Между мирами

— Пиона! Куда ты меня тащишь?! — воскликнула Айлу, спотыкаясь, когда подруга буквально тащила её за руку по коридору.

— Сейчас узнаешь! — с загадочной улыбкой ответила Пиона, распахивая старую деревянную дверь. За ней пряталась просторная комната, в центре которой возвышалось огромное зеркало, переливающееся мягким голубым светом.

— Это что?.. — Айлу сделала шаг вперёд, с интересом глядя на зеркало.

— Зеркало воспоминаний! — торжественно объявила Пиона, её уши дрогнули, а пушистый хвост весело дёрнулся.

— Впечатляет... Но зачем ты меня сюда притащила? — Айлу прищурилась, подозрительно глядя на подругу.

— Ну как зачем? — с улыбкой сказала Пиона. — Я хочу, чтобы ты увидела, как я познакомилась с Кроули. Это важное воспоминание для меня.

— Ага... А как оно работает?

— Всё просто! — Пиона подошла к зеркалу и протянула руку. — Надо прикоснуться. Дай мне руку, Айлу.

Айлу неуверенно шагнула вперёд и вложила ладонь в тёплую, мягкую руку Пионы. В тот же миг зеркало засветилось ярче, и пространство перед ними дрогнуло.

— Готова? — прошептала Пиона.

— Не совсем… — Айлу не успела договорить, как их затянуло внутрь.

Они оказались в длинном коридоре — старом, с узорчатыми окнами и светом, падающим сквозь витражи.

— Ух ты… Всё такое чёткое… — Айлу вертела головой, ошеломлённая происходящим.

— Даа… И вот, смотри! — оживилась Пиона, указав рукой вперёд. — Вон я!

Айлу посмотрела туда, куда показывала подруга, и действительно — маленькая Пиона с озорной улыбкой кралась по коридору, выглядывая из-за колонны…

— И вот так всё началось, — шепнула Пиона, и в её глазах промелькнула тёплая грусть.

— Моя птичка, куда бы ты хотела сегодня? — мягко спросил Кроули, глядя на неё с озорной улыбкой.

— Не знаю… А ты сам чего хочешь? — прищурилась Пиона, лениво повела хвостом.

— С тобой? Да хоть на край света, моя милая принцесса, — усмехнулся он, и прежде чем она успела среагировать, подхватил её на руки.

— Эй! Придурок! Мы же на людях! — воскликнула она, заёрзав.

— Ну и что? — хмыкнул Кроули. — Я хочу, чтобы все видели: ты — моя. И точка.

— Они и так это знают… — пробормотала Пиона, но всё же не сопротивлялась, лишь спрятала пылающие щёки.

— А куда мы идём вообще? — спросила она после паузы.

— В большой зал. Чтобы ты не уставала на своих лапках, я тебя сам доставлю. Будем вместе ужинать, — с нежностью ответил он.

— Эм… Но я же обычно с Айлу и Максли ем, — сказала она немного смущённо.

Кроули на мгновение приостановился, и в его голосе вдруг прозвучала лёгкая ревность:

— Принцесса моя… А мы с тобой когда будем вместе? Ты всё время с ними. А я… ну, я тоже хочу быть рядом.

Пиона хихикнула, ловко поцеловала его в щёку:

— Хех, ты что, ревнуешь? Я же только тебя люблю, мой милый Кроули Мракодетей.

— Я же говорил, не называй меня так! — усмехнулся он, но в голосе звучала почти счастливая жалоба. — Хотя от тебя… это даже приятно.

Пиона хмыкнула:

— Вот и отлично. Тогда неси меня, мой Мрак, в зал. Но пирог — за твой счёт!

— Да хоть два. Лишь бы ты была рядом.

Поздней ночью Пиона сидела в своей комнате. Тусклый свет от магической лампы мягко освещал страницы книги в её руках. За окном шелестел ветер, и в воздухе витала тишина, такая, что можно было услышать, как переворачиваются страницы.

Вдруг, будто из воздуха, из теней у стены вынырнула фигура.

— Принцесса моя, — прошептал Кроули с лёгкой усмешкой, — а ты чего не спишь?

Пиона вздрогнула, но тут же нахмурилась и резко встала:

— Ты чего тут забыл?! Как ты вообще сюда зашёл?! — голос её был строгим, но в глазах мелькнуло облегчение.

— Эээ... ну... через тень, — неуверенно ответил он, почесав затылок. — Ладно, понял, ухожу, раз мешаю…

Он уже начал поворачиваться к выходу, но тут Пиона бросила книгу на кровать и отрывисто сказала:

— Стой.

Он остановился, обернулся:

— Стою.

— Мне скучно… — буркнула она и отвернулась. — Так что посиди со мной. Только молча.

Кроули усмехнулся и без слов сел рядом на пол, прислонившись к стене. Несколько секунд они сидели в тишине. Только шелест страниц да мягкое дыхание заполняли комнату.

— Знаешь, — вдруг сказала Пиона, не глядя на него, — ты хоть и появляешься, как пугало из тени… но иногда это даже мило.

— Только иногда? — шепнул он, и в его голосе скользнула тень довольства.

— Не наглей, Мракодетей.

— Есть, принцесса.

Пиона заметила, как его длинные волосы падают на лицо, мешая ему, и чуть нахмурилась.

— Ты как вообще с такими волосами видишь? — пробормотала она и, не дожидаясь ответа, встала, подошла к своему столику и взяла расчёску.

— Я никогда не видела твоих глаз, — сказала она, возвращаясь и сев рядом. — Могу?

— Конечно, моя милая принцесса, — с тёплой улыбкой ответил Кроули, слегка наклонив голову.

Пиона осторожно, почти с благоговением, начала расчёсывать его волосы. Каждый её жест был мягким, заботливым. Волосы поддавались расчёске, ложились ровно, и вскоре она убрала их с его лица, открыв то, что скрывалось так долго.

— Ого… — прошептала она. — У тебя… такие глаза…

Глубокие, фиолетовые, словно звёздное небо в безлунную ночь, они смотрели на неё с лёгкой усмешкой и каким-то неуловимым теплом.

— Надеюсь, они тебя не пугают, — тихо сказал Кроули, приподняв бровь.

— Совсем нет. — Пиона улыбнулась шире. — Они… очень красивые. Фиолетовые — мой любимый цвет.

Кроули усмехнулся, явно довольный.

— Дай-ка я концы подровняю и сделаю хвостик, а то ты весь как лохматый кот ходишь, — фыркнула она, ловко перехватывая волосы.

— Только если ты обещаешь, что это не будет слишком мило, — притворно серьёзно сказал он.

— Никаких обещаний, Мракодетей.

Они оба тихо рассмеялись, и в этой тишине было тепло, будто весь мир за пределами комнаты вдруг перестал существовать.

— Принцесса… — прошептал он, ложась рядом и накрывая её своим тёплым присутствием.

— Да? — отозвалась она, повернув к нему голову.

— Я тебя очень люблю… — шепнул он ей прямо в ухо, и его голос прозвучал так нежно, что по коже пробежали мурашки.

Пиона прикрыла глаза, чувствуя, как сердце замирает в этот миг.

— И я тебя… — тихо сказала она, а потом добавила, едва слышно: — Обещай… что не покажешь свои глаза никому, кроме меня.

Кроули усмехнулся, прижимаясь к ней чуть крепче.

— Обещаю, моя милая принцесса… — прошептал он, целуя её в макушку.

Комната наполнилась тишиной, в которой было больше слов, чем могли бы сказать голоса. Их дыхание слилось в одном ритме, и ночь словно спрятала их от всего мира.

— Я не могу… это так мило, — сказала Айлу, не скрывая тронутой улыбки. — Я правда рада, что ты показала мне эти воспоминания.

— Хех, рада, что тебе понравилось, — с лёгкой усмешкой ответила Пиона.

На миг всё вокруг потемнело, и они вернулись из глубин памяти — обратно к зеркалу, сияющему мягким светом.

— Это зеркало воспоминаний такое крутое… Я даже не знала, что оно здесь есть, — восхищённо сказала Айлу, оглядываясь.

— Да, я тоже не сразу узнала. Про него мне рассказал Кроули. И вот… решила, что ты должна это увидеть, — Пиона тепло улыбнулась, её хвост слегка качнулся в воздухе.
Пиона бросила взгляд на часы, висящие на стене, и вдруг вскинулась:

— Ох, ё-моё! Я совсем забыла… Айлу, меня ведь Кроули ждёт! — поспешно воскликнула она.

— Конечно, иди. Увидимся ещё, — с улыбкой кивнула Айлу.

Пиона крепко обняла подругу и выбежала из комнаты. Айлу осталась одна перед зеркалом воспоминаний. Она подошла ближе, задумчиво уставилась на гладкую поверхность, в которой всё ещё играли слабые отблески света.

— Хех... интересно наблюдать за чужими воспоминаниями, — пробормотала она, прикоснувшись к стеклу. — Хотелось бы... увидеть что-нибудь своё… — прошептала она и вдруг усмехнулась. — Хах, глупость какая…

Она уже хотела убрать руку, но в этот момент зеркало вспыхнуло, словно отозвалось на её желание, и потянуло её внутрь.

— Что за?!… — Айлу чуть не выругалась, когда мир перед глазами закружился.

И тут она увидела её.

Невысокая женщина, почти незаметная, с чёрными небрежными волосами, с глазами, похожими на её собственные… и веснушками, покрывающими лицо. Она сидела, мягко напевая, и нежно проводила рукой по голове маленькой девочки. Пела ту самую мелодию из детства, что давно забылась, но теперь ожила в сердце.

У Айлу задрожали губы. Слёзы побежали по щекам. Она опустилась рядом, не в силах сдержать эмоции.

Она знала — это её мать.

Просто воспоминание… лишь тень прошлого. Но как же хотелось верить, что она сейчас рядом, что вот-вот повернёт голову и скажет её имя…

Айлу молча сидела рядом, вбирая в себя каждый звук, каждое движение.

И не хотела, чтобы это заканчивалось.

— Айлу, иди к кроватке, — мягко сказала женщина, поглаживая волосы девочки.

— Ну мааам, ещё немножко... — слабо потянула маленькая Айлу, уцепившись за её руку.

— Нет, а то всю ночь сидеть будешь, как совёнок, — с лёгкой улыбкой ответила женщина, уже вставая.

— Хорошо… — прошептала девочка, нехотя ложась в постель.

Женщина подошла ближе, наклонилась и поцеловала её в лоб.

— Спи, балапан, — прошептала она нежно и тихо вышла из комнаты.

Айлу в настоящем сидела рядом, словно застыла во времени. Сердце билось где-то глубоко, а глаза наполнились слезами. Она знала — это всего лишь воспоминание. Призрак прошлого. Но как же сильно ей хотелось снова услышать это слово — балапан… Хоть раз. Хоть на миг.

Она протянула руку вперёд — туда, где только что стояла её мать. Но прикоснуться было невозможно.

Только тепло и тишина.

— Хочу... ещё воспоминания с мамой, — прошептала Айлу, не отводя взгляда от зеркала.

В тот же миг она вновь оказалась в другом моменте. Яркое солнце, запах травы и лёгкий ветер… Маленькая Айлу играла на улице — смеялась, бегала, что-то рисовала палкой на земле. И вдруг:

— Айлу, домой! Обед остынет! — позвала мама, высовываясь из двери дома.

— Иду, мам! — крикнула девочка и сорвалась с места, чтобы побежать к ней.

Но споткнулась. Камень. Удар. Маленькое тело рухнуло на землю, и тишину нарушил сдавленный детский плач.

Мгновение — и женщина уже была рядом. Подняла её на руки, прижала крепко-крепко к себе.

— Ну-ну, балапан, не плачь, моя милая… — прошептала она, прижимая её к груди. Девочка уткнулась в мамино плечо, всхлипывая, но запах родной кожи, тепло и голос успокаивали лучше любых слов.

— Эх, моя балапан… разбила коленки. Ну ничего, заживёт. — Сказала с улыбкой, нежно поцеловав в висок.

Айлу — взрослая — стояла рядом, не в силах сдержать слёзы. Она знала: это всего лишь воспоминание. Её не видят. Но сердце отзывалось на каждое слово, каждый взгляд, каждое прикосновение, будто всё это было вновь настоящим.

Как же сильно мне тебя не хватает… — подумала она, шепча, глядя, как они исчезают за дверью дома.

Объятия прошлого

Айлу вновь оказалась внутри дома. Воздух был тёплый, пахло выпечкой и чем-то родным… Она повернулась и увидела женщину. Та сидела, укачивая на руках маленькую Айлу, тихо напевая колыбельную на казахском. Губы двигались мягко, голос был нежный, как шелест листьев, а глаза — полны любви и заботы.

Айлу — взрослая — подошла ближе, не в силах отвести взгляд. Не раздумывая, она села рядом, осторожно легла рядом на ковёр, подложив руки под голову. Глаза начали слипаться, и в тот момент она позволила себе просто быть ребёнком… маленькой девочкой, которой страшно, но в маминых руках — всё спокойно.

Мы всегда остаёмся детьми в глазах матери… — подумала Айлу. — И в её объятиях мы не воины, не герои, не сильные маги. Мы просто её балапан…

Слёзы текли по щеке, но на губах была тёплая улыбка. В этом забытом воспоминании — её дом, её сила, её сердце.

Вот как можно оформить продолжение, сохранив атмосферу и важность момента:

---

Чужие руки мягко, но твёрдо схватили Айлу за плечи. Она резко открыла глаза — перед ней уже не было матери, не было песен, не было дома… Только каменные стены школы и холодный пол под её спиной.

Айлу села, огляделась и посмотрела вверх — перед ней стоял Директор. Аккуратная борода, строгий сюртук, зелёные, внимательные глаза. Он смотрел на неё спокойно, но с оттенком серьёзности.

— Мисс Айлу, — сказал он мягко, но твёрдо, — нельзя долго оставаться у зеркала воспоминаний… тем более засыпать рядом с ним.

— Что?.. Почему?.. — её голос звучал всё ещё сонно, но в глазах была тревога.

— Это зеркало — не просто окно в прошлое, — ответил Директор, сложив руки за спиной. — Чем чаще вы входите в воспоминания, тем больше часть вас остаётся там. В какой-то момент выйти будет почти невозможно. Именно поэтому мы не рассказываем о нём всем подряд.

Он помог ей подняться.

— Мы не храним это зеркало в секрете из жестокости… а из необходимости. Прошлое — место, где легко потеряться, мисс Айлу.

Она опустила голову, сжав пальцы в кулаки.

— Понятно… — тихо сказала она, но в груди всё ещё звенело: мама… балапан… её запах… её голос…

Директор ещё раз посмотрел на неё, и, кажется, в его взгляде мелькнуло понимание.

— Иногда достаточно одного воспоминания, чтобы идти дальше. Но не забывайте — ваша жизнь здесь и сейчас.

— Поняла я… пойду, — тихо сказала Айлу, опуская взгляд.

— Да, идите, мисс Айлу, — спокойно кивнул Директор.

Она развернулась и ушла, её шаги эхом отдавались по каменному коридору. Её плечи были слегка опущены, будто часть её всё ещё оставалась там, в тех тёплых объятиях.

Когда шаги стихли, Директор остался один в тени зеркала.

Он долго смотрел в его поверхность — спокойную, как гладь воды, но в ней всё ещё отражался детский голос, шёпот матери, сонное дыхание.

— Надо будет закрыть это место навсегда… — прошептал он почти беззвучно, как будто боялся, что зеркало услышит.

Его пальцы чуть дотронулись до холодной рамы.

— Прошлое не должно пожирать живых.

Он развернулся и пошёл прочь, оставив зеркало молча стоять в темноте, словно оно само слушало его и ждало следующего, кто осмелится коснуться прошлого.
Через некоторое время Айлу шла по длинному коридору. Шаги отдавались гулким эхом, когда вдруг она заметила приближающуюся фигуру — это была Ориана.

— Милая моя, — с тёплой улыбкой сказала она и обняла Айлу.

Айлу прижалась к ней, но… запах был другим. И руки — не те. Не мамины. Но пришлось закрыть глаза и прошептать:

— Мам...

— Всё хорошо? Ты какая-то грустная, — с лёгкой тревогой спросила Ориана, заглядывая ей в лицо.

— Нет, всё в порядке. Просто немного устала, — мягко ответила Айлу, отступая на шаг. — А так, я полна сил. Не хочу опаздывать на ваш урок, мамул, — добавила она с лёгкой усмешкой.

— Хех… моя милая Айлу. Я рада, что у меня есть такая дочь. Пусть и приёмная... — прошептала Ориана и нежно поцеловала её в лоб.

Затем она ушла, оставив Айлу одну в коридоре, среди мягкой тишины и щемящего чувства внутри.
Айлу уже собиралась уйти, как вдруг прямо перед ней появился Дио.

— Привет, Айлу, — с лёгкой улыбкой сказал он.

— Что-то хотел? — спросила она, стараясь звучать ровно.

— Да нет, просто гулял... и случайно увидел тебя. Ты выглядишь немного грустной. Всё в порядке? — его голос был тихим и внимательным.

— Ничего. Просто устала. Наверное, с не той ноги встала, — тихо ответила она, опуская взгляд.

— Если захочешь поговорить... Я рядом. Правда, — мягко сказал он.

— Спасибо... но я не хочу никому говорить, — тихо, почти шёпотом.

— Понимаю, — кивнул он. — Тогда ты на урок идёшь?

— Да. Если хочешь — пойдём вместе, — наконец, улыбнулась она.

— Конечно, — отозвался он, и они пошли рядом, не торопясь, в тишине, которая почему-то казалась уютной.
Айлу и Дио спокойно шли по коридору, перекидываясь редкими словами. Она начала чувствовать, как немного оттаивает изнутри — рядом с Дио было спокойно.

Но, обернувшись, она вдруг заметила знакомый силуэт — в нескольких шагах позади стоял Максли. Он смотрел на них, опершись о стену, руки скрещены на груди, в серо-голубых глазах промелькнула тень... не то удивления, не то чего-то более тёплого и колючего одновременно.

— О, Максли! — заметив его, Айлу чуть ускорила шаг.

— Привет, — отозвался он спокойно, но его взгляд задержался на Дио.

— Мы просто шли на урок, — сказала она, будто оправдываясь.

— Ага, вижу. Ты в порядке? — спросил он, теперь уже глядя прямо на неё.

— Да. Просто... немного размазня сегодня, — усмехнулась она.

— Хм, странно. Обычно ты не даёшь себя размазывать, — сказал он и поджал губы.

Дио шагнул вперёд.

— Я просто хотел поддержать Айлу. Ничего больше, — спокойно сказал он, но в голосе была уверенность.

Максли молчал несколько секунд, затем кивнул.

— Ну что ж, раз ты рядом, присмотри за ней. Я пойду вперёд, — сказал он, отвернувшись и шагнув в сторону.

Айлу проводила его взглядом и немного нахмурилась.

— Он... обиделся? — тихо спросил Дио.

— Нет. Просто это его стиль, — ответила она, но в голосе было сомнение.
Максли шёл по коридору, держа руки в карманах. Серо-голубые глаза казались спокойными, но внутри будто что-то зудело.

Он знал — Айлу может идти с кем угодно, говорить с кем хочет. Она свободна. Но вот этот момент — когда она улыбнулась Дио... не так, как ему. Мягче, теплее. Это задело.

"Значит, не всё в порядке, но ему она говорит," — подумал Максли и нахмурился. — "А мне только — «всё нормально»..."

Он остановился у окна, глядя на серое небо. В отражении стекла мелькнула его волчья тень.

"Не будь идиотом, Максли. Это неважно. Ей плохо — вот и всё. Не твоя собственность."

Но внутри что-то сжалось. Она назвала его своим другом. Часто. Всегда. Но никогда — кем-то большим. Даже когда их руки случайно соприкасались. Даже когда она смотрела на него в полнолунии. Даже когда...

Он тяжело выдохнул.

— Чёрт бы побрал это зеркало воспоминаний, — пробормотал он.

Айлу шла по коридору, держа руки в карманах плаща. Сердце всё ещё било странно тяжело после воспоминаний. Ей хотелось одиночества, но почему-то ноги вели сами. Вперед, за угол, к лестнице, наверх — туда, где обычно любил сидеть Максли.

Он и правда был там. Спиной к ней, на подоконнике, ноги свешены, волосы чуть растрёпаны от ветра. Ветер играл с его белыми прядями, как будто нарочно подчёркивая, как он отстранён.

— Максли, — тихо сказала она.

Он повернул голову. Молча. Только взгляд — усталый, проницательный, будто он знал, что она придёт.

— Всё-таки нашла меня? — усмехнулся он, но без обычного веселья в голосе.

— Почему ты сразу ушёл? — голос Айлу звучал тише, чем обычно, почти шепотом, но в нём чувствовалась обида. Она подошла ближе, заглядывая Максли в глаза.
— Просто... не хотел мешать, — пробормотал он, отводя взгляд.

— Мешать? — переспросила она, чуть склонив голову. — Ты серьёзно? Ты же знаешь, что к Дио у меня ничего нет. Он просто друг. А ты... ты для меня гораздо важнее. Ты — мой самый близкий. Лучший друг. И Пиона тоже.

Максли сжал кулаки, будто сдерживал что-то внутри.
— Именно этого я и боюсь, — тихо сказал он.

— Что? — Айлу нахмурилась, не отрываясь от него взглядом.

Он замолчал на секунду. Воздух между ними стал напряжённым.
— Я боюсь, что однажды я перестану быть просто другом... и всё испорчу.

Айлу удивлённо распахнула глаза.
— Максли…

— Забудь, — он попытался отступить, но она взяла его за руку.

— Не говори "забудь". Я хочу знать, что ты чувствуешь. Ты всегда рядом, ты защищаешь меня, поддерживаешь… Неужели ты думаешь, что мне всё равно?

Максли на мгновение растерялся, потом медленно поднял на неё взгляд.
— Я думаю, что если скажу больше, могу потерять тебя совсем.

— Максли, чтобы ты ни сказал — я всегда буду слушать тебя, — мягко произнесла Айлу, не отпуская его взгляда.

Максли глубоко вдохнул, опустив глаза.
— Айлу... Эх, Айлу, — он нервно почесал затылок, — ты для меня гораздо важнее, чем кто-либо. Я... я всегда восхищался тобой. Ты сильная. Умная. Смелая. Настоящая... женщина, ой, девушка — прости, — он усмехнулся смущённо.
— Так вот, ты для меня... ты — нечто большее. Короче! Айлу, я тебя—

В этот момент к ним подбежала запыхавшаяся девушка.
— Ребята! Там Джозеф Густав Блэк! Он... он здесь! — закричала она, почти сорвав голос.

— Что?! — хором воскликнули Айлу и Максли, тут же сорвавшись с места. Они выбежали из замка и остановились на главной лестнице.

Прямо перед ними — посреди дворца, пылая в отблесках магии — стоял Джозеф. Сломанный барьер трещал и искрился за его спиной. Его силуэт был отчётливо виден — угрожающе спокойный, словно он и не сделал ничего страшного.

Максли сжал кулаки.
— Значит, он вернулся...

Айлу холодно выдохнула:
— И на этот раз — явно не с миром.

— Ну что ж... Вот и я, Джозеф Густав Блэк. Сам, так сказать, персонально, — усмехнулся мужчина, сделав шаг вперёд. Его голос эхом разнёсся по двору, обдавая всех холодком.

Директор Слей и Ориана сразу же выдвинулись вперёд, встали защитой перед учениками. Их взгляды стали острыми, как лезвия.

— Что тебе нужно? — спокойно, но твёрдо спросил Директор.

Джозеф склонил голову набок, его усмешка стала шире.
— Ха... Давненько мы не виделись, Августин Марлоу Мальо. Приятно наконец снова взглянуть вам в глаза. А нужно мне немногое — просто забрать своё.

— Своё? — Директор чуть приподнял бровь. — Что ты имеешь в виду?

— Дио Лаин, — спокойно произнёс Джозеф. — Он принадлежит мне.

— Ты не возьмёшь детей, — хмуро отрезал Слей, уже сжимая посох. Его глаза сверкнули.

Джозеф подошёл ближе, чуть прищурившись.
— А ты... ты мне кого-то напоминаешь. Очень сильно. — Он усмехнулся. — Скажи, как тебя зовут, мальчик?

— Слей. Слей Блэк, — холодно произнёс он.

Джозеф замер на миг. А потом — тихий, тянущийся смешок.
— Блэк... говоришь? Как интересно. Мы с тобой, возможно, родня. Не хочешь присоединиться ко мне? Семья ведь, в конце концов...

— Лучше умереть, чем встать рядом с таким, как ты, — прошипел Слей.

— Оу, — Джозеф слегка качнул головой. — Громкие слова. Скажи-ка, а кто твоя мать, раз воспитала тебя таким… принципиальным? Полукровка, может? Или просто… гулящая?

Он зловеще рассмеялся, а толпа замерла в ожидании. Слей молчал, зубы сжаты. Лицо каменное.
Но потом — будто прорвало:

— Луэра Люменарис. Моя мать! — выкрикнул он, и магия, казалось, вздрогнула в воздухе.

Мгновение — и вся площадь затихла. Даже ветер будто замер.

— Люменарис? — раздались шёпоты.

Айлу в оцепенении — дыхание сбилось. Ориана побледнела. А Джозеф… Джозеф отступил на шаг. Его глаза расширились.

— Этого… не может быть, — прошептал он. — Ты... сын её?

Он медленно отступил, взгляд его метался, и вдруг — тьма окутала его фигуру.
— Я ещё вернусь. Это только начало. — Голос его был теперь глубоким, сдавленным. И в следующий миг — он исчез, растворившись во вспышке чёрного света.

Гулкий удар разнёсся по залу замка — тяжёлая рука Джозефа с яростью обрушилась на дубовый стол. Посуда и бумаги разлетелись в стороны.

— КАК ОНА МОГЛА?! — голос его был полон ярости и боли. Он сорвал со стены стул и со всей силы бросил его в каменную кладку. Древесина треснула с хрустом.

— Сорок... пять лет! — прошипел он, сжав кулаки до побелевших костяшек. — Сорок пять лет она скрывала от меня сына!

Из груди вырвался сдавленный рык, и тьма начала подниматься от пальцев, ползти к локтям. Кожа темнела, словно что-то древнее и опасное просыпалось внутри.

В этот момент послышался стук в дверь.
— Джозеф Блэк? Всё в порядке? — осторожно спросил Клим из-за двери.

— В порядке? — он зло рассмеялся, оборачиваясь к двери. — Да, Клим! Просто великолепно! Прекрасней не бывает!

Он вдохнул глубоко, сдерживая бушующую ярость, и уже спокойнее добавил:
— Что ты хотел?

Клим медленно приоткрыл дверь, мельком глянув на разрушенный зал.
— Я... хотел узнать, как продвигается план. И... я не вижу Дио. Он не вернулся?

Джозеф молча подошёл к окну. За стеклом сгущалась ночь, а луна выглядела мрачно-алой. Он усмехнулся уголками губ.

— План... пошёл не так, — тихо произнёс он. — Но теперь... у меня есть нечто куда интереснее.

Он повернулся, и в его глазах плясал холодный огонь.
— Теперь у меня есть сын Люменарис. И он — ключ ко всему.