Между мирами

— Не надо на неё кричать! — вдруг воскликнула Пиона, сжав кулаки. — А вы лучше?! Вы сами оставили ту чёртову записку в саду!

Слей резко повернулся к ней, его взгляд стал ледяным, но в нём вспыхнула тень вины.

— Я знал, что она не послушает меня… — его голос дрогнул. — Я оставил её там, чтобы она поняла, чтобы увидела последствия! Я знал, что она пойдёт… Я бы остановил её… но… — он замолчал на секунду, сжав губы. — Но, видимо, такая у неё судьба…

Айлу молча смотрела на них. Боль, гнев и непонимание боролись в её груди.

Максли молча наблюдал за ссорой, его глаза были напряжёнными, но взгляд — сосредоточенным. Он шагнул вперёд, став между Слеем и девочками.

— Всё, хватит! — его голос прозвучал твёрдо, сдержанно, но в нём чувствовалась угроза. — Кричать на неё? Давить вину? Этим вы ничего не добьётесь. Она жива. Мы все живы. Благодаря ей.

Слей прищурился, но промолчал.

— Мы были там вместе, — продолжил Максли. — И если бы не Айлу, возможно, кто-то из нас бы уже не стоял здесь. Она сделала выбор. Глупый? Возможно. Но он спас нас.

Он повернулся к Айлу и слегка кивнул:

— Ты была смелой. И упрямой, как всегда... Но настоящей.

Айлу впервые за всё это время немного улыбнулась, пусть и сквозь слёзы.

— Вы все дети! Хватит с меня! — раздражённо выдохнул Слей. — Вы трое ведёте себя так, будто можете всё! А вот и нет! Перестаньте думать, что вы герои!

Он метнул тяжёлый взгляд на Максли.

— А вы, мистер Максли Беллоф, могли бы оставить её... Но нет. Вы всегда рядом. Но насколько рядом на самом деле?

— Я могу защитить её! — воскликнул Максли, но Слей резко перебил:

— Защитить? О чём ты говоришь?! Вы чуть не умерли! Эта тварь могла убить вас всех! Я слежу за вами, чтобы вы не сдохли раньше времени!

Максли сжал кулаки, его голос задрожал — от злости и боли:

— Вы следите? А может, просто боитесь? Боитесь, что мы вырастем и сделаем то, что вы не смогли! Что окажемся сильнее вас!

Слей замолчал. В его взгляде что-то мелькнуло — усталость? Боль? Или воспоминания?

— Ты ничего не знаешь, — глухо сказал он. — Ты даже не представляешь, чего стоит защищать тех, кто тебе дорог. А я... я слишком много раз терял. И не хочу терять снова.

Айлу, до этого молча стоявшая между ними, тихо произнесла:

— Но ведь вы сами учили нас бороться. Учили не сдаваться. А теперь кричите, будто мы сделали что-то ужасное... Мы просто хотим понять, что происходит.

Слей отвёл взгляд. Его голос стал тише:

— И в этом-то и беда... Вы хотите понять. А это знание — оно не для детей.

Внезапно дверь распахнулась. На пороге стояла Ориана. Ветер трепал её волосы, а карий глаза горели тревогой и гневом.

— Хватит! — её голос прорезал тишину, будто раскат грома. — Что вы творите? Слей, ты срываешься на детях! На детях, которые только что столкнулись с кошмаром, который ты даже не удосужился им объяснить!

Слей резко обернулся, но, встретившись с её взглядом, словно осел. Он ничего не сказал.

Ориана подошла ближе, её голос стал мягче, но не менее твёрдым:

— Ты прав в одном: они дети. Но это не значит, что они ничего не понимают. Они рисковали собой, потому что ты и я, Слей, не рассказали им всей правды. Мы спрятали её, надеясь, что это убережёт их. А теперь посмотри, к чему это привело.

Она повернулась к Айлу, Максли и Пионе. Гладя их по плечу, сказала:

— Вы поступили глупо… но храбро. Я горжусь вами. А теперь… идём. Нам всем нужно немного отдышаться. И поговорить. По-настоящему.

Они шли по коридорам, пока не добрались до кабинета. Внутри было тихо. Все трое сели на мягкий диван, и Айлу, чуть слышно, прошептала:

— Пожалуйста… расскажите, что происходит?

Ориана тяжело вздохнула, ненадолго опустив взгляд.

— Я и сама знаю не всё… — тихо сказала она. — Но, по словам Слея, Луай — почти не человек. Её создали давным-давно, как оружие… оружие для уничтожения Люменариса —Ориана опустила взгляд, её голос дрогнул
— Луай не рождена, как ты, Айлу. Её сотворили… из магии, боли и тьмы. Когда-то давно существовала организация, которая верила: если уничтожить Люменарис, можно управлять магией всего мира. Они создали её, как оружие. Но не учли, что тьма, которой они её наполнили, рано или поздно начнёт жить своей жизнью.

Максли нахмурился, крепко сжав подлокотник кресла:

— То есть она не просто злая. Она… воплощение чего-то более древнего?

Ориана кивнула:

— Тьма, которая в ней, — это остаток древнего проклятия. Оно питается страхами, болью, сомнениями. С каждым разом Луай всё больше теряет контроль. И если она полностью исчезнет… то останется только Тень.

Ориана сделала паузу, её взгляд смягчился, но тень тревоги всё ещё оставалась в её глазах. Она смотрела на Айлу, Максли и Пиону, будто пыталась найти слова, которые могли бы дать им хоть немного покоя, но сама не была уверена, что эти слова существуют.

Айлу не могла больше молчать. Вопросы терзали её, сдавливали грудь, и она не могла не спросить:

— Значит, Луай не виновата в том, что она стала тем, чем она есть? Она была создана как оружие, а теперь её сжирает тьма? Но почему тогда она... ведёт себя как враг? Почему она нападает на нас, если она сама не хочет быть таким существом?

— Потому что Луай давно не человек, — раздался голос Директора, и рядом с ним стоял Слей, его лицо было без выражений.

— Директор... — тихо сказала Айлу, не веря своим ушам.

— Луай давно умерла, а её тело забрала тьма, — с холодом произнёс Слей, его голос, как всегда, лишённый эмоций.

Директор вздохнул, будто устав от воспоминаний, и продолжил:

— Я был там, тогда мне было 45. Война между Блэками и Люменарисами тогда только разгорелась. Блэки похитили девочку, ей было всего 17 лет, и начали над ней проводить жестокие эксперименты. Но даже после того, как Блэки одержали победу, Луай уже не была той, кем была раньше. В её голове родился голос — голос, который жаждал уничтожить всё вокруг. Она рассказала об этом, но это только усугубило её состояние. В конце концов, её заключили, но, как оказалось, было уже слишком поздно.

Айлу почувствовала, как её сердце сжалось. Она не могла поверить, что всё это время Луай была не врагом, а жертвой.

Слей продолжил:

— Когда этот голос появился, она уже не могла выбрать. Тьма в её душе стала слишком сильной, и всё, что оставалось — это борьба с ней.

Директор, глядя в пустоту, добавил:

— И она сражалась. Но с каждым днём теряла себя. Когда Луай исчезла из поля зрения, она уже не была человеком. Тьма поглотила её полностью.

Айлу молчала. В её голове не укладывалось то, что она услышала. Сколько всего скрыто в этих историях? Сколько жизней сломано в тени вечных войн и магии?

— В каком смысле заключили? — с тревогой спросила Айлу, не понимая.

Директор посмотрел на неё с усталостью в глазах, как будто снова переживал всё то, о чём говорил.

— Запечатали... — произнёс он медленно, его голос был тяжёлым, как груз многолетней тайны. — Но не только тьму. Всё её существо было закрыто, а не просто саму магию. Они не пытались её спасти. Они не пытались найти в ней человека. Это был не просто эксперимент, Айлу. Это было полное отречение. Даже её тело было заключено в магический барьер. Они решили, что лучший способ — это изолировать её от всего мира. Даже не пытаясь помочь. Вы сами видели её глаза — белые, стеклянные, как если бы жизнь покинула её, оставив лишь оболочку. Это не была просто жидкость, которая играла с её телом. Это была сама тьма, что обвила её, стала частью неё. И как-то, каким-то образом, это вырвалось на свободу.

Слей молчал, его взгляд был настолько холодным, что Айлу почувствовала, как её сердце сжимается от беспокойства. Она знала, что в этих словах скрыта ещё большая опасность, чем она могла себе представить.

— А вы что делали? Вы не помогли ей? — резко спросила Пиона, её голос был полон боли и гнева.

Директор замолчал, его глаза на мгновение потемнели, как будто он погрузился в воспоминания, от которых не мог избавиться.

— Я... не знал, что делать в тот момент, — медленно произнёс он, его голос был полон отчаяния. — Я просто... не мог ничего сделать. Всё было слишком запутано. Мы пытались защитить её, но… в тот момент я не понимал, что происходит. Всё случилось слишком быстро.

Он поднял взгляд, и на его лице мелькнуло что-то вроде сожаления, но он не задержался на этих мыслях.

— Сейчас нас защищает барьер Слея, — продолжил он, и его тон стал более твёрдым, как будто он пытался вернуть себе контроль. — Мы в безопасности, а вы пока можете отдохнуть. Всё, что мы можем сделать — это ждать. И надеяться.

С этими словами Директор развернулся и ушёл, оставив за собой гнетущую тишину. Пиона стояла, стиснув зубы, её взгляд был полон обиды, но в глубине души она тоже знала, что не всё так просто.

Тишина в комнате была тяжёлой, почти осязаемой. Айлу ощущала, как гнев и разочарование Пионы переплетаются с её собственными мыслями. Всё это время она пыталась понять, что на самом деле произошло с Луай, и теперь перед ней стояла новая непонятная картина — Директор, Слей, эксперименты, магия… и всё это оставило её с больше вопросами, чем ответами.

Пиона, не выдержав молчания, воскликнула:

— Это всё... это не оправдание! Они просто оставили её! Как можно было так поступить с человеком?! — её голос дрожал от ярости. — И теперь нас просто отправляют отдыхать, как будто всё это — просто очередная игра?!

Айлу положила руку на плечо Пионы, пытаясь как-то её успокоить. Но её собственные мысли не давали покоя. Мозг раскручивал события, пытаясь найти что-то, что могло бы всё объяснить.

Максли, стоявший рядом, тихо сказал:

— Мы все в какой-то степени были частью этого. Но сейчас это не важно. Важно то, что Луай не просто угроза. Она... она тоже была человеком. Её заточение, её боль... это не то, с чем мы должны бороться.

Слей, стоящий у двери, тихо добавил:

— Максли прав. Луай больше не та, кем была. Но мы не можем забывать, что она тоже часть этой игры. И сейчас... она может быть опасной. Но и мы не знаем, что с ней будет дальше.

Айлу посмотрела на них обоих, её взгляд стал твёрдым. Она чувствовала, что что-то должно быть сделано. Но что?

— Мы не можем просто сидеть и ждать. Мы должны разобраться в том, что происходит с Луай, — сказала она, её голос был решительным.

Максли кивнул, а Пиона, немного успокоившись, произнесла:

— Но как? Что мы можем сделать? Слей и Директор так уверены, что всё уже решено, а мы?

Слей посмотрел на них обоих, его взгляд был проницательным, как всегда.

— Я знаю, что вы хотите действовать, — сказал он. — Но будьте осторожны. Иногда то, что мы думаем, что можем контролировать, на самом деле выходит из-под нашего контроля. Луай — не просто угроза, это... что-то гораздо большее.

Тишина снова повисла в воздухе. Всё было неопределённо, и никто не знал, что будет дальше.

Через несколько часов, когда все остальные уснули, Айлу сидела у окна, вглядываясь в мягкий зелёный свет магического барьера, который защищал их от внешнего мира. Тишина вокруг была оглушающей, а лунный свет падал на землю, создавая мистическую атмосферу. Айлу встала, осторожно вышла на улицу и села на мягкую траву, устремив взгляд в тёмное ночное небо.

Неожиданно из-за кустов, скрытых барьером, донёсся странный шорох. Айлу резко обернулась. Из тени шагнула Луай, её белые глаза сверкали, отражая свет луны. Она подошла к Айлу, словно не замечая ничего вокруг.

— Оу, Айлу, что ты здесь делаешь? — Луай усмехнулась, её голос был одновременно игривым и зловещим. — Не спишь?

Айлу не выдала ни малейшего признака страха, но её взгляд был холодным, почти безжизненным.

— Не твоё дело. Убирайся, — сказала она, отводя глаза.

Луай сделала шаг вперёд, её глаза не отрывались от Айлу, изучая каждое её движение.

— Хах, какая ты... — её улыбка стала чуть шире, но в этом не было ничего доброжелательного. — Жаль тебя, Айлу. Ты ведь тоже попала сюда, как и Джозеф, не так ли?

Айлу нахмурилась, почувствовав, как её сердце начинает биться быстрее. Она понимала, что это не просто случайная встреча.

— Понятно... так ты не просто так сюда пришла, да? Тебе помог Джозеф? — спросила Айлу, пытаясь скрыть тревогу в голосе.

Луай сделала шаг вперёд, её белые глаза сверкали, и она усмехнулась.

— О, ты права... но всё гораздо глубже. Я — это ты, ты — это я. Я внутри тебя, тот, кто медленно убивает, но спасает. И ты, Айлу, спасена только благодаря Слею, — произнесла Луай, её голос был насмешливым, но и в нём сквозила тёмная угроза.

Айлу почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она пыталась понять смысл её слов, но это было слишком запутано.

— Что ты имеешь в виду? — прошептала она, глотая комок в горле.

Луай наклонила голову, её глаза расширились, и они заблестели странным огнём.

— Как будто ты не знаешь? Ты уснула, а потом оказалась здесь, среди магии и приключений, но ты не задавала себе вопрос: как ты сюда попала и почему? — её слова будто поглотили пространство вокруг. — Ты ведь не знаешь?

Айлу почувствовала, как её тело сковывает ужас. Вопросы начали вертеться в её голове, и она не могла найти ответа.

— Что? — её голос дрожал, и она не могла сдержать страх, который накатывал волнами.

Луай протянула руку, пытаясь коснуться Айлу, но барьер магии сдерживал её. Айлу почувствовала, как её тело стало тяжёлым, она не могла двинуться, её мысли путались.

— Ну же, я дам тебе ответ. Джозеф поможет тебе. Он всегда помогает, не так ли? — прошептала Луай, её голос был как яд, обвивающий сознание Айлу.

— Я помогу тебе. Я спаситель твой... — повторила она, словно заклинание.

Айлу протянула руку к Луай, но в этот момент из тени раздался знакомый, любимый голос.

— НЕТ!

Айлу вздрогнула и резко убрала руку. Страх пробежал по её телу. В её груди заколотилось сердце, и она почувствовала, как её руки начинают дрожать.

Луай рассмеялась, но смех её был безумным, зловещим, словно из другого мира. Белые глаза искрились ненавистью.

— О, так твоя мать всё ещё хочет тебя защитить? — насмешливо произнесла Луай. — Жаль, что ты здесь, в этом мире. Ты не сможешь выбраться... не сможешь спастись. Хах... хах-хахАХХАХА! — её смех стал громким, раздражающим, почти животным.

Айлу почувствовала, как её дыхание сбивается. Она не могла двигаться, не могла понять, что происходит, но чувствовала, что всё вокруг рушится.

— Увидимся, дорогая моя, — прошептала Луай, и её тело стало расплываться, как жидкость. Она исчезла, оставив после себя лишь пустоту и тень.

Айлу стояла в этом тумане, охваченная страхом, не зная, что будет дальше.