Глава 16
Алисия Коул
Резкий разворот. Крепкая хватка на шее и давление. Удар о столешницу и внезапный приступ боли в пояснице. Я прикусила нижнюю губу, чтобы подавить стон, чем притянула обезумевший взгляд Джеймса, нависшего надо мной и закрывшего собой весь обзор. Его рука судорожно, небрежно коснулась упавшей на мои глаза пряди и быстро заправила ее за ухо.
— Больше мне и не потребуется, Алисия, — томно прошептал он, склонившись к шее, щекоча мокрыми волосами и обдавая кожу жаром. Он сокрушительной волной пронесся по телу, в особенности задержавшись внизу живота и в груди.
Сердце заполыхало, дыхание сбилось, глаза закрылись, когда губы Джеймса принялись прокладывать дорожку от уха до самой ключицы, вынуждая вздрагивать и суетливо блуждать пальцами по обнаженным плечам. Его крепкие руки сжимали талию, сильнее вдавливая мое тело в столешницу. Физическая боль вперемешку с диким желанием казалось странным, совершенно новым сочетанием.
Оно не пугало, не отталкивало, но я все равно попыталась надавить на Джея, упрямо исследовавшего каждый сантиметр моей кожи, и отпрянуть от столешницы. Стоило мне это сделать, как он снова толкнул меня назад, перед этим скользнув ладонью на середину поясницы. С губ Джеймса сорвалось тихое шипение, с которым он обрушился на меня с новой силой.
Неумолимый поцелуй со вкусом жгучего виски оказался настолько жадным и уничтожающим, что голова пошла кругом. Все завертелось, будто я попала на аттракцион, который не должен рухнуть вниз. Не должен разрушиться и обречь меня на падение во мрак. В секунду, когда Джей прикусил мою нижнюю губу, мои ноги подогнулись. Он крепче сжал талию одной рукой и я услышала, как по поверхности за спиной зашумела тарелка со стаканом. Затем раздался звон и грохот посуды, рухнувшей в раковину, после чего Джеймс усадил меня на пустую столешницу. Прервав поцелуй, я хотела было оглянуться, но мужская ладонь не позволила.
— Не отвлекайся, — шепотом произнес Джей, расплываясь в улыбке. Мягкой, почти беззаботной, которую я, кажется, никогда не видела. Не чувствовала. Не воображала. Даже не думала, что такая могла возникнуть на его бесстрастном лице.
Я тихо посмеялась из-за переполняющего меня тепла и на мгновение опустила глаза.
Кровь? Откуда кровь?
Я схватила Джеймса за запястье, чтобы проверить на наличие ран, но он нырнул одной ладонью дальше и снова накинулся на губы, сжимая и оттягивая волосы на затылке, пока вторая суетливо блуждала по талии и спускалась к бедрам. Давление с его стороны напрочь выбило все мысли. Все вопросы. Его руки были настолько требовательными и жадными, что я практически растаяла под их напором, как мороженое посреди июля, стекающее по пальцам и капающее на теплый асфальт. Всепоглощающие губы, поражающие своей настойчивостью и нетерпением, заставили позабыть обо всем, что произошло за месяц. За этот долгий месяц, превратившийся в один миг.
Казалось, будто мы и не расставались, будто только что покинули ресторан и сгорали от желания обладать друг другом. Только в этот раз мы не в машине и нам никто не помешает. Никто не заставит Джеймса сбежать. Я этого не позволю.
«Глупая ты, Эл. Глупая. Он же вновь кинет тебя! Он обманет! Предаст! Снова исчезнет!», — скрипя злобой, внезапно затараторил внутренний голос.
Я остолбенела, теперь чувствуя не только возбуждение и дикое влечение, но и удушающий страх. Снова. Он моментально поглотил меня. Рельсы под вагончиком со скрипом обрушились.
Нет. Нет. Только не сейчас. Пожалуйста.
Я резко отстранилась. Дыхание прервалось из-за надвигающейся паники. Глаза распахнулись и забегали, словно в поиске ингалятора. Помещение начало мрачнеть. Быстро, удушающе. Казалось, из кухни выкачали весь воздух. Все звуки исчезли. Все, кроме стука моего сердца. Я чувствовала, как все тело начало пульсировать.
Испуганное лицо Джеймса расплылось. Помутнело. Я зажмурилась.
Спокойно. Все нормально.
Кожу начало покалывать от прикосновений. Они были всюду и нигде одновременно. Я не понимала, к какому месту Джей прикладывал руки, но в следующую секунду щеки поразило электричеством, а в нос ударил запах крови.
— Расслабься, Алисия, — мягко, даже слишком, произнес Джеймс, поглаживая меня по щеке большим пальцем. — Посмотри на меня. Открой глаза.
Я медленно распахнула веки, боясь увидеть рвущиеся ко мне мрачные руки.
Их не было.
Не было ничего, кроме мерцающих янтарных огоньков, отражающихся в глазах Джеймса. Они напоминали отблески уходящего солнца, переливающиеся на неспешных волнах. Я словно наяву услышала шум морского прибоя. Вечернюю прохладу на коже и… успокоение.
— Все в порядке. Дыши, Алисия. Доверься мне. Я не причиню тебе вреда, — уверенно и при этом нежно произнес он, не отрывая от меня своего жгучего закатного взгляда.
Я слабо кивнула и, втянув носом воздух, пропитанный кровью, посмотрела на его ладонь.
— Все будет хорошо. Ты в порядке…
— А ты нет, — хрипло и едва слышно перебила я, касаясь его запястья и рассматривая содранную кожу на костяшках. Кровь размазалась по пальцам и по всей тыльной стороне. — Надо обработать.
— Не надо, — Джеймс высвободил свою руку и снова потянулся к щеке, но я, тяжело дыша, перехватила ее.
— Дай, я обработаю.
— Не стоит, — его взгляд на мгновение посуровел, я же нахмурилась, полностью сконцентрировавшись на его окровавленных костяшках, а не на хаосе, все еще царившем в голове.
— Джеймс…
— Алисия, — с укором произнес он, склонив голову.
Я поджала губы и, оттолкнув его от себя, соскочила со столешницы. Достала из нижнего ящика аптечку и, вытаскивая бинты и антисептик, серьезным тоном произнесла:
— Сядь за стол.
— В тебе говорит медработник или заботливая девушка?
Я, ничего не ответив, глянула через плечо и увидела как лицо Джеймса, прислонившегося к краю обеденного стола, исказила хитрая ухмылка. Бровь изогнута, уголок губ приподнят. Ноги перекрещены, а руки сложены на груди. Мой взгляд скользнул ниже, к паху, и по телу вновь прокатился жар, вытеснивший неожиданный страх. Я постаралась угомонить прилив тепла хотя бы на несколько минут.
— Так, что у тебя с рукой? Ты с кем-то подрался? — поинтересовалась я, вставая с правой стороны от Джеймса и обмакивая вату в антисептике.
При каждом своем слове я ощущала, как пылали губы. Они болели и пульсировали от поцелуев, настолько, что я провела по ним языком, стараясь усмирить покалывание.
— Ты считаешь, что я из тех, кто по пьяне нарывается на конфликт?
— Я считаю, что ты упрямый козел, — серьезным тоном ответила я, протягивая руку в ожидании его ладони. — Давай сюда.
— Алисия, это всего лишь царапина.
— Любую царапину необходимо обрабатывать во избежание попадания инфекции.
— Так, передо мной точно медработник.
Джеймс закатил глаза и фыркнул. Я цокнула языком и, не отрывая взгляда от его самодовольного выражения лица, сама взяла его руку. Сразу приложила к ране вату, пропитанную спиртом. В воздухе послышалось едва уловимое шипение. Джей же не дрогнул. Его лицо так и осталось самодовольным.
Несколько раз промокнув рану, я принялась вытирать разбрызанную кровь.
— Не мог другую руку подставить что ли? — спросила я, не отвлекаясь от работы и вспоминая, с какой силой он впечатал меня в столешницу.
— У меня только правая рабочая.
Он пожал плечом из-за чего его ладонь в моей руке дрогнула и я случайно задела открытую рану длинным ногтем.
— Черт, не дергайся ты, — выругалась я, снова принимаясь вытирать кровь на костяшке среднего пальца, которая выпирала больше остальных. Именно она взяла на себя весь удар, едва задев безымянный.
— Так, что это было, Алисия? Что случилось? — неожиданно угрюмым тоном спросил Джей, наклонившись ближе и задевая дыханием волосы на макушке. Я на мгновение замерла, успев позабыть о том страхе, внезапно накрывшем меня всего пять минут назад.
Его появление все испортило. И вызвало вопросы у Джеймса. Последнее, что мне хотелось — это посвящать его в детали моего эмоционального состояния.
— Алисия?
Черт, что мне сказать? На что это было похоже?
Я нервно поджала все еще пульсирующие губы, продолжая перевязку и стремительно подбирая варианты, один из которых показался наиболее подходящим.
— Я просто… переволновалась, — слегка запнувшись, соврала я. — У меня давно не было мужчины.
Боже, что? Элис, ты совсем?
Да он не поверит в эту чушь.
— А если бы я приехал еще позже, ты что, в обморок упала бы? — Джей хмыкнул.
— Нет, я бы не стала так долго ждать, — я пожала плечами, фиксируя бинт узлом, а затем добавила, опустив его руку и подняв загадочный взгляд, — если ты забыл, то на сегодня у меня было намечено свидание, которое ты испортил. Думаешь, я была бы пай-девочкой?
Я позволила себе усмехнуться и только хотела отойти от стола, прихватив аптечку, как Джеймс схватил меня забинтованной рукой и притянул к себе. Небольшая коробочка с лекарствами рухнула на пол, издав при этом глухой стук.
— Испортил? Разве? — Джей изогнул бровь, сильнее прижимая к своей груди больной рукой, а кончиками пальцев второй поглаживая шею от ключицы до челюсти. — Я предотвратил твою ошибку, дорогая, — прошептал он, наклоняясь ближе и скользя рукой на прежнее место, к затылку.
— Сомневаюсь, что это…, — начала я, но стоило только открыть рот, как Джеймс впился в мои губы, словно я была первым глотком воды во время жуткого похмелья.
Жадно, требовательно и ненасытно.
Так, словно заминки в виде моего приступа не было, словно я не отвлеклась на перевязывание его раны.
— Надеюсь, ты не планируешь упасть в обморок в самый ответственный момент? — между поцелуями проговорил он низким, слегка рычащим тоном.
— А он будет? — выдохнула я в его губы.
— Ох, еще как.
Его руки возобновили бег по коже и я почувствовала, как огрубевшие пальцы ловко принялись избавлять меня от жилетки, являющимся единственным препятствием между ним и моей грудью.
Я вмиг покраснела, когда она игриво подпрыгнула из-за своей пышности, и неосознанно попыталась прикрыться. Избавиться от пожирающего взгляда, направленного ниже ключиц. Однако руки Джеймса моментально перехватили мои запястья.
— Не смей так делать, — прошипел он, вмиг поменяв нас местами и усадив на стол.
Мои ладони оказались прижаты к поверхности чуть дальше от бедер и накрыты его руками, одна из которых щекотала кожу нитками бинта. Я невольно выгнула спину и теперь грудь была выставлена на всеобщее обозрение.
Джеймс долгое мгновение не отрывал от нее глаз, и — я клянусь — он облизнулся. Он, черт возьми, облизнулся так, словно смотрел на десерт, будучи на диете. Он ужасно изголодался по сладкому. Это было видно по его взгляду, жадно блуждающему по моему телу.
Я подалась вперед, дотрагиваясь грудью до его обнаженного торса, и потянулась за поцелуем, но вместо того, чтобы сразу прильнуть к губам, Джей убрал руки со стола и вцепился пальцами в мою шею. Зарылся ими в волосы. Сжал их на затылке, вынудив издать стон, который прозвучал в воздухе лишь наполовину. Остальная часть оказалась поглощена самим Джеймсом.
Сила и желание, с которыми он набросился на меня, поражали.
Его действия не были суетливыми и хаотичными, скорее четко выверенными и последовательными. Сначала он повторно обследовал мою шею, не упуская возможности причинить легкую боль и сорвать стон, — да, удивительное сочетание, — затем спустился, принимаясь осыпать поцелуями выпирающие ключицы, ласкать грудь, сжимая ее в ладонях и грубо покусывая зубами, при этом издавая звериное рычание, добавляющее немного дикости моменту.
В воздухе слышалось его тяжелое, прерывистое дыхание и мои завывания от удовольствия. Я таяла. Просто таяла в его руках. Невольно опускалась на стол по мере снижения губ Джеймса. Мое возбуждение уже находилось на том уровне, где необходимо было приступать к активным действиям — об этом кричало мокрое белье, пульсация между ног и ноющая боль внизу живота.
Мои пальцы, запутавшиеся в темных, уже высохших волосах, пытались дать направление. Показать дорогу. Привести к конечной станции, но Джеймс не торопился. Он неспешно исследовал мое тело и я не понимала, чего он ждал.
Казалось, он хотел свести меня с ума своей мучительной медлительностью. И он сводил. При этом не позволял перенять инициативу. При любой попытке приподняться, он клал перебинтованную ладонь на грудь, возвращая мое тело в исходное положение.
— Это какой-то особый вид садизма? — спросила я, находясь на грани и мысленно умоляя его войти, когда пальцы скользнули под ткань брюк.
— Это особый вид искусства, — моментально ответил он, и я услышала звук расстегивания молнии.
— Не знала… что ты… ценитель прекрасного, — ерзая на столе в попытке поскорее избавиться от ткани, едва выговорила я.
— Да. Тебя.
Я резко подняла голову и увидела, как Джеймс расплылся в ехидной ухмылке, а затем одним движением стащил с меня не только брюки, но и намокшее белье. Схватил за колени и резко раздвинул их в стороны. Прохладный ветерок вмиг промчался над телом, вынуждая кожу покрыться мурашками и вздрогнуть.
Стоило только представить, что я лежала абсолютно голая на своем обеденном столе, пока между ног пристроился горячий, широкоплечий мужчина, как у меня закружилась голова. Я не видела нас со стороны, нигде не отражалась наша поза, но благодаря воображению, я смогла еще больше возбудиться от одной лишь нарисованной картинки.
— На такой экспонат я бы смотрел, не отрываясь, — вдруг добавил он, а затем я ощутила, как что-то горячее промчалось по лону.
Я издала хрипящий стон и вмиг накрыла глаза ладонями, концентрируя все свои чувства где-то там, между ног. Именно там, где находился язык Джеймса. Он обжигал, проникал, заставлял выгибать спину на твердой поверхности. Задевал каждую клеточку, каждый нерв. Они трепетали под его напором, под его языком и пальцами, присоединившимися спустя пару секунд. Стоило им оказаться внутри как по телу промчался электрический разряд. Он распространялся, скапливаясь в большом количестве, а потом взрывался. И так снова, снова и снова. Казалось, они заполнили собой всю меня, но я даже представить не могла, сколько именно их было. Два? Три? Важно ли это вообще?
— Это похоже на садизм? — его низкий голос, раздавшийся между моих ног, промчался вибрацией по всему телу и заставил поджать губы от удовольствия. — Отвечай, Алисия, — потребовал он, не дождавшись ответа и посылая последний разряд.
Я невольно издала еще один, на это раз достаточно громкий стон и резко закрыла рот ладонью, когда Джей рывком вытащил пальцы. Единственное, что сорвалось с моих губ помимо стона, это невнятное, недовольное мычание, на которое Джеймс усмехнулся. Внутри стало пусто, холодно и… очень влажно. Казалось, если он не вернется, я умру прямо на этом гребанном столе от гребанного одиночества.
Дикого чувства одиночества, которое растворилось за считанные секунды, когда я ощутила твердую плоть, поглаживающую лоно, но не торопящуюся войти.
— Алисия, у меня…, — начал Джей, внезапно замерев. Я с трудом приподнялась, задыхаясь и чувствуя, как пылало все тело, и наткнулась на негодующий взгляд. — У нас проблема.
— Какая? Какая сейчас может быть проблема?
Я недовольно нахмурилась, не отрывая взгляда от мужчины, отвердевший и внушительный член которого все еще лежал на моей промежности.
— У меня нет презерватива, — угрюмо произнес он и я вмиг расслабилась, едва сдержавшись, чтобы не рассмеяться.
— Я пью таблетки, успокойся.
— Да? Отлично, — Джеймс смело кивнул и одним движением вошел в меня без каких-либо предупреждений.
Это было так неожиданно, что я откинулась на спину, едва не ударившись головой. Руки метнулись к краю стола и сжали его, чтобы меньше скользить по поверхности. Но несмотря на это мои бедра сами начали двигаться вперед и назад, желая нарастить скорость, но Джей не торопился. Крепко схватив за талию, двигался медленно и глубоко, будто хотел изучить меня изнутри. И это казалось мучительным и великолепным одновременно.
Дыхание с каждым толчком становилось рваным, стоны — громкими. Они пролетали по кухне, да и по квартире в целом. Я их не сдерживала. Не контролировала. И даже не слышала. В ушах стучал пульс, заглушая все звуки. В том числе и шлепки соприкосновения тел, двигающихся в едином ритме, который прервался после глубокого проникновения.
— Встань, — велел Джеймс, но когда я, пытаясь перевести дыхание, не отреагировала, он слегка наклонился и пробежал правой рукой от талии до самой шеи.
Грубо схватив за горло, Джей рывком поднял меня и с большей отдачей насадил на пульсирующую плоть. С моих губ сорвался то ли визг, то ли писк от подобного действия. Этот звук вызвал у Джеймса улыбку. Я не видела ее — почувствовала на своей коже, когда он прижал к себе, обхватив левой рукой талию, а другой прильнув к щеке, поглаживая ее и приподнимая большим пальцем подбородок. Резкий запах антисептика заставил поморщиться, но не отстраниться.
Еще один толчок. Резкий и быстрый. А за ним медленный и плавный. И так несколько раз.
Он точно издевался.
Надо мной, над моим телом и чувствами. Устроил самые настоящие качели, которыми имел право управлять только он.
Его господство устрашало, возбуждало и… обезоруживало. Его взгляд заставлял тонуть под толщей воды, на которой играли последние лучи солнца. Его перекатывающиеся под кожей мышцы гипнотизировали, прикосновения будто оставляли ожоги, поцелуи приводили к сумасшествию, от которого не суждено избавиться.
От него уже не спастись.
Не убежать.
— Покричишь для меня, Алисия? — тяжело дыша, спросил он, прервав поцелуй и упершись лбом в мой лоб.
— Ну, уж не…
Пара глубоких толчков, внезапное давление на груди, изнывающей от покусываний, и с моих губ невольно, совершенно неосознанно слетело его имя.
Умоляющий тон. Тот, на который, кажется, я никогда не была способна.
— Давай-ка, еще разок. Мне понравилось.
Я, зажмурив глаза, замотала головой в отрицании, но Джей опустил забинтованную руку между нашими телами, ни на секунду не сбавляя темпа. Стоило его пальцам коснуться меня, как мои руки, лежащие на его напряженных плечах, метнулись к волосам, сжимая их и царапая кожу головы. Мне хотелось кричать. Выпустить все, что успело накопиться с момента нашей последней встречи.
Я сдерживалась ровно две секунды.
Все мое тело начало покалывать, понемногу онемевать от напряжения и растекающегося тепла… Нет. Это был жар. Чертово полыхающее пламя, сжигающее дотла и заставляющее выкрикивать его имя.
Снова и снова.
Я повторяла его как мантру, как аффирмацию. Запрокинув голову от поразившего разряда удовольствия, я невольно подставила Джеймсу шею, в которую он тут же впился зубами, проникая и заполняя меня внутри.
Не знаю, сколько прошло времени прежде чем мы отстранились друг от друга. Казалось, один миг на одном уровне с бесконечностью. Я чувствовала раздирающую боль в горле от громких стонов, на сгибе шеи и плеча от укусов, внизу живота. Приятную боль, вынуждающую улыбаться и растягивать блаженную эйфорию.
Когда Джеймс вышел, я распахнула глаза и неожиданно смутилась. Его взгляд так и горел похотью и удовольствием. Губы блестели от влаги, которую он тут же стер большим пальцем, не переставая тяжело дышать.
— Это вовсе не садизм, дорогая, — утвердил Джей, расплываясь в ехидной, опьяненной улыбке и проведя пятерней по своим растрепанным волосам, упавшим на лоб. — Это искусство.
Тихий скулеж вмиг привлек наше внимание и заставил опустить глаза. В дверном проеме сидел Люцифер и внимательно следил за нашими действиями.
— Ох, как неловко-то. Нас застукали, — Джей невозмутимо пожал плечами. Из-за этого движения его член забавно подпрыгнул и я разразилась смехом, который отдался слабой болью в легких.
✩✩✩
В течении нескольких часов мы не отрывались друг от друга. За это время Джеймс безустанно целовал меня, дразня прикосновениями и доводя до безумия. После встречи с Люцифером я скрылась в ванной комнате, практически отбиваясь от Джеймса, но он, не выдержав разлуки, все равно ворвался уже спустя пять минут. Стоя под обжигающими струями, Джей дал волю не только своим рукам, скользящим по моей намыленной коже, но и тому безумию, которое теплилось в нем весь вечер. И, наверно, весь месяц.
Он властвовал надо мной, с силой прижимал к кафельной плитке, опускал на колени и довольствовался моим ртом. Казалось, будто я превратилась в горстку сахара, растворяющегося под его жарким напором. В этот момент мне было плевать на горячий поток, бьющий по коже, на тихий шепот внутреннего голоса, на все приступы и на то, что будет завтра. Для меня существовал лишь этот миг, в котором я была поглощена этим мужчиной. Поражающим своей властностью, требовательностью, давлением, но при этом остающемся нежным и дико желанным.
Даже сидя на кухне и поедая овощное рагу, приготовленное Найтелин, я все еще хотела Джеймса. Мне казалось, что я все-таки сошла с ума. От его присутствия, от его тела и от взгляда. Я украдкой смотрела на него, стараясь скрыть дикое влечение, но он все равно замечал и томно улыбался, жуя ломтики картофеля и отвлекаясь на Люцифера, сидящего под столом.
На Джеймса он больше не рычал. Наоборот, пытался выманить вкусняшку из его рук. И когда я запретила давать еду со стола, Люци и Джеймс одновременно уставились на меня жалостливыми глазами. Это показалось мне таким забавным, что я в голос рассмеялась, чем заставила Люци заскулить, а Джея улыбнуться.
Даже не знаю, все мои чувства были вызваны действием алкоголя или этот самый алкоголь просто распахнул дверь и позволил эмоциям и желаниям выплыть наружу. Я правда не знала, но надеялась на второе.
Только к полуночи мы нырнули в постель, которая своей прохладой немного поубавила наш пыл. Раскидав на подушке не до конца высохшие волосы и приникнув к плечу Джеймса, взгляд которого был направлен в потолок, я пыталась растянуть блаженную эйфорию и насладиться присутствием мужчины в своей постели. Помимо Люцифера, конечно. Он присоединился к нам только после того, как я позвала его в спальню. Прыгнул на кровать и улегся в самом ее уголке, исподтишка наблюдая за нами.
— Надолго ли все это? — тихо спросила я, проводя кончиком длинных ногтей по мужской груди.
— О чем ты?
— О тебе, Джей, — я приподнялась на локте и мои длинные волосы скользнули, словно шлейф, щекоча голую спину. — Надолго ли ты здесь? Со мной.
Вместо ответа он протянул ко мне руку с расцарапанными костяшками, на которой уже дважды пришлось менять бинт, и мягко коснулся щеки, как делал по меньшей мере с полсотни раз. Поглаживая большим пальцем кожу, он внимательно изучал мое лицо, словно пытался запомнить каждую деталь. Его брови медленно поползли к переносице и он, нахмурившись, прошептал:
— Нет… пока нет.
— Завтра вернешься в Канкун? — спокойно спросила я и отвела взгляд в сторону незашторенного окна.
Это было очевидно. До боли очевидно, Элис.
— Да.
— И когда мы…
— Алисия, я не знаю, — перебив меня, резко произнес Джей, вынуждая обратить на себя взгляд. И мои глаза явно источали сердитость, потому что он продолжил более мягким тоном. — Постараюсь приехать через неделю.
Я лишь кивнула и, отстранившись от его ладони, вновь прижалась к горячей груди, которая то вздымалась, то опускалась под моими пальцами. Джеймс приобнял меня и, уперевшись щекой в макушку, принялся поглаживать обнаженную спину. Прикосновения оказались такими осторожными и успокаивающими, что я сама не заметила, как меня начал захватывать сон.