Глава 6
Хозяин дома, закинув одну ногу на другую и расслабленно разложив руки по подлокотникам, первым замечает меня. Его взгляд скользит по моим длинным ногам, вызывая чувство неловкости и смущения. Это последние эмоции, которые я хочу сейчас испытывать, но его серьезный и холодный взгляд не оставляет мне иного выбора.
Тишина между нами, наполненная его пронизывающим вниманием, создает атмосферу напряженности, где каждое мгновение тянется бесконечно. Я пытаюсь укрыться за маской уверенности, но внутренний трепет, возникающий в ответ на его исследовательский взгляд, противоречит моим намерениям.
Я быстро осознаю, что его поведение обнажает мою уязвимость; проницательные глаза, словно невидимые щупальца, проникают в самую суть моих мыслей и чувств. С каждой секундой становится все труднее игнорировать накал эмоций.
Пол выглядит весьма спокойным и даже не меняет выражения лица, когда переводит на меня взгляд. Но я все равно мысленно готовлюсь к обороне, потому что слишком хорошо знаю своего брата, чтобы поверить, что он забудет о вчерашней выходке, о которой теперь знает весь город.
— Джанни, дорогая, — приветствует меня Пол с едва заметной улыбкой на губах. — Хорошо выглядишь.
— Что за... — удивляюсь я его поведению.
«Какая муха его укусила? Мне срочно нужна пояснительная бригада по поводу поведения моего брата, чтобы не свалиться в обморок от удивления».
— Что я здесь делаю? — перебивает меня Пол. — Веспер позвонил и сказал, что ты будешь ночевать на его вилле. Как тебе в гостях у своего жениха?
«Жениха...».
Я бросаю испытывающий взгляд на Веспера, но тот лишь подмигивает мне и одаривает своей фирменной ухмылкой. Закрываю глаза и чувствую себя еще большей идиоткой.
«Так вот в чем причина твоего внимания ко мне вчера».
Делаю глубокий вдох.
«Веспер МакНа́мер — мой жених, то есть, козел-безрогий. Я действительно была близка к истине».
Делаю второй, еще более глубокий вдох.
«Что символизирует твое имя, Веспер? Вроде бы «вечернюю звезду». Как красиво и романтично, но только не для меня. Для любой другой ты мог бы стать не просто мужчиной, но и путеводителем, надежным ориентиром. Для меня же ты, как чертова звезда, сгоришь в огне моего непостоянства и превратишься в пепел».
Он все это время скрывал от меня, кем является. Теперь я еще больше уверена в том, что вчера в баре он оказался не просто так. Веспер бесспорно следил за мной, возможно, даже по приказу моего брата. Так что теперь ясно, почему тот не искал меня.
«Я была настолько бестолковой, что потеряла свой пистолет. Как жаль, он был бы сейчас весьма кстати. Во мне нет кровожадности. Не в моих принципах подарить еще одну душу Смерти, но направить дуло пистолета в лицо Веспера и посмаковать этот момент была бы не прочь».
Пытаюсь сохранить спокойствие. Пол, не обращая внимания на мое замешательство, продолжает делиться своими пусть и сухими эмоциями о том, как рад, что мы познакомились в стороне от посторонних глаз. При этом он даже не заикается об утренних заголовках таблоидов. А Веспер, судя по всему, наслаждается ситуацией, слегка покачивая ногой от удовольствия.
— Надеюсь, ты не против, что я пришел? — спрашивает Пол, явно издеваясь. Мы оба прекрасно знаем, что ему все равно на мое мнение.
— Я... — начинаю, но слова застревают в горле. Соображая, как выбраться из этой ситуации, смотрю на Веспера, который, кажется, только и ждет, чтобы я заметила его усмешку.
— Ну, раз мы все здесь, — продолжает Пол. — Может быть, пора поговорить о предстоящей помолвке и свадьбе?
От его слов в груди у меня нарастает ощущение неминуемой катастрофы. Чувствую, как мои щеки горят, и понимаю, что это только начало.
— Отличная идея, — монотонно соглашается Веспер.
Пол поднимает брови и выжидающе смотрит на меня. Теперь я узнаю его. Выглядит так, будто сейчас начнутся деловые переговоры.
— Джанан, долго будешь стоять, как статуя?
Обращаю свой взор на кресло, которое стоит в полуметре от Веспера. МакНамер смотрит на меня, слегка прищурив глаза, которые, словно, говорят мне: «И что же ты сейчас вытворишь, шельмочка?».
«Лис. Я не доставлю тебе такого удовольствия. Может, я и вспыльчива, и стервозна, но не настолько, чтобы закатывать истерику из-за того, что мне придется сидеть рядом с тобой».
Поднимаю голову и уверенно сажусь, не обращая внимания на Веспера, который прожигает меня своим взглядом.
Как же я вляпалась. Представить страшно, как все родственнички будут смеяться надо мной за историю, в которую я попала. Но не только смеяться, но еще и негодовать, особенно Мэри. Она давно хочет выйти замуж за кого-нибудь из другого клана, но никто так и не рассмотрел в ней свою невесту. Когда она узнает, кому меня сватают, вспышек ее злости не миновать.
Мне нужно выбраться из этого дерьма. Глупо отрицать, Веспер красив, но я не хочу выходить замуж по договоренности. Тем более, когда это дельце мутно, как болото.
Самое стремное — чувствовать, когда что-то подобное проворачивают за твоей спиной. Это подрывает доверие.
К тому же, передо мной сейчас стоит другая важная задача — выяснить, кто и зачем убил моего отца.
— Итак, — прерывает Пол минутную тишину. — Я уже поручил разослать приглашения на помолвку. Осталось только выбрать место. Как насчет нашей резиденции?
— Меня это мало волнует, — бесстрастно отвечает Веспер. — Мне важно другое.
Я задерживаю дыхание, ощущая, как от Веспера струится некий загадочный холод, пронизывающий до самых глубин души.
«Мне не нравится все это».
— Я думал, ты хочешь поговорить о помолвке, — подмечает Пол абсолютно любезно.
«Так бывает, он вежливее относится к чужим, чем ко мне».
— Верно, о ней. То, чего я хочу, так или иначе, касается её, — начинает он спокойно, а после, выждав секунду, продолжает. — Джанан возьмёт академический отпуск на полгода в университете.
БАХ
Черт, если бы можно было увидеть, как сердце замирает и падает в пятки, я бы не побоялась взглянуть на это зрелище. Именно так я сейчас себя чувствую. Лишь спустя мгновение, как прилив пылающего возмущения охватывает меня, начинаю задыхаться. Веспер произнес это так, словно уже все решил и без моего согласия.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — слышу я голос Пола, находясь в прострации. — Джанан потом придется нагонять. В итоге она окончит университет на полгода позже.
Они общаются о моем будущем так, будто меня нет рядом. Братское наказание перешло в стадию исполнения. Пол знает, на что давить, чтобы задеть меня.
— Ничего страшного, — отвечает Веспер совершенно спокойно. — Не уверен, что ей вообще необходимо образование.
Мой жених смотрит на меня без единого намека на эмоции, словно сказанное им не несет в себе разрушительной силы. В его взгляде нет ни тени сожаления. Мою голову разрывает от бури вопросов и сомнений, а он просто ждет, как будто этот разговор — всего лишь обычное дело, не более того. В такую минуту ощущение прозрачной беззащитности обрушивается на меня, словно я стою на краю бездны.
— Согласен, — поддерживает брат, и я перевожу на него свой возмущенный взгляд. — Джанан сейчас необходимо сосредоточиться на браке, а образование она всегда успеет получить.
«Что он творит?».
— Пол, что ты...
— Джанан, это верное решение. Я весьма признателен Весперу за его внимание к тебе.
— Нет! — вскрикиваю я, ощущая, как гнев льется по венам. — Вы не имеете права решать за меня подобные вещи!
«Опять бесполезные двадцать пять».
— Джанан, веди себя достойно, — шипит брат.
Веспер абсолютно спокойно наблюдает за началом представления, будто это все неважно. Словно он уверен в неоспоримости своего решения.
— Слушай, — встаю я, задыхаясь от гнева. — Я вчера напилась в баре Джерри, потому что была ужасно зла на тебя за то, что ты решил за меня мою судьбу. А он, — я показываю пальцем на Веспера. — Забрал меня оттуда совершенно пьяную. Еще и избил троих мужчин. Я только несколько минут назад узнала о том, что он мой жених. И знаешь, мое мнение не изменилось. Он все еще козел-безрогий в моих глазах. Я не выйду за него замуж!
Лицо Пола стало жестким, каменным и еще более недовольным.
«Узнаю тебя, братишка».
— Все уже решено, — сухо отчеканивает Пол каждое слово. — К тому же, с сегодняшнего дня ты живешь в этом доме рядом со своим будущим мужем.
Чувствую, как пол уходит из-под ног. Мысль о том, что теперь я буду жить с Веспером, приводит меня в замешательство. Смотрю на его совершенно спокойное лицо, по которому хочется врезать.
— Не посмеете, — шиплю я, скидывая с психу книги с полки.
«Простите, книги, что попались под горячую руку, но у меня нет другого выбора. Мне необходимо выплеснуть свои эмоции. Показать свое негодование!».
— Посмеем! — резко вскрикивает Пол, хлопнув ладонью по подлокотнику своего кресла. — Мне надоели твои ежедневные истерики, как результат твоего огненного нрава. Надеюсь, Весперу удастся его потушить. За тобой нужен контроль, да и только.
— Ты собираешься оставить меня с человеком, которого я даже не знаю. Ты вообще понимаешь, что творишь? Более того, позволяешь ему решать за меня, учиться мне или нет!
— Кто-то же должен быть взрослым и ответственным в вашей будущей семье, — отвечает Пол, поднявшись с кресла и застегивая пуговицу на своем пиджаке. — И это явно не ты.
Гнев вытесняет боль. Сжав губы, сдерживаю слезы, отказываясь позволить им показаться. Пол давно не видел их, не увидит и впредь. Его поступок сегодня — это оскорбительное предательство.
— Решил, таким образом, избавиться от меня? Настолько я тебе ненавистна, потому что постоянно напоминаю о смерти отца?
Пол замирает в центре гостиной, его спина обращена ко мне, словно он пытается скрыть свою душевную боль от моего взгляда. Широкие плечи, напряженные, как струны, выдают его внутреннее состояние. Вижу, как кулаки его сжимаются, и понимаю, что он переживает бурю эмоций. Брат провел с отцом гораздо больше времени, чем я, и, вероятно, его горе еще глубже. Но почему-то только я не могу смириться с его смертью.
«Я уже долго избегаю этих слов, но ты безжалостно вынуждаешь меня идти на эту жестокую откровенность. Знаю, твоя боль такая же глубокая, как и моя, но ты проецируешь ее на меня, словно тень на стене. Почему, Пол? Упраздни все преграды и просто поговори со мной. Я не стремлюсь к этому разговору без причины; в моих провокациях скрыта жажда понимания. Позволь мне понять тебя!».
— Можешь попрощаться со своим компьютером и его содержимым, — бросает он резко, и его слова звучат, как удар плетью.
Каждое его слово проникает в меня, оставляя глубокие раны. Я чувствую, как одна невольная слеза скатывается по щеке, оставляя за собой след горечи.
«Нет, моя программа...».
— Пол... — произношу я севшим голосом, полным отчаяния.
Но брат не слышит меня. Кивнув напоследок Весперу, он направляется к двери, и в этот момент я чувствую, как во мне нарастает паника.
— Пол, стой!
Но он не слышит меня и скрывается в холле. Бегу за ним, и, находясь всего лишь в шаге, хватаю его за плечо. Однако его жесткая ладонь выкручивает мою руку, и я невольно взвизгиваю от боли. Его взгляд, полный безумия и ярости, проникает в самую глубь моей души, заставляя меня дрожать. Моя хрупкая кисть до боли сжимается в его сильной руке.
— Посмотрела бы куда дальше своих обид. Все никак не поумнеешь, Джанан, — произносит он сквозь зубы, и в его голосе слышится отчаяние, смешанное с гневом. — Не надо было вызывать во мне новую волну ярости. Сама довела своим вчерашним представлением.
Я вижу, как его внутренние демоны борются с остатками света, и это осознание разрывает мое сердце. Он уже столько отдал в руки Смерти. Еще немного и совсем потеряет себя.
— Пол... — шепчу я, и слезы все-таки начинают течь по моим щекам.
Его рука, словно стальной капкан, сжимается сильнее. Чувствую, как кости в моей кисти начинают хрустеть. Боль пронзительная, острая, заставляет меня согнуться. Пол не отпускает меня; его взгляд — буря, в которой я, крошечный кораблик, обречена на крушение. В глазах его отражается не только гнев, но и глубокая, всепоглощающая усталость, отчаяние, которое он пытается скрыть за маской ярости.
В холле царит тишина, нарушаемая лишь моим всхлипыванием и тяжелым дыханием брата. Воздух словно сгущается, наполняется напряжением, которое можно потрогать. Мы застыли в этой немой, болезненной схватке, и только мерцание люстры на потолке напоминает о том, что мир вокруг нас продолжает существовать.
Я пытаюсь вырвать руку, но сила Пола превосходит мою в десятки раз. Кажется, что он даже не замечает моей боли; его сознание поглощено собственными демонами, которые вгрызаются в него, разъедая его изнутри.
Никогда не думала, что он сможет причинить мне физическую боль, хотя его решения часто были жестокими и непростительными. Сердце мое словно опустили в кипяток, и оно горит от осознания того, что человек, который должен быть моим защитником, сейчас становится источником страха и боли.
— Отпусти ее, — слышу я строгий и холодный голос за своей спиной, принадлежащий Весперу.
Глаза Пола, словно очнувшиеся от злого дурмана, обретают ясность. Он резко отрывает от меня руку и, бросив напоследок странный взгляд в мою сторону, выходит из дома, громко хлопнув дверью. Пялюсь на нее, потирая пострадавшую кисть, которая, уверена, заживет быстро, в отличие от моего сердца.
Спустя минуту, все еще не отойдя от происходящего, встречаю Кревана, который затаскивает два моих чемодана в дом.
— Креван, — молвлю я, а после подбегаю к нему и крепко обнимаю.
Этот человек, некогда служивший охранником моего отца, стал для меня не только защитником, но и другом. В моем детстве он приносил мне мороженое и сладкие леденцы, наполняя мои дни радостью и светом. Сегодня же Креван, принявший на себя клятву оберегать меня от бурь жизни, стал моим верным сторонником.
Дружба с мужчиной, перешагнувшим за пятидесятилетний рубеж, наполняет меня уверенностью; его мудрость излучает свет, подобный солнечному лучу, пробивающемуся сквозь облака. Советы Кревана, искренние и проникновенные, всегда звучат как слова истинного наставника, пробуждая во мне стремление к самосовершенствованию. Он стал для меня маяком в этом хаотичном мире, и во всех его словах я ощущаю тепло заботы и понимания.
«Как же мне сейчас нужны твои слова».
— Креван, — зову его я, ощущая слезы на своих щеках.
И мне все равно, что за нами наблюдает Веспер. Так и чувствую его прожигающий взгляд.
«Мы знакомы меньше суток, а я уже его терпеть не могу».
— Ну что ты, малышка, — шепчет он мне на ушко, мягко, по-отечески поглаживая меня по спине. — Все наладится, вот увидишь, — продолжает Креван, и его голос звучит, как бальзам на душу.
Вспоминаю, как он всегда находил способ поднять мне настроение, будь то история о смелом рыцаре или шутка, заставляющая смеяться до слез. В его присутствии мне всегда было спокойно, и сейчас это чувство возвращается. Слезы медленно высыхают, и я ощущаю ту же защиту, за которую хватаюсь, как за спасательный канат.
— Верь в себя, — добавляет он шепотом. — Ты сильнее, чем думаешь. Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя.
— Прости, что вчера сбежала... мне было так больно. Я...
— Ты же моя бунтарка, — тихо смеется он. — Знаешь же, что никогда не держу на тебя зла, только немного ворчу.
Креван улыбается, но стоит ему взглянуть за мою спину, улыбка немедленно исчезает с его губ. Я оборачиваюсь и вижу Веспера, стоящего у входа в холл. Его холодный взгляд пронизывает моего охранника, и меня заливает желание встать меж ними, защитить друга своим телом, что происходит естественно, почти инстинктивно.
В воздухе витает напряжение, словно грозовые облака уже на горизонте, и только тишина предвещает бурю. Я ощущаю, как сердце стучит в груди, глухо и тревожно, под звуки воцарившегося молчания, в котором перетекают неясные угрозы и недосказанности. Веспер, как будто не замечая меня, продолжает холодно смотреть на моего охранника, а Креван, словно предчувствуя надвигающуюся угрозу, начинает медленно отступать.
Я оборачиваюсь к другу и вижу в его взгляде... страх?
«Нет, мне, вероятно, кажется. Креван, как опытный убийца, не испугается даже мегалодона в океане».
Веспер переводит свой холодный взгляд на меня лишь на миг, а затем удаляется, оставив нас одних.
— Как Веспер к тебе относится? — тут же спрашивает Креван.
Я вздрагиваю от упоминания его имени, но не могу скрыть, что беспокойство не покидает меня.
— Пока не понимаю, — произношу я тихо. — Умело загоняет меня в свою клетку.
«Есть такой прием у некоторых мужчин в моем мире».
Креван кивает, так как знает, что я имею в виду. Он осведомлен о моих сложных отношениях с братом. Иногда даже выступает в роли «мягкой силы» в наших полемиках. Правда, чаще всего, я прошу его держаться в стороне, потому что боюсь, что Пол снимет его с должности моего охранника.
— Звони, если что-то пойдет не так. Я сразу приеду к тебе, — обещает он, и это простое обещание успокаивает меня и укрепляет мою хрупкость.
«Мне действительно показался его испуг. Если понадобиться, Креван сам всадит пулю в лоб Веспера».
— Почему, Креван? — спрашиваю я, мягко взяв его за пиджак. — Почему Пол так поступает со мной?
— Милая, я не знаю, — обеспокоенно отвечает он. — Ты же понимаешь, после смерти Уилла я нахожусь в таком же неведении, как и ты. Ведь я был ему лучшим другом, а не его сыну. Пол не подпускает меня близко к себе. Еще мальчишкой он был замкнутым, а после смерти вашего отца это качество стало его истинным «Я».
«Но почему-то сделал именно тебя моим охранником».
— Я не знаю ничего ни о Веспере, ни о причинах заключения брака с ним.
— Мне нужно идти, — говорит Креван, смотря на свои наручные часы. — Я должен отвезти Пола домой. Не стоит играть с нервами твоего брата, особенно сейчас, иначе он больше не пустит меня к тебе. Если я что-то узнаю, то обязательно тебе сообщу.
Мы еще раз обнимаемся, а потом Креван уходит, оставив меня одну в этом адском доме. Закрываю дверь изнутри и, облокотившись на нее, снова даю волю слезам.
— Пап, мне так не хватает тебя, — шепчу я, роняя крупные слезы на черный ламинат. — Если бы ты был рядом, Пол бы ни за что так не поступил. Ведь именно твоя смерть сделала его таким. А мама... была бы просто мамой, а не женщиной дисциплины, роботом без чувств.
Мои отношения с матерью далеки от идеальных. После смерти отца она сначала погрязла в трауре, а потом в делах клана. Мы начали отдаляться. Я так и не познала, что такое женская дружба на самом близком примере — общении с мамой.
Что обычно делают вместе матери и дочери? Делятся друг с другом самым сокровенным или ходят по магазинам. В последний раз я проводила с мамой время, когда мне было десять лет. Тогда мы... готовились к школьному мероприятию. После этим начали заниматься со мной няни.
Я пыталась делать шаги навстречу, но каждое мое слово, каждая попытка открыть сердце встречали холодный ответ. Мои вопросы о ее жизни натыкались на стену молчания. В какой-то момент начала сомневаться, есть ли у нас вообще что-то общее, кроме утраты. В душе моей росло раздражение, и я понимала, что мне нужно учиться жить самостоятельно, не надеясь на ее теплоту.
Поэтому я обрела опору за пределами семьи. Джерри, с которым мы обсуждаем все — от пустяков до глубоких переживаний, стал для меня тем самым примером близости и доверия, которого мне так не хватает. В общении с ним я чувствую то, что мне так нужно: понимание и бескорыстная поддержка.
Креван... стал для меня вторым отцом. Ведь Пол так и не занял место моего самого близкого мужчины в семье, за спину которого можно спрятаться в трудную минуту. Что уж там говорить, иногда даже страшно обратиться к нему с самой простой просьбой.
Мой брат выполняет свой долг, как глава семьи, клана. Ни о каких братских чувствах речи не идет. Я такая глупая, наивная до невозможности.
— Мисс...
Оборачиваюсь и вижу знакомого блондина. Его лицо выглядит обеспокоенным и сострадательным.
— Меня зовут Влад, — представляется он. — Знайте, вы всегда можете обратиться ко мне по любому вопросу.
Внезапно раздается лай, и из внутренней части дома к нам выбегает черный доберман. Он садится рядом с нами и вертит мордой, внимательно рассматривая меня.
— Шакал, — представляет Влад мне пса.
— Джанан, и давай на «ты», — говорю я молодому человеку, мой голос все еще дрожит. — Никаких «мисс», тем более «леди»...
«Хочу быть просто Джанан».
Влад кивает и мягко улыбается. Я ещё не успела разгадать этого молодого человека, но, думаю, у меня есть шанс с ним поладить, чтобы иметь хоть какую-то поддержку в этом доме, пока я не решу, как избавиться от этого бремени. Если, конечно, он не верный исполнитель приказов своего хозяина.
— Твои вещи доставят в комнату.
«Вещи, среди которых нет моей компьютерной сборки... Самая основа причина ненавидеть то, что происходит».
Я киваю, а после, не обращая внимания ни на Влада, ни на Шакала, плетусь в сторону лестницы. Где-то на ее середине устало снимаю туфли. Внутреннее опустошение не дает даже сил негативно подумать о хозяине этого дома, благодаря которому все мои планы пошли под откос.
«Все потом; я еще заставлю его отказаться от этой ужасной идеи. Веспер не должен помешать моим планам со своим дурацким желанием жениться на мне».
Сейчас мне необходимо побыть одной и никого не пускать в свое пространство. Так я чувствую себя защищенной. Пока единственным плюсом моего текущего положения является отсутствие матери, которая всегда готова помешать мне в этом.
Захожу в комнату, в которой сегодня проснулась, но прежде, чем закрыть дверь, замечаю любопытствующую морду. Шакал стоит прямо по середине дверного проема и, словно, спрашивает у меня разрешения войти.
— Джанни, — снова слышу голос отца, как тогда. — Собак раньше считали посредниками между живыми и мертвыми. Они все чувствуют.
— Прям все?
— Все, даже боль, глубоко затаившуюся в твоей душе.
Раскрываю дверь шире, и Шакал, приняв это за приглашение, забегает вовнутрь и с разбегу запрыгивает на кровать, удобно устроившись на ней.
— Что ж... — бормочу я.
Не снимая с себя платья, ложусь на другую сторону кровати. Подмечаю чистое постельное белье, пахнущее морским бризом. Видимо, Влад поменял его после наших с Веспером похождений в обуви по одеялу этим утром.
Пес пододвигается ко мне ближе и залазит мордой под мою ладонь.
— Мы с тобой так мало знакомы, — шепчу я. — А ты уже помогаешь мне, стараясь успокоить. Ты такой храбрый, в отличие от меня.
Шакал тихо поскуливает, затем осторожно проводит языком по моему лицу. Наверное, я сошла с ума, лежа в нежных объятиях малознакомого, бойцовского пса и ведя с ним разговор. Но, по правде говоря, это лучшее, что со мной случилось за последнее время. Его присутствие не дает мне чувствовать себя одинокой в чужом доме.
Я обнимаю пса, и в этом простом жесте нахожу утешение — собачья поддержка заполняет пустоту, позволяя успокоиться и провалиться в сон.