Мы создали друг друга.

Комната была залита мягким утренним светом, но в воздухе висело что-то тяжелое. Влада проснулась от странного звука — прерывистого, хриплого дыхания рядом. Она резко поднялась на локте, и сердце ее упало. 

Глеб лежал на спине, его лицо было белее простыней, лоб покрыт испариной, а губы слегка посинели. Грудь поднималась резко, неровно, будто каждый вдох давался с трудом. 

— Глеб?..  — ее голос дрогнул. Она коснулась его щеки — кожа горит, но при этом он дрожал, как в лихорадке. 

Он не просыпался. 

— Глеб! — она встряхнула его за плечи сильнее, голос уже звенел от страха. 

Его веки дрогнули, он застонал, но не открыл глаза. 

— Ч-черт... — прошептал он хрипло, голос будто продирался сквозь песок. 

Влада уже соскочила с кровати, споткнулась о край одеяла, но даже не заметила. Ее пальцы лихорадочно рылись в тумбочке, вышвыривая все на пол в поисках таблеток. 

— Где, блять, где?! — она шипела сквозь зубы, а в глазах стояли предательские слезы.

Нашла. Схватила стакан с водой, влетела обратно в кровать, уже трясясь от адреналина. 

— Глеб, пей, — она приподняла его голову, прижала таблетку к его губам. — Давай же, открывай рот, черт возьми!*

Он послушался, скривился от горечи лекарства, но проглотил. 

— Что... происходит... — он попытался сесть, но вскрикнул от боли, схватившись за голову. 

— Лежи, идиот! — Влада прижала его обратно к подушкам, ее пальцы впились в его плечи. 

Она метнулась за градусником, сунула ему под мышку, а сама села рядом, сжав его свободную руку в своих ладонях. 

— Ты меня напугал, — ее голос сорвался, она прикусила губу, чтобы не расплакаться. — Так нельзя, понимаешь?

Глеб приоткрыл глаза, его взгляд был мутным, но он сжал ее пальцы в ответ. 

— Прости...

Она выдернула градусник, взглянула — 38.9.

— Черт, черт, черт! — она закусила губу, сорвалась с кровати, намочила полотенце в холодной воде, вернулась, прижала ко лбу. 

Глеб застонал от облегчения. 

— Влад... —  его голос был тихим, но она услышала.

— Что? — она приблизилась, ее губы дрожали.

— Ты... — он  поднял руку, коснулся ее щеки. — Самое лучшее, что было в моей жизни.

Ее глаза наполнились слезами, но она не отвела взгляд. 

— Заткнись, — она прижала его ладонь к своей щеке. — Не смей так говорить, будто прощаешься.

Он усмехнулся, но закашлялся, и она снова запаниковала, приподняла его, постучала по спине. 

— Дыши, дыши, вот так...

Через час температура начала падать. Глеб лежал на боку, прижавшись лбом к ее животу, а ее пальцы медленно перебирали его волосы. 

— Ты останешься?.. — он прошептал, голос слабый, но уже чище.

— Конечно, идиот, — она наклонилась, поцеловала его в макушку. — Я же никуда не ухожу.

Он вздохнул, его тело наконец расслабилось.

А она продолжала гладить его волосы, шептала что-то нежное, следила, чтобы он дышал ровно.

И в этот момент она поняла —  это ее место.
Рядом с ним. Всегда.

***

Комната была залита мягким светом монитора, в котором отражались уставшие глаза Влады. Она сидела за компьютером, склонившись над графиками звука, пальцы лениво постукивали по клавиатуре. Взгляд то и дело скользил к кровати, где лежал Глеб — бледный, но уже не такой разбитый, как утром. 

Каждый раз, когда он шевелился или стонал во сне, она тут же отрывалась от работы, подходила, поправляла одеяло, проверяла лоб. 

— Ты уже надоела, — хрипло пробормотал он в один из таких моментов, приоткрыв один глаз. 

— Заткнись и спи, —  она провела пальцами по его виску, задержалась на секунду, убеждаясь, что жар не вернулся. 

Он слабо ухмыльнулся, но тут же провалился обратно в сон. 

К вечеру она не выдержала — закрыла ноутбук и пошла к Саше. 

Его комната была такой же захламленной, как всегда: гитары, футболки, пустые банки от энергетиков. Сам он сидел на кровати, уткнувшись в телефон. 

— Можно? — Влада остановилась в дверях. 

— А то нет, — он даже не поднял головы. 

Она подошла и плюхнулась рядом, а потом, не говоря ни слова, сдвинулась и уронила голову ему на колени. 

Саша наконец отвлекся от телефона, приподнял бровь. 

— Чего такая скучная?

— Просто... устала, — она закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы запутываются в ее волосах, медленно расчесывая пряди. 

— Он же ок уже, —  Саша почесал ей затылок, как кошке. — Не парься.

— Знаю, но... — ее голос дрогнул, и она стиснула зубы, чтобы не расплакаться. 

— Эй, — он наклонился, ткнул ее в лоб. — Все норм. Ты же его знаешь — он крепкий, как танк.

Она фыркнула, но прижалась к его ладони. 

— Просто... я не могу, когда он так.

— Понятное дело, — Саша вздохнул, продолжая гладить ее по волосам. — Но ты же не одна, дура. Я тут.

Она кивнула, и они замолчали — ей не нужно было больше слов. 

Когда она вернулась в комнату, Глеб уже сидел в компьютерном кресле, склонившись над проектом. Лицо бледное, но довольное.

— Ты что, блять, делаешь?! — она рванула к нему, приложила ладонь ко лбу. 

— Отстань, — он отмахнулся, но ухмыльнулся. —  Я доделал бит.

Она замерла, потом резко села
к нему на колени, обхватив шею руками. 

— Дай посмотреть.

Глеб вздрогнул — ее близость сводила его с ума. 

Она прокрутила трек, кивнула, улыбнулась.

— Круто.

И поцеловала его. Слишком нежно, будто боялась, что он растворится. Глеб застонал, его руки сжали ее бедра. 

— Влад... — голос хриплый, полный желания.

Но она знала — он не полезет дальше. Потому что видел, что она не готова.

Она встала, стянула топ, потом шорты, оставшись в одном белье. 

Глеб резко крутанулся в кресле, встал, сокращая расстояние между ними за два шага.

— Ты... — его пальцы провели по ее талии, горячие, грубые. — Играешь с огнем. 

— А ты что сделаешь? — она ухмыльнулась, но дрожала от каждого его прикосновения. 

— Много чего, — он притянул ее ближе, губы коснулись ее шеи. — Но не сейчас.

Она резко развернулась, прижалась к нему почти голым телом, руки сцепились за его шеей. 

И поцеловала.

Так, будто он был последним глотком воздуха.

Глеб ответил сразу — жадно, но нежно, его ладони прижимали ее за талию, а ее пальцы скользили по его лицу, щупали щетину, цеплялись за волосы. 

Он сдерживался.

Потому что хотел ее слишком сильно

Через минуту она отошла, надела его футболку и длинные шорты с динозавриками. 

Глеб фыркнул:

— Ты серьезно?

— А что? — она покрутилась, демонстрируя принт. — Стильно.

— Да уж, — он рассмеялся, потянул ее к кровати. 

Они улеглись, она прижалась к его груди, слушая сердцебиение. 

— Ты точно в порядке? — она прошептала.

— Да, мамочка, — он покрутил глазами, но обнял крепче. 

И так они лежали — в тишине, в тепле, в полной уверенности, что все будет хорошо. 

Потому что другого варианта просто не было.