Тёмное Наследие

Они остановились в саду Академии — там, где аллеи были покрыты инеем, а ветви деревьев, казалось, шептали о чём-то своём. Амелия смотрела на массивные двери главного входа, где за каменной аркой начиналась другая реальность — полная взглядов, друзей, вопросов.

Сердце билось быстрее.

— Всё хорошо, — раздался рядом голос Ариана. Он взял её за руку — не властно, а мягко, сдержанно. — Не бойся, мышка.

Она подняла на него глаза.

— Если твои друзья настоящие — они примут. Поймут. А если нет… то они не заслуживают тебя.

Его слова проникли в неё глубже, чем она ожидала. Она кивнула, не в силах выдавить ни слова.

Ариан склонился ближе и обнял её за талию — на этот раз не нежно, а по-своему, с привычной дерзкой уверенностью. Будто заранее знал, что они войдут не просто вместе — а так, чтобы все увидели.

И они вошли.

Вечерний коридор был оживлён: студенты возвращались в общежития, кто-то смеялся у лестницы, кто-то обсуждал домашнее задание. Но стоило им появиться — тишина пробежала по проходу, как магический импульс.

Все обернулись. Пара шагов — и десятки взглядов устремились на них.

Ариан не убирал руки с талии Амелии. Напротив — его пальцы чуть сильнее сжали её бок, а на лице появилась самодовольная, хищная ухмылка. Он словно говорил без слов: да, она со мной.

И именно в этот момент из бокового коридора выбежала Зара.

— Амелия! — голос сорвался почти в крик. — Где ты была?! Ты даже не предупредила нас! Мы с Лораном обыскали пол-Академии! Я уже думала, что тебя похитили или у тебя случилось что-то ужасное!

Амелия открыла рот, чтобы ответить, но Зара не унималась:

— Мы же всю Академию на уши поставили! Только сегодня утром сообщили, что вы с Арианом выезжали на какую-то срочную практику… Почему ты даже не написала?

Амелия сделала шаг ближе, уже готовая извиниться, но в этот момент Зара впервые по-настоящему посмотрела на них. На то, как Ариан держит её. Как он почти не отходит. Как его пальцы лежат на её талии, будто он и не собирается отпускать.

И тогда… всё стало ясно.

Глаза Зары расширились, затем сузились. Она молча перевела взгляд с Ариана на Амелию. На губах её появилась тонкая полуулыбка — не злая, а скорее… удивлённая и чуть лукавая.

— О… — только и выдохнула она. — Так вот как всё.

Зара всё ещё смотрела на них, открыв рот, но в следующий миг Ариан слегка наклонился в её сторону. Его голос прозвучал негромко, но с тем самым холодком, который не оставлял места для продолжения:

— Сейчас не лучшее время для допросов, Зара.

Он не был груб. Но тон был достаточно точным, чтобы Зара подняла руки в притворной капитуляции.

— Ладно, ладно. Без претензий. Я просто… — она кивнула, оглядываясь по сторонам. — Увидимся позже, Амелия.

— Конечно, — кивнула та и слабо улыбнулась.

Ариан тут же обернулся к ней:

— Давай я провожу тебя до комнаты. Думаю, тебе нужен глоток воздуха подальше от чужих ушей.

Они двинулись по одному из боковых переулков Академии, направляясь в сторону жилых корпусов. Коридоры были полны студентов, но никто не произнёс ни слова. Они только молча смотрели, краем глаза, делали вид, что продолжают беседу, но всё внимание было на них.

Не из любопытства. Из осторожности. Из страха.

Рядом с Арианом — молчали даже самые наглые. Его репутация давно шептала по углам громче любых сплетен: резкий, тёмный, опасный. И теперь он шёл рядом с Амелией. В открытую. Без прикрытий.

Если бы я была одна… — подумала Амелия, — меня бы уже обложили вопросами, шепотками, может и оскорблениями. Но рядом с ним — молчание. Защита. Стена.

Идя мимо одного из уютных уголков с диванами, где студенты часто собирались вечерами, она увидела группу старшекурсников. Смех, полушёпот, хихиканье. И среди них — Розалин.

О, она заметила их. Конечно, заметила. И сделала вид, что не заметила. Но глаза её — прищуренные, хищные — цеплялись за каждое движение Амелии.

И именно в этот момент Амелия распрямилась, гордо подняла подбородок, повернулась к Ариану — и поцеловала его в щёку.

Медленно. Спокойно. Но так, чтобы никто не мог это не заметить.

Ариан поймал её взгляд сбоку. Он улыбнулся — чуть криво, лукаво, зная, что она делает. И ничего не сказал.

Когда они уже миновали группу, Амелия заговорила негромко:

— Ты ведь был с ней, да? С Розали. Вы вроде как встречались?

Ариан посмотрел прямо перед собой. Его голос был ровным:

— Да. Но между нами никогда не было ничего по-настоящему.

Он на секунду обернулся к ней:

— Ты — единственная, кто так сильно коснулся моего сердца Амелия .

Она замерла на полшага. Сердце дрогнуло. Не от слов — от того, как он их сказал. Без пафоса. Без наигранности. Просто. Уверенно.

Они уже дошли до двери комнаты Амелии. Остался всего шаг, когда из-за поворота раздались быстрые шаги и резкий голос.

— Значит, это правда.

Розали. Она стояла прямо перед ними — в проходе, как буря, с лицом, на котором слились обида, ярость и… что-то большее.

Глаза, красноватые от злости, метались между ними, но взгляд её в конце концов упёрся в Амелию. Она посмотрела на неё с ног до головы, медленно, мучительно, будто пытаясь прожечь её насквозь.

— Ты ведь говорил, — обратилась она к Ариану, голос дрожал, но не от страха, — говорил, что она не в твоём вкусе . Что она — не про тебя.

Она осеклась, сжав губы. Лицо побледнело, как будто от того, что сама не верила, что всё это — реальность.

Ариан медленно повернул голову к ней. Его взгляд был ледяной, неподвижный. Ни следа сочувствия, ни признака мягкости. Только высокомерное, опасное спокойствие.

— Я много чего говорил, — холодно отозвался он. — Людям, которые думали, что имеют на меня право. Ошибался.

Он сделал шаг вперёд, вставая между Розали и Амелией.

— Но одно скажу теперь чётко, чтобы не осталось недопониманий, Розали.

Его голос стал тише, но от этого — в разы страшнее.

— Не смей приближаться к ней. Ни словом. Ни взглядом. Ни шепотком в сторону.
Иначе ты пожалеешь.

Тишина в коридоре стала почти осязаемой. Розали не ожидала такого. Не от него. Не так.

Она судорожно вдохнула, глаза блеснули, как будто она сейчас либо расплачется, либо ударит. Но она не сделала ни того, ни другого. Лишь развернулась и ушла, быстрыми шагами, почти вслепую.

Ариан стоял с каменным лицом, пока её шаги не стихли.

Только тогда он обернулся к Амелии. Его взгляд смягчился.

— Глупые привязанности, мышка. Одни думают, что я должен. Другие — что имею. А я выбрал тебя. И только это важно.

Он протянул ей руку, легко коснувшись её пальцев:

— Пойдём.

Амелия всё ещё стояла у своей двери. Рука на ручке, но шаг — так и не сделан. Будто не пускала себя внутрь. Будто что-то не давало.

Ариан это заметил. Он подошёл ближе и, мягко коснувшись её плеча, проговорил с привычной холодной усмешкой:

— Несмотря на то, что я испытываю к тебе… вполне тёплые чувства, — голос стал чуть ниже, — не забывай, мышка, я всё ещё твой наставник.
А значит, ты должна выспаться. А не замирать у дверей, будто ждёшь, что комната распахнётся сама.

Он чуть склонился ближе:

— Прошлой ночью тебе это точно не удалось. А завтра... тяжёлые занятия. Не думай, что я дам тебе поблажку. Расслабляться не придётся.

Именно в этот момент в коридоре послышались шаги. Уверенные. Знакомые. Кайрон.

Ариан, услышав его приближение, не отступил ни на шаг, не отпустил руку Амелии — наоборот, удержал чуть крепче, будто напоминая: она со мной.

Кайрон остановился прямо перед ними. Взгляд его метнулся сначала к лицу Амелии — обеспокоенный, внимательный. Затем — на руку Ариана, сжимающую её пальцы.

Глаза Кайрона на мгновение потемнели. В его лице промелькнула тень — не злости, а чего-то гораздо глубже. И только потом он заговорил:

— Мне сообщили, что ты уже в Академии, Амелия. Я решил убедиться, что с тобой всё в порядке. — Его голос был ровный, слишком ровный. — Ты ведь… исчезла без предупреждения.

Ариан не сдержался. Он улыбнулся — медленно, с издёвкой, как будто наслаждаясь ситуацией.

— Удивительно. Сегодня, похоже, день открытых дверей. Все дороги ведут к комнате Амелии. Только что была Розали. Теперь ты. Кто следующий? Магистр по зельям?

Кайрон не отреагировал на выпад. Только перевёл взгляд на Амелию. Его голос стал чуть тише — но не менее напряжённым:

— Надеюсь, ты действительно в порядке. И никто… — он сделал паузу, задержав взгляд на Ариане, — не причинил тебе дискомфорта.

Ариан, всё ещё удерживая её за руку, спокойно произнёс:

— Она провела время в лучшем из возможных мест. Под присмотром… — он чуть склонил голову, — ответственного наставника.

Кайрон прищурился. Его лицо оставалось каменным, но в голосе появилась металлическая острота:

— Ответственный наставник не должен терять грань между ролью учителя и… прочим. Особенно если это касается ученицы, которая доверяет.

Амелия замерла. Два голоса. Два мира. Оба — о ней. Оба — рядом. Но только один держал её за руку.

Молчание висело в воздухе, как густой пар после грозы. Кайрон стоял напротив, взгляд его был почти неподвижным, но в нём читалось слишком многое: обида, тревога, неуверенность…

И тогда Амелия заговорила. Спокойно, но с дрожью, которую смог бы услышать только тот, кто знал её близко:

— Кайрон…

Он поднял взгляд — взгляд, в котором, несмотря на внешнюю сдержанность, всё ещё была надежда.

— Со мной действительно всё в порядке. Правда.

Она сделала шаг вперёд, чуть приблизившись.

— Мне не нужно, чтобы ты за меня переживал. Я знаю, что ты… беспокоишься. Я… — она замялась, — я понимаю тебя.

Он не отводил взгляда.

— Мне больно знать, что этим могу причинять тебе боль. Но я справляюсь. И мне хорошо. Сейчас — по-настоящему.

В этот момент Ариан молча открыл дверь её комнаты. Не прерывал. Не комментировал. Только открыл — тихо, решительно, как будто подводил черту.

Амелия бросила последний взгляд на Кайрона — полный тихой благодарности и боли. Потом, не дожидаясь ответа, взяла Ариана за руку и вошла внутрь.

Дверь за ними прикрылась почти бесшумно.

Кайрон остался в коридоре один. Несколько секунд он просто стоял, глядя на закрытую дверь, словно надеясь, что она снова распахнётся, и всё окажется ошибкой.

Но дверь не открылась.
Она действительно выбрала.

Он выдохнул. Медленно, тяжело. И развернулся, уходя — в одиночестве, в тени, в свои собственные мысли.

Амелия вошла в комнату первой, сбрасывая пальто на спинку стула. Она устало опустилась на край кровати, провела рукой по лицу, пытаясь собраться с мыслями. За ней — Ариан, тихий и тёмный. Он подошёл ближе, не говоря ни слова, и ласково, но уверенно поднял её подбородок.

— Ты в порядке? — спросил он тихо, с такой интонацией, от которой по коже пробежала дрожь.

Амелия хотела ответить, но не успела.

Дверь в комнату распахнулась.

— Ну наконец-то, — раздался знакомый, слегка насмешливый голос.

Лоран вошёл так, будто был здесь хозяином. Без стука, без колебаний. Он окинул их взглядом — и на его лице отразилось всё: знание, ирония, немного усталости и лёгкое «я же знал».

Ариан медленно убрал руку от лица Амелии, сунул её в карман пальто, его выражение лица стало ледяным.

— Это что, проходной двор? — холодно бросил он. — Тебя не учили стучаться?

Лоран, ничуть не смутившись, прошёл к креслу у окна и вальяжно опустился в него, закинув ногу на ногу.

— А ты хочешь, чтобы я ещё и разрешения у тебя спрашивал, Ариан? В следующий раз письмо с печатью принести?

Ариан вскинул брови. В его взгляде промелькнуло что-то почти опасное — угроза под тонкой маской иронии.

Амелия, заметив это, мягко коснулась его руки. Её пальцы скользнули по ткани — не сдерживая, а прося. Не сейчас. Не здесь.

Он на секунду посмотрел на неё. Не сказал ни слова. Но понял.

Лоран, не меняя позы, спокойно добавил:

— Я уже всё знаю. Не беспокойтесь. Академия гудит как улей. Но, Амелия, нам с тобой нужно поговорить. Наедине.

Он перевёл взгляд на Ариана. В нём не было вражды — просто констатация факта.

— Выйдешь?

Амелия посмотрела на Ариана. Тихо, уверенно.

— Всё в порядке. Правда. Оставь нас ненадолго, пожалуйста.

Ариан смотрел на неё несколько секунд. Долго. Медленно. Затем перевёл взгляд на Лорана — короткий, тяжёлый, говорящий: «Я запомнил». После чего кивнул.

— Не задерживайся, — бросил он, и, не оборачиваясь, вышел, прикрыв дверь за собой.

Как только за Арианом закрылась дверь, Лоран с шумом выдохнул и, передразнив его тон, проговорил:

— «Не задерживайся», — с преувеличенной важностью произнёс он, почти хрипловато. — Быстро он тут, смотри-ка, освоился. Уже и комнату твою за свою считает.

Он встал, прошёл пару шагов по комнате, драматично приподняв бровь.

— Какой же он самоуверенный… Вот выйду сейчас и вызову его на дуэль.
Пусть не думает, что ты достаёшься так легко. — В голосе был сарказм, но под ним — ироничная забота.

Амелия усмехнулась, покачала головой:

— Ты неисправим.

Лоран внезапно подошёл ближе и обнял её крепко, всем телом, так как обнимают не романтически, а по-настоящему, по-дружески, с теплотой и искренней заботой.

— Я очень волновался, — сказал он, не отпуская. — Зная, какие у вас были отношения… его угрозы, его манера. Я боялся, что случилось что-то серьёзное. Что он мог…

Он замолчал.

Амелия прижалась к нему, улыбнулась едва заметно.

—  Никто никогда не волновался обо мне так сильно как вы. И… спасибо тебе за это, Лоран.

Он отступил на шаг, всё ещё держа её за руку. Смотрел внимательно, глубоко, почти по-братски.

— Что ты к нему чувствуешь?

Амелия опустила глаза, потом снова посмотрела на него, спокойно и уверенно:

— Мне с ним хорошо.
Когда он рядом, я… чувствую бурю внутри. Бешеную. Нестабильную. Но настоящую.
Я чувствую себя живой.

Лоран слушал, не перебивая. Потом чуть кивнул и, наконец, выдохнул:

— Знаешь, Амелия… я один из немногих, кто с самого начала хотел, чтобы ты шагнула вперёд.
Чтобы ты не держалась за боль. Не жила в воспоминаниях об Элиане.

Он улыбнулся — грустно, но с одобрением.

— Моё мнение не изменилось. Если твой выбор — Ариан, и он делает тебя счастливой…
Даже если он — самовлюблённый павлин, — он тихо хмыкнул, — пусть будет так.

Он подошёл ближе и легко погладил её по голове, нежно, как старший брат.

— Просто пообещай мне, что если он когда-нибудь причинит тебе боль… ты скажешь. И я выдеру ему его идеально уложенные волосы.

Амелия засмеялась сквозь влажность в глазах.

— Обещаю.

Лоран всё ещё стоял рядом с Амелией, нежно проводя рукой по её волосам, когда дверь в комнату снова открылась.

На пороге — Ариан.
Он застыл, взгляд скользнул по их фигурам, остановился на движении руки Лорана.

В его глазах — вспышка ревности. Быстрая, как молния, но достаточно ощутимая, чтобы воздух в комнате стал на мгновение прохладнее.

Лоран усмехнулся.

— О, ты ещё и засёк, сколько мне можно тут находиться?
Мило. Контроль и хронометраж — твоя новая заботливая черта, Ариан?

Ариан не ответил. Он только медленно закрыл за собой дверь, прошёл внутрь и опустился в кресло у окна, не спуская взгляда с Лорана.

— Тебе пора. Амелии нужно отдохнуть, — спокойно, почти безэмоционально произнёс он.

Лоран поднялся, чуть насмешливо приподняв бровь:

— Какой заботливый наставник. Прямо пример для всей Академии.
Уже ухожу, не волнуйся.

Он кинул последний взгляд на Амелию, тёплый, поддерживающий, и вышел, прикрыв за собой дверь.

В комнате наступила тишина.

Амелия, всё ещё сидевшая на кровати, повернулась к Ариану. Его взгляд был напряжённым, руки сжаты в подлокотниках кресла.

— Зря ты так с ним, — мягко сказала она. — Они все… просто волновались за меня.
Это нормально.

Ариан посмотрел на неё. Его глаза были темнее обычного, но в них не было злобы — только тяжёлое чувство внутри.

— Я знаю, — тихо произнёс он. —
Но когда вижу, как кто-то гладит тебя по волосам…
Каждый инстинкт внутри говорит, что ты должна быть только моей.

— Тебе нужно отдохнуть, мышка. Иначе завтра снова уснёшь на занятии, — усмехнулся он, мягко коснувшись губами её лба.

— Ариан… — тихо выдохнула она, будто хотела что-то сказать.

Но он уже отстранился.

— Потом. — Его голос был почти шепотом. — Завтра.

Он шагнул к двери и, не оглядываясь, вышел.

Амелия осталась сидеть на кровати, глядя в закрытую за ним дверь, всё ещё ощущая на себе тепло его губ, его рук.
Комната вокруг словно растворилась. Только гул её собственного сердца напоминал: всё происходящее — не сон.

Она провела пальцами по губам, будто пытаясь сохранить прикосновение, которое стало для неё чем-то большим, чем просто жест.
Что-то в ней изменилось. Окончательно.

"Я боюсь этого чувства," — пронеслось в её голове.
"Но ещё больше я боюсь потерять его."

Амелия медленно легла на кровать, обняв подушку, пряча лицо в прохладной ткани.
Мысли путались, чувства накрывали лавиной. И где-то в этом водовороте страха, волнения, счастья и тревоги она наконец поняла:

Она его любит.

Не лёгкой, девичьей влюблённостью. Не увлечением, как было когда-то.
Любовью, от которой болит сердце. Любовью, в которой нет места играм.
Любовью, за которую она готова будет бороться. Даже если весь мир будет против них.

Её последней мыслью перед тем, как сон накрыл её с головой, было не имя, не тревога, не страх.
Это было ощущение тепла — тихого, упрямого, непобедимого.

Амелия не знала, сколько проспала.
Комната погрузилась в мягкие сумерки — вечер медленно опускался за окнами Академии, рассыпая холодные отблески света по стенам. Она только начала погружаться обратно в полудрёму, когда дверь неожиданно распахнулась.

— Амелия! — радостно-взволнованный голос Зары сразу заполнил пространство.

За ней впрыгнул в комнату Лоран, с той самой привычной вальяжностью, за которой он всегда прятал свои настоящие тревоги.

Амелия приподнялась на локтях, моргнув, ещё не до конца проснувшись.
Зара уже неслась к ней, с выражением одновременно облегчения и негодования:

— Ты что творишь?! Мы же чуть с ума не сошли!

Лоран уселся на край кровати, усмехаясь:

— Да ладно тебе, Зара. Видишь, цела. Хотя, конечно, кое-кто умудрился ворваться в Академию с Арианом за руку. — Он многозначительно поднял брови.

Амелия слабо улыбнулась, подтягивая к себе одеяло.

— Я... — начала было она, но потом замолчала.

В груди поднялось странное чувство. Что-то хрупкое и важное, что она пока не могла вывернуть наружу, даже перед самыми близкими. Она взглянула на них — любимые, родные. Те, кто всегда был рядом.

Но говорить о нём. О себе. О чувствах...
Нет. Пока нет.

Амелия выдохнула и мягко улыбнулась.

— Пожалуйста… не сегодня, — тихо попросила она. — Я правда… я просто хочу сейчас побыть с вами. Без вопросов. Просто так.

Зара растерялась, потом кивнула, села рядом, обняла её за плечи.

— Ладно, Мелли. Прости. Мы здесь. Просто так.

Лоран, всё ещё сидевший у подножия кровати, усмехнулся и театрально развёл руками:

— Чего ради допрашивать ту, кто наконец выглядит... счастливой.

Некоторое время они просто сидели молча.
В комнате царила тёплая тишина, нарушаемая лишь мерным потрескиванием свечей. За окном темнело — ночь надвигалась на Академию.

Лоран, удобно развалившись в кресле, вдруг спросил, склонив голову набок:

— А как Кайрон? — Его голос был мягким, без насмешки, без обвинений. Только забота и понимание. — Как он отреагировал?

Амелия опустила взгляд, её пальцы нервно теребили край одеяла.

— Он... — она сделала глубокий вдох, подбирая слова. — Он переживает.
Я видела это в его глазах.
Но он ничего не сказал. Только... стоял там, в коридоре. И смотрел.

Зара вздохнула, печально качнув головой.

— Мне его жаль, — тихо произнесла она. — Он всегда был рядом. Даже когда мы с Лораном не понимали, насколько тебе тяжело.

Лоран добавил, глядя на неё с той редкой серьёзностью, которая редко появлялась на его лице:

— Он один из тех, кто действительно был готов на многое ради тебя.

Амелия улыбнулась — тепло, но с лёгкой грустью.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Я очень ценю и люблю Кайрона... как друга.
Как человека, который был для меня опорой тогда, когда я сама себе не доверяла.

Она подняла взгляд — твёрдый, уверенный.

— Но это мой выбор.
Касается ли это Ариана...
Или вас. — Она улыбнулась им с благодарностью. —
Только я могу решать, с кем мне быть.
И кого любить.

Зара мягко сжала её ладонь.

— И мы будем рядом.
Что бы ты ни выбрала.

Лоран фыркнул, скрывая волнение за привычной шуткой:

— Ну, если этот павлин тебя обидит — я первым стану в очередь его отшлёпать.

Они засмеялись — легко, искренне.
На мгновение страхи и тревоги ушли прочь, оставляя только дружбу, ту самую, что не требовала объяснений.

После долгого вечера разговоров с Зарой и Лораном Амелия чувствовала, будто душу вывернули наружу. Но, несмотря на это, ей стало легче. Они не осуждали. Просто приняли её выбор — и это было важно.

На следующее утро Академия гудела новыми слухами. Не только о ней и Ариане. Ходили шёпотом разговоры о странных фигурах в капюшонах, которых видели на территории Академии.
Амелия, собираясь на занятия, краем уха ловила обрывки фраз:
"Орден снова в Академии…"
"Проверяют студентов…"
"Ищут кого-то…"

Она не придавала этому значения. Или старалась не придавать. Но внутреннее напряжение всё равно нарастало.

Сегодня у неё был урок по факультету Тёмной Магии.
Один из тех, что требовал не только сосредоточенности, но и тонкой работы с внутренними потоками.

Большой тёмный зал факультета был наполнен лёгким гулом магии. Амелия заняла своё место, приготовилась к практике.
Но стоило поднять взгляд, как она заметила: в самом конце зала сидели трое в чёрных капюшонах.
Фигуры были неподвижны, лица скрыты тенями.

Орден Тайного Сообщества.
Они снова вернулись в Академию.

Их присутствие в воздухе ощущалось, как давление перед грозой.
Каждое движение, каждое слово магистра Вальдрика было под наблюдением.
И это мешало.

Когда началась практика по управлению искажения реальности  , Амелия попыталась сосредоточиться, но поток магии шёл неровно.
Магия  вырывались из-под контроля. Словно её собственная магия чувствовала угрозу.

— Тенебрис! — резко окликнул её Вальдрик. — Больше сосредоточенности!

Амелия опустила глаза и глубоко вздохнула, стараясь привести мысли в порядок. Но страх — тёплый, липкий — уже поселился внутри.

Когда занятие закончилось, студенты начали быстро собирать вещи и расходиться.
Амелия поправила тетрадь на столе и направилась к выходу.

И в тот момент, когда она открыла тяжёлую дверь, перед ней уже стоял Ариан.

Опершись на стену, скрестив руки на груди, он смотрел прямо на неё.
Хищный. Спокойный. Будто всё вокруг него было ничем, а её появление — единственной реальностью.

Амелия замерла на мгновение.

Ариан медленно выпрямился, подошёл ближе. Его рука легко подняла её за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
На его губах играла знакомая, тёплая усмешка.

Он едва коснулся её губ своим дыханием и тихо прошептал:

— Пойдём, украду тебя ненадолго, мышка. У тебя ведь есть перерыв…

От его голоса внутри всё вздрогнуло.

Она кивнула.

Ариан взял её за руку, и они пошли вдоль коридора, проходя мимо студентов.
Одни студенты  бросали на них украдкой взгляды. Другие  смотрели в открытую.
Амелии нравилось это чувство. Нравилось, что он не скрывает их. Что держит её за руку так, словно весь мир ему безразличен, кроме неё.

Амелия сидела за небольшим столиком в обеденном зале Академии, лениво вертя в пальцах стакан с водой. Через витражные окна проникал рассеянный зимний свет, заливая зал мягким серебристым сиянием.

Ариан только что сказал ей:
— Присаживайся, моя драгоценная госпожа. Я скоро подойду. Наверное, хотят поговорить о наставничестве.

Он тепло коснулся её плеча и отошёл к столу магистров, где его уже ждал кто-то из преподавателей.
Амелия осталась одна.

Не успела она сделать и глоток воды, как напротив с лёгким шорохом присел Калеб Морн — её партнёр по турниру.

— Вот так встреча, Амелия, — весело произнёс он, подперев подбородок рукой. — Ты с каждым днём становишься всё прекраснее. Честно, тебя сложно не заметить.

Он явно не собирался скрывать своей симпатии. Его глаза скользнули по её лицу, на её губах чуть дольше, чем позволяли бы простые дружеские рамки.

Амелия, чуть смутившись, хотела ответить вежливо и нейтрально, но в этот момент её кожа как будто ощутила лёгкое изменение атмосферы.

Ещё до того, как она повернула голову, она почувствовала его.

Словно тень легла на стол — тихо, беззвучно, но от неё пробежала дрожь.

Ариан стоял прямо за Калебом.

Лицо его было непроницаемым. Чёрные глаза горели ледяным светом, губы были сжаты в тонкую линию. Он всё это время молча слушал.

— У тебя хорошие комплименты, Морн, — раздался холодный голос Ариана.

Калеб обернулся, вздрогнув, но постарался скрыть замешательство.

— Я просто...

— Просто забываешь, где твои границы, — перебил его Ариан тихо, но в его голосе звенела угроза.

Он сделал шаг вперёд, опустив ладонь на спинку стула Калеба так, что тот оказался будто бы в ловушке между ним и столом.

— Она занята, — проговорил Ариан, не отводя взгляда от Калеба. — Надеюсь, я ясно выразился.

На несколько мгновений зал словно замер. Даже приглушённый шум разговоров вокруг показался глуше.

Калеб медленно поднялся. Его лицо стало жёстче, но он всё же отступил.

— Я понял, — сказал он коротко. — Прошу прощения, Амелия.

И, бросив последний взгляд на неё, он ушёл.

Ариан опустился на стул рядом с Амелией, лениво закинув руку на спинку её стула, словно обозначая свою территорию. Его взгляд скользнул по уходящему Калебу, а затем вернулся к ней — тёмный, прищуренный, опасный.

Он усмехнулся, но в этой усмешке было столько хищного удовольствия, что Амелия почувствовала, как по её коже пробежали мурашки.

— Как прекрасно, — произнёс он негромко, с насмешливой нежностью, — тебя даже на минуту нельзя оставить одну, мышка. Нужен глаз да глаз.
А то всякий сразу начинает осыпать тебя комплиментами в моё отсутствие.

Его пальцы легко скользнули по её запястью, словно невзначай, но в этом лёгком касании чувствовалась собственническая ласка, почти невидимая другим, но понятная ей без слов.

Ариан не сводил с неё взгляда.

— Ну что? — его голос стал более деловым, но в нём всё ещё звенела скрытая нежность. — Готова? Сегодня у нас с тобой занятие.
В конце этого года ты должна стать лучшей ученицей Академии...
А я, как твой наставник, просто обязан стать лучшим из наставников.

Он наклонился ближе, его взгляд скользнул по её лицу.

— Так что... — голос стал тише, чуть более бархатным, — готовься. Нам придётся работать усердно. Очень усердно.

В его интонации звучала какая-то скрытая обещанная игра. И Амелия почувствовала, как внутри неё снова разгорается то самое сладкое, опасное чувство, которое всегда вспыхивало, когда он был рядом.

Амелия почти добралась до аудитории, когда её догнали быстрые, звонкие шаги. Она едва успела обернуться, как перед ней выросла Розали — взволнованная, с дрожащими губами и яростью в воспалённых глазах.

— Ты... Ты мерзкая! — почти выкрикнула она, задыхаясь. — Прикидываешься паинькой, тихой, скромной... а сама ловко вцепилась в Ариана!

Амелия молчала. Смотрела на неё холодно, чуть склонив голову.

— Забыла уже про своего посла? — продолжала Розали, голос её срывался. — Или ты и его использовала, как куклу? Наверное, рассчитывала на что-то большее, да? А теперь... Теперь ты и до Ариана добралась!

Её дыхание было сбито, как после долгого бега. Она выстреливала словами, будто боялась остановиться — иначе рухнет прямо здесь.

— Но я всё вижу, — прошипела Розали, сжимая кулаки. — И я узнаю, чего ты от него хочешь. Я расскажу ему правду! Он увидит, кто ты на самом деле! Услышишь меня?! Услышишь?!

Амелия медленно вдохнула. Сердце билось быстро, но голос был спокоен. Леденяще спокоен.

— Не сравнивай меня с собой, Розали.

Розали вздрогнула, будто от пощёчины.

Амелия сделала шаг вперёд. Теперь между ними оставалось не больше нескольких дюймов.

— То, что ты строила свои отношения на выгоде, не значит, что все так делают.

Её голос был холодным, как морозный ветер. Без крика. Без истерики. И от этого — только страшнее.

— Я с Арианом настоящая. — Она подалась ещё ближе, и в её тёмных глазах вспыхнула искра. — И именно поэтому он никогда больше не взглянет на тебя. Ни с жалостью. Ни с сожалением.

Розали отшатнулась, но Амелия не дала ей уйти:

— Может быть, где-то глубоко внутри ты уже поняла это. Что не нужна ему. Как никому больше. И потому ты изливаешь всю свою отраву на меня.

Амелия медленно выпрямилась.
В её глазах было что-то настолько сильное, что Розали даже сделала полшага назад.

— Но запомни одно, Розали, — тихо проговорила Амелия. — Его мысли, его взгляд, его прикосновения... всё принадлежит мне. И если бы Ариан слышал сейчас твои дешёвые угрозы — он бы только усмехнулся и показал тебе твоё место.

Амелия повернулась к ней спиной — так легко, как будто Розали вообще перестала существовать.

И пошла прочь.

За спиной раздался сдавленный крик:

— Ты ещё пожалеешь, что встала у меня на пути! — сорвалась Розали, но её голос звучал уже не злобно. Беспомощно. Отчаянно.

Амелия не остановилась.

С каждым шагом она чувствовала, как расправляются её крылья.
Она не позволяла никому — никому — больше ставить под сомнение свой выбор.

Шаги отдавались в коридоре гулкими ударами.
Амелия шла к аудитории, и каждый её шаг был пропитан злостью и болью.

Внутри всё кипело. Слова Розали, ядовитые, коварные, вонзились в неё, оставляя мелкие, но ядовитые порезы на душе.
Да, она внешне сохранила холод и достоинство. Но внутри... внутри она дрожала.

"Что она вообще знает?" — гневно пронеслось в мыслях.
"Что она понимает в том, через что я прошла? В том, что я потеряла?"
"Как смеет она судить меня, ставить под сомнение мои чувства?"

Она стиснула кулаки, ногти впились в ладони, но Амелия даже не заметила этого.
Боль была ничтожной по сравнению с тем, что бурлило в её груди.

Да, их с Арианом история началась неправильно.
Да, между ними было недоверие, колкости, холод.
Но именно он — вопреки всему — сейчас был рядом.
С ним она чувствовала себя собой. Живой. Настоящей. Несокрушимой.

Не фальшивой, как хочет представить это Розали.
Не ради выгоды.
Не ради гордости.

А ради того, что впервые в жизни её сердце выбрало кого-то не разумом, а самой своей сутью.

Амелия глубоко вдохнула, заставляя себя успокоиться.

"Я знаю, что чувствую. И я не позволю никому это оспорить."

И пусть для этого придётся бороться — она будет бороться.
За себя. За Ариана. За их любовь.

Подойдя к двери аудитории, она замерла на мгновение, выравнивая дыхание.
Дрожь в руках исчезла, лицо стало спокойным, глаза — твёрдыми.

Амелия сделала шаг вперёд и вошла.
На урок.
На своё поле битвы.

Аудитория факультета Образов встретила Амелию приглушённым светом и тихим гулом голосов.
Но стоило ей переступить порог — она сразу почувствовала их присутствие.

В дальнем углу, за последними рядами, сидели те самые фигуры в чёрных мантиях, с опущенными капюшонами, скрывающими лица. Тайное сообщество..

Только одно их присутствие, как незримая тяжесть, давило на грудь, мешая дышать.
Амелия молча опустилась за стол, стараясь сосредоточиться на уроке, но с первой минуты поняла — что-то не так.

Когда магистр дал задание, обычно лёгкое для неё, — сформировать сложную иллюзию, сложить образы в единую структуру, — её пальцы словно одеревенели.
Магия не слушалась. Поток сбивался, образы распадались на части.

Амелия чувствовала, как начинает задыхаться от собственной беспомощности.
Она ведь умела. Она ведь делала это сотни раз.

Но сейчас... сейчас всё выходило из рук вон плохо.

Она краем глаза ловила их взгляды — холодные, невидимые под капюшонами, но слишком ощутимые.
Словно клинки, касавшиеся её души.

Конец урока стал для неё облегчением.
Но когда остальные ученики потянулись к выходу, голос магистра остановил её:

— Амелия. Останьтесь на минуту.

Она замерла, сжав пальцы в кулаки.

Когда все вышли, магистр подошёл ближе, опершись ладонями на стол:

— Всё ли с вами в порядке?
Ещё недавно вы были одной из лучших учениц факультета. Сегодня… вас будто подменили.

Амелия заставила себя улыбнуться.
Тонкая, натянутая улыбка, за которой скрывался вихрь страха.

— Всё хорошо, магистр, — ответила она мягко. — Просто… день не задался.

Он недоверчиво посмотрел на неё, но не стал настаивать.

— Постарайтесь собраться, — только и сказал он. — И будьте осторожны, Амелия. Иногда ошибки имеют цену.

Её сердце дрогнуло при этих словах.

Выйдя из аудитории, Амелия шагала по коридору, всё ещё чувствуя, как её затопляет дрожь.
И тут, всплыли в памяти фразы, брошенные шёпотом в одном из закоулков Академии:

"Говорят, Орден снова ищет кого-то..."
"Кого-то, кто не должен был здесь оказаться..."

И тогда в её голове вспыхнула одна страшная догадка.

Метка.
Та самая метка за ухом.

Может быть, её оставили для них.
Для тайного сообщества, чтобы они могли найти её.

Страх пронзил её грудь, почти парализуя.
Ведь если это правда... она обречена.

Не было никаких других происшествий в Академии.
Не было странных случаев.
Не было другой цели.

Они пришли за ней.

Пытаясь держаться, Амелия шла по коридору.
Шла туда, где её ждал Ариан.
Там, где она могла хоть на миг почувствовать себя в безопасности.

"Я не могу рассказать ему," — пронеслось в голове.
"Может, однажды. Но не сейчас. Он не должен знать... Иначе всё будет разрушено."

Сжав кулаки, Амелия сделала глубокий вдох.
Она обязана держаться.
Ради себя. Ради него. Ради их общего будущего.
И тут Амелия поймала себя на мысли.
"Ради нашего будущего."

Она резко остановилась на полпути к залу, прикрыв губы рукой.
Боже, она уже начала думать о будущем... об их общем будущем.
Как будто всё уже было предопределено. Как будто в её жизни уже не существовало другого пути.
Амелия, соберись, — мысленно приказала себе она.

Вдохнув глубже, она толкнула дверь Зала Практик.

Ариан уже был там.

Он сидел, откинувшись на спинку одного из кресел в дальнем углу, скрестив руки на груди, лениво наблюдая за дверью — как будто ждал только её.
Тёмные волосы спадали на глаза, выражение лица было непроницаемым, но стоило ему увидеть Амелию — тень усмешки тронула уголки губ.

Амелия улыбнулась и, подходя ближе, сказала:

— Ты, как всегда, вовремя. — Она склонила голову набок, с лёгкой игривостью. — Никогда не опаздываешь.
— Не могу себе позволить, — спокойно ответил Ариан, выпрямляясь. — Когда дело касается тебя — я засекаю каждую минуту ожидания.

Его голос был хрипловатым, тёплым.
От этих слов в её груди что-то сжалось и дрогнуло.

Ариан поднялся и, не давая ей сказать ни слова, подошёл ближе. Его пальцы скользнули по её запястью — едва ощутимо, будто случайно. Но в этом лёгком прикосновении было больше желания, чем в тысячах слов.

— Сегодня у нас практика не будет тяжёлой, мышка, — усмехнулся он. — Но зато очень… личной.

Он медленно поднял её руку и вложил её в свою. Их пальцы переплелись.

— Попробуем соединить потоки, — сказал Ариан. — Ты доверяешь мне, Амелия?

Она кивнула, чувствуя, как сердце забилось быстрее.

Они начали практику.
Ариан стоял за её спиной, его руки направляли её движения — лёгкие, уверенные, тёплые. Его дыхание щекотало её шею.
Магия послушно скользила между ними, словно признавая их связь.
Потоки сливались, и Амелия чувствовала это не только на уровне силы — но и на уровне сердца.

Иногда его пальцы задерживались чуть дольше, чем нужно. Иногда его взгляд скользил по ней с хищной нежностью.

И в эти моменты весь мир вокруг словно исчезал.
Оставались только они. Только их дыхание, их магия, их чувства.

Когда тренировка подошла к концу, Ариан не отпустил её руку сразу. Он стоял рядом, его пальцы всё ещё касались её кожи, когда он спросил:

— Что ты делаешь сегодня вечером?

Амелия улыбнулась, приподняв бровь:

— А что? Хочешь пригласить меня на свидание?

Ариан усмехнулся, чуть склонив голову:

— Может быть.
— Тогда у меня плохие новости, — лукаво сказала Амелия. — Мне нужно встретиться с Кайроном.

Тень нахмурила его брови. Пальцы чуть сильнее сжали её руку.

— Мне не нравится, что ты встречаешься с Кайроном, — тихо проговорил он. — Особенно после того, что я видел.

Амелия мягко улыбнулась:

— Я тебя понимаю. Но Кайрон — не просто магистр. Он друг. И мне нужно с ним поговорить.

— О чём? — быстро спросил Ариан.

В её голове промелькнула правда: о тайном сообществе, о страхе, который она больше не могла сдерживать. Но она проглотила слова.

— О сложном задании, которое он дал. — Голос её был спокойным.

Ариан внимательно посмотрел на неё, словно взвешивая каждое её слово, и через мгновение чуть кивнул.

— Ясно. — Его голос был всё ещё хриплым, напряжённым. — Но... после встречи с ним, ты будешь свободна?

Амелия улыбнулась, тихо шагнув ближе:

— Буду. Обещаю.

Ариан медленно провёл пальцами по её щеке:

— Тогда знай, сегодня я тебя не отпущу.
Ни на минуту.

И в его голосе звучала та самая безоговорочная уверенность, от которой у неё замирало сердце.

Амелия шла по коридору, склонив голову, чувствуя, как внутри всё ещё гудит магический отклик от совместной практики с Арианом.
Она собиралась переодеться и предупредить Зару, что сегодня может задержаться: сначала встреча с Кайроном, потом обещание Ариану.

Она открыла дверь в комнату и замерла.

Зара и Лоран были внутри.

Зара эмоционально что-то рассказывала Лорану, размахивая руками в воздухе. Голос её был взволнованным, быстрым, почти неразборчивым.
Лоран сидел на краю кровати, слушая её с лёгкой улыбкой, но видно было, что он пытается удержать серьёзность.

Амелия сделала шаг внутрь, собираясь привлечь их внимание.

— Мелли! — Зара вскочила, бросилась к ней. — Где ты пропадала? Всё в порядке?

Амелия вскинула руку, будто желая их остановить:

— Сейчас... — прохрипела она. — Мне нужно к Кайрону. Срочно.

Она сделала несколько шагов вглубь комнаты, срывая с себя плащ, бросая его на спинку стула, слова срывались с её губ горячо, нервно, захлёбываясь эмоциями:

— Сегодня… — выдохнула Амелия, — сегодня на занятиях у меня всё летело к чертям. Магия не слушалась вообще. Я чувствовала… чувствовала, будто... будто всё внутри рвётся наружу. И нужно поговорить о том что происходит в Академии .

Она резко махнула рукой в сторону, будто желая отогнать этот ужасный день.

И в ту же секунду это случилось.
Из стен комнаты, словно вырвавшись из самого воздуха, хлынули две густые, жирные тени.
Одна, как стрела, обвила Зару за талию, прижав её к холодной каменной стене. Вторая — с хищной жадностью сомкнулась у неё на горле.

Зара захрипела, царапая воздух руками.

— ЗАРА! — закричала Амелия, в ужасе отступая.

Лоран мгновенно рванулся вперёд, но тени будто выросли стеной между ним и Зарой, не подпуская ни на шаг.

Амелия стояла, глядя на это, совершенно парализованная.
Это я... Это моя магия…
Нет, я не хотела... Я не хотела!

— Остановитесь! — крикнула она, вскидывая руки. — Остановитесь! Я приказываю!

Но тени не слушались.

Они только крепче сжимали Зару, её лицо побледнело, глаза закатились.
Звук её хриплого дыхания рвал сердце Амелии в клочья.

— Прошу вас... пожалуйста... — в отчаянии прошептала она.

Внутри Амелии что-то клокотало — смесь паники, боли, ужаса и бессилия.

Лоран, ударяя кулаками по плотной стене теней, кричал:

— Мелли! Сделай что-нибудь! Они её убьют!

Амелия чувствовала, как слёзы подступают к глазам.
Она не знала, что делать. Она никогда не теряла контроль настолько.

Я убью её... Я убью свою лучшую подругу своими же руками…

Отчаяние прорвало последние преграды. Амелия уже была готова бежать и звать на помощь и было не важно что все узнают о её проклятье.

— Пожалуйста! — закричала Амелия так, что её голос дрогнул в воздухе.

И в этот момент — как по щелчку — тени исчезли.

Просто рассыпались в воздухе, словно их никогда не было.

Зара обессиленно скользнула вниз по стене и осела на пол.

— Зара! — Амелия кинулась к ней, на коленях скользя к подруге.

Лоран тут же оказался рядом, поддерживая её за плечи, проверяя дыхание.

— Она... она в порядке, — выдохнул он, облегчённо, дрожащим голосом. — Жива.

Амелия дрожала вся, словно её тело вот-вот разлетится на части.
Она смотрела на Зару, у которой щеки были влажными от слёз, а руки слабо дрожали, и на себя... на свои собственные пальцы...

Они были почерневшими.

Подушечки пальцев, ногти — всё казалось испачканным тьмой, словно она несла её теперь в каждой клеточке.

Амелия прижала руки к губам, задыхаясь от ужаса.

— Боже мой... — прошептала она. — Что я сделала?..

Лоран обнял её, крепко прижимая к себе:

— Ты не виновата. Слышишь меня? Не вини себя, Мелли.

— Это не ты, — сквозь слёзы выдохнула Зара, хватая её за руку. — Это проклятие. То, что в тебе. Это не ты.

Амелия зажмурилась, пытаясь остановить дрожь в руках.

"Это не я... Это не я..."
Но всё внутри неё кричало обратное.

Она судорожно натянула перчатки, скрывая свои почерневшие пальцы.

Если даже мои руки предают меня... что дальше?

Она поднялась на ноги.

— Мне... Мне срочно нужно к Кайрону.

Лоран кивнул:

— Иди. Мы прикроем. Здесь всё будет хорошо.

Зара, всё ещё сидящая на полу, слабо кивнула, улыбнувшись через боль:

— Мы справимся. Беги, Мелли.

Амелия кивнула, схватила плащ и выбежала из комнаты, не оборачиваясь.

Она бежала, сжимая в карманах кулаки, чувствуя, как боль в груди угрожает разорвать её изнутри.

Она должна найти Кайрона.
Сейчас же.

Коридоры Академии сливались в размытую тень перед глазами Амелии.
Она шла быстро, почти бегом, чувствуя, как паника душит её с каждым шагом всё сильнее.

Где он?.. Где он?!

Амелия заглядывала в учебные залы, в библиотеку, в малые коридоры, в комнаты отдыха, но везде её встречала пустота или чужие лица.

Кайрона нигде не было.

Сердце колотилось так, что казалось — его стук эхом разносится по каменным стенам.

Они всё узнают... Они уже здесь...
Меня убьют... Я представляю угрозу для всех... Я подвергла опасности Зару… Лорана…

Мысли крутились в голове безжалостным вихрем.
От ужаса и вины хотелось завыть.

Оставалось только одно место — кабинет Кайрона.

Амелия, сжав кулаки в перчатках так, что ногти впивались в кожу, бросилась туда, перескакивая через ступени лестницы.

Пожалуйста, будь там... Пожалуйста...

Она почти влетела в знакомый коридор.
Дверь в кабинет была приоткрыта.

Амелия сорвалась с места.

Она распахнула дверь, почти врываясь внутрь.
Глухой стук её плаща о косяк разнёсся по комнате.

Кайрон сидел за столом, сгорбившись над раскрытой книгой.
Поднял голову — удивлённый, настороженный.

— Амелия? — спросил он, сразу насторожившись.

Амелия, не теряя ни секунды, захлопнула за собой дверь, прижавшись к ней спиной.
Её дыхание было рваным, руки дрожали.

Она быстро стащила перчатки, обнажая почерневшие подушечки пальцев.

— Посмотри на это, — прошептала она, вскидывая руки вперёд.

Кайрон нахмурился, отложил книгу и встал, подойдя ближе.
В его глазах промелькнула тень шока.

— Что... что это? Что случилось? — его голос стал резко серьёзным.

Амелия судорожно сглотнула.
И начала говорить.

Рвано. Сбивчиво. Почти задыхаясь:

— Сегодня... на занятиях... я ничего не могла сделать. — Она опустила голову, ощущая, как горячие слёзы подступают к глазам. — Магия не слушалась... Всё разваливалось... Я чувствовала, будто на меня смотрят. Эти... эти люди в капюшонах... Они следят. Я... я думала, что просто волнуюсь...

Её голос дрожал.

— Но потом... — Амелия зажмурилась, вспоминая Зару, её побледневшее лицо, хрипящие губы, руки, хватавшиеся за невидимые горла... — Потом... когда я вернулась в комнату... я просто... просто махнула рукой...

Её дыхание стало судорожным.

— И тени... Они... они вырвались из стен. Схватили Зару. Начали душить её. На глазах у меня... на глазах у Лорана...

Она всхлипнула, сжимая кулаки.

— Я ничего не могла остановить, Кайрон. Ничего.
Я умоляла их остановиться. Кричала. Но ничего не работало.

Он молча смотрел на неё, его лицо стало каменным.

Амелия подняла на него глаза — полные слёз, отчаяния, ужаса.

— Я больше не могу это контролировать... — прошептала она. — Что же мне делать?..

Она стояла, дрожащая, сломленная.
Её слова растворялись в тишине.

И только Кайрон, всё так же молча, протянул к ней руку, медленно, осторожно, словно она могла рассыпаться от одного неловкого прикосновения.

— Иди сюда, Амелия, — тихо сказал он.

И в этих трёх словах было больше заботы, чем во всех заклинаниях Академии вместе взятых.
Кайрон сделал шаг вперёд и, не говоря ни слова, крепко прижал Амелию к себе.

Тёплые, надёжные объятия, в которых она вдруг почувствовала, как её собственные стены рушатся.
Она уткнулась лбом в его плечо, стиснула кулаки на его мантии, пытаясь не дать слезам вырваться наружу.

Он молча гладил её по голове — осторожно, медленно, словно боялся ранить ещё сильнее.
И этой осторожности оказалось достаточно.

Всё, что она сдерживала, всё, что носила в себе — вспышки страха, ужаса, вины — вырвалось наружу.
Только беззвучными дрожащими вдохами.

Я могла убить Зару.
Я могла потерять их всех.

Эти мысли вгрызались в сердце.

Она, которая всегда боялась быть одна — теперь могла стать причиной потери тех, кого любила.
Как она могла смотреть в глаза Заре? Лорану?

— Мне… мне нужно уйти, — прошептала Амелия, почти не слыша собственного голоса. — Исчезнуть. Убежать отсюда. Я… я представляю угрозу для всех…

Кайрон, не отпуская её, только крепче прижал к себе.

— Тише, — сказал он. Его голос был твёрдым и бесконечно заботливым. — Не говори так.
— Но я могла… — сдавленно выдохнула Амелия. — Я могла её убить, Кайрон.

Он медленно отстранился, заглядывая ей в глаза.

— Но ты не убила, — сказал он твёрдо. — Ты боролась до конца, Амелия. И ты победила.

Она опустила взгляд. Шёпотом спросила:

— Но что, если в следующий раз я не смогу остановиться?

Кайрон медленно провёл рукой по её щеке, убирая выбившуюся прядь волос.

— Тогда мы сделаем так, чтобы этого "следующего раза" не было.
— Как?.. — сломленным голосом спросила она. — Я не могу контролировать это больше… Даже на занятиях… Магия словно срывается сама…

Кайрон смотрел на неё очень серьёзно.

— Никто не узнает о случившемся сегодня, — пообещал он. — Ни о чём. Мы справимся. Вместе.

Амелия снова посмотрела на свои руки.
Тёмные, почерневшие кончики пальцев казались чужими.

— А как же занятия?.. — выдохнула она. — Как мне скрыть это? Я не могу всё время носить перчатки. Они всё заметят…

Кайрон задумался на мгновение, затем кивнул.

— Мы что-нибудь придумаем.
— Например? — обречённо спросила Амелия.

— Я изучу старые свитки. Поищу способы временного подавления побочных эффектов тёмной магии. — Он говорил спокойно, уверенно. — Если понадобится — я сделаю вид, что отправил тебя на внеплановую практику за пределами Академии. На время.

Он улыбнулся уголками губ, стараясь придать ей хоть каплю уверенности:

— Всё, чтобы выиграть время, Амелия. Чтобы ты смогла восстановить контроль над собой.

Она подняла на него взгляд, полный тихой благодарности.

— Спасибо, — шепнула Амелия. — За то, что ты веришь в меня.

Кайрон легко сжал её плечи.
Кайрон налил в два стакана виски.
Цвет напитка казался тёплым, словно огонь, а лёгкий запах сразу заполнил кабинет.

— Выпьешь? — спросил он, протягивая один из стаканов Амелии.

— Да, — чуть дрожащим голосом согласилась она. — Мне сейчас действительно нужно что-то... покрепче.

Она села рядом с ним на диван — не прижимаясь, а просто устроившись рядом, в безопасной дружеской близости.
Амелия сделала маленький глоток, стараясь унять дрожь в руках.

Некоторое время они сидели молча.

Кайрон смотрел в огонь, а потом тихо проговорил:

— В ближайшие дни носи перчатки. Скажем, у тебя аллергия на какое-то зелье. Пока всё не стабилизируется.

Амелия кивнула, вжавшись глубже в спинку дивана.

— А если... если всё снова выйдет из-под контроля? — её голос дрожал.

Кайрон повернулся к ней, его лицо было спокойным, но в глазах отражалась внутренняя борьба.

— Тогда я добьюсь твоего временного перевода на особую практику за пределы Академии. Либо разработаем новый план.
Я сделаю всё, что смогу.

Амелия опустила голову, закусив губу.

— Почему ты делаешь всё это для меня, Кайрон? — спросила она почти шёпотом.

Он тихо усмехнулся — без радости, устало.

— Потому что ты мне дорога, Амелия. Очень дорога.
Но я понимаю, что твои чувства... давно не взаимны. — Он чуть улыбнулся уголками губ. — И я ничего не требую взамен.

Амелия сжала его руку в ответ.

— Ты мне тоже очень дорог, Кайрон.
Ты, Лоран, Зара… вы все для меня семья.
И я всегда буду вам за всё благодарна.

Кайрон ничего не ответил. Только легко сжал её пальцы, как бы говоря: я здесь.
И в этот момент Амелия на секунду опустила голову ему на плечо — по-дружески, с доверием, с болью внутри.
Они сидели так в тишине, пока каждый боролся со своими демонами.

В этот момент дверь кабинета тихо, но решительно открылась.
И на пороге появился Ариан.

Атмосфера в комнате мгновенно изменилась.

Ариан застыл, увидев картину перед собой:
Амелия, заплаканная, с растрёпанными волосами, в перчатках, в обнимку с Кайроном на диване, со стаканом виски в руках.
Кайрон сидел рядом, одной рукой обнимая её за плечи.

И взгляд Ариана...

В его чёрных, как ночь, глазах вспыхнула ревность, бешеная, ледяная ярость.
Он казался живым воплощением шторма.
Казалось, что ещё секунда — и он разрушит всё вокруг.

Амелия резко подняла голову, почувствовав, как воздух в комнате загустел от напряжения.
Её сердце оборвалось, когда их глаза встретились.

Ариан медленно вошёл в кабинет, не отводя от неё взгляда, и закрыл за собой дверь.
Мир будто сузился до этих трёх человек и беззвучного вопроса, висевшего в воздухе:

"Что здесь происходит?"

Кайрон поднял голову, медленно, будто нарочно не вставая. В его глазах не было страха — только усталость и готовность.
Он знал, что Ариан всё неправильно понял. Но, в отличие от Амелии, он не собирался извиняться за то, что заботится о ней.

— Какая трогательная сцена, — холодно проговорил Ариан, шагнув внутрь и прикрыв за собой дверь. — Прямо семейная идиллия.

Амелия вскочила с дивана, перехватив его взгляд, полыхающий гневом.

— Ариан, — попыталась она заговорить мягко, — ты не так всё понял.

— Ах, да? — усмехнулся он, не сводя с неё взгляда. — А что тут понимать? Картина, в общем-то, ясная.

Кайрон медленно поднялся с дивана, в его жестах была непоколебимая решимость.
Он встал так, чтобы заслонить Амелию собой — инстинктивно, не задумываясь.

— Если ты пришёл сюда угрожать, — сказал он низким голосом, — то зря теряешь время.
Я никогда не позволю тебе причинить ей боль.

Ариан дернулся вперёд, но Амелия молниеносно встала между ними, прижав ладонь к груди Ариана, пытаясь остановить его.

— Прошу вас! — выдохнула она, с отчаянием в голосе. — Пожалуйста, не нужно!

Но напряжение только росло.

— Она заслуживает большего, чем ты, Ариан, — бросил Кайрон резко, словно ударяя в самое слабое место. — Она заслуживает человека, который будет защищать её, а не разрушать.

Ариан усмехнулся.
Его улыбка была полна безжалостной горечи.

Он сделал шаг ближе, и голос его, когда он заговорил, был опасно низким:

— Ах да? — ядовито произнёс он. — И кто же ей нужен? Ты что ли?

Амелия, стоявшая между ними, сжала кулаки, чтобы не задрожать. Она чувствовала, как сердце бешено колотится в груди.

Не дождавшись ответа, Ариан резко перехватил Амелию за запястье — крепко, так, что она почувствовала острую боль от силы его хватки.
Не спрашивая разрешения, он притянул её к себе.

Его голос был ледяным, с оттенком почти дикой ярости:

— Это моя женщина. — Его слова резанули воздух. — И я не намерен делить её ни с кем. Никто не встанет на моём пути.

Всё это время он держал Амелию за запястье так крепко, что ей казалось под перчатками её пальцы побелели. Она инстинктивно попыталась вырваться, но это только заставило его сжать её сильнее.

Ариан шагнул ближе к Кайрону, нависая над ним, почти в упор:

— Тебе никогда не занять моё место в её сердце, — процедил он, каждое слово звучало как приговор.

Амелия попыталась что-то сказать, но не успела.

Ариан склонился к её лицу, его дыхание обожгло её щёку, голос был хриплым, сорванным сдерживаемыми эмоциями:

— Надеюсь, ты хоть понимаешь, что творишь... потому что у меня уже почти не осталось самоконтроля.

И, не давая ей ни секунды опомниться, он развернулся, грубо потянув её за собой.
Амелия споткнулась, но он держал её так крепко, что не дал упасть.

Дверь кабинета захлопнулась за ними с глухим стуком.

И последним, что успела увидеть Амелия, обернувшись через плечо, был взгляд Кайрона.
Тёмный, горящий ненавистью к Ариану.
Полный боли, ярости и обречённого понимания.

Ариан почти волоком тащил Амелию по коридорам, стиснув её запястье так крепко, что она едва поспевала за его быстрыми шагами.

— Ариан… отпусти! — выдохнула она, попыталась выдернуть руку. — Мне больно!

Он ничего не ответил.

Они пересекли последний пролёт коридора и вышли в сад — туда, где уже давно не было ни души. Луна висела в небе бледным диском, холодным и равнодушным свидетелем их молчаливой борьбы.

Амелия резко дёрнулась, вырывая руку из его пальцев. На коже запястья остался багровый след.

— Ты сошёл с ума?! — вскинулась она, тяжело дыша. — Как ты вообще позволяешь себе такое?

Ариан молча смотрел на неё. Его грудь тяжело вздымалась от сдерживаемых эмоций.

— Следить за мной теперь будешь? — бросила она, пытаясь сохранить твёрдость, но голос предательски дрожал. — Я что, твоя собственность?

— А как, по-твоему, я должен был реагировать?! — сорвался он, наконец. Его голос был низким, сорванным, почти рычанием. — Ты уходишь на встречу с ним, отвечаешь уклончиво. А потом я вижу заплаканную Зару и Лорана в твоей комнате, которые мямлят что-то невнятное!

Он сделал шаг вперёд.

— А потом я захожу — и вижу тебя в объятиях Кайрона. Заплаканную. Дрожащую. — Его губы скривились. — И после этого ты смеешь спрашивать, что я себе позволяю?

Амелия замерла.

Ариан провёл рукой по волосам, словно пытаясь справиться с собой, но бесполезно — ярость, страх, боль рвали его изнутри.

— Я чувствовал, — хрипло сказал он. — Чувствовал, что что-то не так.
И я шёл за тобой, как последний дурак, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

Он рассмеялся — коротко, горько, безрадостно.

— А нашёл тебя... в его руках.

Ариан шагнул к ней, сократив расстояние до опасной черты. Его глаза были почти чёрными в лунном свете.

— Ты даже не представляешь, насколько мне хотелось разорвать всё к чёрту, когда я это увидел, — прошипел он. — Я еле сдержался, Амелия. Еле!

Она молчала. Только сердце колотилось где-то в горле.

Он поднял руку, едва коснувшись пальцами её подбородка, заставляя её посмотреть ему в глаза.

— Ты ведь знаешь, что ты моя слабость, да? — выдохнул он. — Что только рядом с тобой я теряю голову. Что только с тобой я хочу… всё.

Его пальцы дрожали от напряжения, когда он медленно опустил ладонь на её шею, чувствуя под кожей её бешеный пульс.

— И ты спрашиваешь, почему я сорвался?.. — его голос стал ниже, почти шёпотом. — Потому что я себя теряю при одной только мысли о том, что кто-то другой коснётся тебя.

Он резко притянул её к себе, стиснув в объятиях так, словно хотел впитать её в себя.
Амелия вырвалась из его объятий и отступила на шаг, тяжело дыша.

— Ты стал слишком ревнивым, Ариан! — бросила она ему в лицо. — Что теперь? Будешь сопровождать меня на каждом уроке? Следить, чтобы никто даже не посмотрел на меня?!

Ариан стиснул кулаки так сильно, что побелели костяшки.

— Мы с Кайроном друзья, — твёрдо продолжила Амелия. — У меня нет к нему никаких чувств, кроме дружбы.

Ариан усмехнулся — криво, ядовито.

— А у него к тебе тоже только дружеские чувства? — его голос был резким, словно удар хлыста.

Амелия подняла подбородок.

— Он мне помогает, — бросила она. — Ты не знаешь, что было до этого. Ты не знаешь, что у меня случилось. И ты не имеешь права меня осуждать!

Ариан сжал кулаки, глаза его потемнели ещё сильнее.

— Так расскажи мне, Амелия! — сорвался он на крик. — Расскажи мне! Доверься мне наконец, чёрт возьми!

Амелия обернулась, лицо её побледнело. Она упрямо сцепила пальцы, пытаясь удержать дрожь в голосе.

— Не могу… — выдохнула она еле слышно. — Пока не могу.

Ариан сделал шаг ближе. Его голос стал ниже, почти шёпотом, опасно хриплым:

— Не можешь… — Он смотрел ей в глаза, не отводя взгляда. — Значит, ты мне не доверяешь.

Амелия покачала головой.

— Дело не в этом, — сказала она, еле справляясь с собой. — Просто... я пока не могу.

Он зажмурился, словно борясь с собой. Его рука бессознательно сжалась в кулак, но через секунду он увидел, как она потирает своё запястье — там, где он удерживал её слишком сильно.

Её кожа всё ещё носила отпечатки его пальцев.

Ариан замер.
Мир вокруг словно исчез. Осталась только она. И эта тонкая, болезненная синеватая полоска на её коже.

Он медленно, почти благоговейно взял её руку в свои ладони.
Наклонился.
И, закрыв глаза, нежно поцеловал это место, где оставил след.

— Прости меня... — шёпотом сказал он. — Я не хотел причинять тебе боль.

Его голос дрожал. Его пальцы осторожно скользили по её коже, словно он боялся разрушить её одним своим прикосновением.

Он выдохнул, тяжело, как будто наконец сдаваясь самому себе.
И тогда... он поднял на неё глаза. Взгляд Ариана был таким, каким она никогда его не видела: обнажённым. Настоящим.

— Амелия... — его голос сорвался, стал низким, грубым, но от этого ещё более настоящим. — Я люблю тебя.

Он сделал шаг ближе, дыхание сливалось с её дыханием.

— Я никогда в жизни не любил никого так, — глухо произнёс он. — И, чёрт возьми, я не умею это делать правильно. Я не умею говорить красивые слова. Не умею быть тем, кого ты заслуживаешь.

Он прикусил губу ,борясь с собой.

— Я хочу, чтобы ты знала одно. — Его пальцы скользнули по её щеке, ласково, трепетно. — Я не смогу тебя делить. Ты стала для меня всем.
Моей слабостью. Моей верой. Моей гибелью.

Когда Ариан прошептал это — "Я люблю тебя" — время будто остановилось.
Амелия замерла, не в силах сразу осознать услышанное.
Слова, которых она не ждала.
Слова, о которых боялась мечтать.

Он... Он признался первым.
А она ведь только недавно, сама с замиранием сердца осознала свои чувства.
И теперь — он.

Боль, тревога, страх, которые терзали её весь день, вдруг растворились, исчезли, словно их никогда и не было.
Словно остались где-то там, за пределами этого сада, этой ночи.

Она смотрела на него — на его лицо, полное сдерживаемых чувств, на дрожащие пальцы, на глаза, где не было ни капли той холодной маски, к которой она привыкла.

Амелия почувствовала, как что-то срывается в ней самой — словно с плеч упала тяжесть, с души спала тень.

Она сделала шаг навстречу. Маленький. Несмелый.
Но именно этот шаг стал для неё самым важным.

Пальцы её дрожали.
И, заглянув ему в глаза — не испуганно, не колеблясь — тихо, почти шёпотом произнесла:

— Я тоже тебя люблю, Ариан.

Он словно затаил дыхание, всматриваясь в неё так, будто боялся поверить.
Но Амелия улыбнулась ему — легко, искренне, так, как умела только для него.
И в этом взгляде было всё: её страхи, её смелость, её выбор.

Всё, что она чувствовала, всё, чем была.

И в следующий миг он снова притянул её к себе — уже не властно, а бережно, будто оберегая.

И когда его губы накрыли её, Амелия впервые  почувствовала — она дома.

Когда он снова посмотрел на неё, в его глазах горело что-то настолько дикое и нежное, что у Амелии перехватило дыхание.

Он склонился к ней, прижимаясь лбом к её лбу, его голос был хриплым от переполняющих чувств.

— Ради тебя... — его пальцы обвили её запястья, как будто он боялся, что она исчезнет, — я бы разрушил весь этот мир.
И положил бы его к твоим ногам.

Он говорил это не пафосно, не громко — шёпотом, но в каждом его слове было больше клятв, чем в любых присягах.

Его губы вновь нашли её губы — в этом поцелуе было всё: его страх потерять её, его ревность, его безграничная любовь.
И в этот раз он поцеловал её не сдержанно, не осторожно — а так, будто хотел запечатлеть это чувство в самой её душе.

В этот момент существовали только они.

Только он и она.

И весь мир мог подождать.