Тёмное Наследие

Шаг.
Звук — глухой, будто ноги касаются не пола, а чего-то мягкого, зыбкого. Сначала — белый туман. Потом — густая тьма, в которой ничего не видно. Только шорох. И снова шаг.

Она идёт. Или бредет?

Ноги будто не её. Воздух вязкий, как мёд, но ледяной. Каждый вдох отзывается болью, словно в лёгкие попадают осколки.

Где она?

Я пыталась закричать — но голос исчез. Словно меня стерли из самой себя.

Хлюп.

Я остановилась. Под ногами что-то было.

Мокрое. Тёплое.

Посмотрела вниз — жидкость. Сначала решила, что вода, но... нет. Она была слишком тёмной, слишком густой. И запах. Запах железа, словно ржавый нож прошёлся по воздуху.

Я сделала шаг.

Хлюп.

Шаг.

Хлюп.

Оно было везде. Я утопала в этом.

А потом увидела её.

Себя.

Я стояла впереди — босая, в белом платье. Мокрые волосы, прилипшие к лицу. Кожа — как фарфор, но треснувший. А глаза... мои глаза были пустыми. Ни цвета, ни зрачков — только бездонная тьма. И улыбка. Такая тонкая, как лезвие.

— Помоги им... не мне, — выдохнула я, будто сама себе. Но голос был чужим, как будто я его никогда не произносила.

Я хотела двинуться вперёд. Протянуть руку. Спасти её. Спасти себя.

Но не могла. Мои ноги словно вросли в землю. Я сражалась с невидимой тяжестью, с болью в груди, с отчаянием, разрывающим грудную клетку.

И в тот момент, когда я подумала, что вот-вот коснусь её...

Она подняла голову.

И из моего собственного рта вырвался вой.

Жуткий. Нечеловеческий. Вой, способный выжечь изнутри.

Я закричала.

Очнулась.

Резкий вдох. Воздух больно врезался в лёгкие. Сердце бешено колотилось. Простыни — мокрые от пота. Горло — саднило, как после крика.

Я здесь. Я в замке. Это... был сон?

Но ощущение не отпускало. Моё тело всё ещё дрожало. В голове звучал тот же голос. Мой, но не мой.

Внезапно дверь распахнулась.

Я резко повернулась — в груди защемило.

На пороге стоял Ариан.
В тёмной ночной  расстёгнутой рубашке, с растрёпанными волосами и блеском тревоги в глазах. Его грудь тяжело вздымалась, будто он бежал.

— Ты в порядке? — тихо спросил он. — Ты кричала. Я подумал…

Его голос прозвучал глухо, почти обеспокоенно — слишком непривычно для него.
Амелия резко выпрямилась на кровати, осознав, что на ней лишь тонкая ночная рубашка. Инстинктивно натянула одеяло повыше, прижав его к груди, и отвернула взгляд.

— Просто кошмары, — прошептала она.

— Часто с тобой это происходит? — спросил он, не отводя взгляда.

— К сожалению, да.

Повисло молчание. Он не делал шагов вперёд, просто стоял, как тень на границе света. Но потом произнёс почти неожиданно:

— Хочешь… я посижу здесь? Пока ты не уснёшь.

Её сердце дрогнуло.

После всего, что он сказал. После его наглой лжи. После той боли, что он нанёс ей своими словами, после унижений и игры — она должна была сказать "нет". Прогнать. Закрыть дверь. Забыть.

Но она не могла.

Какая-то часть её — упрямая, противная, слабая — тянулась к нему. К его голосу, к его странному вниманию, к тому теплу, которое исходило от него, несмотря ни на что.

И прежде чем она успела подумать, её губы прошептали:

— Да… останься.

Он чуть склонил голову. Без лишних слов вошёл в комнату и поставил стул рядом с кроватью — не слишком близко, но и не слишком далеко. Сел, перекинув ногу на ногу, и уставился в окно, словно охранял покой.

— Спи, Тенебрис, — негромко сказал он. — Не бойся. Я посижу.

Она долго не могла сомкнуть глаз. Просто лежала, прижимаясь к подушке, чувствуя каждую ноту напряжения в воздухе.
Иногда поглядывала в его сторону — он не двигался. Только тихо дышал, наблюдая за ночным пейзажем сквозь стекло.

И, словно магия всё же разжалась вокруг неё, накрывая спокойствием, Амелия закрыла глаза.

Её дыхание выровнялось. Ресницы дрогнули. Сон пришёл — на этот раз без крика.

Ночь была спокойной. Тихой. Сладкой.
Без кошмаров.

Амелия проснулась среди ночи. Комната была погружена в полумрак — луна пробивалась сквозь витражное окно, отбрасывая узоры света на каменный пол.

Она приподнялась на локтях, огляделась.

Ариан всё ещё сидел на стуле. Уснул. Его голова чуть опустилась, чёрные волосы спадали на лицо, дыхание было глубоким, спокойным. Он выглядел странно беззащитным в этой тишине, не как надменный хищник, а просто как уставший человек, который остался рядом, потому что пообещал.

Улыбка невольно дрогнула на губах Амелии.
Что-то тёплое разлилось внутри. Ей стало уютно от одной мысли: он действительно просидел здесь полночи, охраняя её сон.
По нему не скажешь, что он на такое способен.

Она медленно села, подошла к шкафу, тихонько приоткрыла дверцу. Нашла там сложенный плед — тёмно-красный с узором зачарованных узлов по краю. На цыпочках подошла к Ариану, аккуратно наклонилась, чтобы укрыть его.

Как только плед коснулся его плеч, он резко дёрнулся и схватил её за запястье, потянув на себя.

Амелия вздрогнула — но тут же прошептала, тихо, успокаивающе:

— Тихо-тихо… Ариан. Это я. Всё в порядке.

Он открыл глаза, мутно, тяжело. Несколько секунд смотрел на неё, не моргая, словно не до конца проснулся. Потом медленно кивнул — и вновь провалился в сон, не отпуская её запястье.

Её сердце пропустило удар.
Тепло его пальцев, обхвативших её руку, было каким-то удивительно живым. Защитным. Приятным.

Она осталась стоять, наблюдая за ним ещё несколько секунд.
Мускулистые руки. Видны вены под кожей. Он казался каменным изваянием, только дышащим.

Наконец, аккуратно, почти извиняясь, она разжала его пальцы. Плед мягко укутал его плечи.
Амелия вернулась в постель. Ещё долго смотрела в его сторону, прежде чем снова погрузиться в сон.

Утром, когда она открыла глаза, в комнате уже было светло.
Птичьи крики за окном, лёгкое движение ветра, запах снега.

Ариана не было.
Только аккуратно сложенный плед на стуле напоминал о том, что он действительно был здесь. И просидел рядом до самого утра.

Утро было серым. Низкое небо за окном едва светилось, будто и сама зима устала от своей монохромности. Амелия проснулась медленно, с ощущением, будто провалилась в ледяную вату. В комнате было тихо, но не пусто — воздух всё ещё хранил воспоминание о ночи. О его прикосновении. О нём.

Она села на кровати, прижав колени к груди, и провела пальцами по запястью, словно всё ещё чувствовала его хватку. Это было... странно. Неожиданно. Слишком близко.

Амелия быстро оделась — надела ту же тёплую тренировочную форму, что и в предыдущие дни. Поверх — короткая мантия Академии. Волосы заплела в плотную косу, закрепив заколкой. Когда посмотрела в зеркало, её отражение показалось чужим. Слишком усталым. Слишком... взрослым.

На кухне было на удивление тепло. Воздух пах мятой, карамелью и хлебом. Несколько помощников уже накрывали столы: каши с фруктами, чай, запечённые яйца с травами.

Ариан уже был там. Он сидел у окна с чашкой в руке, и как только Амелия вошла, просто кивнул, не сказав ни слова.

Никакого упоминания о ночи. Ни намёка. Ни взгляда.

Он выглядел так, будто ничего не случилось. Сухой. Сдержанный. Отстранённый.

Амелия села напротив, молча. Пыталась есть — не шло. Всё казалось натянутым, как струна перед тем, как она лопнет. Она ловила себя на том, что снова ищет в его лице хоть что-то, что выдавало бы сожаление. Извинение. Но — ничего. Лишь привычная отточенная отстранённость.

Её внутренний монолог прервал голос Ариана.

— Сегодня после обеда — на южный склон. Финальное задание. Собирайся быстро.

— Что за задание? — хрипло спросила она.

Он поднял глаза. Его голос был всё так же деловит.

— Магический захват в условиях обрушивающейся зоны. Артефакт расположен в эпицентре нестабильности. Мы должны взять его до того, как импульсный круг схлопнется.

Он сделал паузу, словно проверяя, как она воспримет.

— Времени на задание отведено мало. Ошибка — и нас выкинет за границу зоны. Или хуже.

— Отлично, — холодно сказала Амелия, отодвигая нетронутую тарелку. — Будет весело.

Он кивнул, как будто её сарказм был всего лишь частью утреннего плана.

Амелия стиснула зубы. Ей казалось, что они идут на войну, а не на тренировку.

И, может быть, она была права.

Они шли молча. Слишком молча. Протяжённая тропа среди обледеневших сосен и искажённой земли вела к эпицентру зоны. Под ногами потрескивали кристаллы льда, земля слегка дрожала, словно под поверхностью дышала спящая сила. Воздух искрился — магия была неустойчива, как дрожащий лёд перед поломкой.

С каждой минутой напряжение между ними усиливалось. Ни одной шутки. Ни одного замечания. Ни язвительной фразы. Только шаг за шагом — в сторону неизвестности.

Ариан шёл немного впереди, будто отгораживаясь от неё. Амелия не спешила сокращать дистанцию. Хотя сердце в груди будто слышалось в ушах. Она думала о задании. О нём. О том, как быстро за ночь чувства могут снова перевернуться с ног на голову.

Он спас её от кошмара. А утром снова стал чужим.

И вот — поляна.

В воздухе стояла неестественная тишина. Только треск льда и шорох ветра. И — артефакт, застывший в центре круга, окружённого голубовато-фиолетовыми разломами магии. Он мерцал в воздухе — сферический, с пульсирующим ядром внутри. Казался лёгким. Но каждый опытный маг знал — это иллюзия.

— Нам нужно захватить его вместе, — произнёс Ариан, не оборачиваясь. — Иначе поле распадётся.

— И ты будешь мне указывать, как двигаться? — не сдержалась Амелия.

— Я — твой наставник. Напоминаю, — сухо бросил он, — если, конечно, ты не забыла.

Магия вокруг вибрировала, будто дышала под кожей земли. Амелия стояла на краю сектора нестабильности, вглядываясь в клубящиеся вихри энергии — прозрачные, но едва различимые глазу. Рядом — Ариан. Суровый, напряжённый. Сегодня в его взгляде не было ни привычной усмешки. Только сдержанный гнев и железная концентрация.

— Идёшь справа, — коротко бросил он, не оборачиваясь. — Не шагай дальше красных камней. Это граница зоны.

— Я знаю, — процедила Амелия, сжав зубы. — Мне не семь лет.

— Не скажешь, по тому, как ты себя ведёшь.

Он не стал дожидаться ответа и шагнул вперёд, энергия под ногами дрогнула.

Амелия пошла за ним, чувствуя, как в ней снова закипает раздражение. Его тон, его указания, его вечное «я знаю лучше». Почему он всегда говорил так, будто она глупая? Будто не может справиться без него?

Путь к артефакту был не только магически опасен, но и физически. Земля под ногами трещала, иногда проваливалась. Воздух густел, искрил. Вокруг вспыхивали иллюзорные образы — звери, клонирующиеся деревья, собственные отражения. И всё нужно было фильтровать, отсеивать, блокировать.

— Щит! — крикнул Ариан, когда поток энергии сорвался с одного из нестабильных узлов.

Амелия попыталась отразить, но поток оказался сильнее, щит дрогнул. Ариан оттолкнул её и сам принял удар — он с глухим звуком ударился о стену магического купола и отлетел назад.

— Ты не слушаешь! — прошипел он, поднимаясь, в глазах его пылала злость. — Я сказал выстраивать щит заранее!

— И я пыталась! — закричала Амелия. — Но ты, как всегда, всё знаешь лучше всех!

Он рванулся к ней, схватил за руку, развернул:

— Это не просто тренировка, Амелия! Это реальная зона. Ошибка — и ты не встанешь!

— Тогда зачем ты меня сюда привёл?! — выкрикнула она. — Чтобы доказать, что я ничтожество?!

Он замер. В глазах — искры. Но ничего не ответил. Лишь отпустил руку и резко повернулся к центру.

— Артефакт там, — глухо сказал он. — Осталось дойти. Можешь?

— Можешь не спрашивать, — бросила Амелия, сжав кулаки.

Им потребовалось всё, чему их учили. Работа в паре — несмотря на гнев. Координация. Контроль. Они шли, не обмениваясь словами, но движения стали точными. Ариан прокладывал путь, Амелия прикрывала. Когда они дошли до кристалла, он буквально плавал в воздухе, окружённый сферой пульсирующей энергии.

— Одновременно. На счёт три, — сказал он, глядя на неё. — Один… два… три!

Магия захлопнулась вокруг артефакта, поток сорвался. Амелия с трудом удержалась на ногах, Ариан резко отпрянул. Его плечо окутал жар, вспыхнул разряд — он сжал челюсти, но не закричал. Лишь коротко зашипел и вырвал кристалл.

— Чёрт... — пробормотал он. Рука дрожала.

— Ты ранен? — спросила она, подходя.

— Ничего. Пустяки. Идём.

Он не показал боли. Но шаги его стали немного жёстче.

Когда они наконец достигли ворот замка, небо уже погрузилось в фиолетовую тьму. Метель обступала лес, снег хрустел под ногами. Но холод был ничем по сравнению с тем, что теперь витало между ними.

Они шагнули внутрь. Тишина встретила их, как острая грань. Амелия сняла перчатки, Ариан — накинул плащ, направляясь к лестнице.

— Даже не поблагодаришь? — резко сказала она. — Я спасла тебя в конце.

Он остановился. Медленно обернулся.

— Если бы ты слушала с самого начала, меня бы не пришлось спасать, — отчеканил он.

— Ты всегда всё перекручиваешь, — взорвалась она. — Даже когда не прав, ты ведёшь себя, как будто весь мир тебе должен!

— А ты ведёшь себя, как ребёнок, который пытается доказать, что умеет всё сам. Но ты не справляешься, Амелия.

— А ты — манипулятор! — в голосе дрожали слёзы. — Ты играешь со мной, как с игрушкой. Как будто я обязана терпеть твоё хамство, твои издёвки, твою ложь!

— Ты сама дала повод, — холодно бросил он. — Не строй из себя жертву.

— Знаешь что? Заткнись! — выкрикнула она.

Ариан обернулся. Его бровь дёрнулась.

— Что ты сказала?

— Я сказала — заткнись, ты чертов идиот! — выкрикнула она. — Я устала! Устала, слышишь? От твоих приказов, от твоего вечного превосходства, от того, что ты, чёрт возьми, всё время думаешь, будто лучше всех!

Её голос эхом разнесся по замку . Она дышала тяжело, щеки горели, глаза блестели.

Ариан медленно подошёл. Его шаги были почти беззвучными, но каждый — как удар.

Он приблизился вплотную, навис, словно тень, словно шторм.

— Я предупреждал тебя, Тенебрис, — процедил он, глядя ей прямо в глаза. — Не смей так со мной разговаривать. Кто ты, чтобы так бросаться на меня? Первогодка? Подопечная? Или ты просто решила, что можешь мне перечить, потому что я терплю твои вспышки?

— Может, потому что ты постоянно делаешь вид, что тебе всё можно?! — бросила она, отступив на шаг, но он тут же сократил расстояние. — Потому что ты вечно провоцируешь, выводишь, а потом удивляешься, почему люди тебя ненавидят!

— Люди меня боятся. И правильно делают.

— А я тебя ненавижу, — прошипела она, сжимая кулаки.

Он не сдержался. Резко шагнул ближе, почти прижавшись к ней. Его глаза метали молнии.

— Повтори.

— Отвали, — прошипела она.

— Повтори, Амелия, — голос стал ниже, почти рычание. — Ещё раз.

— Пошёл к чёрту!

Она резко оттолкнула его от себя обеими руками. Его грудь качнулась назад, но он устоял. Мгновение — и он молча развернулся.

Ушёл. Ни слова. Ни взгляда.

Просто исчез в тени замка.
Амелия осталась стоять в темноте. Её плечи дрожали, не от холода. Слёзы жгли глаза, но она не позволила им упасть. Она только стиснула зубы, развернулась — и, не раздумывая, пошла прочь. Подальше. Куда угодно. Лишь бы не видеть его сейчас.

Лес сгущался.

Деревья становились выше, их ветви — изогнутее, будто наблюдали за ней. Падал снег, но он не давал ощущение тишины. В этом месте звук казался глухим, смазанным. Пространство дышало. И дышало не в такт с ней.

Амелия шла всё глубже, не замечая дороги. Её губы шептали слова, но она не слышала их. Все чувства были притуплены — кроме одного: боли. Боли от слов.От него.

"Почему мне больно? Почему я снова думаю о нём? Это же Ариан! Это же он всё разрушил. Я его ненавижу… должна ненавидеть."

Она оступилась, нога соскользнула — и хлюпнула. Под подошвой было что-то мягкое и тёплое.

Опустив взгляд, она увидела лужу крови, разлившуюся под мхом и инеем. На секунду её дыхание остановилось. Не успела она понять, что произошло, как из чащи вырвался рёв. Низкий, первобытный.

Существо вышло из тени — не животное, не тень, не магический дух. Оно будто соткано из магического искажения, искажённой природы и боли. Его глаза светились белым, кожа была тёмной и переливалась трещинами, будто магия треснула по нему.

Амелия замерла.

Существо рванулось вперёд.

Она закричала — инстинктивно, не думая. Выброс магии сорвался с её рук — необычный, чернильный, тяжелый. Поток тьмы с шипением врезался в существо, отбрасывая его на секунду. Она не задумывалась — рефлексы сработали раньше разума.

"Нет... Только не тьма. Не сейчас..."

Существо снова бросилось. Её магия дала сбой. Вокруг всё дышало искажением. Потоки не слушались. Воздух искрился и распадался. Она побежала — между деревьев, почти вслепую, слыша за спиной рёв и тяжёлые шаги.

Она упала. Лицом в снег. Повернулась, выстрелила второй вспышкой — но она была чёрной, как пепел.

Существо на секунду отпрянуло. Амелия поползла назад. Сердце колотилось в груди. Дыхание рвалось.

"Я умру. Здесь. Сейчас. И никто не узнает."И тут...всё замерло.

Мир сжался в точку. Существо рванулось — и в этот миг вспышка с гулом взорвала пространство. Его отбросило прочь.

Перед ней — чёрный силуэт. Плащ развевается. Тень стоит, не шевелясь. Только дыхание. Только гнев.

Он стоял между ней и тварью. Его рука горела фиолетовым огнём, в другой — темный кинжал. Он не обернулся. Только бросил:

— Встать. Живо.

Амелия поднялась. Ноги не слушались, но она встала.

Существо бросилось снова.

Ариан выкинул руку — магия стихий прорвалась сквозь лес, обрушив шквал ветра и камня. Затем — иллюзия, разомнившая пространство, и существо потеряло ориентацию. Затем — взрыв древней энергии, тяжёлой, низкой, от которой дрогнули деревья.

Они были синхронны, как будто уже тренировались вместе.

— Щит! — крикнул он, и Амелия, несмотря на дрожь, вытянула руки.

Светлая магия, последняя, что оставалась в ней, вспыхнула, отгоняя тень. Существо завыло.

Ариан метнулся вперёд — и ударил. Энергия разлетелась вспышкой, существо дёрнулось и рассыпалось в прах. Воздух заполнился пеплом и шипением.

Потом — тишина.Я не могла дышать.

Моё сердце стучало так громко, что казалось, его слышно в каждой ветке. Магия всё ещё дрожала в пальцах. Я чувствовала, как пальцы Ариана коснулись моего запястья. Крепко. Надёжно. Как будто он пытался сказать: "Я здесь."

Я подняла глаза.

Он смотрел на меня. Его лицо было жёстким, как всегда. Но… в глазах что-то дрогнуло.

"Почему он пришёл?

Я хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.

А он только сказал:

— Пошли. Пока больше ничего не вылезло.

Он не отпускал моё запястье. И мне — не хотелось, чтобы отпускал.

Амелия не помнила, как они дошли. Всё тело ныло, пальцы дрожали, ноги подкашивались. Мир казался размытым. Только его рука, обхватывающая её запястье, и короткие приказы:
— Осторожнее. Дыши ровно. Ещё немного.

Они вошли в холл замка. Двери захлопнулись с глухим эхом. Внутри было тепло, но она дрожала, как будто холод пронзил её до костей.

Ариан усадил её на кресло у камина, резко, почти сердито, сдёрнул плед с кресла и обернул ей плечи.

— Ты. С ума. Сошла?! — выдохнул он, глядя ей в лицо. — В эту погоду. В такую зону. Одна. Без защиты!

Он метался перед ней, как дикий зверь в клетке, сжав кулаки. Плащ сползал с плеч, дыхание сбивалось.
— Что бы ты делала, если бы я не пришёл?! Что ты вообще думала?!

Амелия сидела, глядя в огонь. Только сейчас поняла, насколько ей больно. Как жжёт царапина на бедре. Как гудят руки. Как разбито колено. Как рвутся слёзы.

— Я… — голос дрогнул. — Я просто хотела… уйти.

Она не выдержала. Всхлипнула. Один вдох — и всё разом вырвалось: обида, усталость, боль. Слёзы потекли, несмотря на попытки их сдержать.

Ариан замер.
Он смотрел, как она закрывает лицо руками, как плечи дрожат. И тьма в его взгляде вдруг исчезла. Осталась только… тишина.

Он опустился перед ней на колени, взял её ладонь.

— Тише, — прошептал он.
Его голос стал тише, хрипловатее. И тогда она посмотрела на него. Его глаза — глубоко тёмные, как буря перед грозой. И в них — не издёвка. Не гнев.

Он медленно, очень медленно склонился к ней. Их лбы коснулись. Его дыхание было горячим. Сердце Амелии бешено колотилось.

"Нет... Это неправильно... Это же Ариан… Но… почему я не могу отстраниться?"

И он поцеловал её.

Этот поцелуй не был осторожным. Не был мягким. Он был бурей.
Взрывом. Столкновением льда и пламени. Грозой.

Губы Ариана — жадные, властные, требовательные. Он держал её, как будто боялся, что она исчезнет. Как будто пытался выжечь память о ней на вкус.

На секунду Амелия замерла. Всё внутри рвалось — можно ли? стоит ли? Но её тело уже отвечало за неё. Руки сами потянулись к его шее. Её пальцы утонули в его волосах. Она впилась в него, не замечая, как дрожат руки. Как горит сердце.

Поцелуй стал глубже, горячее. Её спина выгнулась, губы таяли, дыхание смешалось с его дыханием. Она ощущала запах грозы, его, до боли знакомый… теперь — близкий.

Это было всё, что она боялась почувствовать. Всё, что отрицала. Всё, что пыталась забыть.

Но правда была проста.

Её тянуло к нему. Слишком сильно.

Амелия почувствовала, как оторвалась от земли. Он поднял её,  прижав к себе. Её руки инстинктивно обвились вокруг его шеи.

Спина прижалась к холодной стене, контраст ощущений — лед и пламя — пронёсся по телу. Он целовал её, будто искал ответ, будто хотел проникнуть глубже, разбудить не только тело, но и душу. Его ладони скользнули по её талии, пальцы ощутили изгиб спины — он был внимателен, но жаден. Страстен, но сдержан.

Амелия больше не чувствовала ног. Только прикосновения. Его запах — гроза, магия, мужественность. Его губы. Его руки. Сердце, которое колотилось о её грудную клетку.

Она должна была остановиться. Но не могла.

Она теряла контроль.

Её собственные пальцы заблудились в его волосах, и она сама потянулась навстречу — будто всё внутри неё кричало: «Ещё». Она чувствовала, как тает. Как оттаивает нечто, что она так долго прятала.

Я чувствовала его. Каждую его мышцу. Его силу. Его тяжесть. Его тепло. Я слышала, как учащённо он дышит, как прикусывает мою нижнюю губу, и… это было безумие.

И я была частью этого безумия.

Моя кожа горела. Мои мысли сгорели дотла. Я была пеплом. Только ощущениями. Только желаниями.

Он снова целовал — шею, ключицы, спускался ниже, и я едва стояла на ногах, хотя… я и не стояла. Он держал меня, как будто я принадлежала ему.

Но вдруг — будто ледяная волна.

Сознание прорезало:

Элиан. Ариан. Проклятие. Метка. Всё.

Она резко отстранилась, тяжело дыша. Его руки всё ещё держали её. Он смотрел на неё, глаза потемнели, дыхание было таким же прерывистым, как у неё.

Амелия закрыла глаза, сдерживая дрожь.

— Прости меня, — прошептала она. Голос сорвался. — Я не могу.

И, прежде чем он успел что-либо сказать, она вывернулась из его рук, схватила плед, и, босая, почти бегом вылетела из зала.

Поднималась по лестнице, будто убегала не от него — от себя. От того, что только что почувствовала. От того, насколько сильно её к нему тянет.

В комнате она захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, сердце билось в горле. Руки дрожали. Губы горели.

«Что я наделала...»
Я не могла дышать. Не могла думать. В голове стоял его взгляд. Его руки. Его голос. Его… поцелуи.

Я уткнулась лбом в колени. Хотелось исчезнуть.

Как я завтра посмотрю ему в глаза?

Просто сказать: "Доброе утро, наставник"? С тем же голосом, которым он касался меня там, внизу? Сделать вид, что ничего не было? Что он не держал меня, не прижимал к себе.

Сердце глухо колотилось в груди. Щёки горели от стыда.

Какая же ты дура, Амелия.

Ты бежала от него. Боялась. Злилась. Ты ненавидела его за всё.  За то, что разрушил твои отношения .За колкости, за угрозы, за давление.

И теперь… теперь ты чуть не отдалась ему.

По собственной воле.

Я прикусила губу до крови, чтобы не застонать в голос.

Почему ты его хочешь? Почему он? Почему именно он?

Я ведь… я ведь не люблю его.

…Правда?

Я медленно подняла взгляд к потолку, чувствуя, как внутри всё горит. Мне казалось, что тело до сих пор помнит каждое его прикосновение. Каждую дрожь. Каждый поцелуй. Он остался на мне, как ожог.

Я не знала, как выбраться из этого. Я не знала, как дальше быть.

Я просто сидела у двери. Совсем одна. В темноте.

И тихо шептала самой себе:

— Прекрати. Успокойся. Забудь.

Но я знала — я не забуду.

Утро наступило слишком быстро.

Амелия почти не сомкнула глаз. Она лежала в тишине, слушая, как сквозь ставни пробирается тусклый свет зимнего утра, и с каждой минутой всё больше понимала — убежать от реальности не выйдет.

Сегодня они возвращаются в Академию.

Она поднялась с постели, будто по команде. Каждое движение казалось чужим. Пошла умываться, привела в порядок волосы, стараясь не смотреть себе в глаза. Пальцы дрожали, когда она подкрашивала ресницы и лёгкими мазками скрывала бессонную ночь на лице. Затем надела своё чёрное платье с длинными рукавами, строгое и элегантное — короткое, но не вызывающее. Оно обтягивало фигуру, придавая уверенность, которой внутри не было.

Соберись, — шептала себе в отражении. Ты Амелия Тенебрис. И никто не должен видеть, что ты сломалась.

Когда она спустилась вниз, сердце в груди билось вровень с шагами. В воздухе витал запах кофе и лёгкий аромат хвои. Она ожидала… не знала, чего. Может, взгляда. Упрёка. Слов. Молчания. Но вместо всего этого —

— Доброе утро.

Голос был ровный. Холодный, сдержанный. Будто ничего не произошло. Ариан стоял у двери, как всегда, идеально собранный. На нём была белоснежная рубашка, подчёркивающая резкий контраст с его тёмными глазами и угольно-чёрными волосами. Рубашка была расстёгнута на верхнюю пуговицу, открывая кусочек ключицы и шеи, а над глазами — та самая насмешка, знакомая, раздражающая, бесконечно опасная.

Амелия остановилась, на миг потеряв дыхание.

— Готова к возвращению? — добавил он, словно спрашивал о погоде.

— Да, — выдавила она. Голос предательски дрогнул, но она тут же выпрямилась.

Он делает вид, будто ничего не было. Отлично. Прекрасно. Значит, и я буду.

Они вышли вместе. У крыльца уже был активирован портал, тихо пульсирующий серебристым светом. Ариан не сказал больше ни слова. Только коротко взглянул на неё, затем шагнул вперёд.

Амелия последовала за ним.

И с каждым шагом всё глубже закапывала свои чувства — туда, где, как ей казалось, он их больше не найдёт.
Портал захлопнулся за её спиной с едва слышным щелчком. Каменные своды Вальмериса встретили её привычным холодом и гулом голосов — студенты возвращались с практик.

Она и Ариан даже не попрощались. Он просто свернул в сторону жилого крыла, не оглянувшись. И она не стала звать. Не стала останавливать.

Так даже проще, — подумала она, но горечь на губах оставалась.

Сразу после возвращения, по академическим правилам, каждому участнику практики предстояло подготовить отчёт-доклад. Это было обязательной частью зачёта: нужно было описать все этапы поездки, условия, выполнение задания, взаимодействие с наставником, проявленные навыки и общий итог. Помимо этого — выставить оценку наставнику по нескольким критериям. И, самое трудное, сделать это объективно.

Объективно… — усмехнулась про себя Амелия. Как будто это возможно.

Она не пошла к друзьям. Ни к Лорану, ни к Заре, ни к Кайрону. Не хотела говорить. Не хотела рассказывать. И уж точно не собиралась делиться тем, что между ней и Арианом произошло. Это было… их. Даже если он уже делает вид, что всё забыл.

Амелия направилась туда, где чувствовала себя спокойнее всего — в библиотеку.

Пыльные ряды, скрип полов, полумрак между полками. Здесь, среди книг и шепота пергамента, всё казалось проще. Она выбрала свободный стол у окна, достала академический журнал, список критериев для отчёта и зачарованное перо.

Взгляд её пробежал по первой строке:

1. Локация: Каварийская нестабильная зона.
2. Состав пары: наставник Ариан Соррвейн — студентка Амелия Тенебрис.
3. Продолжительность: 3 дня.

Её пальцы сжались. Она выдохнула.

Хорошо. Только факты.

Она начала писать. О магических потоках. О тренировках. О нестабильной зоне. О практиках, которые они прошли. О том, как вместе обезвредили магический артефакт. Как преодолели трудности. Как справились… как команда.

Когда она дошла до строки «Оцените работу вашего наставника по шкале от 1 до 10», рука замерла.

Амелия посмотрела в окно. Небо было серым, безликим.

Она написала — 9.

Пусть не подумает, что я слаба. Но и высшей оценки не будет. За поцелуи, за язвы, за то, что заставил сердце сжиматься. За это — только девять.

Амелия откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Это просто отчёт. Это просто ещё один день.

Но внутри неё всё ещё пылала та самая ночь. И поцелуй, которого не должно было быть.