луный свет мой
С тех пор прошло несколько дней. Или недель? Время перестало что-либо значить для Индры. Он возвращался в тот лес снова и снова, не признавая это даже самому себе. Он убеждал себя, что просто отдыхает… но знал: он идёт к ней.
Адзахана.
Имя, которое звучало, как шёпот лепестков в ночи.
Сегодня она снова сидела под тем же деревом. Но не одна. В руках — свиток. На лице — лёгкая задумчивость. Она читала, брови едва заметно хмурились, губы шевелились беззвучно.
Он подошёл молча.
— Ты вернулся, — сказала она, не поднимая головы.
— Ты знала?
— Конечно, — она улыбнулась. — Ты ходишь, как ветер. Тихо, но я чувствую, когда ты здесь.
Индра присел рядом, чуть ближе, чем обычно. Он не сказал ни слова.
— Это древние записи о клане, — произнесла она. — Здесь пишется, что мы, Хьюга, должны следовать пути чистоты. Бьякуган должен быть передан в «сильную кровь». Знаешь, что это значит?
Он кивнул.
— Брак по приказу.
— Да, — её голос стал тише. — Я должна выбрать одного из братьев. По воле отца. Хотя я даже не смотрю им в глаза.
Он повернулся к ней.
— А ты хочешь этого?
— Нет. — Она посмотрела на него впервые за вечер. Её белые глаза дрожали. — Я хочу сама выбирать, кому верить.
Индра вдруг почувствовал странную тяжесть в груди. Как будто её слова касались чего-то давно закрытого внутри него.
Она осторожно дотронулась до его руки. Неуверенно. Её пальцы коснулись его запястья, как будто боялись — но всё же касались.
Он вздрогнул. Не от страха. От ощущения жизни.
— Ты тёплый, — прошептала она. — Не как говорят в легендах.
Он посмотрел на их руки.
Её ладонь была маленькой, хрупкой… но он не отдёрнул свою.
— Тебе не стоит мне доверять, — глухо сказал он. — Я… не тот, кто заслуживает света.
— Свет — не всегда от солнца. Иногда он — от луны. И от тебя. Просто ты этого не видишь.
Индра не знал, как реагировать. Он, привыкший быть проклятием, вдруг чувствовал себя… понятым.
— Ты странная, Адзахана.
— А ты — грустный, Индра.
И в этой простоте — между их ладонями и взглядами — родилось то, что он не мог назвать.
Но это росло.