Клод. Дорогой императора.

— Ролк, балбес! Тебя видно слабо по голове ударили, я бы добавил! — радостно осклабился Клод.

Друзья живые и здоровые входили в его комнату. Бледные, помятые и все. Это было самым счастливым. Ролк неизменно с Алитой, с которой похоже решил не на минуту не расставаться, Каэр и следующая за ним Дейзира, с радостно блестящими глазами, на похудевшем осунувшемся лице. Оказывается, было так здорово видеть их всех рядом. Кто бы сказал ему, что он будет окружен товарищами и мало того, будет скучать по ним, Клод бы не поверил. Кажется, тот молодой нелюдь, что в одиночестве скитался по просторам империи исчез навсегда, канув в пучине времени. И если быть честным, он этому был рад. Такая жизнь нравилась ему гораздо больше.

— Вот так он всегда! — всплеснул руками в притворном возмущение мужчина. — О нем волнуешься, переживаешь, спину ему своим телом прикрываешь, а он? Неблагодарный.

— Какой есть. — Не смог сдержать улыбки Клод, которая словно нарочно прилипла к губам не желая сползать с его физиономии. От чего мужчина чувствовал себя немного глупо и в то же время непривычно спокойно. Словно окружавшие его люди дарили ему не привычное с детства душевное тепло и за это им хотелось ответить тем же.

— Ну что расскажешь нам, что случилось в том тронном зале, отчего тебя оттуда вынесли императором? — с хитрой улыбочкой молвила Алита, пристроившись на коленях у друга.

— Долго и не особо хотелось бы вспоминать. Сначала лучше вы расскажите, как вы? Как остановили Леату? Как вы Дейзира, Каэр прошли внутрь? — высыпал на них все накопившиеся в голове вопросы Клод, отчётливо понимая, что это были ещё не все.

— Да тут, как раз, все очень просто. Когда ты обманным способом проник в тронный зал, она словно спятила, бросившись следом и совершенно позабыв про нас оставшихся позади. Так что мне не оставалось ничего как метнуться следом, чтоб нагнать её прежде, чем она доберется до тебя.

— Жаль её немного.

— Добрый ты стал, Клод.

— Да не особо, просто хорошим воином была.

— Ага, таким хорошим, что убить всех хотела. Хвала всем богам, что мой меч настиг её почти в дверях, ещё пара секунд, и ты бы влетел в зал с мечом в спине. Так что цени.

— Спасибо, я в долгу не останусь.

Ничего себе, если бы не Ролк, то Клод сейчас бы тут не лежал.

— То то же. А уж, когда мы наконец смогли отстоять ворота в приемную заявились Каэр и Дейзира в компании этого Александра. Такие свеженькие и умытые.

— Завидуешь, что мы хоть с дороги умыться смогли! — дерзко вскинув подбородок встрял в тираду Ролка Каэр.

— Ох уж эти мальчики. — Промурлыкала Алита соскользнув с колен своего мужчины и пересев на кровать к Клоду. — В общем, сладкий, когда мы ворвались в зал, то поспели лишь к финалу, когда ты с совершенно дикими глазами прел в сторону двери, пока не растянулся на полу, не дойдя до нас нескольких шагов. И тут то выступил Александр быстро распорядившись, чтоб тебя подняли и отнесли в императорские покои и позвали лекаря, а потом объяснил всем присутствующим, что по какому-то древнему закону, уж не знаю где он его откопал, ты становишься следующим императором, заняв место свергнутого тобой правителя. Мы даже не сразу поверили в то, что услышали. Ты — Клод — и император. Звучало как-то совсем неправдоподобно. Да и если честно, тоже умудрились подхватить эту простуду, так что подумали, это результат горячки. Но как оказалось нет не ослышались и тебя действительно прославляли как будущего императора. Он тут ловко все организовал. Так что даже немногие недовольные свидетели свержения прежнего императора заткнулись после нескольких неудачных фраз.

— Значит, они все уже решили, ещё до моего согласия. Которое видимо им и не требовалось... — негромко констатировал услышанное Клод. Вот как оказалось пока спал, умудрился стать императором.

— Да ладно друг. Не смущайся. Представь, какие возможности перед тобой открываются. Спи, ешь в волю и никакого риска для жизни. А там глядишь и мы рядышком пристроимся. Ведь ты же не прогонишь старого больного друга?

— Да в каком месте ты старый да больной. Если ты про царапину на голове, так тебе только на пользу. Но так уж и быть оставайся.

— Фу! Утешил, а то я уже бояться начал, что прогонишь. А теперь расскажешь, что же тебе такого интересного поведал император, что все толстячки были так ошарашены, когда вышли?

Минуту подумав с чего бы лучше начать, Клод ничего не придумал, как рассказал товарищам все с самого начала о своей второй и последней встрече с императором. То, что он поведал друзьям оказалось для них такой же шокирующее новостью, как и для него. Все, слушали его повествование молча, не прерывая и не переспрашивая, лишь одиночные возгласы удивления, да не лестные комментарии Ролка, извещали об их отношении к услышанному.

— Знаешь, котяра, я совершенно не жалею, что ты убил этого гада. — Спустя длительное молчание непривычно серьезно произнес Ролк. — Без таких людей наш мир будет чище.

— Согласен. Вот только императором становиться я совсем не планировал.

— Видимо такова твоя цена победы. И тебе грех жаловаться. Могли бы и казнить... кому-то все почести, а кто-то так и маленькой благодарности не получил. — Резко перешел на шутливый тон наёмник, разряжая обстановку, отчего все немного расслабились невольно улыбнувшись.

— Говоришь благодарности тебе мало. Неблагодарный.

— А что?

— А то что тебя императору предпочла самая потрясающая женщина в этой империи и даже согласилась выйти за тебя замуж тебе мало? — грозно сдвинув брови нависла над бедным возлюбленный королева змей. Стройная как тростинка, с распустившимися волосами и сверкающими глазами, действительно затмевающая своим видом многих. Рядом с такой Алитой, включающей все свое обаяние, не отказался бы оказаться любой мужчина.

— Сдаюсь.

— Ролк, ты решился сделать предложение Алите? А как-же твоё не родилась ещё та женщина, которая способна покорить свободолюбивого Ролка.

— Увы. Я тогда ещё не встретил её. А если честно, тебе бы тоже стоило присмотреться к кому-нибудь.

— Мне и без того проблем хватает.

— Дурак он и есть дурак, — сокрушенно покачал головой Ролк и открыл было рот, чтоб ещё что-то сказать, когда дверь в комнату распахнулась и на пороге возникла девушка. Невысокая худенькая с пепельными волосами, забранными в тугую косу и огромными испуганными глазами, от которых внутри Клода все передернуло, словно она зашла не в спальню императора, а в логово злобного зверя. Настроение испортилось окончательно. И он должен править этими людьми, которые будут шарахаться от него, как от какого-то чудовища. Эх, ему сейчас так не хватало привычного капюшона, но из одежды на нем остались лишь тонкие штаны.

— Лекарство, для господина императора и свежие бинты. — Тихим дрожащим голосом проблеяла она, не поднимая глаз. "Она, что думает он на неё набросится сейчас?! Тьфу."

— Дайте мне. Я сама обработаю его раны. — Раздался вдруг приятный нежный голосок. Дейзира. Дейза вновь пришла ему на помощь. Как всегда.

— Спасибо, госпожа. Вот это надо выпить, а это намазать на ткань.

— А знаешь, Клод. Я конечно понимаю, что ты великий и могучий, но может девушка сама попробует все настойки? — вдруг встрял в разговор девушек Ролк, выглядевший очень взволнованно.

— Что вы такое говорите, господин. Я их и раньше, его светлости императору, приносила.

— Тогда попробуй.

От требования наемника девушка ещё больше задрожала невольно вызывая сомнения в своей честности, в её поведении и правда была какая-то странность, особенно страх почти ощущаемым коконом окружавший её, был необычен для той, что уже не первый раз входит в комнату нового императора.

— Нет!

— Пробуй!

— Простите! Это все он! Советник Тартис Арк, это он заставил меня. Угрожал. — Вдруг залепетала девушка, вжав голову в плечи и стараясь ни на кого не смотреть.

— Так и думал. Борьба за власть началась.

— Ну ты старик и даёшь. Спасибо. — Клод был искренне благодарен. Сейчас отстранившись от страха пропитывающего девушку он и сам понимал, что настой имел довольно странный запах, на который он в первые минуты не обратил никакого внимания. Как беспечно. Такими темпами он закончит карьеру императора не успевши войти на трон. Недаром Размут говорил, что захватить трон проще, чем его удержать.

— Как тебя зовут? — повелительно обратился Клод к девушке, пора было привыкать к своей роли.

— Гайда.

— Слушай меня, Гайда. Отныне только ты будешь приносить мне лекарства и еду, которую сама и опробуешь. Надеюсь впредь яда в составе блюд, продаваемых тобой не окажется.

— Хорошо, ваша светлость. — Пролепетало это создание и оставив мази с битами унеслось из комнаты прихватил с собой ядовитый напиток.

— Вот так.

— Что, котяра, игра началась.

— Да.

— А пока нам пора пойти. Осмотреть территорию дворца на предмет лишних крыс, разбежавшихся по углам.

— Хорошо. — Не стал спорить Клод, прекрасно понимая о каких крысах шла речь.

Попрощавшись товарищи вышли из комнаты прихватил с собой сопротивляющегося Каэра, но быстро передумавшего, стоило ему бросить взгляд в сторону сестры, пересевшей поближе к кровати.

— Клод, я так рада, что ты цел. — Впервые за весь вечер обратилась к нему Дейзира, аккуратно снимая старую повязку, охватывающую ребра.

— Спасибо, Дейза, я и сам не надеялся. — ответил парень стараясь не смотреть в её сторону. Отчего-то сейчас оставшись с девушкой наедине ему стало неловко. Сидеть вот так полуобнаженным перед этим ребенком ему было странно, а сердце в груди отбивало нервный бешеный ритм. Что с ним?! Возможно болезнь ещё не совсем покинула тело, и ему лучше попросить девчонку уйти, но язык не поднимался произнести эту фразу. Он хотел и одновременно не хотел того, чтоб она ушла. Сам не понимая себя. Её общество было ему приятно и одновременно раздражало. Что же такое с ним?!

— Когда мы остались там позади, мне казалось, что мы вас больше никогда не увидим, и мы гнали коней как могли, но все равно опоздали.

— Ничего страшного мы справились сами. Однако если бы вы не привели Александра, возможно все закончилось бы не так хорошо.

— Да.

Пока Дейзира втирала мазь, повисла гнетущая тишина, надо было что-то сказать, но никто не мог подобрать слов. Мягкие пальцы легонько касались кожи, совершенно не причиняя боли, даже наоборот, в том месте где они задевали тело, казалось зарождался волнующий трепет, вызывающий уж совсем неотеческие желания. О чем он думает. Укорил сам себя мужчина. Со стыдом осознавая, что испытывает к этой девочке совсем неподобающее влечение. Невольно дернувшись в сторону от её рук, он физически ощутил, как она расстроилась, но так даже лучше. Она встретит того, кто больше подойдёт ей и станет счастливой. Он же слишком стар для неё. Да и любовь — это совсем не про него, он давно разучился любить. А сделать эту доверившуюся ему девочку несчастной Клод совсем не хотел.

— Я так рада, что Алита и Ролк решились соединить свои судьбы. — Промолвила Дейза, произнеся совсем не то что крутилось на языке.

— Да они подходят друг другу...

От Клода не укрылось, как помрачнело лицо подруги ожидавшей иного ответа. Словно в свои слова она вкладывала совсем другой вопрос, на который получила не тот ответ, на который рассчитывала.

— Я уверена, что ты справишься, Клод.

— Спасибо, хотя сам я в этом совсем не уверен.

— Я верю в тебя и всегда буду.

—...

— Я очень рада, что мы встретились тогда, но жаль, что я не смогла стать для тебя кем-то большим, чем просто соратница, хотя и всем сердцем люблю тебя. — От её неожиданного признания Клод растерялся, не зная, как отреагировать на такие слова, уже все решивший за них обоих, однако ответить она ему и не дала, быстро продолжив свое признание, пока слезы, текущие по щекам позволяли ей это сделать. — Я все понимаю и больше не побеспокою тебя с этим. Но не волнуйся, я всегда буду на твоей стороне, чтобы ты не решил и не предпринял. Поправляйся, Клод.

С этими словами она резко поднялась и завязав последний узел бинтов быстро развернулась к двери, стараясь скрыть от него свои заплаканные глаза. Больше не задерживаясь Дейзира ринулась вон из комнаты не останавливаясь и не давая ему возможности вставить и слова, не позволяя остановить себя. Ошарашенно следя вслед покинувшей комнату девушки, Клод ощутил двоякое чувство. Он хотел ринуться за ней одновременно испытывая облегчение, что она все поняла. Он ей не ровня и пусть глупое тело говорило иное, он понимал, что не может быть с ней. Да и как она может любить его. Это все её детские фантазии! Увидела в нем героя и влюбилась в тот образ, который сама себе нарисовала, а он не такой. Она достойна лучшего. Встретит молодого не истерзанного трудностями жизни парня и будет счастлива, и он будет счастлив. Очередного предательства он не вынесет.

Подумать дальше на эту тему ему не дали. В комнате вновь появилась Гайда с новой порцией лекарства, которое при нем добросовестно отхлебнула. В этот раз от неё уже не так веяло страхом, как раньше, однако видеть её все равно не хотелось поэтому послушно выпив предложенный напиток, Клод отпустил служанку, надеясь хоть немного поспать.

Если ему и удалось поспать, то спал он очень недолго. Солнце едва успело перевалить за полдень, как его навестил Александр, активно занимающийся подготовкой к коронации и передачей власти новому правителю, которого стал постепенно вводить в курс дел империи.

Следующие несколько дней выздоровления слились для Клода в сплошное месиво из лиц, бумаг, законов, правил, норм. Он в срочном темпе старался запомнить все традиции, принятые в империи необходимые для её правителя. За эти несколько дней он успел перезнакомиться с огромной уймой народу, являющегося его придворными вельможами, выражающими ему искреннее признание, в душе боясь и ненавидя отвратное чудовище. Клоду не надо было спрашивать их об этом, их истинные чувства по отношению к нему прекрасно читались на их лицах, хотя были и те, кто искренне был рад его восхождению в роли императора, но увы таких было очень немного. Ему лишь оставалось надеяться, что недовольные его присутствием со временем смирятся и успокоятся.

Все эти встречи беседы, улыбки и шепотки за спиной порядочно выматывали, быть императором оказалось гораздо сложнее, чем встретиться с тем же трольгином один на один. Он словно... притягивал к себе всех мух империи, желающих запечатлеть ему свою преданность и уважение, но лишь на словах. Возможно Александр все намеренно так и представил, чтоб показать его как можно большему количеству народа, чтоб ни у кого не возникло сомнений, что новый император нелюдь, для чего пришлось открыто демонстрировать свои анатомические особенности, которые он привык с детства скрывать. Вот как повернулась его жизнь из простого, хоть и популярного, наемника, он стал императором, возможно и не популярным, но уж точно единственным, пока очередной головорез не покусится на его жизнь.

Между тем приближался день коронации, с друзьями Клод почти не встречался, особенно тщательно избегая Дейзиру, в глаза которой ему было стыдно смотреть и в то же время так непреодолимое тянуло взглянуть. Он должен быть сильным, он все решил. Тем более Александр уже заикался, что для поддержания нейтралитета среди людей и нелюдей, ему стоит задуматься о женитьбе на девушке человеческого вида.

Нововведения люди империи приняли неожиданно спокойно, словно затаившись перед решительным ударом, но пока их трогать он не спешил, пусть свыкнутся с мыслью, что нелюди больше им не враги. И те, и другие не сразу могли поверить, что в их империи все переменилось, всем надо было дать время свыкнуться с новыми изменениями.

Когда до коронации оставался один день Клод впервые собрался со всеми товарищами вместе. Сколько же они толком не виделись. Все эти хлопоты по вступлению в должность, законы, споры, дрязги, отняли все его время.

— Привет, котяра, наконец-то у тебя нашлось время и для нас. Совсем важным стал.

— Прости Ролк совсем замотался. Уж лучше бы я ещё раз сразился с болротником, чем разбирал все эти претензии, указы и лицезрел до отвращения постные лица.

— О как заговорил. — Усмехнулся друг, и неожиданно сжав плечо Клода. От этого жеста струя тепла ринулась к сердцу, друзья все понимают и поддерживают его. — Будет легче, друг.

— Надеюсь.

— Так по какому поводу у нас сегодня этот дружеский сбор?

— Сегодня я хочу, чтоб в вашем присутствии была уничтожена та самая капсула, которую мы принесли из лаборатории древних.

— О как!

Окинув товарищей внимательным взглядом, Клод не мог не заметить, как Каэр невольно отступил от него в сторону, хотя Дейзира выглядела вроде бы, как обычно, может если только чуть печальнее, но её огромные ореховые глаза смотрели на него все с той же теплотой, что и прежде. "Значит она все поняла". — Облегченно выдохнул Клод, чувствуя, как не ощущаемая им прежде тяжесть упала с плеч. Ободряюще улыбнувшись девушке он получил легкую улыбку в ответ и обернулся к подошедшим Айяне и Александру.

— В этот день мы собрались здесь, чтоб навсегда уничтожить это вещество, от которого могут погибнуть миллионы людей. — Торжественно произнёс Александр, на что все лишь слегка кивнули. Эти пафосные слова для всех присутствующих были излишни.

— Этот контейнер, я обнаружила в одном из своих спусков в подземелья древних, мне не совсем известен принцип работы этого прибора, но после долгого нахождения на солнце он генерирует в себе огромный жар, способный уничтожить любой микроэлемент, созданный людьми и природой. Я пока не поняла принципа, как такой маленький прибор, может создать такую температуру, но сейчас это не важно. Главное, что он способен помочь нам в уничтожении этой опасной штуки. — С этими словами развернув перед собой странную тёмную металлическую коробку, Айяна нажала только ей знакомую комбинацию кнопок, зачем последовал глухой щелчок, и дверца ящика отворилась.

— Прошу, ваша светлость, положите капсулу внутрь. — Непривычно учтиво обратилась к нему Айяна. И он без спора подчинившись, вложил внутрь такой ненавистный ему предмет, с которым не расставался последние несколько дней.

Когда капсула оказалась внутри, Айяна закрыла дверцу и вновь набрала очередную комбинацию кнопок. Первые несколько секунд ничего не происходило, но вот странный предмет вздрогнул, протяжно вздохнул и замер, вот только внутри у него все было ой как не спокойно. Клод не мог понять, что там происходило, но шипящий булькающий звук вызывал не самые приятные ассоциации, хотя он логически понимал, что никакой твари в ящике быть не должно.

— Вот и все! — объявила женщина, едва ящичек издал последние икающе-хлюпающие звуки и замер.

— Спасибо, Айяна, — промолвил Клод, все равно заглянув внутрь прибора, оказавшегося пустым.

— Ну вот ещё одно дело сделано. — Промолвил Ролк, подав руку Клоду.

— Да наконец-то.

— Завтра твоя коронации. Готов?

— Не уверен, что она мне по душе.

— Расслабься, котяра, и получи удовольствие. Столько народу придет на тебя посмотреть.

— Умеешь ты утешить. Именно это больше всего и бесит.

— Да ну.

— Лучше скажите, как вы устроились? — Клод вдруг вспомнил, что за все это время ни разу не спросил, как расположились его товарищи. От сознания собственной грубости ему стало противно, но кажется от его невнимательности никто не расстроился.

— Мы с дорогим поселились в шикарных покоях. — Ответила за Ролка Алита и очаровательно улыбнулась, нисколько не изменившись за прошедшее время.

— У нас с Каэром тоже все нормально, но мы решили не разделяться, так что у нас комната одна на двоих.

— Нас все устраивает, ваша светлость. — буркнул Каэр, но получив гневный взгляд сестры, улыбнувшись добавил. — О нас хорошо заботятся.

— Я рад. Простите мою невнимательность, но в последнее время я сам не свой.

— Не волнуйся, Клод, мы все понимаем. Вот только думаю нам пора возвращаться во дворец, пока тебя не хватились.

Ролк был прав, но возвращаться так не хотелось. Выбрав для своих дел один из участков прилегающего к дворцу сада, они словно ненадолго оказались за пределами этого душного каменного мешка, именуемого дворцом. "Ох как же я соскучился по лесным просторам, по лугам, речушкам, и местным трактирам с их весёлыми компаниями с неизменными драками," — тяжко вздохнул Клод, но он выбрал свой путь и теперь сворачивать в сторону было поздно.

— Хорошо, давайте возвращаться.

Все согласно направились обратно ко дворцу, по довольно заметной тропинке. Местной прислугой сад посещался довольно часто, что было неудивительно, при правлении прежнего императора. Ведь только здесь можно было вздохнуть спокойно вырвавшись из-под вездесущего ока правителя.

— Клод, мне надо с тобой поговорить, — нагнал парня на входе Ролк и выглядел он при этом очень серьёзно.

— Хорошо. Пойдём. — Не стал спорить Клод, Ролк никогда не делал ничего просто так. Выглядев бесшабашно и расслабленно, он тем не менее всегда был внимателен и подмечал порой такие детали, какие мог пропустить Клод. Поэтому относиться несерьёзно к просьбе друга наёмник не собирался. Они молча пересекли паутину коридоров и наконец оказались в комнате, отведенной под императорский кабинет. Довольно обширный, способный вместить в себя несколько комнат стандартного гостевого дома, он был оставлен довольно практично и просто. Шкафы, шкафы и ещё раз шкафы, разбавлялись большим столом, заставленным разным писчим хламом, небольшой кушеткой и парой глубоких кресел, при желании в которых можно было прекрасно спать. Сразу бросалась в глаза, что здесь бывший наёмник проводит больше всего времени.

— Неплохо устроился. — Воскликнул друг, но зависти в его голосе не было, скорее сочувствие. Он, как никто другой, понимал, как Клод задыхался в этих стенах, привыкший к вольной жизни.

— Смешно тебе. — Обреченно промолвил владелец кабинета утонув в кресле. — А мне уже это совсем надоело.

— Успокойся я все понимаю, но пришёл вовсе не за этим. Твоими действиями, как императора, я вполне доволен, но как человек ты меня беспокоишь.

— О чем ты?

— А ты не догадываешься?

— Нет.

— Дейзира.

— Что с ней?

— Словно ты не понимаешь.

— Действительно не понимаю. — О чем твердил Ролк, Клод догадывался, но признаваться даже себе в этом не хотел.

— Знаешь, котяра, ты великий наёмник, справедливый император, но слепой как ребёнок в отношении женщин, ты в них совершенно не разбираешься.

— Вот ещё. Скажешь тоже.

— Ты что так и не понял, что Дейзира влюблена в тебя по уши.

— Это не так. Просто на воображала себе всякого.

— Говорю тебе, девчонка серьёзно влюблена в тебя.

— Это просто девичьи грёзы. Я не испытываю к ней ничего.

— Открой глаза, Клод! Да ты сам влюблен в неё давно. Это только слепой не заметит.

— Я не люблю её. — Упрямо промолвил парень, кривя душой.

— Да ну врешь и себе и мне.

— Я сказал. Я не влюблен в неё! — невольно повысил голос Клод, даже пристав в возмущении.

— Ну и дурак же ты. Смотри, чтоб потом поздно не было!

— Я уже сказал...

— Понял я, понял. Ухожу. Тебе же завтра надо быть в форме. — Отступился от него Ролк, разбередил душу и покинул друга.

Сомнения не давали покоя, так ли прав был Клод, что отказался от неё, что вообще такое эта любовь. Он не отрицал, что девушка вызывала в нем вполне естественные желания, но любовь ли это. Вряд ли. Она была очень дорога ему и поэтому пользоваться её доверчивостью, ради удовлетворения своих потребностей, он не хотел. Пусть она встретит настоящую любовь, не познав предательства и разбитого сердца, только не от него, а то что она на придумывала себе пройдёт у нее уже скоро. Он влюблен в нее! Что за чушь! Он уже давно разучился любить. Взбредет же порой Ролку в голову такое. Успокоил сам себя Клод, но осадок от разговора все равно никуда не делся.

Ночь накануне коронации выдалась сложной, и хоть дела он закончил довольно рано, спокойно уснуть ему так и не удалось. Впервые за долгое время он не мог спать не из-за кошмаров, а в ожидании следующего дня. Как бы он не прикидывался или бодрился, это событие волновало его не меньше, чем первое сражение с монстром, даже если не больше. Показаться перед таким количеством людей тем, кто он есть, он был не готов, но откладывать и дальше было некуда. Народ империи должен знать своего императора, а то решат еще, что за него правят советники, хотя Александр и правда брал на себя гораздо больше обязанностей, чем предполагало его звание. Но пока Клод не мог перенять на себя все. Ему ещё стоило многому научиться. Да ещё Ролк со своими предположениями... Не мог выбрать другого дня.

В итоге промаявшись бессонницей большую часть ночи он встал с больной головой и в отвратительным настроением. Гайда уже исправно ждала его пробуждения. После первого недоразумения, девушка оказалась довольно неплохой и очень услужливой. Вода для умывания и бритья уже была на столе. Служанка порывалась сама помочь ему с умыванием, но Клод отказался. Это он привык делать сам. Ополоснув лицо прохладной водой он встретил свой взгляд в отражение зеркала, откуда на него смотрел, довольно молодой и симпатичный мужчина с чёрными волосами с несколькими тонкими седыми прядями, просвечивающими в волосах. Всё прошедшее с ним не прошло даром. Острые кончики ушей нагло выглядывали среди растрепанной шевелюры, словно лишний раз демонстрируя ему — он не человек. Тонкий нож легко скользил по щекам срезая твёрдую щетину, а вода сверкающими в лучах утреннего зимнего солнца жемчужными каплями стекала с волос, словно провожая его в последнюю битву.

"Совсем расклеился, идиот!" — огрызнулся сам на себя парень, в последний раз сполоснул лицо и уверенно повернулся к ожидавшей его распоряжений Гайде.

— Пожалуйста, принеси завтрак. И подготовь наряд для церемонии. И не тот, что тут был обычно принят, а тот, который я вчера выбрал сам. — Распорядился новоиспеченный император расположившись в кресле в ожидании служанки. Наряд, в котором его встретил Размут, Клод не одел бы ни за какие уговоры, хотя Александр и пытался, уверяя, что так принято в высшей власти империи. В итоге после довольно яростного спора они остановились на темной расшитой золотом куртке и такого же покроя штанах, легкие вставки и мини подобие плаща, вполне компенсировали, отсутствие принятого ранее балахона. Да и привыкший за свою насыщенную жизнь к удобным практичным нарядом, Клод просто не мог отойти от привычной экипировки. Лёгкий завтрак стоял на столе, но есть в одиночестве совсем не хотелось, а общество Гайды не способствовало аппетиту.

— Думаю император, будет не против компании двух старых друзей. — Словно читая его мысли из коридора донесся голос Ролка, вслед за чем на пороге возник, и он сам в сопровождение Каэра.

— Конечно не против. Проходите же. Гайда ещё приборы. — Распорядился Клод, хотя приборов на столе было более чем достаточно, просто не придумав ничего лучше, чтоб отослать девушку прочь. Хотя та улыбнувшись в ответ, все поняла и без его уточнений. Отвесив вежливый поклон, Гайда скрылась за дверью, не мешая воссоединению друзей.

— Ну как настроение?

— Отвратительное. Я бы с большим предпочтение ринулся вновь в объятия к трольгину, чем вышел на эту церемонию.

— Понимаю. Но ты справишься, дружище.

— Мы будем в зале и поддержим тебя! — добавил Каэр, неожиданно настроенный более доброжелательно по сравнению с вчерашним днем.

— Спасибо. А что решили дальше делать вы?

— Мы с Алитой решили остаться во дворце. Должен же кто-то присмотреть за тобой, да и думаю, ты же не выгонишь верного товарища на улицу.

— Конечно оставайтесь. Я только рад. Местный советник по обороне и охране моей светлости, вызывает у меня серьезные сомнения в своей компетенции. Я был бы рад если бы ты сменил его на этом посту.

— Ого, как. А ты уверен?

— Да. А вы Каэр?

— Мы пока ещё ничего не решили толком. Ещё думаем... — как-то отстраненно произнёс парень, но Клод не стал допытываться, что его так встревожило.

— Оставайтесь сколько хотите.

— Спасибо. Тебе не пора собираться?

Как бы не приятно было проводить время в обществе друзей, но им действительно было пора собираться. Церемония коронации должна была вот-вот начаться, а он был ещё не готов. Быстро облачившись в парадный костюм, он ещё раз бросил на себя взгляд в зеркало. Одетый, причёсанный, с гладкими щеками, он был действительно хорош. От такого императора не должны отшатнуться в ужасе и даже острые уголки ушей с узкими щелочками-зрачками в ярких глазах не портили картины, напротив добавляя ему загадочности и шарма.

— Хорош.

— Да...

— Идём.

За дверью их уже ждал Александр в компании ещё каких-то вельмож, имён некоторых их них Клод даже не знал. Дорога до тронного зала заняла немного времени. Спустя несколько комнат, коридоров, они зачем-то прошли через галерею героев, видимо, чтоб будущий император впечатлился подвигами великих воинов и равнялся на них в своем правлении, они вошли в уже печально знакомую Клоду приемную. Однако здесь его встречала не Леатрис, а Алита с Дейзирой облаченные по случаю мероприятия в длинные плавно облегающие фигуры платья. Сейчас они предстали пред ним совершенно иными, чем он привык их видеть. От таких женщин было сложно отвести взгляд и если Алиту, Клод уже встречал в подобном облачении, то переодетая Дейзира волшебно преобразилась, совершенно растеряв свою подростковую угловатость, из сорванца подростка превратившись в прекрасную девушку. Дыхание неожиданно сперло, голос отказался повиноваться ему. Замерев перед подругой, Клод не знал, что ему делать. Все мысли выскочили из головы. Даже предстоящая коронация так сильно волновавшая его совсем недавно отошла на второй план. Она... она улыбалась.

— Здравствуй, Клод. — Пролепетало это мифическое создание, сверкнув вплетенными в короткие волосы каплями жемчужин.

— Зд... равствуй, — запнувшись выдавил он, не сразу собравшись с мыслями.

— Клод нам пора!

— А...да...

"Да, что со мной! Увидел разодетую девчонку и растерялся, словно какой-то подросток!" — огрызнулся сам на себя Клод, после дела сообразив, что так и не сказал ей, как она прекрасно выглядит. — После коронации скажу!"

Пообещал он сам себе и уверенным шагом направился к трону. Император должен быть сильным, без сомнений ведя за собой. Большое помещение было заполнено до предела, люди были везде. Стояли возле стен, толпились у толстых колонн, создавая живой коридор для него прямо к трону. Гордо задрав подбородок он уверенной неспешной походкой направился к своему месту. Нос свербело от тысячи запахов, испускаемых присутствующими, их тяжёлое дыхание, перекрываемое шепотком страха, удивления, и даже отвращения, не укрылись от него, но он сделал вид, что не заметил ничего не обычного. Он знал, что его вид вызовет подобное отношение, и оно не оказалось неожиданностью. Люди в который раз оправдали его ожидания. От яркости нарядов и украшений, слепило глаза, придворные расстарались одеться побогаче, чтоб привлечь его внимание. Таково уж большинство людей, за блеском злата, не замечающие богатую душу.

Как объяснял Александр все представление состояло из трех этапов: во-первых, Клоду предстояло одеть корону, затем шло его представление и обращение к населению, после чего было знакомство с первыми богачами империи, а уж за этим следовал банкет в честь его светлости императора Клода ре Тиграса Первого. Последнюю часть пришлось срочно придумывать ему самому, от рождения наделенному лишь именем, свою настоящую фамилию он давно уже позабыл.

Важно прошествовав к трону, кляня в душе всех придворных во главе с Александром, Клод занял полагающееся ему место. Сиденье было неудобным, он словно возвышался над остальными, невольно чувствуя превосходство, и понимая, что это лишь лживый эффект. А возле него уже возник невзрачный старичок крепко держа корону, в виде не широкого обруча с тонкими зубчиками по всему периметру, перемежающихся какими-то завитушками. Что-то пробормотал он водрузил, почти невесомую корону на макушку Клода, и произнес:

— Да, здравствует император, Клод ре Тиграс Первый.

Едва отзвучали эти слова, зал взорвался аплодисментами и ликованием, от шума, поднявшегося в зале заложило уши, но он продолжал улыбаться словно ничего не случилось. Всё окружающее его волновало не сильно, взгляд его зелёных глаз лихорадочно скользил по лицам людей выискивая одного единственного человека. А требовалось произнести ещё речь, над которой он совершенно не работал накануне. Да, пусть будет, как будет, решил Клод и обратился к присутствующим со своей первой речью.

— Приветствую вас жители империи. Я, Клод ре Тиграс Первый, обещаю править честно и справедливо, чтоб с этого дня в наших домах наступил мир и покой. С этого дня наша империя вступает на новый путь. Распри и гонения кого-либо отличающегося от остальных прекратятся и любое выявленное зло будет караться законом. Я лично прослежу за тем, чтоб притеснение слабых и беззащитных прекратилось пусть то человек или нечеловек. Все мы жители нашей империи, так пусть мои люди перестанут бояться за свою и своих детей жизни. Давайте вместе построим новый мир, без войн, дрязг и монстров. Да здравствует наша империя!

— Да!!! — вновь взорвалась толпа поддерживая каждое его слово, бушуя в едином ритме, в который он сам не вошел. Сейчас несмотря на все его слова его волновались лишь огромные ореховые глаза девушки, замершей возле самого входа, в которых он мог раствориться весь без остатка. Её яркий тёплый взгляд был пропитан такой нежностью и печалью, которую он не смог распознать, но так хотел прогнать, отчего все вокруг становилось таким неважным и пустым. Матерь Великая, как же он не смог рассмотреть раньше какая она красавица. Он был настоящим слепцом, разменивающимся на блестящие дешевки, не замечая какое сокровище было рядом.

Церемония между тем шла своим чередом, не обращая внимания на метания новоиспеченного императора. Какие-то люди представали пред ним, что-то там рассказывая о себе, их он слушал в пол уха желая лишь побыстрее оказаться с ней рядом. Еще немного, и они окажутся наедине и тогда он... Однако девушка до этого стоявшая вместе с братом возле входа неожиданно пришла в движение, ее алые губы приоткрылись, тонкая почти прозрачная рука порхнула по щеке, стирая невидимую ему слезу и взмыла вверх. Что?! Еле заметный взмах аккуратной ладони сменился неслышным: "Прощай!" и она растворилась, скрывшись за широкими воротами зала. Словно её никогда с ним и не было.

— Дейзира! — вскричал сам не ожидая от себя Клод. Не замечая ничего кроме пустующей двери. Её больше нет! Она ушла.... УШЛА! Острая боль пронзила сердце. Она ушла... а как же он? ПОЩАЙ? Всего лишь прощай! ПРОЩАЙ?! ПРОЩАЙ!!! Но за что! Как? От чего? ПОЧЕМУ? Почему... почему? Но разве не он сам так хотел? Хотел! Вот только мог ли он знать, что без неё ему будет так отвратно. Империя, люди, трон, блеск камней и сладкие речи, все померкло пред ним и только она имела значение. Вот только её с ним уже не было... Ведь он никогда по-настоящему не думал, что она уйдёт. Теперь то ему стал понятным странный вид мальчишки. Каэр все знал! Знал, что она решила уйти и не сказал ничего! ЧЕРТ! Сердце билось в бешеном ритме, грозя выпрыгнуть из груди. Голова шла кругом. Он кому-то кивал, отвечал на вопросы совершенно их не слыша, да и не вслушиваясь. В голове гудела одна лишь мысль: "Ее с ним больше нет". Сам не замечая того, он настолько привык к тому, что она всегда была рядом, что совсем не осознал, как ему стало необходимо её присутствие. Её мягкие руки, касавшиеся его кожи, волос, лёгкое дыхание, пахнущее корицей, нежный голос, остались в прошлом. Каким же дураком он был все это время! Отталкивал её, прикрываясь нелепыми отговорками. Возраст... Девичья наивность... чушь! Всё это бред! А сейчас, когда она ушла. Как быть ему? Да зачем ему все это, если её рядом не будет.

Сам не соображая, что он делает Клод вскочил с трона, совершенно не обращая внимания на возгласы Александра, каких-то придворных, все это ничего для него не значит, ему не нужна империя, не нужны все эти люди, пусть они горят в огне, если её рядом нет. Он должен догнать, должен вернуть, остановить, чтоб все рассказать. Перескакивая через несколько ступенек он соскочил с возвышения, и бросился к двери едва не сворачивая шею. Он должен догнать её, должен сказать. То, что давно надо было сказать!

Двери тронного зала разлетелись в стороны от сильного толчка и повисли едва не сорвавшись с петель, но ему было все равно. Подол её нежно голубого платья мелькнул впереди. Стой!

— Дейзира! Стой! — прокричал он, что было мочи. Весь его мир сузился до этой тонкой фигурки, вздрогнувшей от его крика. Он должен... Резкая боль пронзила спину, пройдя насквозь, едва не касаясь сердца. Это чувство, знакомое ему не единожды. Не уж то он умрёт так и не сказав ей самого важного... дыхание сперло в болезненном спазме. Боль сжала сердце в тиски... такая знакомая и такая ненавидимая им сейчас. Клод никогда не боялся смерти, но не сейчас. Именно в этот момент он молил её дать ему время, он хотел жить...

— КЛОД!!!

По инерции он еще сделал несколько шагов нагоняя её, пока ноги в бессилии не подкосились, и он не рухнул растянувшись на полу в луже собственной крови, чувствуя, как на смену боли приходит онемение, все сильнее сковывает тело, с каждой каплей крови забирая его жизнь, но это его не волновало... Он должен успеть... Должен сказать... Сделав над собой последнее усилие он протянул к возлюбленной руку... с отчаянием, наблюдая как меркнет пред ним её образ. Он не успел... Опоздал.... Погружаясь в объятия так давно ожидаемой его тьмы он жалел лишь о том, что не успел... не успел рассказать Дейзире, как он любит её. Любит... ЛЮБИТ ЕЕ...

"Дейзира, я люблю тебя!"