Клод. Дорогой императора.

И вот их осталось лишь трое, кони несли уставших наёмником вперёд взбивая в воздух пыль и кроша в песок вековой камень. Воздух двумя горячими струйками пара вырывался из широких нервно вздрагивающих ноздрей загнанных лошадей. Никто уже не верил, что они нагонят воительницу, лишь уповая на то, что император не воплотит в жизнь свой ужасающий план сразу по прибытию своей помощницы. На горизонте перед ними возвышались башни Сан-Пен, скрашивая унылый пейзаж с каждым километром подрастая все выше и выше, радуя и пугая одновременно. Клод не знал, что ждёт их в столице, у него впервые не было хоть какого-то мало-мальски продуманного плана, лишь одно желание успеть, не опоздать, остановить. Внутри все сжималось от нехорошего предчувствия, но парень гнал прочь непрошенные мысли. Никогда нельзя браться за работу с мрачным настроем на её провал, иначе все так и будет, но проказные "язвы" все никак не желали покидать его думы. Как злые демоны шепча в ухо, нависая над головой. "Это всего лишь усталость," — успокаивал сам себя воин, стараясь не заснуть, хотя бороться с укачиванием на конской спине становилось с каждым километром все сложнее. Он не знал, как они попадут внутрь, но сомнений в том, что войдут не было, пусть даже это им придётся сделать силой. Штурмовать дворец средь бела дня не хотелось, но на то, чтоб найти способ проникнуть внутрь времени не было. Значит им не остаётся ничего иного как пробиваться. Чего совсем не хотелось, но они должны. Память обожгло неприятное воспоминание. Тонкие сильные, слегка грубые руки, защелкивают на шее замок. "Точно! Цепочка с кулоном. Вот и пришло время для неё, не даром я не выкинул её в прошлый раз!" — с облегчением выдохнул Клод и неожиданно улыбнулся, напугав своих спутников. Счастливая улыбка в их ситуации выглядела как минимум глупо.

Засунув руку за ворот куртки, наемник нащупал тонкую цепь неприятно оплетавшую шею и лёгким движением вытащил её на поверхность плаща. Вот и их пропуск в неприступную крепость. А ворота уже были не далеко. Клод даже мог рассмотреть охранников, важно расхаживавших по крепостной стене и не подозревающих о нависшей над ними угрозе. Однако прежде чем они ворвутся внутрь стоило сделать ещё кое-что. Пошарив в поясной сумке он извлек на свет три флакона, с бесцветной жидкостью тех самых, стимулирующих внутренние резервы организма, и протянул парочку товарищам, уверенно взявшими настойку. Скинув пробку Клод не задумываясь опрокинул в рот неприятную жидкость, с удовольствием ощущая, как усталость уступает место бодрости и силе.

— Повоюем, котяра! — с лихорадочным слегка печальным азартом прокричал Ролк, встряхнув кулаком, словно заочно прощаясь с другом. Пессимистические настроения глодали не только Клода.

Больше не отвлекаясь, отбросив назад все сомнения и страхи они трехглавой молнией устремились к едва успевшим закрыться воротам. Заметив приближение небольшого отряда стражи всполошились, не оставив их без внимания. Не зная, чего от них ожидать они в напряжении засуетились, подтягиваясь, как можно ближе ко входу. Когда до заветной цели оставалось не больше пары метров, наёмники вынужденно остановились. Несмотря на их спорый шаг, стражи не спешили открывать ворота, но и не обнажали клинков, не веря, что на стражей столицы империи могут просто так напасть. По сути среди стражей служба в столице считалась самым безопасным спокойным местом.

— Кто такие будете?! — важно промолвил один из стражей, видимо самый главный, если судить по его величавому брюшку и алчно блестящим глазам, привыкшего к лёгкой наживе человека.

Приосанившись Клод небрежным жестом подцепил ненавистный кулон тяжёлым камнем болтавшийся на груди и лениво продемонстрировал стражу, стараясь вложить в этот жест все пренебрежение какое испытывал к подвеске и императору в целом.

— Глаза разуй. Мы личные слуги императора.

Демонстрация ненавистной вещицы произвела на воина огромное впечатление.

— Простите, господин. — Пролепетал резко поникнув страж и лихо отполз в сторону, давая знак своим людям. — Пропустите. Пропустите господ, олухи.

Остальные мужчины безропотно засеменили прочь, уступая дорогу. Широкие ворота бесшумно распахнулась. "Так бы сразу!" — довольно ухмыльнулся наемник, радуясь тому с какой лёгкостью им удалось преодолеть ворота не пролил ничьей крови. Впереди их ждал дворец, восхищая своим величием, нависнув над сетью улиц и домов.

Лошади отбивали копытами чёткий ритм по камням мостовой, едва не наскакивая на случайных прохожих. Вынуждая людей отпрясть в сторону, с гневными криками и не особо лестными пожеланиями. Но наёмников сейчас это волновало меньше всего. Петляя в лабиринте узеньких улиц порой чистых и богатых, порой грязных и убогих они неизменно приближались к цели своего бешеного марша. Скорее всего их там уже ждали, Леата не представляла собой легкомысленную женщину и вряд ли могла полагаться на то, что пожар убил их, но выгадать время он ей все же позволил.

— Ненормальный.

— Смотри куда прешь...

— Чтоб вам голову свернуть

Неслось им вслед, а наёмники улыбались, даже неожиданно радуясь этим окрикам, означавших жизнь. Этим голосам людей, пусть и не особо лестным, громким, гневным, но таким приятным. Сейчас понимая, что возможно едут в последний раз по этим улочкам и назад им не вернуться, отчего друзья наслаждались, впитывая в себя отзвуки города, запоминая окружающий мирный пейзаж, возможно рискующий исчезнуть в любое мгновение. От осознания чего в груди отвратительно ныло, нехорошие предчувствия никак не хотели покидать их, отдаваясь в голове неприятным гулом, отзывающимся на каждый удар копыт. Озираясь по сторонам впитывая всем своим естеством такой ненавистный и такой приятный запах жизнедеятельности людей, Клод не мог отвести глаз от небосвода, такого яркого и живого, по которому не спеша тянулись тяжелые курчавые облака, грозя вскоре разразиться очередным снегопадов, и отчаянно понимая, что этого он может больше никогда не увидеть и ужасно не желая со всем этим расставаться.

Отстранившись от всего, погрузившись в такие не свойственные ему печальные ощущения, Клод даже сам не заметил, как перед ними возникли стены дворца. Словно выросши из-под земли. "Вот оно сердце истинного зла, отравляющего этот мир!" Раньше, в бытность своей юности, Клод искренне полагал, что все зло в этом мире идёт от наличия монстров, не позволяющих людям спокойно жить, но как показала жизнь главное зло было в сердцах разумных существ, будь то люди или нелюди. Только "человек" мог избавиться от целого вида, рискуя своим родом, без жалости стерев с лица земли целый вид и ради чего... В настоящее время таких случаев встречалось не много, если не считать истребление нелюдей, просто в причину того, что после войны уже не было разницы в цвете кожи, языке, народе, все были выжившими одной страны пережившей катастрофу. Но вот в прошлом, судя по сохранившимся легендам, такие воины были не редкостью, и жестокости с которой люди расправлялись с себе подобными могли позавидовать, даже монстры, не отличавшиеся похожим поведением, убивавшими лишь в меру своей природы, для еды и защиты, но не ради удовольствия. Возможно в своём поведение нечисть была даже ближе к животным, к природе, чем сами люди. Но нынешнее отношение людей, к таким как он, нелюдям, стало уж очень напоминать схожие ситуации из легенд. Всё благодаря правлению императора, геноцид в сторону нелюдей достиг своего пика, разжигая природную жестокость людей правитель как истинный музыкант человеческой симфонии душ, управлял настроем народа, подогревая ненависть ко всему иному, незнакомому, опасному.

Тяжко вздохнув, Клод откинул неприятные неуместные мысли, шагая вдоль стены он с неудовольствием искал ту самую неприметную дверь, через которую ходили слуги, ведь проход через парадную дверь был им заказан. Но минуты безжалостно бежали обгоняя друг друга, а заветная дверка никак не встречалась. Неужели император пошёл в разрез привычным традициям и не стал делать для простых работников отдельного входа, но запасной то выход он был сделать обязан. Усиленный от рождения слух улавливал отголоски звуков, раздававшихся за стеной. Там бурлила жизнь, не ведая, что возможно скоро замрет навсегда. Кто-то бранился, не поделил старую булку, кто-то чистил доспех, кто-то точил клинок, кто-то с..., не важно, люди были заняты своими обычными повседневными делами, и это было странное, но счастье. Счастье благостного неведения приближающегося конца. Интересно, а что стали бы они делать узнай, что возможно скоро умрут?! Стали бы они так же преданно служить императору, зная какой ценой он хочет избавить свой народ от монстров и нелюдей?! Клод сомневался, что все эти люди кричащие об уничтожении нелюдей сейчас согласились бы с действиями правителя, но и с другой стороны план императора Клод понимал. Доведенный до крайности народ уже не мог ужиться друг с другом, отвергая наличие аномалий развития, отвергая нелюдей, люди сами себя загоняли в тупик, из которого был только один выход — вымирание. В такой ситуации, когда оба вида разумных существ ненавидят друг друга итог будет печально прост, не сможет выжить никто.

Заветная дверка показалась, когда они почти обошли половину строения, узенькая, маленькая, почти неприметная, она наглядно демонстрировала о месте слуг в этом доме. Ждать как в прошлый раз, когда кто-нибудь выйдет они не могли, поэтому отмычка пришлась как нельзя кстати. Несколько лёгких движений и дверь гостеприимно распахнулась впуская гостей в мир клубящихся ароматов еды туманными облаками вырывающихся из полуоткрытой двери, сводя в спазме желудок изнывающий от голода, гомоном женщин, перекрываемый лишь окриками одной женщины, невероятно роскошной, дородной, откормленной на императорских харчах, с раскрасневшимися щеками и неожиданно белоснежным передником. Бесшумно крадясь вдоль стены, они не могли не заметить эту женщину из дверного проема коридора, харизме которой мог позавидовать любой страж. Паутина коридоров была им совсем незнакома, но все дворцы были относительно схожи, поэтому быстро продвигаясь вперед они были уверены, что не заплутают.

Поворот сменялся поворотом, порой им встречались спешащие куда-то слуги, провожавшие их странно отстраненным безразличным взглядом. Этих людей словно совсем не волновало, наличие посторонних личностей в стенах их обиталища, что было лишь на руку наемникам. Эта паутина коридоров уже начинала порядочно злить, казалось они никогда не выйдут из этих стен, когда вдруг пред ними возникли ступени, увлекая наёмников за собой наверх. Это было словно давно ожидаемое приглашение, обогрев сердце радостным предвкушением развязки. Проведя ладонью по лицу, Клод глубоко вздохнула поразившись своей впечатлительности, однозначно он стал изнеженней, но это уже ничего не меняет. Возможно он вообще сегодня погибнет, но и император тоже не увидит завтрашнего утра. В этом Клод был уверен на сто процентов.

Каждый этаж воспринимался ими как очередная преодоленная ступень в достижении все приближающейся цели. Никто не сомневался, что они приближаются к череде комнат, обжитых императором. Как и в прошлый раз, Клод не мог не отметить практичность и своеобразную изысканность строения. Тут не было вычурности, излишних украшений и прочего добра, захламлявшего дом, но в круге сильных мира сего было принято считаться признаком достатка. Мягкие синеватые тона радовали глаз, хорошо укрывая незваных гостей, старающихся не афишировать свое присутствие. Клод внимательно следил вертя головой из стороны сторону, улавливая все отголоски фраз и звуков и по ним ориентируясь в какую сторону им идти, а подслушанные голоса явно давали понять, что идут они верно. По прежнему своему посещению, которое наёмник к сожалению, помнил смутно, да и по подслушанному, он догадывался, что они уже находились на этаже тронного зала, где-то совсем неподалеку происходило решение каких-то императорских законов, некоторые из них мужчина заочно не поддержал.

— Думаю за следующей дверью приёмная перед тронным залом.

— Клод, ты намерен напасть на императора в тронном зале? — поразился предложению друга Ролк.

— А что ты предлагаешь? Подождать, когда он оттуда выйдет или может самим вывести его отсюда.

— Нет, не знаю. Но как-то не так это.

— Как есть.

— Идём!

Прекратив спор, они уверенно толкнули заветную дверь, украшенную невообразимым рисунком, словно художник, задумавший его был в стельку пьян, и оказались в небольшой комнате устланной коротковорсовым ковром с изображением битвы стражей с каким-то огромным ящеро-подобным чудовищем и полным отсутствием мебели. Вот только сама комната была не пуста.

— Ну здравствуй, Клод. — Как-то неожиданно радостно проворковала Леатрис, вальяжно подпирая косяк огромной двери, ведущей в заветный тронный зал. — Я уж надеялась с тобой больше не встретиться. Жаль.

Женщина невообразимо преобразилась. Короткие волосы были уложены в легкую, слегка растрепанную, прическу, придававшую ей слегка легкомысленный вид, стройная ножка, в обтягивающих брюках, выставленная вперёд вызывала не уместные в данной ситуации желания. Чертовка была привлекательна и прекрасно знала об этом, вот только презрительное выражение на сильном лице развеивало все наваждение, создаваемое телом.

— Взаимно. ОТОЙДИ.

— А если нет? — тонкая бровь вскинулась в насмешливом жесте, тонкая изящная рука легла на рукоять верного меча.

— Мы все равно пройдем.

— Не думаю.

— Где капсула?

— У моего господина.

— И как ты могла пойти на такое? — удивленно промолвила Алита, успевшая извлечь ещё несколько стрел в компанию к уже заряженным в самострел.

— Какое, нелюдь?

— Как ты согласилась на уничтожение населения империи?

— О чем ты?! Всё наоборот. Мы освободим империю от расплодившейся заразы. Чтоб больше не родилось ни одного выродка.

— Ваше средство убьет не только нелюдей.

— Значит эта предательница все растрепала. — Совершенно не удивившись промолвила женщина, наконец отлипнув от стены. — Я была права на её счёт.

— Это так вы поощряете за службу?

— Предательство непростительно.

— А она ведь вас не передавала, пока ты не пожелала её убить. Так что Леатрис, твоя хваленая преданность ничего не стоит, пропусти или... мы все равно пройдем.

Терпение Клода подошло к концу, да и чего ждать, он понимал, что воительница просто так их не пропустит. Если ей так просто расправиться с союзниками, то о снисхождении к ним, наемникам, не могло быть и речи. Хотя где-то в глубине души затаился отвратительный червячок ущемленной гордости и разочарования, ведь было то время, когда они были очень близки друг к другу. Вытащив верный меч, мужчина сделал шаг к бывшей союзнице, встретившей его ответным жестом, но нападать не спешившей. Они оба знали, чего они стоят.

— Пока я жива, никто не пройдёт.

Молниеносный круг легкого меча, красиво свернул в свете ламп, яркой вспышкой отразившись в ее глазах. Не отводя взгляда от некогда желанной, а сейчас с такой же силой, ненавидимой им женщины, Клод попытался максимально приблизиться к двери тронного зала, чтоб подходящий момент прорваться внутрь, не тратя времени на сражение с этой тварью. Однако его маневр был раскрыт, Леатрис позволив сделать ему несколько шагов заняла упрямую позицию возле двери, следя за всеми. А Ролк уже обходил женщину с другой стороны, без слов поняв маневр друга. Сейчас не шло никакой речи о благородстве честного поединка, время шло на минуты.

— Ну и дура. — Бросил в ответ бывшей напарнице Клод и сделал первый выпад, его силы не бесконечны, затягивать поединок было не в его интересах. Действие эликсира могло закончится, но упадка сил пока не наблюдалось, хотя тянущий дискомфорт в мышцах напоминал об истечении доступного ему лимита. Меч послушно сделав полукруг высекая искры, но не успел он опустить свой клинок, как с другой стороны её уже атаковал Ролк. Следующий удар они планировали нанести вместе. Такую тактику парной атаки они выработали довольно давно, когда приходилось охотиться на особо опасных монстров. Вдох выдох новая атака. В этот раз Леатрис несмотря на все свое мастерство едва не пропустила удар, парная комбинация оказалась для неё неожиданностью, видимо не предвидев такой подлости от наёмников.

— Знаешь Клод, а у нас ведь могло что-нибудь получиться. — Неожиданно промолвила женщина сдув невольно упавшую на лоб прядь, выбившуюся из прически.

— Сомневаюсь, — скептически бросил Клод не совсем понимая к чему она клонит. — Ты не в моём вкусе.

— Не думаю, что это так. Твое тело говорило иное... Да и сейчас... — презрительный смешок, заставил его сглотнуть. Что за противная гадина.

— Не льсти себе! — следующий удар не заставил себя ждать, друг верной тенью следовал за ним.

— Вы все равно опоздали. Вы все умрёте!

— Не верю тебе.

Сейчас глядя на искривленное в презрительной насмешливой ухмылке лицо, Клод не понимал, как такое вообще могло случиться, что он мог ей увлечься. В этом искаженном лице не осталось ничего привлекательного, что в прошлый раз раскрылось перед ним. А смысл её слов постепенно стал доходить до его сознания. Неужели они опоздали?! И император уже распространил свой вирус... Тогда все, что они делают будет зря, но останавливаться уже ни к чему. Раз они все погибнут, то императора они заберут с собой. Невольно прислушавшись к себе, воин не заметил ничего не обычного. Лёгкое недомогание, вряд ли было действием яда, хотя... Мысли предательски закрутились отвлекая от нынешней битвы, за что он чуть не поплатился своей собственной жизнью, едва успев уклониться от промелькнувшего возле шеи острия клинка.

— Ха-ха. Заметил-таки.

— Соберись! — взорвался Ролк.

— Да собрался я уже! — зло огрызнулся Клод, отстраненно наблюдая, как мимо пролетела стрела самострела, махнув на прощанье пером и с жалобным стоном упав на пол, отбитая ловкой рукой. Алита поддержала мужчин.

— Леата, нам некогда с тобой возиться, прошу отойди. — В последний раз предложил Клод, не надеясь на положительный ответ. Упрямства ей было не занимать, хотя даже она должна была понимать, что против троих долго не простоит. Ведь очередной удар Клода едва не оборвал её жизнь, оставив длинную полосу вдоль рёбер, а с другой стороны уже набросился Ролк, метя в уже покалеченный бок. Они уже почти прижали Леатрис к стенке, как со стороны двери, из которой они пришли донесся шум шагов быстро приближающейся подмоги.

— Вот черт!

— А ты думал, что я буду тут одна. — Насмешливо бросила женщина, заметно приободрившись.

— Алита!

— Знаю!

Без лишних слов женщина уже обернулась в сторону двери, взяв на прицел ещё закрытую дверь, теперь все зависело от неё, но и их битва ещё не окончилась. Раненая Леатрис была не менее опасна здоровой.

— Клод. Иди, мы тут сами.

— Но?!

— Вот уж нет! Никуда он не пойдёт.

— Да! Котяра, вниз! — скомандовал Ролк, тон его голоса не допускал возражений. Друг знал, что он делал. Благодарно кивнув, Клод ещё раз атаковал женщину, успевшую ловко уклониться в сторону. Не давая ей возможности раскусить его следующий шаг, Клод бросился вниз, скользя в сторону двери. Этот ход они когда-то применили на одном из монстров, в тот раз Клоду сильно досталось, так как чудовище решило упасть прямо на него, но в этот раз более лёгкая противница, не ожидавшая подножки с легким вскриком рухнула на пол, но он уже не обращал на неё внимания уверенно несясь в сторону двери. Едва его руки коснулись тяжёлых створок позади разнесся очередной звон скрестившейся стали и вслед открываемой двери в тронный зал влетел фонтан алых брызг, мрачным узором пятная сверкающий пол. Чья это была кровь... он знать не мог, лишь надеясь, что она не принадлежала Ролку. Этот раздолбай не мог просто так умереть.

Не успел он в компании сопровождавших его багровых пятен остановиться, как кто-то шарахнулся в сторону, чтоб не попасть ему под ноги. Кто это был Клод толком рассмотреть не успел, но в то что это был не император, даже не сомневался. Кого-кого, а труса правитель никак не напоминал, да и трус не продержался бы столько лет у власти, держа придворных в узде, и даже порядочно процветая. Тронный зал нисколько не изменился с его последнего и единственного посещения, сохраняя всю свою практическую красоту. Слабое освещение погружало помещение в полумрак, но для него это не было проблемой. Обведя взглядом открывшуюся комнату, мужчина разочарованно вздохнул, лёгкой победы не будет. Кого тут только не было и часть этих людей, напоминавших одинаково серое никчемное стадо, не представляли угрозы, а вот небольшой отряд в подножии трона, уже был проблемой. Резко взмахнув мечом и заставив придворных еще сильнее вжаться в стены, он уверенно направился к встречающим его стражам. Пусть это будут его последняя битва, но он не может, просто не имеет права, проиграть. "Тупое трусливое стало. Ведь они толпой могли остановить его, но предпочли вжаться в стены, боясь за свою жизнь!" — презрительно скривился парень, больше не обращая на вельмож никакого внимания.

Стражи в отличие от горожан его прихода не испугались, приготовившись остановить его или умереть. Бегло пробежав взглядом по лицам серьёзных бородатых и безбородых мужиков, среди которых встречались и совсем юнцы, Клод сочувственно покачал головой, убивать людей он не хотел. Что бы они не говорили о нелюдях, парень был не убийца. Но что-то с этим отрядом было не то, такой взгляд у людей он уже видел однажды, остекленевший, безжизненный, бессмысленный. Марионетки. Все эти люди находились под таким же контролем, как и тогда, в резиденции градоправителя, но кто-то же ими управлял. Меч удобно лежал в руке, убеждая владельца в победе.

— Император! — заорал во всю глотку Клод, стараясь перекричать зал и лязг металла. От него не укрылось, как вздрогнула фигура на возвышающемся троне. — Прикажи отпустить этих людей. Хоть сейчас поступи, как человек.

Клод знал, что это была бесполезная попытка, правитель уже давно перешёл ту грань, когда чужие жизни имеют ценность, но он не мог не попытаться, сохранить жизнь невиновных. В своих силах он не сомневался. Опыт, пройденных битв, был на его стороне. Так и не дождавшись чего-либо от правителя, не посчитавшего даже необходимым ему отвечать, наемник слегка склонившись молнией метнулся в толпу нанося первый удар. Меч легко прошёл сквозь плоть ближайшего к нему мальчика, рухнувшего к ногам убийцы, так и не поняв, что уже мертв. Скривившись в отвращении, Клод уже орудуя мечом, как копьем проткнул следующего ближайшего к нему воина, резко уклонился от промелькнувшего возле лица широкого лезвия. "Было близко!" Он снова и снова поднимал, и опускал меч, коля, парируя и уклоняясь, кружась подобно дьяволу в смертоносном танце. Люди беспомощными кулями валились к его ногам, заливая пол свежей ещё тёплой кровью, замаравшей все вокруг, но Клод не чувствовал удовольствия от победы это была самая отвратительная бойня в его жизни, в которой он не чувствовал себя героем, спасителем, а обычным убийцей, расправлявшимся с отрядом детей. Все повторялось, но в умноженных масштабах. И только император взирал на происходящее с отвратительным хладнокровием, словно возле его ног гибли не живые, ещё не старые люди, а простые марионетки.

Силы были уже на пределе, воздух вырывался с хрипом, но Клод старался не сбивать дыхания, только не расслабляться, только не думать о том, как ему тяжело. Слабость уже ощутимо давила на грудь, грозя вырвать меч из ослабевших рук, а несколько царапин уже украсили и без того измученное тело. Алая кровь наемника сочась мелкими каплями смешивалась с кровью погибших от его рук людей, словно связывая их воедино. Ох, не так он хотел добиться справедливости, совсем не так. Только не смертью не виновных людей. Вокруг него творился настоящий кошмар из месива трупов людей, отрубленных конечностей, крови, крови... Он никогда не сомневался, что он отличный воин, закаленный в множестве сражений, но эта картина говорила о нем как об обычном убийце, но и найти иного способа добраться, до императора не калеча воинов, мужчина не смог. Стражи стояли насмерть. Поднимая и опуская клинок наёмник с горьким удовлетворением отмечал, как количество его противников сократилось до двух человек, с упрямством баранов, прущих на него к собственной смерти. Еще пара взмахов, и последние воины склонились к его ногам в последнем поклоне.

— Ты хотел этого?! — дико вскричал Клод даже сам не подозревая, как эта бойня вывела его из себя, никак не напоминающая честную схватку.

— Ты настоящий монстр, нелюдь!

— Это ещё как посмотреть! — зло пробормотал мужчина, нащупав дрожащими пальцами поясную сумку, оставляя отвратительные алые пятна на её тёмной поверхности. Сосуд со стимулирующей настойкой нашёлся со второй попытки и поднес к губам. Клод не знал, чего ему ждать от повтора эликсира, возможно результатом будет его смерть от истощения, но сейчас он не мог проиграть. По телу пробежала неприятная дрожь сменившись лёгкостью и лживой бодростью, а наемник опять был полон сил. Сильное средство изобрел старый ворчун.

— Тут не на что смотреть! — равнодушно бросил правитель и взмахнул рукой.

Позади раздался странный шорох, сопровождаемый удивленными вскриками, ошарашенных людей, не суливший ничего хорошего. Ожидая очередную подставу императора, Клод метнулся в сторону, вовремя уклоняясь от коротенького ножа, метившего в его спину. Глупая, бесполезная и бессмысленная атака. Полноватенький мужичок в дорогом костюме с круглыми от страха, ничего не выражающими глазами вновь развернулся к наемнику зажимая обеими руками лезвие. Провалившаяся попытка его не остановила, хоть Клод и был уверен, что вторая закончится также. А от толпы прячущихся придворных отделилась очередная фигура.

— Ну нет. Опять. Тебе не надоели ещё эти игры? — прорычал Клод, оборачиваясь к новым врагам. Этих убивать не хотелось ещё больше, чем стражей, те хоть имели представление об оружие, эти же вообще были как дети, испуганные, наивные, беспомощные.

Отклонившись от очередного удара толстяка, Клод резким ударом оглушил незадачливого противника приготовившись в ожидании следующего. Стараясь не использовать меч наёмник уклонялся от ударов придворных, стараясь не убивая, оглушить противников, сейчас это было сделать гораздо проще, ведь не знакомые с воинским искусством люди нападали разрозненно, поодиночке или парами, но одинаково бестолково. Из всех встреченных им сейчас придворных может двое или трое имели представление об оружие, но встречались с ним видимо очень давно. За дверью тоже шёл бой. Как там его друзья?! Клод волновался, но понимал, что сейчас его стычка — это просто игра, настоящее сражение сейчас шло там, за дверью, где остались Ролк и Алита, прикрывавшие его спину. Окинув колонны он с неудовольствием отметил, ещё две приближающиеся к нему группы. Сколько же придворных у этого императора? Это сражение изматывало и раздражало, но игнорировать их в достижении правителя Клод не решался. Получить удар в спину от неумехи было глупо.

Когда последний горе-воин занял свое место на полу Клод метнулся в сторону трона. Он должен покончить с императором.

— Остановись нелюдь. — Приказал ему правитель, но Клод проигнорировал его слова, быстро преодолевая тронный зал. Когда от трона его отделяло не более двух метров император встал со своего места и сделал несколько шагов в его сторону. Широкий балахон-мантия из дорогого материала, расшитый золотыми нитями мягко соскользнул к его ногам оставив мужчину лишь в лёгкой рубашке и брюках, заправленных в голенища франтовых сапог. Клод вынужден был признать, император выглядел неплохо, высокий, подтянутый, даже не сказать, что этому человеку, человеку-ли, было вдвое больше лет чем наемнику. Легко спускаясь по ступенькам он насмешливо сверлил Клода взглядом, на не старом бледном лице, ярко горели лишь тёмные омуты глаз и алые губы. Что-то в образе императора было неправильным, неестественным. Между тем преодолев последнюю ступеньку, правитель коснулся пола и грациозно склонившись подобрал один из клинков от скользивших к трону, во время битвы Клода со стражами.

— Не помню, чтоб приглашал тебя к себе, нелюдь.

— Я тоже не помню, чтоб хотел приходить к тебе в прошлый раз.

— Справедливо. — Усмехнулся мужчина и легко крутанул клинком, проверяя его послушность. — Только зря ты пришел сюда наёмник.

— Отчего же.

— Ты опоздал. Я уже претворил в жизнь свой замысел.

— Ты?!

— Да, наемник, я сделал то, что хотел, а ты мне в этом существенно помог. Благодарю.