Клод. Дорогой императора.

— Что за черт! — вскрикнул Клод с громким плеском уйдя под воду. Бурная река подхватила свою добычу с радостью маленького ребёнка, обнаружившего в своей власти давно желанную им игрушку. Крупного мужчину вертело и крутило, порой ударяя о бок скорлупы. Вода забивалась в рот, нос, заставляя отплевываться, размазывая муть перед глазами. Сдаваться нельзя! Клод помнил, в воде он был не один, но тварь, так ловко скинувшую его со счетов, он толком рассмотреть не успел. Однако это не давало повода ее недооценивать. Вспарывая воду мощными гребками, он заставил себя вплыть. Слава Богам, его не успело отнести в сторону. Скорлупа, как родная, жалась к нему, увлекая за собой, тщетно пытаясь затянуть под себя. Тело уже почти не слушалось его, скованное жутким холодом. Оттолкнувшись от водной поверхности Клод отчаянно подскочил в безуспешной попытке ухватиться за край все явственней ощущая, как сводит судорогой ноги. Если он не ухватится за скорлупу, то просто утонет. Нахлебавшись воды, раздираемый кашлем, он отчаянно боролся. Счёт его жизни шёл на секунды. Сжав отстукивающие яростный ритм зубы, охотник предпринял ещё одну попытку вцепиться в "борт", с отчаяньем ощущая, как пальцы едва ухватившись соскальзывают вниз. "Это конец" — как-то даже несколько равнодушно подумал наемник, уже почти не чувствуя ног, и с наслаждением ощущая, как ужасающий холод, охвативший тело, сменяет удивительное тепло. Нить, связывающая его с реальностью быстро ускользала, увлекая в небытие, сквозь негу он почти не заметил, как кто-то схватил его за край куртки и держит не позволяя окончательно уйти на дно.

— Клод! КЛОД! ДА ПРИДИ В СЕБЯ, КЛОД! — достиг его затуманенного сознания крик. "Как странно..." — пробудилось легкое любопытство, похоже последнее, что в нем ещё как-то цеплялось за жизнь. Перед глазами на миг прояснилось. "Какие красивые..." — отстраненно подумал мужчина, не мигая смотря в большие ореховые глаза, такие знакомые и чужие. — "Чьи они..."

— Клод, ну пожалуйста!

"Этот голос... Дейзира!" — осознание жаркой волной прокатилось по телу, к которому вновь вернулось ощущение холода и боли, в скованных пронизывающим насквозь льдом мышцах. Лицо девушки исказилось от напряжения, но она упрямо держала его, не позволяя упасть. Скорлупа опасно накренилась, едва удерживаемая на плаву Каэром, а над ними возвышалась огромная, просто гигантская пародия на змею, ту самую, которая хотела задушить его, отправленного, на подступах к Астле.

Он должен выбраться из воды! Тонкие пальцы побелели от напряжения, но не отпускали его бренное тело, отказывающееся подчиняться хозяину. "Ну давай, черт побери, осел разжиревший!" — рычал сам на себя парень, через дикую боль заставляя тело подчиняться себе, которое очень нехотя, но откликалось. Горячая кровь билась в венах обездвиженных конечностей, едва не вырывав болезненный крик, но Клод не проронил ни звука. Это была хорошая боль. Значит он все ещё может владеть собой, не проиграв битву стуже, значит он будет жить. Собрав быстро тающие силы он вложил их в последний рывок, ощутимый им, как слабое колыхание. Но этого хватило. С помощью Дейзы и в основном её силами, он перевалился через борт, беспомощно развалившись на дне и вперившись в небо. Всё! Больше он ничего из себя выдавить не смог. Воспринимая себя бесполезным грузом, он едва ощущал, как такие маленькие, но сильные руки укутывали его в одеяло.

— Что делать с этим? — достиг его слуха взволнованный голос Каэра.

— Стрелять! — едва слышно промолвил мужчина, только кажется его никто не расслышал. Да и тварь вела себя странно. Нависая над ними, но не спеша нанести последний удар.

— Не трогайте её! — перекрывая всех разнесся взволнованный крик Алиты, на что Ролк мягко спросил:

— Почему?

— Она мать!

— И что? Это не помешает ей нас убить.

— Не трогайте её. Она потеряла ребёнка.

— Мы его не убивали.

— Но мы в его скорлупе. Он вылупился раньше срока и пропал. Она думает, что мы убили его или спрятали.

— Тогда тем более надо убить её, чтоб раньше нас это не сделала она! — жестко промолвила Леатрис, и судя по последовавшему звуку, извлекла меч.

"Черт, как неудобно лежать беспомощной тушей!" — вяло прорычал Клод, пробуя вернуть конечностям подвижность. Что давалось ему плохо. Огромное длинное тело, то поднималось, то склонялось над ними, тонкий раздвоенный язык то исчезал, то появлялся из пасти, живя своей жизнью, огромные навыкате жёлтые глаза, на позолоченной чешуей морде, следили не мигая, горя мрачным не сулившим им ничего хорошего огнём.

— Нет! Я смогу переубедить её. Она уйдёт! — в голосе женщины звучали слезы. "И когда она стала такой сентиментальной. Не тогда ли, когда коснулась того яйца". — Мысли вяло и слегка отстраненно текли в его голове, совершенно равнодушные к творившемуся вокруг.

— Попробуй. Но если, хоть что-то будет угрожать нам я убью её, не сомневайся. — Дала добро Леатрис, уже разгораясь азартом предстоящей битвы. Не женщина, а огонь!

Со стороны второй "лодки" донеслось неясное шуршание и в поле зрения молодого мужчины возник образ Алиты, но не такой, какой он привык её видеть в последние дни. Женщина замерла перед огромной тварью, едва заметная на её фоне, но при этом такая ослепительно яркая. Такая, какой он встретил её впервые. Уверенную в своей неотразимости, не сомневающуюся в своих действиях и способную очаровать кого угодно. Сейчас она стояла гордо вздернув голову и не мигая смотрела в огромные глаза речного змея, замершего, напротив. Казалось для этих двоих не существовало больше никого. Только этот чуждый людям гипнотический взгляд имел значение. Клод не знал, что сейчас происходило с этими двумя, но то, что Алита использовала свой дар не сомневался. С удивлением наблюдая, как все, что сотворила с собой женщина, дабы скрыть свою истинную внешность слетало с неё, подобно бесполезной шелухе или искусственной коже, как в момент линьки у змей, открывая спутникам настоящую Алиту. В её каштановых волосах, рассыпавшихся по плечам, все явственней проявлялись красные пряди, пока окончательно не вернулись к первозданной огненной красоте. Лицо тоже теряло свою обыденность и невзрачность, представляя пред ними красивейшую из женщин, ту самую, которая едва не очаровала наемника. Вот только из её огромных глаз, почти лишившихся зрачков текли слезы. Слезы потери, словно не представшая пред ней змея, а она сама, Алита, потеряла дитя.

Чудовище, зависшее напротив неё также не шевелилось. Товарищи словно замерли в этой точке времени и пространства, где даже буйная Винрара, не могла сдвинуть их с места. Хотя это скорее всего заслуга змеи, кольцами свернувшейся под пловцами, не позволяя сдвинуться с места.

Секунды отсчитывали свой ход, а они все ещё не сдвинулись ни на шаг. Никто не знал, что ждет их, что решит гад, отпустит или убьёт, но они готовились к обоим вариантам. Клод тоже не отставал. Понемногу разрабатывая отогревающееся тело, уже чувствуя, как пальцы рук пусть не сильно, но подчиняются ему. С ногами, скованными судорогой, было сложнее. Они все ещё не слушались его. Вытащив узкую спицу, спрятанную в рукаве, и используемую, как отмычку, Клод обратился к Дейзире:

— Дейза, помоги. Уколи этим каждую ногу. — Указал он на иглу, едва внимание девушки обратилось к нему. Его просьбу она не поняла и судя по округлившимся глазам даже её испугалась. — Поможет от судороги.

Вынужден был пояснить Клод. Отчего её глаза счастливо блеснули и со всей свойственной ей ответственностью, девчонка ткнула иглой, заставив вздрогнуть мужчину. Второй укол прошёл легче. К чему ещё прибавилось удовлетворение от отпустившей его дрожжи. Мелкий тремор пониженной температуры тела он в счёт не брал. Тут следовало лишь сменить сырую одежду и это подойдёт. Завернувшись в одеяло, он медленно поднялся с радостью отмечая, как возвращается подвижность.

— Она уходит, — наконец негромко промолвила женщина. Ее голос звучал устало и торжественно, как у человека выполнившего свой долг. — Змея доставит нас к берегу неподалеку от поворота русла реки. Только, ради всего, не делайте резких движений. Она ещё очень недоверчива.

С обоих лодок донесся дружный облегчённый вздох. Избежать сражения с речной тварью, это многого стоит, тем более, когда впереди ещё ждут новые битвы. Скорлупа плавно скользила по воде, игнорируя силы и требования реки, увлекаемые еле приметным течением мощных колец, в которые скрутилась их жуткая спутница, скрывшись в толще вод. Плавать так было гораздо приятней, чем как у них было до этого, на лицах друзей напряжённые морщинки стали сменяться улыбками. Расцветающие не зависимо от людей, когда державшее их в своих цепях напряжение отступило.

Винрара плавно сворачивала направо извилистой змейков скрываясь в дали, в то время, как путники под руководством змеи аккуратно причалили к берегу и поспешно высыпали на песок.

— Земля! — радостно воскликнул Каэр и с наслаждением опустился на колени, нисколько не заботясь о том, как он выглядит.

Змея же взмахнув Алите на прощанье хвостом скрылась в воде, словно её и не было.

— Алита... ты такая... красивая. Но что с тобой? — пораженно не сводя глаз с возлюбленной пробормотал Ролк, да и Леата с Айяной, взирали с неприкрытым удивлением.

— Ничего, дорогой. Нравлюсь? — с мягкой улыбкой ответила женщина и легонько встряхнула огненной гривой, красиво вспыхнувшей в лучах солнца.

— Даааа... — с придыханием скорее выдохнул, чем сказал наемник.

— Это моя настоящая внешность.

— Твоя?!

— Да, просто, когда-то мы с Клодом решили, что мне стоит сменить столь яркую внешность.

— Клодом? Котяра, ты тут причём?

— Так была тут одна история. Да не ревнуй ты. Наслаждайся. Твои спокойные деньки подошли к концу.

— Почему? — хором воскликнули влюбленные и с улыбкой переглянулись.

— Потому что теперь тебе придётся отбиваться от её воздыхателей.

После слов друга наемник облегченно выдохнул и как-то хищно оскалился.

— Пусть только попробуют!

— Если вы закончили миловаться, тогда пойдёмте дальше! — прервала их милую беседу воительница, притоптывая от нетерпения. Близость руин манила к себе многим. Их цель была близка и это путешествие, да и копания вскоре останутся в прошлом, не стоило исключать и опостылевший дух авантюризма влекущий их исследовать руины. Эту частичку прошлого доставшуюся от предков. Кусочка их жизни.

Оглядевшись по сторонам Клод с удовольствием отметил как позади них остался высокий склон покрытый вершинками сосен, поразившись тому, как им так легко удалось пересечь такую громаду.

Сейчас отряд расположился в светлой рощице словно родной спутницы того лесного гиганта из которого им удалось наконец выбраться. Светлой и лёгкой, напоминающей хрупкую девушку в компании огромного воина-великана. В этом месте даже дышалось легче и теплело на душе. Пока готовился ужин, Клод успел просушить мокрую одежду, с удовольствием ощущая, как последние отголоски пережитого обморожения покидают его, возвращая телу привычную послушность и лёгкость.

— Дейза, спасибо. — Промолвил он спустя час, когда они выдвинулись в путь дальше. Слова дались нелегко. Признаться, в том, что его спасла хрупкая девчонка было сложно даже самому себе, не то что ей. А тем паче того, сознаться в своей слабости. "Он должен быть справедливым не только с ней, но и с собой" — признал парень. "Ведь, если бы не Дейзира, кормить бы ему сейчас рыб на речном дне".

— Не за что. Я рада, что все обошлось. — Негромко промолвила в ответ девушка. Понимая его терзания, её слова прозвучали тихо, так, чтоб услышать их мог только он.

— Я запомню.

— Не надо. Обещай, что не погибнешь.

— Не погибну.

— Я рада. Этого достаточно.

Этот негромкий разговор был приятен обоим, он вызывал какие-то забытые чувства. Редко, когда Клода просили "не погибать". Чаще было наоборот. Умри, но спаси. Может поэтому, невольно расчувствовавшись он не заметил настигшей их опасности, а может просто не ожидал, что такова вообще может возникнуть в этом светлом месте. Как по округе разнесся ужасно громкий свист, от которого у наемника заложило уши. Казалось, в голове произошел мини взрыв, рассыпавшийся осколками острых игл, застрявших внутри. Клод рефлективно зажал уши руками, стараясь снизить влияние звука. Помогло это плохо. Трель проникала сквозь ладони, заставляя содрогаться каждую клеточку тела, истекать кровью, изнывая от боли. Звук причинял боль! Что это?! Боковым зрением он ещё отмечал, как неподалеку от него, беспомощными, скрюченными, изломанными куклами рухнули девушки-нелюди, чувствуя, как и сам валится следом. Они отчаянно зажимали ладонями уши, стараясь, хоть чуть-чуть заглушить громкость трели, которая на людей не произвела подобного впечатления. Похоже они вообще не испытывали дискомфорта, приносимого этой песней, а даже напротив, наслаждались, восхищаясь её звучанием, словно она дарила им счастье, а на губах расплывались совершенно идиотские улыбки. Вот только было ли им от этого лучше. А трели все звенели и звенели... Трели... Затуманенный болью мозг работал медленно. Спустя несколько мучительных минут, до Клода все же стало доходить с чем они успели столкнуться.

Свирельи — такие необычные твари или все-таки птицы... Раньше с ними ему сталкиваться не приходилось, но наемник многое слышал о них. Считалось, что это очень редкий вид нечисти. Который вообще-то не отличался особой кровожадностью, они даже не ели мяса, являясь исключительно травоядными созданиями. Но их трели были опасны, воспринимаемые людьми, как волшебные песни ангелов, спустившихся с небес, нелюдям же эти ангелы были недоступны. Песнопения свирельи нелюдям приносили лишь мучительную боль. Некоторые из последователей культа Матери Великой, считали и старались убедить в этом других, что Матерь Великая специально создала этих тварей, чтоб наказать нечистых созданий и явить свою благодать своим детям, людям. Только все это чушь! Эти глупцы не понимали, что счастье, создаваемое райским пением этих птиц было ложным. Как не может быть счастья, там, где нет ничего способствующего его появлению.

Продолжая зажимать уши руками Клод скорее дополз, чем дошёл до Каэра. Самого близкого к нему человека. Протянув руку со странно дрожащими пальцами, мужчина коснулся подростка, нехотя обратившего на него затуманенный полный восторга взгляд, мальчик его явно не видел. Наемник для него был не важнее пыли под ногами. В ушах уже не просто гудело и стреляло, они ныли от боли, а по шее стекало тонкой струйкой что-то тёплое. Кровь.

— Каэр! Каэр! — позвал друга мужчина, сам не слыша своего голоса. Лишь бы слух пропал не навсегда. — КАЭР! — во всю глотку заорал Клод, наконец сумев пробиться сквозь очарование, охватившее парнишку.

— Клод? Ты что? Это так прекрасно!

Прочитал по губам наемник и кисло ухмыльнулся.

— Бери Дейзиру и уноси подальше. Растолкай остальных. — Он понимал, что сам до Айяны с Леатой, уже добраться не сможет.

— Но почему?

— Нашёл время! Бери сестру и несись подальше отсюда. Нас звук убивает!

— Тогда как же ты? — очарование окончательно схлынуло с парня, а вместо неестественного блеска в затуманенных зрачках, зажглись тревожные огоньки.

— Я иду... вернешься... за мной.

Пусть и шатаясь, но Клод наконец смог поднялся на ноги. Идти было сложно. Знакомая с детства голова стала чужой, тяжёлой и неподъемной. Заставляя себя делая шаг за шагом, он пробирался вперёд, пытаясь уйти прочь, отмечая про себя, как подросток утаскивает подальше от ловушки сестру, следом за которыми потянулись и остальные. Каждый метр давался ценой невероятных усилий, но останавливаться нельзя. Его беспрестанно качало, пот тёк по лицу, смешиваясь с кровью, струившейся не только из ушей, но и из носа, но он шёл постепенно сознавая, что уйти все же не сможет. Красные круги расплывались перед глазами, закрывая обзор, а в голове все чаще билась мысль, о том, чтоб все бросить, отдавшись на милость свирельи, когда вдруг чья-то рука подхватила его, обхватив под мышки и закинув его руку на шею. Кто бы это мог быть... Бросив взгляд в сторону, перебарывая мутный туман, Клод распознал Каэра, шептавшего: "Всё будет хорошо. Потерпи". Или что-то подобное, мужчина был не уверен, правильно ли смог расшифровать движение губ. Перед глазами все затягивала отвратная тьма. Последние метры он уже скорее не шёл, а висел на подростке, сгорбившемся под его весом, но упрямо тянувшем его за собой, прочь от опасного места. К спасению. К тишине. Последнее, что запомнил Клод прежде чем окончательно сдаться на волю царицы тьмы девчонок-нелюдей, беспомощно развалившихся на земле, и товарищей людей, склонившихся над ними. Выглядели все неважно, так же, как и он сам, но они были живы...

Его пробуждение было мягким. Не таким, когда просыпаешься внезапно с ощущением приближавшейся угрозы, и не таким, когда знаешь, что можно понежится в постели, что с Клодом случалось не часто. Это пробуждение было чем-то средним, тело чувствовало себя расслабленно, но тишина, окутавшая все вокруг напрягала. Это было так странно. Не слышно было пения птиц, не стрекотали кузнечики, хотя ещё был день, не шуршала трава, пригибаемая легким ветром, не говорили люди. Только мертвая пугающая тишина. За всю свою жизнь Клоду не приходилось сталкиваться с подобным, и он был честно испуган. События последних часов или дней, зло напомнили ему, что возможно он оглох навсегда. Свободному наемнику лишится основного инструмента своей работы, это все равно, что подписать себе смертный приговор, а уходить на покой, бросив любимое дело и осев в какой-нибудь дыре, Клод был не готов. Значит осталось лишь одно. Если слух не вернётся к нему, продолжить свое дело и героически погибнуть, выполняя очередное задание, окончив жизнь так, как полагается истребителю нечисти. Уйти в иной мир сражаясь. Тяжко сглотнув он невольно скривился, слюна была вязкая и густая, с отчетливым привкусом крови. Отвратительное сочетание. Надо попить. Придя к определённому плану действий Клод все же поднялся, далось это ему не так, чтоб легко, но и проще, чем он ожидал. Тело в отличии от слуха, его не подвело. Откуда-то сбоку возникла худая рука с кружкой с такой живительной влаги, к которой мужчина приник без разговоров. Может его невидимый помощник и говорил что-то при этом, но Клод не слышал, а повернуть голову не захотел. Он был не готов сознаваться остальным в своём недуге, пока не станет ясно, обречён он на глухоту или нет.

Вода освежила, прогнав отвратительный вкус, почистив песком зубы для надёжности, чтоб уж точно избавиться от металлического привкуса, наемник почувствовал себя гораздо лучше. Откинув взглядом их лагерь, он с удовлетворением отметил, что никто особо не пострадал, как насчёт их слуха он не знал, но скорее всего в его недуге виноваты его обостренные чувства, да и то что он пробыл в зоне досягаемости трелей свирельи дольше остальных, сыграло не малую роль. Возле него стоял Каэр и озадаченно всматривался в лицо. Видимо кружку Клоду тоже дал он и удивился, что тот не ответил.

— Что?

— У тебя все хорошо? — ответили губы Каэра.

— Да. Слух притупился слегка. — Соврал Клод, стараясь держать всех в поле зрения, чтоб не пропустить очередную речь. "Черт, как же это неудобно!"

— Я рад. А то уже начал считать, что вытащил оттуда лишь твой труп.

— Не дождётесь.

— Ха-ха котяра в своем репертуаре. Наверное, когда ты станешь добрым и ласковым наступит конец света! — воскликнул Ролк и хлопнул Клода по плечу, за что заработал такой же тумак в ответ.

— Наигрались?! Хорошо. — Поинтересовалась у товарищей Леата и лишь дождавшись согласного кивка продолжила. — Мы с этими трелями отклонились от цели. Теперь нам придётся нагонять. Ладно, хоть отошли недалеко. Дальше нам надо свернуть на юго-запад, там мы дойдём до руин какой-то башни и оттуда уже будем двигаться строго на юг.

— Откуда такая уверенность? – усомнился Каэр, выглядевший не особо уверенно, после случившегося. Не надо быть гением, чтоб понять, он волнуется за сестру.

— Оттуда! — отрезала воительница, ткнув тонким пальцев в лист старой карты, которую все время держала при себе. — После небольшой рощи и озера мертвецов мы достигнет Великих руин.

— Какого озера?

— Озера мертвецов.

— Вот так название!

— Не ершись Ролк.

— Да что я то. Мне вот интересно, озеро мёртвых, кто его так обозвал?!

— Не могу этого знать, но оно имеет такое название на старых картах.

— Вот именно. А вас название не смущает?

— Нет. Ролк, хватит смущать остальных. — Оборвала их штатного болтун Леата, — раз все отдохнули, то предлагаю выдвигаться.

Спутники безмолвно подчинились, тяжело поднявшись и покидав в сумки вещи направились в указанную Леатой сторону. Пейзаж был не замысловатым. Вечернее солнце тепло светило, радуя глаз, но они не смотрели, все их внимание привлекла, чёрная вершина, выглядывающая из-за небольшого холма резко выделяющаяся среди окружающего её буйства красок. Подобно уродливой язве на теле земли, словно напоминая людям, что тут хозяева уже давно не они.

Ничего не затрудняло их шаг, и вообще казалось за все время после их пересечения горного перевала, это был самый лёгкий участок дороги. Трава шурша стелилась по земле, пригибаемая шаловливым ветром, где-то по любому стрекотали кузнечики, пели птицы, но Клод их не слышал, как и не слышал того странного шороха, что неизменно следовал по пятам, лишь ощущая, как чей-то пристальный взгляд следит за ними. Откинув внимательным взглядом мирную картину простершегося на километры вокруг поля, с его травами, цветами, насекомыми, наемник никак не мог заметить ничего подозрительного. Но что же так тревожит его, если вокруг никого нет?! Да и слух никак не собирался возвращаться, хотя все было уже не так безнадёжно, как поначалу. Сквозь окружающего его гробовую тишину уже время от времени пробивались неясные шумы или трески. Пока ничего определённого, но это был пусть и слабенький на шанс, что глухота спадёт с него.

Остальные спутники о чем-то переговаривались, но Клод в их беседе не участвовал, сосредоточенно осматриваясь по сторонам. И все равно, как бы он не был сосредоточен, момент нападения едва не ускользнул от него. Заметив краем глаза странные образы наемник резко обернулся, едва успев оттолкнуть с траектории падения продолговатого пушистого тела, не заметившую его Айяну. Не ожидавшая подобного точка женщина с возмущенный вскриком осела в траву, с постепенно расширяющимися глазами наблюдая за тем, кто едва не убил её.

Странное существо было не обычным животным, оно было монстром, но при этом разительно отличалось от остальных тварей, встречаемых Клодом ранее. Мягко опершись на четыре огромные лапы со слегка выступающими вверх пальцами снабженными острыми как бритва когтями, легко вспоровшими землю, стояло подобие тигра. Грациозное гибкое полосатое тело пригнулось застыв в настороженной позе, тощие бока вздымались и опускались. Тварь была голодна, но не настолько, чтоб необдуманно нападать на свою жертву. Когда первая внезапная атака провалилась, она не спешила с новой, внимательно следя и выжидая. Трое огромных зелёных глаз с узкими щелками зрачков, внимательно следили за каждым, не выпуская из поля зрения никого. С таким количеством глаз и их расположением обзор открывался нехилый. Два пушистых хвоста нервно подрагивая постукивали по земле, не поднимая в воздух ни пылинки. Хищник выглядел грозно, но и не вызывал той привычной Клоду реакции, отвращения, он словно был... ему близок. Огромная пасть оскалилась, демонстрируя людям набор острых зубов, завершающихся двумя парами огромных, слегка удлинённых клыков. Животное скорее всего сейчас рычало, но Клод не слышал этого. Они вообще замерли в напряжённых позах, никто не рисковал сделать ни одного резкого движения, чтоб не спровоцировать стычку, а за спиной монстра возникли новые особи. Сомневаться не стоило перед ними был вожак стаи, так как без его команды остальные не спешили нападать, но и отступать не собирались. Убивать их решительно не хотелось. Неожиданно для себя самого, наемник опустил рукоять меча, за которую успел неосознанно ухватиться, и скинув капюшон слегка склонился. Все это он проделал в доли секунды, руководствуясь скорее не разумом, а инстинктом. Стараясь поймать своим кошачьими глазами взгляд противника, Клод словно преобразился, переняв повадки животного, пока не сумел установить с ним полный контакт. В этот миг все вокруг перестало существовать, только он и вожак тиграсов, как прозвали этих существ люди. Он не видел ничего кроме этого взгляда. Немного широковатая для семейства кошачьих морда дернулась, видимо в рыке, не слышном мужчине, но это было и не нужно. Казалось, даже не слыша, он понимал своего собеседника, будто бы общаясь с ним на одном языке невербальных жестов тела. В этом момент Клод и сам не знал, что рычал и фыркал в ответ тиграсу не хуже того самого. Молодой мужчина и сам словно преобразился, став похожим на замерших перед ним хищников. Движения и без того плавные стали ещё плавне, гибкое тело изогнулось, словно он занял боевую стойку, но самое странным было это его лицо, слегка отстраненное, холодно-сосредоточенное с немигающими глазами, до одури нечеловеческим взглядом хищника, горящими внутренним огнём.

Однако всего этого Клод не видел. Для него все осталось как прежде, вот он стоит, перед ним стоит тиграс и рычит:

"Это наша земля. Всё на ней наша добыча! Вы наша добыча!"

"Ничего подобного. О том, кто чья добыча мы ещё поспорим".

"Чужак. Уходи. Тебя мы не тронем".

"И мою стаю не тронете?"

"Зачем тебе такие слабые?" — искренне удивился собеседник.

"Моя стая".

"Хорошо. Уходите или станете нашей едой".

"Не можем. Нам надо достигнуть Великих руин".

"В месте древних камней слабым особям не выжить".

"Мы выживем".

"Это твоё дело родич по крови, но уходите отсюда".

"Родич, мы не уйдём, пока там не побываем".

"Вы мешаете нашей охоте".

"Прости, родич".

"Ты можешь присоединиться к нашей охоте". — Удар хвостом.

"Спасибо за честь, четырехногий брат, но у меня есть дело. Своя охота".

"Хорошо. Мы не тронем вас".

"Я буду благодарен, родич, если вы поможете нашей стае добраться до места камней и тогда мы не будем мешать вашей охоте?" — нагло спросил Клод.

Он и сам не ожидал от себя такой наглости, но шанс добраться быстро до этих чёртовых руин был таким соблазнительным, что он не удержался и сейчас с напряжением ожидал ответа вожака, удивлённо застывшего от подобного предложения. Несколько долгих минут ничего не происходило, тиграс молчал, но и агрессивных действий в сторону людей не проявлял, мучительно соображая, подорвет или нет его власть странная просьба двуногого родича. Наконец он ожил и подошёл к Клоду вплотную.

"Хорошо, родич, мы донесем вас. Но не радуйся, это только ради охоты".

"Благодарю тебя, родич".

После этих слов ранее неподвижные тиграсы сдвинулись с места и подошли каждый к одному выбранному им человеку. Клод даже не слышал, когда вожак раздал оставшимся животным распоряжения.

— Это что они собрались делать?! — озадаченно промолвил Каэр, с детским восторгом рассматривая огромного зверя достигавшего полметра в холке и уровня груди парня в высоту.

— Не дергайся, они донесут нас до великих руин быстрее чем мы бы туда добирались сами.

А тиграсы уже прогнули спины позволяя двуногим родичам забраться на себя. Их собственно не особо волновало, что те не походили на них, главное вожак признал их, а он не был обделен умом и хитростью.

Люди между тем усаживались на спины новых "скакунов", кто-то взбирался с восторгом, кто-то с испугом, но отказаться никому даже в голову не пришло. Надо быть совсем глупцом, чтоб воспротивиться такой услуге. Когда все заняли свои места и ухватились за тёплую шкуру, тиграсы рванули вперёд. Совершая большие мягкие прыжки, они легко покрывали метр за метром. Мимо промелькнула замеченная ими ранее башня, оказавшаяся на деле старинным сооружением, покореженным пожаром, который судя по состоянию камня, произошел гораздо позже, чем была великая битва. Это могло значит лишь то, что они не первые пробиваются к этим руинам. Возможно император уже посылал сюда своих людей, а после их неудачи решился задействовать отряд из нелюдей.

Возле погибшего строения их проводники останавливаться не стали, не сбивая дыхания они мчались дальше, отталкиваясь от земли сильными лапами, так словно у них на спинах и не было дополнительного груза. Такой способ передвижения сильно отличался от привычных людям скакунов, своей плавностью, лёгкостью движения, они почти не испытывали тряски, перемещаясь с неожиданным комфортом. Клод ехал на вожаке, двигавшемся слегка впереди. Слух до сих пор отказывался возвращаться к нему, лишь дразня неожиданными шорохами, то возникающими, то угасающими. Но это было уже хорошо, значит он будет слышать. Вдруг окружавшую его тишину разорвал чей-то клич, полный восторга и ликования, но прозвучавший для Клода чуть громче шёпота. Оглядев всех, он с уверенностью определил хозяина крика. Каэр. Мальчишка раскинул руки в стороны и словно парил в воздухе, его лицо раскраснелось, а на губах застыла восторженная улыбка, глаза подозрительно блестели. "Вот ведь ещё сущий ребёнок".

— Тише. Не кричите, а то привлечёте внимание других местных обитателей. — Скорее прорычал, чем сказал Клод, за что получил одобрительный рык вождя, о котором наемник смог узнать только по вибрации, прокатившейся по мощному укрытому шкурой телу.

А их отряд уже достиг упомянутой Леатой рощицы, которую они проскочили едва ли заметив. Так путешествовать Клоду нравилось, и как так случилось, что он раньше не пользовался такой способностью и вообще не знал о её существовании. Может просто ему редко встречались те виды, которых он мог бы так просто понять.

Солнце уже почти касалось земли, алыми лучами окрашивая небо в красноватый оттенок, прореживающийся легкими жёлтыми, синими отсветами. И на фоне этого царственного великолепие из земли поднимались каменные остовы некогда высоких зданий, а ныне почти под основание разрушенных руин, мрачным отвратительным пятном, марающим землю.

"Родич, мы высадим вас неподалеку от древних камней. Дальше не наши земли". — Вдруг ворвался в мысли мужчины голос тиграса.

"Я понимаю. Спасибо".

Когда до древнего города осталось не более пятидесяти метров тиграсы резко остановились позволяя людям слезть с их спин и легко отскакивая в сторону.

"Лёгкой и богатой охоты, четырехногий собрат" — пожелал стае Клод, за что получил волну удовольствия и одобрения.

"И тебе лёгкой охоты, родич". — Ответил вожак и махнул на прощанье хвостом, вся стая скрылась словно растворившись в высокой траве, словно их тут и не было.

— В руины ночью соваться не стоит. Дождёмся утра.

— Клод, у тебя все хорошо? — озабоченно всматриваясь в его лицо промолвила воительница.

— Да, а что!

— Просто... я только что тоже самое сказала.

— И что? Повториться нельзя?

— Можно конечно, но это ведь уже не первый раз, когда ты не совсем...

Она не до говорила, но мужчина и без того её понял. Его тайна висела, но волоске, грозя раскрыться. А может и к лучшему. Он не был уверен, что с таким слухом из него будет хороший караульный.

— После встречи со свирельями не совсем хорошо слышу.

— И молчал.

— Не хотел вас отвлекать.

— Ну ты и даёшь, дружище, а если бы на нас напали? Ты ведь даже не услышал бы.

— Я могу не только слышать, но и видеть и осязать, к тому же интуиция при мне. — Начал раздражаться охотник. Кто они такие, чтоб читать ему нотации, хотя он и понимал, что в их словах было зерно истины, которые он из вредности упустил.

— Ладно, — прервала спор Леата, — сегодня поспишь без дежурства, во избежание разных случайностей, а завтра отправимся дальше или задержимся на денёк если к тебе не вернётся слух.

— Благодарю, — раздраженно бросил Клод разбивая в компании Ролка лагерь, для этого ему слышать не надо.

Солнце же окончательно скрылось за горизонтом уступив место ночи....