Глава 2
«Южный колокол» — это элитный частный ресторан в Юньчэне, расположенный на берегу реки.
Элегантная атмосфера, дымка ароматов, извилистые галереи соединяют несколько утончённых отдельных залов. Изредка из-за полуоткрытой деревянной двери доносился тихий смех гостей, добавляя оживления.
Шу Чжаоюй сидел в одном из таких залов, ожидая прихода своего спутника.
Однако даже этот преподаватель, обычно спокойный и красноречивый перед аудиторией в тысячи человек, сейчас нервничал так, что сердце бешено колотилось, а ладони не переставали потеть, поэтому он снова и снова вытирал их платком.
Его нельзя было винить за такое волнение. Кто угодно на его месте, отправившись на свидание вслепую с тем, в кого тайно влюблён, чувствовал бы себя так, будто попал в сон, в нечто нереальное.
Шу Чжаоюй ненадолго отвлёкся, затем в панике открыл фронтальную камеру телефона и в который раз проверил свою внешность, боясь, что бессонная ночь оставила хоть малейший след усталости на его лице.
Убедившись, что его красота ничуть не пострадала, он немного успокоился, поправил одежду и разгладил заметные складки, которые появились от долгого сидения.
Затем он снова посмотрел на время: до назначенного времени оставалось еще полчаса.
Шу Чжаоюй: «...»
Ожидание — самое настоящее испытание.
Он был уверен, что, если Цинь Чжиши не придёт раньше, он сойдёт с ума от такого напряжения.
Прождав в неподвижности полминуты, Шу Чжаоюй сдался и с лёгким вздохом достал из сумки планшет.
Лучше занять себя чем-нибудь, чтобы отвлечься.
В конце концов мать заставила Цинь Чжиши пойти на свидание вслепую.
Его это не убедило, и он яростно сопротивлялся, снова и снова повторяя: «Насильно съеденная дыня не сладкая».
Тао Няньжун поставила его тарелку с едой рядом с миской их маленького той-терьера Маомао: «Сегодня я хочу посмотреть, сладкая ли эта дыня или нет».
«...»
Сяо Цинь почувствовал себя обиженным, и у него не было выбора, кроме как поддаться тирании «главы семейства».
Он решил, что раз уж его заставили, то и стараться он не собирается, а просто поест и уйдёт, чтобы мать наконец оставила эту затею.
Но Цинь Чжиши никак не ожидал, что его спутник на свидании вслепую окажется еще более беспечным, чем он сам.
Не успел он подойти к двери, как сквозь резные деревянные ставни заметил, что сидящий внутри человек был одет в... рубашку и брюки?
Э-э... Хотя фигура у него и впрямь ничего, но разве так должен выглядеть омега на свидании?
Цинь Чжиши на секунду усомнился в реальности происходящего. Но вспомнив, что Шу Чжаоюй славится равнодушием к альфа-чарам и фанатичной преданностью науке, счёл это закономерным.
Если и другая сторона здесь против своей воли и его принуждает к этому Тао Няньжун, то с ним будет легко иметь дело.
Пока Цинь Чжиши думал об этом, официант перед ним уже открыл дверь и пригласил его войти.
С лёгким щелчком дверь открылась, и человек внутри в панике поднял голову.
Шу Чжаоюй собирался лишь набросать пару строк, чтобы отвлечься, но так увлёкся, что забыл о времени. И в тот момент, когда взгляд его упал на вошедшего, мозг, ещё секунду назад чётко формулирующий тезисы, превратился в беспорядочную кашу.
Не помялась ли одежда? Не растрепались ли волосы? В комнате душно, поэтому не выступил ли пот на лице?
Мыслей было слишком много, и он, стараясь действовать как можно незаметнее, захлопнул планшет, но от волнения всё же уронил стилус.
«Тук!» — Белый стилус упал с края стола и покатился прямо к ногам Цинь Чжиши.
«...»
В воздухе повисла ещё более неловкая тишина.
Цинь Чжиши, напротив, увидел в этом удобный повод для начала беседы. Он естественным движением поднял стилус и с улыбкой протянул его:
«Твой.»
Шу Чжаоюй не осмеливался поднять на него глаза, устремив взгляд на стилус. Но против воли его зрачки дрогнули вверх, и взору открылись изящные, длинные пальцы, неожиданно ворвавшиеся в его сознание.
«...Спасибо.»
Он произнёс это тихо, намеренно приглушая лёгкую дрожь в голосе, делая тон максимально нейтральным.
Точно так же он обычно разговаривал с малознакомыми людьми.
Не подозревая, что Шу Чжаоюй украдкой его разглядывает, Цинь Чжиши откровенно скользнул взглядом по столу. На экране планшета красовался текстовый документ с пометками красным цветом.
«...»
Вот это да. Умудриться работать на свидании — даже для прямолинейного альфы вроде него это в новинку.
Вне стен университета Цинь Чжиши впервые по-настоящему осознал, почему Шу Чжаоюя называют «Богом учёбы». Это же просто пугающий уровень!
Он молча молился, чтобы этот человек оказался именно таким, как он хотел, и не воспринял это свидание вслепую всерьез. Иначе жениться на таком омеге...
Официант за их спинами уже закрыл дверь и удалился. Цинь Чжиши вежливо улыбнулся:
«Присаживайся.»
Шу Чжаоюй: «...»
Он вообще не вставал!
Цинь Чжиши тут же осознал оплошность, но его толстая кожа не позволила смутиться. Он невозмутимо опустился напротив Шу Чжаоюя и продолжил:
«Прости, ты давно ждёшь?»
«Не слишком.»
Цинь Чжиши: «...»
Ну и ледышка.
Изначально он не планировал проявлять инициативу, но реакция Шу Чжаоюя напоминала глыбу льда в лютый мороз. Он был уверен, что, если он сам не разогреет беседу, они так и просидят в гробовом молчании до конца встречи.
Полный энтузиазма молодой человек Цинь Чжиши вновь обрел уверенность и поприветствовал его с улыбкой:
«Тогда позволь представиться первым? Цинь Чжиши, бакалавр компьютерных наук Инженерного колледжа Цинъюаньского университета. После выпуска с друзьями основал стартап в сфере онлайн-игр — пока ещё только на старте. Сюэчжан... если будет возможность, обязательно загляни к нам. Только не смейся над нашими скромными масштабами.»
[Примечание. Сюэчжан — это китайское почтительное обращение к старшему по курсу или выпускнику того же учебного заведения.]
«Не буду.»
Последняя фраза вырвалась у Шу Чжаоюя неосознанно, но, осознав двусмысленность, он поспешил уточнить, боясь быть неправильно понятым:
«Я не буду смеяться над масштабами. Вообще-то... я кое-что о вас знаю.»
Небо и земля могут засвидетельствовать, что для Учителя Шу последнее предложение является ничем иным, как откровенным признанием! Сказав это, он покраснел. Однако внимание Цинь Чжиши было сосредоточено не на этом, и он мысленно ликовал.
Наконец-то он ответил больше, чем двумя словами!
Воодушевлённый, он продолжил:
«Ха-ха, да разве мои скромные успехи могут сравниться с твоими, сюэчжан? Ты же живая легенда нашего университета — титул «Бога учебы» первокурсники шепчут с благоговением и по сей день!»
Шу Чжаоюй растерялся и наивно ответил:
«А... мой возраст, действительно, уже не маленький...»
«?»
Даже сотни извилин Цинь Чжиши не хватило бы, чтобы представить, что комплимент можно понять ТАК.
Неужели все омеги такие чувствительные?
Он смутился, но, решив, что задел Шу Чжаоюя, поспешил исправиться:
«Нет, сюэчжан еще очень молод и выглядит...»
Он запнулся, и Шу Чжаоюй невольно поднял на него взгляд.
Впервые с начала встречи их глаза встретились, и впервые Цинь Чжиши разглядел лицо Шу Чжаоюя по-настоящему.
И в этот момент он понял, что «Бог учёбы» взошёл на пьедестал не только благодаря интеллекту.
Перед ним сидел омега невероятной красоты, словно вне времени. Его кожа была фарфорово-белой, губы — пухлыми и алыми, а лицо настолько миниатюрным, что, казалось, уместилось бы на ладони. Холодноватая отстранённость во взгляде смягчалась томной ленью в узких, как листья ивы, глазах. Чёрные, чуть растрёпанные волосы с прядями на лбу и торчащими макушке прядями добавляли игривого очарования.
Столько противоречивых черт, но всё же вместе они создавали поразительную гармонию.
Особенно строгий костюм, который поначалу казался возмутительным, теперь вызывал у смотрящего, лишь некое... извращенное возбуждение.
Прямолинейный альфа услышал, как его непокорное сердце бешено заколотилось, а в ноздри ударил пряный аромат его собственного взволнованного феромона — розмарина.
«...Выглядишь, как старшеклассник.»
Цинь Чжиши поспешно отвел взгляд и сглотнул. На мгновение ему даже показалось, что быть с таким омегой — не такая уж плохая идея?
Но почти сразу же он внутренне возненавидел себя за эту поверхностную мысль. Цинь Чжиши, ты же принципиальный альфа! Не поддавайся чарам внешности! Такой ледяной омега тебе не нужен. От этого зависит твоё будущее счастье!
Тем временем Шу Чжаоюй, услышав такое описание, замер.
Так значит... его считают недостаточно зрелым и непривлекательным?
Он и сам понимал свои недостатки, именно поэтому специально выбрал этот наряд для свидания. Но услышать такое, пусть и в мягкой форме, было обидно.
Хотя никто и не говорил ему, что такой стиль совершенно не подходит для свидания.
Когда Цинь Чжиши снова поднял взгляд, его пронзила подавленная грусть на лице омеги.
Неужели я опять ляпнул что-то не то?
Прошло меньше пяти минут, а он уже несколько раз облажался. Цинь Чжиши почувствовал себя ещё более неловко и, нервно улыбаясь, взял меню, чтобы сменить тему:
«Сюэчжан, что бы ты хотел заказать?»
«Без разницы.» — Равнодушно ответил Шу Чжаоюй.
Цинь Чжиши: «...»
Всё, пропал. Опять ответ из двух слов.
К счастью, этот частный ресторан специализировался на блюдах цзяннаньской кухни, без вычурных вариантов, так что ошибиться было сложно. Пока ждали заказ, Цинь Чжиши снова попытался завязать беседу:
«Сюэчжан, ты обычно много работаешь?»
«Не слишком.»
«Ха-ха, я видел, ты что-то писал, когда я пришёл. Тоже по работе?»
«Работа над проектом.»
«В выходные лучше отдыхать. Сюэчжан, у тебя есть какие-то особенные хобби?»
Шу Чжаоюй глубоко посмотрел на собеседника.
Он не любил выходить из дома, редко сидел в интернете и избегал социализации. Что за достойные увлечения он мог назвать?
Если сказать, что его хобби — чтение и написание статей, не покажется ли это слишком скучным?
«Я...»
Цинь Чжиши внимательно навострил уши, готовый слушать.
«Нет.»
Шу Чжаоюй начал и... закончил на этом.
Улыбка Цинь Чжиши едва не дрогнула.
Он побеждён. Отныне Шу Чжаоюй для него — «Мастер двух иероглифов».
Сдавленно вздохнув, он собрался и снова улыбнулся:
«Сюэчжан, не нужно напрягаться. Это же не собеседование, говори прямо. Улыбайся чаще. Ты и так прекрасен, а с улыбкой будешь просто ослепителен.»
«Прекрасен...?»
Глаза Шу Чжаоюя слегка дрогнули, и он повторил эти два слова в изумлении.
Его не раз называли красивым, и он знал, что даже среди омег его внешность выделяется. Но объективная реальность — одно, а услышать комплимент от того, кто ему нравится — совсем другое.
Осознание этого сделало его очень счастливым. Уголки его рта слегка приподнялись, брови изогнулись, и на его бесстрастном лице наконец появилось немного оживления.
Цинь Чжиши, ослеплённый этой лёгкой улыбкой: «...»
Почему его феромоны становятся всё беспокойнее?
Впрочем, скорее всего, это ему только кажется. Ведь Шу Чжаоюй явно не испытывал их влияния, лишь слегка покраснел от комплимента.
Возможно, из-за фарфоровой бледности кожи омеги, легкий румянец на его щеках выглядел особенно ярко. Длинные ресницы трепетали, добавляя лицу еще больше очарования.
Цинь Чжиши снова поспешно отвел взгляд.
Все это иллюзия! Одна улыбка не растопит айсберг и не сломит стальную волю принципиального альфы!
В этот момент официант вошел с заказом, ненадолго разрядив напряженную атмосферу в комнате.
Цинь Чжиши с облегчением принялся услужливо угощать собеседника:
«Сюэчжан, попробуй вот это.»
Он взял чашу слева от Шу Чжаоюя, налил суп и аккуратно поставил перед ним.
Омега растерялся от такого внимания, и неуверенно сжал ложку, не зная, как правильно приступить к еде.
Цинь Чжиши, стараясь отвлечься, продолжал усердно подкладывать ему блюда общими палочками. Вскоре тарелка Шу Чжаоюя превратилась в настоящую гору.
«Достаточно... я не смогу столько съесть.» — С трудом произнес Шу Чжаоюй.
Цинь Чжиши удивленно посмотрел на порцию, которую сам бы управился за пару укусов, затем на хрупкого омегу, но сдержал комментарии, лишь вежливо ответил:
«Ничего, кушай не торопясь. У нас много времени.»
И добавил:
«У тебя ведь нет срочных дел после обеда?»
Шу Чжаоюй медленно покачал головой. Затем, словно что-то вспомнив, снова покраснел.
Он опустил голову и продолжил есть, избегая зрительного контакта.
А Цинь Чжиши снова отвлекся.
Тихий омега, аккуратно кушающий маленькими кусочками... такой послушный, такой мягкий.
Когда Шу Чжаоюй молчал, он казался идеальным воплощением мечты любого альфы!
Нет!
Он мысленно прокрутил их неловкий диалог, чтобы встряхнуть себя и не поддаться обаянию.
«Кхм-кхм.»
Шу Чжаоюй поднял взгляд. Альфа улыбнулся и завел очередной нейтральный разговор, тщательно избегая всего того, что могло бы снова смутить собеседника.
Наконец трапеза завершилась. Исчерпав все возможные темы для неловких светских бесед, они молча поднялись и направились к выходу из ресторана.
Цинь Чжиши почувствовал облегчение.
Этот монолог наконец-то закончен!
Он уже повернулся, чтобы попрощаться со своим спутником, но Шу Чжаоюй неожиданно заговорил первым:
«Прости...»
Цинь Чжиши: «?» С чего бы вдруг извинения?
Собравшись с духом, Шу Чжаоюй поднял глаза и, краснея, встретился взглядом с возвышающимся над ним альфой. Его голос был тихим, но искренним:
«Со мной, наверное, было очень скучно... Извини. Я... я не знаю, как вести себя в таких ситуациях. Это мой первый раз... ну, вообще-то, это и не свидание вроде бы.»
Цинь Чжиши округлил глаза.
Шу Чжаоюй. "Бог учёбы". Этот практически идеальный омега (если не считать характера) — никогда не был в отношениях? Ни разу не был на свиданиях?
Его охватило странное чувство. Неужели все альфы вокруг слепы? Как можно пройти мимо такого сокровища?
Разумеется, он тут же забыл, что сам относится к их числу.
Но раз уж хрупкий омега так искренне извиняется, добропорядочный альфа просто обязан его утешить.
«Сюэчжан...»
«Держи вора! Ловите вора!»
Пронзительный крик разорвал шумную улицу. Цинь Чжиши обернулся и увидел, как в его сторону мчится растрёпанный тип, сжимающий чью-то сумку.
«!!!»
Прибрежный район Юньчэна был оживлённой торговой улицей. Куда бы ни побежал вор, толпа кричала, и вокруг царил хаос.
Цинь Чжиши уже собирался броситься наперерез грабителю, как вдруг сбоку появилась рука, оттолкнувшая его. Не ожидая этого, он пошатнулся назад, услышав лишь несколько болезненных вскриков. Когда он снова обрёл равновесие, вор уже лежал на земле, прижатый к асфальту ботинком человека в рубашке и брюках, а его руки были вывернуты за спину в неестественном положении.
Ботинок слегка пошевелился. Шу Чжаоюй повернул голову и, улыбнувшись Цинь Чжиши, дал понять, что всё в порядке.
Цинь Чжиши: «...»
О чём он только что думал? Хрупкий, нежный омега...
Хм. Какой там, к чёрту, хрупкий.