«Смутное воспоминание»

Спустя череду бесконечных сырых дней, наступило облачное утро, и время от времени из-за серых облаков даже начало выглядывать солнце. С каждым новым занятием девушки все отчетливее стали разбираться в астрологических символах и теперь почти «читали» людей, имея при себе одну лишь натальную карту. Кроме собственного характера и некоторых деталей судьбы, Дани интересовалась седьмым астрологическим домом, который отвечал за любовь и образ будущего партнера. К огорчению Даниэлы, из ее положений можно было мало что вынести. Ее возлюбленный был умен, ловок в общении и очень любознателен, однако ни место их встречи, ни обстоятельства знакомства, ни какие-либо намеки о его личности изучить было невозможно. А вот с Элизабет все вышло куда проще. Ее суженный должен был быть старше и величественнее, с деньгами и закрепленным в обществе положением.

Дани пинала желтые листья коричневыми ботинками, пытаясь понять, чтобы еще такого интересного могли бы рассказать ей звезды.

– Дани, а ты веришь в Бога? – нарушила тишину Элизабет, вдыхая осенний воздух.

– В Христа? Не-а, мне кажется, его история слишком мифичная, чтобы быть правдой. Хотя у каждого свой Бог, и в эту Великую силу я искренне верю.

– Думаешь, люди дают разные имена тому, кто создал наш мир? – Бетти остановилась, глядя на массивные, темные ворота с сияющим гербом Эйденшвейнов.

От них вела широкая тропинка, сплошь усыпанная листьями, словно кто-то бросил яркий ковер на землю. Вдоль дороги росли высокие деревья, создавая длинную аллею из пылающих крон.

– Ага, будь вселенная и звезды религией в средние века, я бы не вылезала из монастырей, – засмеялась Дани, проследив за взглядом подруги. – Что будет, если мы выйдем отсюда?

– Туннель, где я нашла подарки, дорога с каменной оградой и проволокой, темный лес, – пожала девушка плечами, вспоминая путь сюда.

– А дальше?

– Кто знает, – Бетти покачала головой и развернулась в сторону особняка. – Говорят, отсюда невозможно сбежать, но я считаю, это не так. Единственное, что держит нас здесь, – это страх, будто за пределами поместья обитает нечто ужасное. Иначе как еще объяснить тот факт, что мы с тобой все еще здесь и даже не пытались изменить это?

– Я не помню, откуда во мне поселилась уверенность, что из особняка нет пути в реальный мир, – Дани запнулась об шнурки своих ботинок.

– Я тоже, – прошептала Элизабет. – Но еще больше я не понимаю, почему все так упорно продолжают твердить это. – Дани!

– Да? – девушка подняла голову.

– Не хочешь навестить мистера Э'верста? У меня есть вопросы, которые я с радостью задала бы ему.

– А можно ли давать ему понять о наших догадках? – Даниэла нахмурилась.

– Мы нарушили уже столько правил, но по-прежнему гуляем в садах прекрасного особняка Эйденшвейнов, – улыбнулась Элизабет. – Одними больше – одними меньше.

Дани кивнула, наблюдая, как с ближайшего дерева упало несколько листьев.

***

Мистер Э'верст что-то нашептывал себе под нос, когда девушки вдруг неожиданно навестили его между занятиями.

– Ох, разве у нас сейчас по расписанию история? – искренне удивился преподаватель, поправляя сползшие на нос очки.

– Нет, мистер Э'верст, сегодня среда, и у нашего курса в этот день нет истории, – Дани медленно прошла вперед, краем глаза заметив черного друга, выглядывающего из-за огромного глобуса. – Привет, малыш! – позвала девушка, и котенок тут же выбежал ей навстречу.

– Тогда чем могу быть обязан? – старичок отошел от полок с книгами и упал в свое кресло.

– Мистер Э'верст... – аккуратно начала Элизабет. – Вы уже несколько месяцев рассказываете нам истории, и, знаете, у нас все не пропадал интерес, поэтому на пару недель назад мы ходили в библиотеку...

– Ох, не люблю я такие фразы, – тихо засмеялся преподаватель, что-то ища на своем столе. – И что же вы узнали?

– Мы читали об известных алхимиках, – коротко бросила Дани.

– Продолжайте, – мистер Э'верс махнул рукой.

– И у нас появились две интересные догадки, – Элизабет вновь сделала голос мягче. – Мы смеем думать, что Вы тоже алхимик.

– И что философский камень никогда не изобретался, а Николя Фламель получил его, став правителем клана, – дополнила Даниэла.

Преподаватель выронил из рук трубку, которую достал из нижнего ящика стола. Округлив глаза, он с удивлением посмотрел на воспитанниц, словно впервые их увидел.

– Ну, что тут сказать, – тяжело вздохнул. – Тот кто ищет, всегда найдет, – жестом подозвал девушек ближе. – Я действительно принадлежу к роду алхимиков и всю свою жизнь посвятил научным исследованиям. Правда, в старости захотелось покоя, поэтому я обратился к книгам. Иногда полезно оставлять для таких смышленых детишек, как вы двое, научные работы и исследования, а за долгую жизнь поведал я немало, уж будьте в этом уверованы.

– Мы понимаем, – тихо ответила Даниэла, одной рукой гладя Граника, сидевшего у ее ноги.

– А что касается философского камня... Вот уж не думал, что кто-то сможет так просто разгадать тайну, которую мой клан скрывал несколько тысяч лет.

– Вы ведь могли бы и соврать, если тайна настолько священная, – подметила Элизабет.

– Видишь ли, сейчас алхимики представляют настоящую угрозу этому миру, поэтому будет даже лучше, если многие их стороны станут уязвимыми, – мистер Э'верст печально посмотрел вдаль.

– Значит, Вы знакомы с их правителем? – замялась Дани, сомневаясь, слышат ли ее вообще.

– Ох, я не просто знаком с Арчелаусом, я его вырастил и научил его всему, что знал и умел сам.

– Что это значит? – утончила Элизабет, переглянувшись с Даниэлой.

– Когда родители Арчи погибли из-за неудачных экспериментов, мальчика отправили в мой особняк. Он был такой любознательный, такой смышленый и неусидчивый, прямо как вы. Я уделял ему много внимания, несмотря на ответственность, что лежала на мне, как человеке, управляющем целым кланом. Я был ослеплен любовью и чувством долга перед своим сыном, поэтому так сильно старался сделать так, чтобы Арчи смог превзойти меня, ведь я хотел в будущем сделать его своим преемником. И, кажется, я перестарался, ведь мальчишка, и правда, перепрыгнул меня, – мистер Э'верст издал нечто, напоминающее смешок. – Я вырастил монстра и не смог защитить целый мир от собственного внука.

***

На вечернем собрании Нойн был как всегда холоден. Зачитав список провинившихся, мистер Эйденшвейн свернул желтый листок и направился к двери. Бетти уже даже не пыталась догнать его, девушку начали посещать мысли, что Нойн и вовсе забыл их уговор или потерял в нем всякий смысл. Подруги все еще обдумывали дневной разговор с преподавателем. На фоне общего гула и пестреющих юбок Элизабет и Даниэла напоминали настоящих приведений.

– Попрошу тишины, – Фенниса поднялась с кресла и постучала чайной ложкой по фарфоровому блюдцу, дабы успокоить присутствующих.

– Пока вы окончательно не разнесли зал, я решила сделать объявление, чтобы у вас было больше времени на подготовку.

Бетти выпрямилась в спине, Дани на секунду забыла о мистере Э'версте, обращая все свое внимание не директрису.

– В эту субботу состоится ежегодный праздник осени, – по гостиной пронесся радостный шепот.

Дождавшись, когда учащиеся будут готовы слушать дальше, Фенниса продолжила.

– Торжество пройдет в обеденном зале на первом этаже, начало в десять вечера, чтобы все успели доделать домашние задания. Девушки должны быть в бальных платьях, которые также есть в ваших комнатах, молодые люди – в парадной форме. Ужин в этот день отменен, так как во время праздника пройдет бал, а угощения можно будет попробовать в любой момент. На этом все, и, если у вас нет вопросов, я, пожалуй, откланяюсь, – мисс Эйденшвейн протянула А'ртуру руку, уходя из зала под громкие аплодисменты.

– Видимо, это у них не в первый раз, – Джессика оглядела восторженные лица воспитанников.

– Понятия не имею, – покачала головой Элизабет, перейдя на крик из-за возникшего шума.

Дани молча смотрела на Алла'на, пытаясь понять, о чем он сейчас думает. Парень, почувствовав на себе чей-то взгляд, резко обернулся и, встретившись глазами с Даниэлой, отчего-то внезапно улыбнулся ей.

Дани вспыхнула и тут же отвернулась. К Алла'ну подошла Инна, и они вместе вышли из-за зала, пока все вокруг радостно кричали, перебивая друг друга.

– Такой переполох, словно этот праздник в особняке единственный, – Джессика сложила руки на груди.

– Почему же единственный? Еще, наверняка, есть Рождество, – съязвила Элизабет, поднимаясь с дивана.

***

Алла'н молча поднимался по ступенькам, когда Инна вдруг неожиданно остановилась.

– Тебе необязательно все время присматривать за мной, – неожиданно начала девушка.

– О чем ты? – Алла'н широко улыбнулся.

– Я знаю, что ты хочешь вернуть себе способность видеть будущее и сохранить ту, что получил тогда в башне, но я могла бы просто сообщить тебе, как смогу добиться результата, – девушка разглядывала собственные ботинки.

– Перестань, Инна. Я не знаю никого, кто разбирался бы в зельях лучше, чем ты. Просить тебя о таком – значит лишний раз подвергать опасности. Ты способна найти неприятность даже в чашке с чаем, я несу ответственность за то, что попросил тебя помочь мне.

К неожиданности парня, Инна вдруг заплакала, принявшись вытирать лицо руками. Ощутив полную растерянность, Алла'н заключил девушку в объятия, не зная, какие подобрать слова, чтобы ее утешить.

– Я плохая подруга, – прошептала Инна, сквозь всхлипы.

– Это не так, – парень покачал головой.

– Так, – произнесла девушка, немного успокоившись.

Алла'н отметил, что проходящие мимо воспитанники с любопытством глазели на них.

– Я так привыкла быть одна, пока ты не появился здесь. Один раз я сутки пробыла в саду, повиснув вниз головой на стеблях лианы. Я ходячая катастрофа, и иногда мне было даже страшно выходить из комнаты. Потому со мной никто и не общался. Они считали, что я проклята. Я так не хотела снова оставаться одна, поэтому скрыла от тебя, что нашла способ, – Инна с трудом подняла глаза на парня.

– Ты серьезно? – Алла'н выглядел больше восторженным, чем злым.

– Я знаю, что стала обузой для тебя. И тебе пришлось всюду таскаться со мной, применяя способности сканирования пространства, чтобы обезопасить мою жизнь, – шептала девушка, боясь быть услышанной.

– Это я попросил тебя о помощи, – серьезно произнес Алла'н. – И мне никогда не было скучно рядом с тобой, – сказал он искренне.

– Я отведу тебя, – Инна аккуратно взяла Алла'на за руку и потянула его к выходу в сад.

Алла'н доверился девушке и с беспокойством на сердце отметил, что из Восточного крыла вышла Дани с подругами и, увидев происходящее, равнодушно прошла мимо, не произнося ни слова.

***

Инна направилась в сторону домика выпускниц. Алла'н с интересом разглядывал сад, пытаясь угадать задумку девушки. На удивление парня, Инна прошла мимо дома и остановилась у плотных кустов, которые сейчас напоминали красно-желтую непроходимую стену. Внезапно девушка оглядела территорию и, отметив, что за ними никто не наблюдал, вошла в кусты, исчезнув из виду. Алла'н неуверенно нырнул следом. Парень тут же оказался в темной арке, сплошь состоящей из листьев и веток. Впереди возвышалась статуя из белого камня, окруженная высокими стенами из зеленых листьев. Алла'н искренне удивился тому, что здесь, в этом скрытом участке сада, царило настоящее лето.

– Это магия? – уточнил он у девушки.

– Только если миссис Э'дольф волшебница, – улыбнулась Инна.

– А ты, и правда, фанат травологии. Что это за место? – Алла'н остановился у статуи, разглядывая лицо незнакомца.

– Это памятник Альберту Великому, – Инна опустилась на корточки и принялась ощупывать ладонью каменную подставку. – Это известный алхимик, живший в тринадцатом веке. – Мадам Дибоссе' хранит здесь особые эликсиры, которые когда-то Альберт Великий изготовил в ходе своих экспериментов.

– Этому учат на втором курсе алхимии?

– В принципе, вообще не учат, – улыбнулась Инна, надавив на слегка выпирающий каменный блок.

Что-то скрипнуло, и в каменной подставке образовалось углубление. Внутри находились самые разные баночки с разноцветными веществами, какой-то потрепанный журнал в кожаной обложке и смятая бумага. Все было сплошь покрыто пылью и затянуто паутиной.

– Я не просто так провела здесь несколько ночей, – Инна вытащила склянку с переливающейся желтой жидкостью.

– Совсем одна? –Алла'н ощутил укол совести.

– Вот, – проигнорировала его вопрос Инна, протягивая парню флакон. – Выпей до дна.

– Я, конечно, верю тебе, но хотелось бы знать, что здесь, – Алла'н поднес стеклянную бутылочку к глазам.

– Я намешала некоторые ингредиенты. Состав влияет на строение атомов внутри тела, а также на биологию и физиологию. Иными словами, эта штука поможет тебе вернуть умение видеть будущее, при этом сохранив способность сканировать пространство. Однажды на тебя уже воздействовала химическая реакция, но на самом деле новые клетки не заменили старые, а лишь притупили их активность. В тебя добавили новые способности искусственным способом, но и старые никуда не делись.

– Как те дети, про которых рассказывал Э'верст. Они получали способности путем ввода инъекций в организм беременных женщин.

– Да, и потом это передавалось с геном наследственности. Способности можно добавить, но не отнять, – кивнула Инна.

– Если задуматься, в особняке нас не так уж и много. Неужели, осталось так мало?

– Гены притупляются и в зависимости от ДНК обоих родителей проигрываются разными способами. Думаю, мисс Эйденшвейн выбирает тех, у кого процент проявления этих мутаций выше, – Инна подняла глаза к небу. – Как приятно видеть солнце.

Алла'н вздохнул и опустошил склянку, жидкость, по вкусу напоминающая огурец, медленно скатилась по горлу.

– Ну как? – Инна внимательно выжидала.

– Вроде бы съедобно, – пожал плечами Алла'н.

Парень осмотрел тайный сад, закрыл глаза и произнес.

– Поблизости, кроме нас с тобой, ни души.

– А что насчет видений? – Инна нервничала.

– Пока ничего, – распахнул глаза Алла'н.

Они по-прежнему оставались зелеными.

***

Обе девушки заметно нервничали, роясь в шкафу с платьями. Элизабет впервые разделила чувство смятения по этому поводу, глядя на Дани, которая была готова расплакаться от досады, Бетти и сама вдруг ощутила себя девушкой, которой было нечего надеть.

– Они все не такие нарядные, как я хотела, – Дани разочарованно упала на кровать. – Я думала стать кем-то другим сегодня, но, видимо, единственный выход – быть собой, – пожала плечами.

Ответить Элизабет не успела, в дверь кто-то настойчиво постучал, и уже через несколько секунд посередине комнаты стояла Гвен, которую было едва видно из-за пышных юбок, что она держала в руках.

– Как мы все ждали эту субботу! Что? Вы еще даже не начали собираться? – девушка наигранно ужаснулась.

Из-за неприятного инцидента, возникшего недавно, между ними продолжало висеть напряжение, но Гвен, казалось, искусно делала вид, что ничего не произошло, когда Бетти с трудом сохраняла дружелюбный настрой. Обе девушки понимали, что их конфликт абсурден и смешен, и что эта пропасть, вдруг возникшая между ними выглядела так нелепо. И все же она была. И виной тому был Нойн Эйденшвейн, который, сам того не зная, стал камнем преткновения между наставницей и не протеже. Они обе были влюблены в него, и обе так отчаянно пытались скрыть это, оттого возникшее раздражение для общества казалось странным, ведь совсем не имело под собой никакого основания. И только Дани знала, что дело в парне. Даже в мире, полном загадок и тайн, все дороги вели к любви.

– У меня дежавю, Гвен? – улыбнулась Элизабет, не сводя глаз с выпускницы.

– Наставницы обязаны проводить своих подопечных не только на занятия, но и на первый бал, – радостная протянула девушкам платья. – Берегла специально для такого случая, эти выходные станут для вас особенно волшебными.

Бетти несколько секунд помолчала, решив, что у Гвен талант строить из себя мисс миролюбие.

– Ты что-то сделала с моим платьем? – наконец произнесла она. – В нем огромная дыра в подоле или оно вдруг загорится, когда я войду в зал?

– Очень смешно, Элизабет Мано', – голос Гвен вдруг стал серьезным. – Может, у нас и возникли некоторые разногласия, но это не значит, что я стану пренебрегать своими обязанностями из-за собственных слабостей.

– Ну, конечно, – пробубнила Элизабет, отворачиваясь к окну.

Гвен ей нравилась, и, несмотря на возникшую внутри ревность, она по-прежнему уважала и даже немного любила ее. Гвен напоминала Элизабет заботливую старшую сестру, которая время от времени вполне могла устроить ей хорошую взбучку. Старшая сестра, с которой они не поделили парня. До чего дурацкая вышла история. Бетти усмехнулась, Гвен всего на секунду бросила в ее сторону вопросительный взгляд.

– Я думала, мы просто идем отмечать праздник осени, – разрядила обстановку Дани. – Зачем разводить столько шума? Я и сама начала нервничать, задумываться о внешнем виде чаще обычного...

– Мы будем много танцевать, пить пунш и влюбляться, – Гвен покружилась, чуть не уронив подсвечник на тумбочке.

– Гвен, у нас мальчиков по пальцам посчитать, – Бетти только закатила глаза.

– Все узнаешь, когда спустишься вниз. Ну же, надевай платье. Нам нужно быть в зале уже через час! – поправила пышный розовый подол. – Я решила сегодня быть нежной.

– Ты прекрасна, – искренне произнесла Даниэла, разглядывая принесенное Гвен темно-красное платье. – Разве это похоже на меня?

– Поверь, моя дорогая, сегодня ты вряд ли узнаешь хоть кого-нибудь, – отмахнулась Гвен, заняв свободное место на кровати Бетти.

***

Внезапно особняк перестал казаться таким мрачным и окунулся в атмосферу таинственности, разврата и свободы. Вдоль лестницы были установлены огромные фарфоровые вазы, наполненные букетами пышных цветов, многочисленные свечи превращали день в ночь, перила были украшены цветочными гирляндами, а из Восточного крыла доносилась классическая музыка. Главный холл как будто слегка заполнился туманом, сопровождаемым каким-то сладким запахом. Элизабет медленно спускалась по лестнице, постоянно придерживая подол бледно-розового легкого платья. Девушка интуитивно прикрывала грудь, боясь, что ткань порядком просвечивает, но тонкий шелк идеально сидел по ее фигуре, искусно развеваясь при движениях. Юбку платья едва ли можно было назвать пышной, однако она ловко обтягивала бедра и свободно свисала, открывая бежевые туфли. Огненные волосы Элизабет выглядели ярким контрастном на фоне наряда девушки. Крупными волнами они спадали на спину, слегка топорщась у лица. Карие глаза были подведены золотым, густые брови придавали Бетти величественности, а темно-алые губы приковывали взгляд окружающих, напоминая некий роковой знак на фоне детских веснушек. Даниэла была одета в ярко-красное платье с открытым декольте, затянутой корсетом ослиной талией и пышным кружевным подолом, который волочился за ней по всем ступеням, заставляя девушку раз за разом останавливаться, собирая часть платья в руки. Передние пряди темных волос были аккуратно собраны в крупную заколку в виде полумесяца, небесно-голубые глаза выделялись на лице ярче обычного, подчеркнутые черной краской, что принесла Гвен. Губы приобрели розовый оттенок и слегка потрескались от сухости. Щеки девушки пылали, образ правильной умницы был напрочь разрушен одним лишь вычурным нарядом. В одном Гвен была явно права: подруги едва ли походили на привычных себя.

– Может, мы вернемся в комнату? – предложила Дани, подходя к стеклянным дверям, ведущим в обеденный зал.

– Нам нужно найти Джессику, – заявила Элизабет, взяв подругу за руку. – И Гвен, – добавила. – Надеюсь, она успела все, что хотела, – Бетти вспомнила о прическе, которую выпускница так упорно пыталась создать на своей голове, крутясь у зеркала.

– Эти платья просто роскошные, – махнула верхним слоем подола Дани. – Но правильно ли мы поступили? Я думаю, красный подошел бы тебе лучше. Хотя в этом ты выглядишь словно мечта, – улыбнулась.

– А ты напоминаешь девушку, которая готова покорить сердца всех молодых людей в зале, – Бетти остановилась. – Давай сегодня позволим себе немного шалостей.

Дани кивнула, потянув за ручку двери. Перед ними тут же возникло сияющее лицо А'ртура. Мужчина протягивал две маски, украшенные кружевами, вышивкой и перьями.

– Дамы, к сожалению, без этих аксессуаров пройти вы дальше не сможете. И да, снимать маски до окончания праздника строго запрещено.

– Не припомню, чтобы это было в кодексе особняка, – произнесла Бетти с сарказмом в голосе.

– Открою вам секрет, – А'ртур слегка наклонился, чтобы выровняться с девушками в росте. – Когда вы поднесете маску к лицу, никто из присутствующих, включая меня, не сможет идентифицировать вас, как личностей, – неожиданно подмигнул.

– Чтобы стать невидимкой, недостаточно закрыть лицо, – Элизабет сощурилась. – С таким же успехом я могла бы надеть на голову мешок из-под картошки.

– Возможно, но тогда никто бы не заметил, как вы прекрасны, – подметил А'ртур. – Можете считать это своеобразным фокусом, но я клянусь: все будут смотреть на Вас, но не видеть, – махнул рукой в сторону зала.

Дани мельком оглядела помещение. Сейчас оно едва ли напоминало место, где они каждый день они принимали пищу, отдыхая от занятий. Вместо привычных зеленых растений кругом пестрели цветы, в центре помещения находился большой фонтан, Дани с трудом вообще представляла, как он оказался здесь. Под потолком протянулись небольшие лампочки, которые придавали месту какой-то романтики и нежности, сквозь музыку слышалось пение птиц, удивительно походившее на настоящее. Вдоль окон протянулся длинный стол с белой скатертью и множеством яств. Привычные обеденные места отсутствовали, и девушка на секунду задумалась, не ошиблись ли они дверью. Обычно закрытый выход на внутренний двор сегодня был распахнут настежь, пропускная в зал осенний воздух. Но больше всего Дани поразили собравшиеся. Все, как один, носили маски, и, как бы девушка не старалась понять, кто скрывается за красивым аксессуаром, ничего не выходило. В голове как будто резко появился блок, лишив Дани воспоминаний. Она не помнила ни внешний вид тех, с кем училась и разговаривала в коридорах, ни голоса, ни манеры. Обернувшись на Элизабет, девушка напряженно глотнула.

– Мы снова забудем, кто такие? – поинтересовалась Дани у А'ртура.

– Нет, но говорят, на этом балу можно встретить свою судьбу, даже если вы уже знакомы, – преподаватель негромко засмеялся.

Элизабет взяла белую маску, и в эту же секунду Дани вообще перестала узнавать ее. Глядя на подругу, Даниэла с трудом верила, что секунду назад здесь стояла Бетти. А'ртур протянул Дани изделие.

– Эффект длится недолго, поспешите насладиться молодостью, мисс Кейно.

Дани все еще недоверчиво протянула руку и в тот же миг ощутила себя в прозрачном куполе, оказавшись в зале, полном людей, которых она знала, но, и правда, не видела.

Девушка подошла к столу и забросила в рот несколько кусочков бекона и сыра в кубиках. Здесь были всевозможные пирожные: с шоколадом, клубникой, ежевикой, кремом, орехами, ванилью и медом. В центре стола находились куриные ножки на большой плоской тарелке. В фарфоровой плошке была картошка с укропом и зеленью, в специальных фиалках были приготовлены соусы, на столе также оставили фрукты, конфеты, яблоки на палочке в карамели, несколько чайников с различными вкусами, кувшины с лимонадом: клубничный, лайм и лимон, лайм и огурец, грейпфрутовый.
Здесь было много выпечки и запеченных овощей. Дани взяла чистую тарелку и принялась накладывать себе основное блюдо, ощутив, как урчит ее живот.

– Я надеялся, будет шампанское, – рядом с девушкой остановился молодой юноша в парадном костюме.

– Вряд ли госпожа Фенниса позволила бы это, – мило улыбнулась Даниэла, повернувшись лицом к гостям, облокотившись спиной на стол.

– Проголодались? – юноша с интересом изучал содержимое тарелки Даниэлы.

– А Вы – нет? У нас не было ужина, – пожала девушка плечами.

– Я напился лимонада, хоть он и ужасен, – поднес бокал к лицу.

– Конечно, Вы ведь ждали шампанское, – съязвила Даниэла.

– Вы пришли сюда одна? – голос молодого человека внушал странную уверенность.

– С подругой, но не знаю, кто она, – кивнула Дани в сторону толпы. – А Вы? – закинула в рот остатки картошки с тарелки.

– А аппетит у Вас отменный, – сквозь маску мелькнула улыбка. – Я пришел один.

– Не кажется ли Вам странным, что на праздник осени все украшено цветами? – нахмурилась Дани, ставя тарелку на стол и наливая себе мятного чая.

– В этот день погибли прошлые наследники особняка, мисс Эйденшвейн украшает все цветами в память о них, превращая свой дом в могилу усопших.

Дани подавилась, слегка закашлявшись. Отставив чашку в сторону, девушка с удивлением осмотрела незнакомца.

– Так она скорбит?

– Скорее мучается чувством вины, – юноша покачал головой.

– Кто Вы? – Даниэла напряглась, девушке не нравились ее собственные догадки.

– Не тот, кого Вы ожидали увидеть, однако я Вас покину, потому что один молодой человек уже давно желает пригласить Вас на танец, – и, не оставив Дани возможности ответить, незнакомец слился с толпой.

Даниэла оглядела зал, краем глаза заметив, как кто-то, и правда, двинулся в ее сторону.

«Только этого мне сейчас не хватало», – подумала девушка, делая вид, что не замечает оказанного ей внимания.

– Не хотите потанцевать со мной? – маска, голос, который было невозможно узнать, парадный костюм...

Дани вздохнула, придумывая отказ.

– Всего один танец, – настаивал юноша. – Разве не для этого люди посещают баллы?

– Люди приходят на баллы, чтобы забыться, – покачала головой Дани.

– Так забудьтесь же, – собеседник протянул девушке руку.

Дани одарила его осуждающим взглядом, но жест приняла, уже через секунду оказавшись в центре зала. Люди вокруг сливались в красивые картинки, воздушные платья, блестящие украшения, маски, совершенно не похожие друг на друга, голоса и цветы, в которых Дани видела теперь одну лишь смерть.

– Почему мертвым на могилы не принято приносить желуди, например? – неожиданно спросила Даниэла, обескуражив партнера.

– Вы хотели бы видеть на месте своего погребения желуди?

– Не знаю, я просто предположила. Цветы должны ассоциироваться с праздником, не скорбью, – рассуждала Дани, кружась в танце.

– Возможно, приход тех, кто их любил, покойники расценивают как праздник, – предположил юноша.

– Это ведь бред какой-то, – нахмурилась Дани.

– Ну, конечно, в желудях куда больше смысла, – сквозь маску было видно, как парень закатил глаза. – Где Ваша подруга? – неожиданно произнес.

– С чего Вы взяли, что я пришла сюда с кем-то? – Дани ощутила, как по спине прошелся холод.

– Ну, Вы ведь с Элизабет неразлучны. Или я ошибаюсь? – Дани резко вырвала руку из хватки партнера и, пошатнувшись на каблуках, запнулась об собственный подол.

Парень вовремя схватил Даниэлу за талию и силой прижал к себе, по залу прокатился шепот. Все взгляды теперь были прикованы к паре. Дани вырвалась из его крепкой хватки и направилась к выходу, потащив незнакомца за собой.

– Кто Вы? – гневно бросила девушка, когда они вышли из зала.

За стенкой звучала громкая музыка.

– Тот, кого ты хорошо знаешь, – пожал плечами.

– Снимите маску, – потребовала Даниэла, сложа руки на груди.

– Нет.

– Нет? – Дани растерялась, не ожидая услышать подобный ответ.

– Нет, потому что хочу сделать то, что не сделал бы в другой ситуации.

– И что же это? – Даниэла бросила высокомерный взгляд.

Юноша сделал несколько шагов вперед, чтобы приблизиться к девушке, слегка наклонился и неожиданно коснулся своими губами ее губ. Дани вспыхнула и попятилась назад. Даже маска была не в силах скрыть румянец на ее лице.

– Я знал, что ты будешь в красном. Единственная девушка в красном, которая мне нужна, – улыбнулся парень.

Дани прикрыла губы ладонью и поспешила к лестнице, не произнеся ни слова. Подол платья предательски путался между ног.

«Я хотела бы, чтобы это был Алла'н», – думала Дани, пропуская удар в груди. – «Но это просто не может быть он. Тот парень сказал про красное платье, значит, он видел будущее, но тот Алла'н, которого я знала, больше не видит...»

***

Элизабет чувствовала себя загнанным в клетку диким зверем. Весь вечер на нее бросали изучающие взгляды, перекрывали дорогу, а одна девушка чуть не испачкала ей светлое платье, махнув клубничным лимонадом прямо перед лицом Бетти.

«С меня, пожалуй, хватит», – подумала Элизабет, направляясь к двери. – «Интересно, куда подевалась Дани? В порядке ли она сейчас?» – девушка искренне беспокоилась за подругу.

В коридоре было безлюдно, и, чем дальше Бетти уходила от обеденного зала, тем тише становилась игра на скрипке. Из-за тугого корсета было тяжело дышать, а новенькие туфли натерли ноги, на открытых ранах виднелась кровь. Когда Элизабет вышла в главный холл, из Западного крыла послышались шаги. Бетти убедилась, что маска все еще на ней, не желая, чтобы ее узнали. Из открытого окна подул холодный ветер, взъерошив девушке волосы.

– В таком виде Вы похожи на ведьму, – знакомый голос заставил Бетти замереть. – Чарующую ведьму, извините, не так выразился, – на свет вышел Нойн, его парадный костюм идеально вписывался в интерьер особняка.

«Он не узнает меня», – подумала Бетти, слегка расслабившись.

– Вы не были на баллу, мистер Эйденшвейн? – слегка улыбнулась.

– Отчего же такое суждение, я был там, – Нойн остановился в нескольких метров от Элизабет.

– Простите, я Вас не видела.

— Я был в маске, – бросил Нойн, слегка наклонив голову.

– И даже танцевали? – Бетти ощутила храбрость, магия отлично работала.

– К сожалению, нет. Не нашлось подходящей партнерши, – глаза парня блеснули, Бетти разозлилась. Он говорил в своей привычной манере, которую Элизабет по глупости приняла за особенное к себе отношение. Раздражение сменилось грустью.

– Наверное, Вы просто ее не узнали, – произнесла Элизабет поникшим голосом.

– Да нет же, – лунная дорожка упала на его лицо. – Сейчас же узнал.

Глаза Бетти округлились, сердце забилось с бешеной скоростью, девушка повернулась и молча поспешила к лестнице.

– Элизабет, ради Бога, остановитесь и снимите уже эту ужасную маску, – устало протянул Нойн.

Бетти обернулась.

– Но как? – вопрос буквально сорвался с ее губ.

– У меня есть противоядие от фокусов А'ртура.

– И Вы с самого начала знали, кто я? – Бетти спустилась на несколько ступеней ниже, стягивая маску с лица.

– Да, – спокойно ответил парень, словно это было самим собой разумеющимся.

– Но почему Вы даже не поздоровались? Не подошли? – Элизабет продолжала сыпать вопросами.

– Потому что я испугался, – Нойн смотрел прямо в глаза. Бетти растерялась, не зная, должна ли она поверить в его слова.

– Вы ничего не боитесь, мистер Эйденшвейн.

– Напрасно, – Нойн приблизился, пуговицы его фрака блеснули в лунном свете. – Я боюсь оплошать, боюсь даже выразить саму слабость, боюсь, что не оправдаю своих же ожиданий, боюсь стать жалким.

– А вы такой, мистер Эйденшвейн? – Элизабет медленно проговаривала каждое слово.

– Я такой, каким люди хотят меня видеть, – Нойн остановился в опасной близости от Бетти. – Весь вечер я собирался с силами, чтобы сказать Вам, что не нашел обещанного способа справиться с Вашей силой.

Тело Элизабет покрылось мурашками, девушка чувствовала на себе его дыхание, видела его бездонные голубые глаза, слышала его манящий запах.

– Я сделал все возможное, но потерпел неудачу, – продолжил Нойн. – Пока Вы здесь, никто не должен знать о Ваших способностях.

– Хотите, чтобы я пила эту жидкость до конца своих дней? Хотите, чтобы я скрывалась? Снова поверила Вам? Да Вы хоть знаете, сколько я ждала нашего разговора с тех пор! Вы дали мне надежду. А получается, что я ждала напрасно, – глаза Элизабет наполнилось слезами. – На что Вы вообще способны, кроме как штрафовать студентов, мистер Эйденшвейн?! – Бетти повысила голос. – Я более не нуждаюсь в Вашей помощи, извините, в Ваших обещаниях, ведь помощи-то и не было, – Бетти развернулась.

На этот раз Нойн схватил ее за руку, не давая уйти.

– Элизабет, Вы ребенок, – покачал головой.

– А Вы? Сколько Вам лет, господин Эйденшвейн? – рассмеялась сквозь слезы.

– Сто двадцать два, – Нойн отвел глаза в сторону.

Бетти замялась, перестав даже дышать.

– Вы ведь это несерьезно? – девушка высвободила руку.

– Вы впервые боитесь меня, Элизабет, – в голосе парня слышалась грусть.

– Оказывается, я совсем не знала Вас, – Бетти покачала головой и побежала на лестницу, оставив Нойна в одиночестве.

Забежав в комнату, Элизабет разразилась слезами, даже не заметив сидевшую у окна Даниэлу.

– Что с тобой? – Дани тут же заключила подругу в объятия.

– Ох, Дани, – только и смогла произнести Бетти сквозь рыдания.

– Ты в безопасности сейчас, – Даниэла погладила Бетти по голове.

Элизабет неожиданно вырвалась из объятий подруги и подбежала к ящику у кровати, достав из него склянку с жидкостью, Бетти подошла к окну и вылила все содержимое на растущие внизу кусты. Те тут же ссохлись, а яркие листья опали на землю, оставив лишь голые ветви.

– Какую игру он затеял? – прошептала Даниэла, глядя на то, что когда-то было источником красоты.

– Вот, что он делал с моей силой! – повысила Бетти голос. – А я верила ему! – из глаз снова потекли слезы.

– Тебе больше не стоит общаться с мистером Эйденшвейном, – произнесла Дани с грустью в голосе.

– Я знаю, – кивнула Элизабет. – Прости, что не смогла найти тебя на баллу.

– Прости, что меня не было рядом, – Даниэла снова обняла Бетти, вдыхая запах розы от ее волос.