«Смутное воспоминание»

Бетти не знала, куда себя деть. В те самые короткие минуты между всем происходящим безумием она то и дело вспоминала Нойна, пытаясь представить, чем он сейчас занят, о чем думает. А теперь, когда она в сердцах уже сотый раз разочаровалась из-за его вечного отсутствия, он вырос перед ней, словно каменная статуя. Бетти и сама не понимала, отчего Нойн ее так интересует. Может, все дело было в его загадочной фигуре? Ведь Элизабет так сильно любила загадки.

– Да, что удивительно, – смогла выдавить Бетти, избегая зрительного контакта.

– Вас это расстроило? – Нойн, казалось, издевался.

– Нисколько! – Элизабет ощутила, как залилась краской. – Мистер Эйденшвейн, буду откровенна... Вы смущаете меня! – окончательно опустила глаза в пол.

– Мисс Мано', не в Вашем стиле быть такой ранимой. Вы переняли эти черты характера от своей подруги, Даниэлы Кейно, – Нойн поправил свой безупречный фрак и слегка пододвинулся, пропуская Элизабет в холл. – А вот, кстати, и она бежит, – добавил с сарказмом в голосе.

Бетти обернулась, Дани быстрым шагом направлялась к ней через коридор.

– Мистер Эйденшвейн! – спохватилась Элизабет, обращая на себя внимание парня. – Почему золотая пыль исчезла сама? – бросила взгляд на руки Нойна, чтобы убедиться в правдивости своего высказывания.

Нойн продолжал стоять, излучая безмятежность, но Бетти была готова поклясться, что уловила тень напряжения на его лице.

– Эффект прошел, – коротко бросил Нойн. – Как оказалось, это просто химическая реакция, ничего большего.

– Но как же та девушка? Я видела ее в тумане! – продолжала настаивать на своем Бетти.

– Ничего большего, чем просто иллюзия, созданная химическим составом. Здесь, знаете ли, полно всяких фокусов... Ах, мисс Кейно, приветствую! Надеюсь, Вы перестали практиковать ночные вылазки в чужие покои.

Даниэла тут же залилась краской.

– Здравствуйте, мистер Эйденшвейн, – с трудом смогла выдавить.

– А в Вас намного больше общего, чем может показаться на первый взгляд, – рассмеялся Нойн, изучая нарядное платье Элизабет.

Этот жест не прошел для Бетти незаметным. Интуитивно она прикрыла руками часть лифа.

– Не стоит, – казалось, Нойн видел Бетти насквозь. – Вам очень даже к лицу, – с этими словами он двинулся вперед по коридору, оставив девушек в полном недоумении.

Элизабет смотрела Нойну вслед и боролась с желанием побежать за ним. Она ощущала какую-то особенную связь между ними, что-то большее, чем симпатия или влечение. Бетти верила, что в этом должен был быть какой-то смысл, и смела надеяться, что ее чувства были взаимны.

– Пойдем на травологию, Дани, сегодня мы обе уж слишком расклеились, – улыбнулась Элизабет подруге, на что Даниэла понимающе кивнула.

***

При дневном свете комната мисс Феннисы Эйденшвейн отливала благородными оттенками голубого. Светло-серый потолок, ближе к белому и голубой мягкий ковер с аккуратными золотыми рисунками придавали пространству спокойствия. Массивная хрустальная люстра с золотыми подсвечниками переливалась в свете солнечных лучей, которые сегодня осторожно выглядывали из-за облаков. Просторную кровать украшало светло-синее белье и голубой шелковый плед, местами украшенный вышивкой. В небесный были окрашены даже стены, над кроватью покоился балдахин из серого атласа. Из такого же материла были пошиты темно-синие занавеси, закрывающие белые стеклянные двери, ведущие на балкон. В центре комнаты находился небольшой стол из темного дерева, на нем покоилась фарфоровая ваза, в которой стоял букет роскошных цветов. В другой стороне комнаты был установлен мутно-желтый диван, на котором взволнованно сидел А'ртур, наблюдавший за мисс Феннисой, беспокойно изучающей сад с балкона.

– Что же мне делать, если новенькие студенты узнают правду? – мадам поправила темно-зеленое платье и вошла в комнату.

Прохладный ветер привел оконные занавески в движение и слегка поиграл в коротких волосах Феннисы.

– Мы скрываем так много всего, Фенниса, – улыбнулся А'ртур. – Ничего страшного, если какая-то часть иллюзий наконец разрушится.

– Я не могу допустить, чтобы они влезли туда, куда не следует, – мисс Эйденшвейн опустилась рядом с А'ртуром.

– Дорогая, ты беспокоишься об этом каждый год, – А'ртур притянул мадам к себе, и их губы слились в поцелуе.

В дверь неожиданно постучали, Фенниса отодвинулась в сторону, на лице А'ртура отразилось разочарование.

– Он давно не ребенок, – тихо произнес мужчина.

Фенниса ничего не ответила, лишь быстрыми движением переместилась к двери и распахнула ее, встретившись глазами с Нойном.

– А'ртур, – поприветствовал Нойн гостя. – Как прошло первое занятие?

– Отлично, у нас объявился гилотант! – радостно оповестил мужчина.

– Полагаю, Даниэла Кейно, – Нойн скучающе зевнул.

– Гилотант! – возмутилась Фенниса. – Вы оба знали и молчали?!

– Ничего особенно, – начал А'ртур.

– Но Вы ведь так не считаете, – Нойн опустился на диван. – До чего приятная ткань, – провел рукой по подушкам.

– А'ртур, оставь нас, пожалуйста, – на лбу мадам выступили вены, в миг сделав прекрасное лицо отвратительно ужасным.

– Как тебе будет удобно, Фенниса, – мужчина вышел из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь.

В сердцах А'ртур надеялся, что когда-нибудь Фенниса сможет найти общий язык с Нойном. А'ртур не раз говорил ей, что тайны никому не приносят счастья, и внутри даже мечтал о том, чтобы рассказать все как учащимся, так и самому Нойну, который никогда не знал отца.

– Ты стал тесно общаться со студентами, – начала Фенниса, сложив руки на груди.

– А ты погрязла в собственных страхах, – вторил матери Нойн, облокотившись на спинку дивана.

– Они вполне оправданы, – прошипела Фенниса сквозь зубы.

– С каких пор стало модным прикрываться безумием? Ты так и не хочешь прояснить для меня многие моменты, поэтому я решил, что пора разобраться во всем самому.

– Не впутывай в это детей, – продолжила Фенниса, слегка придя в себя.

Хрупкая, изящная женщина с бледно-фарфоровой кожей и огромными кукольными глазами едва ли походила на мать взрослого сына.

– Знали бы они, что скрывается за твоей красотой. Тебе нужно хорошо выглядеть, чтобы поддержать энергию. Не так ли, мама? – Нойн продолжал наступать, это упрямство он унаследовал от Феннисы.

– Твои издевки неуместны! – повысила голос. – Я стараюсь изо всех сил создавать порядок в этом доме.

– В доме, который даже не принадлежит нам по праву, – усмехнулся Нойн.

Фенниса округлила глаза.

– Ты наследник особняка Эйденшвенов, в этом нет сомнений, – по голосу мадам было легко уловить волнение.

– Правда? – Нойн закинул ногу на ногу. – Давай посмотрим, что я смог узнать за последние месяцы. Присядьте, мама. Вы болезненно бледны.

Фенниса опустилась на край дивана, пышный подол упал на голубой ковер.

– Существуют семьи, на чьи доли выпало стать хранителями особых сил для поддержания баланса в мире. Но классика: кто-то возомнил себя Богом и начал собирать приспешников. Юная особа, дворянка из знатного рода, чьей особенностью было умение превращать сны в реальность, вышла замуж за еще более богатого и успешного наследника особняка Эйденшвейнов. Жена – француженка, прекрасные дети... О чем еще только стоит мечтать? Но я упустил важную деталь: шла незримая война. Почти невидимая, но от этого не менее реальная, власть в руках людей, которые в первоисточнике своем обязались сей мир защищать.

– Нойн, достаточно, – Фенниса более не желала слушать, но молодой человек продолжал.

– На древние кланы мистера и миссис Эйденшвейн обрушилось несчастье: их члены один за другим погибали, наиболее умные постарались скрыться, многие бежали... Иные семьи ждала та же участь. К счастью, каким-то чудом сестра миссис Эйденшвейн уцелела. Юная, прекрасная Фенниса, любимица в этом доме, желанная гостья...

В глазах Феннисы блеснули слезы. Нойн смягчился.

– Твоя сестра умерла в муках, рожая Эроса и Викторию Эйденшвейн – детей, в которых соединились силы двух семей, вступив в реакцию. Детей, чья энергия была так сильна, что буквально разорвала женщину на части.

На платье Феннисы падали крупные слезы, на зеленой ткани проявились мокрые пятна.

– Заботливая тетушка вложила всю душу в воспитание племянников, но юного Эроса было практически невозможно обуздать. Его сила была слишком привлекательна для тех, кто уже уничтожил большинство «иных».
Но мистер Эйденшвейн не просто так был главой своего клана. Соединив свой уникальный дар со способностями младшей сестры покойной жены, он смог создать вокруг особняка целый рассадник иллюзий. Для поиска Эроса были посланы валькирии – скандинавские божества, которые изначально были задуманы, как девушки-воины и защитницы, но в опасных руках превратились в убийц. Валькирии стали наведываться в особняк, но что они могли против могущественного Эйденшвейна? Он собирал единомышленников, ездил по свету, чтобы встречаться с людьми, которые могли как-то быть ему полезными, встать на правильную сторону. Он дал им крышу над головой и пищу в обмен на сотрудничество.

– Воины служат тем, у кого сила, не понимая, что они сами являются этой силой, – устало произнесла Фенниса.

– Как им удалось обыграть столь уникального человека? – решительно спросил Нойн, всем своим видом показывая, что не уйдет без ответов.

– Это случилось из-за меня, – Фенниса сдалась, ее голос дрожал. – Я была влюблена и наивно верила, что зло не всегда может быть плохим. Я хотела все исправить. Он обещал мне, что с помощью силы Эроса в мире воцарится порядок. И я отчего-то послушала его. Я думала, что так будет лучше, ведь он обещал мне, что мальчику не причинят вреда. Я сдала местонахождение Энтони Эйденшвейна, когда тот был в очередной поездке в Азии, и провела валькирий через барьер вокруг дома, а затем случилась непоправимая трагедия. И я клянусь тебе, что не знаю, как именно погибли Виктория и Эрос, ведь он гарантировал мне их безопасность, обещал, что мальчика просто осмотрят, пока Энтони не будет рядом, – Фенниса продолжала реветь, под ее глазами образовались черные следы от туши.

– О ком ты говоришь, мама? – голос Нойна звучал необычайно тихо. – Кто он?

– Человек, из-за которого началась война, – ответила Фенниса, вздрагивая. – Твой отец, Нойн.

***

Почти весь урок травологии студенты разбирали гигантское домашнее задание, которое во многом пришлось делать впопыхах между попытками разгадать тайны особняка.

Элизабет виновато списывала у Дани ответы, пока та задумчиво разглядывала шкаф, наполненный горшками с самыми разными растениями, ожидая, пока подруга управится с заданием.

Миссис Э'дольф остановилась у деревянного стола. Цветы и травы заполняли собой все пространство, местами лежали старые, пожелтевшие от времени листки бумаги. Взяв несколько пустых колб, преподаватель поднесла их к свету, внимательно разглядывая стекло.

– У вас уже была история? – неожиданно обратилась к студентам миссис Э'дольф, завидя скуку в глазах учащихся.

– Нет, мадам, – быстро ответила Джессика, выпрямив спину.

– Тогда забегая вперед, скажу вам об особом свойстве трав. Существуют древние дворянские семьи... Ох, не очень уверена, что должна говорить вам это. Думаю, что скоро вам прочитают на эту тему целую лекцию.
Да, пожалуй так, – женщина махнула рукой. – Скажу, что есть люди, способные несколько менять свое обличие. Этот дар они получили от рождения, но мы здесь с вами обучаемся, чтобы, в каком-то смысле, обуздать природу. Научитесь варить хорошие зелья, сможете тоже стать кем-то еще...

– И что все это значит? – холодно бросил Алла'н, не отрывая взгляда от миссис Э'дольф.

Преподаватель развернула старинный сверток. В центре была изображена русалка на камне, окутанном пенистой волной, а по бокам неразборчивым почерком вырисовывались надписи, оставленные острым грифелем карандаша.

– Поверите, если скажу, что знаю, как превратить человека в русалку? – слегка приподняла брови.

– Нет, – фыркнула Джессика, недоверчиво сведя брови.

– Так я и думала, – миссис Э'дольф свернула листок и бросила его поверх сушенных растений, разбросанных на поверхности деревянного стола. – Поэтому сегодня мы будем изучать ядовитые растения и как изготовить противоядие, если вас вдруг постигло несчастье...

Джессика разочарованно вдохнула. Даниэла заняла позу внимательной слушательницы, Элизабет лениво подперла голову рукой, а Алл'ан достал из кармана маленький, незатейливый блокнот.

***

– Ну и скукотища, – протянула Джессика, когда девушки спускались с лестницы в обеденный зал. – Почему бы этому ходячему самовару не научить нас верить зелья?

Даниэла бросила на однокурсницу осуждающий взгляд.

– Перестань так смотреть на меня, дева Мария, – Джессика поморгала глазами, словно специально испытывая терпение Дани.

Однако та более раздражаться не стала.

– Если не будешь хорошо учиться, вполне сможешь умереть от яда одного из тех ужасных растений, – только и бросила Даниэла в ответ.

Элизабет молчала. Ее мысли уходили в воспоминания об утренней встрече. Нойн был так спокоен и даже весел. Бетти хотелось так многое ему сказать, но отчего-то девушку бросало в жар, когда она представляла их следующий разговор...

– Это просто ужас! Настоящая катастрофа! – слегка задев Элизабет плечом, возразила Афи Понно', второкурсница с тоненькими причудливыми косичками у лица и короткими каштановыми волосами. Бетти вернулась в реальность, уставившись на девушку, которая устало несла в руках ведро горячей воды. Афи поставила железяку на ступени лестницы и, тяжело вздохнув, смахнула пот со лба.

– Не обращайте внимание, ее сегодня бес попутал, – слегка улыбнулась Адзура Буже, тоже студентка класса В, с которой девушки познакомились в первые дни пребывания в особняке.

– Ничего не попутал! – возразила Афи. – Это просто невыносимо! – махнула рукой в сторону ведра.

Адзура звонко рассмеялась, сощурив свои молочные глаза, лишенные радужки и зрачка. Девушка продолжала выглядеть жутко, несмотря на неестественно красивые черты лица. Адзура напоминала хорошо сделанную куклу. Длинные темно-синие волосы выглядели почти искусственными на фоне старинного бежевого платья.

– Афи злится, потому что в ванной сломался водонагреватель и теперь все желающие понежиться в горячей воде должны сами носить ведра из кухни, – спокойно произнесла стоящая ниже всех остальных Эника Верде, чьи глаза быстро сменились с темно-зеленого на голубой.

– Ох, нет, – обеспокоено произнесла Даниэла. – И когда нам смогут починить его? – спросила девушка, чуть ли не плача.

– Зная, в какой глуши мы живем и как прячемся от всего мира, то с уверенностью можно предположить, что не скоро, – отрезала Джессика. – И где, спрашивается, в такие моменты весь персонал? У Эйденшвейнов что, закончились деньги на содержание прислуги?

– Возможно, они заняты, – шикнула на девушку Элизабет. – Горничные и так весь день чистят этот огромный дом и даже твою комнату.

– Ничего себе! – наигранно развела руками Джессика. – А я-то думала, что это гномы.

– Будем надеяться на лучшее, – пожала плечами Адзура, следя за словесной перепалкой. – Вы подружились? – ненароком бросила, скрыв под сладким голосом свое искреннее удивление.

– Оказалось, что злобная мегера – просто хороший образ, чтобы избежать боли и разочарования, – улыбнулась Элизабет, отметив про себя румянец на лице Джессики.

– Не слишком ли ты вульгарно выглядишь для особняка девятнадцатого века? – неожиданно заявила Джессика, прожигая Адзуру взглядом.

– А, так вы узнали, – улыбнулась Афи, сидя рядом с ведром на ступенях.

– Секреты здесь всплывают быстрее, чем приходит время экзаменов. Не так ли? – Дани распахнула свои бездонные глаза.

– Ответы всегда лежат на поверхности, нужно просто внимательно смотреть, – ответила Эника, снова сменив цвет глаз. – В нашей комнате живет таролог, – улыбнулась.

– В этом вообще есть какой-то смысл? – Джессика поднялась выше, перекинувшись с Элизабет взглядами.

– Ну, по крайней мере, мы его не нашли, – заключила Эника, похлопав ладонями об подол своего платья. – Либо персонал и преподаватели окончательно сошли с ума, поэтому не замечают наших «странностей», либо мы здесь единственные, кто думает, будто сейчас, и правда, 1800 какой-то там год, – пожала плечами.

– 1827, если говорить точнее, – вступила в разговор Элизабет.

– Знаете, в субботу в нашей комнате будет маленькая вечеринка, приходите, весело проведем время, – «пустые» глаза Адзуры пробежались по первокурсницам и остановились на Дани, словно завидя легкую добычу.

– Я... может, это и хорошая идея, – девушка тут же попыталась найти помощи у Элизабет.

– Хорошо, – быстро ответила та, потянув подругу вниз лестницы. – А сейчас нам нужно бежать, была рада вас видеть, девочки. Джессика, ты идешь? – обратилась к однокурснице, на лице которой отразилась счастливая улыбка.

***

Молодой Э'фис, по своим манерам чем-то напоминающий А'ртура, с интересом изучал содержимое фиолетовой папки, когда студенты вошли в класс. Помещение ничем не отличалось от самого обычного кабинета. Здесь были деревянные парты, шкафы с книгами, старинная доска для письма и старый деревянный стол, местами покрытый трещинами. Через массивные окна в комнату проникал приятный солнечный свет. Мужчина прервался и улыбнулся первокурсникам.

– Должно быть непривычно попадать в обычный класс после всех этих причудливых комнат, что есть в особняке? – одарил присутствующих лучезарной улыбкой. – Рад снова вас видеть! Надеюсь, вы нарисовали месторасположения чакр в теле человека?

– Конечно, – буркнула Джессика, опускаясь за парту. – Иначе медный всадник снимет с нас последние баллы.

Элизабет тихо засмеялась. Ее всегда забавляло это умение девушки дарить всем вокруг странные имена. И все же «медный всадник» как нельзя лучше описывал Нойна.

– К слову, Ваш кабинет для меня – самый любимый из всех аудиторий, – бросил Алла'н. – Здесь я чувствую себя спокойно, словно забываю, где вообще нахожусь. Все так просто, поэтому и имеет ценность, – всего на мгновение Алла'н задержал свой взгляд на Дани.

Девушка не знала, расценивать ли последние слова парня за намек или даже не ломать голову, скинув все на разыгравшееся воображение. И все же последнее время они едва разговаривали. Даниэла чувствовала, будто Алла'н отдаляется от нее, но не понимала, чем именно могло быть вызвано такое поведение парня. Дани грустила и в душе хотела бы поговорить с ним об этом, но внешне продолжала выглядеть равнодушной и едва сдерживалась, чтобы не глазеть на Алла'на каждый раз, когда он находился в поле ее зрения.

– Итак, сегодня поговорим о чакрах более подробно, – начал Э'фис. – Зная особенности каждого энергетического поля, мы сможем по-новому открыть возможности своего тела, излечивать раны, обнаруживать дыры в ментальном поле и снова открывать заблокированные чакры. Я уже говорил в нашу первую встречу, что чакры чаще всего упоминаются в традиционной восточной медицине, так как берут свое начало в Индуизме – религии, – на всякий случай добавил, что вызвало раздражение среди студентов. – А вот прошлый год не помнил этого, – улыбнулся Э'фис, выходя из-за трибуны. – Мы должны быть здоровыми, мудрыми и сильными, для этого нам важно следить за энергетическим состоянием наших чакр и временами искусственно направлять их через медитации.

– Мистер Э'фис, я все еще не совсем понимаю Вас, – Джессика облокотилась на спинку стула.

Она всегда брала на себя роль задиры, однако при этом искусно озвучивала общие настроения.

Преподаватель прошел вперед, останавливаясь у парты Джессики. Дани слегка напряглась, про себя отметив, что Бетти тоже охватило беспокойство. Мистер Э'фис вытянул руку над головой студентки, и, на удивление остальных, Джессика тут же погрузилась в сон, затем Э'фис снова провел ладонью, на этот раз едва коснувшись черных волос девушки. Джессика открыла глаза, сонно оглядывая комнату.

– Где я? – на секунду Бетти была готова подумать, что однокурсница просто изображает какую-то роль, но, внимательно изучив ее лицо, отметила, что Джессика, и правда, не была причастна к произошедшему.

– В кабинете чакрологии, – ласковым голосом произнес Э'фис, похлопав девушку по плечу. – Я воздействовал на твою Сахасрару или, как ее еще называют, Венечную чакру, которая связывает нас с бо'льшим миром. Твой мозг не смог правильно направить энергию данного поля, потому что какие-то из твоих чакр закрыты. Чаще всего люди переполнены злобой, завистью, жадностью и местью, поэтому это отличный способ усыпить своего врага за секунду, сохраняя ему жизнь.

– Вы так говорите, как будто за стенами особняка идет война, – улыбнулась Элизабет, уловив покалывание в области груди.

– Кто знает, – пожал плечами Э'фис, своим ответом только усилив страх, за секунду поглотивший Элизабет во тьму.

– Я хочу знать, какие чакры у меня закрыты и как снова нормализовать их работу, ведь при рождении все наши центры открыты. Не так ли, профессор? – Алл'ан слегка наклонил голову, этот его своеобразный жест, когда парень ощущал превосходство.

– По-разному, мистер Неймер, – вновь повернулся к Джессике. – В таком случае могу я закончить с Вами, мисс?

Джессика кивнула, на ее лице на секунду промелькнула растерянность, которая тут же сменилась любопытством.

– Встаньте пожалуйста, – Джессика повиновалась. – Давайте посмотрим, – мистер Э'фис провел ладонью вдоль тела девушки, останавливаясь у центра груди. – Анахата – сердечная чакра полностью заблокирована. Полагаю, Вас мучают колющие боли в этой области.

Джессика едва заметно кивнула.

– Вы не можете полюбить других, пока не полюбите себя, хотя иногда это правило вполне может проиграться и в обратную сторону.

– Что тогда, по-Вашему, я должна делать? – девушка слегка повысила голос.

– Любить, – улыбнулся мистер Э'фис и направился к Алла'ну.

– Мне даже не стоит изучать Вас, чтобы понять, что Ваша сакральная чакра в прекрасном состоянии, молодой человек, – рассмеялся профессор, глядя на растерянное лицо Алла'на. – Наверное, от поклонниц отбоя нет, – продолжил.

Даниэла пропустила удар в груди. Вспоминая о многочисленных девушках, которые то и дело пытались как-то сблизиться с Алла'ном. Дани чувствовала, как ее тело наполняется раздражением.

– Стоит поработать над Аджной, – наконец заключил Э'фис. – Вы совсем не умеете мыслить образами, да и интуиция проявлена уж слишком слабо... Неудивительно, что дар, которым Вы обладали изначально, помогал предсказать будущее.

Мышцы парня напряглись. Значили ли эти слова, что преподавателям стала известна эта их ночная вылазка в башню? Что они смогли открыть кабинет? Что Алла'н сменил способности, попав в ловушку алхимиков?

– Так бывает, порой мы засыпаем кем-то одним, а на следущий день с нами случаются разительные перемены... – мистер Э'фис продолжал сыпать загадками. – Вам бы побольше дружить с мисс Кейно, энергия ее бровной чакры ощущается за несколько миль от источника.

Алла'н встретился глазами с Дани, и девушка почувствовала, как ее лицо залилось краской. Внезапно парень улыбнулся, и впервые за долгое время Дани ощутила облегчение.

– Проявите серьезность, – прервал мысленную идиллию мистер Э'фис. – Наши умения обычно проявляются в тех каналах, которые мы неосознанно пытаемся в себе заблокировать. Иными словами, чем больше Вы, мистер Неймер, не верите в возможности шестого чувства, тем сильнее именно оно будет проявляться в центре Вашего нутра и рваться наружу, как бы Вы не пытались его заглушить. Если не сможете открыть свою Аджну, то Вас замучают головные боли, а окружающие в конце концов просто сбегут, не выдержав Вашей требовательности.

Мистер Э'фис направился к Дани, мышцы девушки напряглись. Даниэла была не уверена, что вообще хотела хоть что-то о себе знать.

– Муладхара, – слова преподавателя звучали, как проклятье. – Девушка, я удивлен, что Вы до сих пор живы с такими-то блоками в корневой чакре.

– Простите?

– Вы боитесь собственной тени. Не так ли?

Даниэла опустила глаза в пол.

– Чувство спокойствия едва ли Вам свойственно. Вы хорошо спали в детстве? А ели?

Даниэла ощутила, как ее голова медленно наполнилась туманом. Она вдруг вспомнила просторную комнату с роскошной мебелью, мягким матрасом, шелковыми простынями и тьмой, заполняющей собой все пространство. Дани вспомнила маленькую девочку, тихо плачущую в своей королевской кровати с навесом и просящую маму забрать ее к себе. Следы от соленых слез оставались на одеяле. Успокоившись, Дани переворачивала мокрую сторону ткани к ногам. От внешнего мира веяло одиночеством. Иногда девочка кричала так громко, что в дверях появлялась высокая женщина с идеальными темными волосами до пояса. Она поправляла края своей атласной сорочки и приказывала дочери замолчать. Чем больше Дани умоляла обнять ее, тем сильнее раздражалась красавица, порой переходя на откровенный крик. Вскоре Дани перестала звать, и каждая ночь стала еще больше похожа на предыдущую: маленькая девочка закутывалась в одеяло и обхватывала колени руками, ее пустой, полный боли и отчаяния взгляд всегда был устремлен на темную тень, выглядывающую из оконной рамы. Даниэла боялась того, что ощущала рядом с собой, но никто не мог успокоить ее, никто не мог и даже не хотел делать этого.

Дани распахнула глаза, с ужасом оглядев присутствующих.

– Ты как? В норме? – Бетти слегка дотронулась до руки подруги.

Дани неуверенно кивнула, поймав на себе вопросительный взгляд Алла'на. Убедившись, что девушка пришла в себя, он быстро отвернулся и продолжил что-то выписывать на листе старой бумаги.

– Вы совсем не связаны с этим миром, – продолжил наступать мистер Э'фис, делая вид, что ничего странного не случалось вовсе. – Какой Ваш талант, мисс Кейно?

– Я гилотант, сэр, – призналась Дани.

– Гилотанты рождаются только в особых семьях, где родственники скорее выстрелят себе в голову, чем отдадут ребенка Феннисе.

– Я Вас не понимаю, – выразила Дани общие мысли.

– Гилотанты обладают техническим навыком, помогающим им переводить любые письменные или акустические коды. Это люди, в мозгу которых отсутствует клапан, отвечающий за сокрытие общих знаний. Когда-то давно в мире говорили на одном языке, но затем наступило время войн, эпидемий и хаоса. Жадность побуждала целые народы убивать и грабить. Мир раскололся, но в нем продолжали существовать люди, которые являлись своеобразными сосудами. Благодаря им страны могли заключать договоры, торговать, создавать переводы. Считается, что данное отклонение, хотя и весьма полезное, по своему проявлению напоминает наследственную болезнь и передается вместе с ДНК. Существует целый клан, где все в каком-то смысле поголовно гилотанты. Это способность Вашего рода, но не Ваша собственная. А она точно есть, иначе Вас бы здесь не было, – мистер Э'фис продолжил сверлить Дани взглядом.

Бетти с заботой сжала ладонь подруги, ощутив дрожь в теле девушки.

– В таком случае я не знаю, – виновато ответила Даниэла.

– Так узнайте же это, мисс Кейно, – легкими движениями мистер Э'фис повернулся в сторону Бетти, слегка сощурив глаза.

– Элизабет, я предлагаю Вам дополнительные занятия по пятницам в семь утра. Вас устроит?

Девушка хотела возразить в ответ, но только смогла открыть рот от удивления.

– Опережая вопросы остальных отвечу: у мисс Мано' почти все чакры работают безупречно, что удивительно, ведь обычно люди полны зажимов. Но ее Сахасрара... Данная чакра обозначает связь человека со Вселенной, делает своего обладателя мудрым и осознанным. Вас же что-то останавливает, – обратился непосредственно к Элизабет. – Я хочу знать, что это.

***

– Отлично! Теперь я смогу выспаться только в могиле, – Бетти изрядно бранилась по дороге к комнатам студентов.

– Теперь эта перспектива не кажется мне такой уж ужасной, – как-то жутко улыбнулась Джессика.

– Перестаньте! – шикнула на девушек Дани, преодолевая последнюю ступень. – Я думаю, мистер Э'фис сможет помочь Бетти раскрыть свои силы.

– Ох, да. Мои силы, которых нет, – еще больше надулась Элизабет, вспомнив о причинах своего позора.

– Не только у тебя, как оказалось, – Дани остановилась.

– Извини, я не хотела, – Бетти слегка остудила свой пыл. – Спокойной ночи, Джессика. Завтра хотя бы нет занятий.

– Да, но есть домашняя работа, – закатила девушка глаза и устремилась к своей комнате.

– Пойдем же, друг по несчастью, – грустно улыбнулась Бетти, взяв Дани под руку.

В помещении было неестественно спокойно. Прохладный воздух пробирался через открытое окно. Дани зажгла свечу на металлической подставке и опустилась на кровать, проведя рукой по прохладной подушке.

– С каждым днем отчего-то становится все холоднее, – вздохнула девушка. – Ну конечно! Как я могла забыть? Боже... – Бетти с непониманием смотрела на подругу, которая принялась что-то лихорадочно искать в верхнем ящике тумбы.

– Нашла! – лицо Дани засияло.

Девушка протянула Элизабет маленький сверток серой ткани.

– Что это? – рыжеволосая недоверчиво свела брови.

– Это мне велел передать тебе Нойн, когда застал меня роющейся в его вещах. Я хотела отдать тебе сразу, но потом все так закрутилось...

Бетти взяла лоскуток ткани и тут же нащупала внутри что-то твердое. Развернув полотно, девушка разочарованно облокотилась на край подушки.

– Ничего не понимаю, – произнесла Бетти, держа в руках старинный, медный ключ, на котором местами облезла краска. – Что он хотел этим сказать?

– Может, у нас в комнате есть что-то закрытое? – предположила Дани. – Или это ключ от какой-нибудь двери в особняке?

Бетти молчала. Казалось, прошла вечность, пока Элизабет была поглощена в раздумья. Наконец ее рыжие волосы вспыхнули в свете огня, а карие глаза на секунду превратились в бездну. Резкими движениями Бетти подскочила к своей тумбочке и вытащила из нее старый дневник с небольшим отверстием в центре. Трясущими руками Элизабет поднесла ключ к проему и замерла от удивления, когда тот идеально подошел по размеру. Раздался щелчок, и защелка на дневнике открылась.

– Значит ли это, что... – начала Дани, которая все это время наблюдала за происходящим.

– Что этот дневник подарил мне Нойн? – прервала ее Бетти. – О да! Теперь я в этом уверена! – Элизабет громко засмеялась, отбросив пугающую тень на стене.