Наши тени

МИРА
Я лежала в постели, уставившись в потолок. До первого урока оставалось ещё время. Сегодня день начинался с магии — не самый плохой вариант. А вот последний урок снова будет совместным... и мысль об этом тянула вниз.
Перед глазами всплывали события вчерашнего вечера и слова Каина. Эмоции, энергия...
Мы и есть энергия. Но если во мне нет светлой, откуда её брать? А на отрицательной далеко не уедешь.
Я прекрасно понимала, что верить ему — глупо. Но в одном он был прав: Каин в этом мире дольше, он знает больше. Отбрасывать его слова — значит лишать себя шанса.
«Всё в нашей жизни — энергия. Эмоции, чувства, даже растения...» — его голос прозвучал в голове так ясно, будто он стоял рядом.
Я резко села на кровати.
— Чёрт... растения.
Мы буквально окружены ими. Я обвела взглядом комнату — книги на полке, стол, даже стены, всё было пронизано жизнью, которой я никогда не придавала значения. Я могу брать энергию извне, не разрушая себя.
Но только если Каин говорил правду.
Сжав губы, я вскочила с кровати и пошла собираться. Волосы собрала в высокий хвост, натянула узкие джинсы и белую шерстяную кофту на пуговицах. Перекинув через плечо портфель, вышла из комнаты — сердце билось чуть быстрее обычного. Я надеялась, что он не солгал. Если это так... всё становилось проще.
У дверей общежития меня встретил мелкий моросящий дождь. Воздух был прохладным, влажным, свежим. Я вдохнула полной грудью и улыбнулась этому ощущению. Словно сама погода шептала: начни сначала.
Открыв глаза, я заметила Рику. Она шла в ту же сторону. Я догнала её и легко коснулась плеча.
— А-а! — Рика дёрнулась и резко обернулась. — Чёрт, Мира! Ты больная? Кто так подкрадывается?!
Она посмотрела на меня большими злыми глазами. Я не удержалась и рассмеялась, а потом неожиданно для себя обняла её.
— Прости, просто... настроение хорошее.
Она на секунду нахмурилась, но потом тоже улыбнулась и обняла меня в ответ.
— Ну и отлично.
Мы зашагали дальше к кругу.
— Вы с Каином уже начали задание с камнем? — осторожно спросила Рика.
Я замерла на месте. Сердце неприятно кольнуло. Чёрт. Я совсем забыла.
Рика, заметив выражение моего лица, хмыкнула и мягко улыбнулась:
— У вас ещё несколько дней, успеете.
Я выдохнула. Время было. Но после вчерашнего я не хотела снова к нему подходить. И уж точно не собиралась ждать его приказов. Он сказал, что сам сообщит... ага, как же. Лучше я сама назначу время — чем быстрее мы закончим, тем меньше поводов для встреч.
— У тебя есть его номер? — спросила я, снова двинувшись вперёд.
— Вроде был... надо поискать, — пробормотала Рика, доставая телефон.
— Отлично. Найдёшь — пришли мне.
— Хорошо.
Мы вышли к кругу. Там уже столпились ученики, у самого края стоял преподаватель. Похоже, мы были последними.
Мы сели на скамью рядом с другими, и тут же перед глазами вспыхнула картинка: вчера я стояла здесь с Каином... жар мгновенно вспыхнул где-то внизу живота.
Я резко зажмурилась и потерла глаза, пытаясь прогнать это ощущение. Этот круг... он всё усиливает.
— Если все в сборе, можем начинать, — сказал учитель. Его голос отозвался в пространстве, как будто круг сам подхватил звук.
— Начало года. Задание то же самое, только у кого-то уровень сложнее, у кого-то пока прежний.
Он мельком взглянул на меня. Я опустила глаза.
Если он меня обманул — клянусь, я засуну ему червей в трусы.
— Мира, начнёшь первой? — учитель смотрел прямо на меня, его глаза были добрыми, но от этого не легче. Все обернулись.
Я глубоко вдохнула. Сегодня получится. Я обязана.
— Конечно, — ответила я, стараясь улыбнуться.
Подойдя к чаше с красным песком, я обхватила её обеими руками. Холод камня сразу пробежал мурашками по коже. Я закрыла глаза.
Я возьму энергию из земли. Пусть она пройдёт сквозь меня и наполнит чашу.
— Представь, как гуляла с друзьями в детстве... — голос учителя звучал где-то вдалеке. Я его почти не слышала.
Вдохнула. Внутри была решимость — сегодня всё должно получиться.
Я потянулась к земле. Сначала — тихое, спокойное тепло. Едва заметное шевеление энергии под ногами, как дыхание почвы после дождя. Но стоило мне впустить этот поток в себя, как он сорвался, словно река после бури.
Жар ударил в грудь, по венам побежали огненные искры. Трава под ногами зашипела и начала темнеть, словно её обожгло.
В чаше песок дрогнул — и вспыхнул. Не ровным тёплым светом, как бывало у других учеников, а огненным столбом, который на мгновение вырвался ввысь, ослепляя глаза. Я почувствовала, как ветер пронёсся по кругу, поднимая мои волосы, хотя лес вокруг оставался неподвижным и тихим.
— Мира! — голос учителя прозвучал резко, но я не могла остановиться. Сила рвалась наружу, и я лишь направляла её в чашу, боясь выпустить.
Под ногами земля загорелась. Пламя лизнуло траву, и она обратилась в серый пепел. Каменные плиты у края круга вспыхнули красными отблесками, будто сами начали жить.
Я стиснула зубы и с усилием отпустила поток.
Огонь в чаше погас так же резко, как вспыхнул. Воздух вокруг дрожал, и ещё долго от него тянуло гарью. Под ногами остались чёрные пятна обугленной травы.
Я сделала шаг назад, тяжело дыша. Ладони жгло, будто я держала их в костре.
Вокруг стояла полная тишина. Ученики смотрели на меня с разными выражениями — испуг, растерянность, зависть. Рика прикрыла рот рукой, её глаза были огромными.
Учитель медленно подошёл ближе. Его взгляд был пронзительным, и я почувствовала, что он пытается заглянуть глубже, чем просто в мои глаза.
— Мира... — его голос был тихим, но жёстким. — Откуда ты взяла эту энергию?
Я вздрогнула.
Он наклонился чуть ближе.
— Не каждый способен черпать её из природы. Для этого нужна особая связь. Ты должна объяснить.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Сказать правду? Что я просто... попробовала поверить Каину? Или промолчать?
Я.. я не могла найти слов.
То, что только что произошло, было чем-то невероятным: вместо крошечной искры я сожгла землю под ногами. И всё же... я чувствовала себя сильной. Наполненной. Будто сама стихия на миг приняла меня.
Я посмотрела на ладони — красные, покрытые мелкими язвочками. Жгло так, будто я держала их над костром.
Подняла взгляд на учителя. Он молча изучал меня, будто пытаясь прочесть каждую эмоцию на моём лице. Всё тело горело, дыхание сбивалось, будто я сама превратилась в пламя.
— Ладно, поговорим наедине позже, — произнёс он наконец. — Рика, отведи её и помоги обработать раны.
Рика уже поднялась с места, но я резко качнула головой.
— Не надо. Я справлюсь сама, — сказала я ровно, хотя голос дрогнул.
Я схватила портфель, морщась от боли, накинула его на плечо и вышла из круга. Лихорадка била, горячий пот скатывался по вискам. Но вместе с тем внутри жила улыбка — у меня получилось. Пусть и не так, как я хотела, но получилось.
«Почему не каждый может черпать силу из природы?..» — мелькнула мысль.
Коридоры школы пустовали. Огромный холл с высокими окнами отбрасывал холодные блики на пол, и я поспешила к туалету. Там, у белой мраморной раковины, я включила ледяную воду и сунула под неё руки. Боль пронзила так остро, что я зажмурилась, но потом — постепенно — огонь в коже начал стихать.
Я поднняла глаза на свое отродение, волосы растрепаны, легкий румянец.
И вдруг в нос ударил запах. До боли знакомый, резкий, обволакивающий — табак.
Я замерла и посмотрела в зеркало. В глубине тёмной кабинки вспыхнул алый кружок сигареты. Красное свечение выхватило на миг из тьмы профиль. Потом силуэт вышел наружу.
Белая футболка, идеально облегающая грудь, тёмные джинсы. Он двигался уверенно, лениво, будто всё пространство уже принадлежало ему. Улыбнулся уголками губ, и чёрные глаза встретились с моими в отражении.
Сердце сжалось.
Кайн подошёл ближе. Метр... полметра... и его грудь коснулась моей спины. Я чувствовала его дыхание у своего уха, холодное и тягучее, словно ночь.
Он сделал затяжку, затушил сигарету прямо в кулаке и не отводил взгляда.
— Ты следишь за мной? — сорвалось у меня.
Он усмехнулся низко, почти мурлыча:
я почувствовала как между ног запульсировало,
— Если бы я следил за тобой, ты бы не заметила. — Его глаза скользнули к моим рукам.
— Значит, всё-таки получилось...
Его голос разорвал тишину.
Каин поднял глаза и снова посмотрел на меня. Угольные, тёмные, будто в них горела бездна. Я поймала его взгляд — и на миг показалось, что он копается у меня в голове, рвёт мысли, играет ими, как захочет. Я отвела глаза вниз, на руки. В ту же секунду боль пронзила пальцы, я зашипела, стиснув зубы.
Внезапно он схватил меня за талию, развернул и легко поднял, усадив на холодную столешницу возле раковины. Всё произошло так быстро, что я ахнула. Сердце сорвалось в бешеный ритм, в животе завязался тугой узел, а между ног предательски вспыхнула пульсация.
Теперь мы были на одном уровне. Его дыхание касалось моей кожи.
Он скользнул ладонями к моим бёдрам и медленно начал разводить их. Я дёрнулась, сопротивляясь, но его запах — густой, пьянящий, словно дурман — затуманил голову. И я позволила.
Я не боялась его. Чёрт, я боялась себя рядом с ним.
Каин встал между моих ног, схватил мои руки и сжал их в своих ладонях, так сильно, что я зашипела от боли. Я дёрнула, но вырваться не смогла.
— Не каждый способен пользоваться силой, — его голос стал низким, почти рычанием. — Природа упрямая сука. Никому не подчиняется.
Он сжал мои руки ещё сильнее.
— Но кулон основателя у тебя. И это загадка. Ты не потомок ни одного из них.
Он склонился ближе, тень упала на его лицо, а глаза сузились — он будто хотел заглянуть глубже, разгадать меня. Внутри всё сжалось. Чёрт, он был ублюдком. Но каким же опасно-сексуальным ублюдком.
— Я бы почувствовал, если бы ты была одной из них, — пробормотал он, словно убеждая сам себя.
А я? Я была всего лишь обычной девочкой. С паршивой жизнью. Я не могла быть «одной из них».
— Откуда он у тебя? — его голос стал твёрдым.
Кто он вообще такой, чтобы я ему отвечала? Но вместо страха внутри поднялся вызов. Если он хочет игры — хорошо. Я умею играть.
Я улыбнулась, нарочито кокетливо. Провела языком по верхней губе и опустила взгляд на его губы — розовые, чуть обветренные. Подняла глаза резко, снова поймав его взгляд. Его дыхание стало тяжелее.
— Думаешь, ты всемогущий? — прошептала я. — Все смотрят на тебя, парни завидуют, девушки готовы в очередь встать, лишь бы ты их трахнул. Тебе нравится по-мягче или пожёстче?
Мои слова резанули воздух. Я видела, как его взгляд потемнел.
— Но внутри ты трус, — продолжала я тихо, опасно близко к его губам. — Ты живёшь чужими эмоциями. Тебе подойдёт даже ненависть. Потому что хуже быть невидимым, не так ли?
Его глаза сверкнули. Я наклонилась ближе, почти касаясь его лица.
— Ты думаешь, что держишь всё под контролем, Каин Фэренс. Но на самом деле хаос сидит в тебе. Ты не способен управлять собой — поэтому жаждешь управлять другими.
Он молчал. Смотрел так, будто каждое слово разрывает его изнутри.
Я едва слышно, почти касаясь его губами, прошептала:
— Но знаешь что? Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я стану твоей игрушкой. Так что соси, Каин Фэренс.
Я попробовала соскочить со столешницы, но он навалился ближе, вдавив меня в поверхность. Его пальцы железно сомкнулись на моих запястьях.
— Высказалась? — его голос стал ледяным, но в нём прятался жар. — Теперь слушай меня.
От его низкого тембра по моей спине пробежали мурашки.
— Ты — чужая сучка, попавшая в место, которое принадлежит мне. Одно моё слово — и тебя здесь не станет. Ты исчезнешь. Навсегда.
Я стиснула бёдра, упираясь в него. Я боялась. И всё же не отводила взгляда. Потому что впервые чувствовала силу.
Он склонился ниже, почти шепча в губы:
— Ты не знаешь меня. Никто не знает. Но если ещё раз откроешь свою сладкую пасть — станешь моей маленькой шлюшкой. Я буду доводить тебя до предела, и бросать. Потому что могу.
Внизу живота вспыхнуло. Я зажмурилась, когда его дыхание коснулось уха.
— И в одном ты права, — прошептал он, прикусив мою мочку. — Я не контролирую свою голову. Но все вокруг подчиняются мне. А у тебя нет даже этого.
Он отстранился, усмехнувшись.
— Увидимся вечером в библиотеке. У нас проект, Мирослава Гентле.
Каин отпустил мои руки и пошёл к выходу.
Я осталась сидеть на столешнице, едва дыша. Сжала бёдра, провела рукой по волосам... и замерла.
На ладонях не было ни царапины. Ни ожогов.
— Ты... исцелил их, — выдохнула я.
Как он это сделал? Что за чёрт?..
Я спрыгнула со столешницы и уставилась на своё отражение в зеркале. Щёки горели, будто их обожгли. В груди толчками билось сердце, дыхание рвалось хрипло и коротко. Между ног всё ещё дрожало неприятное эхо.
Я зачерпнула холодной воды и резко плеснула себе в лицо. Капли скатились по щекам и застряли на подбородке, но не смыли огонь внутри. Я снова вдохнула. Снова выдохнула. Грудь тяжело поднималась и опускалась, будто я пробежала километр.
Мой взгляд зацепился за кулон. Я достала его из-под кофты — металл был тёплый, как будто тоже дышал вместе со мной. Сжала его в кулаке.
— Если всё дело в тебе... значит, сама я — ничто? — прошептала я едва слышно.
Ответа не было. Только гул крови в ушах. Я спрятала кулон обратно, вытерла мокрое лицо рукавом и стиснула зубы.
К чёрту его. Хочет играть — поиграем.
Я схватила портфель и вышла в коридор. В этот момент ударил звонок. Стены словно задрожали от крика колокола. Из классов хлынули ученики — шум, топот, запахи духов, смех, обрывки разговоров.
Я шла сквозь толпу, машинально потирая ладони. Кожа казалась чужой, будто после удара током. В голове крутились сотни вопросов. Как он это сделал? Это сила основателя? Или что-то, что спрятано во мне? Но он же вампир...
Не замечая, как дошла, я оказалась в столовой. Воздух был густым — запах жареного, хлеба, крови и магии перемешался в тяжёлый коктейль. Гул голосов бил в уши. Две очереди тянулись змейками: вампиры и оборотни — в одну, ведьмы — в другую. Я пошла к своей.
Взяла сендвич с курицей и стакан апельсинового сока. Апельсин пах ярко, кисло-свежо, но от этого запаха стало только тошно.
Осмотревшись, я заметила Рику. Она сидела за круглым столом с несколькими ребятами. Узнала только Алекса. Рика встретила мой взгляд, улыбнулась, подвинула портфель и показала на пустой стул.
— Привет, — сказала она, когда я села рядом.
По левую руку сидел Алекс. Его тарелка была наполнена мясом. Сырой стейк, сочившийся алыми каплями. Запах крови ударил в нос, и я замерла, не в силах отвести взгляд.
Алекс поднял глаза и чуть улыбнулся уголком губ.
— Всё же я не человек, — сказал он спокойно, даже дружелюбно.
Я поспешно отвернулась, стараясь не выдать дрожь в пальцах.
Рика чуть придвинулась, её волосы щекотнули мою щёку, и шёпот обжёг ухо:
— Расскажешь, что это было в кругу? Все шепчутся, будто ты украла чью-то силу.
Я скривилась. Сердце снова забилось быстрее.
— Потом объясню. Чью силу я могу украсть? Это бред, — прошептала я.
— Я понимаю. Но... — Рика прикусила губу. — Кто-то сказал, что это сила потомка основателя. Ведьмы. А настоящего потомка не могут найти уже столько лет...
Её глаза задержались на мне. В них было больше, чем просто любопытство. Ожидание. Надежда.
— Все считают, что ты убила его. И забрала себе силу.
Мир словно качнулся. Я замерла, глядя прямо перед собой. Это не может быть правдой. Я узнала обо всём меньше двух недель назад!
— Ты ведь не думаешь, что... — осторожно начала я.
— Нет, — быстро перебила она. — Просто твоя сила... Никто, даже профессор, не способен на такое. Круг усиливает магию, но не даёт переступать черту. А ты, Мира... ты землю под ногами сожгла.
Я опустила взгляд. Сендвич лежал на подносе нетронутым. Желудок скрутило, и мысль о еде казалась отвратительной.
Каин сказал, что дело в амулете. Но проверить я могла только одним способом.
...
После уроков я зашла в комнату и направилась прямо в ванну. За всё время, что я носила амулет, я ни разу его не снимала. Это был подарок бабушки — единственная вещь, которую я считала по-настоящему ценным.
Зеркало отражало моё усталое лицо. Я медленно стянула через голову кофту. Амулет с алым камнем сверкнул на моей бледной коже, оттеняя золотистые волосы и чёрный кружевной лифчик. Он лежал точно в ложбинке между грудями, будто был создан специально для меня. Красиво... даже слишком.
Но мне нужно было решиться. Я должна знать, что могу справиться и без него.
Сжав зубы, я сняла амулет. В ту же секунду по позвоночнику пробежал холодок, кожу покрыли мурашки. В ладони камень казался ещё более живым — я провела по нему пальцем и прошептала:
— Надо тебя спрятать.
Скорее сказала себе, чем ему.
Я вышла из ванной, подошла к кровати и нащупала под матрасом небольшую шкатулку — бронзовую, размером чуть больше спичечного коробка. Замок с кодом тихо щёлкнул, когда я ввела цифры. Я аккуратно положила амулет внутрь, рядом с давно хранившейся там запиской.
Пальцы дрогнули, когда я разворачивала свёрнутую бумажку. Я знала каждую её букву, но всё равно каждый раз открывала её, как в первый.
«Все роли второстепенны, кроме твоей. Люблю тебя, Мир.»
Я горько улыбнулась. Эти строки отец оставил мне тогда, когда учителя жаловались, что я плакала в школьном туалете, убегала с уроков, потому что одноклассники боялись меня, избегали, издевались и унижали.
Отец был единственным, кто принимал меня такой, какая я есть. Кто любил меня по-настоящему. Я когда-то верила, что и мама тоже... но это оказалось лишь красивой иллюзией. Картинка. Витрина для чужих глаз.
Слеза медленно скатилась по щеке. Я смахнула её тыльной стороной ладони.
— К чёрту, — прошептала я. — Я не буду плакать из-за этого.
Это всё в прошлом.
Я свернула записку обратно и убрала её в шкатулку, вместе с амулетом. Металл тихо звякнул, когда я захлопнула крышку и снова сунула её под матрас.
Я накинула на себя тонкую кофту на замке прямо на голое тело — от жары ткань неприятно липла к коже. Взяла камень, который нам велели использовать в задании, и направилась к библиотеке.
— Чем быстрее выполним задание, тем быстрее смогу с ним не видеться, — пробурчала я себе под нос.
На улице уже давно стемнело. Только луна заливала всё серебряным светом, вытягивая из теней длинные, пугающе живые силуэты. В нос ударил резкий запах табака. Я резко обернулась — за дверью, чуть в стороне, стоял он. Облокотившись на перила, медленно затягивался сигаретой и смотрел прямо на меня. Его взгляд прожигал, будто знал больше, чем должен.
— Мог бы и не ждать, — бросила я холодно.
— Как я мог бы, — он нарочито передразнил строгий тон, будто сам себя осуждал. В уголках губ скользнула тень улыбки.
Каин сбросил окурок и, не дожидаясь меня, спустился вниз по лестнице. Я тихо выругалась и пошла за ним.
Он шёл легко, почти бесшумно. Чёрная толстовка скрывала плечи, баскетбольные шорты едва ловили свет луны. Мокрые волосы блестели серебром — видимо, только после тренировки. В его походке было что-то хищное, уверенное.
В школе царила тишина. Гулко отдавались шаги по пустым коридорам. Он не оборачивался и не произносил ни слова. Он просто знал, что я иду за ним. И это бесило. Я не его собачка. Я ускорила шаг, поравнялась с ним, нарочно не глядя в лицо. Но краем глаза заметила, как он чуть повернул голову и ухмыльнулся.
Мы дошли до массивных дверей библиотеки. Тёмное дерево, будто пропитанное временем. Каин приоткрыл их и, глядя на меня, сделал приглашающий жест.
— Дамы вперёд.
— Ну так проходи, — бросила я и зашла первой, почти не задержавшись.
За спиной послышался его короткий, недовольный вздох. Я улыбнулась краем губ — приятно было подколоть его.
Внутри библиотека встретила величием и тишиной. Потолок был прозрачным, и чёрное небо с луной и звёздами словно зависло прямо над головой. Высоченные стеллажи уходили ввысь на три, а то и четыре метра. Золотые перила лестницы, закрученные в изящные формы, напоминали лианы. Света нигде не было — только ночное небо делало всё вокруг одновременно волшебным и жутким.
Я остановилась, не в силах оторвать взгляда от пространства. Но пальцы сжали камень. Когда я брала его, он был холодный, красный, словно кусок застывшей крови. А теперь... он разгорался. Тёплый, почти обжигающий, он пульсировал, переливался, будто уголёк в костре.
Я не заметила, как рядом появилась его рука. Она легла под мою, удерживая камень вместе со мной. Лёд кожи обжёг сильнее, чем сам камень. Вены на его запястье резко проступили, пальцы были сильными, гораздо больше моих. Контраст жара и холода стал невыносимым.
Я подняла голову. Он стоял так близко, что меня накрыл его запах — табак, металл и что-то ещё, странно тянущее. На полголовы выше, с глазами, в которых отражалась луна. Его взгляд... в нём было не только любопытство. Там мерцало что-то опасное, от чего хотелось отстраниться, но ноги будто приросли к полу.
— Ты сняла его, — тихо произнёс он. Голос спокойный, почти холодный. Не вопрос — утверждение.
Амулет. Он говорил о нём.
— Какая разница? — я вскинула подбородок. — И как ты узнал?
— Это чувствуется, — в его тоне сквозила уверенность. — Эти камни были созданы вместе. В одном месте. В одно время. Под одними условиями... Мира.
Он потянулся второй рукой и достал свой амулет. Камень вспыхнул тусклым светом, отзываясь на мой.
— Они чувствуют друг друга.
Он сделал паузу, и его глаза чуть сузились. — Только вот мой твой — не чувствует.
Он опустил свой амулет и протянул руку к замку на моей кофте. Его взгляд не отрывался от моего лица — тяжёлый, пронзительный, будто в нём было что-то нечеловеческое.
Сердце забилось так сильно, что стук отдавался в висках. Внутри всё напряглось, и я поймала себя на том, что не могу пошевелиться. Он словно оплёл меня невидимыми цепями, держал одним лишь взглядом.
Пальцы коснулись замка. Медленно, мучительно медленно он потянул его вниз. Звук молнии разрывал тишину библиотеки, будто отмерял секунды до чего-то неизбежного.
Кофта раскрылась, обнажая ключицы. Его рука не остановилась — движением, лишённым спешки, он продолжал тянуть замок ниже. Когда ткань раскрылась на груди, кружево моего бюстгальтера блеснуло в лунном свете. Каин задержал взгляд, тёмный, обжигающий. Его пальцы замерли.
— Как я и сказал, — тихо произнёс он, поднимая глаза обратно на мои, — твой камень ничего не чувствует.
Будто холодный душ обрушился на меня. Очарование рухнуло. Я судорожно перехватила замок и резко застегнула кофту, стараясь скрыть дрожь.
— Это... не твоё дело, — хотела, чтобы прозвучало жёстко, но голос предательски дрогнул.
Я вырвала руку с камнем из его ладони и, не глядя, пошла вдоль стеллажей. Он остался стоять позади, словно тень.
— Лучше держи его при себе, — его голос разнёсся по библиотеке, глухой и угрожающий. — Я не знаю, как и почему он у тебя. Но это не случайность. В чужих руках камень так себя не ведёт.
Я остановилась и резко обернулась.
— Как ты излечил мои ожоги?! — выкрикнула я, стараясь перекричать собственное сердце.
Он усмехнулся. Медленно, почти лениво повернулся ко мне. Ухмылка на лице была дьявольской.
— Порой ты забываешь, кто я.
Кровь ударила в виски.
— Пошёл к чёрту, Каин!
— О, детка, — он шагнул вперёд, и голос его стал низким, обволакивающим. — Я и есть он.
В следующее мгновение он оказался передо мной. Я пошатнулась, почти упала, но его рука сомкнулась на моей талии, крепкая, как железо. Его глаза вспыхнули нереальным, кроваво-красным светом. В этот миг он был больше демоном, чем человеком.
Шёпот сорвался с его губ, но отдавался эхом по всей библиотеке. Голос был одновременно жутким и притягательным.
— Я могу исцелить тебя... а могу убить, даже не моргнув. В отличие от тебя я знаю, как пользоваться силой, данной мне предками. А ты... всего лишь маленькая шавка, которая лает на больших собак.
Он наклонился ближе, так, что его дыхание обожгло моё лицо.
— Так что думай, Мира, что говоришь... и кому.
Он резко отстранился. Воздух вырвался из моей груди. Ноги дрожали, едва держали меня. Я стояла, задыхаясь, чувствуя, как сердце колотится, а грудь нервно поднимается и опускается.
Я всё ещё тяжело дышала, грудь нервно поднималась и опускалась. Его слова — думай, что говоришь и кому — не отпускали, звенели в голове. Он смотрел на меня сверху вниз, его красные глаза постепенно тускнели, возвращаясь в обычный цвет, но ощущение демонического присутствия всё равно висело в воздухе.
Каин первым нарушил тишину. Он вытянул руку к стеллажу, вытащил тяжёлый том и бросил его на стол. Переплёт с глухим ударом лёг на дерево, от книги пахнуло пылью и сыростью.
— Вот, — сказал он холодно, почти равнодушно, — посмотрим, что это за игрушка у тебя в руках.
Я подошла ближе, осторожно, будто он всё ещё мог кинуться. Но камень в моей ладони жёг, не давая уйти. Раскрыла книгу — страницы дрожали от старости, буквы были едва различимы. Но глаза тут же зацепились за рисунок: тёмный камень между двумя силуэтами, переплетёнными, как свет и тьма.
— Камень равновесия... — я произнесла вслух, не веря собственным глазам.
Каин склонился надо мной, его плечо коснулось моего. От него исходил холод, а от камня — жар. Контраст обжигал.
— «Он соединяет две силы. Способен забирать энергию у одного и отдавать другому. Подпитывается сильными эмоциями...» — я читала, а голос предательски дрожал. — «Чем больше страсть, гнев, страх — тем ярче он работает».
Я услышала, как он усмехнулся. Тихо, опасно.
— Эмоции, значит... — он произнёс это так, что у меня пересохло во рту.
Он медленно накрыл мою руку на камне своей ладонью. Лёд кожи сжал жар.
— Тогда проверим.
Камень сразу вспыхнул красным светом, будто ожил. Я почувствовала, как что-то уходит из меня, тянется наружу. Словно он вытягивал частичку моей души. Сердце забилось быстрее, дыхание стало сбивчивым.
Каин сосредоточенно смотрел на наши руки. Его лицо оставалось спокойным, без малейшего намёка на напряжение. Он не чувствовал боли, не знал, что это такое. Но вдруг его взгляд дрогнул. Камень вспыхнул слишком резко — и Каин отдёрнул руку. Не потому, что было больно. А потому что внутри него что-то пошло не так.
— Что... — я посмотрела на него. — Что случилось?
Он молчал пару секунд, потом медленно поднял глаза. В них горело что-то новое — раздражение, опасность, но и тень... страха?
— Я не смог, — сказал он глухо. — Твоя сила... не поддаётся. Она прожигает меня насквозь.
Я не поверила.
— Но ты же... ты же не чувствуешь боли. Ты сам говорил.
Его челюсть напряглась.
— Я и не чувствовал. — Он шагнул ближе, так, что мне пришлось отступить к столу. — Это не боль, Мира. Это нечто другое. Твоя сила не принимает меня.
Камень всё ещё горел в моей руке, красным, словно расплавленный уголь. Сердце колотилось так, что казалось, он слышит каждый удар. Я сглотнула.
— А если наоборот? — голос звучал тише, чем я хотела.
Он посмотрел на меня, прищурившись, и усмехнулся — холодно, насмешливо, но в глазах мелькнул интерес.
— Дерзкая. Ну попробуй.
Он протянул ладонь. Я положила её на камень. В тот же миг жар прорвался сквозь меня — не мой, его. Его энергия хлынула в меня, мощная, обжигающая. Я едва не вскрикнула, но прикусила губу. Всё тело отзывалось, словно каждый нерв зазвучал в унисон с камнем.
Каин наблюдал, как я дрожу, не моргая.
— Ты можешь... — сказал он тихо, в его голосе впервые скользнула хрипотца. — Ты можешь взять мою силу.
Я с трудом удерживалась на ногах, хватая ртом воздух.
— Но... почему я могу, а ты — нет?
Он резко вырвал руку из-под моей и отступил. В его глазах горел странный блеск. Каин был спокоен, внешне холоден, но я видела — внутри это его задело.
— Это не должно было так работать, — произнёс он, и голос стал низким, опасным. — Камень создан для равновесия. Для обмена. Но тебя он принимает, а меня — отвергает.
Он смотрел на меня долго. Слишком долго.
— И знаешь что? — он наклонился чуть ближе, его дыхание коснулось моей щеки. — Мне это не нравится.
Я резко отступила, но спиной упёрлась в стеллаж. Камень в моей ладони всё ещё пульсировал, сердце бешено колотилось. Между нами повисла тишина, в которой чувствовалось всё — и недосказанность, и напряжение, и странная, запретная тяга.
Мы оба понимали: это стало загадкой. Но куда опаснее было то, что нас теперь связывало больше, чем просто задание.
Я всё ещё сжимала камень, и он пульсировал в ладони, словно второе сердце. Его свет медленно гас, но внутри меня что-то осталось. Не его энергия — нет. Это было... моё, но другое.
Я глубоко вдохнула. Воздух стал другим — насыщенным, тяжёлым. Я слышала, как где-то далеко скрипнула дверь, хотя её никто не касался. Чуть повернув голову, уловила запах — табак, металл и тонкий, сладкий аромат крови, который тянулся от Каина.
Я вздрогнула.
Каин стоял напротив, глядя на меня в упор. В его глазах горел холодный огонь. Он заметил. Он чувствовал.
— Ты изменилась, — произнёс он тихо, почти с восхищением. — Камень сделал своё дело.
Я хотела возразить, сказать, что это не так. Но язык не повернулся. В груди больше не было страха. Было что-то другое — жажда. Сила, которая наполняла каждую клетку. Мне хотелось шагнуть вперёд, ближе к нему, ощутить больше.
— Я... не чувствую боли, — слова вырвались сами, и я поняла это в тот момент, когда ногти впились в ладонь. Боли не было. Только лёгкое давление.
Каин ухмыльнулся.
— Как и я.
Я подняла взгляд. Впервые за всё время я не боялась его. Моё сердце больше не билось в панике — оно било вызов. И я вдруг поняла, что смотрю прямо в его глаза, не отводя взгляда.
— Тебе это нравится, — он шагнул ближе, так, что наши тела разделяло лишь дыхание. Его голос стал низким, опасным. — Ты начинаешь понимать, что значит сила.
Я не ответила. Но не отступила. Камень в моей руке горел всё сильнее, отзываясь на напряжение между нами.
Каин чуть приподнял подбородок, будто испытывал меня. Его красные глаза заискрились.
— Осторожнее, Мира. Эта жажда — коварная. Сначала кажется, что ты ею владеешь... а потом она владеет тобой.
Я сглотнула, но не отступила.
— Может, ты боишься, что я смогу стать сильнее тебя?
Его улыбка стала опасной, почти хищной. Он склонился ближе, так что его губы едва не коснулись моего уха.
— Если ты действительно это сможешь... тогда тебе придётся доказать это.
Я почувствовала, как по венам пробежал жар, камень обжёг ладонь, но теперь я не отпустила его. Слишком сладко было ощущать эту силу, этот вкус смелости.
Каин смотрел на меня так, будто видел не испуганную девчонку, а нечто новое, опасное.
И в его взгляде впервые мелькнуло то, что я раньше не замечала.
Не только желание подчинить. Но и интерес. Настоящий интерес.