Алый свет Вегаса.

Сегодня я проснулась с тяжёлым чувством. Чёртов понедельник, чёртов университет. За окном было пасмурно, серые тучи низко нависли над городом, и этот унылый свет бесил ещё сильнее, чем обычно.

Я надела уютный серый лонгслив, облегающие чёрные джинсы, тщательно расчесала свои каштановые волосы, чтобы они лежали идеально гладко, и нанесла лёгкий, почти незаметный макияж — достаточно, чтобы скрыть следы беспокойной ночи.

Спустившись на кухню, я села за стол и без особого энтузиазма принялась за омлет, который приготовила мама. Он был пушистым и вкусным, но сегодня даже еда не радовала.

В этот момент на кухню зашла мама. Она уже была одета, от неё пахло кофе и её любимым цветочным парфюмом.

— Может, тебя подбросить? — спросила она мягко, положив руку мне на плечо.

Я почувствовала волну облегчения.

— Да, если не сложно, буду очень благодарна, — я искренне улыбнулась ей, и на мгновение тяжесть с плеч немного отпустила.

— Хорошо, через пятнадцать минут выходи из дома, — кивнула она, её глаза были добрыми и понимающими. Она налила себе кофе в дорожную кружку и вышла из кухни, оставив меня доедать завтрак в тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов на стене.

Через пятнадцать минут я вышла из дома и села в машину к маме. Поездка прошла быстро и почти молча — я уставилась в окно на серые улицы, а мама включила лёгкое радио. Она высадила меня прямо у главного входа в университет, я машинально поцеловала её в щеку, попрощалась и вышла.

Войдя в знакомое здание, я потянулась к карману за пропускной картой... И не нашла её. Паника ударила мгновенно. Я обыскала все карманы джинсов, сумку, вывалив половину содержимого на пол — нет. Видимо, выпала в машине или я забыла её на столе.

— Вы можете меня так пропустить? — со слабой надеждой проговорила я охраннику, стоявшему у турникетов. — Я забыла карту, я действительно учусь здесь, Хлоя Купер, второй курс...

— Либо карта, либо домой, — отрезал он сурово, даже не глядя на меня. — Без исключений.

— Но это же абсурд! — застонала я, чувствуя, как раздражение подступает к горлу. — Кто захочет прорываться сюда в восемь утра в понедельник, если он не студент? Вы действительно думаете, что я представляю угрозу?

Я уже почти кричала, жестикулируя, а он, краснея, начал отвечать тем же, его голос становился всё громче и грубее. Мы привлекали внимание редких прохожих студентов.

И в этот момент по коридору прошли они. Пятерка. Словно стая, молчаливая и цельная. Боже, опять эти придурки. Ненавижу. Я уже готова была развернуться и уйти, смирившись с опозданием, как раздался спокойный, уверенный голос:

— Пропустите её, мы её знаем. Она второкурсница, — это сказал Алан, сделав шаг вперёд. Его светлые волосы и ясные голубые глаза, казалось, даже подействовали на охранника успокаивающе. — Хлоя Купер.

Охранник перевёл взгляд с моего разгорячённого лица на них, на их спокойные, уверенные позы. Он немного сбавил пыл, явно колеблясь.

А я в этот момент тихо, но с чувством, сыпала проклятиями себе под нос. Последнее, чего мне хотелось, — быть обязанной им. Снова.

Меня пропустили. Охранник, всё ещё хмурый, кивнул и отошёл к своему посту, будто ничего и не произошло.

— Спасибо, — резко бросила я ему в спину и прошла мимо всей этой компании, не глядя на них, стараясь сохранять хоть каплю достоинства.

— Даже спасибо не скажешь? — раздался насмешливый голос Лео у меня за спиной.

Я замерла, сжала кулаки и медленно обернулась. Передо мной стояли четверо: Итен с вечной ухмылкой, Алан со своим спокойным, изучающим взглядом, Кайл, смотревший на меня с ленивым интересом, и Лео, чьё веснушчатое лицо сейчас выражало наигранную обиду. А вот пятого... Вайша... Будто и не было. Он стоял чуть поодаль, прислонившись к стене, и смотрел не на меня, а в пол перед своими ботинками, его лицо было напряжённым, будто он был целиком поглощён какой-то своей, невидимой нам мыслью. Серьёзно, блять, он существуют тут только физически.

— За что? — выдохнула я, переводя взгляд с Лео на остальных.

— За то что помогли, — усмехнулся Кайл, скрестив руки на груди. Его голос звучал глумливо.

Я почувствовала, как по щекам разливается жар. Они правы. Они помогли. Но это последнее, чего я хотела.

— Спасибо, — проговорила я сквозь зубы, вкладывая в слово всю свою ненависть и раздражение. — Но я не просила вас об этом.

Развернулась и, не оглядываясь, зашагала прочь по коридору, чувствуя, как их коллективный взгляд жжёт мне спину. И всё же краем глаза я заметила, как Вайш наконец поднял голову и на мгновение его холодные серые глаза встретились с моими. В них не было ни насмешки, ни злости — лишь всё та же непробиваемая, ледяная пустота.

Я поднялась на второй этаж и зашла в аудиторию двести пять. Воздух внутри был спёртым и гудело под потолком. Одри уже сидела на своём месте. Её обычно яркие розовые волосы были растрёпаны и лежали безжизненными прядями, а под глазами залегли тёмные, почти фиолетовые тени. Она выглядела измотанной и сонной.

— Ты выглядишь... — начала я, присаживаясь рядом и доставая ноутбук.

— Хреново, да, — она прервала меня, её голос был хриплым и лишённым энергии. — Я не спала всю ночь.

— Почему? — спросила я, с тревогой разглядывая её.

— Проект делала, — пробормотала она, утыкаясь лицом в сложенные на столе руки.

Я замерла. Ледяная волна прокатилась по спине.

— Какой?— выдохнула я, почти не веря своим ушам.

Одри медленно подняла на меня взгляд. Её голубые глаза, обычно такие живые, сейчас были стеклянными от усталости.

— Ты чего, Хлой. Нам задавали. По новому фреймворку. Тот самый, с пятницы. Ты же записывала.

Всё. Пиши пропало. Мир сузился до размера аудитории. Я медленно перевела взгляд на профессора Марка Дженкинса, который деловито подключал ноутбук к проектору. Экран позади него засветился синим.

— Всё... — прошептала я, скорчив лицо в гримасе полного бессилия и паники. Ладони стали мгновенно влажными.

— Ты не сделала? — спросила Одри, и в её голосе прозвучало не столько осуждение, сколько жалость и понимание всего масштаба грядущего катастрофы.

Я лишь безнадёжно качнула головой, не в силах вымолвить ни слова. В ушах зазвенело. Профессор обернулся к аудитории, и его взгляд, казалось, скользнул именно по мне.

— Хлоя Купер, — раздался его чёткий, собранный голос, разносясь по тихой аудитории. — Покажите нам свой проект.

Сердце упало куда-то в ботинки. Я медленно поднялась с места, чувствуя, как десятки глаз впиваются в меня. Горло пересохло.

— Извините, но я... — начала я, и мой голос прозвучал слабо и предательски дрогнул.

В этот момент скрипнула дверь. Все, включая профессора, разом повернули головы. На пороге стоял Вайш. Его появление было настолько неожиданным и бесшумным, что на мгновение воцарилась полная тишина.

— Профессор, — его голос, ровный и лишённый всяких эмоций, легко разрезал тишину. — Могу я на секунду отдать человеку свою вещь? Она важная.

Профессор Дженкинс, слегка опешив, кивнул.

— Да, конечно, Вайш.

Вайш вошёл в аудиторию. Его шаги были бесшумными по старому линолеуму. Он не смотрел по сторонам, его взгляд был прикован ко мне. Внутри всё сжалось в комок. Что ему, чёрт возьми, надо?

Я метнула быстрый взгляд на Одри. Она сидела, нахмурившись, её сонливость как рукой сняло. Она смотрела на Вайша с откровенным недоверием.

Он подошёл ко мне вплотную, остановился и молча протянул руку. В его длинных пальцах лежала обычная чёрная флешка.

— Проект, — произнёс он тихо, но так, что слова прозвучали на всю замершую аудиторию.

— Что? — не поняла я, совершенно сбитая с толку.

Он не стал повторять. Вместо этого он взял мою руку — его прикосновение было удивительно твёрдым и холодным — и вложил флешку в мою ладонь, сомкнув мои пальцы вокруг неё.

— Ты забыла флешку у меня, — сказал он уже громче, на этот раз обращаясь ко всем, будто объясняя ситуацию. — В следующий раз не забывай, Хлоя.

Он развернулся и так же бесшумно вышел из аудитории, оставив меня стоять с флешкой в дрожащей руке и с лицом, пылающим от смеси стыда, неловкости и полнейшего, абсолютного недоумения. Весь класс смотрел на меня, профессор поднял бровь в немом вопросе.

Я медленно повернулась к проектору, сжимая в руке холодный кусочек пластика, который был моим неожиданным спасением и самой странной загадкой в моей жизни.

Я сдала проект на отлично. Профессор Дженкинс даже кивнул с лёгким одобрением, прежде чем перейти к следующему студенту. Я вернулась на место, всё ещё сжимая в потной ладони ту самую флешку. Внутри всё переворачивалось от шока и полного непонимания. Что за чёрт вообще только что произошло?

Когда пара закончилась, мы с Одри выплеснулись в шумный коридор вместе с толпой других студентов.

— Ты была у него?! — сразу же, без предисловий, воскликнула Одри, хватая меня за локоть. Её глаза были круглыми от недоверия и тревоги. — У Вайша? Дома? Ты что, с ума сошла окончательно?

— Нет! — огрызнулась я, чувствуя, как на щёки снова накатывает жар. — Я не была! Я не знаю, что это вообще было! — я вытащила злополучную флешку и потрясла ею перед её лицом. — Откуда он только знает про проект? Про какой именно! И откуда он узнал, что я...

От этой мысли стало по-настоящему не по себе. Он не просто принёс случайную флешку. Он принёс именно тот проект, который был нужен.

— Боже, Хлоя, — прошептала Одри, её лицо стало серьёзным и бледным. — Я же говорила, не связывайся. Они все странные. Все до одного. Это не нормально.

— Эй, розочка! — раздался насмешливый голос прямо у нас за спинами. — А ты чего не спала, что ли? Под глазами синяки, как у енота.

Мы резко обернулись. Лео стоял, облокотившись о стену, и с дурацкой ухмылкой разглядывал Одри.

— Заткнись! — бросила она ему, её голос дрогнул от ярости.

— Какая грубая, — он лишь рассмеялся, не сдвигаясь с места. — А я ведь из вежливости поинтересовался.

Я крепче сжала руку Одри и потянула её за собой, прочь от него, вглубь коридора.

— Просто идём, — прошипела я ей на ухо, чувствуя, как её пальцы дрожат в моей руке. — Не обращай внимания.

Но внутри всё кричало от одного вопроса, который не давал покоя: что, чёрт возьми, происходит?

— Я прямо сейчас потребую объяснений, — прошипела я сквозь зубы, резко разворачиваясь и направляясь к лестнице.

— Ты с ума сошла?! — Одри схватила меня за руку, её глаза были полны паники. — Хлоя, нет!

— Мне плевать! — я вырвала руку и уже бежала вверх по ступенькам, не оглядываясь. Сердце колотилось где-то в горле, а в ушах стоял гул.

Я выскочила на четвертый этаж и подбежала к расписанию, вглядываясь в ряды цифр и букв. И тут до меня дошло.

— Блять, — выдохнула я с обречённостью. — Я ведь даже не знаю, в какой он группе!

Вся моя решительность мгновенно испарилась, сменившись чувством полного идиотизма.

— А вы случайно не Вайша ищите? — раздался спокойный, бархатный голос прямо у нас над ухом.

Я завизжала от неожиданности, подпрыгнув на месте. Одри, не долго думая, со всей силы врезала кулаком в живот появившемуся позади нас Алану.

— Аа, — он согнулся пополам, схватившись за живот, но на его губах тут же появилась кривая ухмылка. — Жестко ты, Одри...

— Да, его ищем, — вздохнула я, чувствуя, как смесь страха и злости снова закипает внутри.

Алан, всё ещё откашливаясь, выпрямился и ткнул пальцем в сторону длинного коридора.

— Четыреста двадцать первая. Лабораторная. Но я бы не советовал... — он не договорил, лишь многозначительно поднял бровь.

Но я уже не слушала. Я уже шла в указанном направлении, не оборачиваясь, чувствуя на спине его насмешливый взгляд и слыша за спиной возмущённые шёпоты Одри.

Я влетела в аудиторию, распахнув дверь с таким грохотом, что все головы разом повернулись ко мне. Преподаватель у доски — седовласый мужчина с удивленно поднятыми бровями — замер с мелом в руке.

Мне было плевать. Взгляд уже зацепил его. Вайш. Самый верхний ряд, дальняя парта у окна. Он сидел, отрешенно уставившись в одну точку, в его руке бесшумно светился экран телефона.

Я ринулась вперед, взбегая по ступенькам, не обращая внимания на шепот и недоуменные взгляды. Подойдя к его парте, я встала напротив, перекрывая ему обзор.

— Что это?! — мой голос прозвучал резко и громко, нарушая тишину. Я швырнула флешку на стол перед ним.

Он медленно поднял на меня взгляд. Его светло-серые глаза были пусты.

— Проект, — произнес он монотонно.

— Я понимаю! — голос сорвался на крик. — Откуда ты знаешь, какой именно проект?!

Он помолчал, изучая мое лицо.

— Ты его сделала.

— Я не делала!

— Хлоя, ты делала, — его голос был спокоен и неумолим, как скала. — Ты почему-то забыла, наверное. Ты вчера в десять вечера сидела и делала проект.

Я с силой хлопнула ладонью по парте, отчего лежащие на ней ручки подпрыгнули.

— Я не делала! Я в десять уже спала!

Легкая, почти незаметная тень усмешки тронула уголок его губ.

— У тебя проблема с памятью.

Эти слова, произнесенные с ледяным спокойствием, повисли в воздухе. Кто-то из студентов сзади сдержанно хихикнул. Преподаватель начал двигаться в нашу сторону, его лицо выражало нарастающее недовольство.

Я стояла, чувствуя, как горит лицо и дрожат руки. Он не просто врал. Он нагло, с абсолютной уверенностью переписывал мою реальность, и в его голосе не было и тени сомнения. Это было самое жуткое, что я когда-либо слышала.

— Вы оба, — раздался властный, режущий голос преподавателя, нависший над гробовой тишиной аудитории. — Немедленно выйдите.

Вайш поднялся с места с той же безразличной плавностью, с какой поднимается дым. Он молча начал спускаться по ступенькам, и я, ведомая волной ярости и унижения, пошла за ним, чувствуя, как жар стыда и гнева пылает у меня на щеках.

Едва мы вышли в прохладный, полупустой коридор, я резко рванулась вперед и вцепилась в рукав его темной кофты.

— Я не делала проект! — выдохнула я, голос срывался на шепот, полный отчаяния и злости. — Откуда ты знаешь, какой нужен был проект? Откуда ты знаешь, что я его не сделала и что он мне вообще был нужен?!

В этот момент краем глаза я увидела, как по коридору идёт Одри. Она шла быстрыми, раздраженными шагами, её лицо было искажено злостью, а розовые волосы раскачивались от резких движений. Позади нее, как мрачная свита, следовали те четверо. Одри что-то яростно и быстро говорила через плечо Лео, а тот лишь ухмылялся в ответ, дразня ее, его глаза блестели от насмешки.

Вайш медленно повернулся ко мне. Его лицо было маской абсолютного спокойствия.

— Хлоя, ты делала проект, — произнес он холодно, его слова падали, как капли ледяной воды. — Ты просто забыла. Так устала.

Одним точным, небрежным движением он освободил рукав из моих дрожащих пальцев. Его прикосновение было быстрым и безразличным.

— Не делала! — крикнула я уже почти с визгом, чувствуя, как слезы подступают к глазам от бессилия.

Он наклонился чуть ближе, и его голос стал тише, почти интимным, но от этого не менее леденящим.

— Тебе стоит записаться к врачу. Либо просто выкинь это из головы.

И в этот момент мне в нос снова ударил тот самый густой, приторный запах карамели, исходящий от него. Он обволок меня, смешавшись с чувством полной потери контроля над реальностью. Я отшатнулась, а он уже выпрямился и пошел прочь, растворившись в полумраке коридора, оставив меня одну с дрожью в коленях и сладким, тошнящим запахом, въевшимся в сознание.

— Хлоя, — тихо, с тревогой в голосе, проговорила Одри, подходя ко мне.

Я не сразу отреагировала. Мои глаза были прикованы к удаляющимся фигурам в конце коридора. Вайш шёл впереди, его тёмный силуэт казался безразличным и незыблемым. За ним, как верные псы, следовали Итен, Алан, Лео и Кайл. Их смех и перебранка отдалённо доносились до нас, сливаясь в один неприятный гул.

— Он делает из меня сумасшедшую, — прошептала я, наконец поворачиваясь к Одри. Голос мой дрожал. — Он вкладывает мне в голову чужие воспоминания. Говорит, что я что-то делала, чего не делала. И говорит это так, будто это абсолютная истина.

Одри положила руку мне на плечо, её взгляд был полон сочувствия и замешательства.

— Может... Может, ты правда сделала? — осторожно предположила она. — А потом забыла? От усталости? Бывает же.

Я резко выдохнула, отшатнувшись от её прикосновения.

— Даже если бы я и сделала, — мои слова прозвучали громче, резче, привлекая внимание пары студентов, проходивших мимо, — Откуда у него была бы моя флешка?! Объясни мне это! Она должна была быть у меня дома, на столе! Откуда она у него?!

Я почти кричала, чувствуя, как паника и ярость снова накатывают волной. Одри отступила на шаг, её глаза расширились. Она не находила ответа.