-20-
В конце концов, я прошу приготовить машину и поехать в Уэльс в его дом. Там мы проводили время. Он был на берегу и поэтому лето мы проводили там. Внутри все осталось, как и тогда несколько лет назад. Винтовая лестница у входа, а под ней столик с вазой цветов и фотографиями. Беру одну из них и улыбаюсь. Отец тут такой молодой и счастливый стоит с Джозефом. Со мной сюда приехала Джулия. Ей интересно приехать сюда ведь она бывала тут редко и почти не помнит ничего из своего детства.
— Тебе не кажется, что твой отец тебя и всех остальных троллит? – спрашивает она, тоже рассматривая фотографии.
— Он был немного психом, – отвечаю я, — Но видимо ему очень хочется иссохнуть с книгой. Он же любил перед сном читать.
Мы идем с ней в кабинет, где на стене висит его портрет, и он прожигает своим взглядом меня. Восседает там как король жизни. В этом же кабинете. Лет тут ему уже тридцать пять. Напротив, стола шахматная доска с хрустальными шахматами. Чертов выпендрежник. Джулия садиться в одно из кресел перед телевизором, к которому подключен кассетный видеоплеер. Я ищу книгу и когда нахожу, вижу, что это даже не первое издание.
— Да, он нас троллит, – говорю я, — Это не первое издание.
Я смотрю на его портрет:
— Спорю, что он ее даже не читал.
— Я даже не удивлюсь, – отвечает Джулия.
Положив книгу на край стола, иду к бару и достаю оттуда бутылку виски. Джулия наливает нам обоим, а книга падает и что-то вываливается из нее. Я вижу кассету в прозрачной упаковке. Мы с Джулией включаем телевизор и кассетник. Она включает видео на ней, и мы обе смотрим сначала на черный экран, а потом появляется на экране мой отец.
— Сядь, Дес. – я слышу голос мамы и улыбаюсь.
— Что за нелепость, Дарья, – бурчит он.
Он здесь молодой. Моложе чем изображен на портрете. А видео датировано датой спустя год после моего рождения. Он решил уже тогда записать прощальное видео? Скорее даже не мне, а Дереку. Ему уже десять. Это очевидно.
— Зачем ты это задумала? – спрашивает он, делая глоток виски.
— Затем что однажды Дереку и Дайане будет нужно это услышать, а тебе может не быть рядом, – отвечает мама.
Я улыбаюсь. Она всегда была затейницей и любила такие мелочи.
— Это глупо, дорогая.
— Не спорь.
— Не знаю к чему это говорить. Конечно, я люблю их обоих. Дерек самый старший, а Дайана цветок радости у нас. Они мои дети.
— Ничего сложного, правда ведь? – спрашивает мама у отца и забирает стакан виски из его рук.
У меня накатываются слезы, и я плачу. Джулия обнимает меня.
— Жаль, что он не сказал тебе этого лично, – шепчет сестра, — Стоило бы.
Мы смотрим, как картинка на телевизоре тухнет, а за тем включается запись, сделанная мамой с прогулки на яхте по водам Лазурного берега. Дерек скидывает меня в воду, и сам падает за мной, вскинув кулак вверх, будто он Супермен. Я смеюсь. Мать вместе с камерой подскакивает и снимает то, как Дерек держит меня на руках и улыбается. Отец качает головой и смеется.
—Верни сестру на яхту! – кричит отец Дереку.
—Конечно.
Я забираю кассету с собой в Лондон. И вечером показываю ее маме. Она ревет вместе со мной и смеется. Ей нравится эти маленькие отрывки из жизни. Она целует меня в макушку. Мы засыпаем под то, как Дерек играет с отцом в теннис, а мы с мамой судим их. Я рада, что посмотрела эту кассету. Оно, правда, мне нужно было. Даже когда Дерека нет рядом, и он лежит сейчас в могиле.
Через три дня наступают похороны отца. Андерс вместе с мамой, отправили всем известия. Братья отца приготовили речи. Стоя у входа, смотрю на всех гостей в черном дизайнерском платье и перчатками, в которые облечённые мои руки. Мама с другими садится в первый ряд. Снимаю очки и убираю в сумку. Гости уже рассаживаются.
— Вижу, я вовремя прилетел, – я оборачиваюсь на знакомый голос, который вызывает мурашки по телу и трепет внутри.
Блейз в черном костюме и рубашке. Оброс немного и стоит напротив меня. Руки он убрал в карманы.
— Что ты тут делаешь? Никто не приглашал тебя сюда.
— Знаю. Я привез с собой тебе, скажем, подарок, но отдам его только после церемонии прощания и похорон.
— Хорошо. Со мной свободно место.
Мы садимся рядом с мамой. Слева от нас сидит Джозеф с Иванкой и Джулией. На втором ряду Дейтон-старший и младший с женой и невесткой и внуком. Делайла с мужем Майклом и сыном Дэгвудом. Она смотрит на Блейза. И отворачивается. Мама его знает, видела по фото, что я показывала ей.
— Что он тут делает? – шепчет она мне на ухо.
— Привез что-то. Очень важное, раз сейчас не хочет отдать.
Она фыркает. Мама винит его, что я начала забываться в алкоголе и много времени проводить за работой. Но другого выбора у меня не было. Мама выходит говорить речь, и после нее иду я.
— Мой отец был глыбой и титаном. Хотя он был помешан на работе, поэтому я не думала, что буду говорить на его похоронах слова любви. Честно говоря, думала, что он любит только хорошее виски и свой бизнес. Думала так до вчерашнего дня и поняла, что он любил на самом деле. Он любил маму. Носил на руках ее. Любил моего покойного старшего брата. Старых друзей, которым дарил редчайшие экземпляры. Своих братьев и сестру. Племянников. И любил меня, – я замолкаю и набираю воздух в легкие, — Смерть пугает, но ясность, приходящая с ней волшебна. Думаешь, что знаешь кого-то, но вдруг все меняется. – Я смотрю на Блейза. — Сегодня для меня такой день.
После того как все простились с моим отцом я пошла в машину к матери, но Блейз перехватил меня у нее и повел к своему «роверу». Он посадил меня и приказал ехать водителю на кладбище.
— Чего тебе надо, Блейз? – спрашиваю его. — Ты не звонил мне последние десять месяцев.
— Я был занят.
— Чем? Валял дурака в Париже?!
— Искал того, кто устроил аварию и нашел.
— Какой молодец, но, честно говоря, мне уже насрать на все. Ты бросил меня, когда я нуждалась в поддержке, и эту поддержку мне оказал не ты, а мать с братьями и сестры.
Он поджимает губы. На кладбище мы стоим раздельно. Он где-то среди кучки гостей, а мы с мамой в первых рядах. После похороны мы все едем домой, но я еду с мамой. Наливаю себе виски и выпиваю залпом.
— Как только этот тип появился ты сразу за бутылку.
— У меня отец умер. Блейз тут ни при чем. Узнаю, что он там привез и отправлю его восвояси.
— Ты все-таки решила, что брак с Каллумом хорошая идея для тебя? Тебе снова нужна нервотрепка с браком?
— Я отправила ему отказ по электронной почте.
— Ха-ха. По почте. Не плохо.
Все родные собрались в гостиной, так как скоро приедет наш адвокат, чтобы зачитать завещание только Блейз тут не к месту. Он даже не мой парень. Так что его мама отправила погулять. Селеста с племянником сама ушла, забрав Делию. Вообще не пойму, зачем тут все ведь в завещание все достанется мне и маме. Из его имущества по крайне мере.
— Приступаем к оглашению последней воли Десмонда Ланкастера. Десмонд велел собрать вас все вместе, чтобы обсудить раздел его имущества. Акции компании остаются его дочери и всем братьям с сестрой, включая небольшие проценты для племянников. Дайана, Джейн и Джулия получают коллекцию украшений своей бабушки. Часы, что должны были достаться после смерти Десмонда его сыну Дереку достаются его племянникам Дрейку, Дейтону и Дэгвуду. Коллекция картин достается его жене Дарьи, как и дом во Флоренции, и летний домик в Монако. Мне он оставляет щедрую сумму денег и коллекцию ножей и ружей. Вся недвижимость, что не касается братьев, сестры и племянников достается Дарье и Дайане кроме одного пункта.
— Что за пункт? – спрашивает, устало мама.
— Поместье в Уэльсе переходит в личные владения вашего покойного сына.
—Он что чокнулся? – спрашиваю я, подскакивая с дивана, — Папа оставил покойнику дом?
— Судя по всему только на бумагах. Дом думаю, остается вашему семейству, мисс Ланкастер.
Все удовлетворенные завещанием разбредаются по дому. Я прошу Андерса найти Блейза и отправить его в мой кабинет. Через двадцать минут он появляться, но не один, а с Адель. Я усмехаюсь. Они, кажется, какое-то время были вместе. Я убежала, и она взяла его за яйца что ли?
— Я пригласила тебя, но не твою шлюху, Блейз. – говорю я, закрыв папку с завещанием.
— У Адель есть пару слов для тебя, – он поворачивается к ней и пихает к столу. — Давай расскажи ей все, что сказала мне и извинись. Хотя этого будет мало.
— Я была в тот день за рулем. – пробормотала девушка, опустив взгляд вниз. — Я виновата в том, что ты потеряла ребенка.
Я подхожу к краю стола и сажусь, смотря на Адель.
— Ты появилась и забрала у меня Блейза. – сказала она, — За это я тебя и ненавижу, но убивать ребенка не хотела. Извини.
— Ты всерьез думаешь, что этого достаточно? Ты убила ни в чем неповинного ребёнка.
— Это был эмбрион. Набор клеток. – возражает Адель.
— Да плевать мне, что это было. Я могла уже стать матерью, но из-за тебя уже не испытаю этой радости.
— Я сожалею, – ее голос дрожит, — Правда.
— Скажи ты, еще не забыла свои школьные годы?
Моя ладонь звонко опустилась ей на щеку, и она пошатнувшись не удержала равновесия и свалилась на пол. Я никогда не думала, что такая же агрессивная как Джулия, если меня вывести из себя, но видимо мы с сестрой из одного теста. Схватив Адель за волосы, тащу к двери из кабинета. Она кричит и на ее крики сбегается весь дом. Прислуга в шоке, как и родные. Я отпускаю ее на середине холла. Все стоят вокруг и смотря на Адель. Где-то в стороне слышу усмешку Джулии:
— Смотрю, эта идиотка насолила не мне одной.
Хватаю Адель за подбородок и усмехаюсь ей в лицо.
— Я бы могла тебя простить, если бы сама не хотела этого ребенка, но я не знала о нем, так он еще и был от человека, с которым я хотела построить семью. Так что да когда-нибудь я бы захотела ребенка от него. Но так как сейчас мы не вместе можешь подавиться им и даже родить от него сама. Только вряд ли после того что пришло в твой куриный мозг он станет трахать тебя. Ты дура набитая, Адель. Ты могла бы стать сильным оружием в руках Данте против меня, но у тебя мозгов не хватит, чтобы сделать все чисто и без свидетелей. Если бы ты смогла это сделать, Блейз бы вряд ли тебя нашел и привел ко мне. И на прощание: если ты хоть раз решишь посмотреть в сторону моей семьи я тебя сама из-под земли достану и брошу на съедение настоящим волкам, которые у нас вольерах сидят, ты меня поняла?
Она кивает. Я отпускаю ее и прошу охрану вывести Адель из особняка. Все разошлись, когда дверь поместья с грохотом захлопнулась. Во-первых, никого не удивила моя реакция. Они все знали, что произошло в той аварии. Во-вторых, Адель все знают. Джулия уже игралась с ней. Зайдя в кабинет, Блейз заходит за мной следом. Не понимаю, почему он еще тут. Он сам сказал, что все закончилось и он сам все разрулит. Вещи, как и обещал, прислал. Я же в ответ отправила ему кольцо матери. Я бы могла продать его, но я не такая и плохая. Кроме истории с Адель.
Блейз садится в кресло перед столом, складывая руки на груди. Я подхожу к бару и достаю начатую еще вчера бутылку виски.
— С каких пор ты пьешь? Ты говорила, что тебе лучше не пить.
— Я держу себя в руках. И не отправляюсь на вечеринки. Мне уже двадцать шесть, если ты не забыл. Хотя, наверное, забыл ведь я не получала ничего от тебя.
А сама отправила ему подарок на Рождество и день рождения. Он же, правда, решил вычеркнуть меня из своей жизни. И раз он так решил сделать, то я сделала, то же самое. Мы просто бывшие любовники. Даже нормально не признали себя парой. Наливаю себе и ему виски.
— Мама убрала всю водку из дома. Оставила только виски.
— Думаю, с тем как ты его хлестаешь, то и его стоит убрать.
— Не тебе сейчас меня отчитывать, – огрызаюсь я, — Я три дня назад над трупом отца стояла. Он был подключен к аппаратам, а я хладнокровно отправила его на смерть.
Блейз берет ручку Montblanc гравировкой моего имени, и играется с ней, смотря на меня. Он берет свой стакан и делает глоток из него. Мы недолгое время молчим и просто пьём. Я закрыла кабинет, чтобы мама не ворвалась или маленький племянник с Делией не заявились сюда. Взрослые пьют. Они хотят расслабиться более легким способом, чем наркотики.
— Что с Данте? – спрашиваю я, допивая содержимое стакана.
— Он все старательно подчищает за собой, так что посадить его будет теперь трудней. Хотя у меня остался козырь в рукаве.
Я усмехаюсь. Не буду даже спрашивать, о чем он. Это уже не мое дело. Блейз теперь остался один на один со своими проблемами и демонами. У меня уже нет того желания лезть в это осиное гнездо. К тому же, как Данте и хотел, я рассталась с Блейзом.
— Почему не используешь?
— Мне нужна ты.
Я с горечью усмехаюсь:
— Нет, Блейз, тебе нужна не я, а моя помощь. Мы расстались, если ты не забыл. Я не могу улететь из Лондона, как только ты пальцем меня поманишь. И я не хочу больше помогать тебе.
Я ставлю стакан на стол и смотрю на каплю виски на нем, которая медленно стекает по стенкам. Они правы, я слишком много стала употреблять алкоголя. Это может перерасти в зависимость, если еще не переросло. Блейз молчит и смотрит на меня. Мне не комфортно. Мурашки все еще бегают по моему телу. Он смотрит на его открытые участки. Не хочу снова поддаться на его взгляд. Я не хотела его бросать. Так пошли обстоятельства. Я могла прилетать к нему в Париж. Для меня это не было бы сложно. Он сам поставил точку.
— Когда у тебя самолет в Париж? – спрашиваю я, склонив голову.
— Планирую погостить в Лондоне несколько дней, – с улыбкой ответил Блейз, — Ты не возражаешь, что я поселюсь в этом мрачном и сером городе, который ты любишь?
— Он большой для нас обоих. Надеюсь, после мы не будем пересекаться.
Он усмехнулся. Взяв стикер, написал моей ручкой на нем какие-то цифры и еще что-то. Положив ее сверху листка, попрощался со мной и в последний раз у двери взглянул, вышел из кабинета. Глубоко вздохнув, я потянулась к листку.
«Отель «Нуар». Номер 423»
Я рассмеялась. Пользуется моим же способом, но я не пойду. Даже если этот мужчина все еще смотрит на меня, как и тогда десять месяцев назад. Ни за что.
Сминаю листок в шар и бросаю в мусорное ведро. Наливаю себе еще виски и выпиваю залпом жмурясь. Пора это всё прекращать. Заворачиваю пробку бутылки, и беру с собой, захватив еще и коробку из-под бумаг. Прохожу по всему дому, собирая начатые и не начатые бутылки виски и рома. Дрейк, проходя мимо, странно смотрит на меня, но идет дальше. Собрав всё, несу их на кухню и прошу прислугу выбросить раньше, чем я к ним приду, чтобы забрать бутылки. Из кабинета прошу Андерса все вынести и закрыть бары на замки. Если кто-то захочет выпить найдет ключ или спросит у прислуги.
— Но спрятать эти ключи от меня.
— Хорошо, мисс Ланкастер, – отвечает услужливо Андерс и уходит.
Дейтон-младший проходит мимо и усмехается. Берет меня за локоть и уводит подальше от лишних ушей. Его темно-русые волосы немного завиваются и спадают на лоб. Голубо-зеленые глаза сверкают весельем. А губы изгибаются в надменной ухмылке.
— Чего тебе? – спрашиваю я.
— Ути-боже, какая ты серьёзная, – смеется он, — Расскажешь, что хотел от тебя тот Черный ловелас?
— Какое тебе дело? Займись своей девушкой и ребенком.
— Нет-нет, не уходи от темы.
— То, что было в Париже, Дейтон, останется в Париже. И то, что было у меня с Блейзом ты и так знаешь. Я залетела от него, это первое. Ребенок умер, это второе. Он поставил сам точку в этих отношениях, это три. Все?
—То есть ты даже не хочешь ничего вернуть? Я считал тебя бойкой.
—Топливо для битв закончилось. Все отвали от меня, Дейтон. Доставай кого-то другого. Видела твоей девушке скучно.
Он отпустил мою руку и ушел отсалютовав. Глубоко вздохнув, смотрю на улицу. В этом доме невозможно находится. Почему они не уезжают? Я хочу побыть здесь одна. Включить музыку на всю громкость и ходить тут, слушая ее из каждого уголка дома.
До конца дня запираюсь у себя в комнате, забрав с кухни ведро мороженого и приготовив себе сэндвичи. Пару раз сюда ломится мама, но, когда ей это надоедает, она начинает звонить на домашний телефон, что стоит у меня в комнате. Но она достала меня, поэтому я отключаю его и ставлю в гардеробную.
Вообще я закрыла себя в собственной комнате, чтобы не взять машину и не поехать к Блейзу. Я держусь из последних сил. В гардеробной развешаны мои вещи, что прислал Блейз, а еще платья от дизайнеров. Дорогое нижнее белье. Кружева. Ни одна нитка не торчит. Касаюсь красного атласного пояса на платье в пол.
Закрывшись в комнате, я занимаю себя тем, что примеряю свое нижнее белье. На него платье. Каблуки и прическу, которую делаю сама без стилистов. Ту, что Блейз научил делать. Я не появляюсь почти нигде не с этой прической. Смотря на себя в зеркало, поправляя лямку черного бельевого платья, думаю, как Блейз стягивает его с меня и проводит языком по шее. Провожу рукой по груди, сжимая ее. Беру помаду алого оттенка и крашу ей губы.
Распускаю волосы и, осматривая своё отражение в зеркале ловлю другой, чужой взгляд на себе.
— А-а-а! – кричу от страха и оборачиваюсь. Блейз спокойно, убрав руки в карманы брюк, стоит в дверях и без стеснения разглядывает меня. — Как ты сюда попал?
— Если закрываешь двери, то и окна закрывай.
Я прохожу в спальню и вижу, что окна открыты, а занавески от ветра скоро готовы улететь как осенние листья с деревьев. Закрываю их и поворачиваюсь к Блейзу, который уже расположился в обтянутом красным бархатом кресле.
— Как ты проехал через пост охраны?
— Они хорошие парни.
— Ты в курсе, что самый настоящий дьявол? – Блейз усмехается, — Я не поеду ни в отель, ни в Париж. Надеюсь, ты понял, и повторять, словно я попугай не стану для тебя ничего, – подойдя к двери, я открыла ее и раскрыла, — А теперь можешь выйти из моей спальни через дверь, а не окно.
Я жду, когда Блейз выйдет, но он с ухмылкой смотрит на меня и даже не собирается двигаться. Наконец Блейз поднимается из кресла и, убрав мою руку, захлопывает дверь.
— Что бы ты ни задумал я в этом участвовать не хочу, – шепчу, прислоняясь спиной к двери. Его руки возле моей головы. Облизываю губы и смотрю на него.
— Но, если ты не будешь в этом участвовать, попадешь в неприятности.
— Я и так из-за тебя была в самой заднице.
— Из-за меня? – он усмехается, — Мне кажется это ты пришла ко мне в бар. Возвращайся в Париж. Ходи по моему дому в своих свитерах и джинсах с босыми ногами. Там тускло без тебя.
— Нет. Данте несколько раз говорил с тобой расстаться. Мы расстались, – сглатываю ком в горле, — Чтобы ты не закончил где-то в яме с простреленной головой или сломанными костями. Я хотела, сотню раз, набрать твой номер, но если бы сделала это, то принесла с собой неприятности. Ты готов умереть, чтобы со мной ничего не случилось, но я не хочу этого. Не хочу, чтобы ты жертвовал ради меня своей жизнью.
— Ты нужна мне, – шепчет он, — и поверь, я тебя из-под земли достану. А если сбежишь, то я последую за тобой. Мне хватило этого времени разлуки все понять.
Губы Блейза едва касаются моих губ. Вжимая меня в дверь, он целует, опуская ладонь на талию. Слышатся шаги, а дверь не заперта. Черт. Оттолкнув от себя Блейза, я поворачиваю ключ в скважине и бросаю его в вазочку.
— Ты заперла нас.
— Я знаю, но даже не рассчитывай на что-то большее.
Блейз усмехается и садится в кресло. Я все равно выпровожу его из этой комнаты и дома. Я все еще помню, что Данте сделал с Блейзом, когда мы были вместе. И сейчас он его не трогает, потому что ушла я. И пока меня нет рядом – Блейз будет жив. Но долго ли я смогу находится вдалеке от него? Мне придется постараться это сделать.