-21-
Пока все спали ранним утром, я толкнула Блейза, который в отличие от меня уснул. Он потер глаза и встал с кресла, надев пиджак. Я тихо открыла дверь и вытолкала его, выйдя следом за ним. Вместе мы спустились вниз на цыпочках, не разговаривая друг с другом.
Когда я закрыла за ним дверь, кто-то цокнул за спиной. Развернувшись, там стояла мама, в халате сложив руки на груди.
— Начинай.
— Что начинать? Объяснения? – она кивает, — Хорошо. Он залез ко мне в окно. Между нами ничего не было. Я ждала, когда вы все точно уснете и выпроводила его. Извини, но не через окно же его выбрасывать. Он мог бы стать твоим зятем.
— Еще одного француза эта семья не переживет.
Я закатила глаза и пошла на кухню, а мама последовала за мной. Да они издеваются? Сначала Дейтон теперь она? Налив себе воды села за барную стойку. Она села, рядом взяв из вазочки яблоко.
— Ничего не было. Он уснул в кресле, а я сидела на кровати и читала. И вообще, почему я должна оправдываться?
— Не должна, но то, что было девять месяцев назад и его приезд сюда начал беспокоить меня еще больше, – она накрыла мою ладонь своей, — Я просто беспокоюсь о твоем состоянии.
Я сглотнула. Сердце отчаянно заколотилось у меня в груди. Черт. Мама явно не забудет того дня. Вряд ли забудет, пока Блейз не оставит меня.
***
Девять месяцев назад
Лондон стал серым. И тут холодно. Не стоило надевать пальто. Мелкие снежинки падают на нос, а я иду прямо и заворачиваю за угол. Только бы крысу не встретить. Надеюсь, мама не послала за мной какого-нибудь бодигарда. Вижу Ларри, что стоит в красной куртке. Он переступает с ноги на ногу и трясется от холода.
— Привет, Ларри.
— У тебя есть тачки могла бы и приехать. Я чуть не сдох от холода.
— Ты принес то, что мне надо?
— Да.
Он шарит в кармане и достает то, что мне нужно. Ларри передает пакетики с белым порошком, а я ему деньги. Никогда не принимала наркотики, но они не для меня.
Наверное.
Встретится с теми, с кем я прогуляла свои годы после смерти Дерека не самая хорошая идея, но я хочу расслабиться. Джулия теперь мать, и она засела за работой. Дейтон с Селестой занимаются ребенком, а Дрейк улетел в Нью-Йорк.
— Зачем тебе это? Парень бросил что ли? – Ларри усмехается.
— Какая разница? Просто надо. – Он ржет, а я, спрятав в карманы пакетики, разворачиваюсь и иду к выходу из этого переулка.
Черт. Что я вообще делаю. Пока никого дома не было, я убрала пакетики в шкатулки с украшениями, а один кидаю в клатч. В восемь водитель подвози меня к квартире друга из прошлого. С ним мы провели мои пятнадцать и четырнадцать. Поднявшись на нужный этаж, он открывает дверь и пропускает в квартиру.
— Привет, Джо, – я обнимаю его. От парня пахнет дорогим парфюмом и виски. По всей его квартире играет музыка.
— Привет, Дайана. Давно не виделись.
От вымешенной Даны меня настоящую Дайану отличало лишь то, что только я и мои братья с сестрой знали адрес этой квартиры. И я никогда не говорила его и своим родителям, где он проводит вечеринки. До сих пор никто не знает.
Джо ведет меня в просторную гостиную, где сидят почти все выпускники моего года. С некоторыми я знакома, а с некоторыми вижусь первый раз. Джо сажает меня рядом с собой и наливает виски.
Полчаса от вечеринки и народу уже прибавилось. Кто-то танцует на столах. Целуется. Пьет и орет песни своими заплетающимися языками. Я сижу на коленях Джо и пью виски уже не понятно, какой стакан. Голова идет кругом. Я смеюсь над кем-то и кусаю мочку уха Джо. Показываю ему пакетик кокаина. Он вместе со мной встает и ведет в дальний кабинет, где кроме одного стола и стула нет ничего. Пустая и голая комната. Он высыпает все на стол и кредитной картой, которую достал из бумажника делает нам дорожки, а я сворачиваю купюры.
— Я думал ты против наркотиков, – он смеется и наклоняется к столу, вдыхая порошок.
Кто-то открывает с грохотом дверь.
— Я нашел ее! – я узнаю голос Дейтона. Он подходит к нам и, взяв меня за руку, закидывает на плечо. Я настолько пьяна, что противостоят своему брату, который сильней меня в десять раз нет сил. Джо возмущается. Дейтон разворачивается, придерживая платье, чтобы не показались моё белье. — Не знаю, зачем она пришла сюда и как нашла тебя после стольких лет, но после этой ночи даже не смей ей звонить. Иначе я не вспомню, что в школе мы были приятелями и солью информацию о том, что ты хранишь наркотики.
— Это ее наркота. С сестры и спрашивай, а меня даже не приплетай к этому.
— Ты меня понял.
Проснулась я с жуткой болью в голове и матерью у кровати. Она спала. Отрывки вчерашней ночи мелькают, словно карусель в голове. Я на коленях у Джо, и мы целовались. Он повел меня в кабинет. Черт, я чуть не приняла своим первые наркотики, а потом пришел Дейтон. Моя жизнь катится в самый низ.
А прошел лишь только месяц как мы расстались с Блейзом.
***
Мама отправилась в свою спальню, где она спала раньше с отцом. А я вернулась к себе и достала книгу, в которой сложила фотографии с Блейзом. На лице появилась улыбка. Тепло внутри и снова чертовы бабочки в животе. Я думала они сдохли уже.
Утром я еду в офис компании. Розмари быстро на автомате причисляет мне все встречи, но я отправляю девушку обратно за ее рабочее место, а все встречи прошу отменить. У меня чертов траур, а я торчу в компании. Для всех работников это было неожиданно. По словам моей новой ассистентки, никто из моих братьев не пришел сегодня. Такое ощущения, что у них отец умер, а не у меня. Розмари приносит мне кофе. Она приносит мне так же свежую прессу и документы на подпись. В середине дня я отправляю всех домой, дав им выходной на сегодня. Они все счастливы. Я же нет. Блейз вернулся и явно хочет увезти меня в Париж против моей воли, если я сама не прыгну в его самолет.
Оставшись одна в целом офисе расположенным в Башне Осколок на два этажа, хожу по нему и напивая песню Paris – The Chainsmokers. Иду на кухню, где мои сотрудники готовят его, и делаю себе.
— «Мы жили в Париже,
Чтобы быть подальше от твоих родителей.
Ты так великолепно выглядишь, когда стоишь так,
Держа в руках цветок и сигарету,
И размещаешь свои фотографии в интернете»
Я подскакиваю от голоса в тени, и кофе разливается на мою белую шелковую блузку. Блейз стоит у стола одного из моих подчинённых поет второй куплет песни, что напевала я и смотрит фото с его рабочего места.
— Что ты тут делаешь? – спрашиваю я, вытаскивая белый беспроводной наушник.
— Пришел выпить кофе.
Я закатываю глаза. Ставлю кружку на стол и отрываю несколько листов бумажного полотенца. Слава богу, кофе было не кипятком, и я разбавила его молоком. Обтираю грудь и смотрю на пятно на блузке.
— Из-за тебя я выгляжу так, будто на меня Армагеддон свалился, так что вали отсюда. Пока я охрану не позвала. Они единственный кто не ушли.
— Ты же в курсе, что я не уйду.
— Да, я в курсе, поэтому уйду я.
Забираю из кабинета сумку иду к лифту и нажимаю на кнопку. Блейз смотрит на меня и ухмыляется. Он идет к дверям лифта, который только что приехал, и мы вместе в него заходим. Сукин сын. Честное слово если бы Дейтон меня тогда не забрал, то я бы валялась сейчас в наркологическом центре. И только потому, что посчитала, что наркотики хороший способ забыться.
Я не употребляла их только из-за того, что все вызывает привыкание даже человек. Он как наркотик. Я быстро привыкла к аромату одеколона Блейза. Его губам. Каждому шраму на его теле. Я привыкла носить дорогие вещи. И его вещи. Я жду, когда он нажмет кнопку «стоп», но Блейз этого не делает. Он же так отчаянно хочет, чтобы я не убегала, что же произошло?
Прощаюсь с Монти нашим охранником в компании. Он странно смотрит на Блейза и спрашивает, не проводить ли меня до машины, но я отказываюсь. Да Блейз выглядит как человек, у которого в голове не самые дружественные предложения, но меня он не тронет. Максимум затащит к себе в машину, и вместе с ним улетим в Париж. Он мог прикончить Адель еще в Париже, но не стал этого делать думая, что я отыграюсь на ней.
Достаю ключи от своего «Астон Мартина» и сажусь. Блейз не теряя времени, открывает дверь у пассажирского кресла и садится, поправляя свою спортивную куртку. Ясно.
Ничего не говоря, я выезжаю с парковки и выезжаю на главную дорогу. Не проехав и тысячи метров, встаем в пробку. Для Блейза это в радость для меня же в мучения. Я люблю Лондон своими пасмурными днями, но черт бы побрал, точно не его пробки на тридцать минут.
— Давай поговорим, – Блейз смотрит на меня, — Просто поговорим. Нам все равно в пробке минут пятнадцать стоять. Чего времени зря терять.
— Я уже все тебе сказала. Можешь начинать свой монолог.
— Хорошо. Я в курсе того, что с тобой было здесь...
— Отлично. Что тебе ещё наговорили про меня?
— Почему ты решила начать употреблять?
— Потому что я была в отчаянии. Я рассталась с парнем. Я потеряла ребенка. Мой отец был в коме. Я следила за матерью круглые сутки, иначе бы она превратилась медузу Горгону. Мне стоит продолжать?
— Я и не думал, что все настолько плохо.
— Кто тебе это все рассказал? Мама? Дейтон? Джулия? Или кто-то еще из моих благословенных родственников?
Пробка «рассосалась» а машины что сзади уже сигналят. Выруливая к Берджесс-Парк, оставляю машину на парковке и выхожу. Я нахожу свободную лавочку на детской площадке и сажусь вместе с Блейзом.
— Ну, так кто тебе рассказал?
— Дейтон. Потом Джулия. С твоей матерью я не знаком. Помог только выйти из тюрьмы. Улики отправил как аноним. В тот же день провели срочное закрытое судебное заседание.
— Когда ты отправлял бумаги, ты не задумывался, что даже если бы с отцом ничего не случилось, я вернулась в Лондон ради матери? Мне бы пришлось там остаться. Она сдерживает меня от глупостей, а я ее.
— Конечно, черт возьми, я думал над этим. Но ты так хотела своих родителей вытащить, что я решил сделать это втайне от тебя.
Я отвожу взгляд от него и смотрю на мамочек и детей. Они веселятся, смеются. Блейз кладет руку мне па плечо и притягивает к себе.
— Я обдумывал много вариантов того что будет после ее выхода. Предполагал, что мы расстанемся.
— И что изменилось сейчас? Я теперь вовсе не могу уехать из Лондона. Моя жизнь тут, Блейз.
Блейз убирает руку и поднимается, нависая надо мной. Он злой. Его глаза сверкают холодом. Я сглатываю ком в горле. Блейз смотрит куда угодно, но только не на меня.
— Твоя жизнь... – пробурчал Блейз, — Ты здесь только потому, что хочешь держать свою мать под контролем, но она взрослый человек, Дайана, – он бросает на меня убийственный взгляд, — Твой разум в Лондоне, но твое сердце осталось в Париже еще десять месяцев назад. И если это не так, то скажи мне глядя в глаза, что это не так и что твой разум здесь, как и сердце! – рявкает он.
Я молчу. Отвечать на его провокации не собираюсь. Он и так знает ответ. Блейз знает, что я оставила свою любовь и сердце там. В этом чертовом городе любви. Тайфер усмехается:
— Так я и думал. Если тебе больше нечего сказать я пойду.
— Иди. – Блейз разворачивается и идет к выходу. Я поднимаюсь и кричу ему вслед: — Ты и так все знал! Ты знал, что я промолчу! Знаешь, что? – он развернулся, но продолжил идти спиной вперед, — Иди ты к черту! Если бы ты не появился снова я бы начала жить заново!
Он снова отворачивается. Ненавижу. Плюхаюсь обратно на лавку, а не прошеные слезы катятся по щекам. Жду, когда Блейз скроется из виду и бегу к своей машине. Сглатывая горечь, еду домой. Андерс, спрашивает что-то у меня. Мама, видя моё заплаканное лицо, идет следом за мной в спальню, но я захлопываю дверь перед ее любопытным носом. Пошли все к черту.
Бросаю пальто на кровать и беру книгу с фотографиями, что распечатала после приезда в Лондон. Мои слезы падают на снимки большими каплями. Разрываю их на мелкие квадратики и бросаю в какую-то вазу. Запираю все окна и дверь. Эта комната мой личный мир. И я не собираюсь кого-то в него сейчас впускать. Если нужно сама буду тут все убирать. Кто-то стучится, но я всех посылаю. Я грублю, не знаю кто там по ту сторону.
— Дайана! – кричит Дрейк, — Открой эту гребаную дверь!
Что он забыл здесь? Почему им всем есть какое-то дело до меня?
— Иди к черту, Дрейк!
— Если ты не откроешь, то я вышибу ее, а потом скажу, чтобы сняли с петель!
— Отвали! Ты, Дейтон, Джулия и все остальные.
— Это из-за Блейза? – уже спокойно спрашивает он.
— Какая разница? Займись своей жизнью. Найди девушку или парня.
Я слышу шаги. Он ушел. Я снимаю с себя одежду и переодеваюсь в шорты и длинную футболку. Усевшись на полу, придвигаю к себе вазу с огрызками фото и смотрю на свои действия в гневе. Вряд ли я могу это потом склеить. Как и сердце.
Я вздрагиваю от резкого треска дерева, и дверь падает на пол. Что происходит? Они что это всерьез? Я конечно тронутая головой, но это не значит, что буду резать себе вены. Или вешаться. Дрейк проходит в спальню и поднимает меня на руки, а кусочки фото выпадают из ладоней. Он несет меня в гостиную и сажает на диван. Мама отсчитывает капли успокоительного, которые падают в стакан с водой и после последней передает его мне.
Дрейк и мама молча смотрят на меня, а их напористые взгляды давят еще больше. Не хочу ничего говорить.
— Это конечно не наше дело, – начинает Дрейк, смотря на маму, — Но тебе следует взять отдых и поехать с кем-то отдохнуть.
— Только не в Париж, – добавляет мама. Я усмехаюсь. Конечно не в Париж.
— Джулия как раз собираются полететь в Милан на грядущую Неделю моды, – говорит Дрейк, — В конце сентября. Личный самолет и все предлагающееся Ланкастерским принцессам.
Я усмехаюсь. Идея Дрейка поехать на Неделю моды в Милан не так и плоха. В чем-то они правы. Мне нужен отдых. Когда все отдыхали эти десять месяцев, я работала без выходных. Единственный отдых был, когда просто не нужно было ехать в офис, а сидеть дома, но и там я работала.
После пяти минут размышлений я решила, что полечу в Милан. Дрейк взял на себя ответственность руководить компании пока меня не будет и каждый вечер стане присылать отчеты за день.
***
Милан, Италия
Мы с Джулией едем на машине в наш отель с водителем. Милан – второй по величине город Италии. Деловой и экономический центр страны и одна из четырех столиц моды наравне с Нью-Йорком, Лондоном и Парижем. До Милана мы с Джулией были на Лондонской Неделе моды. А на парижскую она полетела без меня. Я прямым рейсом отправилась в Милан и ждала ее в аэропорту.
Наша первая остановка в Милане был дом моды «Prada», показ которого будет завтра, а сегодня у нас примерка нарядов, чтобы пойти на это мероприятие. Нам показали наряды, мы пошли их мерить.
На меня надели строгое платье с юбкой карандаш, а под него рубашку с широкими плечами в мелкую бело-голубую полоску. На поясе кожаный ремешок. А на ногах туфли гладиаторы из тонких черных завязок. Мне захотелось на несколько минут стать куклой Барби, которую наряжают. Девушка предложила под этот наряд сделать прическу с эффектом мокрых волос зачесанных назад, и ее идея с волосами пришлась как раз, кстати, к этому наряду.
На Джулии был похожий наряд, только ей накинули кожаную куртку. Девушка сказала, что эти наряды сшили в двух экземплярах. И два наряда из них для нас. Неплохо иметь фамилию Ланкастер и родственников в мире моды. Мама Джулии и Дейтона много раз посещали такие мероприятия и почти со всеми дизайнерами в хороших отношениях.
После примерки, забрав наряды, мы едем в ресторан Trussardi и заказываем кучу еды.
— Без шуток, мы точно не влезем в наряды, если съедим это все, – смеясь, говорит Джулия.
— Я голодная, так что мне все равно.
— Дрейк сказал, что ты решилась на отдых в Милане из-за Блейза.
— Мы с ним поссорились. Он уехал. Или нет. Но его я после того дня не видела.
Наш столик выходил видом на улицу. Я взяла бокал белого вина и, смотря на проезжающие машины, сделала пару глотков. Когда Блейз ушел, я почувствовала себя абсолютно опустошённой. Да я и сейчас себя такой чувствую, не смотря на всю суматоху с Неделей моды, которая хоть как-то вызывает краски. Почему я думала, что у нас что-то получится? Думаю, эти отношения были обречены на провал изначально.
— Очень напоминает мне одну девушку и ее бывшего мужа.
Мы обе усмехнулись. Когда Оушен разводился с сестрой, их отношения до расставания были такими же. Он часто был в Париже, а она в Лондоне с ребенком. Их брак треснул почти через четыре года.
— Даже не знаю, что будет дальше. Он снова так легко меня отпустил. Это доказывает, что ему нужны только крепкие связи, чтобы посадить Данте. А после он бы просто снова меня оставил. Что бы он делал, если бы ребенок тогда выжил?
— Не знаю, Дайана, он и Оушен совершенно разные люди. Оушен любит Делию и готов всегда взять ее на выходные как в этот раз. Мы не знаем, каким бы Блейз был отцом. Все бы показала только практика с вашим общим ребенком.
Я вздохнула. В день, когда он ушел, удалила его номер. Но цифры настолько сильно въелись в мою память, что каждый раз, когда уставала, хотела набрать его и рассказать все что накопилось.
Девушка официантка забрала у нас тарелки и принесла чек. Джулия осталась за столиком платить, а я пошла в уборную. Мы с сестрой решили покататься по Милану на нашей арендованной машине с водителем. Пока я гуляла по площади Дуомо у Миланского собора, Джулия звонила Оушену и Делии. Это здание в готической архитектуре захватывает дух. Туристы зеваки вокруг меня фотографируются на его фоне.
Джулия находит меня в соборе, где я рассматриваю каждую статую и что-то фотографирую. Она берет меня под руку и ведет к одному из артефактов в этом соборе. Гвоздю, которым распяли Иисуса. Оказывается, раз в год в честь этого устраивают праздник.
После собора мы едем в отель Армани, где забронировали номера люкс. Он расположен в историческом здании. А с высоты птичьего потела, по форме напоминает букву «А». Получив ключ-карту от номера, идем в наши апартаменты с вещами на неделю. Номер мой был двухэтажным пентхаусом. На первом этаже расположилась гостиная в типичном элегантном стиле для Армани. А также личный тренажерный зал, который мне даже не нужен. На второй этаж ведет черная винтовая лестница в шикарную спальню с двуспальной кроватью королевских размеров.
***
Первый показ на этой Неделе моды задаёт тон всей нашей недели. Наши места в первых рядах. В три мы приезжаем на место проведения. Джулия здоровается со своими друзьями и знакомыми моделями. Я почти ни с кем не знакома здесь. Но она спешит меня со всеми знакомить. После показа Джулия ведет меня и пару своих подруг моделей в ресторан, где мы выпиваем бутылку дорого вина и это расслабляет для меня обстановку.
На следующий день мы идем на показ «Max Mara». В этот день у нас несколько показов и на каждый мы идем. «Fendi» и «Bottega Veneta». Я среди кучи знаменитостей, моделей, экспертов моды. Этот день просто превосходный, не смотря на усталость, мы с Джулией идем в бар «Cavalli». Все здесь освещается малиново-фиолетовым цветом. Интерьер бара разработан Роберто Кавалли и каждый сезон он обновляет весь антураж с помощью своей коллекции, а неизменным тут остается только черная стойка бара.
— Здравствуйте. – Джулия улыбается бармену, — Мы бы хотели попробовать коктейли. Самые лучшие здесь.
— Конечно. Алкоголя побольше или поменьше?
Сестра поворачивается ко мне.
— Побольше, – отвечаю я.
— Уверена?
Киваю ей, и она отвечает бармену, что алкоголя наливать побольше. Бармен делает нам коктейль «Сладкий поцелуй» на основе водки с ликером из маракуйи, клюквенным соком и красной смородины украшающей верхушку коктейля. Но мы не останавливаемся на одном напитке и уходим из бара, на общавшись с красивыми итальянцами, навеселе.
Джулия идет в свой номер, а я застываю. Я может, и пьяная, но почему-то вижу Блейза или же мой мозг меня начинает придавать. Я все это время старалась не думать о нем, но каждый раз переключаясь на что-то, что напоминает о тех днях в Париже, неизменно напоминает о нём. А я, как и прежде все еще делаю прическу, которую делал он мне. Снимаю «крабик» и немного волосами закрываю лицо. Если это все же он, то я не хочу начинать пустой разговор. Мы оба упрямые и каждый до последнего будет стоять на своём. Вряд ли мы можем прийти к одному решению.
Пройдя мимо мужчины, улавливаю аромат знакомого одеколона. Это точно Блейз. Но что он забыл в Милане? Вряд ли он интересуется модой. Собственно, я тоже ей не интересуюсь, для этого у меня есть стилист и Джулия.
— Где ты был, дорогой? – я оборачиваюсь на томный женский голос и смотрю, как эта девушка целует Блейза в щеку. Теперь я вижу, что это Блейз.
Он обнимает ее за талию, и они скрываются за углом. Черт. Быстро же он обзавелся девушкой. Мне поступали предложения, словно мы в девятнадцатом веке о женитьбе, но все они основывались на договорном условии. Нет, я уже была в таком и меня это не устраивает. Но прошел год, и я даже не с кем не встречалась. Я работала. А друзья Джулии и братьев звали на свидания. Я отказывала им из-за Блейза. Надеясь, что все сможет стать, как и прежде. Мы вместе в его доме пьем кофе и едим плюшки Розы.
Открыв свой номер, меня кто-то толкает туда, и я увидела Джулию перед собой. Вид у нее будто она узнала самую страшную сплетню в мире.
— Я видела здесь в этом отеле Блейза! – воскликнула сестра. — С женщиной старше его почти на семь лет.
— Знаю, – отвечаю я, бросая свое лаковое пальто на кресло, — Видела, как он, обнимая ее за талию, ушел к лифтам. Не удивительно ведь я послала его ко всем чертям, вот он и решил уйти в отрыв. Мы разве сами здесь не за этим?
— За этим конечно, но разве он не может хоть чуточку пострадать? – Иду в спальню на второй этаж, а сестра следом за мной. — Почему все мужики такие сволочи? Взять хотя бы Оушена. Придурок нашел девицу сразу же. Не удивлюсь если он до сих пор ее трахает!
Не вытерпев, я поворачиваюсь к ней, останавливаясь на ступеньке.
— Никого он не трахает, Джулия! – рычу я, — Я была в его квартире, и там нет и намека на кого-то постороннего особенно девушек. Постоянных девушек. – Иду в спальню и снимаю золотистый топ, — Так что если у тебя все еще кипит к нему, а у тебя явно кипит, то бери билет в Париж и трахай его сама. В конце концов, у вас уже есть ребенок, – выдохнула я, смотря на расстроенное лицо сестры. Черт. Я задела ее.
— Ты права я все еще ревную Оушена, но если вернусь к нему, то снова все начнется опять, – после недолгой паузы добавляет: — Не хочу усложнять ему и себе жизнь.
— Именно поэтому я не вернусь к Блейзу.
Она оставляет меня у ванной, и через полчаса всех процедур выхожу, заворачивая себя в полотенце. Джулии уже нет. Ушла. Иду к бару и наливаю себе немного виски. Делаю заказ еды в номер и оплачиваю. Включаю телевизор и нахожу что посмотреть.
Вечером следующего дня мы с Джулией едем на показ «Versace». До показа мы не разговаривали, но потом нам обоим надоело это нелепое молчание. В конце концов, никто из нас не виноват, что Блейз нашел себе подружку, а Оушен увлекся другой после развода. После показы мы идем в ночной клуб и заказываем себе по коктейлю. Джулия выкинула трубочку и залпом выпила все, пока я смотрела на нее с открытым ртом. Бармен усмехнулся.
— Вижу, ваша подруга очень хочет оторваться сегодня, – говорит бармен на английском.
— Это моя сестра. А вообще вы правы.
— А вы что ищете в клубе? Парня или же, как ваша сестра?
— Я просто отдыхаю. Есть что-то безалкогольное?
— Мохито?
Киваю ему, и бармен начинает его готовить. Он ставит его передо мной, и парень ждет что я, так же, как и Джулия выкину трубочку, но я это не делаю. Бармен смотрит на меня с интересом, а я уже знаю, что бармены могут быть богатыми чуваками с огромным поместьем и гаражом машин. К тому же от парня пахнет дорогим одеколоном. Допиваю своё мохито.
— Так, налей мне текилы или чего тут у вас есть крепкого.
— Идет.
Парень наливает мне текилы как я и просила и ставит стопку передо мной. Я выпиваю, и разворачиваюсь на стуле, смотря на танцующую толпу, и ищу среди них Джулию. Когда взглядом нахожу, ее она уже целуется с каким-то высоким, подкаченным темноволосым итальянцем. Они вместе так откровенно танцуют. Бармен позади, присвистывает:
— Она и правда умеет зажигать.
— Последний раз такое я видела, когда была подростком.
Я развернулась к бармену и заказала ещё стопку текилы. Все. Это последняя стопка. Рядом со мной садится кто-то в черном, и я узнаю этот голос:
— Двойной скотч со льдом.
Небоскрёб в Лондоне. Имеет высоту в 1016 футов и 87 этажей.