День, отмеченный звездами.
Утро 21 сентября началось с привычного гулкого шума Большого зала. Сотни сов кружили под зачарованным потолком, разбрасывая письма и пакеты на столы факультетов. Первокурсники уже привыкли к этому зрелищу, но сегодня Ивлин чувствовала необычное волнение.
— Эй, смотри! — Джулиан ткнул локтем. — Это тебе!
Огромная серая сова приземлилась прямо перед ней и аккуратно опустила на стол конверт и свёрток, перевязанный зелёной лентой. Янтарные глаза Ивлин расширились.
— От родителей? — уточнил Феликс, жуя тост.
Она аккуратно развернула письмо. На пергаменте была изящная вязь матери:
"Дорогая Ивлин, мы гордимся тобой. Пусть этот день принесёт тебе силу, уверенность и радость. Никогда не забывай, кто ты есть и к чему стремишься. С любовью, мама и папа."
Под свёртком оказалась маленькая коробочка. Внутри — кулон из тёмного серебра с янтарным камнем. Он отливал золотыми искрами, почти в тон её глаз.
— Вау, — присвистнул Феликс. — Теперь ты ещё больше похожа на королеву Слизерина.
— Тебе идёт, — тихо сказал Джулиан.
Ивлин застегнула кулон на шее. Её сердце сжалось от чувства, что дом всё-таки рядом — пусть и в письмах.
После уроков её друзья затащили её в общежитие, где комната уже была украшена зелёными и серебряными лентами. На столе стоял торт — явно сделанный магией Серафины, пусть и кривоватый, но с надписью: «С днём рождения, Ивлин!».
— Сюрприз! — хором закричали Джулиан, Феликс, Серафина и Лидия.
Ивлин рассмеялась, впервые за долгое время по-настоящему искренне.
— Вы сумасшедшие, — сказала она, но голос её был мягким.
Они задули свечи, разделили торт, и вечер наполнился смехом и разговорами. Даже старшекурсники заглядывали, кивая одобрительно: не каждый первокурсник так быстро обретал поддержку в факультете.
Ближе к концу вечера, когда шум немного стих, Люциус подошёл к ней. Он не участвовал в общем веселье, но всё время был где-то рядом, наблюдая.
— Миллер, — сказал он, вставая рядом. — Похоже, у тебя сегодня особенный день.
— Роузмонт, — поправила она спокойно, хотя сердце почему-то забилось быстрее.
— Роузмонт, — согласился он, и в его голосе впервые прозвучала мягкость.
Он достал небольшой свёрток. Не торжественный, без лишних украшений.
— Это... пустяк. Но я подумал, что тебе стоит иметь что-то полезное.
Внутри оказалась изящная перьевая ручка с серебряным наконечником. На ней был выгравирован маленький змей.
— Она сама подбирает чернила, — объяснил Люциус. — Удобно для тех, кто привык писать больше обычного.
Ивлин улыбнулась — мягко, искренне.
— Спасибо, Люциус. Это... неожиданно.
Он посмотрел на неё — его ледяные глаза вдруг показались теплее. Но в этой теплоте скрывалась опасность: словно он сам не до конца понимал, зачем сделал этот шаг.
— Не благодари, — сказал он и чуть тише добавил: — Просто не теряйся в тенях.
Ивлин опустила взгляд на кулон, потом на перо. И вдруг почувствовала, что этот день изменил что-то большее, чем её возраст.
Позже, уже в кровати, она перебирала подарки и думала о том, как быстро Хогвартс стал домом. Друзья, поддержка, смех, сюрпризы... и взгляд Люциуса.
В его словах прозвучало нечто большее, чем просто поздравление. И это пугало её чуть сильнее, чем любое заклинание.
Она улыбнулась самой себе и прошептала:
— Если тени Слизерина действительно что-то скрывают... я готова это узнать.