19
Леди Дракхайн молча шагала рядом с Чимми. Огромная, мощная и, что таить, пугающая. Чимми не стал предлагать ей руку. Пожалуй, на Бригитту и на саму можно опереться. Такая подставит крепкое плечо в любой ситуации: и в теннисном матче, и в сражении с сумасшедшей менталисткой.
Они гуляли по садовым дорожкам, не слишком близко друг к другу, как того требовали правила этикета. Чимми вежливо поинтересовался, как леди находит погоду. Бригитта повела могучим плечом и бросила равнодушно:
– Восхитительно.
– А розы? Я заметил. вы любите гулять в саду. Возможно, вам приглянулся какой-то особый сорт?
– Пожалуй, вон те оранжевые неплохие, – Бригитта ткнула вправо.
Рукав цветохрона чуть приподнялся, обнажая крупный указательный палец с коротко остриженным ногтем. Принц быстро посмотрел в глаза Бригитте – они находились практически на одном уровне с ним. Природа не обделила ростом леди Дракхайн.
– Что вам нравится, Бригитта? – вновь спросил Чимми. – Я имею ввиду, есть ли у вас какие-нибудь увлечения? Хобби?
– Рыбалка, – откликнулась та с легкой тоской.
– Правда? – Принц постарался выказать удивление, но вышло не очень. Вот если бы леди Дракхайн сказала, что обожает вышивать крестиком – тогда вопросов стало бы больше... – На что ловите?
– На червя, – вздохнула леди Дракхайн, покосившись на него. Помолчав, добавила со знанием дела: – Плотву – на тесто.
– Вот как... – Чимми ухмыльнулся. – А я предпочитаю на живца. Озеро кишит форелью.
– Я б половил... а.
– Может, однажды, – кивнул Чимми, отвернувшись и погрузившись в тяжелые думы.
Они прошли между кустами роз, и леди Дракхайн машинально придержала колючую ветку, чтобы та не ударила принца по лицу. Чимми приостановился, взглянул на Бригитту и, пробормотав тихо: "Благодарю", пошел дальше. Разговор между ними не клеился.
– А что у вас с талантами? – Чимми обернулся к леди Дракхайн, вспоминая: – Представление было шикарным, надо сказать. Ястребы выглядели настоящими героями. Я сам словно побывал в том бою.
– Это было лишь его легкой тенью, – сказала Бригитта запальчиво. – Ничто не сравнится с хорошей дракой.
– Должно быть... А вы, выходит, часто дрались?
– Я владею секретным боевым искусством уркхушацце.
– Не удивлен, – покивал принц.
Догадка, нестерпимая, как зуд после укуса насекомого, перешла в уверенность. Но Чимми все еще медлил, старательно подбирая слова и наблюдая за леди Дракхайн.
Они присели на скамейку у фонтана. Чимми красноречиво взглянул на широко расставленные ноги Бригитты, и та, спохватившись, сдвинула колени, приняв более изящную позу.
– Значит, рыбалка, боевые искусства, драки...
– Теннис, – добавила леди Дракхайн.
– О, теннис я не забуду, – хмыкнул Чимми, потрогав свой нос.
– Все ведь зажило, и даже профиль будто стал выразительнее, – попыталась оправдаться Бригитта.
– Да, отлично будет смотреться на монетках, – кивнул Чимми.
– Но я прошу прощения, что сломала вам нос, – произнесла леди Дракхайн неожиданно более низким голосом. Прокашлявшись, она добавила как ни в чем не бывало: – Я не хотела, правда.
– А чего бы вы хотели? – резче, чем собирался, спросил Чимми. – Стать королевой?
– Нет! – выпалила Бригитта так быстро, что принц невольно улыбнулся. – Не поймите меня неправильно... Вы вроде ничего такой, и наследник престола к тому же... Я бы сказала, вы открылись мне с новой стороны...
– Однако вы, леди Дракхайн, птица хоть и высокого полета, но подневольная.
Принц поймал на себе внимательный взгляд карих глаз. Метафора явно оказалась слишком точной. Однако останавливаться на достигнутом Чимми не собирался.
– Я вам, выходит, нравлюсь, вы вышли в финал, – продолжил он, внимательно наблюдая за собеседницей. – Вы, не побоюсь этого слова, невеста хоть куда. Скромная, спокойная, талантливая. И на рыбалку, оказывается, с вами можно сходить, и на пробежку. И партию в теннис...
– У меня куча недостатков! – поспешила заверить его Бригитта.
– Ой да бросьте, – отмахнулся Чимми, – какие там могут быть недостатки у девушки из высокородной семьи. Вы с честью прошли все испытания. И даже проверку Пилона... Кхм...
– Я... пью! – заявила Бригитта вновь широко расставляя колени. – Грубо выражаюсь! Дерусь!
Принц усмехнулся. Кажется, леди Дракхайн взопрела от волнения под этим своим цветохроном. Она вытерла широкие ладони о колени.
– Значит, с вами еще и выпить можно? Какая прелесть! – умилился Чимми. – Я даже мечтать о таком не мог, вас послала мне святая Селена. В общем, я уверен, из вас получилась бы отличная жена, если бы не одно но.
Невеста громко сглотнула.
– Нам осталось прояснить всего одну деталь, – почти нежно проговорил Чимми. – Но она для меня весьма существенна. Так вот, скажите, Бригитта... Вы мужчина?
В повисшей следом тишине слышно было, как весело журит фонтан, как заливисто поют птички и жужжат пчелы, летающие над розами. А леди Дракхайн молчала, игнорируя вопрос принца. Пауза становилась все более гнетущей, а терпение принца все более тонким, призрачным...
– Я, Грох бы тебя побрал, поцеловал тебе руку! – взъярился наконец Чимми, вскакивая со скамьи. – Отвечай.
– Козочка моя! – донеслось до них, и Бригитта схватила руку Чимми так, что тот чуть не охнул.
– Потом, – веско сказала она, сверкнув глазами. – Мирный договор на кону.
Чимми кивнул и, сев назад, подобрался.
Рыжий красхитанский принц спешил к ним с букетом роз, сорванных тут же, в королевском саду. Желтые, белые, алые – все они упали к ногам леди Дракхайн, и Мордиш тоже рухнул на колени в пыль перед прекрасной дамой.
– Я должен был повидать тебя перед отъездом, – сказал Мордиш, ревниво глянув на принца.
– Вы уезжаете? – удивился тот.
– Да, немедля. Нам надо успеть подготовить документы для мирного договора, потом привезти их сюда на подписание, а дальше, – Мордиш нежно посмотрел на Бригитту, – я примчусь к тебе на крыльях любви.
– Угу, – промычала та.
– Нас обвенчают немедля! И мы сольемся с тобою в едином порыве страсти!
Принц закашлялся, уткнулся в ладонь.
– Угу, – снова ответила Бригитта с явной тоской. Однако такого ответа Мордишу оказалось мало. Он схватил ладонь леди Дракхайн и, как та ни вырывалась, облобызал ее страстными поцелуями.
– До скорой встречи, – прошептал Мордиш.
Он поднялся и пошел прочь, периодически оглядываясь и прижимая руку к сердцу. Бригитта смотрела на него не отрываясь, и шумно дышала, сжимая при этом руки в кулаки.
– Одно радует, – подвел итог увиденному Чимми, – я здесь не самый круглый идиот. Так что, это затея моего папеньки? Какая-то проверка? Способ поиздеваться? Указать на мою незрелость? Что?!
Бригитта вздохнула и перевела на него тяжелый взгляд.
– По идее, я должен быть в ярости, – продолжил размышлять вслух Чимми, – но вы спасли мне жизнь. И жизнь Розанны. Поэтому я даю вам последний шанс признаться добровольно, – проговорил он, и в его голосе прорезались стальные нотки. – Кто вы?
– Леди Дракхайн, – последовал ответ. – Будущая жена Мордиша. Вы же сами все видели и слышали.
– Значит, не мужчина?
– Мне очень грустно слышать от вас такие предположения, – Бригитта тяжело вздохнула и шлепнула здоровенными ладонями по коленям. – Вот так и становится ясно, почему мне не нашлось места в родном королевстве. Ну, хоть красхитанцам я понравилась.
Чимми молчал. Минуту назад он был абсолютно убежден в своей догадке, но теперь засомневался вновь. Что если только что ему довелось обидеть будущую королеву Красхитании?! Бывают, наверное, и такие девушки...
– Знаете, я ведь уже отдана другому, – напомнила Бригитта. – Мне нужно идти, собираться к отцу за благословением.
– Чем больше на вас смотрю, тем сильнее проникаюсь чувством, – встав перед леди Дракхайн, заявил принц. – Пожалуй, я не смогу отдать вас другому, Бригитта. Поговорю с его величеством немедля. Вы остаетесь!
– Но... он не позволит разорвать мирный договор, – хмуро сказала собеседница.
– Позволит, если я скажу ему, что... – принц сделал театральную паузу и добавил громким шепотом: – Соблазнил вас!
– Что?! – Бригитта вскочила.
– Совратил, – кивнул принц, вглядываясь в карие глаза напротив. – Скажу отцу, чтоб собрал всех своих советников, пригласил генерала Мина и остановил красхианцев, потому что у меня есть очень важное известие. Затем признаюсь во всеуслышание, что прокрался к вам ночью, не в силах сдержать собственную страсть и...
– Никто не поверит! – прохрипела Бригитта. Ее правое веко дернулось.
– Думаете, кто-то усомнится в слове принца? – Чимми позволил себе гнусную ухмылку. – Ну и, как только заседание закончится, я воплощу свои слова в действие. Нет смысла ждать до официальной церемонии, если между нами все решено.
Бригитта качнулась вперед, но устояла. Сложив руки на груди, она уставилась на дворец.
– Молчите? – подбодрил ее принц. – Значит, даете свое согласие. Я иду к отцу. Делаю шаг, второй...
– Я не могу сказать, кто я! – рявкнула она совсем не по-девичьи.
Чимми медленно повернулся и уточнил:
– Даже если задолжали мне исполнение желания?
Леди Дракхайн рвано выдохнула и попросила:
– Не надо.
– Надо, Бригитта, надо, – кивнул принц. – Снимите цветохрон, дорогая. Это мое желание.
– Это против всех наших традиций... – снова затянула старую песню леди Дракхайн, и принц, не выдержав, схватил за черную ткань.
– Снимай цветохрон, кому сказал! – рыкнул он.
– Нет! – отталкивала его руки леди Дракхайн, а потом они сцепились и повалились прямо на садовую дорожку, и Чимми охнул от тяжести девичьего тела, придавившего его к земле.
– Это вопрос чести, – прохрипел он. – Спор есть спор. Покажи личико.
Леди Дракхайн скатилась с него, села и, помедлив, отстегнула ткань, прикрывающую лицо.
– Я смотрю, вы, Бригитта, сегодня не успели побриться, – заметил Чимми спустя несколько секунд молчания. – Или мне лучше звать вас Чонгук?
Капитан Ястребов ярости тяжело вздохнул, а затем бросил опасливый взгляд куда-то в сторону и быстро вернул цветохрон на место, сообщая:
– Сюда идут!
Вскочив, он схватил Чимми за плечо, рывком поднял на ноги и даже слегка отряхнул от пыли.
– Ваше величество, – к ним действительно спешила менталистка с красными волосами, часто появляющаяся рядом с королевой. За ней шла еще одна невеста. Последняя. – Я узнала, что вы решили провести финал раньше, и вот мы здесь.
– Добрый день, – улыбнулась Милана Фонжевьен.
– Добрый, – буркнул капитан Ястребов.
– Что ж, – задумчиво кивнул принц, – финал, так финал. С леди Дракхайн я уже пообщался... Хотя некоторые вопросы остались.
Чонгук заступил ему дорогу, сделав огромные глаза и прошипев:
– Но его величество не давал распоряжения о втором свидании сейчас. Это против правил. И ваша охрана...
Чимми отодвинул капитана ястребов со своего пути.
– Я готов, – сказал он. – Леди Фонжевьен, пройдемте.
***
Принц шел по дорожке под руку с последней невестой и думал о том, как же так вышло, что в финал прошли именно эти девушки? Он изначально не ждал от отбора ничего хорошего, но и подумать не мог, что все обернется такой катастрофой. Его чуть не убили, во дворце зреет заговор, и невесты разбежались как крысы с тонущего корабля. В финале остались всего две претендентки, и одна из них мужчина. Шикарный выбор.
Легкая тень упала ему на лицо, и Чимми, посмотрев в небо, увидел парящего ястреба. Чуть больше чем обычная птица, с легким магическим следом, похожим на облачко. Чон Чонгук все же решил не оставлять его без присмотра.
На капитана ястребов он не злился, отлично понимая, что по своей воле тот ни за что бы не явился на отбор невест. Стоило только вспомнить, через что пришлось пройти прославленному вояке, как принц начинал искренне сочувствовать ему. А вот на отца Чимми был зол. Почему не сказал ему? Почему не предупредил? Так привык никому не доверять, что даже собственный сын оказался под подозрением?
Он вздохнул и с тоской покосился на Милану Фонжевьен. Та, впрочем, неизменно радовала глаз. Сегодня на ней было платье бежевого цвета, украшенное тончайшей золотистой вышивкой и подчеркивающее все влекущие изгибы молодого тела. Однако Чимми поймал себя на мысли, что любуется леди Фонжевьен как-то отстраненно. Да, хороша, но... не его. И желания сделать ее своею не было.
Кто знает, что тому виной. Может, он повзрослел, и теперь ему хотелось видеть рядом не только красивое тело, но и друга, с которым можно было бы поговорить, пошутить, или вовсе – сбежать с бала, чтобы поглазеть на белую лошадь...
– Прекрасный день, не правда ли? – вынужденно улыбнулся он.
– Верно, – подтвердила Милана.
Между ними снова повисла пауза. Однако девушка не спешила ее разбивать ненужной болтовней, и Чимми был ей благодарен. Кажется, она вовсе не испытывала неудобства от тишины, повисшей между ними, а может, чувствовала, что ему не хочется говорить.
Они подошли к скамейке в тени ротонды и, не сговариваясь, сели. Леди Фонжевьен прикоснулась пальчиками к бутону кремовой розы, и комплимент сам сорвался с губ Чимми:
– Вы чудесно выглядите, Милана, – сказал он. – Всегда разная и всегда красивая.
– Спасибо, – поблагодарила она с улыбкой. И это тоже понравилось Чимми – она не стала смущаться или отнекиваться, как делали некоторые девушки, уверяя, что они нисколько не хороши, так что он начинал сам сомневаться в своих словах или подозревать, что тем самым они напрашиваются на похвалу снова.
– Мне понравилось как вы выступали на творческом конкурсе, – продолжил он, чтобы не молчать. Она на самом деле красиво танцевала и выглядела свежей как сама весна. И на конкурсе эрудиции блистала, и на ее приеме обошлось без жертв. Милана Фонжевьен была прекрасной кандидаткой на победу. Единственной. Не считать же командира ястребов, в самом деле. Однако при мысли, что она станет его женой, Чимми захотелось взвыть от тоски.
Он посмотрел на Милану, такую юную и цветущую, прекрасную во всех отношениях, и наконец осознал, что сердце его принадлежит другой.
– Но... – Чимми замялся, не зная, какие подобрать слова.
– А знаете, как мне удается хорошо выглядеть? – спросила Милана.
– Нет, – покачал он головой, удивляясь внезапной теме. Все же девушки предпочитают держать свои ухищрения в секрете.
Милана посмотрела по сторонам, убеждаясь, что никого нет рядом, а потом вынула из кармана платья простую плоскую пуговицу. Она лизнула ее и прилепила себе на лоб.
– Вот, – прошептала она. – Надо попытаться остановить всякие мысли. Тогда не будет морщин. А ведь красивая кожа – это очень важно.
– Вы шутите, – сглотнул Чимми.
– Нисколько! – воскликнула Милаша, хмуря бровки. Пуговица отвалилась и упала ей на колени. – Этот секрет передается в нашей семье из поколения в поколение! Но это не так-то просто, как кажется, – не думать. Однажды у меня не было ни одной мысли до самого обеда. Но потом я подумала – что же будет на десерт: шоколадные пирожные или клубничное мороженое?
– Мать честная, – протянул Чимми, не веря своим ушам.
– Да-да, и хоп, пуговица отвалилась. Но я надеюсь побить свой рекорд, – доверчиво призналась Милаша. – Может, однажды мне удастся не думать ни о чем до самого вечера.
– Святые угодники...
– Попробуйте вы, это на самом деле сложно!
Милана лизнула пуговицу и прилепила ее на лоб Чимми. Тот улыбнулся, и пуговица тут же отвалилась.
– Вы не стараетесь, – укоризненно произнесла Милана.
– Послушайте, Милана, вы мне нравитесь и, наверное, мы могли бы стать друзьями...
– Друзья зовут меня Милаша, – призналась девушка с улыбкой, от которой на ее щеках появились очаровательные ямочки.
– Да, Милаша, так вот... Вы не расстроитесь, если я скажу, что влюблен в другую?
– Правда? – искренне обрадовалась девушка, и у Чимми отлегло от сердца. – Но это же прекрасно! Потому что я тоже в вас нисколько не влюблена! По правде сказать, у меня есть поклонник, с которым нас теперь связывает одна пикантная тайна. Он шлет мне послания. Назначает свидания. Интригует! Я люблю загадки. Вот слушайте: пятью пять...
– Двадцать пять. Разве это загадка?
– Цифры меня завораживают, – с придыханием произнесла она. – Они складываются и вычитаются, и там целая система! Пятью пять и правда двадцать пять, но если сложить два и пять, то выйдет семь... Вы понимаете? А начиналось все с пятерки.
– Ох, – только и смог сказать Чимми. – Может, я пойду?
– Хорошо, – разрешила Милана. – Было приятно познакомиться с вами поближе. Желаю счастья с вашей возлюбленной.
– Благодарю, – ответил принц, возвращая ей пуговицу и поднимаясь со скамейки. – И вам с вашим поклонником. Счастья, любви, здоровья...
Он пятился с каждым словом, а потом и вовсе развернулся и пошел так быстро, как только мог, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.
Розанна наверняка еще не успела покинуть дворец. Но если даже она уехала, он отправится следом и убедит ее в своей любви.
***
Он поднялся к покоям, где держали Розанну, и теперь не стал слушать ни стражников, ни лекарей, которые не допускали его к ней все эти дни. Толкнув дверь, он вошел и сразу увидел ее. Розанна стояла у окна, к нему спиной – волшебное видение в лучах солнечного света.
Тихий шорох заставил Чимми отвлечься от мыслей и перевести взгляд на двух служанок, что сноровисто паковали вещи.
– Оставьте нас, – приказал он, взмахнув рукой.
– Чимин, – ахнула Розанна, оборачиваясь. – Вам ведь нельзя сюда. Мне сказали... Меня обвинили...
Розанна прервалась, прижала руки к груди. Именно туда она едва не вонзила кинжал, предназначавшийся ему. Чимми не сводил взгляда с длинных пальцев девушки и молчал, подбирая те самые слова.
Служанки быстро покинули покои, и принц закрыл дверь.
– Я так надеялась вас увидеть перед отъездом, – прошептала Розанна, грустно улыбнувшись. – Хотела сказать, как мне жаль... Простите, простите меня!
Она шагнула к нему и застыла, разглядывая его так, словно пытаясь запомнить каждую деталь.
Взяв Розанну за руку, Чимми слегка сжал ледяные пальчики и, подняв их к губам, поцеловал. Девушка тихо вздохнула, ее плечи слегка дрогнули.
Не выпуская ее руки, принц повел Розанну за собой. Несколько стражников последовали за Чимми молчаливой тенью, и ему пришлось остановиться и покачать головой. Больше никто не нарушал их уединения. Розанна не спрашивала, куда и зачем они идут, просто следовала за ним, и это завораживало Чимми еще больше. Ему говорили, что она может быть опасна, что ментальное воздействие не так-то просто убрать, но никого из этих знатоков не было там, в саду, когда девушка направила кинжал в свою грудь, лишь бы не навредить ему.
Продвигаясь все дальше по коридорам замка, Чимми думал, что пожалуй, стоит сходить в храм и поблагодарить святую Селену за то, что Мире Свон попалась именно та невеста, что действительно любила его. Иначе кинжал пронзил бы его сердце.
Взглянув на Розанну, принц погладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони. Девушка посмотрела на него и нерешительно улыбнулась. Под ее голубыми глазами залегли тени, и веки слегка припухли, как будто она долго плакала. Милое личико немного осунулось. К счастью, повязок на груди больше не было. Ему сказали, что порез вышел не слишком глубоким. Но он никогда не забудет, как кровь расплывалась на ее светлом платье.
– Почти пришли, – наконец нашел в себе силы на разговор Чимми. – Устала?
– Нисколько.
Они поднялись по лестнице на самый верх, и Чимми толкнул небольшую дверку, ведущую на крышу. Он помог Розанны взобраться следом и, не отпуская ее ладонь, повел к парапету.
– Самая высокая крыша королевства, – сказал принц, глядя вниз и вдыхая полной грудью. – Отсюда прекрасный вид.
– Чудесно, – улыбнулась она. – Но почему именно крыша? Вы все-таки затаили на меня зло и решили так поквитаться? – она кивнула вниз и посмотрела на него с лукавой насмешкой.
– Это мое любимое место, – он тоже улыбнулся ей. – Здесь все как на ладони, и небо кажется ближе, и дышать легче.
Розанна понимающе кивнула. Немного помолчав, она сказала:
– Я благодарна, что вы нашли для меня время и все же решили поговорить, прежде чем...
– Вы ни в чем не виноваты, – прервал ее Чимми. – Это только моя вина. Розанна, я никогда не забуду, что поставил вашу жизнь под угрозу. Это я должен просить прощения.
– Что вы! – в ее взгляде отразился ужас.
– Прошу, выслушай, – попросил принц. – Я должен был сразу прийти к тебе и объясниться, но лекари сказали, что ты слишком слаба. Я боялся навредить. Ты настоящая героиня, Розанна. Ты смогла воспротивиться воле сильнейшей менталистки! И все, чем отблагодарил тебя мой отец – исключение из отбора. Но я и сам хорош. Мне нужно было время, чтобы понять и принять случившееся. Ты простишь меня, Розанна?
Она смотрела на него огромными увлажнившимися глазами и теперь, кажется, сама потеряла способность говорить.
Чимми, не сводя с нее глаз, опустился на колено, все так же держа ладонь Розанны в своей руке.
– Леди Розанна Пак, вы станете моей женой? – тихо, но торжественно спросил Чимми.
Кровь прилила к бледным щекам девушки, из глаз все же покатились слезы.
– Но... Чимин... – зашептала она. – Меня ведь исключили из отбора. Я не вошла в финал, а это значит...
– К Гроху отбор!
– Остались другие финалистки!
– И их туда же!
– Его величество никогда не позволит пойти против традиций, – проговорила последний аргумент девушка.
– Розанна, либо я женюсь на тебе, либо не женюсь вовсе, – сердито сказал Чимми. – Плевать мне и на традиции, и на приказы. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. А теперь признайся, если отринуть все озвученные тобой причины, есть что-то, что не дает тебе сказать мне "да"?
Она робко улыбнулась, ветер разметал ее светлые волосы, а слезы продолжали бежать по ее щекам. Чимми поднялся и вытер влажные дорожки пальцем.
– Так что скажешь, Розанна? – спросил он тихо. – Выйдешь за меня?
– Да, – ответила она. – Конечно, да!
***
Чонгук вернул ястреба, расправил плечи и улыбнулся. Быть третьим лишним ему не хотелось, а сейчас Чимми ничего не угрожало. Однако над ситуацией стоило поразмыслить. Невест, кроме Милаши, не осталось, красхитанцы уехали, и, может, заговора никакого вовсе не было?
В животе заурчало от голода, и Чонгук поспешил во дворец. Для начала надо подкрепиться.
Лалиса кинулась ему навстречу, стоило открыть дверь.
– Ну что? Как все прошло?
– Чимми вроде нормальный, – сказал он, садясь за стол и делая себе бутерброд. – Он меня рассекретил, уж не знаю как. Но вряд ли казнит. Он решил жениться на Розанны, – добавил он, жуя.
– Правда? – улыбнулась Лалиса. – Они будут прекрасной парой.
– Как и мы, – кивнул Чонгук. Подумав, он отложил в сторону бутерброд, опустился на колено перед Лалисой и взял ее ладонь. – Лалиса Манобан, ты выйдешь за меня?
– Откуда в тебе вдруг романтичность? – с подозрением спросила она. – Там точно ты под цветохроном?
– Я, Чон Чонгук, клянусь, что буду заботиться о тебе и делать все, чтобы ты была счастлива, – продолжил он. – Не хочешь деревню – будем жить в столице. Не хочешь собаку – заведем кота.
– Я люблю собак, – сказала Лалиса, сбитая с толку. – Но Чонгук...
– Что еще не так? – нахмурился он.
– Давай не будем торопиться, – ответила она, выдергивая свою ладонь.
Чонгук помолчал и снова сел за стол. Лалиса опустилась в кресло напротив, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
– А чего ты хочешь? – спросил он. – Какой видишь свою жизнь в мечтах?
– Тебе правда интересно? – улыбнулась она. – Я думала, ты все распланировал, и мои желания не играют особой роли.
– Ты ошибалась, – ответил Чонгук. – Я весь внимание.
– Я бы хотела...
Лалиса прикрыла глаза, рассказывая о собственном кабинете, о помощи людям, о своей семье, путешествиях, планах, и Чонгук невольно залюбовался сиянием мечты, осветившей ее лицо.
Они проговорили до самого вечера. Сначала делились мечтами, потом смеялись над забавными историями из прошлого. Чонгук не рассказывал ей о боях, а вместо этого вспоминал то, что, казалось, и сам забыл: как удирал от злых гусей в деревне, как дрессировал своего первого пса, как учил плавать ребятишек.
Лалиса предложила прогуляться, и они снова пошли по дорожкам королевского сада, которые Чонгук за эти дни выучил как свои пять пальцев. Сумерки наступили незаметно, а потом по небу и вовсе рассыпались звезды.
– Так быстро время пролетело, – искренне сказал Чонгук. – Лалиса, что мне сделать, чтобы ты сказала "да"?
Она улыбнулась и прижалась к нему чуть теснее.
– Лили! – раздалось справа, и Чонгук закатил глаза.
– Вот только его тут не хватало, – проворчал он.
– Свейн? – удивилась Лалиса. – Я думала, мы все выяснили...
– Это ошибка, – кузен бросился к ней и, схватив ее ладони, прижал к груди. – Это недоразумение. Я всегда любил и буду любить только тебя.
– Я видела вас с Миланой Фонжевьен, – напомнила Лалиса, с трудом выдирая свои ладони из его хватки. – Вы отличная пара. Она гораздо лучше чем я.
– Нет, – отрезал Свейн. – Никто мне не нужен кроме тебя.
Чонгук отодвинул его рукой с такой легкостью, словно кузен был игрушечным солдатиком.
– Девушка сказала "нет", – с едва заметной угрозой в голосе сказал он.
– Свейн! – послышался голос Милаши. – Ты здесь!
Она подбежала к нему и бросилась на шею.
– Я все рассказала принцу, – радостно сообщила она. – Я сказала, что у меня другой.
– Зачем, – потерянно прошептал он. – А если он этого не простит? А если он уволит меня? Или, чего доброго, вовсе казнит?
– Нет, не волнуйся, он был огорчен, конечно, но казнить тебя не станет, – успокоила его Милаша.
– Вот все и решено, – обрадовалась Лалиса. – Очень за вас рада, мы пойдем, не будем вам мешать.
– Но Лили...
– Да, – с готовностью откликнулась Милаша, и золотистая вышивка на ее платье вдруг вспыхнула ярче, а вокруг стало светлее.
– Что это там? – нахмурившись, спросил Свейн, забыв о том, что хотел сказать.
Все повернулись, проследив за его взглядом, и Чонгук первым сорвался с места, помчавшись во дворец.
Лунный свет струился с неба густым столбом, а после, изгибаясь, лился в распахнутые окна дворца под самой крышей.
– Плетка Селены! – выкрикнул Чонгук, обернувшись к Лалисе. – Они ее все же активировали!
Милаша обогнала его на повороте, несясь вперед, и он заметил, что девушка босиком. Так спешила посмотреть на чудо, что потеряла туфли?
Чонгук бежал за ней следом, слыша ругательства Свейна позади, на лестнице едва не сбил с ног Чимми с Розанной, которые тоже спешили в покои короля, привлеченные светом. Он толкнул дверь и замер на пороге.
***
Его величество, Пауль Юрингем, лежал на кровати в одном исподнем, а его запястья были надежно привязаны к столбикам изголовья розовыми шелковыми лентами.
Лунный свет заливал спальню, освещая и вполне еще крепкий торс короля, и его волосатые ноги, и простыню, покрывающую часть его тела. На глазах Пауля была повязка.
– Кто там еще, Элспет? – с предвкушением спросил король. – Значит, это и есть твой сюрприз? Ты решила позвать к нам еще одну даму?
– Бригитта Дракхайн! – воскликнула королева испуганно.
– Только не она! – возопил король и задергался в постели, пытаясь высвободить запястья, а Чонгук как зачарованный уставился на предмет в руке королевы. Щетка для волос словно впитывала лунный свет и уже начинала искриться, сыпать звездами, словно переполненная энергией.
– Плетка Селены, – проговорил Чонгук.
– Где? Вы нашли ее?! – воскликнул король. – Развяжите же меня!
– Леди Дракхайн, прочь! – приказала королева, и тут же добавила с несвойственными ей нотками мольбы: – Уходите, прошу.
– Что вы задумали? – Чонгук ступил ближе. – Зачем вам это, ваше величество? Не делайте глупостей.
– Элспет?! Плетка у тебя?! Не надо! – попросил король, наконец понимая, в какой опасности находится.
Рядом с Чонгуком возникла Милаша. Встала плечом к плечу, не сводя глаз с королевы.
– Поздно, – прошептала женщина, глядя на них. Затем, переведя взор на супруга, она заговорила со всей уверенностью: – Я не хочу больше мириться с твоим равнодушием, Пауль. Я не хочу быть для тебя докучливой помехой. Реквизитом, который можно достать для приемов и, отряхнув от пыли, показать гостям. Я живая женщина! Я хочу быть любимой!
Королева подняла щетку, и из нее выстрелили белые полосы света, которые заструились к ее ногам, точно хлысты.
– Ястреб! – выкрикнул Пауль Юрингем. – Что происходит?!!
Женщина взмахнула плеткой, и Чонгук, одним слитным движением рванул вперед, встав между ней и королем, принимая удар на себя.
Это было точно шагнуть в пламя. Чонгук зажмурился, но свет проникал через веки, забирался под кожу, выжигал все ментальные щиты точно папиросную бумагу, пробираясь к самой его сути. Свет жалил, ранил, спешил покорить себе, присвоить...
– Нет!
Будто издали Чон услышал голос Лалисы и рухнул на пол без сил, а потом жар словно стал мягче, и Чонгук увидел Милашу. Схватившись за Плетку Селены, она тянула ее на себя, борясь с королевой, которая сражалась за артефакт с яростью тигрицы. Но Милаша совсем непочтительно сделала подсечку, и Элспет упала на пол, выпустив драгоценный предмет из рук.
– Не тронь его! – крикнул Чонгук. – Милаша, фу! На нем число диавола!
– Скажешь тоже, – усмехнулась она, крепко сжимая поднятую Плетку Селены и произнося заклинание деактивации.
– Лили! – воскликнул Свейн, вбегая в комнату. – Ты потеряла свои туфли...
Последняя вспышка осветила его удивленное лицо и руки, прижимающие к груди золотистые туфли на каблуках, а потом все погасло. Свейн ахнул и осел на пол.
– Грох бы тебя побрал, – выругалась Милаша, отбросив ставшую ненужной щетку, и кинулась к мужчине. – Свейн, ты как? В порядке?
– О прекрасная, – прошептал он, хватая ее за руки. – Я влюблен... Выходи за меня!
В спальню вбежали принц с Розанной. Чимми, тут же оценив увиденное, кинулся к королю, развязал ему руки, а тот стянул с глаз повязку и, ошарашенно уставившись на толпу, собравшуюся в его спальне, быстро поправил сбившуюся чуть ниже дозволенного простыню.
– Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?! – сурово спросил он.
– Плетка Селены, – просипел Чонгук, поднимаясь с пола и приобнимая Лалису, которая жалась к нему, заглядывая в глаза. – Насколько я понимаю, королева активировала артефакт, чтобы влюбить вас в себя. Верно? – он посмотрел на Элспет, которая упала в кресло и теперь рыдала, закрыв лицо руками.
– Я не сделала ничего дурного! – выкрикнула она, зло уставившись на супруга. – Лишь хотела вернуть утраченное!
– Ты пробралась в хранилище, обойдя защиту, – сказал король сухо. Поднявшись с кровати, он накинул край обмотанной вокруг бедер простыни на плечо и шагнул к жене, продолжая: – Ты использовала королевскую кровь Юрингемов. Чью? Мою? Чимми? Как тебе удалось заполучить ее, Элспет?
Та лишь мотнула головой и отвернулась.
– Позвольте мне заняться ее величеством? – вклинилась в разговор Милаша, мягкие черты лица которой теперь будто стали острее, а взгляд пронзительней. – Час со мной наедине и...
– Королеву допрошу я! – грозно проговорил Чонгук. – Мы должны знать, где именно промахнулись, и как усилить защиту подобных артефактов.
– С женщиной должна вести разговор женщина! – напирала Милаша, не желая отступать.
– Да кто ты такая?! – разъярился Чонгук, на время позабыв о слабости.
– Все в порядке! – вмешался в их спор король. – Милаша – командир секретного подразделения Кроткие Белочки.
Чон и сам почувствовал, как его лицо вытягивается от удивления:
– Кроткие кто?
– Белочки, – с глумливой улыбкой ответила леди Фонжевьен. – И, если позволите вернуться к делу...
– Не позволю! – Король окинул ее и Чонгука свирепым взглядом. – Замолчите! Я лично буду говорить со своей женой! Элспет, взгляни на меня.
Та тихо всхлипнула, но так и не подняла головы.
– Скажи мне только одно, каким образом ты обошла охранные заклинания? Как без нашего с сыном ведома заполучила кровь рода?
– Будущей матери наследника короля не нужна чужая кровь, – тихо ответила королева, вздернув подбородок. Она смотрела на супруга, стараясь вернуть себе достойный вид, но ее губы слегка подрагивали.
Король молчал, осмысливая услышанное, но потом робкая радость осветила его лицо.
– Значит, ты... в положении? – уточнил он, еще не веря.
– Да, – кивнула Элспет, возвращая себе самообладание. – Я знала, ты отошлешь меня куда-нибудь в летний дворец, с глаз долой, оправдав решение тем, что ребенок должен расти на природе. Ты охладел ко мне. Но я не хотела разлучаться с тобой, Пауль! Я люблю тебя, кажется, любила всегда...
– Что ж, – протянул он и преодолев небольшое расстояние между ними, подошел к Элспет вплотную. Глядя на нее сверху вниз, он сообщил свое решение: – Ты действительно поедешь в летнюю резиденцию.
Розанна тихо ахнула, и тут же зажала рот рукой. Лалиса сильнее прижалась к Чонгуку, и он обнял ее, успокаивающе поглаживая по плечам.
– Как прикажете, ваше величество, – сухо согласилась королева.
– А я поеду с тобой.
– Что? – удивилась она, вскинув на него взгляд.
– Я планировал передать корону Чимину, – Пауль убрал прядь волос с лица жены, погладил по щеке, – и, пожалуй, невозможно выбрать время лучше. Сейчас так кстати заключен мир с красхитанцами. У Чимми будет время освоиться, вникнуть во все. К тому же, – Пауль быстро глянул на принца, обнимающего Розанну, – рядом с ним будет его королева.
– Да, отец, – ответил принц. Сжав ладонь Розанны в своей руке он заявил: – Я женюсь. И если ты думаешь, что я стану выбирать из финалисток отбора, то жестоко заблуждаешься.
– Да какое там, – махнул король рукой. – Одна из них – мой секретный агент, а другая... – он запнулся лишь на секунду. – Невеста красхитанского принца.
– Кроткая Белочка – пробубнил Чонгук, все еще не веря в услышанное. – А раньше вы сказать не могли?
– Все и так вышло неплохо, – пожал плечами король, садясь на подлокотник кресла и глядя на свою жену. – Элспет, мы, конечно, обсудим твое безрассудство, но потом. Зачем было подвергать себя опасности? Ты такая бледная, тебе надо хорошо питаться. И зачем ты продолжаешь носить корсеты? Это ведь вредно для ребенка!
Лалиса сжала ладонь Чонгука и потянула его к выходу. Принц увел Розанну, а Свейн последовал за Милашей, глядя на нее преданно как щеночек.