26. Если.. я это сделаю...
Не влюбляйся, я не твой герой –
Будет больно, мы не найдём покой.
Не влюбляйся, я прошу тебя –
Моё сердце должно и впредь быть изо льда.
23 февраля, 854 год.
— То есть как? — произнесла Рубина, когда пришла проведать разведчиков, тайно разместившихся в штаб-квартире Адзумабито. — Просто взял и ушёл?
— Да, — кивнул Армин, в сотый раз пробегаясь глазами по оставленному другом посланию. — Простите, но у меня совершенно нет мыслей о том, куда бы Эрен мог пойти... Похоже, нам остаётся лишь ждать, когда он сам решит вновь выйти на связь.
Ситуация жутко раздражала всех присутствующих. В этот раз они прибыли всего десять дней назад. Посетили судебный процесс по делу одного из потомков Имир, а вчера, как выяснилось, ничего никому не сказав, свалил Йегер. Нет, конечно, он оставил записку, но всё же... Причём не просто удрал, решив выйти из игры, а наоборот, задумал поменять правила нынешней. Одним богам известно, что на уме у этого парня.
— Ладно, — Руна незаметно вздохнула, полностью вернув самообладание. — Может, перебесится и вернётся. Будем пока надеяться на это. Однако.. все Йегеры от природы упёрты настолько, что бараны позавидуют. Боюсь, как бы в его дурную голову не взбрело что-то запредельно идиотское.
— Попробуешь узнать у Зика? — предложила, хотя скорее попросила Ханджи. — Мало ли, может, он в курсе чего.
Рубина кивает, соглашаясь.
— Попытаюсь, конечно. Но если Эрен действительно решил обратиться напрямую к Зику, то один хрен мне удастся что-то выяснить.
— Это почему?
Нет, всё же иногда начальству в лице Леви и Ханджи (да и не только им) так и хочется хорошенько треснуть по почти гладкой голове Спрингера. Быть может, у парня, наконец, мозги окончательно на место встанут?
— Во-первых, — всё же спокойно поясняет Рубина, — Звероподобный никому не доверяет сто процентов своих мыслей, планов и дел. Во-вторых, ему непременно известно, что я иногда пересекаюсь с вами. Да, у нас неплохие отношения, но он даже своей Елене не полностью доверяет.
— Учитывая обстоятельства, — спокойно начал Леви, хотя для Руны была заметна лёгкая нервозность – она-то легко его читает, — нужно любыми способами выведать, в курсе ли Звероподобный. Что-то не верится мне в его неосведомлённость.
Рубина вновь кивает, но снова предупреждает о возможных трудностях. Чтобы не ждали от неё ответ слишком быстро. Мало ли.
— И смысл был тогда вообще посылать вас сюда, если вы так и не наладили контакты?
В обычной ситуации за такую выходку Конни получил бы суровое наказание от Аккермана. Без разбирательств. Но сейчас все на нервах, спасибо Атакующему, так что повышенная агрессия у солдат вполне ожидаема. И всё-таки Леви бросает взгляд на Рубину, как бы спрашивая, сейчас навалять подчинённому или не стоит. Ярая в ответ чуть качает головой отрицательно, мол, всё нормально. К тому же, при необходимости она и сама неплохой урок "в целях воспитания" может преподать, и об этом забывать явно не нужно.
Ханджи решает пролить свет на ситуацию с Руной, напомнив:
— Информация, предоставленная нам Рубиной, оказалась очень полезна. Личные дела кадетов-Воинов, значимых солдат и командующих. А также всё, что касается семьи Тайбер, географических данных, политической ситуации и военных конфликтов... Думаю, этот вопрос закрыт.
Ясное дело, Руна Унор не бездельничала все эти годы, только вливаясь в коллектив марейцев, но и усердно собирала информацию, чтобы в нужный момент передать всё своим.
После такого Конни тут же умолк, молча слушая прочие обсуждения их нынешнего положения, подобно Браус и Аствэлл, которая в этот раз, наконец, смогла приплыть с ними. Хотя, если говорить откровенно, она узнала как-то раз от Луки, что Руна жива и здорова. И всё, понеслась. Хоуп такой скандал тогда закатила по поводу того, какой Лу скотина, что бросил их и не попытался даже никак связаться. Парень долго успокаивал подругу, прежде чем сообщить, что и Акира на данный момент в мёртвых не числится... И вот, за месяц до первого отбытия отряда на материк, Шэдс раскрыл блондинке правду о "смерти" Рубины.
Сначала была истерика. Потом ярость на всё и вся. Затем снова истерика. Ну а после и поход к начальству. И хотя командором легиона разведки является Ханджи Зое, Аствэлл почему-то решила, что данный вопрос следует обсудить с Аккерманом.
~Воспоминание~
9 августа , 853 год.
— Капитан, — Хоуп робко постучалась в дверь кабинета последнего человека, к которому она, на самом-то деле, хотела бы обращаться, — разрешите войти?
И хотя Леви ещё пару лет назад присвоили звание майора, предыдущее слишком приелось. Так что правильно его звали только на официальных мероприятиях. Впрочем, такая же ситуация сложилась у подполковника Ханджи Зое. Но им обоим было откровенно всё равно на это, да и самим привычнее для слуха. Поэтому всех всё устраивало.
— Ты уже наполовину в кабинете, — холодно отзывается брюнет, не прекращая работу над документами, но всё же делает жест рукой, чтобы зашла. — Чего тебе?
Отдав честь, блондинка сперва молчит, собираясь с силами.
— ..Это правда, что Рубина жива?
Леви таки откладывает всё в сторону, складывая руки в замок и приставляя к подбородку. Думает. Пристально смотрит на Аствэлл, размышляя, говорить правду или солгать.
«Кто-то из «Добровольцев» проболтался? Может быть. Лука, вероятно.»
— Я уже перебесилась и готова адекватно воспринимать информацию, сэр, — на всякий случай ровным голосом сообщает Хоуп.
А Леви вдруг понимает, что в такие вот моменты, когда эта девчонка спокойна и сосредоточена, да ещё и говорит так ровно и уверенно, но не напряжённо, а как-то.. естественно... в такие моменты она очень напоминает отца. Да и внешность плюсом играет. Возможно, глупо, но именно из-за такого сопоставления с Эрвином Аккерман решает раскрыть карты.
— Правда, — только и говорит он, наблюдая за реакцией.
Вопреки ожиданиям, Хоуп остаётся невозмутима. Лишь вздыхает, затем тепло улыбается.
«А улыбка-то.. тоже отцовская. Взгляд... Ну, Эрвин, умудрился ведь. Даже после грёбаной смерти перед глазами елозишь.»
А ведь раньше он как-то не особо обращал на это внимание. Ну, подумаешь, дочь. Нет, это всё замечательно, конечно, что нашлась и всё такое, но.. почему-то только сейчас капитан разглядел в ней.. наследие Эрвина? Часть души лучшего друга, даже, можно сказать, брата? Непонятно, как это лучше назвать, но факт фактом.
— Разрешите спросить, — серьёзно начинает разведчица, чуть хмуря светлые брови, на что Леви кратко кивает, — могу ли я.. отправиться с вами на материк? Вы же через два месяца отправляетесь, верно?
— Это уже два вопроса, — хмыкает мужчина, вновь пробегаясь по подчинённой оценивающим взглядом металлических глаз. — Так хочешь с подругой увидеться?
Леви был решительно настроен на то, чтобы оставить Хоуп на острове в качестве доверенного лица. Нужен был кто-то, кому Ханджи и остальные могут со спокойной душой оставить разведку Парадиза. Аккерман знал Аствэлл дольше, чем Флока Форстера – выжившего в битве за Шиганшину рекрута, возомнившего, что лишь он один видит истину. Этот солдат был скандальной личностью два-три года назад. Хоуп же, напротив, достаточно стойко восприняла гибель Эрвина Смита, показав, что давно уже повзрослела.
— Она мне сестра, сэр.
«Хм. А я тебе брат, что ли?.. Впрочем, с Фарланом и Изабель мы тоже считали друг друга роднёй.»
Ох, не любит он вспоминать прошлое. Очень не любит. Ведь те воспоминания.. о давно умерших близких людях.. приносят неимоверное количество боли. Нестерпимо. И каждый раз возникает ощущение, что частицы тяжёлого прошлого острыми осколками вонзаются в тело, не позволяя забыть и отпустить. Однако приходится делать вид, что давно уже отпустил. Иначе можно свихнуться на всеобщее обозрение. А так хоть всё спрятано от чужих глаз.
— ..Добро, — Леви кивает, вздыхая. — Но в следующий раз. Сейчас у тебя будет своя задача здесь, на острове. А на будущее – запомни некоторые правила, которые требуется идеально соблюдать, когда прибудем в Маре. Первое...
~Конец воспоминания~
Сейчас Ярая пришла к разведчикам уже во второй раз, поэтому в основном велись только беседы по делу. Хотя в прошлый визит, когда Руна привычно встретила их в порту, Аствэлл не смогла сдержать слёз. Бросилась обнимать и упрекать в бесчувственности. Потом они мимоходом пересеклись с Акирой, которой Хоуп тоже устроила "тихую взбучку".
Обсудив ещё некоторые моменты и договорившись о следующей встрече, разведчики стали расходиться, но Леви окликнул уходящую Рубину:
— Постой. Задержись немного. — И, когда в помещении остались только они вдвоём, подошёл ближе и положил руку на плечо. — Хоть и сказал, что нужно достать информацию любыми способами, я не хочу, чтобы ты пострадала.
Рубина полностью развернулась к нему.
— Когда-то я тебе уже говорила: цель оправдывает средства. Не бойся меня использовать.. капитан.
— Тц. Как я могу?! Я помню, чем тебе пришлось платить из-за моего приказа в прошлом.
— Леви, — она слабо улыбнулась и накрыла его ладонь своей, — я солдат, у которого есть задание. Я сама выбираю способ достижения цели. Что бы ни случилось, ты не виноват.
— Руби...
— Со мной всё будет в порядке. Верь мне, Леви.
— Я верю. Но... не делай ничего, о чём бы потом сожалела.
— Хм. Не ты ли говорил, что сожалеть о сделанном выборе бессмысленно? Что бы я ни решила делать, я не стану сожалеть. Это я тебе обещаю.
Рубина неспешно направилась в привычное общежитие. Затем до вечера сидела в комнате, пила чай и рассматривала белый потолок небольшого помещения. Размышляла обо всём и ни о чём сразу. Кажется, это не очень хороший знак.
Йегер.. нет, оба Йегера.. Парадиз.. Элдия.. Маре.. Род Аккерман.. Мир.. Война... Как же это всё ей осточертело! Как же иногда хочется нафиг всё бросить и свалить туда, где никто не найдёт. И пускай разбираются без неё как-нибудь... Конечно, мечты.
Валяясь на спине, непроизвольно теребит седую прядку. И ведь не узнать никак, была ли эта черта с рождения или просто появилась в первые лет семь её жизни, когда Руна слишком редко заглядывала в зеркало.
Выпускает из руки волосы, прикладывая ладони к лицу.
— Как же я устала, — шепчет, окончательно решив ничего не делать до завтра. К чёрту.
— Что, по голове давно не били, а? — вдруг доносится знакомый ворчливый голос, который при всём желании, наверное, забыть не получится.
Она никак не реагирует, даже руки с лица не убирает.
— Э, мелкая, ты обнаглела? Нельзя ведь трупака игнорировать!
— Уходи, Кенни, — тихо отвечает та образу из прошлого. — Тебя ещё не хватало. Опять.
Как ни странно, фантом (или как ещё можно назвать такую галлюцинацию) исчезает, вновь оставляя Ярую в одиночестве. Впрочем, и на этот раз надолго она одна не осталась, поскольку кто-то открыл дверь ключом. Припёрся Зик Йегер.
— Чего видок такой помятый? — в недоумении вопрошает блондин, подходя ближе и присаживаясь на край кровати.
— Да так. Неприятные воспоминания в голову лезут... Ты для чего пришёл-то?
— Хм. Собирайся. Прогуляемся.
Спорить смысла не было совершенно, да и желания тоже. Так что Аккерман спокойно поднялась, сходила ополоснуть лицо холодной водой и на том была готова.
Как оказалось, Зик просто решил утащить её пошататься по городу, увидев, в каком "жизнерадостном" состоянии она возвращалась сегодня в место проживания. Что ж, для неё это неплохая возможность постараться узнать насчёт его братца. Слово за слово, и вот они уже гуляют вдоль набережной, ведут непринуждённую беседу о всякой всячине, умело избегая политические и военные темы.
— Так.. что произошло? Почему такая кислая была?
— ..Эрен пропал, — мрачно сообщила разведчица, но ни шока, ни малейшего удивления на лице спутника не увидела. — Тц. Но судя по твоей роже, ты в курсе его местоположения. Тогда ладно.
— С чего бы?
— Ну, если бы и ты не знал, где этот засранец, тогда действительно херово было бы. А так.. хоть что-то.
— ..Хочешь знать, где?.. Не так. Составишь компанию на весь вечер, так и быть, поведаю тебе, где Эрен.
— Мне-то он на кой чёрт сдался? А компанию я тебе вроде и так поддерживаю, не сбегаю. Впрочем, ловлю на слове, аж интересно стало.
Понятное дело, просто так он ничего не расскажет. Но, по крайней мере, теперь точно известно, что Зик в курсе, где его младший брат. С остальным Ярая будет разбираться по ходу.
Уже смеркалось. Незаметно они подошли к небольшому домику, такому же, как и все, принадлежащие Воинам. Такая вот льгота от марейской армии.
— Твой дом, если правильно помню?
Блондин кивнул, молча открывая дверь и пропуская коллегу внутрь. Сняли зимние кителя, берцы. Пройдя в кухню, Йегер достал с каких-то ящиков бутылку алкоголя и два соответствующих сосуда. Затем опустился напротив, с другой стороны стола. Так же молча наполнил жидкостью бокалы, один подавая Рубине.
— Коньяк? — Аккерман приподняла бровь, увидев надпись на бутылке. — Тебя ж с него вышибает молниеносно, как со спирта... Случилось что?
— Да вот подумал.. мне ведь всего полтора года осталось. Боюсь не успеть.. сделать всё, что планировал... Значит, вам Эрен нужен?
— Им, — поправила. — Мне всё равно. Лишь бы хоть кто-то имел представление, где он. Остальное... Тц.
Отпив половину первого бокала, Звероподобный с некоторым любопытством посмотрел на лицо Рубины, решившись спросить то, что хотел узнать уже очень давно:
— По твоим рассказам ясно, что Гриша доверял тебе полностью и безоговорочно. Как ты добилась этого в кратчайшие сроки?
— Не знаю. Само как-то так сложилось.
— Руна, после того, как я сдал его, он вряд ли доверился бы даже своей новой семье. А потом появилась ты, — указал на неё пальцем, — чужачка с тёмным прошлым, и разбила его панцирь? Сознайся же, мне правда интересно! — Зик по-доброму усмехнулся и покачал головой, а потом резко смолк и нахмурился. — Ты что, была его любовницей?
«Хм. Да если бы, Мохнатый.»
— Я бы никогда не опустилась до разрушения чьей-то семьи таким способом. Слушай, я не знаю, правда. Спросишь у Гриши, когда сам умрёшь, хорошо?
Какое-то время проводят в тишине. Между тем Звероподобный уже осушил второй бокал, потянулся, чтобы налить третий, но неожиданно Рубина вскакивает, раньше собеседника хватает бутылку и убирает на какую-то полку.
— Так, друг, тебе уже хватит, — поясняет она свои действия. — Извини, но ещё немного, и тебе будет обеспечено невменяемое состояние и ужасное утро.
— Хм. Спасибо за заботу, милая.
Без подколов никуда. Он усмехнулся, она фыркнула. Поставила бокалы в раковину, обернулась и вдруг заметила, что Мохнатый-то задремал. Локоть на столе, щеку поддерживает кулак, очки немного съехали вверх.
«Не оставлять же его так... Хотя что я сделаю-то?»
Подошла ближе. Будить или нет?
Рука её невольно потянулась, осторожно сняла очки в круглой оправе, положив их на стол. Почему-то захотелось немного пригладить светлые волосы. Но Рубина заставила себя одёрнуть руку у самой его головы.
«А ведь действительно.. так похож на Гришу...»
— Долго ещё любоваться будешь? — тихо спросил Зик, не открывая глаз. Всё-таки алкоголь на него действует быстро и сильно.
— Да вот думаю, прибить тебя сейчас или потом?
О, да. Какие у этих двух могут быть разговоры без стёба?
Мужчина вдруг резко хватает протянутую женскую руку за запястье, так же быстро встаёт, делая пару шагов вперёд, тем самым прижимая собеседницу к стене. Смотрит затуманенным взглядом в гетерохромные спокойные глаза. Чёрт возьми, как же ему нравятся эти странные, отдающие холодом и безразличием глаза! Даже сейчас они кажутся такими.. ледяными.
— Тебя, значит, вообще врасплох не застать? — в голосе его проскальзывают раздражительные нотки, которые почему-то искрят азартом. Она не отвечает. Какие-то секунды блондин всматривается, краем сознания стараясь остановить непрошеные мысли. Сдаётся. — Да пошло оно.
Резко прижимается губами, не зная, чего желает больше: чтобы она ответила или чтобы ударила. Несколько секунд брюнетка думает, не сопротивляясь и не слишком поддаваясь, но затем одной ладонью прикасается к грудной клетке Воина, отстраняясь и немного отталкивая. Опускает взгляд, шепчет:
— Нельзя.
Зик поджимает губы, медленно выдыхает. Свободной рукой он прислонился к стене справа от головы Ярой.
— Прости. Не сдержался, — произносит он почти неслышно. — Посмотри на меня.
— Думаю, на сегодня лучше закончить общение.
Йегер, преодолевая сопротивление её руки, прижался вплотную – так, что дыхание обжигало обоих. Пальцами левой руки, оторвав её от стены, нежно притрагивается к женскому лбу, затем мягко очерчивая кончиками висок, скулу, щёку...
— Зик, — шепчет она во время мужских действий, описанных выше, ощущая его губы совсем рядом, буквально в сантиметре от своих, — не надо.
...касается большим пальцем сначала верхней, потом нижней губы, останавливаясь на подбородке, приподнимая.
— Посмотри на меня, Руна.
Женщина судорожно выдыхает, после чего подчиняется, встречаясь с ним взглядом.
— Что же ты делаешь, Разведчица? — едва слышно проговаривает он ей в губы, не прерывая зрительного контакта. Пытается заставить себя увидеть отвращение к нему в глазах Рубины, её нежелание, заставить самого себя отступить. — Прости, всё-таки не могу.
Целует во второй раз, удерживая Рубину за подбородок, однако молясь, чтобы она сама ему уже врезала. Но в этот раз разведчица, похоже, отстраняться не собирается. Отвечает, правой рукой прикасаясь к щетинистой щеке. Вторую он всё ещё не выпустил из хватки. Возможно, пожалеет, но это будет потом.
Не разрывая, наверное, долгожданного для обоих поцелуя, Зик подхватывает брюнетку за бёдра, заносит в смежную с кухней комнату. Опускает на кровать. Нависает сверху.
«Любыми способами выведать, да?..»
Сильные руки скользнули под кофту. Шнурок слетел с тёмных волос, из-за чего они разбросались по подушке, а седая прядь так и норовила показать себя миру. Йегер наскоро стягивает с себя излюбленный серый свитер, позволяя женским рукам исследовать верхнюю часть тела. Хотя чего она не видела? Он имеет привычку спарринговать без какой-либо майки, так что удивлять в этом плане нечем... Целует шею, но пока не спешит снимать кофту с неё. Тем более, на запястье у Ярой наруч с лезвием, нож за пазухой и ещё несколько диковинок для тихой и быстрой смерти, и возиться со снятием всего этого Зика пока не тянуло.
— Ты пьян, Йегер, — шепчет Рубина, однако позволяет ему и дальше упиваться поцелуями.
— Тебе от этого плохо, что ли? — проговаривает немного хрипло, ненадолго отстраняясь от её кожи и тут же возвращаясь. — Вечер ещё не закончился, а ты вроде как за информацией пришла.
Да, пришла за информацией. Вот только... Оба прекрасно понимают, что это лишь мотив для встречи. Они бы не стали опускаться до такого только ради задания. При других обстоятельствах – возможно. Но не друг с другом. И всё-таки кофта тоже была снята с женского тела, впрочем, остался ещё топ. Да уж. Тут и поспорить можно, кто из них сильнее.
Руки его тянутся к её спине, но Ярая перехватывает их за запястья. Он хмурится, не понимая, в чём дело. Потом вдруг осознаёт, шепчет:
— Шрамы? Неужели ты стыдишься?
Она не отвечает. Не стыдится. Здесь другое. Зик с удивлением для себя видит мелькнувший где-то глубоко в гетерохромных глазах осколок страха. Но чем он вызван? Почему эта "стальная" женщина вдруг показалась ему напуганной девчонкой? Всего на миг, один краткий миг, но Йегер увидел это чувство в её глазах.
«Что они с тобой сделали, Разведчица? Как ты получила эти шрамы?»
Она чуть качнула головой, опровергнув его предположение о стыде из-за шрамов. Тогда голову Зика посетила другая мысль. Заговорил тихо:
— Только не говори мне, что в тридцать один год у тебя ещё никого не было.
— Тц. Идиот, — прошептала в ответ, закатив глаза.
Рубина делает рывок, переворачивая их обоих и оказываясь сверху. Целует его губы, шею, плечи... Потом вдруг останавливается, нависая, заглядывая прямо в серые очи.
«Ты похож на отца, Зик.. хотя и не осознаёшь. И я всё ещё не понимаю, грустить мне от этого или радоваться.»
— Прости, — шепчет, — не в этот раз, Мохнатый.
Блондин бросил взгляд на смертоносный наруч на её запястье, так и не снятый. Рубина могла сейчас убить его одним быстрым движением. Он это понимал. Но.. если бы это было её целью, Йегер уже был бы мёртв давным давно.
— В чём дело? Хочешь ведь.
~
— Не делай ничего, о чём бы потом сожалела.
~
И как бы в подтверждение своих слов он вновь притягивает её, атакуя поцелуем. Та отвечает, конечно. Это было правдой. Она хотела этого, пожалуй, не меньше, чем сам Йегер. Однако была трезва.
«Простите, ребята. Но этого демона так подставить я не смогу. Даже ради Элдии.»
Заставляет себя остановиться, несмотря на дикое желание продолжить. Снова шепчет в самые губы:
— Если.. я это сделаю сейчас... Ни я, ни ты уже не сможем оставаться в игре. А этого нельзя допустить.
Она в последний раз прикоснулась губами к его лбу, аккуратно встала, накинула кофту. Он не стал удерживать. Пусть и хотел. Но даже на мутную голову сообразил, что она права. Поэтому просто наблюдал.
— Ты хотя бы отомстила?.. Тем уродам, что оставили шрамы.
Вопрос остался без ответа. Не отомстила. Некогда ей было.
Рубина дошла до выхода из комнаты, остановилась у косяка, обернулась, нервно закусив губу с внутренней стороны.
— ..Эрен свяжется с ними в течение месяца... Спасибо за вечер, Разведчица.
— Взаимно, Мохнатый, — прошептала.
— ..Все играют свои роли, да? — тихо произнёс он, заведомо зная ответ.
— Да.
В голосах обоих слышалась горечь.
Ярая ушла и, как обычно это бывает при паршивом настроении, направилась к излюбленной дорожке поверх волнореза.
Прошлое снова напоминает о себе. Появляются слёзы. Неужели ей всю жизнь придётся переживать разлуку с любимыми людьми, страдать ради миссии и.. посвящать своё сердце конечной цели? Ради светлого будущего для всех?.. Да зачем оно ей, это будущее?! Если нельзя быть собой, быть рядом с теми, кого хочется уберечь? Да плевать ей на человечество! Плевать на элдийцев, марейцев и чёртов род Аккерман! Плевать на весь мир!
И всё же.. она не может отступить. Не сейчас. Не имеет права.
— Может, когда-нибудь и для меня наступит мир?..
По крайней мере, надежда ещё продолжает жить. А пока жива эта вера, жива и Рубина...