Глава 5
Теплое время наступило так быстро, что казалось дождей в мае не было вовсе. День становился длиннее, ночь — короче, разговоры затягивались до рассвета, а чай остывал на подоконнике столько раз, что пересчитать число несмывающихся колец в кружке, на которые ругался Егор, уже не представлялось возможным. Они наслаивались друг на друга, желтели от лимона и светлели от сахара. Иногда чай отдавал спиртом, а иногда дюшесом, тогда Денис принимал на себя участь смельчака, рискнувшего отправиться в бой с моющим средством и домыть кружку до приличного состояния.
Иногда Денис засыпал прямо на матрасе в гостинной, а утром обнаруживал, что кто-то любезно накинул на него плед. Он был таким не единственным, Егор отключался прямо на стуле за мольбертом, Стас однажды уснул на полу у двери спальни, хотя и устроил себе для внезапного сна лежбище на подоконнике, а Сережа так и вовсе, казалось, переселился к ним на второй этаж двухъярусной кровати.
Денис не жаловался и упорно отгонял сомнения о том, что устройство на работу было поспешным решением. Мышцы гудели от тяжелых коробок, в голове образовывалась каша из зазубренных определений и постоянные тренировки на концентрацию отбирали много сил, а еще бесконечные бытовые вопросы, в которых не хотелось участвовать, но свидетелем которых он не мог не стать, требовали и выдержки, и терпения.
Порой Денис игнорировал ссоры в комнате, порой закрывался в спальне, лишь бы хотя бы немного передохнуть, а пару раз выбирался в город, с сомнениями обходя улицы.
Дело времени, когда Северинги объявятся. Они не пойдут в училище, или, как говорили местные, академию, они не заявятся на порог с оружием, они будут выжидать и преследовать. Быть может, уже преследовали, быть может уже караулили. Денис знал их так же хорошо, как и они его.
Предугадать день столкновения было невозможно, но он наступил, как и должен был наступить — когда не ждали.
В середине субботы Стас позвал Егора выйти, они пропадали на этажах двадцать минут. Сережа молча читал учебник по клинической психологии, а Денис переписывал описания затерянных реликвий, пытаясь заучить наименования на латинском языке и описания внешних видов. Тогда Денису на телефон пришло уведомление о переводе средств.
— Это первая стипендия, — пояснил Стас. — Ее выплачивают частями, начиная с середины месяца.
— Почему от Егора? Ты же староста, — первым же делом спросил он.
Но вопрос утонул в поднявшихся разговорах об ее размере.
— Поехали на Сенной рынок? Закупимся алкоголем и пирогами, а потом устроим пикник на Канонерском. Месяц был длинным, нам надо расслабиться, набраться сил, пока практика в городе не началась. Да же давайте, ребят! — закричал Стас, вскакивая с места. Он словно желал заразить всех в радиусе пять метров своим неестественным оптимизмом.
— Как ты загорелся, — более равнодушно отметил Егор, не разделивший его рвения.
Сережа свесил со второго этажа кулак с поднятым большим пальцем, выражая согласие. Стас тут же потянулся, чтобы стянуть с него кожаный браслет, но ладонь поспешно поднялась обратно.
— Уже вечереет, мы приедем туда только к девяти вечера. Застанем закат.
— Сейчас белые ночи, закат придется ждать еще недели две.
— Егор, выключи занудскую бабку, даже Денис ничего не бубнит, уже готовый вскочить и побежать за мной.
Две пары глаз повернулись, Денис оторвал взгляд от конспектов, захлопнул тетрадь и сказал:
— Да, проветриться хорошая идея. Тем более не помню, когда мы отдыхали в последний раз.
— Человек дело говорит! А он даже разводных мостов не видел.
В конечном итоге Егор сдался, набрасывая на плечи темную толстовку. Стас поспешно переоделся в теплую одежду, а Сережа предупредил, что поменяет в своей комнате очки на линзы и вернется. Встретились они у выхода со двора.
К июню Сережа отрастил волосы и те стали примерно одной длины, хотя его дикий внешний вид все равно привлекал внимание прохожих. Конечно от шуток про шампунь Стас с Егором отказаться не могли, вбрасывая их в самые неподходящие моменты.
— Весь наш диалог состоит из моих вопросов, — пожаловался Сережа, когда они вышли из метро. — Стас никогда не отвечает минуту в минуту, он как девчонка должен ночь выждать, обдумать, видимо, ответ и только после его озвучить, и даже не в сообщениях. Чисто звонит мне в шесть утра и давай без остановки перечислять всё что угодно, но только не нужное...
Стас лающе рассмеялся:
— Да это было один раз!
— Стас, кто звонит в шесть утра?
— Ты же не спал! Вон сразу мне ответил.
— Но ты же этого не знал! — их спор становился все громче и громче, пока окончительно не перерос в смех.
— О, это нормальная тема. Еще есть такая фишка — Стас со мной вообще не здоровается, ни в сообщениях, ни по телефону, — отметил Егор. — Мы две недели на каникулах не общались и первое, что я от него получил два вопроса — зайду ли я в магазин и захвачу ли я ему пачку чипсов.
— А что мне тебе при каждом общении нужно "доброе утро" писать? Тогда не лучше ли было "спасибо, что дожил до нашего разговора", — вновь возмутился Стас, да так откровенно и громко, что привлек внимание.
Егор в ответ шутливо боднул его в плечо.
— И что вы накинулись на меня как дикие псы?
— Ты же сам у себя на уме. Никакого уважения...
— Может написать список, что нам нужно? Так будет проще скидываться. — вмешался Денис, прерывая их балаган. — Я не пью, но взял бы газировки и еды какой-нибудь.
— И надо не забыть захватить шампунь, чтобы волосы хорошо росли, — напомнил Стас.
Они с Егором обменялись хлопками ладоней.
— Два дурака, — покачал головой Сережа.
Шум и гам Сенного рынка встретили их, стоило уйти с площади за дома и побродить между низкорослыми ларьками — вязаная одежда, разноцветные носки, целые ряды круглых шапок и обуви, плоско сдавленные рюкзаки, игрушки, отданные тряпки и ткани, развешенные, как разделители. Кругом витала пыль, и стоило пройти глубже, как показались первые ящики со спелыми краснобокими помидорами, а за ними и зелень, и разбитые алые гранаты, виноград, сливы, даже тыквы, вылупившие округлости всем напоказ. Денис осмотрелся, теряясь в многообразие фруктов, овощей и людей.
— Если вы скажете где взять закуски, то я возьму их на себя.
— Есть отличный ларек направо, только завернуть надо, там обычно меньше людей, чем здесь, — ответил Сережа, прямо посередине рынка закуривая сигарету. — Я пойду за спиртным в магазин, а вы разберитесь с мясными продуктами.
Стас наигранно прижал руку ко лбу и как потянулся вперед, чтобы забрать сигарету.
— Общественное место, курить запрещено. Конфисковано.
Сережа показал ему неприличный жест, но больше курить не стал. Сигарета полетела в урну и оттуда тут же повалил дым.
— Это нормально? — на всякий случай уточнил Денис, не желая заглядывать внутрь.
— Хорошо, что она каменная, да? — посмеялся Стас. — Ладно, спишемся. Через двадцать минут здесь.
Они послушно разбрелись по сторонам. Денис проверил заряд на телефоне — оставалось пятнадцать процентов, индикатор загорелся красным. Он выругался сквозь зубы и включил режим энергосбережения.
Стоило завернуть за угол и увидеть необходимый ларек, Денис почувствовал напряжение по правую руку. Подойдя к тучному мужчине он перечислил, что ему нужно упаковать с собой и уже было потянулся, чтобы забрать пакет, как услышал надломленный голос одного из посетителей. Так говорили приглушенные — те, кто переживал трагедию.
— Вам лучше выбрать помидоры из другого ящика, они спелые, — прежде, чем остановить себя здравым смыслом, Денис заговорил.
— В самом деле? — спросил незнакомец.
Если бы Денис мог, он бы ударил себя за оплошность. Не стоило привлекать внимание, даже если от этого зависела жизнь другого человека. Должно быть, богиня милосердия лично окрестила Дениса при рождении, раз он так бездумно мог ввязаться в приключение из-за своей сердечной доброты.
— Да. Меня зовут Костя, я приехал из небольшого города и моя бабушка сама разводила огород, уча маленьким хитростям.
— Игорь, — представился мужчина, протягивая взмокшую загорелую ладонь. При должном усилии, даже его можно было с легкость отправить на прогиб. — Моя мама...
Вот и была зацепка. Игорь мог дальше не продолжать, корень проблем был найден. Чтобы облегчить человеку боль, нужно было хотя бы немного втереться в доверие и перенять негатив на себя, дать ему высказаться ментально.
— Тоже была огородницей? — предположил Денис.
— Частично. Она учила меня готовить. Мы были неразлучны, даже на кухне.
Наконец Денис увидел то, за что можно было потянуть — темная струйка негативной энергии скользнула через воздух и поднялась наверх. Это было основой лярвы — змеевидная субстанция настоящих чувств. Люди могли их видеть, но они никогда не присматривались достаточно.
Вдруг Денис улыбнулся краем губ и отвел взгляд. Разом его улыбка померкла. В толпе за спиной Игоря стояли двое — мужчина и женщина, у женщины на пястье правой руки красовалась знакомая сиреневая отметками—отпечатками — фирменная метка Северингов. Они тоже выбирали продукты, скрывая лица и волосы за черными марлевыми масками и капюшонами толстовок.
Игорь продолжал что-то говорить, но Денис больше не слушал. Разум стал ватным и плоским, только одно слово вертелось в голове — беги.
— Что вы сказали?
— Я живу недалеко. Мама купила квартиру в соседнем доме. Обстановка старенькая, но уютная, все как она любила.
— В самом деле? — наигранно удивился Денис. — А я же не представился — я учусь на реставратора. Представляете, я занимаюсь исследованием зданий, построенных в дореволюционное времени. Это для дипломного проекта, мне нужно собрать фотографии домов изнутри, чтобы составить объем работ и ...
Дальше речь перестала быть собранной. Мужчина и женщина о чем-то разговаривали, а потому то и дело поворачивали головы, и от каждого их поворота, у Дениса сводило челюсть.
— Может быть, вы поможете мне? — с наигранной улыбкой спросил Денис.
А я помогу вам, не закончил он вслух.
— Ну не знаю... Мы же только познакомились... К тому же я не уверен, что этот дом достаточно старый и вам подойдет.
Денис разочарованно вздохнул, увидев это, Игорь понимающе кивнул. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы принять решение.
— Впрочем идемте, от этой рухляди хоть толк будет. Ничего ценного там давно уже нет.
В последний раз сердце стучало так гулко, когда Денис шел по коридорам Северингов под Костромой — длинным каменным лабиринтам. Предчувствие непривычно зудело, раззодоренное резким выбросом адреналина.
Повернув голову, Денис увидел взгляд женщины, направленный на него. Дальше обзор закрыла толпа.
Страх быть узнанным отыгрался на коленях и те подкосились, лишь из последних сил он не дал себе рвануть вперед и позорно сбежать, бросив мужчину на растерзание его собственной домашней лярвы. Если бы Денис знал, то прихватил бы с собой защитные амулеты, спрятанные в сейфе в тумбочке. С ними было бы легче убедить мужчину взять себя в руки и не распространять по улицам темные силы. Может быть, даже лярва рассеялась бы.
Они дошли до нужного дома и поднялись на второй этаж. Денис не стал снимать обувь, а прошел в гостиную прямо в кроссовках.
— Сколько лет вы живете с матерью?
— С того дня, как она меня родила, — мужчина потер пальцами нос и смущенно отвернулся. — Тридцать шесть лет.
Не самый худший вариант, подумал Денис. Лярва уже разрослась и приобрела очертания чудовища, но сейчас она бездействовала и подпитывалась горем и страхом квартиру.
— Вы проходите, присаживайтесь. Когда мы с вами встретились, я сразу подумал, что вам можно доверять.
Мне вот делать нечего, кроме как решать проблемы взрослых мужиков, вновь промелькнула мысль, но Денис ее отмел так же поспешно — это всё негатив лярвы. Он постепенно прокрадывался в голову.
Денис осмотрел маленькую обшарпанную квартиру с красным ковром с золотым узором на стене и пузатый телевизор напротив дивана. Лярва сидела, поджав острые колени и бездумно пялилась в выключенный экран. Отражения у неё не было.
Денис вздохнул.
— Больше я с матерью не живу, — низким голосом оповестил мужчина. — Она умерла в прошлом месяце. Мне тяжело здесь находиться.
— Неудивительно, — под нос пробормотал Денис.
Окна квартиры выходили на окна другой квартиры через двор-колодец и естественный свет практически не проникал. Зимой должно быть было совсем печально.
— Мне не стоит этого говорить, но после ее смерти я словно задышал. Она давно болела и это сказывалось на её настроении.
— А что вы думаете делать дальше? — перебил Денис.
Присаживаться на диван рядом с лярвой не хотелось. Она все ещё выглядела мерзко и скользко — от неё исходил тухлый запах, а глаза выпучивались. Прохладный ветер из распахнутого окна со стороны ванной поцеловал Дениса в руку.
— Дальше... — протянул Игорь, — не знаю. Продолжать работать, наверное? После смерти близкого человека люди часто находят себе занятие, способное отвлечь от боли.
— Да, смена обстановки — это хороший вариант. Вам бы уехать куда-нибудь. Квартиру в центре Санкт-Петербурга можно хорошо продать. Купите домик в Краснодаре, заживете новой жизнью и всё у вас будет прекрасно.
— Вы так говорите...
— Как?
— Как будто никогда никого не теряли.
И здесь темнота показалась обжигающей. Глубокое похороненное воспоминание всплыло и зачесалось в горле. Денис потер шею, пытаясь прервать удушение, а затем повернулся на лярву — она пожирала его своими рыбьими глазами.
— Терял, — признался он, — поэтому и говорю. Время лечит, сам знаю. Месяц идет за месяцем, а потом ты будто выныриваешь.
— И вы вынырнули?
— Еще нет.
Денис почувствовал, как взгляд от признания его отпустил. Он был сильнее того, с чем пришел бороться, и разумеется он это прекрасно понимал.
— Могу я помыть руки? Нужно смыть грязь.
— Конечно, — ответил Игорь. — Я пока поставлю чайник. Расскажете мне, кого потеряли вы?
Денис кивнул, а затем скрылся за дверью, тут же включая воду. Небольшое зеркало встретило его секундным отражение Кости — они были одинаковыми, но, казалось, такими разными. Удивляло, как никто еще не заподозрил его ложь?
Во входную дверь постучались и Денис дернулся, услышав как в прихожей заговорила женщина. Не было сомнений по чью душу она пришла:
— Добрый день, — повисла небольшая пауза. Северинги заметили лярву за спиной Игоря, сидящую на диване. — Мы создатели нового рождения.
— Секты меня не интересуют, — ответил Игорь.
Денис стиснул руками края раковины так сильно, что заболели пальцы. Как же все случилось сумбурно и не вовремя. Форточка от сквозняка со стуком захлопнулась, привлекая внимание, Денис взял себя в руки, не намереваясь больше подвергаться опасности — надо было бежать, продолжать скрываться. Он забрался на бортик ванной и схватился за ручку окна, со всей силой выдергивая её внутрь.
— Это не то о чем вы думаете, — защитилась женщина, а дальше последовали шаги — Северинги прошли внутрь, они искали Дениса в квартире. — Вы знаете, что отравляет людскую жизнь? — услышал Денис рядом с дверью.
— Нет, — непонимающе ответил Игорь, следуя за ними.
— Это сгустки вашего порока. Они садятся рядом с вами и перенимают все сомнения, страхи, похоть. Становятся частью вашего самого темного греха.
Денис ругнулся сквозь зубы, с силой дергая ручку окна и пытаясь привести её в открытое положение. Шум чайника заглушал воду, а вода из-под крана заглушала треск, но он понимал, стоит задержаться хотя бы на минуту — дверь распахнется и тогда ему уже будет не выбраться.
— Мы уничтожим всё то дурное, что было в прошлой эре, откроем мир новому. Перезапустим Землю. Рекомендую вам посетить Янтарную Плацу в эти выходные. Мы — центр помощи, мы — помощь, — протянула она.
— Нельзя перезапустить Землю, — засомневался мужчина.
— Конечно можно. Вся алчность исчезнет. Вся боль перестанет существовать. Все мы будем свободны. Люди увидят сколько грязи породили их предки, сколько негативных мыслей перекрывало вселенские потоки.
— Мне кажется, вам стоит уйти.
— Послушайте. Мы поможем, — убеждала женщина, — мы заберём вашу боль.
Наконец окно поддалось, тяжело дыша, Денис перебрался на карниз и спрыгнул. Телефон с треском разбился об асфальт и, схватив его голой рукой, он рванул в единственную сторону, которую помнил без навигатора.
Денис с сумасшедшим сердцебиением блуждал по дороге, пока не пересел на автобус и не вышел на самой последней остановке у Канонерского.
***
Стас стоял на одном из камней и наблюдал как солнце медленно садилось за горизонт. Пляж пустовал, время близилось к десяти, прохладный воздух подул и забрался Денису под ветровку, лаская разгоряченную от торопливой пробежки шею.
— А где остальные? — первым же делом спросил он, суматошно поправляя лямку рюкзака. Ему всё казалось, что его преследуют. Весь путь он то и дело оборачивался и проверял — не следят ли за ним Северинги.
— Егор с Сережей поехали ждать тебя в общагу, — не поворачиваясь, ответил Стас.
— А ты почему не с ними?
Стас пожал одним плечом и запустил ещё один плоский камень, тот проскочил три раза.
— Мы договаривались встретиться здесь, а ты слишком правильный, чтобы не выполнить договоренность.
Денис сел на песок и наклонил голову, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.
— Напиши им, что я нашелся.
— Да уже.
Скок, скок, скок. Больше трех прыжков никак не выходило.
— Мы уже думали обратиться к Мастеру.
— Почему не стали?
— Дали тебе сутки, как в полиции.
— Волновались?
— Не сказал бы, — закончил Стас и руку опустил. — Что у тебя с телефоном?
Он повернулся и они впервые встретились взглядами. В огненном зареве у Стаса волосы было цвета красного золота, а глаза небесной синью.
— Разрядился.
Денис отвел ладонь за спину, та мелко кровоточила от стекла. Телефон как приклеенный впивался ему в кулак. Под тяжелый вздох пальцы наконец-то расслабились. Денис трущейся ладонью спрятал разбившийся телефон в задний карман джинс.
Когда Стас отвернулся обратно к горизонту, Денис осмотрел руку и стряхнул с неё мелкие осколки, в кармашке рюкзака даже нашлась салфетка, чтобы утереть засохшую кровь.
— Хочешь перекусим соленьями? Я успел взять помидоры и огурцы, — предложил Денис. — Раз нормальный пикник у нас не получился.
Стас усмехнулся.
— Не хочу подхватить ротавирус от немытых фруктов, но спаржу давай доставай. Обожаю её.
Они сели рядом на теплые камни и открыли упаковку, орудуя пластиковыми вилками.
— Где ты был то?
— Встретил старых знакомых, они меня вынудили прогуляться, а потом я вилял по городу в поисках нужного автобуса. Был бы телефон, написал бы.
— Да знаю я, — без интереса ответил Стас. — Кидалово. В следующий раз еда за твой счёт.
Денис опустил глаза в песок, закрывая курткой горло. Как Стас в одной футболке сидел под потолком ветра, оставалось для него загадкой.
Должно быть, живущие в Питере от рождения закаленные, подумал он.
От мысли о слове "закаленные", Денис погрузился в размышления о Северингах. Они сказали о конкретном месте — Янтарная Плаца. Если это не было ошибкой, то значит они присоединились к идее местных и теперь ходили на собрания в Санкт-Петербурге. В Костроме Северинги собирались каждый вечер вторника, проводили обряды, обсуждали прошедшие дни, а ещё наказывали недоброжелателей. Это было ужасное время, каждый час среди помешанных и уставших людей проходил словно пытка. Денис ненавидел ходить туда, но если бы он этого не делал, он никогда не стал бы их частью.
Самым страшным и кровавым был обряд его посвящения. Денису никогда этого не забыть.
— Как думаешь, мы когда в комнату придем, насколько Егор с Сережей наклюканными будут?
Стас прыснул, а затем и вовсе засмеялся от своего же вопроса.
Смех вытолкнул Дениса из раздумий. Спаржа вдруг показалась пресной.
Он осмотрелся, пытаясь вернуть себя в момент здесь и сейчас. Телефон завибрировал, но не рядом с ним, а в кармане Стаса, тот вытянул его пальцами и ответил на звонок, разом снижая звук динамиков.
— Да, я на месте, фото прислал, — с кем он говорил слышно не было, но лицо его больше ничего не выражало, прямо как при встрече с Денисом под стук лягушек. Плеск, плеск, плеск.
— Нет, ничего. Ага, подожду.
Увидеть имя контакта не удалось.
— Мы не в общагу?
— Надо подождать.
— Чего?
Стас пожал плечами. Денис прижал колени к груди и замолк.
Смотреть как солнце садилось было так блаженно, словно весь мир за спиной отступал широким шагом и переставал существовать. Только рыжие тени и розовые отблески, покоренного лучами неба, напоминали насколько не значит волнующее.
С левой стороны раздался вой, а за ним низкий лай. Денис вздрогнул. Вновь, спустя почти полтора месяца, услышав пугающий скрип скулежа, он почувствовал, как кровь отлила от лица, а глаза застопорились на обжигающей глади.
— Смотри, там стая собак, — указал Стас рукой, пытаясь и сам присмотреться.
— Это не собаки, — ответил Денис, поднимаясь на ноги. — Нам нужно уходить, они знают, кто их чувствует.
— О чем ты?
Денис хотел пояснить, но его сбил очередной поднявшийся вой. Сопоставив в голове услышанный разговор и появление химер, он почувствовал, как бледность отступила от лица и на смену ему пришел гнев.
— В каком смысле о чем я? Это ты привел нас к химерам.
— Химерам?
— Поздравить с дебютным знакомством или...
— Надо бежать, сейчас же.
Стас рванул в сторону автобусной станции быстрее, чем договорил, хватая Дениса за плечо.
Они почти летели под пульсацией боли в икрах и сбившегося дыхания. Ловко забравшись на метровый каменный выступ, Стас наклонился, протягивая Денису руку, и тот замер, секундой решаясь довериться ли.
Замок ладоней поднял его наверх, раны от осколков телефона заныли, но рукав спортивной кофты ловко прикрыл всю руку, не давая сомнений, что останавливаться нельзя.
Последний пустой автобус распахнул перед ними задние скрипучие двери. Лай с пляжа затих, а двигатель заглушил гул прохладного ветра из распахнутой форточки, хотя даже с ней было неимоверно жарко.
— С кем ты разговаривал? — наконец Денис толкнул Стаса с силой в плечо, привлекая внимание.
Стас не ответил, отводя взгляд в сторону и потирая ушибленное место на плече.
— С кем ты разговаривал по телефону? — повторил Денис, а затем дёрнул Стаса за футболку, заставляя наклониться. Голос перешел на крик.
— Да какая тебе разница?
Потому что пару часов назад Северинги чуть не поймали его и не проломили ему голову за то, что Денис в течение года водил их вокруг пальца, потому что Стас солгал, сказав, что привел их на Канонерский только чтобы устроить пикник, потому что охота продолжается и будет продолжаться, пока Закаленные и Северинги не найдут предателя и не убьют его, потому что целая стая химер — это не шутки и то что Стаса привели сюда — это подвергло их жизни опасности.
— Ты чуть не убил нас, — успокаиваясь, пояснил Денис. — Скажи, это было намеренно?
— Конечно, нет. Я не знал, что они там будут.
— Но повел нас. Меня, Егора, Сережу... Ты пригласил нас на пикник из крови?
— Почему из крови? — возмущенно воскликнул Стас
— Ты правда не понимаешь? Ты вообще сталкивался с химерами? — не выдержал Денис.
Денис услышал отголоски разума, заявившего, что Стас действительно мог понятия не иметь во что их ввязывал — не знал про химер, не знал, что именно они будут на Канонерском, возможно, даже не знал, что из себя химеры представляют. Только в теории мог о них слышать от преподавателей в академии, а там конечно же всё красиво приукрашено. Очень приукрашено.
— Нет. Нет, не сталкивался.
Денис выдохнул скопившееся напряжение, успокаивая сердцебиение. Гнев отступал, но не из-за Стаса. Разум был выше чувств. Выше страха.
Денис плюхнулся на сидение в конце автобуса, прижимая рюкзак к груди. Он был взбешен впервые за долгое время. Ложь тянулась и наслаивалась, путаясь между собой, как линии электропередач и так же остро раня электрическими разрядами, оставляя отпечатки, которые уже нельзя было стереть. Говорить не хотелось, жить хотелось. Жить обычно. Как нормальный человек.
— Расскажи мне, пока мы едем, — попросил Стас, присаживаясь рядом. — Тебе брат рассказывал?
— Да, — выдавил Денис. — Химеры предпоследняя стадия перед смертью. Это горе, паника, волнение, то что въелось и начало сжигать человека, впавшего в состояние страшной апатии. Самое пугающее, когда люди не чувствуют вовсе, им становится все равно на окружающих и они порождают химер, которые и забирают у них все чувства. Их кожа плотная и прочная, пули такие не пробьют, а скорость передвижения и то, как искусно они прячутся — мастерство. Их берет только открытый огонь и энергия, оставшаяся от древних, но мы такой не владеем, поэтому в Костроме, как думаю, и в Питере, Мастера разводят костер в закрытом бункере, где, поймав их в ловушку, сжигают.
— Но тогда ...
— Да, человек, создавший их умирает. С химерой умирает его создатель, почти всегда. Брат рассказывал, что когда—то существовала женщина, способная развеять химеру, но не убить человека, но она скорее миф, чем реальность.
Какая ложь.
— Когда твой брат узнал об этом? — задумчиво спросил Стас.
— На четвертом курсе. На последнем курсе своего обучения.
Стас окончательно замолк, пытаясь переварить услышанное.
— Многие не доходят даже до него, страшатся лярв — бездействующих и не таких опасных, страшатся людей, которым просто нужна помощь и страшатся тренировок и постоянного обучения, другие сталкиваются с настоящими ужасами прежде, чем поступить в академию и поступают уже морально подготовленными, такие только и добираются до лицензии.
Автобус остановился и они вывалились на улицу, поближе к метро.
— Химеры чувствуют тех, кто их видит и чувствует и нападают не только ментально, забирая энергию, но и физически. Они опасны и не дай тебе бог ещё когда-нибудь с ними столкнуться.
Денис покачал головой, а затем замолк. Так они и возвращались в тишине в общежитие.
***
Во дворе академии Дениса со Стасом встретил Тритак. Тот стоял у мусорных баков и разглядывал граффити на стене. Кто-то перепачкал вырвиглазное искусство нецензурными надписями, иероглифами и огромными кривыми рисунками в виде двух уродливых рыб, перекрывших то немногое изящество, что было видимым в дневное время суток.
— Кто это так кошмарно попытался нарисовать карпов? — Стас подошёл к Тритаку со спины и пригляделся в сумеречном свете к бедным розовым цветам.
— Да черт его знает, — сплюнул Тритак, — но я не знал, что даже стену с граффити можно так испортить.
— Может ввести в программу пары по художественному искусству? — предложил Денис, не меньше смущённый неровными изгибами, выведенными словно из под детской руки. — Не теорию, а дополнительную практику на выбор. Наверняка навыками рисования много кто захочет овладеть.
— Да они были.
— Лет десять назад, — подтвердил Стас. — Дядь, время то идет, пора поспрашивать у студентов, чего те хотят. Этого вот бесталантливого найти, научить его рисовать что ли.
— Да на них не ходил никто, ради одного так заморачиваться? — Тритак в очередной раз покачал седой головой и повернулся на Стаса с Денисом. — Слушайте, вам бы к Мастеру. Тот весь преподавательский состав на уши поднял, полиции уже готовится звонить.
— Нас ищут? — удивился Стас.
— Давайте к нему в кабинет идите.
Спросить по какому из возможных поводов времени не было. Даже не заходя в общежитие, ребята поднялись к Мастеру через первую парадную, встречаемые непривычными тишиной коридора.
Глухой стук шагов отдавался бодрящим зудом.
Стас переглянулся с Денисом прямо перед входом, а затем приложил ухо к двери, но, ничего не услышав, постучал.
— Тук, тук, тук, главные виновники торжества прибыли, — скрывая переживания, Стас надел маску. Денис кожей почувствовал как тот сменил спектр эмоций, словно с рождения владел навыком, хотя едва ли был знаком с такими тонкими слоями.
Денис скрывать волнение не стал, но язык лишний раз прикусил, чтобы не ляпнуть чего ненужного.
Мастер поднял седые брови и обернулся на них, игнорируя слова Всеволода, остановленные на середине предложения.
Егор с Сережей обменялись совсем не трезвыми полуулыбками.
— Живые, — изрек Мастер тяжело вздыхая, а затем набрал номер по стационарному телефону и отменил встречу.
С полицией, подумал Денис, закрывая за собой дверь.
— Где вы были? — строгим голосом спросил Мастер.
— А что случилось? — наигранно удивился Стас.
— На Канонерском, — не желая ввязываться в конфликт из-за наглости Стаса, ответил Денис. — Мы устроили пикник, а до этого я потерялся в Питере, потому что встретил старых знакомых и мы с ними загулялись.
Мастер с вопросом повернулся на Всеволода, тот ухмыльнулся, поправил пшеничные волосы рукой и пожал плечами.
— О чем-то странном хотите сказать?
— Что вы имеете ввиду? — вновь перебил Стас.
— Мы не пили, но ели спаржу, смотрели, как садится солнце, а потом появились собаки. Очень много собак, они были вдалеке, но все равно они странно лаяли, поэтому мы быстро уехали, попали на последний автобус и вернулись вот только сейчас, — попытался сгладить ситуацию Денис.
— Спасибо, Кость, я рад, что у этого балбеса появился друг с головой, — Мастер сделал паузу, словно решаясь озвучить следующие слова, — только вот не собак вы видели. Сейчас от полиции поступила информация о задержании Закаленных в тех районах, появилась наводка на их нахождение в одном из домов. Химеры, скорее всего, их дело.
— Химеры? — ахнул Стас. — Это они были?
Денис и бровью не дернул, хотя от реакции Стаса хотелось смеяться.
Проигнорировав вопрос, Мастер продолжил:
— Всеволод услышав это прибежал ко мне, а я... — он бросил взгляд на Егора с Сережей. — Никто не знал где вы. Что с телефонами у обоих?
— Разрядился, — хором ответили они.
Хотя Денис был уверен, что Стас про свой просто забыл. Он вообще почти им не пользовался и всегда держал на беззвучном, если целенаправленно не ждал звонка.
— Я не знал, что там будут химеры, честно, — залепетал Всеволод, делая шаг вперед. — Но когда услышал, что они там, сразу к вам обратился.
— Я понимаю, — Мастер поднял руку, заставляя того замолкнуть. — Ваши конфликты — ваше дело. Сомневаюсь, что кто-то в здравом уме подвергнет другого такой опасности.
— Конечно, — активно закивал Всеволод. — Это был просто спор. Мне нужна была фотография заката, ничего более.
Мастер вновь кивнул, тяжело вздыхая. Кожей чувствовалось напряжение. Гнев становился ощутимым и горьким, более несдержанным, Денису захотелось отшагнуть от него, но это бы выдало, что он чувствовал силу, а не только считывал по реакциям.
— Спор? — одними губами обратился Денис к Стасу, пытаясь мысленно без амулетов защититься от давящего конфликта, тот в ответ лишь отмахнулся, даже не чувствуя горячей волны.
Мастер тяжело вздохнул, беря себя в руки.
— Вы можете идти, на сегодня достаточно приключений, а ты, — он указал пальцем на Сережу, — задержись.
Егор, стоило Мастеру отвернуться, сложил руки крестом на груди и закатил глаза к потолку, Сережа кивнул в ответ, провожая остальных взглядом.
Они дружно вывалились за дверь и, когда та захлопнулась, Стас разом толкнул Всеволода в грудь, прижимая к стене.
— Не знал значит, да? — прошипел он в лицо. — Не знал, что там будет целая орава химер?
Тот оскалился, хватая его за запястье руки на своем горле и отдергивая в сторону.
— Да чтоб ты сдох там.
— Ты... — Денис перехватил Стаса быстрее, чем тот успел ударить Всеволода по лицу.
— И как тебе с ними? — обратился Всеволод к Денису. — Мое предложение уже недействительно. Сам разбирайся, если они выбросят тебя как помойную шавку.
Денис перевел взгляд с Всеволода на Стаса, задавая немой вопрос.
Егор отвел взгляд от драки и прислонился к стене, Денис наконец-то отпустил Стаса и тот расслабился, отходя подальше.
— Дружкам не рассказали? — искренне удивился Всеволод, потирая горло. — А как же история, как Стас в течение трех месяцев врал нам, что не получает стипендию от Мастера на учебную группу, а сам прожигал её в покерном клубе. У твоего мальчика зависимость. Он больной.
— Я слез, — тихо ответил Стас, а затем опять рванул вперед, чтобы толкнуть Всеволода в грудь. Они сцепились, как кошка с собакой, пытаясь оставить друг на дружке больше следов. Всеволод был ниже Стаса почти на голову, но драться за жизнь ему это не мешало.
В тот момент, когда у Всеволода прошла из носа кровь ручьем от прилетевшего удара, дверь распахнулась. Сережа, стуча берцами с цепями по полу, рванул вперед, отталкивая их друг от друга. Егор без особого интереса толкнул дверь в кабинет Мастера, закрывая ее обратно.
— Сдурели? Вас прекрасно там слышно.
От Серёженой кожанки пахло пивом и резким одеколоном. Запах ворвался в смесь застоявшегося воздуха коридора и туалетной воды Всеволода, исходившей от его рубашки.
— Что за панк-мамочку вы отрыли? — не удержался Всеволод от едкого комментария.
Сережа в ответ показал ему неприличный жест и похлопал тяжело дышащего Стаса с наливающимся синяком на щеке по плечу, уводя в сторону выхода.
— Зачем ты с этим уродом вообще общаешься? — покачал головой Егор, следуя за ними. Денис тоже не оборачивался, оставляя Всеволода позади. Что-то неприятное осталось в груди после разговора.
— Отдаю, что должен.
— Ты всё ему отдал уже.
— Не я, — Стас остановился. — Я ему ещё по роже отдать должен. Пусть удавится своей гордыней. Я сильнее него.
— Ум у вас на одном уровне.
Услышав это, Денис прыснул от смеха, но под заметивший реакцию взгляд Стаса, спрятал смешок за ладонью.
Сумрак встретил светлым небом приближающихся белых ночей и свежий воздух со своим особенным запахом забился в ноздри, словно бы возвращая в детство.
Денис вдохнул его полной грудью, пока не привык к запаху, оставив в воспоминаниях только эмоции о нем.
— А зачем тебя Мастер задержал?
— Да был разговор. Сказал за вами приглядывать раз я старше, — Сережа закурил. Стас вместе с ним.
Вопрос о том, что происходило зимой со Стасом повис в воздухе, но Денису показалось, что впечатлений от дня достаточно, чтобы не влезать в ещё одну историю. Он просто постарался выкинуть ее из головы.
— Сережа, а ты с кем в компании для сдачи экзаменов?
— Я без компании. На третьем курсе у многих направлений нет этого как обязательного условия. Например, моя психология, предвидение или полиция. У первых двух теоретическая сдача, а у полицейских ещё физкультура. Там не проверяется слаженность и общий язык, необходимый в работе.
Денис кивнул.
— Надо там пиво допить, не зря покупали же, да?
— Точно, — вспомнил Егор.
— К нам когда коменда ворвалась, я подумал, что всё, привет отчисление. Едва успел спрятать банку за одеялом, — поддержал Серёжа.
— То есть запах она не почувствовала? — неверяще улыбнулся Стас. — Там же дрожжами нести должно как на хлебзаводе.
— И антисептиком как в больничке, — проговорил Денис, не поднимая глаз от асфальта. Тоже отходил тяжело, но очень старался.
— Да, — с сарказмом продолжил Стас, — никто ничего не заподозрил. Кстати, Серёг, шампунь мы не взяли.
— Стас, ещё одна такая шутка и я тебя пущу на мясо, клянусь.
— А ты клятвы сдерживаешь также, как за волосами следишь?
Они рванули к третьей парадной и поспешили подняться по ступеням лестницы в комнату. Денис с Егором вызвали себе лифт.
Денис рассматривал линолеум, постеленный и истертый чужими подошвами, собирая по кусочкам прожитый день. Для тревоги в нем не оставалось места, была лишь холодная рассудительность, планы на ближайший семестр, год, два. Минимум приключений, максимум стараний найти работу, спрятаться, затаиться, исчезнуть. Северинги знали куда он приехал, они почти нашли его, но в академию не сунутся — не посмеют, слишком слабы, чтобы бросать вызов Мастеру. Только вот... теперь они прекрасно видели, что не Костя учится в Санкт-Петербурге, Денис занял его место, а это значит легко от них теперь будет не отделаться.
За своими размышлениями Денис не заметил как лифт остановился. Он вышел и наткнулся на сцену, где Стас с прыжка наваливается на только вышедшего за ним Егора, сбивая его с ног.
— Псих, тебе нужно успокоительное. Как ночь, твоя дикость переходит все границы.
— Успокоительное кончилось! Остался только чистый адреналин.
— Да тихо ты, разбудишь всю общагу.
Они вломились в комнату и поспешно закрыли за собой дверь. Денис устало плюхнулся на кровать и повернулся в сторону окна через отражение наблюдая за улицей. Ночь наступила.