Феникс [Vlad Kuertov]

Ветер трепал волосы, будто пытался стереть последние остатки сомнений, а мои шаги отдавались гулким эхом в пустых переулках. Улицы были почти безлюдны — в воздухе стояла наэлектризованная тишина, как перед грозой. Асфальт был влажным после недавнего дождя, и каждый мой шаг словно оставлял след в реальности, которую я больше не могла воспринимать как прежде. Я достала телефон и перечитала последние сообщения от Кости. Последнее сообщение от человека, которого больше нет... Он всегда писал коротко, по делу: "Будь осторожна. Не доверяй никому."

Он был уверен — в моих кругах точно есть крот. Тот, кто сливает информацию, кто работает на другую сторону. И самое тревожное — Костя считал, что этот человек очень близок к Фениксу. Эта мысль уже давно поселилась во мне затаённой тревогой, но теперь она обострилась до звона.

Я остановилась, прислонившись к холодной стене дома, усеянной остатками старых афиш. Камень за моей спиной был сырой и чужой, как и всё вокруг. Город в эту ночь казался другим — затаившимся, враждебным. В голове всплыло лицо Павлющика. Наш последний разговор был слишком наигранным, слишком выверенным. Его пристальный взгляд, тяжёлый и глубокий, пронизывал меня тогда, как будто он знал обо мне всё. Как будто видел мои страхи, мои слабости... и намеренно давил на них. Он что-то недоговаривал, это я чувствовала всеми фибрами души. И это "что-то", возможно, и было ключом ко всему.

Решение созрело внезапно, как вспышка молнии в ночном небе. Я должна узнать правду. Пусть риск велик, пусть цена может оказаться неприемлемой — другого выхода у меня не было. Если Влад действительно связан с "Фениксом", то я обязана это доказать. Ради себя. Ради Кости. Ради всех тех, кто пострадал от их грязных, хищных дел. Я слишком долго была на периферии, наблюдала из тени. Пора действовать.

С завтрашнего дня я начну игру. Свои правила. Своя стратегия. Я стану тенью, незаметной, но неумолимой. Я буду наблюдать за ним, копать, задавать вопросы, связывать разрозненные кусочки мозаики. Я не остановлюсь, пока не выведу его на чистую воду. Если мои подозрения подтвердятся — я сделаю всё, чтобы он ответил за свои преступления. Даже если мне придётся заплатить за это самой дорогой ценой.

Я шла по освещённым фонарями улицам. Тени от их жёлтого света вытягивались на мостовую, будто мрачные призраки. Улица была пустой, но я всё время чувствовала чьё-то присутствие — то ли из-за паранойи, то ли кто-то действительно наблюдал. В голове бушевал ураган мыслей: отчаяние, злость, решимость — всё слилось в один тугой, горящий ком.

Я вспоминала всё, что знала о Владе. Его связи. Его влияние. Его манеру говорить — уверенно, но будто сдержанно. Его паузы. Слишком точные. Слишком холодные. Его лёгкую усмешку, в которой сквозило превосходство. В голове замелькала одна безумная мысль. А что, если... Что, если он и есть тот самый неуловимый главарь «Феникса»? Та самая теневая фигура, о которой мне рассказывал Костя, о которой шептались в кулуарах на конфиденциальных встречах? Они называли его просто — "Феникс". Никто не знал, кто он на самом деле. Только слухи.

Я мотнула головой. Это казалось невозможным. Слишком кинематографично. Влад — молодой, перспективный, с чистой репутацией. Но неужели он способен контролировать такую разветвлённую, глубокую организацию? Неужели он мог быть человеком, за которым тянется след из шантажа, убийств, подкупа и сбоев на государственных тендерах?

Нет, скорее всего, он пешка. Пусть и крупная, важная. Может, он просто использует «Феникс» как инструмент для достижения своих целей — карьерных, финансовых. Или кто-то использует его. А может, всё гораздо сложнее.

Но внутри оставалось это гнетущее чувство. Что-то в его взгляде, в манере вести разговор, в его полной, почти пугающей уверенности в себе... Что-то не давало мне покоя. Интуиция, которой я всегда доверяла, била тревогу.

И именно в этот момент, когда я окончательно отмела мысль о нём как о главаре, телефон в кармане завибрировал. Я вздрогнула, сердце резко забилось чаще. Незнакомый номер. Я колебалась всего секунду, затем ответила.

— Мисс Райзенберг? — прозвучал в трубке тот самый голос. Холодный, спокойный, вкрадчивый. Влад.

Я замерла. Мы не общались больше недели. Я ясно дала понять, что отказываюсь от интервью. Что мне не по пути. Что я ухожу из игры.

— Да, — ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Надеюсь, вы хорошо проводите вечер, — сказал он. Его интонации были почти доброжелательны, но я чувствовала под этим напряжение. Как будто между строк скользил лёд. — Я хотел бы предложить вам встретиться.

Я нахмурилась. После всего, что между нами произошло? После того, как я буквально исчезла?

— Встретиться? — переспросила я, уже подозревая, что это не просто жест вежливости.

— Да, — ответил он. — Я хотел бы обсудить с вами некоторые вопросы. И, возможно, извиниться за доставленные неудобства. Я могу предложить вам ужин?

Я почувствовала, как внутри всё напряглось. Он не злился. Более того — он звучал заинтересованным. Спокойным. Это настораживало сильнее, чем если бы он кричал. Что ему нужно? Почему именно сейчас?

Я колебалась. Всё внутри подсказывало — не стоит. Но журналист во мне — та часть, которая жаждала разоблачений и правды — уже пробуждалась. Может, это шанс. Возможно, он сам раскроется. Даже если неосознанно.

— Когда вы предлагаете встретиться? — спросила я, голос стал ниже, почти шёпотом.

— Прямо сейчас, — без тени сомнения ответил он. — Я могу прислать за вами машину.

Уверенность, с которой он говорил, пугала. Он знал, что я соглашусь. И, что самое страшное — он был прав.

Я сделала глубокий вдох, ощущая, как в лёгких холодный воздух разливается тревогой.

— Хорошо, — произнесла я, почти не слыша себя. — Я согласна.

Я ещё не знала, что этим согласием подписываю себе приговор. Что ужин с Владом станет не просто разговором, а началом новой, более опасной игры. Не знала, что за этим приглашением скрывается нечто куда большее, чем простое любопытство или попытка восстановить контакт. Но я чувствовала, что меня затягивает в водоворот — и выбраться будет нелегко.

Когда подъехала машина — чёрная, как ночь, с тонированными стёклами — я уже не сомневалась. Я еду в логово врага.