Обожженные ложью

Прошёл всего час с момента их расставания, но Вася уже успела измучить себя тревожными мыслями. Тяжёлый камень беспокойства лежал у неё на душе, а в голове крутились одни и те же вопросы: «Всё ли в порядке? Вернулся ли отец? Не тронул ли он Соню?»

Пальцы нервно перебирали край свитера, когда вдруг телефон загорелся уведомлением. Вася мгновенно схватила его, сердце бешено забилось — это было сообщение от любимой.

"Сонечка:"
"Киса, всё хорошо, отец даже не пил. Его устроили на новую работу, так что всё в норме."

Облегчение волной накрыло Васю. Она прижала телефон к груди, закрыв глаза, — казалось, весь мир наконец встал на свои места.

"Вася:"
"Господи, как же я рада. Уверена, что всё будет хорошо, Сонечка."— её пальцы дрожали, когда она набирала ответ.

Сообщение Кульгавой пришло мгновенно:

"Сонечка:"
"Да, и я так думаю)"

Ромашка прижимает телефон к груди и улыбнулась, представляя, как Соня, наверное, сидит сейчас у себя в комнате, прикрыв телефон ладонью, чтобы отец не услышал звонка клавиш.

Следующее сообщение заставило её сердце ёкнуть:

"Сонечка"
"Пошли гулять в 9? Я могу зайти за тобой."

"Вася:"
"Конечно, пошли! Буду ждать тебя у себя дома. Заодно поздороваешься с мамой, она знает о нас."

"Сонечка"
"Хорошо, любимая, я приду."

Вася откинулась на подушку, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Ещё пару месяцев назад её жизнь казалась серой и бессмысленной — после смерти отца она закрылась в себе, думая, что счастье больше не для неё. Но теперь... Теперь у неё была Сонька. Даже несмотря на все их ссоры, недопонимания и боль, она не могла представить свою жизнь без этой бесшабашной, упрямой, но такой родной девушки.

Часы пробили девять, и в тот же момент раздался звонок в дверь. Романова сорвалась с места, чуть не споткнувшись о ковёр в прихожей.

— Ни минутой позже, Сонечка, — обняла она любимую, уткнувшись носом в её шею.

— И тебе привет, моя хорошая, — Соня нежно провела ладонью по её спине, оставляя за собой мурашки.

С кухни донёсся голос мамы:

— Васюк, это Соня пришла?

— Да, мамуль, это Сонечка!

Евгения вышла в прихожую, улыбаясь. Василиса заметила, как её взгляд стал мягче, когда он остановился на её возлюбленной.

— Здравствуйте.

— Приветик! — мама неожиданно обняла Соню, будто та была частью семьи. — Во сколько мою дочурку вернёшь, а, Сонька?

— Думаю, ближе к двенадцати. Но точно не позже, я вас уверяю, — Кульгавая говорила твёрдо, но в глазах читалось лёгкое смущение.

— Всё, мамуль, мы пошли! — Вася поцеловала маму в щёку.

— Хорошо, удачно провести время.

Когда они вышли на улицу, Соня вдруг остановилась, разглядывая девушку.

— Вы с мамой так похожи... — в её голосе звучало удивление.

— Хах, ну да, есть такое.

— Ты очень красивая, Вась...

Вася обернулась — и в тот же миг губы Кульгавой накрыли её, горячие и нетерпеливые. Поцелуй был жадным, будто Соня боялась, что её вот-вот отнимут. Романова вцепилась в её куртку, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Кульгавая жадно целовала возлюбленную, будто ждала этого вечность. Она не могла оторваться от сладких губ Васи, они уж слишком манили её

Когда они наконец разъединились, Соня дала ей секунду перевести дыхание — и снова притянула к себе. На этот раз её движения были медленными, нежными, словно она боялась сломать что-то хрупкое.

А потом пошёл снег.

Маленькие снежинки кружились вокруг них, оседая на ресницах и тая на горячих щеках. Они стояли, прижавшись лбами, с раскрасневшимися губами и одинаково счастливыми улыбками.

— Я люблю тебя, — прошептала Соня, обнимая Василису так крепко, будто хотела навсегда оставить отпечаток своих рук на её спине.

— И я тебя... — Вася закрыла глаза, чувствуя, как снежинки тают на её коже.

В этот момент она поняла — что бы ни случилось, они справятся. Потому что теперь они вместе.

А первый снег — словно благословение — падал им на счастье.

***

Они шли по опустевшим улицам, держась за руки, а снег продолжал кружить вокруг них, словно живая завеса, отделяющая их от всего мира. Фонари отбрасывали мягкие золотистые блики на свежий снежный покров, а их дыхание превращалось в лёгкий пар, смешиваясь в воздухе.

— Холодно? — Соня остановилась, чтобы поправить воротник куртки Романовой, её пальцы бережно касались кожи, оставляя за собой обжигающее тепло.

— С тобой никогда не холодно, — прошептала Вася, прижимаясь к её плечу.

Они дошли до парка, где скамейки стояли засыпанные пушистым снегом, а ветви деревьев гнулись под белым одеялом. Кульгавая смахнула снег с одной из скамеек и усадила Василису, прежде чем сесть рядом.

— Смотри, — она указала на небо, где снежинки танцевали в свете фонарей. — Как будто звёзды падают к нам в руки.

Романова молча наблюдала, как Соня ловит снежинки на ладони, её лицо озарялось детским восторгом. В эти моменты она казалась такой беззащитной, такой непохожей на ту дерзкую Кульгавую, которую все знали в школе.

— Знаешь, — Соня вдруг серьёзно посмотрела на неё, — я сегодня, когда шла к тебе, думала...

Она замолчала, находя нужные слова. Вася терпеливо ждала, чувствуя, как её ладонь сжимается в руке возлюбленной.

— Я думала, как же мне повезло. Что ты есть. Что ты вот так... — она сделала жест, охватывающий пространство между ними, — со мной.

Романова очувствовала, как комок подступает к горлу.

— Я тоже... — её голос дрогнул. — Иногда мне кажется, что я проснусь, и это окажется сном.

Кульгавая нежно коснулась её щеки:

— Это не сон. Я здесь. И я никуда не уйду.

Они сидели так ещё долго, пока снег покрывал их плечи белым слоем, а вокруг царила тишина, нарушаемая лишь скрипом снега под ногами редких прохожих.

— Пора бы уже идти, — наконец вздохнула Соня, — а то твоя мама точно меня убьёт.

— Она тебя обожает, — засмеялась Вася, вставая и отряхиваясь. — Сегодня за ужином всё про тебя расспрашивала.

— Правда? — в голосе девушки прозвучала надежда.

— Правда. Говорит, у тебя глаза честные.

Соня опустила взгляд, но Василиса заметила, как уголки её губ дрогнули в улыбке.

Они пошли обратно, и на этот раз их шаги были медленнее — никому не хотелось завершать этот вечер. У подъезда Соня снова остановилась, прижимая Васю к стене, но не для поцелуя, а просто чтобы посмотреть на неё.

— Спасибо, — прошептала она.

— За что? — удивленно спросила девушка

— За то, что ты есть. За то, что позволила мне быть рядом.

Их лбы снова соприкоснулись, а снег продолжал падать, укрывая город — и их молодую, хрупкую любовь — белым одеялом тишины и покоя.

Вася знала — завтра будут уроки, домашние задания, взгляды одноклассников... Но сейчас, в этом мгновении, существовали только они двое. И первый снег, который она всегда будет помнить как начало чего-то настоящего.