слизеринская ошибка || 𝑹𝒆𝒈𝒖𝒍𝒖𝒔 𝑩𝒍𝒂𝒄𝒌

Айрис уже полностью привыкла к своему новому факультету, и люди ей казались не такими, какими она себе их представляла. Она до конца ещё не влилась в это, но наблюдала за каждым слизеринцем издалека. Они тоже смеялись, шутили, вели себя обычно. Поттер не ожидала такого от суровых и ворчливых слизеринцев, у которых, как она думала, из развлечений были только посиделки со Слизрнотом, куда её, кстати, приглашали — на что она еле как вежливо отказалась.

Айрис всё ещё не чувствовала себя своей, но и чужой тоже уже не была. За прошедшие недели она научилась отличать искренние улыбки от насмешек, понимала, кто здесь просто громкий, а кто опасен. Слизеринцы оказались не такими уж и ужасными, как ей всегда внушали — и даже Регулус Блэк иногда шутил, пусть и странно.

Но внутри Айрис оставалась лёгкая, почти незаметная тревога.

Сны стали меняться. Они были не пугающими — скорее странными. Будто бы мир вокруг терял очертания, плавился, искрился. В одной из таких ночей она увидела библиотеку. Пустую, затопленную мягким, мерцающим светом.

Айрис шла между полок, тянула пальцы к книгам, не читая названия. Всё было тихо. Слишком тихо.

На столе лежала раскрытая книга, страницы которой перелистывались сами собой. Символы на них были смазаны, будто написаны углём и дождём. Но один знак она всё же запомнила: круг с языками пламени, нарисованный будто детской рукой.

Внезапно по её ладоням пробежал жар — не обжигающий, а скорее живой, пульсирующий. Как тепло у костра. Она подняла руки и увидела, как от них тянется свет. Он не слепил, не жёг — просто был. Как будто всегда был.

И в этот момент что-то в тени шевельнулось. Кто-то наблюдал за ней. Молча.

Айрис обернулась — и проснулась.

Резко, с замиранием сердца. Всё было темно. Тихо. Только дыхание, сбивчивое и тёплое, напоминало о сне.

Она села на кровати, провела ладонями по покрывалу. Оно было холодным.

Но пальцы — всё ещё тёплые.

И такие сны продолжались. Хорошо, что только у неё. Поттер не пережила бы ещё один пугающий опыт, когда она во снах у всех.

Тренировки улучшались — как в квиддиче, так и в балете. Матч по квиддичу должен был пройти перед новогодними каникулами, но так и не состоялся по причине того, что многие пострадали на тренировках и разъехались по домам раньше, даже не закончив учёбу. Но Поттерам строго сказали быть в школе до последнего, и те смирились.

На улице лежал снег, повсюду дети играли в снежки. Любимое озеро Айрис и её друзей замёрзло. Но это не мешало ей с Римусом ходить туда — Римус читал Поттер книжки, ведь ей было интересно, но лень.

В балете у неё всё развивалось медленно. Очень медленно. И это Айрис не выносила больше всего: смешки со стороны других балерин, издёвки от миссис Альтер, которая не отставала от неё ни на секунду. И лишь Доркас успокаивала злую Айрис после частых ежедневных тренировок.

Всё было уж слишком спокойно. И это больше всего настораживало Айрис. Ведь уже из собственного опыта она поняла: после такой тишины обязательно будет что-то ужасное, и она готовилась к этому.

Но самое ужасное, что действительно случилось за это время — какие-то когтевранки уговорили профессоров на новогодний бал. За неделю до него.

— Чёрт бы его побрал! Могли хотя бы раньше это попросить, а не за неделю до события! Где мне взять такое же платье, как на Хэллоуин? То готовили день и ночь, не останавливаясь, на заказ. И заказывала я его минимум за две недели! — возмущалась Айрис, ходя из одной стороны комнаты в другую, где сидела ошеломлённая Доркас, а за столом — Пандора. Не то чтобы Айрис общалась с Пандорой, но Медоуз настаивала, и у обеих не было выбора.

— Слушай-ка, Поттер, — сказала блондинка, разворачиваясь к Айрис, — я понимаю, ты очень эмоциональна и всё обязательно нужно озвучивать, но могла бы ты это делать не в моей комнате? Ну или хотя бы на пару тонов тише. — Сказано это было настолько невозмутимо, что Айрис на секунду встала в ступор, но потом закатила глаза и буквально прыгнула на свободное место рядом с Доркас.

— Ну ладно, хорошо. Я очень благодарна, мундмоэзль. Можете продолжать свой возмутимый и непрекращаемый монолог, — специально официально и назло проговорила она, а Пандора снова развернулась от девушек.

Доркас, молча наблюдавшая за этой сотой ссорой за день, улыбнулась.

— Что лично вы будете делать? — спросила Айрис, облокотившись на плечо Доркас и лениво уставившись на затылок Пандоры.

Пандора не сразу ответила. Она делала вид, что читает книгу, но страница так и не перевернулась.
Через мгновение она вздохнула — коротко и демонстративно.

— Я, — протянула она с лёгкой надменностью, — конечно же, подготовилась заранее. Платье уже у меня. Сшито по индивидуальному заказу. Цвет — ледяная сирень, ткань — тончайший шёлк с серебряной вышивкой.

Она многозначительно повернулась к Айрис и с невинным выражением добавила:

— Уверена, тебе будет несложно найти... что-то. Если не платье, то хотя бы хорошее настроение.

Айрис медленно моргнула.

— Удивительно, как ты не задохнулась от собственной важности, Пандора. Правда. Такое эго и в Большом зале-то не поместится.

— Девочки, — наконец вмешалась Доркас, потянув Айрис за рукав. — Может, хотя бы один вечер обойдёмся без словесных дуэлей?

— Хорошо-хорошо, — выдохнула Айрис, прижав ладони к лицу. — Просто... я не выношу всё это. Шоу, платья, бальные танцы... и как будто все в школе резко стали очень влюблёнными.

— Это называется подростковый гормональный всплеск, Поттер, — фыркнула Пандора, снова повернувшись к книге.

— Спасибо, профессор Лейви. Расскажите ещё что-нибудь интересное. Может, про лунные циклы или как фиалки влияют на настроение слизеринцев?

— Кстати, влияют, — Пандора даже не подняла глаз. — Но тебе не понять.

Айрис лишь театрально застонала и рухнула спиной на подушки, уставившись в потолок.

— Я всё равно не пойду. Ни платья, ни желания, ни малейшей симпатии к кому-либо.

— Это ты сейчас так говоришь, — заметила Доркас. — А потом ещё будешь жалеть, что не пришла.

— Пойду, пожалуй, в более тихое место. Например, в подземелье к слизнякам. Там, вероятно, меньше жалоб, — сказала Пандора.

Айрис читала Пандору наизусть. Как и та — её. Поттер знала, что слизеринка не ненавидит её — ведь у таких, как Пандора Лейви, нет времени кого-то ненавидеть. Но явные недопонимания и отстранённость Айрис чувствовала — к девушке, к её взглядам, к её холодности.

Она тоже не любила Пандору. Просто они были слишком разными, чтобы поладить с первых минут знакомства. Особенно теперь, когда новые знакомые Поттер — слизеринцы.

Дверь за ней закрылась, и Айрис хмыкнула:

— Вот и отлично. Минус один мудрый голос. Осталась ты, Доркас. Поддержишь меня в идее пропустить бал?

Доркас усмехнулась, склонила голову набок и сказала:

— Айрис, давай так. Если ты не найдёшь себе платье до бала — я приду с тобой в чём-нибудь из бабушкиного сундука. Чтобы ты знала, как не надо выглядеть на таких мероприятиях.

Айрис приподняла бровь:

— Это угроза?

— Это стимул, — с улыбкой сказала Доркас. — Пошли в библиотеку. Там, может, и платья не найдём, но хотя бы отвлечёмся.

Айрис вздохнула, но встала. Где-то в глубине души она знала: всё равно пойдёт. Куда угодно — лишь бы не остаться наедине с этой странной тревогой.

Неделя всё так же проходила спокойно. Только тревога и тот самый сон не уходили от Айрис ни на секунду. Она старалась занять себя хоть чем-то, чтобы хоть немного избавиться от этого чувства. В этом ей также помог брат, предложив запустить салюты с лицом Филча глубокой ночью — и, удивительно, на это даже не обратили внимания. В другой день за такое их бы уже наказали.

С Петтигрю они играли в снежки и лепили снеговиков. С Сириусом, Марлин и Мэри обсуждали, какое свидание устроить для Лили и Джеймса в этот раз.

У слизеринки отлично получалось поддерживать отношения с друзьями с Гриффиндора. Но тех иногда не устраивало, что Поттер стала больше общаться со слизеринцами.

— У вас просто гриффиндорский менталитет! Вы — гриффиндорцы — видите слизеринцев только по образу. А как говорится? Не суди, пока не узнаешь, — снова возмущалась Поттер в гостиной Гриффиндора.

— Четыре месяца побыла на Слизерине — вы посмотрите, какой стала! — отрезал Джеймс, жестикулируя руками.

— Джеймс в чём-то прав, — добавила Мэри.

— Я всегда прав, — самодовольно сказал тот.

— Ну ты и дубина, — буркнула Айрис и драматично закатила глаза.

— Так, давайте без ссор. Вы лучше скажите, кто с кем собирается на бал, — добродушно перевёл тему Римус, и все действительно забыли, о чём говорили до этого.

— Я с Лили, — сказал Джеймс, как будто сообщил что-то странное. И, понятное дело, Сириус уже строил планы, как устроить что-нибудь озорное на этот новогодний бал.

— Что?! Мог бы и своему лучшему другу сказать! Я же тебе как брат! — начал возмущаться Сириус, и эту волну тут же подхватили остальные мародёры.

— Почему только ты ему как брат? Мы с Римусом, может быть, тоже, — добавил Питер, возмущённо вскидывая руки.

— Ребята, хватит, — со смехом сказала Лили, качая головой. — Бал — это не повод устраивать битву за «лучшего друга».

— Но если бы был, я бы победил, — фыркнул Сириус и подмигнул Джеймсу.

— Вообще-то, — вмешалась Марлин, — если вы не прекратите, я пойду на бал с кем-нибудь из Пуффендуя. Вот тогда вы точно проиграете.

— А я думала, ты пойдёшь со мной, — наигранно удивилась Мэри.

— Может, и пойду, если ты пообещаешь не ставить танец под «Адское мычание» в самом начале вечера.

— Эй! Они классные! — возмутилась Мэри.

Айрис сидела рядом, с чашкой горячего шоколада в руках, наблюдая за этой сценой с лёгкой улыбкой. Всё казалось привычным, домашним. Её друзья — шумные, смешные, родные — и рядом, как всегда.

Но внутри у неё по-прежнему сидело то самое ощущение тревоги. Молчаливое, холодное, но упорно не уходящее.

— А ты, Айрис? — вдруг спросила Лили, повернувшись к ней. — Ты всё ещё против бала?

— Смотря от кого поступят предложения, — с невозмутимым видом ответила Айрис.

— А ты, Сириус? — спросила Мэри, хитро сощурившись. — Уже нашёл кого-то?

— Не знаю. Может, пойду с собой. Я — идеальный спутник: красив, харизматичен, никому не наступлю на ноги...

— ...и не появлюсь, — закончила Марлин, рассмеявшись.

— А вот это уже клевета, — драматично сказал Блэк. — Я всегда появляюсь. Просто не всегда вовремя.

— Вы, похоже, все забыли, что бал — это сплошное испытание, — буркнула Айрис, отставляя чашку. — Наряды, музыка, пафосные речи... Уж лучше я проведу вечер, читая.

— С Регулусом, наверное, — вставил Джеймс, и в комнате на секунду повисло молчание.

Айрис приподняла бровь.

— Что?

— Ну, ты же теперь на Слизерине. Может, и с друзьями оттуда пойдёшь.

— Не начинай, — тихо сказала Лили, бросив на Джеймса предостерегающий взгляд.

— Я ни с кем не иду. И если бы пошла, то уж точно не с Блэком, — отрезала Айрис, и Сириус посмотрел на нее, — без обид, — добавила она.

— Ты стала слишком спокойной, младшая Поттер, что с тобой? Я же говорю — Слизерин, — сказал Джеймс.

И тут же все хором закричали:

— Нет!

— Спокойной она не стала, кажись, только хуже. Это тебе надо почаще за сестрой следить, — сказал Сириус, и ведь был прав. Пока Слизерин мало на что влияет в Айрис, но даже если и повлияет — спокойствие точно не будет частью этого влияния.

— Слушай, — подала голос Марлин, — давай просто договоримся, что если ты не найдёшь платье — ты всё равно пойдёшь. Мы тебя оденем. Всем факультетом, если понадобится.

— В каком кошмаре я заслужила таких упрямых друзей? — простонала Айрис, снова падая на подушки.

— В нашем, — хором ответили все.

Снег за окнами падал мягко и медленно. Волшебный замок дышал зимней тишиной, но Айрис всё ещё чувствовала — грядёт что-то важное. Только вот пока — никто не знал, что именно.

За эту неделю Айрис пригласило до безумия много парней, но она моментально всем говорила «нет» — ведь решила, что на бал не пойдёт. Она не хотела появляться в абы чём: Айрис была настроена поддерживать свой статус в моде и нарядах. Появиться в какой-то безделушке? Нет уж. Она лучше совсем не пойдёт, чем будет выглядеть просто нормально. Хотя даже в мешке из-под картошки выглядела бы идеально — и она это знала.

Её уговаривали все. И слизеринцы, и гриффиндорцы, и даже из Когтеврана и Пуффендуя — ведь друзей у Поттер хватало. Но она окончательно решила: куда выйдет в тот вечер — так это во двор, одной подышать свежим воздухом.

Все смирились, понимая, насколько Айрис упрямая, и что переубедить её — дело бесполезное.

Римус читал так выразительно и спокойно, что Айрис даже захотелось попробовать читать самой. Он одолжил ей пару книг на выбор — «для ознакомления», как он выразился. И Поттер — в кои-то веки — решила попробовать.

Айрис сидела в углу тёмной гостиной Слизерина, на своём привычном месте — на подоконнике возле самого дальнего окна, где стены казались ещё холоднее, чем обычно. В камине что-то потрескивало, но жара не доходила до неё. Она была закутана в свой старый зелёный плед, в руках держала чашку уже остывшего шоколада и с отсутствующим видом смотрела на страницы книги. Мысли не давали сосредоточиться.

Ноги свисали с подоконника, одна пятка тихо стучала о стену, выдавая нервозность. Всё внутри раздражало: это тишина, стены, сам воздух. Особенно раздражал Слизерин. И слизеринцы. Они были рядом, но не с ней. Айрис была слишком... поттеровская. Даже тут. И пусть она давно уже не пыталась влезать в чужие разговоры — напряжение не исчезало.

— Какая неожиданность, — раздался снисходительный голос. — Поттер снова одна и снова в стороне. Что на этот раз — ссора с грифиндорцами или кризис самобытности?

Айрис подняла взгляд. Регулус стоял чуть поодаль, облокотившись о спинку ближайшего кресла. На лице у него не было ничего, кроме лёгкой насмешки. Он как будто нарочно искал повод зацепить её.

— Удивительно, как ты каждый раз находишь способ испортить тишину, — ровно ответила она, убирая чашку в сторону.

— Я просто прохожу мимо. Но твоя вечная хмурость, Поттер, привлекает внимание, хочешь ты этого или нет.

— Может, мне повесить табличку «не приближаться»?

— Думаю, даже табличка не спасёт, если кто-то решит, что ты — потенциальная драма, — пожал плечами он.

— Не каждый же может быть таким скучным, как ты, Блэк, — резко сказала Айрис. — Хотя твоя репутация говорит обратное.

Регулус подошёл ближе, сел в кресло напротив и сцепил пальцы.

— Забавно слышать это от тебя. Делаешь вид, что презираешь весь Слизерин, но при этом сидишь здесь, как будто тебе место среди нас.

— Я никому ничего не доказываю. В отличие от тебя.

Он усмехнулся, чуть наклонив голову.

— Потому что ты даже не пытаешься. Тебе плевать, что думают о тебе здесь. Ты просто заняла удобное место и надеешься, что все отстанут. А ведь могли бы... если бы ты не была Поттер.

Айрис не отвела взгляда.

— Ты говоришь, будто знаешь, каково это — быть мной.

— Я знаю, каково — быть не тем, кем от тебя ждут. — В его голосе появилось что-то резкое, но он тут же спрятал это. — И знаешь, в отличие от тебя, я не жалуюсь.

— Да ты просто научился красиво молчать. Это не то же самое.

— А ты просто ноешь. На каждом шагу. Это тоже не сила, Айрис.

Она сжала зубы.

— Ты можешь думать, что хочешь. Мне всё равно.

— И всё же ты слушаешь, — спокойно сказал он.

— Потому что ты бесишь. — Она встала, убрала плед и направилась к выходу. — И если ты пришёл сюда, чтобы поиграть в психолога или пустить очередную слизеринскую колкость — зря тратил время.

Регулус чуть вскинул брови, но не остановил её.

— Ты сама выбрала быть здесь. Запомни, Поттер, Слизерин не прощает ошибок. Особенно самоуверенным.

Айрис обернулась у дверей, глаза холодные.

— А я не прощаю пустых угроз. Не забывай, я — тоже Блэк. Только не по крови, а по упрямству.

И вышла, оставив Регулуса в полутёмной гостиной, где камин мерцал, будто пряча улыбку.

                                       ***
      
— Ну не расстраивайся ты так, не пришёл и не пришёл. Мало, что ли, у тебя поклонников? — сказала Мэри, поглаживая Эванс по плечу, пока та чуть ли не плакала от обиды на Джеймса. Он не пришёл на бал, на который сам же и пригласил. Не было никаких мародёров.

— Мы скажем об этой выходке Айрис, и уж поверь, Джеймс живым не будет, — сказала Марлин.

— Их же не просто так нет? Есть же какая-то причина... Просто можно было бы не звать девушку, за которой ты гоняешься с первого курса, и потом просто взять — и кинуть! — Рыжеволосая пила горячий чай, который сделала ей Мэри, чтобы той хоть как-то стало легче. Но горе девушки было сильным. Она, в коем-то веке, дала Поттеру шанс... А теперь ей оставалось только смотреть на полную луну, прекрасную в зимнее время.
      
                                       ***

Айрис наскучило сидеть в четырёх стенах комнаты, поэтому она решила прогуляться. На улице было темно и холодно, казалось, ни одной живой души сейчас нет — кроме Поттер.

Она укуталась во все возможные шарфы и, надев свою новенькую модную куртку из журналов этого года, чувствовала себя идеально.

Айрис направилась в сторону Запретного леса. Конечно, туда нельзя было заходить, но школьников это никогда особо не останавливало.

Она думала о том, как проходит бал, о том сне, о Регулусе и какой он невыносимый. Действительно ли она изменилась после перевода — без её согласия — на Слизерин? Она представляла свою жизнь, если бы осталась на Гриффиндоре. Всё было бы как раньше, без изменений. Хорошо ли это было бы? Или всё-таки плохо?

Было темно и холодно, но Айрис не обращала внимания. Она шагала, переступая через сугробы и обходя грязь. Луна завораживала. Где-то вдалеке слышались завывания, которые девушка почти не заметила.

И зря.

Перед ней появился огромный волк с оскаленной пастью, медленно идя на неё. Сердце забилось быстрее, вены наполнились адреналином. Она стояла перед ним, стараясь вспомнить, что нужно делать в таких ситуациях. Мадам Помфри однажды объясняла ей — когда перевязывала руку одиннадцатилетней Айрис после укуса собаки в Хогсмиде.

По-хорошему, надо было медленно отходить назад. Или воспользоваться волшебной палочкой. Но палочки не было. И сейчас Айрис не интересовало, как «по-хорошему». Она развернулась и побежала. Казалось, что бежит быстрее, чем летает на метле — и это могло быть правдой.

Оглянувшись, она увидела, как волк буквально у неё на пятках. Он рычал, из его пасти текли слюни. У него точно были плохие намерения.

Айрис оступилась, споткнувшись о камень, и, упав, почувствовала вкус крови на губах — и разбитую бровь. Она уже почти смирилась с мыслью, что её сейчас разорвут.

Волк набросился на неё — Айрис прикрылась руками. Но не успел он дотянуться до неё, как чёрный пёс с разбегу врезался в дикого зверя, снося его с Поттер. Началась схватка. Пёс скулил, волк кусал его. Всё было ужасно быстро.

Откуда ни возьмись появился огромный олень — и своими рогами сшиб волка прочь, отшвырнув того в сторону.

Айрис тяжело дышала, не в силах пошевелиться. Её парализовало. В этот момент возле неё начала сновать маленькая крыса, будто подталкивая к тому, чтобы та встала.

Увидев крысу, Айрис закричала так, как не кричала даже при появлении волка. Она могла быть бесстрашной, но грызунов ненавидела с детства.

Волк пришёл в себя и несколько мгновений просто смотрел на Айрис, свою добычу. Поттер резко поднялась, пошатнулась — и снова побежала. Она оборачивалась, видя, как крыса отвлекает волка, а олень и пёс перекрывают путь зверю.

Запах крови чувствовался повсюду — то ли от неё, то ли от зверей, вставших на её защиту. Крики и писк животных раздавались на весь лес. Айрис бежала, не разбирая дороги.

Добежав до озера, она рухнула на колени, тяжело дыша. Колени были в крови, блондинистые волосы прилипли к лицу. Она задыхалась, тело дрожало.

И вдруг — позади. Знакомые сильные руки подняли её с земли.

— Джеймс... — хрипло прошептала она.

Старший Поттер аккуратно облокотил её о дерево, взгляд тревожный, почти испуганный. И начал говорить:

— То, что ты видела в лесу — волк, это Римус. Олень — я. Пёс — Сириус. Крыса — Питер. В полнолуние Лунатик превращается в кровожадного оборотня. Он не помнит себя и не щадит никого. Особенно людей. Поэтому три года назад мы начали изучать магию анимагов. Чтобы быть рядом и помогать ему. Всё лето по одиночке продолжали учиться, тренировались, чтобы никто не знал. И сегодня — это было наше первое полнолуние вместе.

Он выпалил это всё так быстро, что Айрис сначала не поверила.

Айрис молчала. Она просто смотрела на Джеймса — растрёпанного, запыхавшегося, с порванным рукавом и лицом, полным страха. Её трясло, кровь всё ещё сочилась с брови, а сердце колотилось так, что, казалось, его вот-вот вырвет.

— Ты... — выдохнула она. — Ты олень?..

Джеймс нервно кивнул.

— Олень — это я. Сириус — пёс. Питер — крыса. А волк... — он сглотнул. — Волк — это Римус. Мы не хотели, чтобы кто-то узнал. Но ты... ты могла погибнуть, Айрис.

Он в отчаянии провёл рукой по лицу и присел рядом с ней на снег, почти не замечая, как холод пробирается под одежду.

— Мы... не пришли на бал, потому что было полнолуние. Мы не можем оставлять Римуса одного. Он... он становится другим. Не контролирует себя. Он мог убить кого угодно, понимаешь?

Айрис молчала. Всё, что она видела в лесу, всё, что произошло — теперь начинало обретать смысл. Она вспомнила, как крыса подбегала к ней, как олень преградил путь волку, как пёс скулил, отгоняя зверя.

— Вы... сделали это ради него? Вы стали анимагами?.. — прошептала она.

— Да. Мы учились три года. Втайне. Никто, даже Дамблдор, не знает. Мы хотели, чтобы Римус не чувствовал себя чудовищем. Чтобы он не был один.

Айрис посмотрела на Джеймса по-новому. В её взгляде было что-то тёплое, но усталое.

— Ты идиот, Поттер.

Он усмехнулся, слегка виновато.

— Прости. Я должен был тебе всё объяснить раньше. Но теперь — ты в порядке?

— Думаю, да. Только... я до сих пор боюсь крыс.

И впервые за этот вечер они оба засмеялись. Тихо, нервно — но от души.

— То есть и та сцена в гостиной Гриффиндора, когда сам Римус начал говорить о бале... Это был отвлекающий манёвр?

— Именно.

— Чёрт бы тебя побрал, Джеймс! Что ты скажешь Лили? Она сейчас, скорее всего, где-нибудь плачет от того, что ты её кинул, — сказала Айрис, уже совсем позабыв, что было недавно. Теперь её мысли занимала подруга.

Джеймс замолчал. Ему явно было стыдно.

— Я что-нибудь придумаю.

— Уж постарайся.

Между ними повисла пауза.

— Где Сириус и Питер?

— Они отвлекают Лунатика. Ночь пройдёт — и всё придёт в норму. Но навряд ли всё будет как раньше. Римус себе этого не простит.

— Зато я его беззаговорочно прощу. Он же не отвечает за себя в этот день...

Айрис на секунду задумалась.

— Хотя я его хорошо понимаю, — Джеймс повернулся к ней. — Если бы я тебя потерял, я бы винил себя всю жизнь.

Айрис слабо улыбнулась и положила голову на плечо брата.

И вдруг ей пришла сумасшедшая мысль.

— Я тоже стану анимагом. Хочу быть анимагом лисы.

Джеймс чуть не подавился воздухом.

— Что?

Айрис выпрямилась и села ровнее, всё ещё тяжело дыша, но в глазах у неё уже блестела знакомая искра упрямства.

— Я серьёзно. Я тоже хочу быть частью этого. Если вы смогли, значит и я смогу. Лиса — умное, быстрое, ловкое животное. Подходит мне, правда?

— Айрис, — начал он, глядя на неё с испугом, — ты только что едва не умерла. Ты совсем с ума сошла?

— И я чувствую, что хочу быть полезной, — перебила она. — Не просто ждать и ничего не знать. Не быть той, кого надо спасать. А если это снова повторится? А если Римус потеряет контроль рядом со мной, или с кем-то другим?.. Я хочу быть рядом, как вы.

Джеймс замолчал. Он не знал, что сказать. Айрис всегда была упрямая, но в этот момент она была похожа на отражение самого Джеймса — такая же решительная, отчаянная и готовая пойти на всё ради тех, кого любит.

— Это нелегко, — наконец сказал он. — Это годы тренировок, строгая тайна, риск. Стать анимагом - этому надо учится несколько лет, изучая эту магию, и понимать все риски за свою жизнь, даже в таком образе. И... тебе придётся делать это в одиночку. Мы не можем помогать. Эта часть этого пути, и для каждого она своя. Сам этот путь, за тебя пройти не сможет.

— Я справлюсь, — ответила она твёрдо. — Я Поттер, не забыл?

Он усмехнулся, чуть горько, чуть с гордостью.

— Да уж, не забыл.

Снег начал усиливаться, и Джеймс набросил свой плащ на плечи сестры, не позволяя ей возразить.

— Пойдём. У тебя кровь везде, лиса.

— Хм, звучит как прозвище, — усмехнулась она.

— Звучит... довольно круто, если честно, — признал Джеймс, вставая и помогая ей подняться. — Но сначала — в больничное крыло. А потом можешь хоть в хорёка превращаться, если выдержишь разговор с мадам Помфри.

— А ты думаешь, она отругает?

— Думаю, она тебя прибьёт.

Они оба рассмеялись, хромая по направлению к замку, оставляя за собой цепочку кровавых следов на белом снегу.

На следующее утро Римус никому не показывался — ему было ужасно стыдно перед Айрис. Айрис же говорила с ним через закрытую дверь, объясняя, что всё в порядке. Мадам Помфри была в ужасе и действительно начала ругать Айрис за её невнимательность, а Джеймса — за то, что не уследил за сестрой. Уже на следующий день Лили была гордой и, как всегда, независимой, даже не разговаривала со старшим Поттером, как будто его не существует.

Доркас была обеспокоена за подругу, увидев её с таким лицом и шрамами на всю жизнь, как и остальные, только с Гриффиндора. Пандора лишь фыркнула. А Барти и Регулус, впервые увидев Айрис, осмотрели её с ног до головы и начали перешёптываться, пока Эван тоже улыбнулся, но не с оскалом, как Блэк и Крауч, а даже миловидно.

— Ну, Эван, что скажешь? — сказал Крауч, когда Поттер ушла.

Эван повернулся к друзьям.

— Ожидаемо, в принципе. Но должен признать, что неплохо было бы с ней подружиться. Это так, к слову.

Глаза Рега и Барти округлились, словно планеты, и они перегляделись между собой, снова посмотрев на их друга.

— Издеваешься?

— Ни капельки.

Под конец дня Римус заговорил с подругой.

— Как мне загладить вину перед тобой? — сказал он через дверь. Айрис целый день сидела под дверью мародёров, что-то говоря Римусу.

— Загладить вину? Римус, ты тут не причём, я не капельки не держу на тебя зла. Ты мой самый лучший друг и самый добрый человек, которого я знаю. Просто забудь про эту ситуацию и позволь мне, так же как и Джеймсу, Сириусу и Питеру, стать анимагом и помогать тебе, — сказала белобрысая, облокотившись об дверь. Когда та резко открылась, Айрис упала, но быстро встала и закрыла дверь.

В комнате мародёров был большой беспорядок. Оглядев комнату, у Айрис появились вопросы к брату и друзьям, но когда она посмотрела на Римуса, все вопросы отпали.

Он безумно исхудал, синяки под глазами давали о себе знать — он долго не спал. Он был заплаканный и измотан.

— Боже, лунатик! — сказала она без слов, обнимая лучшего друга. Тот крепко обнял её в ответ.

Когда они отстранились друг от друга, он заметил её шрамы на лице и вновь отстранился от неё, подходя к окну.

— Ты не должна быть рядом со мной, Айрис, — тихо сказал Римус, не глядя на неё. — Я опасен. Я чудовище. То, что ты выжила... это не потому что я сдержался. Это потому что тебя защитили. Я мог...

— Перестань, — твёрдо перебила она и подошла ближе, стоя теперь почти у его спины. — Ты не чудовище. И я не позволю тебе так о себе думать. Всё, что ты говоришь — ложь. Ты — Римус Люпин. Один из лучших людей, которых я знаю. И если ты не видишь в себе этого — ничего страшного. Я напомню тебе. Каждый раз.

Он сжал пальцы на подоконнике, плечи дрожали. Не то от напряжения, не то от сдерживаемых эмоций.

— Айрис... я мог убить тебя.

— Но ты не убил. Потому что ты не один. Потому что у тебя есть друзья, которые сделали невозможное ради тебя. Потому что у тебя есть я.

Он развернулся. В глазах стояли слёзы, но он улыбался — слабо, с грустью, но всё же улыбался.

— Ты... правда хочешь стать анимагом?

— Да. И я не передумаю.

— Это опасно.

— А быть твоей подругой не опасно? — фыркнула она. — Мы в Хогвартсе, Римус. Опасно — это наша вторая фамилия.

Он чуть рассмеялся и кивнул, наконец принимая то, что давно понимал: Айрис Поттер не отступает.

— Тогда я научу тебя, — сказал он. — Я не могу вести тебя по этому пути, но я могу быть рядом.

Айрис кивнула, и они ещё долго стояли у окна, глядя, как снег ложится на крышу замка. Всё изменилось, но между ними по-прежнему оставалось главное — доверие, дружба и чувство, что даже в самые тёмные ночи кто-то обязательно встанет рядом.

За дверью кто-то грохнулся.

— Это был Сириус, — устало сказал Римус, не поворачиваясь.

— Питер наверняка на нём споткнулся, — поддакнула Айрис.

— Джеймс скажет, что так и было задумано.

И они оба рассмеялись. Первый раз по-настоящему за последние два дня.

И Айрис поняла: тревожное чувство, которое не покидало её все эти дни, было предчувствием именно этого дня — но с хорошим концом.

Вскоре наступили зимние каникулы, и Айрис взяла из школьной библиотеки всё, что смогла найти про анимагию. Но Мародёры повторяли ей одно и то же несколько раз:
— Ты уверена?
— Это большой секрет.
От чего Айрис уже бесилась. Она знала, что чтобы стать анимагом, нужно несколько лет подготовки. И слизеринка была готова.

Сириус должен был приехать на Новый год, и вся семья ждала этого безумно долго.

И когда утром, перед самым праздником, прозвенел дверной звонок — все Поттеры сразу проснулись, почти.

— Джеймс, иди открой! — крикнула Айрис, лёжа на диване в зале, на котором она заснула под какой-то новогодний мюзикл, идущий по телевизору.

Джеймс, спустившись со второго этажа, потирая глаза и почти не глядя вперёд, прошёл мимо сестры, даже не обратив на неё внимания. Юфимия и Флимонт уже готовили завтрак на небольшой кухне — они были единственными, кто действительно проснулся.

Когда Джеймс открыл дверь, на пороге стоял бодрый и, как всегда, невозмутимый Сириус с широкими объятиями, сразу притянувший к себе сонного лучшего друга.

И когда недавно проснувшаяся Айрис подошла к ним, её глаза резко распахнулись.

— Регулус Блэк?

Он стоял за спиной Сириуса, и из-за высокого роста старшего брата его не было видно. Джеймс, ещё буквально спавший, распахнул глаза и увидел перед собой — и впрямь младшего Блэка.

Он стоял в изящном строгом костюме, поверх которого было пальто, с немного неопрятной шевелюрой и уверенным, но слегка отстранённым взглядом.

— Вы не будете против, если он побудет немного? — Джеймс и Айрис одновременно изогнули брови, требуя объяснений. — Небольшие проблемы в семье, — сказал тот бодро, словно это уже было ритуалом.

— Да, конечно, — тяжело вздохнув, сказал Джеймс.

Сзади к ним подошла Юфимия.

— Дети, заходите скорее в дом — заболеете! — сказала она командным, но заботливым тоном, взяв Айрис за плечо. — Сириус, мальчик мой, рада, что ты с гостями, — сказала она, обняв старшего Блэка, а потом посмотрела на младшего.

Когда все зашли в дом, их встретил запах корицы и свежеиспечённых булочек, которые Флимонт как раз доставал из духовки. Он обожал готовить. И он тоже тепло поприветствовал гостей.

— Джеймс, Айрис, идите приведите себя в порядок и спускайтесь на завтрак.

Айрис была одета в большую футболку, которая когда-то принадлежала её отцу, и в новогодние штаны. Джеймс — в майке и таких же штанах. Кажется, они покупали их вместе.

Когда они поднимались по лестнице на второй этаж, где находились их комнаты, они бурчали между собой что-то невнятное — но явно связанное с их новым гостем.

— Что он здесь делает?
— Я всё понимаю...
— Уже надоел...
— Скукота будет...
— Надолго он?

Они задавали эти вопросы друг другу, но никто не отвечал.

— Ладно, нужно принять. У них в семье не всё в порядке, — сказала Айрис, пытаясь оправдать Регулуса.

Джеймс тяжело выдохнул и на выдохе пробурчал:
— Да, да, да... — принял он.

Через полчаса вся семья сидела за столом — Юфимия разливала горячий шоколад, Флимонт разрезал булочки, Сириус что-то весело рассказывал, жестикулируя руками, а Регулус молча кивал и отводил взгляд от Айрис, будто не знал, как себя с ней вести. Он ел аккуратно, почти незаметно, словно не хотел занимать лишнего пространства.

Айрис наблюдала за ним исподтишка, отламывая кусочки булки. Её всё ещё не отпускало удивление: зачем он приехал? Хотя она и старалась быть снисходительной, это было непросто — Регулус был слишком... чужим. Слишком тихим, слишком вылизанным, слишком из "тех", даже несмотря на то, что сидел сейчас за столом с Поттерами.

— Ну, — проговорила наконец Юфимия, — в этом году у нас особенное Рождество. Гостей больше, чем обычно.

— Надеюсь, не последний раз, — улыбнулся Флимонт, подмигнув Регулусу, — всегда рады тем, кто пришёл с миром и хорошим аппетитом.

— Спасибо, сэр, — вежливо ответил Регулус.

— Просто Флимонт, — сказал тот тепло.

— А ты давно решил приехать? — вдруг спросила Айрис, посмотрев прямо на него.

Сириус бросил на неё быстрый взгляд, но не вмешался.
Регулус поднял глаза. Родители Айрис слегка замялись от такого вопроса. Айрис знала, что это не вежливо, но она все же решилась спросить.

— Вчера вечером. Решил, что дома всё равно не будет весело. А тут... вроде бы безопаснее.

— И вкуснее, — пробормотал Джеймс себе под нос.

Айрис только кивнула. Она поняла: он не хочет говорить. И в какой-то степени — она его понимала. В доме Блэков не было ни запаха корицы, ни тепла, ни вот этой обыденной, почти нелепой, но настоящей домашней атмосферы.

Айрис стала безразличной к Регулусу, но последней её каплей стало то, что младшего Блэка поселили в комнату Айрис, а ей сказали спать в зале, пока гости не уедут. Отстоять собственную комнату она не смогла, но очень пыталась.

В канун Рождество все начали обмениваться подарками. Джеймс подарил Айрис красивую серебряную подвеску и уютный свитер. Она же подарила ему нормальную сумку, а так как Джеймс коллекционировал специальные маленькие игрушечные машинки, то подарила ему самую редкую машину — счастья не было предела.

Сириус подарил Айрис маленькие часы с кожаным ремешком, которые явно стоили недёшево, но Айрис с радостью взяла подарок, поблагодарив друга. Она подарила ему фирменную рубашку, которые у него обычно рвались, и мягкую игрушку в виде чёрной собаки. Увидев этот подарок, Сириус обрадовался безумно сильно, и Поттеры, улыбаясь, переглянулись между собой и с Сириусом. Регулус заметил эти взгляды на обычную игрушку и слегка задумался.

Юфимия и Флимонт, даже в канун Рождества, нашли подарок для Регулуса — небольшой настоящий цветок, и Айрис тихо посмеялась про себя от такого подарка.

— Прости, ничего больше не нашли, — сказала Юфимия, сложив голову набок.

Регулус, увидев подарок, сначала очень растерялся и даже не знал, что сказать, но его воспитанность и толерантность помогли принять подарок с хорошо наигранной радостью и улыбкой.

— Ничего, мне даже нравится! — сказал он, и так хорошо улыбнулся, что Айрис даже на секунду показалось, что эта улыбка была искренней, но потом быстро поняла, что нет.

Сириусу подарили ярко-красный плед с первой буквой его имени, и старший Блэк искренне улыбнулся, поблагодарив Поттеров, которые почти заменяли ему родителей.

Когда те, у кого был друг для друга подарок, обменялись ими, все продолжали помогать на кухне. Когда Поттер уже повернулась спиной к Блэкам, один из них позвал её:

— Айрис.

Повернувшись, она увидела Регулуса, стоявшего чуть дальше, чем обычно. Она осмотрела его с ног до головы и вопросительно подняла бровь. В руках у него было несколько книжек.

— Что это? — спросила она, посмотрев на книги в его руках.

— Это тебе. Как я понял, ты хочешь начать читать, и собрал из своей личной библиотеки, где большое разнообразие произведений, книги, которые подойдут тебе.

Она удивилась и даже не знала, что ответить, но он протянул руки, давая книги ей. Она не сразу, но приняла их.

— Спасибо, Регулус. Но я же не ожидала, что ты приедешь... поэтому прости. — Ей не было стыдно, она бы и так навряд ли подарила бы ему что-нибудь, хотя понимала, что её заставят. Регулус понял собеседницу полностью, зная, что она думает, и тяжело вздохнул.

— Не переживай, ничего страшного, — сказал он с сарказмом.

Девушка улыбнулась, и когда её позвала мама, она положила книги на стол, но вдруг он снова позвал её.

— Это для Джеймса, ему лично я уже не буду отдавать, — сказал он, протягивая ей красную фирменную кепку и несколько тонких комиксов. — Айрис поняла, что это не он выбирал подарки. — И для твоих родителей, — протянул он пакет, в котором были большие свечи и красивые объёмные кружки.

Она приняла всё это и снова наигранно улыбнулась.

— Сириус постарался. Спасибо, — язвительно сказала она и отвернулась, пошла к маме, оставив Регулуса стоять в небольшом, но ожидаемом шоке.

Он действительно не хотел ничего дарить Поттерам, но старший брат помог ему с выбором, а сам Регулус взял только книги для Айрис, действительно видя, как она пытается читать.

— Серьёзно? Книги на подарок Айрис? — сказал Сириус, впервые увидев то, что взял Регулус из дома.

— Я видел, как она пытается читать.

— Ушам своим не верю, но смотри мне, — сказал Сириус, оглядев брата с ног до головы, до конца не веря словам.

Джеймс, услышав слова «от Регулуса» и посмотрев на свой подарок, тоже понял, что младший Блэк был не при делах в выборе ему подарков. А Юфимия и Флимонт, увидев Регулуса, обняли его с благодарными словами, и он едва коснулся их в ответ.

В Рождество стол был накрыт разнообразным изобилием на любой вкус, хотя человек было всего пять. Юфимия и Флимонт хотели угодить новому гостю в их доме, и тот был вежлив и хоть и скромно, но помогал. Когда часы пробили двенадцать, крышка от шампанского, которое открыла Сириус, взлетела к потолку. Все начали праздновать. Пока все радостно кричали пару секунд, Регулус лишился аппетита и быстро сел.

Какое-то время они просто ели и активно болтали. Все, кроме младшего Блэка, активно что-то рассказывали. Регулус же ел приготовленную Поттерами еду. В их семье то, что ели они, было изысканным и со сложным названием. Но ему нравилось, он с радостью ел их еду. Юфимия и Флимонт, видя это, улыбались, ведь ожидали от гостя другого — ведь о Регулусе слышали не самое хорошее, но пока что он не разочаровал старших Поттеров.

Позже соседи начали пускать сильные салюты, и Юфимия с Флимонтом позвали всех на улицу смотреть с заднего двора. Когда они ушли, Айрис убедившись, что все ушли, быстро налила себе в стакан вместо домашнего компота шампанское, и Сириус наигранно открыл рот от удивления. Регулус смешивал взгляд интереса и презрения, смотрел на неё, а Джеймс сказал что-то вроде «ай-ай-ай».

Когда Айрис выпила до дна и потянулась за чем-то ещё, Сириус остановил её:

— Так, всё, достаточно, — Поттер закатил глаза.

— Ну, братик Сири, — наигранно сказала она, поворачиваясь к Сириусу. Он лишь потрепал её по голове. Регулус, услышав, как Айрис назвала его братиком, испытал неописуемое чувство. Они не были близки с Сириусом, и факт того, что его брат считает своих друзей родными, убивал его.

— Так, детишки, детское время закончилось, смотреть салюты и спать, — с улыбкой сказал Джеймс. Ему и Сириусу было разрешено пить лёгкое шампанское, но Джеймс слегка перепил, раз был так ласков к Регулусу.

— В два часа ночи? — спросил Регулус.

Все посмотрели на него. Сириус замешкался.

— Именно! — выкрутился он.

Сириус и Джеймс подошли и взяли своих младших за шею и потащили их на второй этаж. Те особо не сопротивлялись.

— Так я теперь на диване сплю, — сказал Айрис, когда они зашли в её комнату. Когда она договорила, посмотрела на Регулуса, и тот, даже не посмотрев в ответ, закатил глаза.

— Блэк, тогда ты обустраивайся, — сказал Джеймс с особым сарказмом.

Комната Айрис была небольшой, но в ней всегда был творческий беспорядок. Были повешены плакаты с модных картинок, и всё было неплохо обустроено. Кровать была большой, на которой было много подушек и ещё больше мягких игрушек, с которыми она всегда спала. Регулус, осмотрев комнату, в которой будет спать какое-то время, прикрыл глаза, поняв, что не выживет.

Оказалось, Джеймс за спиной нес свою новую сумку, в которой что-то стеклянное тряслось.

— Вы что, алкоголь украли?

— Не украли, а купили у прекрасного человека! — сказал Джеймс с улыбкой, на что Айрис закатила глаза.

Постельное бельё было поменяно, но множество игрушек никто не убрал, и Регулус думал, как бы вежливо спросить, должно ли быть так, но знал, что это просто стёб, и Айрис специально это сделала. Сириус и Джеймс тоже поняли и тоже немного хохотали.

Вскоре все уже разошлись по своим делам. Джеймс и Сириус пошли в комнату Джеймса, в которой будет спать Сириус, и начали распивать. Регулус уже переоделся в ночную рубашку и штаны и ждал, когда Айрис наконец выйдет из своей комнаты.

Она набирала очень много несовместимых между собой вещей: носки, раскраску с фломастерами, расческу, конфеты, толстовку, и, стоя спиной к Регулусу, который скромно сидел на кровати, спросила:

— А книги надо читать при свечах?

— Что? С чего ты взяла? — спросил он, потирая глаза.

— Ну, я видела, как Римус так читал.

Регулус вздохнул.

— Это по желанию.

— Ясно.

Она взяла одну из книг, которую ей подарил Регулус, и наконец развернулась к нему. Регулус слегка испугался, когда она пошла к нему, но она лишь взяла какую-то большую игрушку, лежащую за его спиной.

— Имей в виду, что если мне что-то понадобится, я зайду.

Регулус не был рад такому объявлению, но принял его и кивнул в знак согласия.

— И скажи спасибо, что я хотя бы предупредила.

— Вы не можете представить, как я рад этому, миссис Айрис Поттер.

Айрис улыбнулась, радуясь тому, что взбесила Блэка, и потом молча ушла. Регулус наконец лег на супер мягкую кровать с множеством подушек, в компании разных животных, которые окружали его повсюду, и он боялся, что во сне обнимет какую-нибудь из них.

Айрис улеглась на своём просторном диване, включила лампу и начала читать книгу, которую ей подарил Регулус. Но, прочитав пару глав, она решила, что сейчас ей будет полезнее почитать про анимагию. Позже она заснула, и тот странный сон больше ей не снился.

Джеймс и Сириус знатно попивали, не осознавая, как им влетит на утро, если их запалят.

Юфмия и Флимонт какое-то время сидели в обнимку на улице, наблюдая за долгими салютами.

Когда наступило утро, Регулус проснулся от кукареканья. Открыв глаза, он увидел плюшевого мишку, а, обернувшись в другую сторону, — как в комнате настоящий петух.

—-
тгк cazerinss