слизеринская ошибка || 𝑹𝒆𝒈𝒖𝒍𝒖𝒔 𝑩𝒍𝒂𝒄𝒌

«Дорогая Айрис, подружка моей не очень хорошей старшей сестры Марлин и твоя самая лучшая подруга — Лора МакКиннон! Пишу тебе письмо с большой надеждой, что у тебя всё хорошо и ты ещё не свихнулась с Регулусом Блэком (Марлин мне рассказала о твоём письме), и я очень надеюсь, что ты его хорошенько гоняешь. Ещё хотела порадовать тебя самой лучшей твоей новостью за этот учебный год: теперь я наконец-то пойду в Хогвартс, как и ты с Марлин. До этого времени у меня были спортивные сборы по теннису, где каким-то образом был ещё футбол! Поэтому теперь я ещё спортивнее! Только немного волнуюсь, ведь прихожу на первый курс только во второй половине учебного года — стрем... Но я учила программу, какой сейчас обучают, и мы всей семьёй уверены, что я попаду на Гриффиндор. Кстати об этом. Надеюсь, что на Слизерине тебя хорошо (очень сомневаюсь), но в любом случае жду ответа и гордости в твоих глазах, когда ты увидишь меня! Заканчиваю это письмо, которое отредактировала моя мама, ведь, по её словам, я пишу как курица лапой. Твоя лучшая подруга Лора МакКиннон.»

— Я скучаю по этой девочке больше, чем по своим друзьям! — сказал Джеймс, сидевший на кресле в комнате сестры, в которой Регулус проводил мало времени, тем более когда там Поттеры.

Лора МакКиннон была младшей сестрой Марлин, которая просто обожала Айрис, как и та её. Девчонка росла буквально на глазах Поттеров, наблюдая, какой становится юная звезда.

Айрис усмехнулась, перекатывая письмо в руках.

— Скучаешь? — лениво бросила она, даже не взглянув на брата. — А не ты ли в прошлом году запер её в чулане, потому что она вылила тебе на голову какой-то клубничный коктейль?

— Да она это заслужила! — возмутился Джеймс. — Ты не представляешь, как тяжело отмывать волосы от сахара. — Он скрестил руки на груди, но глаза у него смеялись. — И вообще, я был уверен, что она забудет про нас, как только попадёт в какую-нибудь элитную теннисную академию.

— Она вообще-то нас всех переживёт, — хмыкнула Айрис, и в её голосе было чуть больше тепла, чем обычно. — Я рада, что она будет в школе. Правда, будет странно видеть Лору в Хогвартсе... Словно это не по-настоящему.

— Не страннее, чем ты на Слизерине, — ухмыльнулся Джеймс, и, поймав её взгляд, тут же вскинул руки в притворной обороне. — Без обид. Ты справляешься... достойно.

Айрис закатила глаза.

— Надеюсь, распределят её на Гриффиндор, как она мечтает. Ей туда. Она слишком... солнечная для всего остального.

— Особенно для вашего подземного змеиного логова, — фыркнул Джеймс. — А если её отправят на Когтевран?

— Тогда ты с Марлин взвоете от печали, — заметила Айрис. — Но я сомневаюсь. Лора — сердцем и душой львица. Как и ты.

Она снова взглянула на письмо, на неуклюжие строчки, явно выправленные взрослой рукой, и сжала край пергамента.

— Я, правда, скучала по ней, — тихо добавила она. — И не только по ней.

Джеймс не ответил сразу. Он встал, подошёл и коротко обнял сестру, неловко, но по-настоящему.

— Всё будет хорошо, Ай. Нам всем не хватает Минни. Но я искренне рад, что Марлин и ее семья справились с этой потерей.

Айрис кивнула, не оборачиваясь.

А в уголке её губ мелькнула тень улыбки.

В этот момент зашёл Регулус, постучавшись, и Поттеры сразу осмотрели его с ног до головы. Прошло пару дней с Рождества, и каждая ночь Регулуса была судной. Он безумно сильно хотел домой, ведь не выносил Поттеров и их ритм жизни. Но что-то его останавливало вернуться домой, раз он терпел Джеймса и Айрис.

Блэк стоял, ничего не говоря, с серьёзным видом, смотря то на Джеймса, то на Айрис.

— Что такое, Блэк? Дневной сон по расписанию? — спросила Айрис с улыбкой на лице, отворачиваясь от гостя и начиная писать письмо Лоре.

— Извините меня за такую наглость, но пока я здесь — это моя комната, — сказал тот уж слишком нагло, и Джеймс даже начал злиться, пока Айрис лишь улыбнулась, не поворачиваясь к нему, и продолжала писать.

— За такие слова, Регулус, я тебе как в первое утро не петуха в комнату пущу, а настоящего аллигатора. И уж поверь, если не большого, то с миниатюрным ты точно будешь обниматься ночью.

— Ладно, испугала, — сказал саркастично Регулус, подняв руки и заходя в комнату, на что Джеймс закатил глаза.

— А как тебе вариант, чтобы мы к тебе в гости заскочили? — спросил Джеймс, ухмыляясь.

— Думаю, такое невозможно. Мои родители откажутся от меня, прежде чем я зайду на порог. Но не могу не выразить огромную благодарность вам за такое гостеприимство ко мне.

Все замолчали.

— Было бы славно, если бы действительно отказались, — сказала Айрис, улыбаясь. Слизеринка не могла сказать, что желает Блэку всего плохого, но не пустить в ход козырные шутки никак не могла. И Джеймс начал осознавать, что он ещё не потерял свою сестру после перехода.

Некая печаль в глазах Блэка промелькнула, но быстро исчезла, не показанная, но Айрис заметила это, смотря боковым зрением. Блэк, был наслышан о многих шутках о его семье от Джеймса, а Айрис лишь подливала масло в огонь. Но Регулус никогда не показывал виду, что что-то не так. Он мог ожидать любые слова от этих двоих, и иногда он давал какой-нибудь резкий ответ, но чаще всего его самообладание и воспитание побеждали. Как и в этот раз.

— Я хотел бы просто взять книгу, — сказал тот, подходя к столу, за которым сидела Айрис и всё так же писала письмо, и рядом с ней сидел её брат. Он взял какую-то большую книжку с чёрной обложкой и названием «Тёмная магия», и Айрис недовольно выгнула бровь. Как и Джеймс.

— Блэк, ты совсем свихнулся? В доме Поттеров читать про тёмную магию — это извращенство! — сказала Айрис, возмущаясь.

— Ну я же не собираюсь у вас в зале устраивать тёмный ритуал, — сказал тот, усевшись на кровать Айрис, на которой временно спал в гостях.

В этот момент в комнату зашёл Сириус. Поттеры посмотрели на старшего Блэка, пока его брат, не посмотрев, аристократично закатил глаза.

— Регулус, — сказал Сириус, подходя к брату и выхватывая книгу из его рук, и дав слабый щелчок по лбу, — хотя бы не тут и не при нас, совесть имей!

— Ну и ладно. Я всё равно знаю больше, чем вы все вместе, — сказал гордо тот и вышел из комнаты.

— Уж мы переживём жизнь без тёмной магии, — сказал Джеймс, отворачиваясь от спины Блэка.

Сириусу стало стыдно за младшего брата.

— Простите его. Ладно, признаю — он долбан.

— Уж мы-то поняли.

                                       ***

Айрис продолжала читать книги про анимагию, быстро вникая в новое дело. Она узнала, что форма анимага не выбирается, а определяется личными качествами.

— Я уверен, ты будешь лисой. Желание самого человека тоже может учитываться, но ты не слишком дави надежду на это, — сказал однажды Сириус, сидя на качелях на заднем дворе после того, как они с Айрис слепили снеговика.

Ещё до всего этого она знала про регистрацию анимагов, пример тому даже Макгонагалл. Но понятное дело, что Питер, Сириус и Джеймс — неофициальные. Поттер не задумывалась о своём патронусе, ведь они ещё даже не проходили его, но должны были после зимних каникул. И Айрис думала, что это хорошее время, чтобы узнать много чего нового.

Сириус и Джеймс объясняли, что читать книжки недостаточно для анимага, но в первые месяцы, и даже в первый год, именно это делать и нужно.

Собирать информацию из разных книг по типу:
«Анимагия: теория и практика»
«Дневники прошлых анимагов»
«Записи о трансфигурации, внутренней магии, контроле сознания»

Это всё ей дал Джеймс, у которого в её возрасте были только такие книжки, поэтому Айрис не пришлось их долго искать.

Самоанализ и медитации —
• Каждый день учиться удерживать внимание на себе, чувствовать эмоции.
• Тренировать внутреннюю устойчивость и контроль — без этого анимагия невозможна.
• Вести дневник: какие эмоции сильны, что управляет ею, какие инстинкты в ней живут.

Наблюдение за животными —
• Ходить в Запретный лес или смотреть на школьных сов, кошек, гиппогрифов. Или на каникулах, ходить в ближайший лес.
• Учиться видеть повадки, движения, ощущать разницу между магией человека и зверя.

Всё это она делала самостоятельно, но лишь иногда Сириус и Джеймс подглядывали за ней и были удивлены, что Айрис так серьёзно взялась за это дело.

— Если душа мага не сбалансирована — трансформация её разорвёт, — прочитала Айрис вслух, сидя на пеньке в заснеженном лесу возле дома.

Джеймс и Сириус сидели рядом, и каждый читал какие-то комиксы.

Айрис отложила книгу и глубоко выдохнула, будто стараясь пропустить прочитанное не только через разум, но и через себя. В груди что-то неприятно кольнуло: то ли от страха, то ли от осознания, что путь, за который она взялась, куда серьёзнее, чем казалось вначале.

— Если душа мага не сбалансирована... — снова прошептала она и посмотрела на присутствующих.

— Не волнуйся, — отозвался Сириус, не поднимая взгляда от комикса. — У тебя с душой всё в порядке. Ну, почти.

— Почти? — Айрис повернулась к нему.

— Ну, ты Поттер, — пожал плечами он с усмешкой. — Уже не самый простой старт. А тут ещё Слизерин,  змеи...

После начала этого учебного года друзья Айрис любили ей напоминать про то, где она теперь. И иногда Айрис даже не понимала, когда это были шутки, а когда они хотели увидеть что-то того, чего ещё не видели. И частенько её же друзья бесились от этого — то со зла, то с непонимания. И Поттер чувствовала себя виноватой и не понимала, почему к ней такое внимание, именно из-за этого, когда её личность была не построена на этом случае. Но её жизнь разделилась на «до» и «после». Всё могло бы сложиться очень хорошо без всяких проблем, но из-за того, что близкие люди её не понимали и не признавали, это было не сказочно.

И это ранило Айрис сильнее, чем она могла бы признаться даже самой себе. Она старалась делать вид, что ей всё равно, что слова друзей лишь скользят по поверхности и не задевают. Но внутри она чувствовала, как каждый упрёк, каждая колкая шутка оставляли след, и этот след рос, словно трещина в стекле. Айрис не хотела жаловаться — ведь она Поттер, и гордость не позволяла. Но иногда, особенно по ночам, это всё возвращалось эхом, от которого не спрятаться.

— И я, — вставил Джеймс. — Самое тяжёлое испытание для твоей стабильности.

Айрис фыркнула, разогнав плохие мысли.

— Ага. Но пока справляюсь. — Она снова посмотрела в книгу. — Просто... страшно немного. Я думала — ну, анимагия, прикольно, зверьком стать. А тут...

— А тут, — Сириус наконец поднял голову, — всё немного сложнее. Мы сами не до конца понимали, во что лезем. Но теперь ты знаешь заранее. Значит, у тебя шансов больше.

— И времени, — добавил Джеймс. — Не спеши. Честно. Всё, что ты сейчас делаешь — правильно.

Она кивнула и снова открыла дневник, исписанный уже десятками строчек размышлений, чувств, вопросов. Где-то на полях были наспех нарисованы морды животных — лис, сов, даже летучей мыши. Айрис всё чаще ловила себя на том, что вглядывается в отражения и силуэты, ища в себе ту форму, которая однажды может стать её второй сущностью.

— Думаете, я правда лиса? — спросила она, глядя в сторону, будто самой себе.

— Лиса — хитрая, быстрая и своенравная, — сказал Сириус. — Подходит.

— И злопамятная, — добавил Джеймс. — Очень в стиле Айрис.

Она усмехнулась, но где-то внутри стало теплее. Впереди было много — и опасностей, и труда, и сомнений. Но рядом были те, кто уже прошёл этот путь.

Именно в тот момент она поняла: она не просто хочет стать анимагом.

Она станет.

Ежедневно, совмещая и анимагию, она также занималась балетом и ежедневными тренировками. Она прогоняла Регулуса из комнаты и тренировалась там, ведь там более-менее много пространства. У Блэка же не было выбора, его радовало только то, что его пребывание у Поттеров долго не продлится. Ведь через 5 дней его четырнадцатилетие — 13 января.

Поттер разогревала мышцы и надевала на руки и ноги специальную одежду, чтобы мышцы не замерзали от прохладного воздуха в доме Поттеров. Она пыталась улучшать свою растяжку, ведь на тренировках она уже неплохо сидела на правом и левом шпагате, но недолго. А поперечный был её слабым местом.

Она включила музыку на старом радио, стараясь не слишком громко. Пол слегка скользил, но Айрис уже привыкла. Она стояла у воображаемого станка, делая плие и позиции, повторяя движения с точностью до миллиметра.

Сначала тело сопротивлялось — было утро, мышцы ещё не до конца проснулись, но вскоре привычная лёгкость вернулась. Айрис вытягивала носки, держала спину прямой, ловила каждое движение в зеркале, установленном напротив кровати.

— Опять ты, — буркнул Регулус, заглядывая в комнату. Он был в мятой футболке и с недовольным лицом. — Мне вообще-то нужно переодеться.

— Слишком поздно, Блэк, — не оборачиваясь, ответила Айрис и продолжила делать махи ногами. — У тебя было всё утро.

Регулус раздражённо фыркнул, но всё же закрыл дверь. Его раздражение только подогревало Айрис. Она не переставала повторять движения, отрабатывая равновесие и переходы. Её тело уже давно привыкло к этому режиму: танец, магия, трансфигурация, теория по анимагии, и снова танец.

Прошло около часа. Пот скапливался на лбу, волосы прилипали к вискам, но она всё ещё не могла дотянуться грудью до пола на поперечном шпагате. Это бесило. Особенно когда всё остальное поддавалось тренировке быстрее.

— Будешь так упираться — порвёшься пополам, — раздался голос Сириуса за дверью. Он не заходил, но по определенной музыке знал, что происходит за дверью.

— Лучше порвусь, чем сдамся, — парировала она, не открывая глаз.

— Звучит как наш девиз, — усмехнулся он. — Но всё же не забывай отдыхать. Магия в изнемождённом теле работает плохо.

Айрис ничего не ответила. Но мысленно согласилась: завтра даст себе пятнадцать минут отдыха. Но не факт.

                                      ***

Юфимия готовила суп. Дом был наполнен запахом лаврового листа, курицы и чего-то по-настоящему уютного. Айрис стояла в дверях, обняв себя за плечи, будто ей было холодно, хотя камин в соседней комнате потрескивал, как всегда. Она долго молчала, наблюдая, как мать двигается по кухне — ловко, спокойно, как будто всё в мире на своих местах. И только потом, не выдержав, прошептала:

— Мам...

Юфимия чуть вздрогнула, но тут же обернулась, улыбаясь.
— Да, милая?

Айрис на секунду опустила глаза, и голос у неё дрогнул:

— Ты... ты принимаешь меня такой, какая я есть?

Юфимия тут же перестала мешать суп. Ложка с глухим стуком опустилась на край кастрюли. Она подошла к дочери и встала перед ней, будто всматривалась в самую суть.

— Что случилось, Айрис?

Айрис стиснула пальцы, не зная, с чего начать. Она молчала. Несколько долгих, мучительно долгих секунд. А потом прорвало.

— Я... я не понимаю, почему всё изменилось. — Голос дрожал, как струна. — Почему меня теперь смотрят иначе. Даже друзья. Даже Джеймс. Они будто... будто не видят меня больше.

Слёзы выступили на глазах, и она смахнула их тыльной стороной ладони, злясь на себя за эту слабость.

— Я ведь не стала другой, мам. Правда. Всё это — я. Всё, что я делаю, всё, чем я живу. Я не пряталась. Не притворялась. Я просто попала в Слизерин. Это ведь не значит, что я плохая? Это не значит, что я чужая?

Юфимия молчала, давая дочери говорить всё, что рвалось наружу.

— Они не говорят это вслух, — продолжала Айрис сквозь всхлипы. — Но я вижу. В каждом взгляде, в каждом: «ой, да ты теперь слизеринец». Даже когда Сириус шутит, мне хочется кричать. Потому что это — не шутка. Не для меня. Я Поттер. Я такая, какая я есть. Но меня будто перестали узнавать. Или не хотят. Или ждут, что я вернусь к ним другой. Что стану снова удобной.

Она всхлипнула, с трудом выговаривая слова.

— Я стараюсь. Я правда стараюсь. Я каждый день тренируюсь, учусь, держусь, улыбаюсь... Но внутри будто трещина. Я одна. Я между. Не там и не тут. И даже когда я рядом с ними — я будто далеко. Потому что они хотят прежнюю Айрис. А прежней меня нет. Я взрослею. Я ищу себя. Я... просто хочу, чтобы они тоже это увидели.

Юфимия медленно подошла ближе, очень медленно, будто боялась спугнуть её, как пугливого оленёнка. Потом, молча, обняла дочь — крепко, надёжно, как в детстве, когда Айрис падала с метлы и приходила в дом в грязи по уши, но с сияющими глазами.

— Послушай меня, — мягко, но твёрдо сказала она, прижимая дочь к себе. — То, что ты сейчас чувствуешь — не ошибка. Это рост. Это боль от того, что мир тебя не понял. Но это не твоя вина. Мир часто не понимает сильных, тех, кто идёт своим путём. Но это не значит, что ты одна. Ты у нас есть. Ты у меня есть. И я горжусь тобой больше, чем могу сказать. Не за старания. Не за успехи. Не за магию. А за твою смелость быть собой.

Айрис дрожала в её руках. Слёзы струились по щекам, и теперь она даже не пыталась их остановить.

— Мне так страшно, мам... — прошептала она. — Страшно, что они отдалятся ещё сильнее. Что я потеряю их.

— Если кто-то отдаляется из-за того, кем ты становишься, — тихо ответила Юфимия, — значит, это не ты их теряешь. Это они теряют тебя. Но поверь мне — настоящие останутся. Даже если сейчас они не всё понимают.

Они долго стояли молча. Айрис слушала, как стучит мамино сердце — так знакомо, так по-настоящему родное. Её сердце тоже било быстро, но немного спокойнее. Она позволила себе расслабиться, впервые за долгое время.

— А я могу быть Слизерином... и всё равно быть Поттером? — спросила она почти шёпотом.

Юфимия с улыбкой поцеловала её в лоб.

— Ты можешь быть кем угодно. Потому что твоя сила не в названии факультета. А в сердце, что ты носишь внутри. И оно у тебя золотое, Айрис. С любыми цветами на мантии.

Айрис снова расплакалась. Но это были другие слёзы — тёплые. Лёгкие.

                                      ***

На часах было где-то 2 часа ночи, когда Айрис услышала, как кто-то находится в прихожей, а до этого мимо неё быстро прошёл какой-то силуэт. Она потёрла глаза и решила проверить, кому в такое время приспичило выйти на улицу. Когда она вышла из-за угла, то увидела Регулуса, который застёгивал пуговицы на пальто.

— Куда собрался? — спросила она, облокотившись о стену.

Блэк поднял глаза на неё, но потом быстро отвёл взгляд и развернулся, взяв рюкзак, с которым и приехал.

— Домой.

— Ночью? Ты же вообще планировал... — но не успела Айрис договорить, как Блэк её прервал.

— Срочные дела.

Поттер поняла, что он не собирается рассказывать ей о своих планах, да и ей особо не было любопытно. Она лишь осмотрела его с ног до головы.

— Сириуса предупредил хотя бы?

— Нет, но написал письмо. Передай родителям спасибо за гостеприимство.

— Ещё приедешь? — спросила Айрис. На её лице появилась улыбка, и Регулус, тяжело вздохнув, легко ухмыльнулся, посмотрев в пол, не желая говорить правду. Но Айрис знала.

— Я закрою, — сказала она, указывая на дверь, и Регулус кивнул ей, вышел из дома, а Поттер закрыла дверь на замок.

Айрис думала, что её не касаются дела Блэка. Ведь так оно и есть. Она была рада, что неожиданный гость ушёл.

Айрис осталась одна. Часы на стене пробили 2:30. Дом поттеров спал. Тихо потрескивал огонь в камине, отбрасывая пляшущие тени на стены, и казалось, что воздух в комнате стал чуть теплее, почти живым.

Айрис медленно опустилась на пол, обняв колени, и посмотрела на огонь. Он был... странный. Не просто тёплый, не просто светлый. Он как будто знал, что она здесь. Не пугал и не угрожал — просто смотрел на неё, так же, как она на него. Мягкие языки пламени вдруг будто замедлились, вытянулись выше, тянулись к ней, как будто приветствуя.

Айрис не отводила взгляда. Она чувствовала — что-то происходит. В груди стало тепло, не от жара, а от чего-то другого — как будто внутри неё что-то отзывалось на этот свет, как будто пламя и она были одной природы. Оно будто дышало с ней в такт.

Она протянула руку к камину. Не в огонь — просто ближе. И в этот момент пламя чуть дрогнуло. Мгновение — и огонь будто вытянулся, едва заметно, навстречу её пальцам. Он не обжигал. Воздух между ними дрожал, как натянутая струна.

Айрис резко отдёрнула руку и замерла. Сердце стучало где-то в горле. Она прикусила губу, глядя на огонь с недоверием, тревогой... и замиранием. Она ничего не делала. Ни заклинаний, ни палочки. Просто... было чувство. И этого оказалось достаточно.

— Что со мной... — прошептала она в пустоту.

Но огонь уже снова стал обычным. Танцевал в камине, будто ничего и не было. Айрис закрыла глаза. Всё это могло ей показаться. Усталость. Бессонные ночи. Тренировки. Переживания. Или... нет.

Она не знала.

——
тгк cazerinss