Глава 14 (18+)
Согласно людским поверьям, ночь - время всякой нечисти и злых духов. Принц севера в злых духов не верил, но защитой явно не пренебрегал. Небольшой лагерь освещался костром в центре, около которого спинами к огню сидели два мага в робах. По периметру четверо рыцарей и двое лучников вглядывались в ночную мглу, чтобы никто не мог потревожить покой монаршей особы. К несчастью, злые духи были уже рядом. Прячась во тьме, призраки внимательно рассматривали лагерь. Наложив печати на свои глаза, двое из них внимательно разглядывали нечто невидимое остальным.
- Что видишь, Хаузер? - нетерпеливым тоном произнёс Рейно, поторапливая подчинённого. - Что там?
- Как паук плетёт свои сети, так и лагерь этот защищает целая паутина чар, - поэтично ответил призрак. - Судя по всему, те двое у костра - дежурные колдуны. Следят за защитой. Чары не сложные, но их много, непросто понять, что надо блокировать в первую очередь.
- Я ещё и заклятие вспышки вижу, - подал голос второй боец. - На ветку дерева прицепили артефакт. Случись что, бахнет так, что все ослепнем, а вот у них наверняка глазки-то чарами прикрыты.
- Пробиться сможете?
- Вопрос времени, командир, - Хаузер пожал плечами. - Тут нет ничего чересчур сложного, запутанно просто. Можно было сделать лучше. Привыкая делать работу спустя рукава, обнаружишь однажды, что приведёт она погибель твою.
Рейно недовольно поморщился.
- Оставь свои красивые разглагольствования, - прошипел он. - Сколько времени надо, минута, две, десять?
- Если полностью распутать клубок, чтоб пройти незаметно, то это надолго, да и, боюсь, колдуны не дадут нам нейтрализовать защиту полностью, - ответил другой.
Рейно перевёл взгляд в сторону лагеря, прищурившись. Он ненадолго задумался, а после вновь повернулся к призраку.
- А если грубо и эффективно?
- Минуты три, - протянул тот. - Мы вдвоём нейтрализуем вспышку и заклятия, что могут обездвижить или замедлить, ну, а остальное громыхнёт так, что и мёртвые поднимутся.
- Ясно, - кивнул Рейно. - Часовые внутри защитной зоны?
- Да, у самого края ходят, но ни шагу за пределы.
- Понял, работайте, - Рейно повернулся к остальным. - Вы все, по парам. Ждём нейтрализации чар и прорываемся внутрь с двух сторон.
Ученик короля прикрыл глаза и сосредоточился на внутренних ощущениях. В этом мире ему не требовалось напрягаться, чтобы чувствовать наличие магии.
- Всего четверо одарённых, двое слабые, значит оставшиеся двое те, что ставили защиту. Судя по всему сидят в центре лагеря. Живым берём принца, слугу и пару человек из числа охраны, остальных режем, и тех колдунов в первую очередь.
Хаузер с напарником принялись колдовать над защитным периметром, накладывая одну за другой фиолетовые печати, а остальные, разбившись по парам, обошли лагерь с двух сторон, прикрываясь ночной тьмой. Засев за кустами, и натянув на нос чёрные шарфы, чтобы скрыть лица, все быстро распределились по местам и стали ждать. Рейно укрыл себя и бойца, что был с ним в паре, сферическим щитом и едва Хаузер замахал руками, показывая, что всё готово, первым ворвался в лагерь. Огненными цветами распустились несколько взрывов, по периметру лагеря ударили молнии, комья земли разлетелись вокруг. И сквозь завесу поднявшейся пыли и клубящегося дыма в лагерь хлынули хищные тени.
Часовые не успели даже обнажить клинки, Рейно подскочил и резким движением пробил одному грудь мечом, сразу рванув клинок в сторону, расширяя рану и оставляя врага истекать кровью. Второго убивать не понадобилось, ему в горло прилетел нож. Напарник старался не отставать. Около рук вспыхнули фиолетовые печати, и во вражеских колдунов, сидящих у костра, полетели чёрные лезвия. Обращая всё внимание на Рейно, они совершенно не подумали о том, что за спиной, сквозь огонь и молнии, прошла вторая группа. Точно такие же лезвия пронзили северных колдунов со спины: сердце, печень, шея. Оба упали замертво, как марионетки с обрезанными ниточками.
Часовые мертвы. Все до единого. Кому пронзили сердце, кому разрезали горло. Каждая смерть пришла одним точным ударом. Впрочем, своими жизнями часовые купили спящим немного времени. Из палаток уже выбегали люди, спешно обнажая оружие. С учётом принца и его личного слуги, перевес был всё ещё на их стороне: одиннадцать рыцарей и принц, против восьмерых убийц. Впрочем, призраков это никак не смущало. Перемещаясь тихо и незаметно, словно тени, они исчезали и появлялись слишком близко, вплотную, чтобы нанести удар и также бесшумно отскочить назад.
Двое с парными кинжалами буквально изрезали трёх рыцарей. Даже не пытаясь убить их заклятиями, они перескакивали между целями, подрезая сухожилия на ногах и руках, оставляя порезы и коля кинжалами в стыки брони. Как только враги опустились на колени не в силах стоять от боли и кровопотери, призраки, схватив их за головы, показательно, с оттягом, перерезали двум рыцарям глотки, а третьего просто добили его же мечом, пробив грудь насквозь.
Не желая подставляться, рыцари сомкнулись в круг, оставив принца в центре, защищая его собой со всех сторон. Получив несколько порезов, призраки стали злее. Хаузер, изловчившись подрезать одному из рыцарей руку, попросту казнил обезоруженного. Он схватил рыцаря за воротник, кинжалом рассёк ему горло и, пока воин хрипел, тремя пальцами залез в рану и вырвал оттуда небольшой комок плоти, отбросив от себя захлебывающееся кровью тело. Принц попытался было вступить в бой, но быстро был успокоен ударом в челюсть от подскочившего к нему Рейно.
Как и было приказано, из всех в живых оставили троих: личного слугу и парочку подрезанных рыцарей. Остальных добили просто: по очереди свернули каждому шею. Показательно, чтобы и принц и пленники видели.
- Вы не знаете с кем связались! - вдруг дрожащим голосом завопил принц, когда ему сноровисто связывали руки. - Вы все трупы!!! Мой отец вас найдёт, покарает, каждого вздёрнут на дыбе!
- Почему же не знаем? Хорошо знаем, - сладко проговорил Рейно и, сев перед принцем, стянул шарф, чтобы пленник мог рассмотреть мага.
Яркие фиолетовые глаза сверкнули в темноте бескрайней ночи. В этом блеске яда было побольше, чем в любом зелье, и даже без каких-либо чар разума пугающе спокойный взгляд безумца наводил страх.
- Т-ты... - Никоракт тупо смотрел в глаза Рейно и даже не смел моргать. - Это ты! Ты напал на своего принца, на своего хозяина и господина! - вдруг осмелился выкрикнуть он. - Отец не потерпит такого! Отец... - обещания всевозможных кар прервала размашистая пощёчина тыльной стороной ладони.
Рейно резко впился пальцами в корни чёрных волос принца и грубо повернул его голову в сторону пленников.
- Тут нет твоего отца, но зато есть мы, - всё так же сладко, но пусто и холодно проговорил Рейно. - Хаузер. Вот этого, с краю.
Коротко кивнув, призрак запрокинул пленнику голову, точным движением сделал ровный разрез под подбородком. Тёплая плоть расступилась, алая кровь заструилась по горлу, обогнув кадык и впитываясь в грязную одежду. Хаузер медленно провёл пальцами по надреза, а после залез в рану. Сразу достать желаемое не получилось и пришлось подрезать ухваченное ножом. Трясущееся, отчаянно пытающееся вырваться хрипящее и захлёбывающееся в крови тело держали ещё двое, чтоб не упало, а магические лозы намертво связали пленника. Основательно замазавшись в крови, довольный Хаузер продемонстрировал вырезанный через рану язык и бросил его к ногам принца.
Тот зажмурился, дыхание окончательно сбилось, а со лба стекла горячая капля пота. В ночной прохладе можно было заметить, как от принца исходит еле заметный пар.
- Итак, - Рейно отпустил волосы парня, а после легко улыбнулся, склонив голову набок. - Начинаем разговор. Твоё имя я знаю, но расскажи о том, какой магией владеешь, любишь ли охоту и... - он чуть замялся. - Рыбалку?
- Охоту? Р-рыбалку? - принц непонимающе уставился на чародея. - И-и ради этого ты убил моих людей? Мог просто спросить, ты... конченый ублюдок, убийца, псих!
- Отвечай на вопрос, - тягуче пробормотал он. - А то будет как с ним. Слугу пока не трогайте, а второму... Хм? - Рейно беспечно пожал плечами. - Сломайте руку.
Раздался хруст, словно треснул сухой хворост, а за ним последовал истошный крик боли.
- Будет сильно орать, отрежьте язык. А ты, Никоракт, если ещё хоть раз не станешь отвечать на вопрос или, не знаю, будешь лгать, то ломать руку будем тебе. Сначала одну, потом вторую, затем начнём ломать пальцы, потом ноги, ясненько? - улыбнулся чародей, сверкнув фиолетовыми глазами.
- Н-не надо! Прошу не надо! - взмолился тот, с трудом сдерживая плач. - Я... я охоту люблю! Часто ездил с отцом когда мальчишкой был. Сейчас в основном сам, со слугой. На оленя люблю ходить, на уток! Вл-владею магией воды, но слабо. От природы талант у меня небольшой, но парочку заклятий умею. Отец считал, что как будущий король я должен уметь мастерски управляться с мечом и магии почти не учил, - периодически запинаясь тараторил тот.
- Понятно, - бросил Рейно. - Эй, слуга, твой господин говорит правду? Не советую лгать, - маг вильнул головой в сторону стражника без языка. - Твой господин нам ещё нужен, а ты и в муках сдохнуть можешь.
- Правду! - крикнул тот. - Истинно правду говорит, - он интенсивно закивал головой. - Господин охоту очень любит, а вот рыбалку нет, скучно ему. Любит развлечения. Игры... В основном активные! А ещё любит выпить и потискать хорошеньких служанок. Почитай всегда новеньких девок портит!
Ох, зря. Рейно прищурился.
- Насильничаешь? - во взгляде появилось острое презрение, а Никоракт немного сжался.
- Н-нет, как можно?! Они сами соглашаются. Не могут мне отказать, я же принц. Многие сами хотят! Север полон развратных женщин! Н-но... Взамен им хорошо доплачивают. Ну а... Лекарь за ними следит, чтоб не беременели! Бастарды отцу не нужны. Я ответственно к этому подхожу!
Рейно как-то недоверчиво посмотрел на принца. Все они одинаковые. Разные фразы, но суть та же. И от этого было тошно. Рейно успел выучить каждую подобную отговорку.
- Чего ж тогда жениться поехал, раз тебе и так жилось хорошо?
- Отец настоял. Политика, да и... Говорят, что принцесса Кая очень красивая, так что я в целом ничего против не имел! - продолжил тот. - Одно дело служанок безропотных на кровати разложить, а другое дело принцессу, совсем другие же ощущения, с-согласись?
- Понятно, - Рейно закатил глаза и ловко сдул с лица нависший фиолетовый локон, а после обратился к слуге. - Он правду сказал?
- Да, господин правду сказал... как есть правду!
И этот туда же. А ведь в их взглядах была одна искра.
- Лжёшь, по глазам же вижу, - Рейно не сводил пристального взгляда со слуги. Этого было достаточно, чтобы заставить расколоться... почти. - Хаузер, руку.
Ещё дважды был слышен звонкий сочный хруст и протяжный вой. Призрак не только сломал слуге руку, но ещё и с размаху наступил на пальцы, ломая и их.
- Солгал! Солгал! Смазливых и шибко гордых брали силой! - сквозь вой промычал тот. - Платили потом, чтобы не болтали. Много платили! Денег не жалели! Не надо, прошу, не надо!!!
Никакими деньгами не компенсировать ту боль, которую те двое принесли тем, кто слабее и ниже по статусу. Ничего, Рейно тоже так умеет.
- Я предупреждал, - Рейно снисходительно улыбнулся, освободил из пут левую руку Никоракта. Преодолевая слабое сопротивление, он вытянул её и сильным размашистым ударом по локтевому суставу согнул руку так, как природой было не предусмотрено. - Знаешь, я очень не люблю насильников.
Принц орал долго, до хрипа. Боль была сильной и если бы мог он катался бы по земле, но Рейно позволил себе чуть-чуть милосердия и по указу, один из призраков принялся подлечивать принца, существенно уменьшив боль в сломанной руке, чтобы пленник мог продолжать говорить.
- Теперь об образовании. Читать, считать, писать умеешь?
- Да, конченный ты сукин сын, умею, - яростно прошипел мужчина, часто моргая, пока из его опухших красных глаз текли слёзы. На горячем лице они быстро высыхали, оставляя белые, еле заметные, неровные разводы. - Обучение было домашнее. География, история, экономика, право, управлять государством учили. Отец не жалел денег. Скучно было, но он заставлял... мог заставить. Он силён, и по силе не сравнится даже с тобой.
- Оу, - Рейно расстроенно свёл брови. Но фальшивые наигранные эмоции быстро отступили. - Отряд, приказ! Тела собрать и сжечь, этих двоих в расход. Ну а меня... - тут парень перевёл взгляд на Никоракта. - Меня с принцем не тревожить, наедине поговорим.
Рейно уволок испуганного Никоракта в палатку. Оставив призраков развлекаться с пленными.
- Не убивай! Не убивай! Не убивай! - молил принц, захлёбываясь собственными слезами. - Молю не убивай! Отец заплатит, много заплатит. Что хочешь сделаю для тебя. Ты могущественный чародей я понял. Нужна власть? Получишь. Женщины? Тоже получишь, даже Каю тебе отдам. Её девственность твоя! Свяжу чтоб не дергалась и сможешь пользовать её как захочешь. Любая прихоть! Любые позы! Н-не захочешь Каю, так в королевском дворе другая принцесса есть! Прошу! Только не убивай! - сбивчиво тараторил Никоракт то и дело всхлипывая и икая.
Рейно внимательно слушал посулы, а сам достал из внутреннего кармана медальон и потихонечку колдовал над ним. Обещать невинность женщины, которая могла бы стать твоей женой и матерью твоих детей... Как низко. Как мерзко. Как же готов был унижаться этот человек. А его жалкая жизнь с каждым новым словом теряла свою ценность.
- Это всё, конечно, хорошо, но деньги, - Рейно обрисовал круг в медальоне. - Власть, - появились контуры. - Женщины, - глаза сверкнули магией, а в подвеске красным сверкнули нужные руны. - Всё это я получу сам. Столько, сколько захочу. А от тебя же мне нужно лишь одно, - Рейно подошёл вплотную и заглянул Никоракту в глаза. - Твоё лицо.
Принц не успел даже что-то понять, как Рейно резким движением перерезал ему горло и накрыл рану медальоном. Простенькое украшение сразу засветилось алым светом. Перед тем как закатить глаза и умереть, Никоракт успел увидеть, как маг, надевший медальон, обагренный кровью, преображается и спустя считанные секунды на умирающего смотрела его точная копия, словно отражение из зеркала вышло в реальный мир.
Пришлось немного задержаться, чтобы переодеться в подходящую одежду, зато теперь стало удобно. Выйдя из палатки, маг выволок за ногу ещё тёплый труп принца.
- Этого к остальным. Избавьтесь от тел.
- Господин? - Хаузер вопросительно смотрел на то, как пленный принц тащит труп самого себя.
Весьма необычное зрелище. Рейно поморщился.
- Да, учитель научил одному заклятию. Как раз пригодилось. Не бери в голову. Я теперь принц, а вы моя охрана, за исключением тебя, Хаузер. Ты будешь моим слугой.
- Я?! - громко удивился тот. - Господин, а может лучше...
- Нет, мой говорливый. Ты. И только ты. Чтобы я в этом мире со скуки не стух.
- Словно молодое дерево на штормовом ветру, я склоняюсь перед вашей волей, - поклонился он.
- Именно, - кивнул Рейно. - А теперь избавься от тел. Чтобы не осталось ни кусочка плоти. Броню только с них снимите, переодеваться будете.
- Сделаем, - Хаузер взял пару бойцов и отправился уничтожать трупы.
- Теперь ты, Алиса, и ты, Амина, - Рейно по очереди ткнул пальцем в двух призраков, похожих друг на друга. - После битвы ран на вас маловато, так что сделайте порезы. Смотрите чтобы были боеспособны, лечебную магию применять нельзя, будем обходиться обычными средствами.
Девушки синхронно кивнули и по очереди нанесли друг другу пару режущих ударов, по плечам и одна ещё получила порез на левом бедре. Тихонько шипя и скалясь от боли, обе сразу принялись заматывать порезы чистой тканью.
- Как закончите, всем переодеваться в местную одежду. Вы должны быть похожи на мою охрану, потрепанную в битве с безжалостными убийцами.
Стоило Софии открыть дверь, как тут же из кабинета стремительно вышла высокая крепкая женщина, чуть не сбив с ног хрупкую аристократку. София отскочила в сторону и подняла взгляд. Разглядеть успела лишь расстёгнутый военный жакет. Опустив глаза, зацепилась за рукоять меча, висевшего на поясе, а после вновь оценочно скользнула по одеянию, пока, наконец, не посмотрела вверх. Встретившись с малиновыми глазами воительницы, затаила дыхание. Женщина с неким пренебрежением, даже, малость, отвращением посмотрела на аристократку, а пройдя мимо почти невесомо задела плечом рукав её туники.
Глянув вслед, София поёжилась. В том мире ей приходилось становиться объектом оценок, она уже выучила наизусть те взгляды, безмолвные жесты и даже выражения лиц. И всегда это означало "да уж, такая точно не пойдёт в жёны нашему сыну". Этот же взгляд был совсем другим. В основном так смотрели благородные девушки на Каю, видя в ней конкурентку.
София мотнула головой. Бросьте, ну какая она конкурентка?
Ступив за порог, тело погрузилось в густую дымку благовоний, пряную и терпкую, щекочущую нос и горло. От нехватки свежего воздуха девушка невольно закашлялась, закрыв рукой рот и нос. Мальбус мигом встрепенулся, встал и поспешил открыть окно, помогая магией проветрить помещение.
Поодаль, у камина, стоял Кайл, отвлечённо рассматривающий потрескавшийся потолок и перекатывающийся с пятки на носок, пребывая в каком-то забвенном наслаждении. Он не сразу перевёл взгляд на Софию, но как только увидел, улыбнулся и помахал ей, так и не решившись сдвинуться с места.
Немного неожиданно, она надеялась на объятия, но, видимо, не в присутствии короля. Девушка спрятала руки за спину, внимательно глянув в глубокие синие глаза своего похитителя. Она смотрела пристально, устало, с ненавистью, выжигая дыру в бескрайней синеве. Этим она сказала многое, и Мальбус отвёл взгляд.
- Тебя просили поблагодарить, - начал он, и девушка тут же переменилась в лице, накинув удивление. - Та женщина с ребёнком, которую ты спасла. Она безмерно благодарна тебе.
- Я не могла иначе, - спокойно ответила София, гордо приподняв подбородок. - Жизнь матери и ребёнка дороже моей. Моя обязанность как сильного чародея помочь им.
Безрассудное благородство. И ведь она могла умереть, если бы Мальбус не подоспел вовремя. И не испугалась же.
- Что с чёрным магом, который вызвал переполох в городе? - следом поинтересовалась София, не дав Мальбусу даже возразить. - Вряд ли это были просто слухи.
- Поймали, - прямо ответил король. - Но это оказался не чёрный маг, а всего лишь одержимый, - король посмотрел на всё так же беззаботно улыбающегося Кайла, подпрыгивающего на носочках.
В то время на лице Софии повисло вопросительное выражение.
- Одержимые - это тёмные твари, поднятые из мёртвых тел, - начал Мальбус, руками подперев подбородок. - Люди, животные, не важно, главное чтобы тело было достаточно целым и убито недавно. Всё, на что эти твари способны - это напрямую, в лоб выполнять приказы хозяина. Свежеподнятые, впрочем, могут проявлять некие искры изобретательности, но это скорее небольшое исключение из правил. Тут же ситуация другая. Одержимый был создан из живого человека, более того, он живым и остался. Если поднять одержимого способен даже слабейший чёрный маг, то сделать живого одержимого, способного мыслить... - король вздохнул, будто бы не хотел продолжать разговор. И всё же под взглядом Софии сдался. - Тут уже нужно некое мастерство. Этот был ещё курсантом. Учиться не хотел, экзамены сдавал плохо, был очень конфликтным и вспыльчивым, провоцировал всех, приставал к молодым девушкам и без уважения относился к старшим. Вроде бы лекари нашли на него управу, давали ему какие-то сильные чаи и настои...
София вновь мельком глянула на Кайла, когда услышала слово "чай". Чай... Чай по рецепту не отпускают.
- Да, только спокойствие было временным. Дальше его состояние начало ухудшаться. От чего-то этот молодой возомнил себя, с его слов, полубогом зверей. Кричал, что он послан исполнять волю Великого Духа и должен всех неугодных казнить и стереть с лица земли. Что он повелитель химер и... - Мальбус устало вздохнул. - В общем, невесть что говорил. Поймали его не быстро: после нападения он спрятался в лесу, убежал почти к границам болот, а там сомнений не осталось: химеры его не трогали, боялись его ауры. Зато на ловчих не брезговали рычать и скалиться. Приведут, Кайл его казнит.
София так и смотрела на улыбающегося Кайла. Точно ли этому солнышку стоит поручать такое жестокое дело?
- Почему не Рейно? - возразила София, переведя взгляд уже на Мальбуса.
- Занят, - вздохнул король. - Да и палача лучше, чем Кайл не найти. За содеянное этот одержимый заслужил худшее наказание.
Но парень всё так же переминался с пятки на носок, находясь в полном предвкушении того, что ему предстоит сделать. Мальбус хотел было что-то ещё сказать, но его прервал служащий, бесцеремонно ворвавшись в кабинет.
- Ваше Величество, доставили, - запыхавшись протараторил тот.
- Отлично, - встав из-за стола, Мальбус потянулся, а после вышел первым, зазывающе махнув рукой напоследок.
Остальные послушались немого приказа, последовав за королём. София не была уверена, что должна присутствовать, но и уходить ей не велели.
Впрочем, в казни ничего страшного никогда не было: часто просто отрубают голову. Но если вдруг хотят потешить публику, то особо опасным преступникам вспарывали живот, вываливая потроха, пускали кровь или просто отрывали конечности. Самым, пожалуй, скучным, было когда жертву засовывали в медного быка. Кричит себе преступник и даже не видно что с ним. Зато запах жареного мяса в носу потом весь день стоит. И всё это старые казни, самые известные и часто используемые и на них привыкли смотреть с маленького возраста. Интересно, сохранились ли традиции здесь?
Чем ближе они подходили к месту, где держат одержимого, тем громче становились яростные крики. Через гуляющее эхо было не понять, что пытался сказать мужчина, да и вряд ли он вообще говорил что-то внятное. Нечеловеческое рычание было схоже с тем, как бешеная собака пытается привлечь к себе внимание. Следом за этим слышалось завывание, а подходя всё ближе можно уже было разобрать слова, в которых много раз упоминалось слово "умрёте".
Придя на место, София выглянула из-за плеча Кайла, а тот, в свою очередь, заметив интерес гостьи, решил любезно отойти в сторону, мило ей улыбнувшись.
На полу, закованный в особые кандалы, поглощающие магическую силу, сидел мужчина, по которому сложно было определить возраст. Худой, бледный, кожа на его лице обвисла, щёки впали, отчётливо выделив острые скулы, а густые тёмные круги подчёркивали яркие пурпурного цвета глаза.
Мужчина без устали буйствовал, стерев все запястья до крови об кандалы. Он всё пытался кинуться на стражника, норовя укусить того за ноги, а тот непоколебимо стоял, совершенно не боясь одержимого.
Тут человек, если его так ещё можно было назвать, на секунду затих, а после переключил своё внимание на пришедших, привстав на коленях. От падения его сдерживала лишь натянутая цепь на заведённых за спину руках.
- Вы все сдохнете!!! Все до единого!!! Я вас всех прикончу! - его хриплый голос переходил на животный рык, изо рта текли слюни и пена, а прямо направленный на Мальбуса взгляд горел неистовой ненавистью. - И ты тоже, наконец, сдохнешь! В самую первую очередь!!!
София невольно прижалась к королю. Не сказать, что ей было страшно, но по телу прошла крупная дрожь. Никогда она не видела чего-то подобного, особенно так близко, и от того уходить не хотелось. Одержимые... Девушка о них даже не слышала, даже в книгах ни разу не встречала. И раз они есть, то нужно знать с чем она потенциально может столкнуться. Король же в ответ легко приобнял девушку за плечо, чуть прижав к себе.
Улыбка так и не пропала с лица Кайла, он долго терпеливо стоял, с интересом всматриваясь и слушая вопли. Наверное, надеялся услышать что-то новенькое, но после, тяжко вздохнув, резко ударил мужика в живот, заставив того согнуться и упасть.
- Да замолчи ты уже, - холодно бросил огневик.
Одержимый всхлипнул и закашлялся. Его тело затряслось от боли, он скрутился, заскулил и что-то пытался ещё выдавить из своей разодранной криками глотки, но не мог. Как только кашель затих, а дрожь унялась, мужчина бросился на Кайла, так как тот стоял непозволительно близко.
Ученик короля терпеть этого не стал и ловко того ударил коленом по лицу. София услышала звонкий хруст, а затем протяжный жалобный вой. Из сломанного носа потекла густая алая кровь. Стекая крупными каплями с подбородка, она окропила пол из тёмного камня, оставив на нём незамысловатый яркий узор. Одержимый вновь упал на живот, стараясь если не руками, то коленями дотянуться до месива на своём лице. И извиваясь ужом, он только задорил нетерпеливого Кайла, которому, казалось, было мало страданий одержимого.
И кто в нём породил всю эту жестокость?
Кайл поставил свою ногу мужчине на спину, а рукой схватил за волосы и, задрав его голову вверх, посмотрел прямо в глаза. Смотрел он не отрываясь несколько секунд, а после, сияя, перевёл взгляд на Мальбуса.
- А можно я ему глаза выколю и скальп сниму? - беззаботно спросил он, всё так же мило улыбаясь.
- Просто уничтожь как только выведут к народу, - бросил король, спокойно, без энтузиазма.
Одержимый рычал словно зверь, истерически смеялся и проклинал всех и вся пока его приковывали цепями к толстому деревянному столбу и обкладывали связками хвороста. Люди, стоящие вокруг, видели того, по чьей безумной воле лесные звери рвали и терзали их родных. Гадая какой будет казнь, ему желали всевозможных мучений, но так или иначе сошлись на одном: просто отрубить голову будет мало, это слишком легко для него.
Приговорённый же смеялся в лицо всем. Это единственное, что ему оставалось. Оковы вытягивали из него всю магическую силу, а порвать цепи голыми руками было ему не по силам. София стояла рядом с Мальбусом, оглядывая злую толпу. Если бы не стража, то они бы сами бросились рвать преступника голыми руками, даже не используя магию. Девушка посмотрела в сторону. Вдали стояла та самая женщина, которая вышла из кабинета короля. И хотя она делала вид, что не смотрит в их сторону, София всё равно ощущала на себе всё её презрение.
На помост вышел ученик короля. Разговоры смолкли в одно мгновение и сотни взоров сейчас были устремлены лишь на одного рыжеволосого мага, который подойдя к преступнику, мягко ему улыбнулся.
- Последнее желание? - участливо поинтересовался Кайл. - Да, ты умрёшь тут, но мы не такие как ты, и в такой малости не откажем.
- Хочу чтобы вы все сдохли! - одержимый рассмеялся магу в лицо. - Мои зверюшки голодны. Они должны растерзать вас, сожрать целиком, чтобы и костей не осталось.
- Ни капли раскаяния, - расстроенно произнёс маг. - Что же, раз ты настолько голоден до чужой крови и смерти, то я покажу тебе то, что голодно всегда.
Отойдя назад и раскинув руки в стороны, Кайл резко выдохнул, и с рук его сорвались две огненные змеи. Шипя, они окружили столб, обвив пленника за ноги. Там, где они проползли, оставался чёрный след из гари, а одежда приговорённого быстро воспламенялась.
- Мне не больно, колдун, - смеялся одержимый. - Совсем не больно. Ты ничто, ты... ты... - презрение в глазах сменилось сперва пониманием, а затем и ужасом.
Пламенные кольца змеиных тел сжимали жертву всё сильнее и наконец они впились своими клыками в плечи плотно сжав тело. Кожа стала гореть, плавиться и лопаться, а кровь вскипала, выжигая изнутри. Преступник задёргался в цепях, но змеи держали крепко. Разгорелся хворост, и в этот момент преступник закричал. Самозабвенно, срывая голос, он вопил не думая больше ни о чём другом. Пламя медленно пожирало его плоть.
- Ты как? - тихо вдруг обратился Мальбус к Софии.
Та немного растерянно посмотрела на него, а после слабо улыбнулась.
- Всё хорошо.
Огонь целиком объял приговорённого, но дыма было на удивление мало, Кайл не хотел, чтобы казнённый задохнулся и умер легко. Парень развернулся к толпе и поднял руки.
- Мы собрались здесь, чтобы передать это осквернённое чёрной магией тело в объятия очищающего огня! Душа, истерзанная тёмными муками, послужит пищей для яростного пламени, которое вознесёт остатки света к небесам вместе с искрами и пеплом! Наши предки поклялись уничтожить чёрную магию и все её творения, и пусть каждый, кто сойдёт с этого пути, будет поглощён праведным огнём! Пусть тело плавится, а кости обращаются в пыль, пусть хриплый голос возносит молитвы нашему Создателю - Великому Духу! Пусть просит прощения, дабы душа его, залитая чёрной отравляющей смолью, смогла очиститься!
Кайл с радостью смотрел на пламя, что пожирало одержимого. Он смотрел на огонь словно на собственного ручного зверька, наблюдая как он насыщается, но пламя никогда не бывает сытым, оно пожирает всё и вся бесконечно. Одержимый больше не мог кричать. Голос лишь хрипел, раскалённый воздух выжигал лёгкие изнутри. В конечном итоге, сердце не выдержало ужаса и боли. Пламени оставалось расправиться с бессильно обвисшим на цепях телом. Вглянув в небо, Кайл тихо произнёс.
- Пусть в следующей жизни Великий дух будет более благосклонен к тебе.
- И давно ли Братство Теней из наёмников превратило себя в бесконтрольных протитуток, нарушающих покой королевской семьи средь бела дня? - заворчала Агнет.
- Что-то случилось? - включился Эймунд, помешивая сахар в чае золотой ложечкой. - Убийство же уже произошло, что им ещё надо?
- Не знаю, что у их наёмников в головах, но кто-то из их хвалёных менталистов решил напасть на Каю. Эта дрянь сумела полностью изменить облик, и ни одно охранное заклятие не сработало. К сожалению для неё, наследила она изрядно, хотя не похоже, что сильно старалась замести следы. Бедная девушка, в которую она перевоплотилась, проснулась без одежды в каморке кабинета. Её память стёрта, мои менталисты не нашли зацепок. Я всегда смотрела на их дела сквозь пальцы, понимая, что без них разборки между аристократами станут более кровавыми, жестокими и бесконтрольными. Видимо решили, что раз я не даю приказа ловить каждого из убийц, каждого информатора или даже того, кто брал хотя бы монету, то им всё позволено. Пожалуй стоит дать понять, что я недовольна, и им стоит склонить свои головы, иначе они их лишатся. Любая королевская семья неприкосновенна, они это знают... Должны знать, если не хотят открытой войны.
- Что вы предлагаете?
- Мне известно о нескольких местах, которым королевство предоставляет покровительство. Нейтральная территория. Пусть моё письмо, - Агнет положила на стол конверт с королевской печатью, - дойдёт до нужных людей.
- Вы же не сможете им никак навредить, - напомнил целитель.
- Нет, я и не собираюсь. Но могу усложнить им работу, если приму во внимание несколько новых законов. Тогда они замучаются подделывать бумаги, добывать ингредиенты для зелий и использовать артефакты. Тогда в Асхарн они уже не сунутся так легко. Я не позволю нарушать покой моей страны, если они нарушают неприкосновенность моей семьи. Как бы это ни было выгодно мне самой, у всего должны быть свои рамки.
Эймунд кивнул.
- Я поручусь за письмо.
- Другой вопрос. Вы подготовили то, что я просила? - вдруг резко перевела тему женщина, с прищуром глянув на лекаря.
Тот отпил чай из фарфоровой чашечки и только после этого кивнул.
- Разумеется, как иначе? Пришлось постараться, но результатом вы останетесь довольны. Вот только вы уверены, что хотите именно так поступить? - снова начал он.
Агнет не нравилось, когда её действия подвергали сомнениям. Советник, до того как умер, тоже любил делать так же.
- Да, - жёстко бросила она.
Отступать было поздно. Беатрис не поверит, если Агнет не будет достаточно убедительной, а добиться этого можно маленькой хитростью. Да, возможно, морально это убьёт сестрицу, но зато та наконец перестанет бороться и мелькать там, где не нужно. План Агнет был до боли простым: останки чужого тела и немного следов чёрной магии, чтобы всё выглядело правдоподобно. Задача Эймунда заключалось в том, чтобы найти самый изуродованный и осквернённый труп, чтобы чёрную магию от него можно было почувствовать за несколько метров.
Время пришло.
Что-то очень маленькое, аккуратно завёрнутое в белую простынь, лежало на металлическом столе медицинского кабинета. Белый искусственный магический свет падал прямо на объект, оттеняя всё вокруг. И неизвестный свёрток притягивал своей таинственностью, к нему нельзя было не подойти.
- Беатрис, не надо, - помотала головой Ева, схватив тётю за руку.
Агнет выцепила сестру из библиотеки, а заодно и дочери позволила пойти. Вот только принцесса всё прекрасно понимала и не могла позволить той взглянуть даже одним глазком, крепко сжав запястье.
Но герцогине хотелось понять, что там лежит. Она перебирала в голове самые разные варианты, остановившись лишь на том, что похитители наконец соизволили отправить часть тела принцессы, дабы показать свои намерения. Волосы, пальцы, уши, о, Великий Дух, да даже глаза. И за всеми этими перечислениями трусливо прятались самые ужасные и тёмные мысли.
Подойдя ближе к свёртку, Беатрис осторожно приоткрыла его. Там лежали обугленные кости: часть рёбер, что-то от рук и пальцев и что-то от спины. Женщина секунд пять смотрела на скопление чёрного пепла и обугленных кусочков, не понимая что перед ней. А дотронувшись и пропустив через себя ауру чёрной магии, поняв, что слова Агнет были реальностью, Беатрис будто бы в один миг вся поседела. Воздух покинул лёгкие, пальцы задрожали, а первые слёзы крупными каплями упали на осквернённые кости. Беатрис не сказала ни слова, даже не всхлипнула, отдав свой разум тишине, но после сорвалась и истошно закричала, упав на колени. Ева подбежала к ней, пытаясь поднять. Крик, до самых краёв наполненный болью и отчаянием, материнской любовью и потерей, всё не прекращался, сотрясая стены. Задыхаясь, Беатрис не успевала даже схватить новую порцию воздуха, тут же с визгами и громким плачем отдавала всё обратно.
- Нет, София!!! - не унималась та, пока Ева прижимала её к себе.
Агнет стояла поодаль, в тени. Было ли ей жаль свою сестру? Возможно. Виду она не подавала, полностью зарывшись от криков в своих мыслях.
Когда-то, восемнадцать лет назад, Беатрис так же кричала и плакала от отчаяния. Она долго не могла зачать и всегда с виду успешные попытки в итоге оказывались провалом, раз за разом оставляя на простынях красные кровавые следы. Она молила Великого Духа позволить ей подарить новую жизнь, позволить выносить чистую светлую душу. Она была готова отдать всю себя без остатка, и молитвы, наконец, были услышаны.
Роды тогда прошли очень тяжело, беременность подорвала здоровье Беатрис, и после нескольких часов нескончаемых пыток Эймунд вынес приговор, что родить принцесса больше никогда не сможет.
Под конец всё произошло слишком быстро. Покои наполнились звонким криком младенца, но та магическая энергия, что выливалась наружу вместе с криком, не имела ничего человеческого, и даже принц Бертольд, муж Беатрис, прилагал много усилий, чтобы держать щит. Монстр, которому дали человеческое имя, чуть не лишил принцессу и других жизни.
- Это же моя дочь!!! - всё не унималась Беатрис, прижимая к груди свёрток с костями.
Агнет закрыла глаза. Как у такой нормальной женщины могло родиться такое ненормальное дитя?
И тот момент больше всего Агнет боялась именно за жизнь сестры. Хотела избавиться от Софии, даже приставила кинжал к горлу младенца, готова была полоснуть по нему в любую секунду, лишь бы буря прекратилась. Но Беатрис была безутешна и, находясь в полнейшем бреду, всё умоляла оставить ребёнка. И по-женски её было жаль. Тяжёлая беременность, тяжёлые роды и единственная дочь после многих неудачных попыток. Как Агнет могла лишить свою любимую дорогую сестру счастья стать матерью?
Королева предстала перед Духом Воды. Это был единственный вариант. И та в помощи не отказала.
- Это моя любимая дочь!!! - продолжала срывать голос герцогиня.
Этот крик шёл из самого сердца, и даже Агнет стало от него тошно.
София росла тихой спокойной девочкой, не шалила, играла в куклы и много училась. Королева помнила, как маленькая девочка всё ходила за ней по пятам, не нарочно путая ту со своей мамой и всё цеплялась пальчиками за подол пышного платья женщины, боясь вновь потеряться в высоких неприступных стенах замка. Малышка не понимала неприязни к себе, заглядывала в сияющие голубые глаза с недоумением, но всё, что Агнет тогда испытывала - это страх. Страх пережить это снова. Страх потерять сестру и своих дочерей и остаться совсем одной.
"Она любит тебя" - с теплотой говорила Беатрис. "Дай ей шанс" - вторила она. Но как можно было дать шанс тому, кто чуть не убил того, кто так дорог Агнет?
Сильно тогда Беатрис настрадалась. И Агнет, как старшая сестра, была обязана её защищать и оберегать. Она всегда это делала. А потом позволила родителям выдать Бет замуж за чёрствого грубого северянина, а после она принесла на свет ребёнка со страшной всеразрушающей силой. Крики младенца не слышно было разве что на другом континенте, в глубоких холодных водах океана и в недрах горных пещер, а промёрзший до самых защитных колец замок не привлёк бы внимание разве что неразумных существ.
Нужно было ещё тогда оборвать её жизнь, но время всё расставило по своим местам. Софии нет больше. И зеркального мира, можно считать, тоже больше нет. Никому не подвластна её сила. Даже ей самой.
Казнь прошла, Мальбус отдал приказ Кайлу увести гостью прочь, и сейчас они оба стояли на самой высокой башне, любуясь серым, почти чёрным неприветливым океаном. Спокойный ветерок трепал рыжие волосы чародея, и среди всего этого мрака он выглядел как огонёк в тёмной ночи. София рассматривала парня. Чёрная одежда, чёрное пончо с тёмно-красными узорами языков пламени в полах. А на шее висел тот же амулет, который до этого носил Мальбус. Все те же четыре разноцветных драгоценных камушка по краям, а пятый, чёрный, напоминавший обсидиан, сверкал посередине. Их блеск на белом холодном свету привлекал внимание, блики четырёх камней играли своими яркими красками и являлись тем немногим, что придавало этому миру контрастной яркости. Этот амулет, видимо, был признаком главенства. Как корона.
- Грустно, - устало вздохнул Кайл. - Не люблю именно эту часть работы. И ведь я даже не обедал и непонятно, пойду ли.
- И почему тебе дают сейчас управлять королевством? Разве не после смерти короля это позволяется делать? - задумчиво пробормотала София.
- Нет, - Кайл мотнул головой и взял амулет в руки, трогая кончиками пальцев камушки. - Здесь это обычная практика. Сначала ученики всюду следуют за своим королём, смотрят как строится распорядок дня, как король общается с народом, как решает возникшие проблемы, с кем и как занимается, затем, уже под присмотром Величества, ученик сам потихоньку начинает брать в свои руки правление. С твоим приходом в этот мир, мы сильно приблизились к тому, чтобы выбраться из этой тюрьмы. Сейчас учителю нужно очень много времени для того, чтобы поработать над нашим освобождением, так что мы помогаем ему таким образом. Вообще, Рейно, как преемник, часто сам со всем разбирается.
София кивнула в ответ.
- А иногда Ахт. Я же от всего этого слишком далёк. Мне больше по душе быть военачальником и проводить учения, ну или с охотниками в лесах, они мировые ребята, на крайний случай могу командовать войсками, неплохо получается. Учитель говорит, что полководческий талант есть, - Кайл довольно улыбнулся и перевёл взгляд на Софию. - По поводу одержимого… Не пугайся, ладно? Это событие из ряда вон, другого такого тут точно нет.
- Не знаешь из-за чего это может быть? Точнее, кто может за этим стоять?
Кайл пожал плечами.
- Нет. Могу сказать, что здесь замешана менталистика и чёрное колдовство, но в знаниях того и другого я не силён. Первым и последним ментальным заклинанием, которому я обучился, помимо защиты, стал договор безмолвия. В юношестве я и Рейно заключали его так часто, что иногда тратили на это все силы! - рассмеялся он.
- Договор безмолвия? - София вздрогнула от неприятных воспоминаний. - Зачем? Это же неприятно и мерзко.
- Брось! - махнул рукой Кайл. - Эффект дезориентации нам тогда сильно понравился. Один раз Рейно даже стошнило! Хорошо что мне повезло, я тоже был на грани. Аксель, правда, потом был не в восторге. А Мальбус... Ещё больше был не в восторге.
Может, если заключаешь в первый раз, то такая бурная реакция организма на чужое колдовство естественна?
- У меня есть секрет, София, - сказал вдруг Кайл более серьёзно и холодно, и, чуть развернувшись, протянул руку. На ней уже горела та самая печать. - И мне кажется, что ты должна его знать.
Холодный морской ветер трепал одежду и волосы обоих. София поёжилась и отстранённо посмотрела на руку Кайла, не спеша её пожимать. Тошнотворные ощущения внутри тела, сильное головокружение — это не то, что она хотела почувствовать вновь. Но Кайл легко и тепло улыбался, терпеливо ожидая. Он хотел сказать действительно что-то важное и смотрел на Софию с надеждой. Неуверенно, даже нехотя, та всё же коснулась его руки. Кайл ловко перевёл их ладони в вертикальное положение и переплёл пальцы, нежно сжав холодную ладонь Софии. Напитанная энергией печать сияла, но всё, что девушка ощущала сейчас — это лёгкое головокружение, а тепло, разошедшееся по телу, напомнило ей тот день, когда Кайл обнял её, когда они играли в прятки.
- Я хотел сказать, что сегодня за завтраком я взял две солодовые булочки, вместо одной, - он заулыбался как-то по-глупому, еле сдерживая смех, а после отпустил руку.
София посмотрела на него с недоумением, затем перевела взгляд на ладонь. И правда, никаких мерзких ощущений не было. Да и... Это действительно то важное, что он хотел рассказать!? Девушка повернулась в сторону океана, а после вновь посмотрела на ладонь. Странно.
- У тебя такой вид, будто ты ожидала, что тебя скрутит в рог, - вдруг рассмеялся он.
- Да, - не стала спорить она. - Но на удивление, я чувствую себя хорошо. Получается, это зависит от человека, с которым заключаешь договор?
- Нет, ощущения всегда одинаковы. Просто не хотел чтобы тебе было плохо. Применил одно небольшое заклятие, чтобы тебе стало получше, а то ты какая-то слишком напряжённая, - он всё смотрел на Софию, а она поспешила отвести взгляд. - А красивые у тебя, всё-таки, серьги. Всё на них смотрю и восторгаюсь тем, как искусно можно работать с металлом и камнями. У нас такого никто никогда не сделает.
- Ох? Спасибо. Это мне подарила моя старшая сестра Кая, - София тепло улыбнулась, убрав прядь серебристых волос за ухо, предоставив парню возможность смотреть на искрящиеся на скудном свету алмазики.
- Сестра? Ого, - воодушевлённо протянул тот и на пару секунд замолчал, задумавшись. - Я бы тоже хотел, чтобы у меня была сестра. Младшая! Я бы с ней много гулял, и читал бы ей сказки, и помогал бы по учёбе, - перечислял он. - Поверь, я был бы самым лучшим в мире старшим братом.
София хихикнула. Даже несмотря на увиденную жестокость, Кайл был искренне добрым, и в каждом его слове, взгляде и вздохе это было слышно. Этот мир испортил его разум, но не душу, оставив ту незапятнанной злобой и притворством, как у Рейно. София нежно улыбалась, глядя вдаль на еле заметные белые барашки волн.
- Ну, у тебя же уже есть Рейно, - тихо напомнила она. - Он, вроде, твой брат.
- Он... - Кайл запнулся. - Он мне брат, да... - от неловкости он почесал затылок. - Но, правда, не родной.
Софию это не удивило. Они даже лицом не похожи. О глазах и волосах тоже речи не шло.
- Хотя когда-то давно, у меня и правда был родной младший братик, - вдруг выдал он, на что София повернулась. Оттенок его улыбки стал более печальным. - И когда-то у меня была семья. Большая, крепкая семья. У меня были папа и мама, и... это было так давно, - его оранжевые глаза померкли, пропали блики, а ресницы на полуоткрытых веках слегка подрагивали. - Так давно, что я уже даже не помню их лиц. Помню, что у отца были золотые волосы, колючая щетина и длинные усы, а ещё яркие оранжевые глаза. А вот у мамы... - он снова запнулся. Пытаясь вспомнить, он поморщился, отведя взгляд от океана куда-то вниз. - Знаешь, у моей мамы были большие голубо-зелёные глаза. Именно голубо-зелёные! Такой цвет, кажется, называется... Хм...
- Цвет морской волны? - подсказала София первое, что ей пришло на ум.
- Точно. Цвет морской волны... - эти слова улетели вместе с тихим скорбным воем прохладного ветра. Кайл вновь посмотрел на океан. - Не поверишь, но я так мечтаю увидеть этот цвет вживую. Хочу узнать как выглядит настоящая морская волна! Наверное, она мягкая и тёплая, а ещё там, как я читал в сказках про сирен, водятся существа такие интересные... Рыбы! А я себе и представить не могу как в воде, может что-то жить... Причудливые, наверное, эти рыбы.
София улыбнулась.
- И правда причудливые, - кивнула она.
- О! А ещё я помню мамину улыбку. Она всегда всем улыбалась, она была доброй и чуткой и всегда меня обнимала, - продолжал вспоминать он. - И я тоже улыбаюсь. Потому что... очень хочу сохранить в себе то единственное, что у меня от неё осталось. К сожалению, это меньшее, что я могу сделать в память о ней.
И он вновь замолчал, видимо погрузившись в раздумья. Он, наверное, хотел бы всё вернуть назад. Тот день, когда он впервые услышал свирепый рёв горна, от которого заложило уши. Тот день, наполненный криками и визгами, мольбами о помощи. Только в этот раз предпочёл бы остаться с родными. И, кто знает, может быть он, маленький мальчик лет семи, смог бы их всех спасти. А может и умер бы вместе с ними, захлебнувшись в собственной крови, но зато в объятиях матери. И он точно бы хотел сказать, нет, даже крикнуть, как сильно всех их любит. В последний раз. Но теперь сделать этого больше не сможет.
Никогда.
- Я смутно помню, что тогда произошло, - двумя пальцами Кайл потёр лоб. - Помню, что сильно расстроился. Мальбус рассказал, что тогда прогремел взрыв. Всё моё тело объяло пламя, а в воздух поднялся огненный смерч.
Мальбус?
- Стой. Что!? Ты тогда видел Мальбуса? - вдруг ошарашенно перебила София.
- Угу, - кивнул он. - Как король, он пришёл первым проверить обстановку. Он сказал, что я выбросил столько сил, что потом рухнул без сознания и провалялся так пару дней. Проснулся уже в замке, в больничном крыле. Представляешь, там уже тогда Аксель работал! - улыбнулся Кайл.
София растерянно скользнула взглядом по своим рукам. В памяти вспыхнула картинка, как на её ладонях остывала горячая кровь короля. Как она согнула пальцы, и по засохшим кусочками пошли мелкие трещины. Как подняла глаза, увидев, как ей тогда казалось, водопад крови. И тот запах... Плоти, металла, разорванных внутренностей. София мотнула головой, а после глянула вдаль, погрузившись в свои мысли. Кайла она больше не слушала. Тот, впрочем, перескочил на воспоминания об Акселе и других.
Мальбус был королём? Сколько ему вообще лет? Выглядит молодо. Или он тогда был совсем юным королём? София посмотрела на медальон Кайла. А ведь Аксель сказал, что даже не заметил у Мальбуса рану, странно.
"- Их тела очень крепки..." - пронеслись в голове слова Новы.
Нет.
- Ой, смотри! - вдруг радостно вскрикнул Кайл, от чего София испуганно дёрнулась. - Там призраки дуэль проводят! Пошли посмотрим?
София посмотрела вниз, на арену, где собирались люди. Тем временем Кайл резко схватил девушку за запястье и повёл за собой вниз.
Тренировочная арена - пожалуй, одно из самых оживленных мест замка. Любые конфликты, споры, а также часть учебных занятий, в том числе и для Софии, проходят именно тут. Для зрителей и ожидающих своего поединка позаботились об удобных трибунах, а для защиты, по всей окружности арены, через равные промежутки поставили шесть артефактных столбов, очень сильно напоминающих тотемные. Деревянная основа столбов была изрезана рунами по спирали. Всего три таких закрученных печати шли параллельно друг другу, а навершием служил зубастый череп в пустые глазницы которого были вставлены два крупных магических кристалла. Перед началом каждого матча, распорядитель со своими помощниками активировал защиту, чтобы никакие, даже самые могущественные чары не могли навредить зрителям.
Сегодня боёв планировалось не очень много. Пять тренировочных схваток среди кадетов выпускного курса, также размяться вышел отряд боевых магов. Ещё были две дуэли между повздорившими горожанами. София не вникала в суть этих споров, возможно, можно было бы и без лишней драки всех рассудить, но в итоге все эти разногласия были разрешены по принципу: кто сильнее тот и прав. И зачем устраивать лишние хлопоты лекарям? У них и так работы много. Однако ж, как оказалось, никто серьёзно не страдал. Все чародеи знали меру и бой заканчивался тогда, когда иссякала магическая сила, либо же когда человек был не в состоянии подняться с земли. Да и к тому же около арены постоянно дежурили две смены лекарей, среди которых София увидела и Акселя. Тот внимательно наблюдал за боем и чародеями и не отвлекался.
Что до распорядителей, так девушка с ними толком не была знакома. Их всего было трое, они стояли в сторонке и главным среди них был Ахт, своей специальностью выбравший изучение сугубо защитной магии. Сейчас он держал в руках какой-то церемониальный жезл, поддерживая чары. А рядом крутился неугомонный Кайл, о чём-то бурно рассказывая. Его, кажется, поединки, совсем не волновали.
Что ж, смотреть на дуэли было и интересно, и познавательно, здесь был некий шарм. По крайней мере стало понятно, почему люди всегда любили рыцарские турниры и всегда радовались им, хотя, по мнению девушки, те лишь калечили воинов, не более. Суд был куда гуманнее ко всем сторонам конфликта.
Вздохнув, София постояла ещё какое-то время, подождав, когда очередной поединок закончится, и только собралась уходить, как зрители и стоящие за пределами арены люди резко оживились и поспешили к одному из входов, начав приветствовать и активно здороваться с кем-то из прибывших. Девушка обернулась, прищурившись. В толпе было сложно разглядеть, кто именно пришёл, и лишь когда люди немного разошлись, София уловила макушку золотых волос, а затем встретилась со светом ясных голубых глаз. Счастливая улыбка, слегка уставшая, добрые глаза и слегка растерянный взгляд. София замерла на месте. Тело окаменело, конечности потяжелели так, что даже пальцами было сложно пошевелить, а от нахлынувшей ярости спёрло дыхание. По щекам прошёлся жар, разлив яркий красный румянец вплоть до самых кончиков ушей.
- Распорядитель! - обратилась София к Ахту, резко развернувшись. - У меня есть претензии к этому человеку, - она указала рукой на Леона. - И я желаю поединка.