10. Аэролит
Проход сужался. Каменные блоки над нашими головами нависали так низко, что приходилось пригибаться, а воздух становился густым, спертым, словно под землёй кто-то дышал вместе с нами.
— Ненавижу такие места, — пробормотала Мэйлинн, проводя пальцами по влажной стене. Влага тут же собралась в крошечные капли на её коже, словно стихия отзывалась на хозяйку. — Слишком тихо.
— Тишина бывает громче крика, — заметил Тэлвин и поднял факел выше. Пламя дрогнуло, и я уловила движение впереди. Не шаги, нет — как будто колыхнулся сам воздух.
Мы вошли в новый зал. Он был выше, чем предыдущие коридоры: потолок уходил куда-то в темноту, а по стенам тянулись узоры, будто переплетение корней и жил. В центре стоял круглый постамент, гладкий, с несколькими выемками, похожими на те, что я уже видела в башне Эхо.
— Отлично, ещё один, — хмыкнула Мэйлинн и сложила руки на груди. — Может, сразу проверим, кто чем управляет? У нас, похоже, коллекция сюрпризов.
— Не спеши, — остановил её Тэлвин. Он шагнул вперёд и опустился на одно колено, внимательно рассматривая узоры на полу. — Здесь тоже ловушка. Старая, но вполне рабочая.
Я подалась ближе — и заметила. Символы на камнях были почти стерты, но линии складывались в круг. Четыре сектора. Четыре стихии.
— Это... — я замялась, чувствуя, как по спине пробежал холодок. — Это похоже на печать связывания. Чтобы открыть — нужны все стихии.
— А у нас только три, — Мэйлинн нахмурилась, — если не считать твоих... сюрпризов.
Я отвернулась, не желая ловить её взгляд. Но где-то глубоко внутри что-то отзывалось на этот круг. Словно он был частью чего-то большего, что ждало именно меня.
— Тогда что будем делать? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Искать зацепку, — спокойно сказал Тэлвин, поднимаясь. — Такие места не строили без причины. Если здесь есть круг стихий — значит, рядом должен быть ключ.
Мы начали осматривать стены. Символы, трещины, камни. В одном месте мне показалось, будто камень поддался под моей рукой. Я резко отдёрнула ладонь. И в ту же секунду воздух в зале дрогнул, словно кто-то провёл по струнам невидимой арфы.
Мэйлинн резко обернулась.
— Мэл... скажи, это снова не ты?
Я молчала. Потому что знала: это — я.
Камень под моей ладонью загудел низко, вибрация ушла в пальцы, в кости, и я ощутила, как сила под землёй двинулась, словно пробудившись от долгого сна. Символы на полу вспыхнули тусклым светом, линии ожили и закружились, складываясь в единую сеть, и зал наполнился дрожью — не разрушительной, а живой, зовущей.
— Отлично, — пробормотала Мэйлинн, отступая назад, хотя в её голосе больше слышалась паника, чем ирония. — Мы все умрём.
— Подожди, — остановил её Тэлвин, вскинув руку. Его взгляд был прикован к постаменту. — Оно не атакует. Оно... ждёт.
Я тоже смотрела на каменный круг. Выемки в центре начали медленно сиять разными цветами: голубым, красным, зелёным и серебристым — цветами стихий.
— Четыре ключа, — тихо сказала я. — Чтобы открыть, нужно четыре стихии.
— Но нас трое, — Мэйлинн шагнула ближе и нахмурилась. — Либо кто-то должен соврать и умереть, либо...
Она осеклась, посмотрела прямо на меня. В её глазах мелькнуло то ли подозрение, то ли догадка. Я отвела взгляд, но было поздно — земля снова чуть дрогнула под моими ногами, признавая меня.
— Либо кое-кто расскажет нам всю правду, — закончила она глухо.
В зале повисла тишина, только камни продолжали тихо гудеть, словно сердце глубоко под землёй билось в унисон с моим.
— Ну? — Мэйлинн скрестила руки на груди, её голос прозвучал твёрже обычного. — Может, объяснишь, почему на тебя земля отзывается, как на родную?
Я сглотнула, чувствуя, как внутри всё сжимается.
— Я... не знаю, — произнесла я слишком поспешно. — Это было случайно.
Тэлвин медленно выпрямился, огонь факела отражался в его тёмных глазах.
— Мэл, — сказал он спокойно, без осуждения, — такие вещи не бывают «случайно». Я видел, как ты остановила камень. Видел, как земля поддалась.
Мэйлинн дернулась, будто вспомнив что-то.
— А вода утром? — Она резко повернулась ко мне. — Ты же не собираешься говорить, что это тоже было «просто случайно»?
Я открыла рот, но слова застряли в горле.
— Подождите, — вмешался Тэлвин, подняв ладонь. Он смотрел то на меня, то на Мэйлинн. — Вода?
Мэйлинн вздохнула и махнула рукой.
— Сегодня утром я пыталась разбудить её. Ну, как всегда. Стакан воды, угроза облить — ничего нового. Но в тот момент, когда вода уже летела на её лицо, она остановилась в воздухе. Замерла. — она резко ткнула пальцем в мою сторону. — И это сделала она.
Тэлвин тихо присвистнул, проведя рукой по волосам.
— Значит, у нас тут чистокровный маг воздуха, который вдруг может управлять водой и землёй. Отличный сюрприз для середины экспедиции.
— Это не смешно, — буркнула я, опустив глаза. — Я сама ничего не понимаю.
— Не смешно, да, — согласилась Мэйлинн, но в её голосе была скорее тревога, чем злость. — Но тебе нужно перестать скрывать это. Хотя бы от нас.
Тэлвин положил ладонь мне на плечо.
— Иначе в следующий раз ты нас всех угробишь, даже не желая этого.
Я вздрогнула. Не от его слов — от того, что они были правдой.
А в это время постамент продолжал мерцать, словно ждал подтверждения. Четыре выемки, четыре цвета. И я уже знала: если не признаю это — меня заставят.
— Ладно, — Мэйлинн первой нарушила тишину, чуть мягче, чем минуту назад. — Я, может, и была в шоке, но ты же понимаешь, Мэл... мы с тобой столько прошли вместе. Если ты что-то скрываешь — у тебя на то есть причина. Но дальше мы пойдём все вместе. Я с тобой до конца.
Я подняла взгляд и увидела, что её глаза светились той самой искренностью, от которой у меня внутри стало теплее.
— И я тоже, — тихо сказал Тэлвин. — Ты можешь сколько угодно твердить, что сама не понимаешь, но я видел: стихии слушаются тебя. Даже чужие. И если это так — мы найдём, как это использовать. Вместе.
— Спасибо, — выдохнула я, чувствуя, что щеки предательски горят. — Просто... я правда не знаю, что со мной. И не знаю, куда это приведёт.
— Зато знаю я, — с наигранной серьёзностью вмешалась Мэйлинн. — Прямо в историю. Вот и думай теперь, как жить с этим грузом славы.
Я усмехнулась, и напряжение слегка отпустило.
— Но есть проблема, — продолжил Тэлвин и кивнул на постамент. — Воздух у нас есть. Вода — есть. Земля — ну, очевидно. А вот с огнём загвоздка.
Мы все посмотрели на пустую выемку, и я почувствовала, как сердце рухнуло вниз.
— Где мы возьмём огонь? — пробормотала я. — Район с Карел сейчас неизвестно где. Да и даже если бы они были рядом... — я замолчала, не договорив, что открыться при всех я точно не готова.
Тэлвин помедлил, потом протянул мне факел.
— А что если... попробуешь сама?
Я отшатнулась, словно от змеи.
— Ты с ума сошёл? Я никогда даже не пыталась! Огонь — он... он не как вода или земля. Он прожигает, он уничтожает.
— Огонь ещё и согревает, — спокойно возразил он. — Да, он опасен. Но все стихии опасны. Я видел, как ты управляла землёй так, будто это часть тебя. Может, стоит рискнуть?
— Тэлвин, — прошептала я, вцепившись пальцами в рукав своей мантии. — Если я ошибусь...
— Тогда мы будем рядом, — твёрдо сказала Мэйлинн и шагнула ко мне ближе. — Ты думаешь, я дам тебе сгореть? Забудь.
Я перевела дыхание, глядя на колеблющееся пламя факела. Оно жило своей жизнью — тянулось вверх, рвалось из рук, будто смеялось надо мной.
— Ладно, — выдавила я. — Но если что... это твоя идея, Тэлвин.
Он улыбнулся уголком губ.
— Справедливо.
Я медленно взяла у Тэлвина факел. Дерево рукояти было тёплым, почти горячим, будто огонь проникал в саму ткань вещей. Пламя плясало, живое и дикое, и я чувствовала, как оно смотрит на меня в ответ, как будто понимало, что я пытаюсь сделать.
— Я не смогу, — прошептала я. — Оно меня не послушает.
— Попробуй, — так же тихо сказал Тэлвин. — Не заставляй его. Просто дай ему почувствовать, что ты здесь.
Я сжала зубы, сосредоточившись. В груди закололо, словно дыхание застряло. Я закрыла глаза и потянулась к огню... осторожно, словно к дикому зверю, который может укусить. Сначала он рванулся, вырвался из-под контроля — факел зашипел, и пламя метнулось вверх, чуть не опалив мне лицо.
Я резко выдохнула — и вместе с воздухом в моей груди вышло нечто большее. Поток ветра обвил пламя, удерживая его, не давая расползтись. Пламя завылось, но уже не пыталось сбежать — оно было заключено в купол воздуха.
— Получается... — выдохнула Мэйлинн, прикрывая рот ладонью.
Я чувствовала, что этого мало. Земля отзывалась глубже — под ногами заскрипели камни, дрогнула плита пола, и от вибрации вверх пошла тёплая волна. Вода — она сама метнулась из ближайшей трещины в стене, тонкая капля, которая закружилась в вихре вокруг огня.
И тогда — всё замкнулось. Четыре стихии встретились в одной точке. Факел в моей руке вспыхнул в сто крат ярче, воздух вокруг загудел, камни под ногами вибрировали, а капля воды разделилась на тысячи крохотных искр, оседающих на огненном свете, превращая его в золотистый шторм.
Пьедестал ожил. Символы на полу загорелись, сплетаясь в сложный узор, и зал наполнился светом, от которого хотелось прикрыть глаза.
— Мэл... — только и успела выдохнуть Мэйлинн, но её слова потонули в рёве стихии.
А я стояла, едва держась на ногах, чувствуя, как четыре силы сходятся во мне, сталкиваются и пытаются разорвать изнутри. Воздух не хотел отпускать огонь, огонь жаждал вырваться, земля держала меня на месте, а вода тянулась связать всё воедино. Я поняла — это было больше, чем просто контроль. Это было соединение.
В этот момент я знала: я держу всё. И если отпущу хоть одну нить — меня сметёт.
— Мэл, хватит! — голос Тэлвина пробился сквозь гул.
Я судорожно вдохнула и с усилием вырвала руку вверх. Огонь рванул к потолку, воздух поднял его выше, вода разлетелась каплями, а земля замкнула круг, затянув магический узор в пьедестале.
Свет погас. В зале воцарилась тишина.
Я дрожала, дыхание сбилось, сердце колотилось так, будто хотело вырваться наружу. Но я всё ещё стояла. Живая.
— Вот чёрт... — прошептал Тэлвин, первым нарушая молчание. — Ты только что соединила все четыре стихии.
— Это невозможно, — добавила Мэйлинн, но её голос звучал неуверенно.
Я опустила взгляд на свою руку. Факел погас, осталась только обугленная рукоять. А внутри меня гудел отклик — как будто все стихии ещё жили во мне, не желая отпускать.
Вспышка.
Она была такой яркой, что я инстинктивно прикрыла глаза рукой. Казалось, зал взорвался светом изнутри — огонь вспыхнул, воздух завыл, земля загудела, а вода будто наполнила всё пространство кристальной прохладой.
А потом — тишина.
Когда я убрала руку, в центре зала завис шар. Он медленно вращался, словно внутри него сплелись сразу все стихии. Пламя и потоки воздуха переплетались в огненно-золотых дугах, холодные струи воды отражали их, создавая сияние, похожее на тысячи зеркал, а в глубине угадывались линии земли — тяжёлые, устойчивые, будто держащие всё вместе.
— Это... — Мэйлинн выдохнула и даже шагнула назад. — Но ведь...
— Аэролит, — договорил Тэлвин, его голос дрогнул. — Это должен быть он.
Я смотрела на шар — и понимала, что вижу не совсем то же, что они. Для меня он был другим. Не просто цветным сиянием, а живым сердцем мира. Внутри я различала узоры — линии древних рун, символы, похожие на дыхание самого Эрайлина. Это было... родное. Будто я знала его всегда.
И в этот момент всё сложилось. Мои силы, странные совпадения, дневник Элэйн, видения. Внутри я услышала тихий голос — не звук, а скорее отклик: «Ты видишь, потому что кровь твоя хранит память. Истинную форму Шара Ветра могут различить лишь потомки Куат'эннари».
У меня перехватило дыхание.
— Почему он так выглядит? — Район говорил спокойно, но я заметила, как его пальцы непроизвольно дрогнули, когда он протянул руку к сиянию. — Для меня это просто... сгусток силы.
Я сглотнула. Хотелось сказать правду, но язык не поворачивался. Я лишь прошептала:
— Потому что... он настоящий.
— Настоящий? — подруга почти выкрикнула. — Ты хочешь сказать... мы нашли главный артефакт стихий?
Тэлвин смотрел то на меня, то на Аэролит, и я видела в его глазах не восторг, а осторожность. Он словно пытался взвесить: не слишком ли всё это опасно.
Мы все стояли в неловкой тишине, и я ощущала, как напряжение тянется тонкой струной между нами и зависшим в воздухе Аэролитом. Он не просто светился — он дышал. Казалось, шар втягивает и выдыхает силу, а с каждым его пульсом стены древнего зала отзываются гулким эхом.
— Это и есть Аэролит... — шёпотом выдохнула Мэйлинн. Её глаза, обычно спокойные, сейчас блестели. — Он... прекрасен.
— Прекрасен и смертельно опасен, — добавил Тэлвин, нахмурившись. — В хрониках сказано: не каждый может прикоснуться к нему. Только тот, кого он признает. Остальных... — он не договорил, но мы оба поняли.
— Значит, проверим? — Мэйлинн сделала шаг вперёд. В её голосе была решимость, но я заметила дрожь в пальцах.
Она протянула руку — и в тот же миг Аэролит вспыхнул ледяным сиянием. Волна воздуха ударила, словно штормовой порыв, отбросив её назад. Мэйлинн вскрикнула, но Тэлвин подхватил её, не дав удариться.
— Осторожнее! — он почти прорычал, помогая ей встать. — Я же сказал, это не игрушка.
— Всё в порядке, — Мэйлинн выпрямилась, но лицо её побледнело. — Он меня не принял...
Я замерла. Сердце колотилось так сильно, что казалось, его слышат все.
— Может, попробую я, — тихо сказал Тэлвин и шагнул к сфере. Его глаза, обычно спокойные, теперь горели странным светом — смесью вызова и любопытства.
Он коснулся Аэролита кончиками пальцев. На миг показалось, что всё будет спокойно, но затем по залу прошёл гул, земля дрогнула, а по его ладони пробежали трещины красного огня. Сфера оттолкнула его с такой силой, что он упал на колено, выругавшись.
— Нет, — выдавил он сквозь зубы, поднимаясь. — Не я.
И тогда их взгляды обратились ко мне. Я стояла, словно прикованная. Мэйлинн молчала, но её глаза умоляли: только не делай глупостей. Тэлвин, наоборот, смотрел испытующе, будто знал, что выбора у меня нет.
Аэролит пульсировал, зовя меня. Его сияние менялось: мягкий голубой воздух, прозрачная вода, золотистая земля, огненные искры. Всё это складывалось в единый ритм, и я чувствовала — он ждёт меня. Я шагнула вперёд.
— Подожди... — Мэйлинн схватила меня за руку. — Ты уверена?
— Нет, — честно ответила я. — Но он уверен.
Я протянула ладонь к сфере. В отличие от остальных, Аэролит не оттолкнул меня. Наоборот — он впустил. Поверхность оказалась тёплой, как дыхание живого существа. И в тот же миг всё вокруг исчезло. Зал растворился, и я оказалась внутри вихря из света и ветра. Передо мной вспыхнули руны, и голос, звучащий одновременно повсюду и внутри меня, произнёс:
«Ты — потомок. Ты — память».
***
Когда я открыла глаза, Мэйлинн и Тэлвин смотрели на меня с ужасом и неверием.
— Ты... — Мэйлинн едва могла говорить. — Ты его коснулась... и осталась жива.
— Не просто жива, — тихо сказал Тэлвин, — он тебя признал.
Мы стояли втроём перед сияющим Аэролитом, и даже воздух казался натянутым, как струна.
— И что теперь? — наконец нарушил тишину Тэлвин, глядя на сферу так, словно она вот-вот взорвётся. — Ты понимаешь, что если нас поймают с этим... — он мотнул рукой, не находя слов, — нас выгонят из Академии. Или хуже.
— нас предупреждали, — тихо напомнила Мэйлинн, — сразу звать старших, если найдем хоть что-то похожее.
Она замолчала, но в её голосе звенела такая же дрожь, какая жила и в моей груди.
— Значит, скажем? — спросила я, уже зная ответ.
Тэлвин рассмеялся, но смех его был сухим, безрадостным.
— Ты серьёзно? Мы придём к Архитектору Овери и скажем: «Да, это мы нашли Аэролит, только он почему-то слушается исключительно Мэл. Хотите проверить?» — он вскинул брови. — Нас либо разорвут на части в Совете, либо запрут в подземельях ради опытов.
Я молча сжала пальцы в кулак. Именно этого я и боялась.
И тогда Мэйлинн заговорила. Её голос прозвучал сначала тихо, но каждое слово отдавало холодной логикой:
— Может быть, его никогда не находили потому, что его нельзя найти. Потому что он не существует... сам по себе.
Мы с Тэлвином одновременно обернулись к ней.
— Что? — спросил он.
Мэйлинн шагнула ближе к сфере и посмотрела на меня.
— Мы все видели. Он появился, когда именно ты собрала четыре стихии. Может, Аэролит — не артефакт, спрятанный в руинах, а сила, которую может вызвать только один род. Равновесие. Аэстары.
Слова повисли в воздухе, и в груди у меня похолодело. Всё становилось слишком явным.
— То есть... — я сглотнула, — не он нашёл меня. Это я... создала его?
— Да, — уверенно кивнула она. — И поэтому никто из историков, экспедиций или Совета никогда не смог даже подойти к разгадке. Потому что не было тебя.
— Великолепно, — пробормотал Тэлвин, — значит, в Академии нас кормят сказками про поиски Аэролита, а на деле всё это время ключ сидел вот тут, за одним столом, ел кашу и спорил с Районом.
Я покраснела, но не нашла слов для ответа.
Аэролит продолжал мерцать в центре зала, будто слушал нас. Я вдруг почувствовала, что он откликается на моё дыхание, на каждый ритм сердца. Это было почти интимно — как связь, которую невозможно оборвать.
— Мэл, — мягко сказала Мэйлинн, — попробуй... убрать его. Сделать так, чтобы его не стало. Если он появился по твоей воле, может, ты сможешь и «разобрать» его.
Я замерла. От одной мысли по спине побежали мурашки. Но в глазах Мэйлинн был тот самый трезвый блеск, которому невозможно не доверять.
Я медленно подняла руки. Сделала вдох. Вдохнула в себя лёгкость воздуха, прохладу воды, тяжесть земли, жар огня. Всё это разом закружилось внутри — и я «отпустила». Аэролит вспыхнул — и распался. Сфера растворилась в вихре света, и в центре зала осталась лишь тишина.
Мы стояли втроём, ошеломлённые.
— Ну... — выдохнул Тэлвин. — Поздравляю. Теперь мы — обладатели самой большой тайны в истории Академии.
— И самой опасной, — добавила Мэйлинн.
Я лишь молча кивнула, ощущая странное облегчение. Но вместе с ним — и груз.
— Никому, — сказала я твёрдо, чувствуя, как внутри всё ещё вибрирует энергия, оставшаяся после Аэролита. — По крайней мере пока.
Мэйлинн кивнула сразу, будто ожидала этого решения:
— Верно. Если Совет узнает... всё станет только хуже.
— А я и не горю желанием быть разрезанным на куски ради науки, — вставил Тэлвин и попытался усмехнуться, но глаза его выдавали серьёзность. — Так что молчу.
Мы переглянулись и, будто заключив негласный договор, двинулись назад.
Когда мы вышли из каменного коридора и вновь выбрались наружу, небо уже успело потемнеть. Сумерки перетекли в густую ночь, воздух наполнился свежестью, а в лесу загорелись первые огоньки светляков. Дорога обратно заняла куда больше времени, чем мы рассчитывали: ветви цеплялись за мантии, камни сыпались под ногами, и я чувствовала, как каждая минута добавляет усталости.
К лагерю мы добрались, когда на часах было уже далеко за время вечернего сбора. Фонари у ворот светились мягким золотым светом, и на фоне этого тепла в дверях стояла женщина в чёрной мантии с серебряной нашивкой Архитектора.
— Прекрасно, — голос её прозвучал сухо и холодно. — Троица героев. Где вас носило?
Мы переглянулись. Первым шагнул вперёд Тэлвин — и, клянусь, сыграл так убедительно, что сама Архитектор Овери могла бы похлопать.
— Простите, мы... заблудились, — он смущённо почесал затылок, — дорога назад оказалась длиннее, чем мы думали.
— Заблудились, — повторила она, прищурив глаза. — В безопасной зоне. Где каждый камень отмечен в карте.
Я поспешила подхватить его:
— Мы виноваты. Слишком увлеклись, не заметили, как стемнело. Больше не повторится.
Архитектор ещё пару секунд смотрела на нас, словно пытаясь прожечь взглядом насквозь, но потом махнула рукой.
— Ладно. В первый раз прощаю. Но ещё одна такая выходка — и возвращаетесь в Академию. Я ясно выразилась?
— Да, — хором ответили мы и только тогда позволили себе выдохнуть.
В столовой уже заканчивался ужин. Большинство студентов разошлись по комнатам, но в дальнем углу я заметила знакомые силуэты — Район и Карел сидели рядом, доедая тушёные овощи и что-то тихо обсуждая.
Мы взяли по тарелке и подсели чуть в стороне. Я постаралась, чтобы голос звучал максимально буднично:
— Ну как у вас дела? Удалось что-нибудь найти?
Район поднял голову, усмехнулся своей привычной насмешкой:
— Если под «найти» подразумевать развалины, где на каждом шагу дырка в полу и крыша над головой держится на честном слове, то да, мы нашли очень много.
Карел скрестила руки на груди и сдержанно кивнула:
— Серьёзных находок нет. Только обломки. Но... — она чуть замялась, — есть ощущение, что что-то там скрыто. Не всё так просто.
— Похоже, у всех одно и то же ощущение, — заметил Тэлвин, глядя на неё пристально. — Эти земли слишком спокойными не бывают.
Я сделала вид, что занята едой, и не добавила ни слова.
Район откинулся на скамью, вытянув ноги вперёд, и с ленивой ухмылкой глянул на нас:
— А вы-то где пропадали? Неужели так долго любовались местными кустами, что решили вернуться к ночи?
— Кусты, говоришь? — Тэлвин не удержался от ухмылки. — Уж извини, Район, но ты явно недооцениваешь наше чувство направления. Мы шли очень целеустремлённо. Просто... цель у нас, кажется, сбежала.
Мэйлинн прыснула в кулак, не сдерживаясь:
— По-моему, единственная цель у вас была — проверить, сколько выдержит наша обувь в этих развалинах.
— Ну, — я пожала плечами, стараясь выглядеть невозмутимо, — зато теперь знаем: выдержит больше, чем мы сами.
Карел, всё это время молча ковырявшаяся в тарелке, наконец подняла глаза:
— Всё это, конечно, мило, но вы понимаете, что нас предупредили не задерживаться? Если бы вас начали искать...
— Никто бы не искал, — перебил Район. — Мы не новички, и Архитекторы прекрасно знают, что мы можем о себе позаботиться.
— Но всё равно, — Карел нахмурилась, — играть с правилами здесь — опасно. Эти земли хранят слишком много.
— Согласен, — неожиданно серьёзно сказал Тэлвин, посмотрев на неё, — но именно поэтому мы здесь. Чтобы найти то, что прячут.
Район усмехнулся:
— Слушай, у тебя талант говорить правильные слова правильным тоном. Прямо как у Совета. Осторожнее, а то ещё подумаем, что ты метишь в Архитекторы.
— А ты не метишь? — парировал Тэлвин. — С твоей-то фамилией и... — он сделал выразительный жест рукой, будто показывал на вспыхнувшее воображаемое пламя, — твоими маленькими привычками.
— Ха, — Район скривился, но в глазах мелькнуло что-то похожее на азарт. — Я пока предпочитаю оставаться живым.
Мэйлинн покачала головой, смахивая со стола крошки.
— Знаете, вы оба прекрасны в перепалках, но если вы собираетесь меряться сарказмом ещё час, я пойду спать.
Я тихо рассмеялась, стараясь разрядить обстановку:
— Тогда завтра на рассвете назначим дуэль. На словесные стрелы.
— Только если ты судья, Айретт, — отозвался Район, подмигнув.
— Забудь, — буркнула я, но уголки губ всё равно дрогнули.
***
После ужина мы задержались ненадолго: кто-то доедал десерт, кто-то просто болтал. Постепенно столовая пустела, оставляя нас в полумраке.
— Ладно, — первым поднялся Тэлвин, — предлагаю всем разойтись. Завтра будет тяжёлый день.
— С этим я согласна, — Мэйлинн поднялась тоже, поправив накидку. — И да, — она бросила взгляд на меня и Района, — попробуйте хотя бы ночью не вляпаться в неприятности.
— Без обещаний, — одновременно сказали мы с Районом.
Мэйлинн закатила глаза, а Карел тихо пробормотала что-то вроде «прекрасно, просто чудесно» и ушла первой.
***
Когда я закрыла за собой дверь, тишина ударила почти физически. В лагере ещё слышались отдалённые шаги, звон посуды, редкие смешки, но внутри комнаты — лишь мой собственный стук сердца и лёгкий шелест ткани мантии, когда я сняла её с плеч.
Я опустилась на кровать и с минуту просто сидела, глядя в пол. Слишком много всего произошло за один день.
Слишком много совпадений.
Я коснулась внутреннего кармана — там всё ещё лежал амулет. Тёплый, будто дышал. Стоило прикоснуться, и в голове вновь вспыхнула картина — светящийся вихрь и голос, звучавший только для меня. И для Карел.
Карел.
Она смотрела на меня так, будто хотела вырвать из меня все ответы. Но промолчала. И это, наверное, пугало сильнее, чем если бы она устроила сцену.
Я откинулась на подушки, закрыв глаза. Перед внутренним взором возникли лица: Район — насмешливый, как всегда, но слишком внимательный; Мэйлинн — с усталым, но тёплым взглядом; Тэлвин — серьёзный, даже когда шутил. Они доверяли мне. Каждый по-своему.
Воздух в комнате был прохладным, сухим. Лагерь стоял высоко, ветер свободно гулял сквозь щели в ставнях. Я поднялась и подошла к окну: внизу раскинулся лес — тёмный, молчаливый, в лунном свете больше похожий на каменное море. Где-то вдалеке вспыхивали огни — факелы патруля Архитекторов.
«Они следят. Всегда следят».
Но что они будут делать, если узнают, что Аэролит нашли мы? И что его можно не найти, а создать?
Я прикусила губу, чувствуя, как внутри снова поднимается тревога. И вместе с ней — странное, упрямое чувство. Словно сама стихия шептала: «Ты не имеешь права остановиться. Не сейчас».
Я вернулась к кровати, легла и натянула на себя одеяло. Сон не спешил приходить. Мысли перебивали друг друга, сердце билось слишком быстро. Но усталость всё же взяла верх. Последнее, что я успела заметить — тонкая полоска лунного света на стене, словно черта, отделяющая одно «я» от другого...