Осколки нашей свободы

Два месяца спустя

Марк

Понедельник. Март.
Будильник снова разорвал тишину, и я чуть не швырнул его об стену. В январе я хотя бы мог оправдаться тем, что зима, тьма и вся жизнь - сплошное «не хочу». Но сейчас... март. На календаре весна, а за окном всё ещё сугробы по колено и ледяной ветер, который пробирает до костей.

Я сел на кровати, протёр глаза и зевнул так, что чуть челюсть не свело. Телефон показывал 7:20. В голове крутилась одна мысль: ну кто вообще придумал начинать понедельник так рано?

Потянулся за штору - во дворе шумели дети, соседская собака гоняла по снегу голубей. Солнце выглядывало робко, словно боялось показаться. Март всегда был таким - вроде бы намёк на тепло, но всё ещё холодная пощёчина от зимы.

Я встал, босыми ногами на холодный пол - и сразу пробрался озноб. Потянулся к тапкам, но вспомнил, что Лея вчера утащила их «по приколу». И вот стою я, мёрзну и думаю: хорошо быть младшей сестрой - всегда есть, кого достать.

Снизу раздался голос мамы, такой звонкий, что, кажется, разбудил бы даже мёртвого:

- Марк! Ты встал?! У тебя сегодня пробник по ЕГЭ!

Я закатил глаза и рухнул обратно на кровать. Ну вот, спасибо, мам. Как будто я сам не знаю, что сегодня этот чёртов пробник. Как будто мне ещё нужно напоминание, что весь понедельник пойдёт коту под хвост.

- Вста-а-ал! - крикнул я в ответ, даже не удосужившись подняться.

На самом деле не встал, а лежал и смотрел в потолок, пытаясь уговорить себя хоть как-то поверить, что ЕГЭ - не конец света. Просто проверка знаний, - говорил вчера папа. Ага, проверка нервов скорее.

Я сел, взъерошил волосы и пробурчал под нос:
- Отличное начало недели. Спасибо, жизнь.

Я только собрался встать с кровати, как на тумбочке завибрировал телефон. Экран мигнул: Тимур Костров.

- Ну здравствуй, брат по несчастью, - пробормотал я и ткнул на зелёную трубку.

- Марик! - голос Тимы был бодрый, как будто у него сегодня не пробник, а пикник. - Ты поднялся?

- Поднялся, ага, - соврал я, заваливаясь обратно на подушку. - Чё звонишь с утра пораньше, совесть мучает?

- Хотел убедиться, что ты не проспишь. Я-то знаю, как ты любишь дружить с кроватью.

- Ха-ха, смешно, - я зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть. - Может, ты ещё и напомнишь, что зубы почистить надо?

- Могу, - спокойно ответил он. - Кстати, я потом заеду за тобой, поедем вместе.

Я нахмурился, уставившись в потолок:
- Ты серьёзно? Я думал, каждый сам добирается.

- Я серьёзно. Нам же потом проще будет обсудить, кто как сдал. Да и веселее вместе.

- Веселее, блин... Тим, это пробник по ЕГЭ, тут слова "веселье" не существует.

Он засмеялся, а я поймал себя на том, что даже стало чуть легче от его звонка.

Я ещё не успел толком ответить Тиме, как снизу раздался бас папы:

- Марк! Ты издеваешься?! Тебе в восемь утра надо быть в школе!

Я подскочил так, будто меня током шибануло.
- Понял, понял, иду уже! - крикнул я в ответ, одновременно кривясь: ну конечно, вся хата должна знать, что я не спустился вовремя.

Тим на другом конце заугарал:
- У тебя там армейский подъём, что ли?

- Лучше, - пробурчал я, натягивая на себя джинсы и пытаясь одновременно удержать телефон плечом. - Это спецоперация "Разбуди Барсова любой ценой".

- Ну, работает же, - невозмутимо добавил он.

Я фыркнул, схватил футболку и, матерясь себе под нос, полез в рюкзак - проверить, всё ли на месте. Тетради, ручки... ага, калькулятор тоже. Вроде жив.

- Ладно, - сказал я в трубку, - через десять минут будь у моего дома.

- Понял, командир, - снова хмыкнул Тим.

Я отключил звонок и, застёгивая куртку, подумал: "Ну хоть кто-то будет страдать вместе со мной".

Я спустился по лестнице, наскоро закинув рюкзак на плечо.
С кухни пахло свежим хлебом и кофе. Мама уже крутилась возле стола: то тосты поджарит, то кружку переставит, будто у неё самой экзамен.

- Ну наконец-то, - она смерила меня взглядом, - думала, придётся за шкирку тащить. Садись, быстро перекуси.

- Мам, я не голодный, - буркнул я и попытался проскользнуть к двери.

Но папа уже стоял у входа, в пальто, с ключами в руках. Его взгляд был тяжёлым, как гири на тренировке.

- Восемь утра, Марк, - отчеканил он. - Это не "приблизительное время". Это конкретно. Ты собираешься в жизни всегда так тянуть до последнего?

Я вздохнул и прижал плечо к косяку:
- Пап, не начинай, ладно? У меня и так мозг сейчас вскипит.

Он шумно выдохнул, но спорить не стал. Только покачал головой и открыл дверь.

- Иди. Тимур уже приехал, - сказал он.

Я выглянул - во дворе действительно стояла машина Тима. Он высунулся из окна и, как идиот, махал рукой, улыбаясь до ушей.

Я покосился на родителей: мама с тревогой, папа с привычным недовольством. И поймал себя на мысли: ну да, день явно начался бодро.

Я уже шагнул к двери, но с верхнего этажа раздался топот каблуков - и вот она, королева хаоса, Лея, спускается по лестнице. В юбке, рубашке, с аккуратным бантом, но при этом взгляд такой, будто готова весь дом построить.

- Стоять, Барсов, - заявила она, перехватывая меня взглядом, - до школы я с вами еду.

Я закатил глаза:
- Начинается...

- Ничего страшного, подбросите Лею, - вмешался папа, даже не глядя на меня, а будто это само собой разумеется.

Конечно. Куда ж без этого?

- Тим сказал, что Алина с ним поехала, - добавила Лея, поправив лямку рюкзака так, будто объявила приговор. Я уставился на неё:
- Что?

Она довольно приподняла бровь:
- Что слышал. Алина уже в машине.

Папа махнул рукой:
- Всё, давайте бегом, вы опоздаете.

Я вышел во двор. Тимур уже сидел за рулём, рядом на пассажирском месте - Алина. Идеальное начало дня, правда?

Лея шлёпнула меня по плечу:
- Давай, не тупи. Садимся.

Я коротко выдохнул, натянул на лицо что-то похожее на спокойствие и шагнул к машине.

- Барсов, ты как улитка, - буркнул Тимур из окна, когда мы подошли к машине. - Давай быстрее, пока директор не решил, что пробник можно начинать без тебя.

Алина высунулась следом, её волосы рассыпались по плечам.
- Марк, садись уже, я тут твоё место держу, а то Лея меня вытеснит!

- Ну попробуй, - фыркнула Лея и шустро юркнула на заднее сиденье, оставив мне переднее рядом с Алиной.

Я закатил глаза, но всё равно улыбнулся.
- Спасибо, - пробормотал и плюхнулся рядом с ней.

Тим завёл мотор и ухмыльнулся в зеркало заднего вида:
- Ну что, готов облажаться на пробнике?

- Не дождёшься, - огрызнулся я. - Это ты ещё на литературе поплачешь, когда тебя спросит про Тургенева.

Алина прыснула от смеха, прикрывая рот ладонью.
И вот ради этого - даже стоит пережить утро с криками родителей.

Я сидел на переднем сиденье рядом с Тимуром, а Лея и Алина уже расположились сзади, как будто устроились в своей отдельной вселенной. Лея всё время что-то шептала Алине и смеялась, а я ловил их взгляды через зеркало заднего вида.

- Марк, - тихо сказала Алина сзади, наклонившись чуть вперёд, - держись сегодня. Всё будет нормально.

Я кивнул, чувствуя, как её спокойствие передаётся мне, хотя Тимур рядом с серьёзным видом пытался задавать тон:
- Ладно, Барсов, сегодня покажи хоть что-то стоящее.

- Сначала ты покажи, что умеешь ехать без претензий на премию гонщика года, - огрызнулся я, улыбаясь сквозь напряжение.

Лея за спиной уже шипела:
- Ах, эти двое! Если вы не прекратите спорить, я сама устрою вам конкурс, кто быстрее уснёт на пробнике!

- Ладно, ладно, - Тимур поднял руки, - мир, дети, мир.

Я бросил взгляд на Алину: она просто сидела тихо, улыбающаяся, и казалось, что весь хаос вокруг не касается её.

- Вот ради этого стоило вставать, - подумал я, ощущая, как настроение поднимается, несмотря на раннее утро и предстоящий пробник.

Тимур уверенно держал руль, снег скрипел под колёсами, а я с трудом удерживал улыбку, глядя на заднее сиденье. Лея и Алина тихо спорили о том, кто громче кричал на снегу вчера, а я понимал, что сегодня настроение у них боевое.

- Вот, подъезжаем, - сказал Тим, снижая скорость у ворот школы.

Я выглянул в окно: двор уже полон машин, ребята спешат в класс, кто-то ещё стоит у ворот и завязывает шнурки.

- Смотри, будет очередь на лестнице, - предостерёг Тимур, паркуя машину на привычном месте.

Лея уже нетерпеливо теребила ремень безопасности, Алина подтягивала капюшон.

- Ну всё, Барсовы и Кострова марш! - усмехнулся Тимур, открывая дверь.

Мы вышли, и я сразу ощутил утреннюю свежесть, смешанную с запахом снега и кофе с булочной неподалёку. Лея и Алина уже бежали к входу, а я шагнул следом за Тимуром, думая, что этот день точно не будет скучным.

Мы уже почти дошли до входа, как Влад вынырнул из толпы школьников и встал прямо перед нами, ухмыляясь как кот, что сметану стащил.

- Ну что, как тебе второй месяц совершеннолетия? - протянул он, глядя на Тима.

- Не начинай, - Тимур нахмурился, но я видел, что он сам еле сдерживает улыбку.

- Ой, да ладно тебе, - Влад хлопнул его по плечу. - Я же не виноват, что ты теперь старший и ответственный.

- Ага, - фыркнул я, - такой ответственный, что вечно забывает, где ключи от машины оставил.

Мы все трое прыснули. Сзади Лея и Алина закатили глаза в унисон.

- Ну вот, - Алина цокнула языком, - начинается мужской клуб по взаимному стебу.

- И без нас, - добавила Лея, но в её голосе слышался смех.

Я глянул на Влада, и тот подмигнул мне: «Ну что, день удался».

Мы только вошли в школу, даже толком вдохнуть эту вечно пыльную смесь мелка и столовки не успели, как голос раздался будто из засады:

- Барсов, Костров, Мельников! Стоять.

Я сразу понял, кто это. Химик наш, Палыч. У него даже шаги узнаются - короткие, нервные, будто он всегда спешит кого-то поймать на месте преступления.

- Мы только зашли, - буркнул Тим, закинув рюкзак повыше на плечо.

- Вот именно, - Палыч смерил его взглядом. - С тобой, Барсов, уже бесполезно бороться за внешний вид.

Я автоматически скосил глаза вниз на свою толстовку с капюшоном и кроссы. Ну и что? Мне удобно.

- Мне так удобнее, - пожал я плечами.

- Удобнее ему, - передразнил он, потом махнул рукой. - Значит так, троица. Сейчас идёте в кабинет Ольги Владимировны. Там ваш класс собирается. Этот пробник будете писать в другой школе.

Мы с Владом и Тимом переглянулись.

- В смысле?! - выдохнули мы хором.

Я чувствовал, как внутри поднимается раздражение. Мы только-только настроились, дошли, а тут оказывается - ещё куда-то переться, да ещё всей толпой. Влад закатил глаза так, что чуть не упал. Тим буркнул что-то нецензурное себе под нос. А я поймал себя на мысли, что этот день уже обещает быть длинным и неприятным.

Мы заходим в класс, и всё как всегда: понедельник, март, народ ещё толком не проснулся. Половина залипает в телефоны, кто-то обсуждает выходные, кто-то с тоской смотрит на доску. В воздухе витает привычное утреннее «не хочу ничего».

С сентября мы с Владом здесь, но иногда я всё ещё ловлю взгляды, как будто мы новички. Наверное, это уже не «чужие», но и не совсем «свои». Тимур же вообще коренной - его здесь каждый знает, от учителей до младшеклассников. Он заходит в класс так, будто возвращается домой.

- О, троица явилась, - бросает кто-то с последнего ряда.
- Да ладно, не бурчи, - отзывается Влад, плюхаясь на место рядом со мной.

Я ставлю рюкзак на стол, открываю тетрадь. Утро понедельника - и так тяжело, а ещё этот пробник.

- Вот скажи, Марк, - шепчет Влад, наклоняясь ко мне, - тебе вообще когда-нибудь заходили такие сюрпризы? Мы даже кофе нормально допить не успели, а нас уже в другую школу тащат.

- Это называется «жизнь старшеклассника», - бурчу я и кидаю взгляд на Тима. Он уже смеётся с ребятами, будто всё в порядке.

И в этот момент в класс заходит Ольга Владимировна. Гул моментально стихает. Она ставит на стол папку и смотрит на нас поверх очков:

- Так, одиннадцатый. Собрались. Сегодня пишем пробник, но не здесь. Вас ждёт автобус, едем в другую школу.

Класс взрывается возмущённым шёпотом.

- В смысле в другую?! - доносится с последней парты.

Я с Владом переглядываюсь. Ну, понедельник начался «прекрасно».

Класс только начал возмущаться, как кто-то с задних парт выдал:

- Может, нас сразу в тюрьму отвезут, чтоб привыкали?

На секунду повисла тишина, а потом я не удержался:

- Ну да, камеру нам в кабинете уже подготовили, матрасы застелили, кормят баландой.

- И я надзиратель, - подхватил Тимур, - Барсов, твой побег уже провалился, можешь не строить планы.

Я изображаю отчаяние:
- Нет! Я не выдержу колонии строгого режима за «плохую причёску и неправильный внешний вид»!

Класс дружно рванул со смеху. Даже Влад, сидевший рядом, согнулся, хлопая ладонью по парте. Кто-то свистнул, кто-то крикнул: «Этапируем Барсова в другое здание!»

Ольга Владимировна постояла с каменным лицом секунд десять, пока мы не начали затихать.

- Ну да, смешно, - холодно произнесла она, - вот и посмеётесь в автобусе по дороге. А сейчас быстро собираем вещи и выходим.

Но всё равно на её губах мелькнула еле заметная улыбка.

Ольга Владимировна уже собралась нас выводить, но вдруг обернулась к классу:

- Кстати. Завтра родительское собрание. Будем обсуждать ваш выпускной.

По кабинету пробежала волна возгласов и стонов.

- Уже?! - выдохнул Тимур так, будто ему сообщили о срочном экзамене по квантовой физике.

- Тут осталось-то два месяца учиться, Костров, - поправила очки Ольга Владимировна.

Я присвистнул.
- Ага, два месяца. А потом здравствуй, взрослая жизнь, кредиты и работа до пенсии.

- Барсов, хватит нагнетать, - кто-то из девчонок фыркнул.

- Да ладно, - усмехнулся Влад, - зато выпускной скоро. Вот где будет настоящий экзамен - кто сколько выдержит.

Полкласса снова заржал, а я почувствовал, как внутри что-то кольнуло. Два месяца. Всего два месяца. А вроде только осенью сюда перевёлся.

Мы втроём устроились в середине автобуса: я у окна, Тим рядом, Влад напротив, вытянув ноги в проход. Салон гудел, одноклассники орали, будто нас в цирк везут, а не на пробник.

- Вот объясни мне, - начал Влад, - нафига нам писать в другой школе? У нас что, своих кабинетов мало?

- Да чтоб мы там случайно не списали, - усмехнулся Тимур. - Хотя мне кажется, это их наивность.

Я рассмеялся:
- Ну да, потому что если Влад решит списать, его остановит только ядерная война.

- И то не факт, - вставил Тим, и мы дружно заржали.

Влад фыркнул:
- Ладно, умники. Вот вы со своими Алинками и Леями скоро будете репетировать семейную жизнь, а я останусь последним холостяком.

Я повернулся к нему, ухмыльнулся:
- Ты просто боишься, что на выпускном придётся танцевать один.

Тимур, как обычно спокойный, добавил:
- Да ладно, Влад, может, к маю и найдёшь себе пару.

- Если только вы мне сестру или кузину не подгоните, - огрызнулся Влад, но глаза у него смеялись.

Автобус тряхнуло на кочке, я вцепился в поручень и снова поймал себя на мысли: два месяца. Два грёбаных месяца до конца школы.
Тим, хитро щурясь, повернулся ко мне и Владу:
- А кто трындел на Новый год, что отношения не для него, что он свободный, как его мотоцикл?

Я ухмыльнулся и, подхватив подкол:
- Кстати да. А Лайм?

Влад вскинул брови:
- Чего сразу я?

Тим, сдерживая смех:
- А кто у нас гордо вещал, что «с девушками возиться - не моё», а потом две недели под окнами Ани ошивался?

Весь автобус напряг уши, а я не выдержал и прыснул:
- Лайм, свободный, как мотоцикл... только цепь коротковата!

Полкласса заржал, Влад покраснел, но сквозь злость тоже усмехнулся:
- Вы два клоуна, а не друзья.

- Подожди, - я уставился на Тима. - Какой ещё Ани?

Он только хитро кивнул куда-то назад. Я обернулся и увидел в предпоследнем ряду четыре девчонки, переговаривающихся между собой. Сердце у меня ухнуло - да ладно?!

Я резко поднялся с сиденья, но Влад тут же схватил меня за рукав и дёрнул обратно.
- Сядь, придурок, - прошипел он.

- Стоп... - я смотрел на девчонку с каштановыми волосами, которая как раз подняла глаза и встретилась со мной взглядом. - Сорокина что ли?!

- Ты ещё на весь автобус заори, - Влад зло скривился, но видно было, что уши у него покраснели.

Тим едва не катался со смеху.
- Вот и разоблачение, - сказал он, подмигнув мне. - Лайм, походу, у нас влюбился.

Я не удержался и хмыкнул:
- Ну, свободный как мотоцикл... только вот бензин в Аню весь заливает.

Влад оттолкнул меня плечом и пробормотал:
- Убью обоих.

Девчонки в предпоследнем ряду явно заметили суету. Сорокина тоже - приподняла бровь, что-то прошептала подруге. Та прыснула в кулак, остальные синхронно уставились на Влада.

- Класс, - пробормотал Лайм, вжимаясь в сиденье. - Спасибо, уроды, теперь я аттракцион на весь автобус.

- Да ладно, - Тим хлопнул его по плечу. - Это ещё цветочки. На выпускном я такое расскажу...

- Попробуй, - Влад кинул на него злой взгляд. - Я тебе твою тачку на кирпичи поставлю.

Я едва не захохотал. - Лайм, расслабься. Видишь, она улыбается. Может, это тебе в плюс пойдёт.

- Марк, если ты сейчас не заткнёшься... - Влад сжал кулаки, но в уголках губ у него всё равно дёрнулась улыбка.

Сорокина в этот момент снова посмотрела в нашу сторону, и Влад машинально пригладил волосы. Мы с Тимом переглянулись - ага, всё, парень спалился по полной.

Автобус затормозил у ворот школы, и по салону прокатилось привычное: «Не толпимся, выходим по одному». Естественно, все полезли разом.

Я, Тим и Лайм пробирались к выходу вместе с половиной класса.

- Лайм, - я специально сказал громко, чтобы слышали соседние ряды, - ты только не забудь номер Сорокиной спросить, а то потом опять жаловаться будешь.

- Барсов! - Влад сквозь зубы, но уши у него реально красные стали.

- Да ладно тебе, - Тим добавил масла в огонь, - я вообще удивлён, что у тебя до сих пор контакта в телефоне нет. Ты что, живёшь как в каменном веке?

- Я живу спокойно, в отличие от вас, - буркнул Влад и спрыгнул на асфальт.

Но стоило Сорокиной пройти мимо, он тут же отпрянул в сторону, пропуская её вперёд. Девчонки захихикали, мы с Тимом синхронно прыснули.

- Ух, - я хлопнул его по спине, - мужик! Уже прогресс: раньше бы ты просто спрятался за сиденьем.

Лайм закатил глаза, но губы у него всё-таки растянулись в полуулыбке.

Мы только зашли в класс этой «чужой» школы, ещё не успели даже нормально рассесться, а Ольга Владимировна сразу включила свой фирменный режим «караул».

- Барсов, Костров, Мельников, выкините какой-нибудь фокус - лично прибью, - строго сказала она, сверля нас глазами.

Мы переглянулись и хором, почти на автомате:

- Ольга Владимировна!

Класс заржал.

- Я серьёзно, - она ткнула пальцем в мою сторону. - Особенно ты, Барсов.

- Да я вообще ангел, - развёл я руками.

- Ага, конечно, ангел, - кто-то из парней в классе подал голос, - а кто Степанову врезал?

- Так по делу же, - я пожал плечами, даже не пытаясь оправдываться.

- Всё, закончили цирк! - отрезала Ольга Владимировна, и в классе сразу воцарилась натянутая тишина, которую все еле держали, чтобы не разржаться снова.

Я закатил глаза и уселся на место, но внутри ухмылялся: ну какой же пробник без разгона с училкой?

Мы расселись по партам, будто по шахматной доске - чтоб никто рядом не сидел и не шептался. Атмосфера стала резко серьёзной: парты раздвинули, бумаги уже разложены, и всё напоминало не пробник, а какой-то допрос.

Я устроился за последней партой у окна, и с этого ракурса идеально видел, как Тимур корчит кислую мину, будто его заставили не тест писать, а в армии наряд вне очереди тянуть. Влад же сидел впереди меня, накинув капюшон, и выглядел так, будто собирается проспать всё это мероприятие.

Ольга Владимировна деловито прошлась по рядам, собирая телефоны в коробку:

- Сдаём все гаджеты. Барсов, не делай вид, что у тебя их нет.

Я нехотя достал из кармана телефон и положил сверху. Внутри - лёгкое раздражение: как будто без телефона я тут умру, но правила есть правила.

- Так, - сказала она, выпрямляясь у доски, - напоминаю: пробник воспринимаем всерьёз. Всё, как на настоящем экзамене. Любая попытка подсказки - и вылетаете.

В классе прошёл ропот, но никто не рискнул ответить.

Я кинул взгляд на Влада. Он обернулся и едва заметно ухмыльнулся. Я понял намёк: "Держимся, но скучно будет до жути".

Я усмехнулся в ответ и откинулся на спинку стула, думая: ну что ж, начинается цирк номер два - теперь в формате «тихий ужас». Я развернул лист, мельком пробежал глазами по заданиям и вздохнул. Первое же задание будто специально было придумано, чтобы выбить меня из колеи: формулы, которые я последний раз видел где-то между январём и февралём, и то - в конспектах у Тима.

«Класс», - пронеслось в голове.

Спереди Влад, как я и ожидал, даже не сделал попытки взять ручку. Он склонился над столом и уткнулся в лист так, будто реально заснул. Я едва удержался, чтобы не хмыкнуть.

Тим, наоборот, сидел прямо, но с таким выражением лица, словно его жизнь зависела от того, решит ли он это уравнение или нет. Он машинально крутил ручку в руках, и было видно, что его это раздражает не меньше, чем меня.

Я поймал себя на мысли: мы трое - идеальная картина для учебника «Как вести себя на экзамене». Один дрыхнет, второй нервничает, третий ищет повод хотя бы глазками побегать по классу, чтобы не чувствовать себя в клетке.

Взгляд снова скользнул к окну. На улице солнце, дворники ковыряются у крыльца, жизнь идёт своим чередом. И только у нас тут театр абсурда с Ольгой Владимировной в роли строгого режиссёра.

Я нахмурился, сжал ручку в пальцах и тихо пробормотал:

- Ну что, Барсов, шоу начинается.

Я вчитался в задачу и понял, что половина здесь - чистая логика. Если подумать, то и не так страшно. Уравнение подставил, кислоты с основаниями посчитал, вроде всё сходится.

Потом переключился на тестовую часть. Тут уже проще: если не знаешь, всегда можно отсеять два заведомо бредовых варианта и остаться с более-менее адекватным.

Краем глаза заметил, что Влад реально пишет - ну, точнее, делает вид, что пишет. Его почерк больше напоминал каракули, но уверенность у него на лице была такая, будто он сейчас экзамен на Нобелевскую премию сдаёт.

Тим вообще углубился в процесс, ни разу даже не дёрнулся. Такой сосредоточенный, что я сам удивился: с чего вдруг? Видимо, ему реально важно.

Я откинулся на спинку стула на пару секунд, размял пальцы и поймал себя на мысли, что не всё так плохо. Может, этот пробник и не станет катастрофой.

Хотя... посмотрим, что там дальше в варианте.

Через час прозвенел звонок на перемену - даже здесь решили, что людям нужен глоток воздуха. Ольга Владимировна подняла голову от бумаг и строго напомнила:

- Десять минут. Без телефонов. Можете пройтись по коридору, попить воды. Но никаких разговоров про задания.

Мы с Владом переглянулись. Естественно, первое, что пришло в голову - именно задания. Но я лишь ухмыльнулся и встал, потянувшись так, что затрещала спина.

- Чё, живой? - спросил Влад, поднимаясь и поправляя капюшон.

- Пока да. Хотя если ещё раз увижу слово «моль» в этих задачах, сам превращусь в эту моль, - пробурчал я.

Влад фыркнул.
- Я думал, ты вообще химией не заморачиваешься.

- Не заморачиваюсь, - пожал я плечами. - Но и сливаться тупо. Надо ж показать, что мы не совсем овощи.

В коридоре нас догнал Тимур. Он выглядел чересчур спокойным, будто пробник был просто очередной контрольной.

- Ну и как, гении? - спросил он с привычной ухмылкой.

- Норм, - ответил Влад. - Марк тут вообще в химика переходит.

Я скосил глаза на Тима:
- А ты чего такой довольный?

- Да я готовился, - невозмутимо сказал он, сунув руки в карманы. - В отличие от вас двоих.

- Вот предатель, - театрально вздохнул я. - Мы, значит, строили план, как выжить без подготовки, а он, оказывается, нас слил и реально учился.

Влад рассмеялся, хлопнул меня по плечу:
- Ладно, Барсов, держись. Ещё пара часов - и свобода.

Я хмыкнул. Свобода звучала заманчиво. Но сначала - вторая часть этого кошмара. Мы вернулись в класс, и я сразу почувствовал - воздух стал тяжелее, чем до перемены. Никто особо не болтал, все сели по своим местам, будто готовились к битве. Бумаги с новыми заданиями уже лежали на партах.

Я опустился на своё место, скосил взгляд на Влада. Тот, как и ожидалось, сразу подпер голову рукой и уставился в потолок, словно уже сдался. Тимур же, наоборот, сосредоточенно листал задания, брови чуть нахмурены, но лицо спокойное - как будто он реально кайфует от всего этого.

Я взял в руки лист и посмотрел на первую задачу. Сердце тут же ухнуло вниз. Там были такие формулы, что у меня в голове автоматически проскочила мысль: «Да ну вас нафиг».

Я вздохнул и начал писать хоть что-то, цепляясь за остатки знаний. Сначала аккуратно, потом быстрее, но всё равно чувствовал, что буксую.

Через полчаса я уже сидел, крутя ручку в пальцах. Мысли разбегались в разные стороны, глаза сами собой метнулись к окну - там мартовское солнце робко пробивалось сквозь облака. Захотелось просто выйти на улицу, вдохнуть свежий воздух и забыть про все эти реакции и уравнения.

Вдруг Влад, не оборачиваясь, едва заметно шевельнул плечом - его фишка, когда он хотел дать знак. Я понял намёк: у него, скорее всего, тоже ступор.

Я скривился. Вот и сидим - троица «гениев», один герой-отличник, два мученика.

Ну ничего, подумал я. Если не справлюсь, всегда можно хотя бы поржать над этим. Настоящий ЕГЭ всё равно впереди, а пробник... пробник переживём.

Я взялся за ручку и снова наклонился над листом.

Мы спустились вниз, на улицу. У крыльца уже собирался весь наш класс - человек двадцать, шумных, с тетрадками в руках и вечным нытьём на тему «как жить после этого пробника».

Кто-то бурно обсуждал задания:
- Там же не синус был, а косинус! - орал один.
- Да ты что, ты вообще в другой вариант смотрел! - парировал другой.

Я с Владом переглянулся, и мы оба едва удержались, чтобы не заржать.

Тимур стоял рядом, руки в карманы, взгляд куда-то вдаль - как будто всё это его вообще не касалось.

- Вот скажи, Марк, - буркнул он, - зачем нам три пробника подряд?
- Чтобы жизнь малиной не казалась, - фыркнул я. - Ну или чтобы мы все разом сдохли до мая.

Влад прыснул, но тут же сделал вид, что кашлянул.

Около автобуса учителя уже строили список: кто сел, кто нет. Класс шевелился, толкался, кто-то пытался занять «любимые» места, будто от этого зависела судьба мира.

Я кинул взгляд на Тимура и Влада. Мы все трое синхронно усмехнулись: да, школа заканчивается, но цирк никуда не денется.

Автобус уже загудел, двери захлопнулись, и мы снова оказались в привычной обстановке - куча народу, шум, кто-то жует чипсы, кто-то орёт через весь салон.

Я устроился на сиденье рядом с Владом, а Тимур сел напротив и ехидно прищурился:

- Ну что, Лайм, - протянул он, - как твои романтические успехи? Аня-то видела, как ты на неё таращился.

Влад закатил глаза:
- Тим, отстань, я вообще на доску смотрел.

- Ага, на доску, - протянул я, ухмыляясь. - Только доска почему-то в юбке и с косичкой.

Влад рявкнул:
- Барсов!

Я сделал вид, что невинно поправляю рюкзак:
- Ну чего, я просто факты констатирую.

Тимур фыркнул и добил:
- Слушай, ну если ты так будешь пялиться, она решит, что ты либо списывать хочешь, либо жениться.

Весь наш ряд разом прыснул со смеху, а Влад уткнулся в окно и пробурчал что-то вроде:
- Вот же гады...

Я уже едва сдерживал смех, понимая, что если продолжим, Влад реально может встать и стукнуть кого-нибудь по шее. Влад наконец оторвался от окна, медленно повернулся к нам и прищурился:

- Ну ладно, - протянул он, - а чего это вы такие умные? Может, про вас тоже поговорим?

Я насторожился, Тимур приподнял бровь.

- Вот, например, - продолжил Влад, хитро ухмыляясь, - Барсов у нас строит из себя самого независимого парня на районе. Ага, только стоит Алине появиться, он сразу из «я никому ничего не должен» превращается в ручного котика.

Весь автобус оживился, кто-то прыснул. Я почувствовал, как щеки предательски нагрелись.

- Влад! - процедил я сквозь зубы. - Ты нарываешься.

- А что? Правда же, Тим? - он перевёл взгляд на Кострова.

Тимур, вместо того чтобы прикрыть меня, хмыкнул и кивнул:
- Сто процентов. Марк у нас теперь примерный. Даже шутки стали мягче.

Я хотел было что-то огрызнуться, но Влад уже переключился:

- А ты, Костров, вообще молчи. Весь декабрь орал, что «никаких отношений, мне свобода дороже», а в январе уже с Леей как сиамские близнецы.

Теперь очередь краснеть была за Тимуром. Я расплылся в широкой ухмылке:
- Ну всё, Лайм, вот это я одобряю.

Влад самодовольно откинулся на сиденье и сложил руки на груди:
- Видите? Я не только объект издевательств, я ещё и местный балансир.

Автобус снова загудел смехом, и я понял - теперь точно ехать будет весело. Когда автобус затормозил у знакомого поворота к их школе, весь класс зашевелился, будто их отпустили из-под ареста. Шум, смех, кто-то уже успел включить музыку на колонке, пока учителя не слышат.

Я вылез следом за Владом и Тимуром, вдохнул прохладный мартовский воздух - и сразу как-то полегчало.

- Ну чё, - Влад зевнул и закинул руки за голову, - вечер свободный?

- У меня тренировка, - буркнул Тим, поправляя рюкзак. - Но после можно.

Я кивнул:
- Я за. Только без твоих гениальных идей, Лайм. В прошлый раз чуть в полицию не загремели.

Влад сделал невинное лицо:
- Это не я, это обстоятельства.

Тимур фыркнул:
- Конечно. Обстоятельства по имени Влад Мельников.

Мы втроём двинулись к школьному входу. Класс шумел позади, но ощущалось, что вокруг нас всегда свой микрокруг - будто мы трое сами по себе, отдельная команда.

- Ладно, - сказал Влад, уже на ступеньках. - Давайте вечером у меня? Гитару достану, может, даже Аня заглянет.

Я с прищуром посмотрел на него:
- О, так это серьёзно?

Влад пожал плечами, но уголки губ его всё равно дёрнулись.

Тим усмехнулся:
- Ну вот, всё-таки проговорился.

Я хлопнул его по плечу:
- Тогда решено. Сегодня вечером - сбор у Лайма.

И впервые за весь день пробник, усталость и учителя показались мелочью. Впереди маячило что-то нормальное - наши обычные приколы, гитара, смех и, может быть, новые разговоры, которые ещё долго будут крутиться в голове. Мы только-только вышли на школьный двор, раскисший от мартовского снега, когда двери распахнулись, и из здания выскочили Лея с Алиной. У обеих - сумки через плечо, явно домой собираются.

- Вы что, уже всё? - спросил я, прищурившись от яркого солнца.

- Ага, - ответила Алина, поправляя волосы. - Алгебры не было, Ольга Владимировна же с вами уезжала.

- И сразу домой? - уточнил я.

Лея спустилась по ступенькам, подцепив сапогом комок снега:
- Угу. А вы что?

- А хрен его знает, - пожал плечами Тимур.

- Предлагаю свалить, - ухмыльнулся Влад.

И ровно в этот момент из-за нас раздалось:
- Я тебе свалю, Мельников!

Мы синхронно обернулись: Ольга Владимировна стояла в дверях, с папкой под мышкой, и смотрела прямо на Влада так, что тому стало не по себе.

- Я ж пошутил, - буркнул он.

- Вот и шути в другом месте, - холодно сказала она и скрылась обратно в школе.

Лея с Алиной прыснули со смеха, переглядываясь.

- Ну пацаны, вы, как всегда, в форме, - заметила Лея и махнула нам рукой. - Ладно, мы домой.

Алина только улыбнулась и добавила:
- Увидимся завтра.

И они ушли по тропинке вдоль школьного двора, оставляя нас втроём в лёгком недоумении.

- Ну что, - вздохнул Тимур, - великие юмористы, куда теперь?

Мы только проводили глазами девчонок, как за спиной снова раздался голос Ольги Владимировны:

- Так, 11 «А», зашли в кабинет. Обсудим кое-что, а потом по домам.

Я закатил глаза так, что, кажется, у меня вот-вот заклинит.

- Да ладно, - протянул Влад. - Мы же только приехали!

- Тем более, - сухо ответила она и махнула рукой в сторону двери. - Живо.

Тимур тяжело вздохнул, сунул руки в карманы и буркнул:
- Ну, пацаны, прогулка отменяется.

Я переглянулся с Владом. У него на лице было ровно то же выражение, что и у меня: смесь раздражения и обречённости.

- Мы как будто в армии, - тихо сказал я. - Шаг вправо, шаг влево - и всё.

- Да уж, - хмыкнул Влад. - Только вместо нарядов у нас пробники и собрания.

Мы нехотя двинулись обратно в здание, по пути слыша, как Ольга Владимировна бормочет себе под нос:

- Вот ведь... троица бездельников, как же с вами выпускной проводить...

Я скривился и шепнул Тимуру:

- Чую, сейчас опять про «ответственность» лекцию толкнёт.

- Ставлю сотку, что слово «будущее» прозвучит не меньше трёх раз, - добавил Влад.

Я едва сдержал смех, но дверь в кабинет уже открылась, и нас втолкнули внутрь, где сидели остальные. Мы только расселись, как Ольга Владимировна встала у доски, сложив руки за спиной, и выдала:

- Значит так, товарищи выпускники. Время не ждёт, скоро экзамены, но у нас ещё один важный вопрос. Выпускной.

Класс зашевелился, кто-то радостно охнул, кто-то наоборот - застонал.

- Нужно поставить вальс, - продолжила она строгим голосом. - И для этого распределить пары.

Я поднял руку:
- А можно со своими?

Она резко на меня уставилась, прищурившись:
- Барсов! Имей совесть!

Я пожал плечами и сделал максимально невинное лицо:
- А что я? У меня девушка ревнивая, что я сделаю?

Класс дружно прыснул. Влад чуть не упал со стула, Тимур фыркнул в кулак, а девчонки переглянулись и заулыбались.

Ольга Владимировна закатила глаза и отмахнулась:
- Вот хоть раз бы ты серьёзно отнёсся к делу...

- Я серьёзно! - вскинулся я. - Алина меня потом убьёт, если я с другой в паре буду.

- Сказочник, - пробормотал Влад, но так, чтобы слышал весь ряд.

- Сам ты сказочник, Лайм, - огрызнулся я, но улыбался.

Ольга Владимировна стукнула ладонью по столу:
- Тишина! Сейчас распределим пары, и никаких «со своими»!

Класс моментально стих, но я всё равно кинул взгляд на Тима. Он сдерживал улыбку и явно ждал, что будет дальше. Ольга Владимировна открыла журнал, поправила очки и торжественно заявила:

- Так... начнём. Барсов - с Кузнецовой.

- Чего?! - вырвалось у меня громче, чем надо. Полкласса прыснуло. - Ну почему сразу не с Алиной?

- Потому что я так сказала! - жёстко отрезала она.

Влад повернулся через плечо и ухмыльнулся:
- Марик, держись, твоя ревнивая душа в опасности.

- Лайм, я тебе потом припомню, - прошипел я.

Ольга Владимировна продолжила:
- Костров - с Пироговой.

Тимур закатил глаза, но молча кивнул. Потом, наклонившись ко мне, пробормотал:
- Ну хоть не с Лесей, а то это был бы конец.

Я едва не рассмеялся, прикрыв рот рукой.

- Мельников - с Сорокиной, - объявила она.

И тут класс взорвался смехом. Влад закрыл лицо ладонями, а мы с Тимом синхронно хлопнули его по плечам.

- Поздравляю, жених, - подколол я. - Мечты сбываются.

- Барсов, заткнись, - процедил Влад, краснея.

- Тишина! - снова рявкнула Ольга Владимировна. - Я вас всех предупреждала!

Мы кое-как утихли, но в воздухе висел такой смех, что, казалось, стоит чуть-чуть, и весь класс снова разнесёт хохотом. Я сидел, ковырялся ручкой в тетради и делал вид, что внимательно слушаю, как Ольга Владимировна рассуждает о том, какой вальс «больше подходит под нашу молодую энергетику». На деле же мой взгляд то и дело скатывался к Тимуру.

Он, как всегда, с каменной миной, но я-то его знаю - чуть заметная улыбка в уголке губ выдавала, что что-то его веселит. Я наклонился, чтобы разглядеть, и заметил, как у него на коленях, прикрытый рукой, мигал экран телефона.

Я прищурился. Сообщение. Имя отправителя я увидел чётко - Лея.

Ну конечно. Моя сестра. И его девушка.

Я закатил глаза так, что чуть не увидел собственный мозг. Пнул Тимура ногой под партой:

- Эй, ты чего лыбишься? - прошипел я.

- Тебе показалось, - ответил он слишком быстро и ткнул пальцем в тетрадь, будто увлечён конспектом.

Ага, сейчас.

Я перегнулся ближе и едва не вырвал у него телефон, но он резко отдёрнул руку. Влад, сидящий впереди, уже обернулся и с интересом наблюдал за нашей мини-борьбой.

- Чё там? - спросил он, усмехаясь.

- Да ничё! - отрезал Тимур.

- «Ничё» у него там. Лея пишет, - я нарочно сказал громче, чем надо.

Полкласса тут же повернулось, а Тимур шикнул на меня так, будто собирался убить после урока.

Я откинулся на спинку стула, довольный собой:
- Ну всё, Костров, спалился.

Я только хотел ещё подколоть Тима, но телефон в кармане завибрировал.
Достал, глянул на экран - Алина ❤️.

Сердце дернулось, будто кто-то нажал кнопку «ускорить».
Открыл сообщение:

"Ты чего моего брата изводишь? 😂"

Я едва сдержал ухмылку.
Наклонился к тетради, прикрыл экран ладонью и набрал в ответ:

"А что, нельзя? Он сам нарывается. А ты где?"

Почти сразу прилетело:

"С Леей у меня дома. Она уже чай разливает, а я пишу тебе. Держись там, паинька 😏"

Я фыркнул, представив, как она улыбается, сидя у себя на кухне, и как Лея, наверняка, уже успела влезть к ней в шкаф за сладким.

И тут же поймал взгляд Ольги Владимировны, которая, кажется, почувствовала, что я отвлёкся.
Телефон быстро спрятал обратно, сделав вид, будто усиленно записываю.

Но внутри крутилось одно: ну всё, Барсов, держись.
Алина явно решила дразнить меня не меньше, чем я Тима.

В этот момент экран снова загорелся.
Я машинально разблокировал - и едва не поперхнулся воздухом.

Алина.
Фотка. И такая... слишком уж провокационная, чтобы я мог спокойно сидеть на месте.

- Ты чего? - Тимур уставился на меня, будто я резко закашлялся.

- Нормально всё, - выдавил я сквозь сжатое горло. - Ольга Владимировна, можно выйти?

Она прищурилась, но всё же махнула рукой:
- Недолго, Барсов.

- Ага, - кивнул я и, стараясь не выглядеть слишком торопливым, поднялся.
Телефон в карман, но сердце колотилось так, будто я бегом по лестнице взлетел.

Оказавшись в коридоре, я достал экран обратно.
Прокрутил.
И снова посмотрел.

- Ну ты и ведьма, - пробормотал я вполголоса, чувствуя, как улыбка сама тянется к губам.

Я прислонился к холодной стене, разблокировал экран и пальцем увеличил фото.
- Господи, Алина... - прошептал я, глотнув сухой ком в горле.

Сразу вбил сообщение:
«Ты офигела?»

Ответ не заставил ждать:
«А ты что, задохнулся там? 🤭»

Я закатил глаза и отпечатал:
«Ты реально хочешь, чтоб я из школы пешком домой побежал?»

Три точки набора.
Потом сообщение:
«Ну, если очень захочешь - забегай ко мне 😉»

- С ума сведёт, - выдохнул я, стирая глупую ухмылку с лица.

Я уже хотел что-то ещё дописать, но из-за двери донёсся голос Ольги Владимировны:
- Барсов! Ты там что, квартиру снимаешь? Живо обратно!

Я дёрнулся, сунул телефон в карман и поспешил в класс.

Тимур встретил меня подозрительным взглядом.
- Ты чего такой красный? - прищурился он.
- Аллергия на учебу, - буркнул я, отмахиваясь.

А сам внутри кипел.
Ну вот как теперь урок слушать, если в голове только её улыбка и эта чёртова фотка?

- Всё, пары распределены, - Ольга Владимировна со щёлком закрыла журнал. - Жалоб не принимаю, обсуждать будем только танец.

В классе сразу поднялся шёпот, кто-то засмеялся, кто-то наоборот закатил глаза.

Я скосил взгляд на список и аж присвистнул.
Ну, конечно. Барсову - Кузнецова. Та самая, которая вечно строит из себя королеву и смотрит на всех свысока.

- Да ладно, - я не удержался и буркнул вслух. - Это прям наказание какое-то.

Сзади Тимур тут же хмыкнул:
- А что, Барсов, не рад? Хоть одна девушка на выпускном будет выше тебя по самооценке.

Я повернулся к нему с прищуром:
- А ты, значит, счастливчик? Кто тебе достался?

Он ухмыльнулся, показывая листочек:
- Пирогова. Ну, нормально.

Я ещё хотел подколоть, но тут Влад тоже вмешался:
- А у меня - Сорокина. Вот это поворот.

Тимур прыснул со смеху:
- Лайм, представляю твоё лицо на фотках.

- Да иди ты, - Влад мотнул головой, хотя сам еле сдерживал улыбку. - Ну, хоть не Кузнецова. Барсову реально «повезло».

Я только закатил глаза. В голове вертелось: «Да уж, выпускной обещает быть цирком».

- Ольга Владимировна, - я поднял руку.
- Да, Барсов? - она уже подозрительно на меня смотрела.
- А это решение точно обжалованию не подлежит?
- Точно.
- Даже если подключить Гаагский суд?

- Барсов! - повысила голос Ольга Владимировна, и весь класс захохотал.

Кузнецова тут же подала голос, поправляя волосы и приподнимая бровь:
- А что, Барсов, чем-то недоволен?

Я скривил ухмылку, откинувшись на спинку стула:
- Ну что ты, Светочка. Я, можно сказать, сплю и вижу, как станцевать с тобой вальс.

Класс заржал ещё громче, а Влад, повернувшись через плечо, шепнул так, чтобы услышали только я и Тим:
- Слушай, Барсов, только аккуратнее. Она ж теперь реально может подумать, что ты в неё втюхался.

Я закатил глаза. А Кузнецова, между прочим, сидела довольная, будто я ей предложение сделал.
Я развёл руками, изображая покорность:
- Ну что поделать, Тим. Тяжёлая доля у меня - быть мечтой всех Кузнецовых нашего района.

Влад, не выдержав, обернулся и вскинул палец вверх:
- Лайм подтверждает! Барсов, держись, ты теперь официально жених.

- Ага, - усмехнулся я, - только меня невеста дома уже ждёт. Вот пусть потом объясняют Алине, что это всё юмор.

Класс снова прыснул. А я откинулся назад, покачал головой и сам себе под нос пробормотал:
- Ну всё, теперь точно репутация клоуна на выпускной обеспечена.
Светка Кузнецова хитро сощурилась и, облокотившись на парту, протянула:
- Барсов, а я запомню. На выпускном никуда не отвертишься.

Класс снова взорвался смехом, а я закатил глаза:
- Ну всё, теперь я в списке должников. Сначала пробник, потом выпускной - жизнь явно решила меня добить.

Тим тихо фыркнул, бросив мне через плечо:
- Сам напросился, герой-любовник.

- Да ладно тебе, - усмехнулся я, - зато у тебя Пирогова. Будете королями вечера, держу пари.

Влад, сидевший через ряд, обернулся и буркнул:
- Да идите вы. У меня хоть Сорокина, а не Светка.

Я прижал ладонь к груди и театрально изобразил страдание:
- Спасибо, друзья. Поддержали, так поддержали.

Класс снова прыснул, а Ольга Владимировна, устало потирая переносицу, глухо сказала:
- Господи, Барсов, я ж просила без цирка...

Я вытянулся по стойке «смирно» и с абсолютно серьёзной миной отчеканил:
- Так точно, товарищ командир!

На что даже она, кажется, еле заметно улыбнулась, но быстро спрятала это за строгим видом.
Мы вышли во двор школы, я достал телефон - и сразу же новое сообщение. Конечно, от Алины. Улыбнулся краем губ, потому что с первой же строчки понял: она прикалывается.

- «Это что ещё за Кузнецова? 🤨» - читаю вслух и сам себе закатываю глаза.

- Что там? - обернулся Тим.

- Твоя сестра, - отвечаю спокойно.

- Чего моя сестра? - он смотрит так, будто я сказал что-то подозрительное.

Следующее сообщение мигнуло почти сразу. Ну да, конечно.
- «Скажи своей Кузнецовой, чтобы к моему Мурзику не липла».

Я не удержался и хмыкнул.
- Штирлиц, сам теперь будешь объяснять, что у меня с Кузнецовой ничего нет.

Тим фыркнул, смеясь:
- А я что?

- Действительно, - пожал плечами я. - Алинка уже в курсе.

- Ой, да ладно тебе, - махнул он рукой. - Она прикалывается.

Я убрал телефон в карман и усмехнулся:
- Угу. Прикалывается она чертовски убедительно.
Телефон снова завибрировал в кармане. Я по инерции ухмыльнулся - подумал, что Алина опять что-то подколет. Но когда увидел, кто пишет, улыбка тут же с лица слетела.

«Орг».

- «Ягуар, салют, как жизнь?» - прочитал я сообщение.

Челюсть будто свела. Эти его приветики всегда были как сигнал: сейчас будет что-то, чего я точно не ждал.

- Ты чего? - заметил сразу Тим, глядя на мою физиономию.

Я поспешно заблокировал экран и пожал плечами:
- Да так... не важно.

Внутри же было совсем не «не важно». Если Орг вышел на связь, значит, спокойной жизни мне в ближайшее время точно не видать.
Дома я наконец-то скинул рюкзак в угол и рухнул на кровать. В телефоне всё ещё висело то самое сообщение от Орга. Казалось бы - одно слово, пара смайлов, но внутри всё неприятно сжалось.

Палец сам собой потянулся открыть диалог.

«Живой пока», - отписал я, стараясь добавить сарказма, хотя внутри было далеко не смешно.

Три точки набора появились почти сразу.

«Ну и отлично. Слушай, тут дело есть. Подъедешь?»

Я выругался сквозь зубы и уставился в потолок. Вот оно. Только днём вроде жизнь шла нормально: выпускной, Алина с её подколками, Тим с Лейкой ... вечером снова эта тень из прошлого.

Экран снова загорелся:

«Ягуар, не тяни резину. Мне нужен ты».

Я сжал телефон в ладони так, что костяшки побелели.

- Чёрт, - выдохнул я вслух.

И тут в дверь постучали.

- Марк, ужинать будешь? - голос мамы.

- Сейчас, - отозвался я, пряча телефон под подушку, будто от этого можно было спрятаться от проблем.
Я только спустился на пару ступенек, как на меня с разбега вылетела лохматая туша. Чуть не сбила с ног - я еле удержался за перила.

- Джек! - выругался я, пытаясь оттолкнуть носатую морду. - Ты совсем с ума сошёл?

Пёс, довольный как слон, радостно завилял хвостом, ткнулся мне в грудь и лизнул подбородок, будто мы не виделись вечность.

- Тихо ты, зараза, - зашипел я, стряхивая его лапы с джинсов. - Хоть раз дай спокойно спуститься на кухню!

Джек только фыркнул и снова запрыгал вокруг, будто ему срочно надо было меня куда-то утащить.
Я всё-таки дотащил себя до кухни, а Джек уже успел влететь туда первым, как торпеда. На повороте его лапы разъехались, и он с грохотом снес стул.

- Джек! - заорал я, едва переступив порог. - Ты когда-нибудь научишься ходить нормально?!

Пёс радостно гавкнул и вильнул хвостом так, что едва не сбил со стола вазу. В этот момент в кухню зашла мама, увидела разгром и только закатила глаза:

- Марк, ты что опять его раззадорил?

- Я? - возмутился я. - Это он на меня напал! Я просто по лестнице шёл.

Джек сидел посреди кухни с самым невинным видом на морде, словно хотел сказать: «Ну я же хороший мальчик».

- Угу, - протянула мама и, улыбнувшись, потрепала его по голове. - Хороший. В отличие от тебя, Барсов.

Я вздохнул, уселся за стол и потянулся за чаем, думая, что даже дома мне не дают спокойно жить - ни люди, ни собаки. Лея скинула куртку на стул и шмыгнула на кухню, сияя так, будто ей вручили билет в один конец на Мальдивы.

- Ты чего такая довольная? - мама даже остановилась с чашкой в руках.

- Да так, - протянула Лея, улыбаясь. - Просто день хороший.

Я приподнял бровь, усмехнулся и тут же вскинул реплику:

- Этот «день» случайно не Тимур Костров зовут?

- Марк! - Лея вспыхнула и закатила глаза.

- Что сразу «Марк»? - я развёл руками. - Я просто уточнил, чтобы не путаться в календаре.

- Так, Барсовы, - мама хлопнула ладонью по столу, - а цыц. Мне ваши баталии вечером не нужны.

Лея с видом обиженного котёнка села рядом, но улыбка всё равно не сходила с её лица.

- Папа опять задержится? - спросила она, откидываясь на спинку стула.

Мама вздохнула, потерла переносицу:

- Да. Сказал, какая-то проблема с налоговой. Подробностей не дал, только велел не ждать его к ужину.

Я покачал головой и пробормотал:

- Проблема с налоговой звучит так, будто у нас тут новый боевик намечается.

Лея прыснула от смеха, а мама метнула в меня такой взгляд, что я тут же уткнулся в кружку, делая вид, будто меня срочно заинтересовал чай.
Лея ехидно улыбнулась, покосившись на меня:

- Кстати, а у Марка новая девушка появилась.

Я поперхнулся чаем так, что едва не вылил его обратно в кружку. Закашлялся, уткнувшись кулаком в рот:

- Ты чего несёшь?!

- Какая девушка? - мама вскинула брови. - А Алина?

- Вот именно! - я ткнул пальцем в Лею. - Объясни теперь, кого ты там напридумывала.

Лея расплылась в довольной ухмылке, опершись на ладонь:

- Да я так, пошутила. Просто реакция твоя бесценна.

Мама тяжело вздохнула:

- Господи, вы оба меня в могилу сведёте...

Я откинулся на спинку стула, всё ещё кашляя, и буркнул:

- Вот именно, не доводи мать. А то про Тимура тоже можно шуток накидать.

- Даже не смей, - сразу оживилась Лея, но щёки её предательски порозовели.

Я хмыкнул, довольно ухмыляясь:

- Ага, значит, шутить можно только над Барсовым. Очень справедливо.

Мама поставила кружку в раковину и, как будто между делом, произнесла:

- А вообще Марк прав. Ты, Лейка, вся краснеешь, стоит только фамилию Костров произнести.

Лея моментально округлила глаза:

- Ма-а-ам!

Я прыснул в кулак, стараясь не рассмеяться слишком громко.

- Вот видишь, подтверждение с места происшествия, - заметил я, показывая на её лицо.

Лея надулась, скрестила руки на груди:

- Ничего я не краснею! Это чай горячий был!

- Ага, - протянул я, отхлёбывая из своей кружки. - Только чай обычно не зовут Тимуром.

Мама не выдержала и улыбнулась, качнув головой:

- Вот и живите дальше, два клоуна под одной крышей.

Лея бросила в меня подушкой с дивана, но я успел подхватить её на лету.

- Ты не в ту сторону атакуешь, сестрёнка. Я-то выдержу. А вот Тимур... - я сделал паузу, намеренно хитро прищурившись.

- Марк! - закричала Лея, и я понял, что миссия по доведению сестры минимум на вечер выполнена. Телефон в кармане завибрировал, и я, как будто предчувствуя, что ничего хорошего там нет, нехотя глянул на экран. Влад.
Сбросить? Поздно - он уже второй раз набирать начал. Вздохнув, я встал из-за стола и вышел с кухни, пока Лея не услышала.

- Салют, Ягуар, - раздалось в динамике едва я ответил, - а теперь с ходу, тебе тоже орг писал?

Я сжал челюсти.
- Да, - коротко бросил, шагнув в коридор и прикрыв за собой дверь.

- И? - Влад явно ждал, что я продолжу.

- Не ответил ещё, - признался я, спускаясь на веранду. На улице морозно пахло мартом и мокрым снегом, дышалось легче, чем в доме.

- Барсов, - голос Влада стал резким, - ты же понимаешь, что во второй раз тебя Зеленоглазка твоя не простит.

Я усмехнулся, хотя внутри ухмылке места не было.
- Он же не отстанет, Лайм. Ты ж знаешь его.

- Знаю, - Влад шумно выдохнул, и я прямо услышал, как он скрипнул зубами. - У меня уже минут тридцать бомбит от его сообщений. Телефон готов в окно выкинуть.

Я молчал, сжимая трубку так, что побелели костяшки. В голове вертелось только одно: загнал меня этот орг в угол, а я как идиот пытаюсь вывернуться. А внутри всё жгло - не от страха, а от злости.

"Второй раз не простит", - эхом отозвались слова Влада.
И я прекрасно знал, что он прав.
Я присел прямо на ступеньку крыльца, телефон крутился в ладони, будто ждал, когда я решусь. Влад на том конце провода молчал, но я почти слышал, как он тоже дышит тяжело - явно курит где-то, нервный.

- Ну, давай, - сказал он наконец. - Открывай уже, хуже не станет.

- Знаешь, Лайм, - я потер виски, - всегда поражало, как ты успокаиваешь.

- Зато честно, - буркнул он.

Я глубоко вдохнул и ткнул пальцем по экрану. Сообщение от Орга загорелось, будто издевательски.

"Ягуар, не делай вид, что меня не существует. У тебя два варианта: или мы снова играем по правилам, или я сам за тебя решу, с кем и как тебе играть. И поверь, в этот раз у меня козыри куда серьёзнее."

Я сжал зубы так, что скрипнуло.

- Ну? - Влад, похоже, не выдержал паузы.

- Пишет, что у него «козыри посерьёзнее», - повторил я чужие слова с таким презрением, будто хотел их выплюнуть.

- Козыри... - протянул Влад. - Вот гад.

Я поднялся, уткнулся плечом в дверной косяк и посмотрел в окно: двор утонул в сугробах, и на миг всё показалось мирным. Только внутри всё клокотало.

- Лайм, - выдохнул я, - если он снова полезет в мою жизнь, я реально сорвусь.

- Так мы и не дадим ему, понял? - Влад сказал это уверенно, но я слышал, что сам он верит не до конца.

Телефон снова завибрировал - ещё одно сообщение от Орга.

"Не заставляй меня напоминать, кто ты есть на самом деле."

Я почувствовал, как по спине пробежал холод.
- Марк, слушай, - голос у него был серьёзный, даже слишком. - У меня тут вопрос. Твой отец же тоже знает орга?

Я машинально закурил, выпустил струю дыма в прохладный воздух. Машины проносились мимо, где-то лаяла собака.

- Ну, он гонял когда-то, - пожал я плечами, хоть Влад этого и не видел. - Но в боях без правил он ни разу не участвовал.

- Мой тоже, - отозвался Влад. - Слушай, есть идея...

- Какая? - я насторожился.

Тишина на пару секунд, потом Влад выдохнул:

- Марк, а ты знаешь, кто такой Шахматист?

Я остановился. Сигарета чуть не выпала из пальцев.

- В смысле, кто? - голос мой прозвучал глухо, будто в чужом теле.

- Тут в смс от орга, - продолжил Влад, - прямо упомянули Шахматиста.

И тут у меня внутри будто что-то холодное щёлкнуло. Перед глазами всплыл тот момент - ночь после гонки. Я ещё на ходу вылезал из машины, мотор остывал, толпа ревела. Орг пожал мне руку, усмехнулся и сказал:

"Молодец, Ягуар. Шахматист доволен."

Тогда я только кивнул, не стал спрашивать. Адреналин хлестал по венам, да и... победитель вопросов не задаёт. Так он и сказал.

"Победитель вопросов не задаёт."

Эти слова будто отдались эхом сейчас, прямо в ухо.

- Марк? Ты там? - Влад вернул меня в реальность.

Я резко втянул дым, почти обжёг горло.

- Кто такой этот Шахматист? - выдавил я.

- Я не знаю, - признался Влад. - Но если его имя мелькает в переписке орга, значит, он явно не последний человек во всей этой схеме.

Я посмотрел на пустую дорогу впереди. От лампы фонаря асфальт светился жёлтыми пятнами, а в груди нарастало неприятное чувство. Будто нас с Владом втягивают в игру, где фигуры уже расставлены.

И вот только вопрос: кто мы для этого Шахматиста - пешки или фигуры покрупнее?

Я прислонился к холодному капоту своей машины, слушал тяжёлое дыхание Влада в трубке.

- Знаешь, - начал он снова, - меня больше всего напрягает, что он появляется в переписках именно сейчас. До этого - тишина.

Я затянулся глубже, чем хотел. Никотин полоснул по горлу.
- Ты думаешь, он стоит выше орга?

- Я почти уверен, - Влад не колебался ни секунды. - Пойми, Марк, орг всегда ведёт себя, как хозяин. А если он упоминает Шахматиста, значит, даже он кому-то подчиняется.

Я сжал телефон так, что костяшки побелели. Перед глазами снова мелькнула та ночь. Орг пожал мне руку крепко, почти болезненно, будто метку оставил. В его взгляде тогда было что-то странное - смесь уважения и подчинения. Я-то думал, это ко мне, к моей победе. А сейчас понимаю - нет. Он говорил от лица кого-то другого.

- Владос, - сказал я тихо, почти шёпотом, - а что если мы для Шахматиста всего лишь размен?

- А что, если и нет? - он хмыкнул, но смех вышел нервным. - Может, наоборот. Может, он ищет кого-то вроде нас.

Я посмотрел на небо - тёмное, без звёзд, будто завешанное чёрным покрывалом.
- Тогда это не игра, Влад. Это партия.

- Шахматная, - согласился он. - Только я пока не понимаю, кто мы. Пешки? Конь? Ферзь?

Я фыркнул.
- Главное, не быть жертвенной пешкой.

Мы замолчали. На улице стало так тихо, что я слышал собственный пульс. Где-то вдалеке завыла сирена, и звук ещё больше усилил неприятное предчувствие.

- Ладно, - наконец сказал Влад. - Оргу отвечать будешь?

Я затушил сигарету о бордюр и бросил окурок в лужу.
- Отвечу. Но не сразу. Пусть подождёт.

- Ты рискуешь, Марк, - пробурчал он.

Я усмехнулся.
- Мы оба рискуем, Владос. Вопрос только - в какой игре.

И, сбросив вызов, я остался на улице один. С телефоном в руке и чувством, что с этого момента всё уже не будет по-старому. Хоть весна уже по календарю, но снег всё ещё лежал - хрустел под кроссовками, сверкал под фонарём.

- Марк! - мамин голос прозвучал из окна, такой строгий, что я чуть не подпрыгнул. Она высунулась из кухни, прищурилась на меня. - Ну куда ты без куртки вышел! Тут же снег! Простынешь ведь!

Я фыркнул, выдохнул облачко пара и, засунув руки в карманы, отозвался:
- Сейчас иду!

И тут по двору протянулись световые полосы - заехала машина отца. По характерному рёву двигателя я узнал её раньше, чем увидел. Снег под колёсами скрипел, будто жаловался.

Машина медленно остановилась, фары погасли. Я застыл на месте, телефон всё ещё в кармане, мысли о разговоре с Владом не отпускали.

«Чёрт... только его не хватало. Если вдруг спросит, чего я тут торчу...»

Дверь хлопнула, и отец показался в свете фонаря. Галстук сбился набок, пальто не застёгнуто - видно, устал. В руках портфель, а на лице - то ли усталость, то ли тяжёлые раздумья.

- Марк? - он посмотрел на меня, подняв бровь. - Ты чего тут в снегу стоишь?

Я быстро натянул ухмылку, как будто просто дышать вышел, и глубже спрятал руки в карманы, чтобы телефон точно не торчал. Я шмыгнул носом от холода, снег уже успел забиться в кроссы, но уходить не спешил.

- Да так, с Владом разговаривал, - отмахнулся я, - сейчас пойду собираться к нему.

Отец кивнул, тяжело выдохнув пар в морозный воздух:
- Ясно. Привет передавай.

- Обязательно, - машинально ответил я.

Он на секунду задержался, оглянулся на окна дома.
- Лея дома?

- Да.

- Это хорошо, - произнёс он каким-то спокойным тоном, но я уловил в голосе странную нотку. Будто для него это было важнее, чем он показывал.

- А что там с налоговой? - спросил я, пока момент был.

Отец скривился, будто лимон надкусил:
- Да Степанов сволочь, натравил.

Я моргнул, переварив услышанное.
- Подожди, отец Кирилла, что ли?

- Да, - коротко бросил он, хлопнув дверцей машины, как будто хотел выместить злость на металле.

- А что это вдруг? - не удержался я.

Отец развёл руками, плечами передёрнул.
- А хрен его знает. - И направился к двери, ступая по снегу так, что сапоги утопали почти до щиколотки.

А я стоял и думал: «Вот тебе и Кирюша. Теперь ясно, откуда у того вечный гонор. Батя у него явно тот ещё тип».
Я как раз застёгивал куртку, когда снова зазвонил телефон. На экране высветился Влад. Поднял бровь - этот умудряется звонить чаще, чем мой будильник.

- Ну? - ответил я на ходу, натягивая кроссовки.

- Ну ты скоро? - голос Влада звучал с привычной издёвкой. - Или нам с Тимом без тебя начинать?

Я закатил глаза.
- Ага, разбежались. Без меня? Ты же знаешь, у вас даже чайник без Ягуара не кипятит.

Снизу донёсся голос мамы:
- Марк! Ты куда опять?

- К Владу, - крикнул я, прикрывая микрофон рукой.

Влад заржал:
- О, теперь я официально прикрытие для Барсова. Ну давай, прикатывай уже, мы с Тимом тебя ждём.

- Ждите, - буркнул я, закинул рюкзак на плечо и, уже выходя, добавил: - И без меня ни одной глупости.

- Поздно, - отозвался Влад и отключился.

Я хмыкнул и сунул телефон в карман. В голове всё ещё крутились разговоры - и с Оргом, и с отцом. Но сейчас... сейчас предстоял вечер с пацанами, и что-то подсказывало: скучным он точно не будет.
Я уже стоял в прихожей, шнурки затягивал, когда из кухни донёсся голос мамы:

- Марк, ну ты издеваешься?

Я вздохнул и крикнул:
- Ну что?

- Марк, ужин! - тон у неё был такой, будто я собрался в другую страну, а не через дорогу к Владу.

- Приду поем, - отмахнулся я, натягивая куртку. - Ну или у Влада перекушу.

В этот момент отец оторвался от газеты:
- Надеюсь, не до поздней ночи?

Я уже руку на дверную ручку положил, но всё равно повернулся:
- В час буду дома.

Папа посмотрел поверх очков, прищурился:
- В час ровно, Марк.

- Да понял я, понял, - буркнул я и вышел, захлопнув за собой дверь.

На улице темнело быстро, фонари давали тусклый свет, снег под ногами хрустел. Март, снег ещё лежит, белые сугробы почти до колен. Пробираясь к машине, думал о том, как это - идти к Владу, у которого настоящий особняк.

Особняк Мельниковых выглядел просто несравнимо: высокий забор, чистая дорожка, свет из окон как будто приглашает внутрь. Даже снаружи чувствовалось: там всё продумано, аккуратно, как у людей, для которых порядок - часть жизни.

В голове мелькала мысль: «Ну вот, а мы с Тимуром из обычного дома, а тут... почти дворец». Но когда я поднялся по ступенькам и толкнул дверь, тепло и запах свежей еды сразу заставили забыть про весь контраст.
Я толкнул дверь, и она почти бесшумно распахнулась - удивительно для такой большой конструкции. Внутри пахло свежеиспечённым хлебом и чем-то ещё, сладким, как будто мама Влада только что закончила готовить.

Тимур уже сидел за столом, не спеша перебирал что-то на телефоне. Как только меня заметил, кивнул и улыбнулся: «Наконец-то».

Влад стоял рядом с большим окном, облокотившись на подоконник, и только слегка ухмыльнулся, когда я зашёл.

-Ну что, Барсов, решился выйти из дома? - прозвучало с лёгкой издёвкой.

Я усмехнулся, кивая:

-Да, не хотелось заставлять вас ждать.
Тимур фыркнул, а Влад чуть наклонился вперёд:

-Слушай, тут всё как всегда, или есть что-то новенькое?

Я положил сумку на пол и вздохнул. В голове крутилось слишком много всего, но пришлось включить «режим обычного парня».

-Да так, всё по-старому. Только снег ещё везде, как мартовский кошмар, - ответил я, и мы втроём направились к гостиной, где тепло и запахи домашнего уюта встречали лучше любого ковра.
Я уселся на диван, вытянув ноги, и первым делом выдохнул:

- Щас с отцом разговаривал.

Тим оторвался от телефона, приподнял бровь:

- И?

Я почесал затылок, пытаясь уложить мысли в кучу:

- Папаша Кирюши, прикинь, на моего налоговую натравил.

Влад, который до этого стоял у окна, резко повернулся:

- Степанов, что ли?

- Он самый, - подтвердил я.

У Тима глаза слегка округлились:

- И что?

- И ничего, - развёл я руками. - Отец приехал домой злой, как не знаю кто. Я его таким давно не видел.

Влад скрестил руки на груди, глядя прямо на меня:

- Подожди. Мой отец же с твоим партнёры.

Я криво усмехнулся:

- Вот и я о чём. Что-то тут нечисто.

В комнате повисла тишина. Только часы на стене тиканьем напоминали, что время идёт. В голове крутилась одна мысль: если такие люди начинают шевелиться, то это точно не случайность.

Я присел поудобнее на диван, держа телефон в руке:

- А про Нику что-нибудь слышно? - спросил Тим.

Я кивнул, вспоминая недавний разговор с отцом:

- Папа с дядей Костей общался недавно. Ника перевелась в другой лицей. Никита с ней вместе.

Влад подхватил, качнув головой:

- Да, писала мне тоже самое.

Я откинулся на спинку дивана, слегка раздумывая, как всё это накладывается на наши собственные заморочки. Всё движется, а мы тут словно на паузе, наблюдаем. Я заметил, как в гостиную лениво зашла немецкая овчарка Влада - стройная, грациозная, с внимательным взглядом. Она подошла к нам, нюхнула воздух и удобно устроилась на ковре, будто заявляя: «Я тут главный наблюдатель».

Влад рассмеялся:
- Ну что, Фрея, присмотри за ними, а то будут пакости мутить.

Тимур ухмыльнулся:
- Похоже, тебя уже оценили, Марк.

Я только усмехнулся, наблюдая, как Фрея медленно устраивается, свернувшись клубочком, и внимательно нас изучает.

Я наблюдал, как Фрея лениво подняла голову на окрик и медленно, но верно, свернулась ещё плотнее на ковре.

Теть Катя, мама Влада, воскликнула:
- Фрея! Ну куда на ковёр! Влад!

Влад фыркнул:
- Ну что ты, мам, пусть отдыхает.

Тимур хмыкнул:
- Судя по всему, тут больше Фрея за порядком следит, чем мы сами.

Я усмехнулся, наблюдая, как овчарка даже не двигается, лишь лениво моргает и продолжает следить за нами.
Я устроился на диване рядом с Владом, Тимур присел с другой стороны, а Фрея лениво растянулась у наших ног. В воздухе висела какая-то расслабленная, почти домашняя атмосфера, но мысли мои всё равно крутились вокруг сообщений от орга.

Влад похлопал Фрею по голове:
- Ну ладно, девочка, хватит спать, нам с ребятами есть о чём говорить.

Тимур, наклоняясь ко мне:
- Ты хоть немного готов к сегодняшнему?

Я пожал плечами:
- Да, вроде, но честно говоря, мозг всё ещё занят налоговой Степанова.

Влад фыркнул:
- Похоже, у всех нас сегодня «приятные» заботы, кроме Фреи, конечно.

Фрея лениво подняла голову, будто подтверждая слова Влада, а я понял: ночь обещает быть длинной, но интересной.

Тимур лениво глянул на нас:
- Рассказывайте, что там вам орг опять писал.

Я перевёл взгляд на Влада и спросил:
- Ты уже рассказал?

Влад лишь пожал плечами, а я вздохнул и начал:
- Днём прислал сначала что-то вроде «Ягуар, салют, как жизнь?» Потом добавил: «Ну и отлично. Слушай, тут дело есть. Подъедешь?» А уже потом пошли серьёзные вещи: «Ягуар, не делай вид, что меня не существует. У тебя два варианта: или мы снова играем по правилам, или я сам за тебя решу, с кем и как тебе играть. И поверь, в этот раз у меня козыри куда серьёзнее. Не заставляй меня напоминать, кто ты есть на самом деле.»

Я чуть нахмурился, вспоминая каждое слово. Чувство, будто кто-то прямо с экрана всматривается в тебя, не отпускало. Тимур хмыкнул:
- Похоже, твой вечер будет интересным.

- Скажем так, - ответил я, откидываясь на спинку дивана. - Не знаю, что он вообще задумал, но ставки реально высокие.

Я кинул взгляд на Влада: он просто слушал, молчал, но его плечи говорили всё: мы в этом вместе, и вариантов мало. Я глубоко вздохнул, положил телефон на колени и перевёл взгляд на Тимура и Влада.

- Ладно, - сказал я, - вариант «сам решу» мне явно не подходит. Слишком много неизвестных.

Тимур ухмыльнулся:
- Ну вот, уже видно, кто будет брать инициативу в свои руки.

Влад пожал плечами:
- А что остаётся? Играть по правилам, как он сказал.

Я кивнул:
- Да, придётся. Но этот раз ставки реально высокие. Он не шутит, и козыри у него... серьёзнее, чем раньше.

Тимур фыркнул:
- Ужас какой. И как мы с этим жить будем?

Я усмехнулся:
- Просто держаться вместе. Всё равно без вас я точно не справлюсь.

Влад тихо усмехнулся:
- Так что, планируем, как будем выкручиваться?

Я обвел взглядом обоих: у нас есть час-другой, пока не начнутся новые «приказы» от орга, и нужно выработать стратегию. Чувство напряжения висело в воздухе, но вместе с ним появилось странное ощущение: мы сможем пройти через это, если действовать как команда.

- Ладно, - сказал я наконец, - давайте сначала разберёмся, что у нас есть и какие варианты.

И мы начали обсуждать. Каждое слово, каждый взгляд - всё было про стратегию и осторожность. Орг в этот раз явно не оставлял шансов на импровизацию.
Телефон снова завибрировал - смс от орга. Я открыл сообщение:

"Ягуар, Шахматист поставил тебя против Лайма. В субботу."

Я почувствовал, как в груди что-то сжалось. Влад сидел рядом, закинув руки за голову, и сразу заметил мой взгляд.

- Влад, у нас проблема, - сказал я и передал ему телефон.

Он прочитал смс, и лицо его стало серьёзным:

- Нет...

Я тяжело вздохнул и сразу набрал ответ:

- Нет, - написал я.

Влад посмотрел на меня, и мы оба понимали: просто «нет» не сработает, но это хотя бы попытка отодвинуть неизбежное.
Тим, заметив нашу переписку, склонился над плечом Влада:

- Чего это вы такие мрачные? - спросил он.

Я поднял взгляд и показал экран телефона.

- Орг снова что-то замутил, - сказал я коротко. - Шахматист поставил меня против Лайма в субботу.

Тим, как обычно, приподнял бровь:

- Окей... А что ты собираешься делать?

Я фыркнул:

- Пока что пишу ему «нет». И это уже больше, чем можно было ожидать от обычного дня.

Влад только пожал плечами, а Тим закатил глаза и с ухмылкой сказал:

- Барсов, да ты как всегда в эпицентре всего. Но, честно, не завидую.

Я усмехнулся, но внутри понимал - суббота точно не будет простой.

В этот момент телефон завибрировал снова - на этот раз смс от Алины. Я чуть нахмурился, а потом улыбка непроизвольно расплылась по лицу.

Открыл сообщение:

"Что делаешь в субботу? Предлагаю куда-нибудь пойти"

Я фыркнул и показал Владу, даже не скрывая удовольствия:

- Ну вот, посмотри, кто пытается меня отвлечь от «взрослых дел».

Влад только усмехнулся, а Тимур, подглядывая через плечо:

- Серьёзно? Прямо сейчас?

- Да, - сказал я, набирая ответ. - «Звучит заманчиво, но суббота может быть занята». Надо оставить пространство для манёвра.

Тимур ухмыльнулся:

- Барсов, ты и девушки умеешь балансировать между игрой и... другим развлечением.

Я усмехнулся и спрятал телефон в карман, ощущая одновременно лёгкое возбуждение и лёгкую тревогу. Суббота обещала быть интересной.
В этот момент в дом вошёл дядя Руслан, отец Влада. Его появление сразу заполнило комнату какой-то неуловимой силой - даже Фрея на мгновение замерла, уставившись на него.

- Привет, пацаны, - сказал он, присев на край дивана, где мы с Владом сидели. - Как настроение?

Я чуть сжал телефон в руке, пряча смс от Алины, и кивнул:

- Всё нормально, дядя Руслан. Как ваши дела?

- Отлично, спасибо. Но... кажется, тут у вас что-то назревает, - он бросил взгляд на меня и Влада, будто читая мысли.

Влад ухмыльнулся:

- Да, вроде всё спокойно.

- Ага, - вставил я, - спокойствие перед бурей, как всегда.

Дядя Руслан снова посмотрел на нас и лишь слегка усмехнулся. Я понял: он уже в курсе того, что происходит с Оргом и нашими «играми». И, честно говоря, это немного напрягало.

Фрея лениво переместилась к нему, и дядя Руслан ласково погладил её. Атмосфера в комнате смягчилась, но внутренне я всё равно чувствовал, что суббота обещает быть непростой.
Я сидел на диване, уставившись в телефон, хотя экран уже давно потемнел. Мы с Владом и Тимом только что обсуждали смс от орга, и внутри меня всё ещё клубилось раздражение и какая-то усталость. Хотелось переключиться, но мысли возвращались к одной и той же проблеме.

В этот момент в гостиную зашла тётя Катя. Она, как обычно, улыбалась - такая спокойная, будто её хорошее настроение невозможно ничем сбить.
- Перекусить не хотите? Там ужин готов, - сказала она, поправляя на себе фартук.

Дядя Руслан, который стоял чуть поодаль, покачал головой.
- Не сейчас, я чуть позже. А парни пусть садятся, - его голос был твёрдый, но в нём слышалась забота.

Я перевёл взгляд на Влада. Он выдохнул, словно сбрасывая лишнее напряжение, и посмотрел на нас.
- Вы как? - спросил он.

Тим только пожал плечами, но уголки его губ дёрнулись вверх.
- Да можно, почему бы и нет, - легко согласился он, будто и правда был рад отвлечься.

Я почувствовал, как желудок предательски сжался - оказывается, я и правда был голоден. Словно весь день прожил на нервах и даже не заметил, что толком ничего не ел. Но сказать это вслух не спешил. Просто кивнул и поднялся с дивана.

Воздух в комнате сразу наполнился чем-то более тёплым, домашним. Казалось, даже те проблемы, которые только что обсуждали, на миг отступили в сторону. Но я-то знал: как только мы останемся без лишних глаз и запаха ужина, всё вернётся обратно.
Мы прошли на кухню. Тётя Катя уже накрыла стол: пар от горячих блюд поднимался в воздух, пахло жареным мясом и чем-то домашним, родным. Я сел рядом с Владом, Тим устроился напротив. Дядя Руслан задержался у двери, пробежался по нам взглядом - строгим, но привычным, словно проверял, на месте ли все.

- Ешьте, - сказала тётя Катя и поставила передо мной тарелку. - Вы ж весь день где-то шатаетесь, небось даже не ели толком.

Я только кивнул, взял вилку, но кусок в горло не лез. Аппетит, который был минуту назад, исчез, как только я снова вспомнил про сообщение. «Ягуар, Шахматист поставил тебя против Лайма. В субботу». Эти слова будто горели на внутреннем экране.

Тим жевал спокойно, как будто у него вообще никаких проблем нет. Влад же, наоборот, сидел хмурый. Он даже не притронулся к еде, только толкал вилкой кусок картошки по тарелке.

- Чего такие кислые? - заметила тётя Катя, прищурившись на нас. - Всё нормально?

- Да всё в порядке, - поспешил ответить Тим, улыбнувшись своей фирменной лёгкой улыбкой. - Просто устали немного.

Я краем глаза посмотрел на Влада. Он молчал, но я видел, как его пальцы сжимаются в кулак под столом. Мы оба знали, что ничего «в порядке» нет. Но здесь, за этим столом, под взглядом дяди и тёти, говорить было нельзя.

Я сделал вид, что занят едой, но в голове всё крутилось одно и то же: «В субботу». У меня оставалось всего несколько дней, чтобы решить - подчиниться или снова рискнуть сказать «нет».

Как только тётя Катя вышла из гостиной, я отложил вилку и уставился на Влада.

- Владос.

Он поднял глаза от тарелки, вяло дёрнул бровью.

- М?

- Теперь моя очередь спрашивать, - я наклонился чуть вперёд, голос сам стал жёстче, чем хотелось.

- Валяй, - отозвался он спокойно, будто заранее готовился к этому разговору.

- Бога ради, скажи, что ты написал «нет». Влад? - последние слова сорвались резче, чем я планировал.

Тимур тут же встрял, не выдержав:

- Ты издеваешься, что ли? Мы в начале декабря этому дебилу в морду дали за то, что он согласился! - он даже ладонью по столу хлопнул, как будто хотел для убедительности.

- Тише ты! - я зашипел, посмотрев в сторону двери. Чёрт, ещё не хватало, чтобы дядя Руслан или тётя Катя услышали наш разговор. - Ты можешь потише?

Влад молчал секунду, потом наконец произнёс:

- Я ещё ничего не ответил.

Меня аж перекосило. Я откинулся на спинку стула, в груди неприятно кольнуло.

- Одно слово, Влад, - я прижал пальцы к столу, будто пытался удержать злость. - Лайм. Нет. Всё.

Тишина повисла густая, будто воздух стал тяжелее. Я смотрел на него, и в этот момент мне хотелось просто взять его телефон и самому набрать это чёртово слово. Но вместо этого я только сжал зубы и ждал.
Влад вскинул голову, уставился на меня так, будто я его только что в чём-то заподозрил.

- Я на идиота похож, чтобы соглашаться? - в голосе у него было раздражение. - Меня Алина того чуть живьём не сожрала, когда я не хотел ей говорить, где ты.

Я дернулся, на секунду отвёл глаза. Ну да, Алина у него - это аргумент посильнее любого орга.

Тимур, сидевший сбоку, скрестил руки на груди и покачал головой.

- Реально, парни, - сказал он, глядя то на меня, то на Влада. - Вас двоих это касается, но не смейте лезть. Хорошим это не кончится. Особенно когда этот орг уже сколько? Трижды? - он загнул пальцы. - Упоминает Шахматиста.

Я медленно выдохнул и наклонился вперёд, опираясь локтями о колени.

- Больше никаких дел с оргом, - сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал от злости. - Тем более с Гремлиным.

- Кто такой Гремлин? - Влад нахмурился, явно впервые слыша эту кличку.

Я скосил на него взгляд и пояснил коротко, будто каждое слово отрезал:

- Он раньше заправлял нелегальными гонками и казино.

- Папа что-то говорил о нём, - пробормотал Влад, потерев затылок.

- Да, - я кивнул. - Мой тоже.

И вот в этот момент меня накрыло чувство, будто всё это - не просто очередные игры орга. Слишком много совпадений, слишком много чужих имён из старых дел родителей лезет в нашу жизнь.
Я ещё не успел допереварить слова о Гремлине, как в гостиную ввалился дядя Руслан, телефон при уху, шаг быстрый, лицо сосредоточенное. Его появление пронзило комнату - все невольно замолчали и повернули к нему головы.

Он говорил в трубку не отрываясь, слова сыпались короткими фразами, будто отвечал на несколько вопросов сразу:

- Да, мне тоже... - услышал я, и в его тоне сквозил раздражённый холод. - Такое ощущение, как будто он пытается кислород перекрыть. Что думаешь делать? Я? Нет, это мой бизнес, и моей матери царствие небесное, поэтому хрен что Степанов получит.

Каждая фраза его била по комнате, как камень по воде - круги расходились мгновенно. Я почувствовал, как кровь немного отлила от лица: слушать, как взрослые называют имена и решают, кто «что получит», было одновременно и успокаивающе - потому что за спиной есть сильные люди, - и тревожно: это означало, что дело действительно серьёзное.

Влад замедлил движение вилкой, Тим сжал ладонь на колене, и в их взглядах промелькнул тот же вопрос, что крутилась в моей голове: «Насколько далеко всё зашло?»

Дядя Руслан, закончив разговор, крепко зажмурился на пару секунд, потом положил телефон в карман и посмотрел прямо на нас, голос вдруг стал ровным, контролируемым:

- Слушайте, - сказал он, и мы все напряглись, - у вас тут своя жизнь, не делайте глупостей. Я не люблю, когда влезают посторонние. Если кто-то начнёт мутить - скажу прямо: с моей стороны будет ответ. Поняли?

Его глаза остановились на мне. В груди что-то отозвалось - не страх, скорее обязанность. Я кивнул, хотя в голове всё ещё вертелось сообщение об «игре» и слово «суббота».

В комнате стало тише; Фрея лениво перевела взгляд с дяди на нас и снова улеглась. Казалось, весь дом, хоть на час, стал чуть более защищённым. Но я понимал: защищённость взрослых - не панацея. Игры с оргом и упоминание Шахматиста - это уже не просто наши шалости. Это чужая партия, и фигуры в ней расставлены серьёзнее, чем я думал.

Дима Барсов

Я остался в кабинете один - дом тихий, детей нет: Марка у нас сегодня нет дома, Лея наверху рано лёгла. Телефон ещё теплый от разговора с Русланом, и в груди тянет тяжесть. Постукивают часы, свет лампы разливается по столу, и кажется, что каждое тиканье подгоняет мысли к решению.

Руслан прямо сказал то, что и я догадывался: это не просто придирки, это пытка - налоговая как инструмент давления. Степанов не тот человек, кто действует честно - он любит подставлять других и давить через институты. И когда такие вещи начинают идти по цепочке, это запахло грязью и угрозой.

Я взялся за край стола и почувствовал знакомое напряжение в ладонях. Я этот бизнес не по наследству получил - я его построил сам, кирпичик за кирпичиком. Логистика - это моя жизнь: маршруты, люди, клиенты, ночные звонки, риски и ответственность. Это не просто компания на бумаге. Это то, что я создавал, когда другие спали, и что даёт моим детям нормальную жизнь. Отступать теперь - значит перечеркнуть годы.

Руслан в разговоре говорил твёрдо: не дать задушить. Я знаю, о чём он говорит - у нас общие дела, пересечения, и когда один начинает давить, другой не должен молчать. Но это сложнее, чем просто ответить на вызов. Степанов умеет играть грязно: натравить контролирующие органы - и ты уже не споришь с человеком, а с системой. А у системы много рук.

Я встал, прошёлся по кабинету. На стене - схема одного из маршрутов, на полке - папки с контрактами. Всё это - результат времени и труда. Мне не хочется втягивать детей в это, тем более Марка, который уехал: пусть его не будет здесь, но это и лучше - меньше риска, что он попадёт под удар прямо сейчас.

Надо действовать осторожно, но решительно. По телефону не решить серьёзные вещи - с Русланом встретимся лично. Обсудим шаги, юридические и деловые, и при необходимости подключим людей, на которых можно опереться. Главное - не позволить Степанову перекрыть нам кислород и не дать превратить компанию в игрушку в его грязных руках.

Я снова сел, но уже с другим настроем. Холодок ответственности обжигал, но в нём была и ясность: пока я дышу - я буду бороться. И если нужно будет закрыть один маршрут, чтобы спасти остальные - закрою. Но эту компанию я сохранить обязан - ради детей, ради тех, кто со мной работал и кому я несу ответственность.

Я достал блокнот и ручку. Буду составлять список шагов: встречи, адвокаты, договоры, аудит. Это скучная, но нужная работа - та, что не видно со стороны, но которая решает исход борьбы. И пусть Марка дома нет - лучше так. Я решу это до того, как он окажется в эпицентре.
Я уже начал делать пометки в блокноте, когда дверь кабинета тихо скрипнула. Я даже не поднял голову сразу - думал, Лея, но шаги были лёгкие, знакомые.

Полина. Моя Синеглазка. Или, как я её иногда дразню, Рыcёнок.

Она вошла без стука, как всегда - ей не нужно было. В руках кружка с чаем, волосы чуть растрёпаны, домашний свитер накинут поверх платья. Смотрит внимательно, сразу считывает, что я не просто сижу, а киплю внутри.

- Ты опять себе всё мозги выедаешь, да? - она поставила кружку рядом со мной, чуть наклонилась, коснулась плеча ладонью. - Дим...

Я отложил ручку, выдохнул и встретился с её глазами. В этих голубых, как лёд, глазах столько тепла было, что мне на секунду захотелось забыть про Руслана, Степанова и всю эту чёртову налоговую.

- Руслан звонил, - признался я. Голос вышел хрипловатым, как будто слова застревали. - У него та же история. Степанов давит. Через налоговую, через свои ходы. Такое ощущение, будто нас пытаются задушить.

Полина присела на край стола, повернувшись ко мне боком, и посмотрела прямо, не отводя взгляда:

- Ты ведь не из тех, кто даст себя задушить. Ты слишком упрямый, Барсов.

Я невольно усмехнулся, но внутри всё равно колотилось.

- Этот бизнес... - я махнул рукой в сторону папок, - я его сам строил. Кирпич за кирпичом. Ты знаешь. Я не позволю какому-то Степанову всё разрушить. Но, Поля, честно, иногда я думаю: а стоит ли игра свеч?

- Стоит, - перебила она мягко, но твёрдо. - Потому что это твой путь. Потому что это - ради детей. Ради нас.

Она накрыла мою ладонь своей и сжала. Тепло её пальцев чуть приглушило ту холодную злость, что жила во мне последние дни.

- Лея? - спросила она тише.

- Дома, наверху. Марка нет, у Влада. И это, может, даже к лучшему. Пусть хотя бы он в стороне от всего этого будет.

- Он не будет, Дим, - Полина покачала головой, - он твой сын. Он слишком похож на тебя.

И я понял, что она права. Марк уже втянут, даже если пока сам не понимает.

Я провёл ладонью по лицу и выдохнул:

- Рыcёнок... держи меня, пока я сам себе всё не переломал внутри.

Она улыбнулась - той самой улыбкой, что возвращала меня в равновесие ещё тогда, когда мы только познакомились. И просто обняла меня за шею, притянула ближе.

И в этот момент я впервые за день почувствовал, что я не один в этой войне.

Она держала меня за шею, пока я молчал, просто вдыхая её запах - родной, тёплый, такой домашний, будто всё зло снаружи и не доберётся. Но Полина умела ждать ровно столько, сколько нужно, а потом мягко дожимала:

- Расскажи всё, - тихо, почти шёпотом. - Я должна знать, насколько всё серьёзно.

Я сжал её руку. Взгляд упал на бумаги на столе: отчёты, контракты, письма. Всё это - моя жизнь, мои нервы, мой бизнес.

- Степанов, - начал я хрипло. - Подал жалобы. Налоговая пришла, копает. Официально - проверки. Неофициально - мы оба понимаем, чья это инициатива.

Она кивнула, лицо оставалось спокойным, но глаза выдавали тревогу.

- Он хочет выбить почву из-под ног?

- Не просто выбить, - я покачал головой. - Он хочет задушить. У него связи, он привык давить через верхушки. Думает, что я сломаюсь, продам компанию или подставлю кого-то, чтобы выкрутиться.

Полина чуть нахмурилась, но голос её был всё таким же ровным:

- А Руслан?

- Та же история. Мы только что говорили по телефону. Он сказал: «Такое ощущение, что нам кислород перекрывают».

Я усмехнулся горько. - И ведь прав.

Она провела пальцами по моему виску, будто стирая напряжение:

- Вы с Русланом держитесь вместе?

- Держимся, - ответил я. - Но если Степанов и дальше будет давить, это может перерасти в открытую войну. А у меня семья, Поля. Вы. Я не имею права подставить вас.

Она чуть сильнее сжала мою ладонь:

- Ты никогда нас не подставлял. Ты всё это строил ради нас, и я знаю, что не остановишься. Но, Дим, пообещай мне одно.

- Что?

- Что если станет совсем плохо - ты не будешь героем. Ты не уйдёшь в одиночку против всей этой своры. Ты придёшь ко мне. Ко мне и к детям. Мы держим тебя не хуже твоих партнёров.

Я посмотрел ей в глаза. Синие, как лёд, но сейчас в них горело пламя. Моё пламя, которое всегда возвращало меня в строй.

- Рыcёнок, - сказал я тихо. - Без тебя я бы давно уже рухнул.

Она улыбнулась. - Вот и не вздумай рушиться. Ты у нас один такой упрямый Барсов.

И в этот момент я понял: да, Степанов может давить сколько угодно. Но пока рядом Поля, Лея и Марк - у меня есть за что держаться.

Я сидел в кресле, всё ещё переваривая недавний разговор с Русланом. Полина не уходила, устроилась на краю стола, как всегда - спокойная, уверенная, с этим мягким взглядом, который умел выбивать из меня напряжение.

Дверь приоткрылась, и в кабинет, робко заглянув, вошла Лея.
- Всё нормально? Тут открыто было, - спросила она, сжимая лямку рюкзака.

Я сразу выпрямился, убирая тяжесть из голоса.
- Всё хорошо, принцесса. Как в школе?

И будто кто-то включил радио - Лея засияла и стала тараторить: про уроки, про математику, как учительница опять вцепилась в неё с задачей у доски, про то, что на литературе обсуждали роман, а ещё, что её пригласили во внеклассный кружок. Голос её скакал, тон менялся каждую секунду, она перескакивала с темы на тему, и у меня мелькнула мысль: «Вот же ж наша девчонка - огонь в чистом виде».

Полина смотрела на неё, улыбаясь, глаза у неё светились - голубые, как лёд, но с теплом, которое только у неё получается. Я поймал себя на том, что просто слушаю и улыбаюсь, впервые за день чувствуя не груз, а что-то лёгкое.

- Пап, а можно я запишусь на этот кружок? - Лея внезапно уставилась на меня, явно дождавшись момента. - Они там будут делать постановку, и я хочу попробовать!

Я перевёл взгляд на Полю - она слегка приподняла брови, но улыбка только расширилась.

- Принцесса, если это тебе интересно, то почему бы и нет, - сказал я и протянул руку, чтобы она подошла ближе. - Но одно условие: учёбу не забрасывать.

Лея кивнула так энергично, что пряди выскользнули из её хвоста.
- Обещаю!

Она подбежала, обняла меня, а я почувствовал, как напряжение последних дней действительно растворяется. Полина, сидя рядом, тихо хмыкнула:
- Вот и всё, теперь ты точно без вариантов - ей придётся поставить свой спектакль.

Я усмехнулся.
- Ну, будем главным зрителем, раз уж так.

Лея снова заговорила, а я слушал - и понимал, что ради вот этих мгновений стоит держать на плечах всё, что давит.
Лея тараторила так быстро, что я едва поспевал за её словами. Она рассказывала, как кто-то забыл тетрадь, как они хохотали на перемене, как учитель по физике снова пытался объяснить формулу, но половина класса ушла в телефоны. Я слушал, кивал, иногда поддакивал, и внутри всё постепенно выравнивалось. В её голосе было то самое - жизнь. Настоящая, простая, без грязи бизнеса, без этих бесконечных звонков и угроз.

- А потом, пап, - Лея размахнула руками, чуть не зацепив лампу, - нас пригласили участвовать в конкурсе чтецов! И знаешь, кто меня позвал? Учительница сама! Представляешь?!

Она светилась. А я смотрел и думал, что, чёрт возьми, вот ради этого я и пашу. Ради того, чтобы она могла гореть так же, как сейчас, не зная ни про Степанова, ни про то, сколько нервов стоит удержать компанию на плаву.

- Ну, раз пригласила сама учительница, значит, выбора у нас нет, - усмехнулся я, потянул её за руку ближе. - Ты у меня талантливая, принцесса.

Она фыркнула, но прижалась к плечу. Поля всё это время сидела рядом и смотрела на нас так, будто мы с Леей её самый любимый спектакль. В её глазах было спокойствие, и я, поймав этот взгляд, понял: она всё чувствует. Моё напряжение, мои мысли о бизнесе. Но она молчала, не лезла. Просто была рядом.

- Пап, - вдруг Лея подняла голову, - а ты придёшь на мой конкурс?

Я посмотрел на неё.
- Приду. Что бы ни случилось.

Она улыбнулась так широко, что мне даже стало больно от того, как сильно я не имею права подвести её.

Поля слегка тронула меня за руку.
- Видишь? Всё, что важно, прямо здесь, - тихо сказала она.

Я кивнул.
И впервые за долгий день мне стало легче дышать.
Когда Лея убежала в свою комнату, дверь хлопнула так, что у меня дрогнули стекла в шкафу. Я невольно усмехнулся - ураган, а не девчонка. Но в кабинете снова стало тихо.

Поля не ушла. Она сидела в кресле напротив, скрестив руки, и внимательно смотрела на меня. Я сразу понял: разговор неизбежен.
Полина устроилась рядом на подлокотнике кресла, её ладонь легла мне на плечо.
- Дима, - тихо сказала она, - ты слишком переживаешь.

Я покачал головой.
- Поля, ей уже семнадцать. Она взрослеет слишком быстро. Сегодня она смеётся с ребятами из школы, а завтра кто-то придёт и начнёт ей голову морочить.

- Ты думаешь, она не справится? - её голос был мягким, но в глазах блеснула тревога.

- Она у нас слишком открытая, - я вздохнул. - Добрая, доверчивая... И этим легко воспользоваться. Я знаю, как люди бывают жестоки, - я сжал кулак. - А Лея верит всем подряд.

Полина кивнула, чуть улыбнувшись.
- Но в этом её сила тоже. Она умеет видеть хорошее в людях. Просто нам нужно быть рядом.

Я посмотрел на неё, потом в сторону двери, за которой слышался её смех.
- Да. Но иногда мне хочется, чтобы ей было не семнадцать, а семь. Тогда я мог защитить её от всего.

Поля провела ладонью по моей щеке и прошептала:
- Мы справимся, Дим. Для неё - всегда.

Я откинулся в кресле и ослабил галстук, словно он душил меня вместе со всеми этими проблемами. Поля тут же уловила момент - её взгляд стал мягким, но настойчивым.

- Тебе нужно отдохнуть, - сказала она, кладя ладонь на край стола.

- Нет, - отрезал я слишком резко.

- Ни «нет», а «да». - Она наклонилась ближе, и в её голосе мелькнула та самая стальная нотка, от которой я никогда не мог отмахнуться. - Предлагаю куда-нибудь слетать. Вдвоём.

Я усмехнулся и покачал головой.
- Самолёты взлетают против ветра.

- Что? - Поля моргнула, не поняв.

- Да так, вспомнил кое-что, - пояснил я и посмотрел ей прямо в глаза. - Куда ты хочешь полететь?

Она пожала плечами, но я заметил, как в её взгляде мелькнуло облегчение: значит, я хотя бы на секунду перестал думать о налоговой, Степанове и проклятых проблемах.

- Не знаю, - тихо сказала она. - Но чтобы ты смог перезагрузиться.

Я снова потёр виски. Полететь... уехать... как будто это решит всё. Но, чёрт возьми, с ней даже идея бегства звучала правильно.

- А эти два оболтуса? - спросил я, хотя заранее знал, что Поля уже всё продумала.

- Марку восемнадцать, между прочим, - прищурилась она. - Если ты забыл, он уже зарабатывает сам, как ты когда-то. Лея под его присмотром. А если что, мама за ними приглядит.

Я усмехнулся и покачал головой.
- Слушай, ты это специально так говоришь, чтобы у меня не осталось аргументов?

- Именно, - улыбнулась она и села рядом, облокотившись на подлокотник кресла. - У тебя вечная привычка ставить бизнес и проблемы выше всего, а я вот хочу, чтобы ты вспомнил, что у тебя есть мы.

Я посмотрел на неё - в этих синих глазах всегда было слишком много правды. И в такие моменты я чувствовал себя не железобетонным Барсовым, а обычным мужиком, который очень устал. Поля смотрела на меня выжидательно, словно специально молчала, давая возможность самому выговориться.

- Ладно, уговорила, - произнёс я наконец. - Только куда ты собралась тащить меня, женщина?

Она прищурилась, улыбка стала хитрой.
- А вот это уже не твоя забота. Я хочу, чтобы ты просто сел в самолёт и выключил голову.

- Поля, я так не умею, - хмыкнул я. - Ты же знаешь.

- Значит, пора учиться, - сказала она мягко, но с той твёрдостью, от которой я всегда сдавался. - Ты слишком много тащишь на себе.

Я провёл рукой по лицу.
- Хорошо. Но условие одно: чтобы рядом было море. Без воды я не отдохну.

- Отлично, - её глаза загорелись. - Тогда это будет сюрприз.

Я усмехнулся.
- Знаю я твои сюрпризы, Рысёнок. После них вечно оказываюсь в ситуациях, где выбора нет.

- А тебе и не нужен выбор, - подмигнула она и поцеловала меня в щёку.

- Значит так, Барсов, - Поля уперла руки в бока, глядя на меня так, будто я снова был двадцатилетним пацаном, - я иду разогревать ужин, а ты долго не сиди здесь.

Я усмехнулся, качнув головой.
- Приказ?

- Не приказ, забота, - ответила она, при этом уголки её губ дрогнули в улыбке. - Ты слишком часто забываешь, что ты не только глава компании, но и муж, и отец.

- Напоминаешь, значит? - я приподнял бровь.

- Конечно, - подмигнула она. - У меня это в должностных обязанностях.

Я смотрел, как она выходит из кабинета, и внутри стало легче. Будто бы вместе с ней уходит и груз, давящий на плечи.

Я снял галстук окончательно, откинулся в кресле и подумал: «Может, она и права. Долго сидеть не стоит».

Собрался уже идти к Поли на кухню, но телефон пискнул. Взгляд упал на экран - и я замер. Имя, которое видеть совсем не хотелось: Гремлин.

Открыл сообщение.

"Дим, круги сужаются. Тебя душат не просто так. Степанов - пешка, за ним другие стоят."

Я почувствовал, как неприятно кольнуло под рёбрами.
Пока пытался осознать, прилетело следующее:

"Я могу убрать давление. Но, как ты понимаешь, просто так ничего не делается. Услуга за услугу."

Я хмыкнул.
- Твою мать... - вырвалось вслух.

Сжал телефон так, что побелели костяшки. Помощь от Гремлина - это значит снова влезть в болото, из которого я клялся Поле вытащить и себя, и детей подальше держать.

Последнее сообщение добило:

"Подумай быстро. Время уходит."

Я пролистал сообщения ещё раз, будто надеясь, что там окажется ошибка или какой-то тупой розыгрыш. Но нет - стиль, подача, даже мерзкая привычка Гремлина давить на нервы - всё его.

Телефон положил экраном вниз, глубоко вдохнул.
Нет, Поле про это знать не нужно. Она слишком быстро читает меня по лицу - достаточно одного взгляда, и начнёт спрашивать. А что я ей скажу? Что прошлое снова лезет в дом, как незваный гость?

Часы на стене тихо тикали. В голове стучала одна мысль: если Гремлин объявился, значит, совсем скоро будет хуже. Он никогда не писал просто так.

Я поднялся, прошёлся по кабинету.
- Спокойно, Барсов, - пробормотал я себе под нос. - Сначала проверить, потом решать.

Смс стирать не стал - пускай останется, как напоминание, с кем имею дело. Но отвечать - тем более сейчас - не собирался.

Закрыл глаза, провёл ладонью по лицу. Хотелось рявкнуть, выругаться, разбить что-то, но я заставил себя взять под контроль каждый нерв.

И только собрался выйти из кабинета, как телефон снова пискнул.
Я застыл, чувствуя, как неприятный холод прокатился по спине.

Но экран загорелся уже другим именем.

Марк.

«Па, мы задержимся у Влада, буду дома к двум, не переживай. Тим подвезет, он на машине».

Я выдохнул, хотя напряжение сразу не ушло. Пальцы машинально пробежали по кнопкам - хотел ответить сразу, но остановился. Пусть гуляет, ничего страшного, Тимур с ним, значит, всё под контролем.

Но в голове всё равно засел другой вопрос: а если Гремлин знает и про детей?

Я стёр эту мысль, словно грязь с обуви. Не хватало ещё паранойи.

Написал коротко:
- Хорошо, сын. Будь осторожен.

Положил телефон на стол, но уже понял - спать сегодня вряд ли получится.
Я поднялся из-за стола, ослабленный галстук жёг шею, словно удавка. В гостиной Поля накрывала на стол - на ней был её домашний халат, волосы собраны в небрежный пучок. Она выглядела спокойно, так, будто весь мир за дверью не имел к нам никакого отношения.

- Ну что, - она улыбнулась краем губ. - Разогрела, пойдём ужинать?

- Угу, - кивнул я и заставил себя улыбнуться.

Телефон в кармане будто давил. Марк написал, что всё хорошо, но я слишком хорошо помнил слова Гремлина.

Поля заметила моё напряжение. Она подошла ближе, заглянула в глаза.

- Ты опять что-то накручиваешь?

- Нет, - отрезал я слишком резко, потом смягчился. - Просто день тяжёлый.

Она поставила ладонь мне на грудь.
- Тяжёлый день не повод жевать мысли, как жвачку. Я рядом, Дим.

Я кивнул, прижимая её руку к себе, и подумал, что если кто-то тронет моих детей или её... я превращу его жизнь в пепел. В кухню зашла Лея, а за ней, как тень, проследовал Джек - рыжевато-белый стафф. Пёс сразу уселся у порога, хвостом выбивая ритм по полу.

- Ммм, чем так вкусно пахнет? - спросила Лея, втягивая носом аромат.

- Ужин, - улыбнулась Поля. - Садись, уже почти готово.

Лея присела на стул, поглаживая Джека по голове. Я смотрел на них и, словно между делом, спросил:

- Ну что, принцесса, как дела у тебя и у Тимура?

Она вскинула на меня взгляд, чуть растерянный, потом улыбнулась.
- Всё нормально, пап. Мы же друзья.

- Друзья, значит, - повторил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. - Ну, смотри, Лейка. Я только хочу, чтобы рядом с тобой были правильные люди.

- Тим хороший, - твёрдо сказала она. - Он всегда помогает, и за Марком тоже смотрит.

Я кивнул, но внутри у меня всё равно оставалась привычная осторожность.

Поля, заметив напряжение, мягко тронула меня за руку:
- Дима, не начинай.

- Я и не начинаю, - сказал я и перевёл взгляд на Лейку. - Просто берегу вас обоих.

Джек, будто почувствовав атмосферу, тихо тявкнул и уткнулся мордой в колени Леи, а та засмеялась и поцеловала его в макушку.
- Пап, правда, у нас с Тимуром всё хорошо, - вдруг сказала Лейка, подняв на меня глаза. - Я люблю его, но по совету мамы стараюсь не растворяться в нём.

Я замер. Эти слова прозвучали неожиданно взрослo из её уст. Вчера ещё моя девочка сидела с косичками и носом в учебниках, а сегодня говорит о любви так, будто всё поняла.

- Вот это правильно, - мягко поддержала Поля, улыбнувшись.

Я перевёл взгляд с Леи на жену, и внутри у меня всё перемешалось - гордость, тревога, желание оградить и понимание, что уже не удержишь.

- Любовь - это хорошо, - выдавил я наконец, облокотившись на стол. - Но всегда помни: себя терять нельзя. Сначала ты сама, потом уже отношения.

Лейка кивнула, как будто взяла к сведению. Но я-то видел в её глазах огонь, этот самый подростковый максимализм, от которого трудно отгородить сердце.

Джек снова тявкнул, словно хотел вернуть лёгкость в разговор. Лейка засмеялась и обняла его за шею, а я только глубже вдохнул, стараясь не показать, как внутри меня тревожно за мою принцессу.

И вот тут меня будто кольнуло.
Взрослеет. А я всё ещё цепляюсь за то время, когда мог одним словом закрыть для неё весь мир.

- Ты только... - я прочистил горло, - не спеши, ладно? Жизнь длинная, успеешь.

Лейка закатила глаза, но по-своему мягко:
- Пап, я же не собираюсь замуж завтра.

Поля усмехнулась, прикрывая рот ладонью, а я только откинулся на спинку стула и ослабил узел галстука ещё сильнее.

- Ладно, - поднял руки, будто сдаваясь. - С папой спорить бесполезно, я понял.

Она подбежала, чмокнула меня в щёку и тут же отступила, возвращаясь к Джеку.
И как тут сердиться?

Я снова посмотрел на Полю - в её глазах читалось то же, что и во мне: придётся учиться отпускать.

Хлопок двери прозвучал так, что я вздрогнул - будто вся моя усталость собралась в этот звук.

- Мааам, ты не видела мои ключи? - донеслось с хола.

Я нахмурился:
- А ты же сказал, что будешь до двух?

Через секунду в проёме появился Марк. Наглый, быстрый, уверенный в себе, как всегда.

- Я за ключами, - махнул рукой. - Возьму свою машину.

- Так стоп, Барсов, - я даже пальцем указал в пол, как в детстве, когда он носился по дому и врезался в стены. - Ты куда намылился?

- Покатаемся с пацанами по городу, - сказал он так, будто речь шла о походе в магазин за хлебом.

Поля скрестила руки на груди:
- Ты серьёзно сейчас?

- Мааа, - протянул он, уже подскочив к ней. Чмокнул в щёку, улыбнулся своей фирменной, обезоруживающей улыбкой. - Всё, я уехал.

И, проходя мимо, кинул Лейке:
- За твоим Тимуром пригляжу, не переживай.

Я только успел вдохнуть, чтобы что-то сказать, но воздух застрял в груди. Смотрел ему вслед и понимал: мой пацан растёт быстрее, чем я успеваю это осознать.

- И что это сейчас было? - не выдержал я.

Поля спокойно, но с лёгкой усталостью в голосе:
- Наш восемнадцатилетний сын.

Я только крякнул. А Лейка, сидевшая за столом, пожала плечами и вставила своё слово:
- Ну он хотя бы предупреждает, прежде чем сотворить какую-нибудь хрень.

- Лея, - строго произнесла Поля, глядя на дочь так, что любая другая девчонка бы тут же замолчала.

Но я улыбнулся уголком губ и кивнул:
- Вот тут Лея права.

На секунду стало тихо, только Джек по полу когтями постукивал. Я посмотрел на своих девчонок и понял - вот ради чего я впрягаюсь в этот чёртов бизнес и держу всё на плечах.
Я откинулся на спинку стула и налил себе воды из графина. Поля, как всегда, не упустила случая:

- Ты бы хоть улыбнулся, Барсов. Сын у нас живой, здоровый, ключи нашёл, а ты сидишь как будто он в войну уехал.

Я фыркнул:
- Да ладно тебе. Просто хотелось бы, чтобы иногда думал головой, а не только на газ нажимал.

Лейка хмыкнула и подалась вперёд, локти на стол поставив:
- Пап, ты в восемнадцать сам что делал? Мама рассказывала, как ты на байке без шлема гонял.

Я кашлянул, Поля прыснула со смеху, а я покачал головой:
- Это было совсем другое.

- Конечно, другое, - подтвердила Поля, улыбаясь. - Но яблочко от яблоньки, Димочка, далеко не укатилось.

Лея засияла и сразу же перешла на другую тему, будто разрядить напряжение решила:
- Кстати, завтра у нас пробное выступление на школьном фестивале. Тим обещал прийти, но я не знаю, успеет ли. У нас ещё биология будет, и вообще я хотела новый костюм посмотреть...

Она тараторила без остановки, а я слушал её голос и чувствовал, как усталость уходит. Пусть хоть весь мир рушится, а дома у меня будет эта жизнь, простая и настоящая.

Я только собрался встать из-за стола, но Лейка всё не умолкала, уже с жаром обсуждая, кто какую роль будет играть на фестивале.

- Представляешь, пап, нас поставили в самый конец программы! - она закатила глаза. - А это значит, что все уже будут уставшие, и нам придётся таааак стараться, чтобы удержать внимание.

Поля улыбалась, поправляя ей выбившуюся прядь:
- Значит, будете стараться. Это опыт, Лея.

Я глотнул воды, посмотрел на них и сказал:
- Приду. Хоть и работы полно, но приду.

Лея аж подпрыгнула:
- Серьёзно? Ты обещаешь?

- Барсовы, - усмехнулся я, - если обещаем, то делаем.

Она обняла меня за плечи, а Поля с довольной улыбкой кивнула. В этот момент где-то в прихожей снова хлопнула дверь. Джек залаял и рванул туда.

Я нахмурился.
- Это ещё кто?

Поля поднялась, вытирая руки о полотенце:
- Может, Марк вернулся. Хотя... он же только уехал.

Мы переглянулись. В доме стало тихо, только Лея нахмурилась и шёпотом:
- Пап, может, это дедушка зашёл?

На пороге показался Виктор Крет. Спокойный, как всегда, будто хозяин этого дома, хотя я его тут видеть не ждал.

- Ты что, - выдохнул я, - инфаркт устроить решил?

Крет скользнул по мне взглядом, даже не моргнул:
- Ты, Барсов, слишком дёрганый стал. Это плохо.

Поля выглянула из кухни, на её лице промелькнуло удивление:
- Виктор? Мы ужинали, проходи.

Лея подбежала и радостно махнула рукой:
- Здравствуйте!

- Привет, Лея, - Крет едва улыбнулся.

И только когда девчонка скрылась обратно, он посмотрел на меня серьёзно и бросил:
- Дим, поговорить надо. Срочно.

У меня внутри неприятно похолодело. Слишком уж я знал Крета: просто так он не заявляется, особенно вечером.

Я закрыл за нами дверь кабинета и махнул на кресло напротив стола:
- Можно в моём кабинете.

Крет устроился спокойно, будто у себя дома, и только глаза у него были такие, что сразу понял - новости будут тяжёлые.

- Что случилось? - спросил я, скидывая галстук на стол.

- Да я по поводу Степанова, - начал он.

У меня в животе неприятно скрутило.
- И тебя тоже?

Крет покачал головой:
- Нет. Тут кое-что поинтереснее. Ты помнишь Игоря? Брата Саши Степанова.

Я присвистнул.
- Как же, забудешь тут.

- Он должен был выйти по УДО... - Крет чуть прищурился. - В тот момент, когда Поля Марком беременная ходила.

- Ну я помню, - кивнул я, откинувшись на спинку.

- Только он не вышел, - продолжил Крет, - его убрали. Как Захара и Андрея.

Я резко подался вперёд:
- Подожди. Захара и Андрея убрали твои люди в тюряге. Те самые, которым ты заплатил.

- Да, - спокойно подтвердил он. - Но Игорь куда интереснее.

- Так, - сжал кулаки я. - И при чём здесь Степанов?

- На меня кто-то навёл справки о тех временах, - Крет понизил голос, будто в комнате мог быть кто-то ещё. - Мои люди прошерстили. Угадай, кто копал?

- Саша, - сказал я, не сомневаясь ни секунды.

- Он самый, - кивнул Виктор.

Я выругался сквозь зубы.
- Он думает, что ты убрал Игоря?

- Не исключено, - пожал плечами Крет. - Скорее всего, именно поэтому он решил вас с Русланом топить.

- Ладно я, - выдохнул я, - но Рус-то тут при чём?

- Он сын Андрея, - произнёс Крет, глядя прямо в глаза.

Я почувствовал, как внутри неприятно кольнуло. Слишком много старого дерьма полезло наружу.
- Замкнутый круг какой-то, - пробормотал я.

Я встал, прошёлся по кабинету, стараясь заглушить то неприятное чувство, что поднялось внутри. Слишком многое из прошлого снова тянуло в настоящее.

- И что дальше? - спросил я, глядя на Крета.

Он спокойно достал сигарету, постучал ею по пачке, но зажигалку так и не щёлкнул.
- Дальше Саша будет давить. Не только на тебя и Руслана. Он слишком уверенно себя ведёт, значит, думает, что держит козырь.

- Козырь, которого нет, - буркнул я.

Крет чуть скривил губы в улыбке:
- А может, он считает, что есть. Не забывай, он умеет копать. У него связи в прокуратуре, в налоговой. Он может сделать вид, что у него доказательства. А пока мы будем оправдываться - он будет топить.

Я сел обратно за стол, наклонившись вперёд:
- Так, Виктор. Давай без загадок. Чего ты хочешь?

- Двух вещей, - сразу ответил он. - Первое: держать ухо востро и не совершать резких движений. И второе: если Саша начнёт войну, мы держимся вместе. Иначе он порвёт по одиночке.

Я молча смотрел на него. В голове тут же всплыло лицо Поли, её спокойный голос: «тебе нужно отдохнуть». И Лея, которая всего час назад тараторила о школе и смеялась. Я прекрасно понимал - если всё это дерьмо вылезет наружу, под удар попадём не только мы с Кретом и Русланом, но и наши семьи.

- Ладно, - выдохнул я, - вместе так вместе. Но если Саша копает, значит, где-то остались хвосты.

Крет впервые за вечер затянулся и выпустил дым в сторону окна.
- Вот этим я и займусь. Найду, кто его кормит инфой. А твоя задача - держать семью в стороне. Понял?

Я только кивнул.

Тяжёлая дверь закрылась за спиной, и в коридоре повисла тишина, нарушаемая лишь гулким эхо их шагов. Крет шёл рядом, руки в карманах, лицо всё такое же спокойное, но в глазах мелькала жёсткость - он явно уже прокручивал в голове десятки вариантов, как перехватить инициативу.

- Думаешь, он быстро себя проявит? - тихо спросил я, когда мы миновали лестницу.

Крет ухмыльнулся уголком губ:
- Саша никогда не умел ждать. Он либо уже что-то готовит, либо в ближайшие дни кинет крючок.

Я кивнул, стиснув зубы. Мы вышли во двор, где вечерний воздух показался особенно холодным. Лампочки на столбах горели тускло, отбрасывая длинные тени.

- Ладно, - сказал я, натягивая куртку, - завтра поговорю с Русланом. Пусть будет готов.

- И с Марком держи ухо востро, - добавил Крет. - Мальчишки чувствуют, когда взрослые что-то скрывают.

Эти слова неприятно кольнули. Я прекрасно знал: Лея и Марк уже заметили напряжение, как бы мы ни пытались делать вид, что всё спокойно.

Крет хлопнул меня по плечу, словно подытоживая разговор:
- Увидимся завтра.

Он направился к своей машине, а я задержался на крыльце, вглядываясь в темноту. Где-то глубоко внутри глухо шевельнулся страх: не за себя - за них. За тех, кого я должен был защитить любой ценой.
Фары во дворе мелькнули, я краем глаза глянул в окно. Марк. Уже привычно было видеть, как он заезжает на своей машине. Ничего особенного - не навороченная, простая, но для первой вполне сойдёт. Тем более он её сам взял недавно, накопив, и я с Полей это уважали.

В школу, конечно, он на ней не ездил - глупо, когда она в двух шагах. Но права он получил ещё перед Новым годом, так что руля не боялся.

Марк аккуратно поставил машину возле гаража и, как обычно, хлопнул дверью чуть громче, чем нужно. Вошёл в дом, ключи крутя на пальце, будто давно уже свой, взрослый.

- Ты смотри, гонщик вернулся, - усмехнулся я, откидываясь в кресле.

Поля заглянула из кухни, прищурилась:
- Хоть бы ключи на место клал, а то всё по дому разбрасывает.

Марк только отмахнулся:
- Мам, не начинай, всё под контролем.

Лея фыркнула с дивана:
- Ага, как всегда. Контроль у него - в последний момент искать.

Я лишь покачал головой. Вроде взрослеет сын, а в мелочах всё тот же мальчишка.

Я слушал их подхватывающуюся перебранку и невольно улыбнулся - домашняя мелочь, и от этого как-то легче на сердце стало.

- Вот не надо, - усмехнулся Марк, - ключи от машины всегда рядом с ключами от мотоцикла.

Лея тут же подхватила, как заговорщица: - А кто недавно кричал: «Маа, где мои ключи?»

Марк смиренно поднял руки: - Признаю, мой косяк.

Поля, как ни в чем не бывало, кивнула и спросила ровно, по-маминому: - Ты сегодня дома?

- Неа, у меня через час смена, - сказал Марк и сел за стол, уже выхватывая из кастрюли ложкой макароны.

Я опёрся на спинку стула, прищурился:
- Так вот что ты имел в виду под «до двух».

- Ага, так что я поем и сваливаю, - отмахнулся он.

- То есть я могу взять гитару? - оживилась Лея.

- Залезешь в мою комнату, в твоей будет жить мышка, - ухмыльнулся Марк.

- Марк! Фу! - она зашипела и показала на него пальцем.

Поля только качнула головой и тихо пробормотала:
- У вас вечные разборки...

Я наклонился вперёд, положив ладонь на стол:
- Сын. Работа работой, но у тебя ЕГЭ. Сдавать тебе, не мне.

Марк поднял глаза от тарелки, нахмурился:
- Па, я всё успеваю.

- Это тебе так кажется, - жёстко сказал я. - Днём школа, вечером работа, а когда готовиться? На переменах?

- Ну... - он пожал плечами, - времени хватает, честно.

- Хватает? - я скрестил руки. - Знаешь, я тоже когда-то так думал. А потом сидел ночами, чтобы вытянуть. Я не против, что ты подрабатываешь, наоборот, молодец. Но если ты завалишь экзамены - вся эта беготня псу под хвост.

Поля вмешалась мягче:
- Марк, папа прав. У тебя вся жизнь впереди. Работа подождёт, а ЕГЭ - это один раз и очень важно.

Он уткнулся обратно в тарелку, жуя, и буркнул:
- Я понял. Не маленький.

- Вот именно, - сказал я, чуть сбавив тон. - Ты уже не маленький. Так веди себя, как взрослый: расставляй приоритеты.

Он тяжело выдохнул, но всё-таки кивнул.

Лея тут же вставила своё слово:
- А если завалишь, я гитару у тебя заберу навсегда!

- Смешная, - фыркнул Марк, но улыбка всё же скользнула по лицу.

Я же подумал, что за этим упрямством скрывается одно - он просто хочет быть самостоятельным, как я когда-то. Только вот в его восемнадцать у него ещё есть я, чтобы напоминать: путь длиннее, чем кажется.

Поля посмотрела на Марка поверх стола, словно невзначай:
- Как у вас с Алинкой?

- Всё супер, - ответил он быстро, даже слишком, будто заранее приготовился к этому вопросу.

- Да? - приподняла она бровь. - Что-то она давно к нам не заходила.

Марк отставил вилку, фыркнул:
- Учёба, мам. Её химик валит как только может. Там у них контрольные через день, почти без выходных.

Я хмыкнул, отпив из кружки:
- Химия, значит. Ну хоть причина уважительная. А то я уже думал, что вы поссорились.

- Пап, - Марк посмотрел на меня с видом «ну ты серьёзно?», - всё нормально у нас. Она просто реально занята.

Лея, конечно, не упустила момент вставить своё:
- Ага, а ещё она вчера сторис выкладывала, как в кафе сидела. «Занята», значит.

- Лей! - возмутился Марк, но в глазах мелькнула улыбка. - Ты вообще за собой следи, а не за Алинкой.

Поля только рассмеялась, качнув головой:
- Ладно, ладно. Просто не забывай, что отношения - это не только «супер», но ещё и внимание, забота. Девчонки такое ценят.

Я добавил уже спокойнее, но твёрдо:
- Мама права. Если любишь - находи время. Даже когда химик валит.

Марк выдохнул, потер затылок и пробурчал:
- Я понял, я всё понял.

Марк встал из-за стола, взял свою тарелку и, хитро усмехнувшись, бросил через плечо:
- Только ты кое-что не учла, Леюш.

Лея сузила глаза, уже насторожилась:
- Что именно?

Марк повернулся к ней, и с той самой ехидной ухмылкой выдал:
- Фоткал её я. Для сторис.

Я чуть не поперхнулся чаем, а Поля прикрыла рот рукой, но смех всё равно прорвался.

- Вот же... - только и смогла выдавить Лея, уставившись на брата с таким видом, будто сейчас кинет в него чем-нибудь из фруктовой вазы.

- Так что давай, - продолжил Марк, - прежде чем строить теории, спроси у профессионала.

Поля уже смеялась открыто:
- Ну вы два сапога пара.

- Я с ним в одну пару не собираюсь! - возмутилась Лея, но щёки у неё вспыхнули.

Я только покачал головой, глядя на этот цирк:
- Ну что сказать... Барсовы. Всё как всегда.

Поля покачала головой и, закатывая глаза, сказала:
- Марк, ну вот надо было тебе.

Он поднял руки, как будто сдаётся, и сделал невинное лицо:
- А что я сразу?

- Да всё ты, - буркнула Лея, уже поднимаясь из-за стола. - Только и знаешь, что подкалывать.

- Так ты сама под руку попалась, - усмехнулся Марк, будто ничего страшного не произошло.

Поля посмотрела на него строго, но уголки губ дрогнули. Она пыталась сдержать улыбку.
- Ты же понимаешь, что она потом тебя достанет?

- Пусть попробует, - Марк пожал плечами и сделал вид, что сосредоточенно отодвигает тарелку.

Я только фыркнул и сказал:
- Сын, твоя мать права. Иногда лучше язык прикусить.

- Да я же пошутил, - Марк уселся обратно и развёл руками. - Что я, виноват, что у сестры фантазия работает быстрее, чем у химика её подруги?

Лея метнула в него взгляд, и я понял, что продолжение семейного спектакля ещё впереди.

Поля снова посмотрела на Марка так, будто хотела прожечь взглядом.
- Может, ты сегодня дома останешься, Марк? У меня предчувствие не очень.

Он закатил глаза и вздохнул, но сделал это мягко, без грубости:
- Ма, всё нормально. Не накручивай себя.

Лея тем временем поднялась из-за стола, собирая кружку.
- Я к себе, мне ещё уроки делать.

- Спиши у Тимура, - тут же съехидничал Марк.

- Ага, сейчас, - фыркнула она, - бегу и волосы назад. Сама справлюсь.

С этими словами она вышла из кухни, оставив за собой лёгкий хлопок двери.

Я посмотрел на Полю. Она всё ещё не сводила глаз с Марка, будто пыталась его уговорить без слов.
- Сын, - сказал я спокойно, - твоя мама дело говорит. Иногда стоит послушать.

Марк отодвинул стул и поднялся, взял тарелку и понёс в раковину.
- Пап, я в порядке. У меня смена, да и пацаны ждут. Чего дома киснуть?

Я поймал его взгляд. Там мелькнула уверенность вперемешку с упрямством - копия моей в молодости.

Я видел, что Поля не сдаётся. Она опёрлась локтями о стол и глянула на меня так, что спорить смысла не было.
- Марк, - тихо сказала она, - просто останься. Ради меня.

Сын отставил тарелку в раковину, вытер руки о полотенце и обернулся.
- Ма, ну правда, всё под контролем. Я же не маленький.

Я кашлянул и вмешался:
- Маленький или нет, а мама права. Ты много на себя берёшь, и работа, и учёба, и эти ваши покатушки. Работой ты ещё успеешь заняться, а вот с ЕГЭ шутки плохи.

Марк нахмурился, но промолчал.

Поля встала и, проходя мимо него, слегка коснулась его плеча.
- У меня просто сердце неспокойное. Ты ведь знаешь, я редко так говорю.

Он сжал губы, и по глазам было видно - борется между «остаться ради неё» и «не подвести ребят».

Я смотрел на него и думал: вот она, взрослая жизнь, стучится в дом. Уже не пацан, а упрямый мужик.

Марк тяжело вздохнул, почесал затылок и сказал:
- Ладно... скажу начальству, что заболел.

Поля с облегчением улыбнулась и обняла его за плечи:
- Спасибо, сынок. Я спокойнее буду.

Лея радостно запрыгала на месте, почти подпрыгивая:
- Во! Отлично! Значит, сегодня вечером устраиваем киномарафон дома! Сейчас около семи, позову Алину и Тимура, и будем смотреть фильмы до самой ночи!

Марк посмотрел на неё, прищурившись:
- Ты прям довольная, да?

- Ага, - Лея хихикнула, - я вообще-то хотела затащить тебя в кино, а ты всё «работа, работа». Вот и повод остаться дома.

- Ага, «заболел», и сразу киномарафон, - пробурчал он, но уголки губ дрогнули.

Поля, кивая, направилась в комнату:
- Я хоть спокойно чай попью, зная, что ты дома.

Я усмехнулся, глядя на Марка:
- Ну что, сын, официально вечерний выходной?

- Да, - он потянулся и ухмыльнулся. - Только вот чувствую, что зря согласился - теперь у Леи будут планы на целый вечер с фильмами, чаем и всей тусовкой.

Марк

Я плюхнулся на диван в гостиной, откинулся на подушку и открыл телефон. Лея тут же начала болтать по телефону с Алиной, приглашая её на свой киномарафон. Слушать её было почти забавно: она так азартно расписывала, какие фильмы посмотрим, какие закуски приготовим и кто за каким местом будет закреплён.

Я покрутил телефон в руках, посматривая на экран, но внимание всё равно возвращалось к Лее. У неё глаза горят, а руки постоянно жестикулируют, когда рассказывает что-то важное... хотя, честно, я понимал, что для неё это просто весёлое развлечение.

- Дааа, Алиночка, приходи к нам! - слышал я её голос из другой комнаты. - Будет весело, обещаю!

Я тихо фыркнул и убрал телефон на колени. Ну что ж, думал я, придётся вытерпеть её киномарафон. Зато дома, без работы, без забот... хоть немного свободы. Я залез в Инстаграм и принялся прокручивать ленту историй. Первая, что попалась - Никитос, стоящий на капоте своей машины, рядом Ника в пуховике. Я невольно улыбнулся - они такие довольные, будто весь мир их.

Следующей была Алина, фото из того кафе. Она, конечно, красивая, но что-то в её улыбке заставляло меня улыбнуться в ответ.

И вот, следующая - Владос. Он отметил меня и Тимура, когда мы катались на машине. Я фыркнул: да, у нас с Лаймом точно получается весело.

Прокручивал дальше, и настроение постепенно поднималось. Всё-таки вечер дома с телефоном и никакой работы - редкость, стоит ценить.

Вдруг мои глаза закрыли две холодные ладони.
- Угадай, - услышал знакомый голос.

Я дернулся:
- Как ты беззвучно зашла?

- Подкупила Джека, чтобы он не лаял, - с хитрой улыбкой ответила Алина.

Я лишь фыркнул, откидываясь на диван. В этот момент за дверью появился Тимур, обнимая Лею.

- Ну вот, - пробормотал я про себя, - и вечер окончательно превращается в «весёлую компанию».
Мама выглянула из кухни:
- Алин, Тим, вы голодные?

Тим покачал головой:
- Нет, тёть Поль, спасибо.

- Ну хорошо, - мама улыбнулась и вернулась к своим делам.

Я тихо усмехнулся, наблюдая за всей этой движухой: киномарафон только начинается, а кухня уже почти не имеет шанса на покой.

Я сидел на диване, листал телефон, когда Алинка плюхнулась рядом. Я сразу притянул её к себе, обнял за плечи и усадил поближе. Она прижалась, будто так и надо, а я улыбнулся краем губ.

- Вот теперь всё правильно, - пробормотал я.

Алина хмыкнула, уткнулась носом в мою футболку и спокойно устроилась, будто этот диван вообще её территория.

- Ты всегда такой наглый? - шепнула она, но я только сильнее сжал руку на её плече.

- С тобой? Всегда.
Алина устроилась удобнее, закинув ноги на диван. Я краем глаза посмотрел на неё и поймал себя на мысли, что мне чертовски нравится, как естественно она чувствует себя рядом.

Лея с Тимуром в это время возились с выбором фильмов. Сестра включила телевизор, Тим пытался пролистать список, но Лейка каждый раз отбирала у него пульт и спорила:

- Вот это включим!
- Нет, это уже смотрели.
- Тимур, дай я сама!

Я фыркнул, притянул Алину ещё ближе и наклонился к ней:

- Чую, пока они договорятся, мы тут состаримся.

Алина прыснула со смеху и прошептала:

- Ну и отлично. Я не против просто посидеть.

- Тогда считай, ты попала, - сказал я, убрав телефон в сторону и обняв её обеими руками.

Она только покачала головой, но прижалась крепче.

В итоге победила Лея. Она торжественно объявила, что начинает «серию классики», и врубила какой-то старый фильм, который я точно не собирался смотреть добровольно. Тимур лишь закатил глаза и, смирившись, устроился рядом с ней.

- Классика, говоришь? - буркнул я, потянувшись за пледом. - Ага, щас усну через пятнадцать минут.

- Ничего ты не понимаешь, - отрезала Лея, устраиваясь к Тимуру на плечо. - Зато фильм душевный.

Алина тихо рассмеялась и ткнула меня в бок:

- Смотри, не засни. Я проверю.

- Проверишь? - я прищурился. - Как?

- Буду пихать тебя в бок каждые пять минут, - невинно улыбнулась она.

- Великолепно, - пробормотал я, но, честно говоря, совсем не был против.

Фильм начался. В комнате повис уютный полумрак: только экран мерцал да Джек в ногах дивана тихо посапывал. Я поймал себя на том, что вовсе не смотрю на экран - мне куда интереснее наблюдать, как у Алины глаза блестят в свете телевизора, как она иногда улыбается каким-то моментам.

И, чёрт возьми, именно в такие вечера я понимал, что всё это - бесценно. Честно, фильм шёл своим чередом, но я почти ничего из него не уловил. Мы с Алиной сидели под одним пледом, и она всё время склонялась ко мне ближе, будто нарочно. В какой-то момент я наклонился к ней и прошептал:

- Ты вообще понимаешь, что там происходит?

Алина улыбнулась уголком губ и так же тихо ответила:

- Ничегошеньки. Но если делать вид, что смотришь - Лея не пристанет.

Я хмыкнул, стараясь не засмеяться вслух.

- То есть мы сейчас просто для прикрытия, да?

- Ага, - она едва заметно кивнула. - Но с тобой не так скучно притворяться.

Я почувствовал, как у меня уголки губ непроизвольно дернулись вверх.

- Ты же понимаешь, что если Лея заметит, что мы не смотрим, она нас спалит?

Алина хитро глянула на меня и еле слышно добавила:

- Ну и что? Пусть думает, что хочет.

И тут я понял, что, наверное, мне уже всё равно, какой там фильм, какая «классика». У меня прямо под рукой был лучший сюжетный поворот на свете.
Мы с Алиной будто и правда забыли, что рядом Лея с Тимуром, а на экране что-то там шло. Она чуть наклонилась ко мне и, шепнув, спросила:

- Ну и чего ты на меня так смотришь?

Я усмехнулся краем губ:

- Смотрю, как будто первый раз вижу.

- Ага, - она прищурилась, - и что видишь?

- Девушку, которая умеет бесить и сводить с ума одновременно.

Алина тихо хихикнула и ткнула меня в бок пальцем:

- Сам такой. Сначала заставил меня ждать, а теперь строишь из себя романтика.

- Я? - я склонился к самому её уху. - А ты сама притащилась.

- Ну да, конечно. А если бы я не пришла?

Я пожал плечами, сдерживая улыбку:

- Тогда я бы точно заболел, - и специально сделал ударение, намекая на «отгул».

Она закатила глаза, но уголки губ дрогнули, и я видел, как ей сложно не рассмеяться вслух.

- Дурак, - прошептала она, - но мой.

Я почувствовал, как меня пробрало до мурашек. Чёрт, и ведь фильм можно выключать - всё равно ни черта не слышим. Я склонился к Алине ближе, почти касаясь её волосами щёки, и шепнул:

- Давай свалим наверх?

Она сразу повернула голову и посмотрела на меня укоризненно, но глаза блестели:

- Марк... - протянула, будто предупреждая.

Я сделал вид, что ничего такого не сказал, и лениво поцеловал её шею - сначала легко, как будто случайно, потом чуть настойчивее.

Алина резко втянула воздух, плечи её дёрнулись, и она тихо шикнула:

- Ты что творишь, а? Тут Лея с Тимуром!

Я усмехнулся, прижимая её ближе:

- Ну они же кино смотрят, - шепнул я, скользнув губами ещё раз по её коже. - Им точно не до нас.

Она закатила глаза, но я чувствовал, как у неё участился дыхание, и это заводило ещё сильнее.

- Ты неисправим, - пробормотала она, - абсолютно.

- Зато предсказуем, - ухмыльнулся я, снова чмокнув её в шею.

Я чуть отстранился от Алины, заметив, как Лея уже в третий раз шепнула что-то Тимуру, а тот смотрел на неё так, будто весь фильм для него просто фон. Усмехнувшись, я наклонился к Алине и ткнул подбородком в их сторону:

- Между прочим, твой брат тоже зря время не теряет.

Алина прищурилась, перевела взгляд на Лею с Тимуром и тихо фыркнула:

- Ну вот, - пробормотала она, - а ты говорил, что он скромный.

- Он и есть скромный, - пожал я плечами, снова обняв её за талию. - Просто рядом с Леей он превращается в кого-то другого.

Алина улыбнулась краем губ, всё ещё наблюдая за ними, а потом шепнула мне:

- Ты сам-то на себя посмотри.

Я сделал вид, что не понял, и нарочно снова склонился к её шее.

Алина тихо усмехнулась.
- А если я начну?

Я приподнял бровь и едва слышно ответил:
- Тсс, тогда мне придётся взять тебя на руки и утащить в комнату Кострова.

- Хрен тебе, - она оттолкнула меня ладонью и фыркнула. - Смотри фильм.

Я изобразил страдальца и откинулся на диван.
- Обломщица.

Она покосилась на меня и вдруг коротко коснулась моих губ. Всего секунда - и всё. Но от этого поцелуя будто пробежал ток.

- Терпи, герой, - шепнула она, хитро улыбаясь. - Ещё часик выдержишь.

Я хмыкнул и притянул её ближе.
- Ты меня недооцениваешь. Я могу выдержать всё. Ну... почти всё.

Внутри меня смешались два чувства: желание забить на весь этот киносеанс и просто утащить её наверх - и странное спокойствие от того, что она рядом, прижимается ко мне, и этого уже достаточно. Я уже почти перестал смотреть на экран - честно, мне было куда интереснее наблюдать за Алинкой, чем за этим фильмом. Она, конечно, делала вид, что вся в сюжете, но я-то видел, как уголок её губ дёргается от сдержанной улыбки.

И тут боковым зрением поймал взгляд Леи. Она сидела в обнимку с Тимом, но украдкой косякнула на нас с Алинкой. Да уж, сестричка умеет смотреть так, будто готова потом раздразнить до посинения.

Я внутренне усмехнулся. Знал её слишком хорошо: завтра утром за завтраком она точно вставит какой-нибудь «шуточный» комментарий. Типа: «Ну что, Марк, фильм понравился или ты больше на Алину любовался?»

Я наклонился чуть ближе к Алинке, шепнул так, чтобы только она слышала:
- Лея уже глаз на нас положила. Завтра будет концерт.

Алина тихо хмыкнула.
- Пусть. Я не против.

- А я против, - пробормотал я, снова целуя её в висок. - Мне твоё внимание важнее, чем её подколы.

Она посмотрела на меня искоса, и в её взгляде мелькнуло то самое тепло, от которого у меня внутри будто всё перегорало.

И как тут кино смотреть, когда рядом она?
Алина устроилась рядом, обняв меня за талию, и периодически ногой скользила по моей - будто невзначай, но я-то знал: специально.

Я накрыл её руку своей ладонью и тихо прошептал:
- Ты издеваешься, да?

- Вообще-то я кино смотрю, - с самым невинным видом ответила она, хотя пальцы чуть сильнее сжали мою футболку сбоку.

Я прикусил губу, усмехнулся.
- Ага, так я и поверил.

Она отвернулась к экрану, но уголок губ дрогнул - поймал.

Я чуть наклонился к самому её уху, дыхание почти коснулось кожи:
- Если будешь продолжать, я реально не выдержу.

Алина коротко выдохнула, но глаз от фильма не отвела.
- Терпи, герой.

Я тихо чертыхнулся под нос, чтобы никто не услышал, и сильнее прижал её к себе, будто пытаясь усмирить самого себя.

В этот момент Лея хихикнула, обернувшись:
- Чего вы там шушукаетесь?

Я вскинул бровь и сразу спокойно ответил:
- А мы вообще-то фильм обсуждаем.

- Ага, - протянула она подозрительно, а Тим только фыркнул в кулак.

Я едва удержался, чтобы не засмеяться, и шепнул Алинке:
- Видишь? Начинается концерт.

Она с трудом удерживала улыбку, сделав вид, что снова вся в сюжете.
Экран мигнул. Новое смс.
«Суббота. Ягуар против Лайма».

Я выдохнул сквозь зубы. Орг, мать его... мы же с Владом сказали «нет». А он решил в игру по-крупному сыграть. И выставил меня против Лайма. Против друга.

- Мурзик, - тёплые ладони коснулись моей руки, Алинка склонилась ближе. - Ты чего такой каменный?

Я мигом спрятал телефон, включил привычную маску спокойствия. Её зелёные глаза - в них тревога, даже малейшая. Она не должна знать. Это не её война.

- Всё нормально, Зеленоглазка, - я усмехнулся, прижал её к себе. - Работа достала, вот и всё.

Она прищурилась, будто хотела что-то выудить из меня.
- Точно? А то ты смотришь так, будто кого-то убить собрался.

Я коротко хмыкнул, ткнулся носом в её волосы, пряча собственный гнев.
- Если и собрался, то точно не тебя.

А внутри кипело: Орг, сука, ты перешёл черту. Думаешь, поставив меня против Влада, сломаешь нас обоих? Ошибаешься. Лайм - мой друг, и мы не будем плясать под твою дудку.

Я снова взглянул на Алинку - моя Зеленоглазка, доверчивая, теплая.
Ради неё, ради нас с Владом, ради семьи - я не позволю этому уроду рулить моей жизнью.

- Мурзик... - услышал я её голос, тихий, чуть тянущий.

Я отвёл взгляд от телефона, посмотрел на свою Зеленоглазку, которая уютно устроилась рядом.
- М?

- А ты меня сильно любишь? - её зелёные глаза смотрели прямо в душу, и я поймал себя на том, что даже дыхание на секунду сбилось.

Я усмехнулся, провёл пальцами по её щеке.
- Да. А что?

Она замялась, улыбнулась как-то хитро, и я сразу понял: сейчас попросит что-то, от чего у меня волосы дыбом встанут.
- Тут такое дело...

- М? - я прищурился, поддавшись на её игру.

- А когда дороги сухие будут... ты научишь меня на мотоцикле кататься?

Я чуть не поперхнулся воздухом. Даже не поверил, что услышал правильно.
- Исключено, - отрезал я сразу, даже не давая себе времени подумать.

- Да почему! - она возмутилась, сложив руки на груди. Взгляд обиженный, губы бантиком.

Я усмехнулся, притянул её ближе, прижав к себе.
- Потому что. Я лучше сам тебя катать буду.

Она закатила глаза, но в уголках губ мелькнула улыбка.
- Ты собственник, Мурзик.

- Ты ещё не поняла? - я склонился ближе, почти касаясь её губ. - Я тебя ни на что не променяю. Даже на мотоцикл.

И когда она тихо рассмеялась и уткнулась носом мне в шею, я понял, что спор выиграл.

Зеленоглазка уткнулась носом в мою шею, но долго смирной не сидела. Я уже знал этот её приём: сначала «сдаётся», а потом снова начинает своё.

- Ну хоть чуть-чуть... - протянула она, лениво обводя пальцем узор на моей футболке.

- Что «чуть-чуть»? - сделал вид, что не понял, хотя прекрасно знал, к чему клонит.

- На парковке, Мурзик, - её глаза снова заискрились. - Никто ж не увидит, просто покататься метр туда, метр обратно.

Я фыркнул, покачав головой.
- Угу. Я тебя знаю. Скажешь «метр туда, метр обратно», а в итоге я потом за моей Зеленоглазкой мотоцикл по двору собирай.

- Эй! - она шлёпнула меня по груди. - Я не такая!

- Ага, - протянул я, притянув её ближе. - Ты ещё скажи, что сразу с первого раза поедешь ровно, как профи.

- Может, и поеду! - она нахмурилась, но тут же рассмеялась. - Ну пожалуйста...

Я заглянул в её глаза и понял: если буду смотреть ещё секунду, то точно соглашусь. Поэтому откинулся на спинку дивана, взял пульт и включил звук на телевизоре громче.

- Всё, Зеленоглазка, вопрос закрыт. Мотоцикл мой - катать тебя буду я. Точка.

- Обломщик, - пробормотала она, но при этом так уютно устроилась у меня под рукой, что я понял: на самом деле она довольна.

Лея

Я, конечно, не подслушивала... ну ладно, чуть-чуть подслушивала. Просто Марк и Алина слишком уж громко шушукались. Я повернулась к Тиму и закатила глаза.

- Смотри на них, - шепнула я. - Прямо сериал «Любовь на диване».

Тим едва сдержал смешок, прикрываясь ладонью.
- Угу. Только название менять надо: «Зеленоглазка и её Мурзик».

Я прыснула от смеха так, что Марк обернулся.
- Вы чего там, а?

- Ничего, ничего, - быстро отмахнулась я, а Тим сделал максимально невинное лицо. - Просто обсуждаем кино.

Алина тут же приподнялась с дивана, подозрительно щурясь.
- Какое ещё кино?

- Про мотоциклы, - ляпнула я первое, что в голову пришло.

Тим тут же подхватил:
- Да-да, где девушка уговаривала парня покатать её, а он такой весь «нет-нет, я ответственный».

Я не выдержала и расхохоталась, а Алина, застыв на секунду, покраснела до кончиков ушей.

Марк только глухо выдохнул и притянул её обратно к себе.
- Вот почему я вас рядом не сажаю. Разведчики фиговы.

А мы с Тимом переглянулись и синхронно показали ему большие пальцы вверх. Ну всё, я официально не могу. Смотреть, как Марк пытается быть серьёзным, когда Алина у него на коленях с мордашкой котёнка, а Тим сидит рядом и подкалывает - это выше моих сил.

- Эй, Мурзик, - нарочно громко сказала я, делая вид, что обращаюсь к Марку. - Ты же нас тоже покатаешь?

Он метнул в мою сторону взгляд, будто я только что подписала себе смертный приговор.
- Лея, я тебя сейчас сам на мотоцикле прокачу... без тормозов.

- О, а меня? - тут же влез Тим, будто специально подливал масла в огонь. - Я ж лёгкий, как пушинка, со мной проще будет.

Я прыснула и едва не свалилась с кресла.
- Представляю: Марк и Тим. Две романтические тени на закате...

Алина захохотала так звонко, что Марк окончательно сдался. Уткнулся ей в плечо и пробормотал:
- Я вас всех придушу. Но по очереди.

- Очередь займём! - подскочила я и сделала вид, что записываю в воздухе список. - Первая я, потом Тим, потом Алина.

Алина прыснула, обняв Марка за шею.
- Я, между прочим, в приоритете, я его Зеленоглазка.

- А я сестра, - заявила я гордо. - Так что очередь не трогать.

Тим хмыкнул и добавил:
- А я лучший друг. Всё, Марк, твой график расписан.

И тут Марк впервые за вечер рассмеялся вслух, по-настоящему. И знаете... я в этот момент поняла, что какой бы бред мы ни несли - это самое лучшее время. Мы все вместе, и это круто. Я смотрела на Марка и Тима и уже не знала - то ли смеяться, то ли закатить глаза так, чтобы они там и остались. Сидят, понимаешь ли, два красавчика, и несут такую ахинею, будто на подиум собрались.

- Мурзик, - протянул Тим, хитро ухмыляясь, - ну если твоя Зеленоглазка передумает, то ты же знаешь... я всегда рядом.

Я чуть не подавилась соком.
- Тимур! - зашипела, но уже было поздно: Алина хохотнула, а Марк, конечно, подхватил игру.

- Ну да, - протянул он лениво. - Тебя, конечно, на коленки посадить проще, чем Алину, но боюсь, меня твой батя не так поймёт.

И тут я реально заржала. Они сидели, глядя друг на друга, как два идиота, и кидались «элитными» шуточками, будто репетировали стендап.

- Господи, - выдохнула я, отмахиваясь. - Вы как наши папы - всё строите из себя джентльменов, а по сути два клоуна.

Марк вскинул бровь.
- Два? А кто у нас третий?

- Джек, - я показала на пса, который в этот момент сладко дрых у двери. - Уровень шума у вас одинаковый.

Алина прыснула, Тим театрально прижал ладонь к груди и выдал:
- Оскорбила. Но я прощу, потому что я - элита.

Я закатила глаза, но улыбка сама расползалась по лицу. Да, они такие же, как отцы: дружеский флирт, подколы и бесконечные понты. И знаете что? Без этого было бы скучно. Марк поднялся с дивана, лениво потянулся и сказал:
- Я за водой.

Тим, не моргнув глазом, тут же добавил:
- И мне принеси, зайчик.

- Обязательно, солнышко, - хмыкнул Марк, уходя.

Я закатила глаза, а Алина прыснула.
- Биба и Боба, - прокомментировала она, и я чуть не упала со смеха.

Пока Марка не было, у него на телефоне пикнуло уведомление. Естественно, первой к нему потянулась Алина. Ну вот честно, зачем Марк оставляет телефон без пароля, если встречается с девчонкой? Он вообще думал, чем это закончится?

Алина щёлкнула экран, прищурилась, и тут же:
- Мааарк!

Я вытянула шею, любопытство так и свербело.
- Чего там? - спросила я, а сама уже тянулась ближе.

- Алин? - уточнила, потому что у неё лицо было, как будто она только что узнала, что Земля плоская.

В этот момент Марк вернулся с бутылкой воды.
- Да?

Алина развернула к нему экран.
- Это что?

Марк даже не моргнул.
- В зал надо ходить начать.

- Марк! - она уже начала заводиться.

- Да что? - он сделал вид, что вообще не понимает, о чём речь.

Алина ткнула пальцем в телефон.
- Какого хрена какая-то Маша выставляет с тобой фотку?

Я тут же вскинула руки.
- Опа! - и уже ждала шоу.

Марк вздохнул и почесал затылок.
- Во-первых, этой фотке два года.

Тим, конечно, не удержался:
- Что за фотка?

Марк махнул рукой.
- К Машке на аккаунт зайди.

Я с трудом сдерживала смех. Ситуация была на миллион: Алина с глазами в пол-тарелки, Марк - каменное спокойствие, Тим - весь в ожидании сенсации, ну и я... я, если честно, кайфовала. Потому что это был чисто сериал вживую, и мне билет достался в первый ряд.
Алина уже открыла аккаунт этой Маши, и я краем глаза увидела фотку: Марк в какой-то дурацкой куртке с капюшоном, обнял девицу за плечи, оба лыбятся. Ну да, два года назад, сразу видно по его выражению лица - ещё щенок.

- Ты серьёзно?! - возмутилась Алина, и я даже почувствовала, как воздух вокруг нагрелся.

Тим придвинулся поближе, щёлкнул пальцами, мол, дай глянуть. Алина ворчала, но всё равно повернула телефон так, чтобы мы все видели.

- Ооо, - протянул Тим с самым ехидным видом. - Какая парочка... прямо чувствуется химия.

- Тим! - Алина шикнула на него.

- Да ладно тебе, - не унимался он. - Смотри, как он на неё смотрит. Прям как на тебя сейчас.

Алина замахнулась на него подушкой, а я прыснула в кулак. Марк же сидел, абсолютно невозмутимый, будто речь шла не о нём, а о каком-то левом парне.

- Тим, хватит, - простонала Алина. - Это не смешно!

- А по-моему, очень даже, - Тим ухмыльнулся и добавил с нарочитой серьёзностью: - Марк, скажи честно, ты тут с Машей был влюблён, да?

Я едва не свалилась с дивана. Алина возмущённо вздохнула, Марк закатил глаза, а Тим, кажется, просто кайфовал, подливая масла в огонь.

И знаете что? Мне было безумно весело. Словно я сижу и смотрю не фильм на экране, а целый сериал прямо у себя в гостиной. Марк наконец поднял взгляд от бутылки с водой, медленно так, с прищуром, посмотрел на Тима.
- Ты, Костров, совсем страх потерял? - протянул он таким спокойным голосом, что я аж напряглась.

Тим ухмыльнулся в ответ, как кот, который мышь в угол загнал.
- А что? Я только спросил.

- А я могу тоже спросить, - Марк откинулся на спинку дивана, скрестил руки на груди. - У тебя фоток в старых альбомах нет? А то, может, мы найдём, где ты свою первую любовь за руку держал?

Тим усмехнулся, сделал вид, что не задело:
- У меня хотя бы компроматов не найдётся, я в детстве умнее был.

- Ага, - Марк хмыкнул. - Ты и сейчас умный, особенно когда в школе по алгебре двоек нахватаешь.

Я прыснула со смеха. Тим повернулся ко мне, наигранно обиженный:
- Лей, ты слышишь? Твой брат меня оскорбляет.

- Тим, - я держалась за живот от смеха, - не нарывайся, у него всегда компромат найдётся.

Алина в этот момент пихнула Марка в бок:
- Мне не смешно.

- Зеленоглазка, - Марк посмотрел на неё мягче, обнял за плечи. - Это реально фотка древняя. Мы с Машей тогда просто тусовались. Всё.

- Ага, «просто тусовались», - пробурчала Алина, но видно было, что сдулась.

Тим, однако, не унимался:
- Ну ладно, ладно... «просто тусовались». Только почему тогда у Маши фотка всё ещё висит? Может, чувства не отпустили?

- Тим! - заорали мы с Алиной хором.

И вот это уже было чересчур смешно, я реально рухнула на подушку, давясь от смеха. Марк спокойно отобрал у Алины телефон, мельком глянул на экран и вернул ей, даже не напрягаясь.
- Зеленоглазка, этой фотке два года. Я тогда ещё в девятом учился.

Алина прищурилась, но Марк даже бровью не повёл - только ухмыльнулся и добавил:
- Если хочешь, сам с Машкой свяжусь, пусть удалит.

- Вот именно, - поддакнул Тим, но с той самой хитрой ухмылкой, - нечего чужим бабам с нашим Ягуаром фотки постить.

Алина нахмурилась ещё сильнее, но Марк только протянул руку и хлопнул Тима по плечу:
- Ну спасибо, Костров, поддержал, как всегда.

- А чё, - Тим пожал плечами, но улыбка у него осталась. - Мы же в одной лодке, брат.

- Вот именно, - Марк скосил на него взгляд. - Если я косячу - ты тоже получаешь. Так что давай без подколов.

Я слушала их перепалку и улыбалась сама себе. Честное слово, они даже ругаться не умеют нормально. У них это больше похоже на какое-то своё братское флиртование, такое же, как у наших отцов раньше. Я прямо вижу, как папа с дядей Лёхой точно так же подкалывали друг друга - вроде серьёзно, а вроде и нет, и всё это с ухмылками.

- Медведь, давай только без философии, - я фыркнула, забирая у него телефон, пока он не успел ещё что-нибудь под фото выдать.

- Лисёнок, ну ты не понимаешь, это искусство, - Тим расплылся в довольной улыбке, явно получая кайф от того, что Алина уже возмущённо тараторила в переписке.

- Искусство? - я приподняла бровь. - Это называется «подколоть и убежать».

- Тонкая разница, - не смутился он, качнув плечами.

Марк, наблюдавший за всей сценой, лишь покачал головой и усмехнулся. У него в глазах мелькнул тот самый блеск, который я уже знала: сговор двух заговорщиков. Вечно они вдвоём находят способ довести Алину до красных щёк и бурчания под нос.

- Вам двоим вообще жить надо в одной лодке, - заметила я.

- Мы и живём, - одновременно ответили Тим и Марк, после чего переглянулись и расхохотались.

- Господи, два заговорщика, - вздохнула я, пряча улыбку.

- Не заговорщики, а стратеги, - поправил меня Тим, приобняв за плечи. - Лисёнок, ты просто не понимаешь мужской логики.

- Ага, логики «сначала напакостим, а потом посмотрим, как выкручиваться будем», - хмыкнула я.

- Ну, ты почти угадала, - подмигнул он.

И снова вся компания взорвалась смехом, даже Алина, которая пыталась злиться, в итоге сдалась и закатила глаза. Я откинулась на диван, и Тимур устроился рядом, закинув руку на спинку так, что я почти оказалась в его объятиях.
- Ну что, Медведь, доволен собой? - прищурилась я, намекая на его комментарии под фоткой.

- Ага, - он ухмыльнулся. - Но если честно, мне вообще пофиг на фотки и Машек.

- О, правда? - я приподняла бровь. - А я думала, ты ревнивый.

- Я ревнивый, Лисёнок, - он посмотрел на меня так, что у меня по коже пробежали мурашки. - Только к тебе.

Я закатила глаза, стараясь спрятать улыбку:
- Мы с тобой, вообще-то, три месяца вместе. До сих пор проверяешь, моё ли сердце у тебя в руках?

- Я каждый день буду проверять, - сказал он тихо, но твёрдо. - Потому что ты для меня - не просто Лисёнок. Ты моё всё.

Я замерла, вслушиваясь в эти слова. Три месяца вроде бы немного, но за это время мы стали ближе, чем я могла представить. Тим был не просто моим парнем, он стал частью меня.

Я протянула руку и ткнула его пальцем в плечо:
- Медведь, ты понимаешь, что сейчас звучишь слишком пафосно?

Он усмехнулся и перехватил мою руку, сжав её в своей:
- Пусть пафосно, зато честно.

И в этот момент я поняла, что никакие Машки, никакие комментарии и никакие ссоры не могут нас пошатнуть. Между мной и ним уже давно была та самая ниточка, которая держит крепче любых слов. Я усмехнулась и покачала головой:
- Медведь, да я и так знаю, что ты меня любишь. Не надо каждый раз устраивать пафосные речи.

Он фыркнул, слегка подтянув меня к себе:
- Ну извини, Лисёнок. Я ж простой парень - вижу любимую девушку, хочу сказать, что люблю.

- Ой, прям любимую, - я сделала вид, что задумалась. - Может, ты это Лене из параллели хотел сказать? Она же тоже на тебя глаз положила.

Тим моментально нахмурился:
- Лисёнок, даже не начинай.

Я не удержалась и прыснула со смеху.
- Всё-всё, успокойся. Я просто проверяла реакцию.

- Проверяльщица, - проворчал он, но в голосе слышалась улыбка. - Когда-нибудь я за твои шуточки так тебя поймаю, что ты неделю краснеть будешь.

- Обещания-обещания, - протянула я, хитро щурясь.

Он вздохнул, прижал меня ближе и тихо пробормотал мне в волосы:
- Знаешь, Лисёнок... всё равно ты у меня одна.

И я только улыбнулась. Мне не нужно было это слышать, потому что я и так знала.
Я откинулась на подушку, уткнувшись плечом в Тима. Фильм шёл фоном, но по факту никто особо его не смотрел. Марк что-то тихо шептал Алинке, она то хихикала, то хлопала его по плечу, делая вид, что злится. Мама уже ушла в спальню, и мы остались предоставлены сами себе.

- Лисёнок, - наклонился ко мне Тим. - Слушай, у тебя весной каникулы будут, да?

- Ага, через пару недель, - я зевнула и подтянула ноги на диван. - Ты к чему спрашиваешь?

- Думаю, может, съездим куда-нибудь? - сказал он так буднично, словно речь шла про поход в магазин.

Я заморгала.
- Куда, Медведь?

Он пожал плечами, но я заметила, как он старается не выдать лишних эмоций:
- На дачу, например. Или в Питер, если уговорим родителей.

- В Питер? - я приподняла брови. - А ты серьёзный парень.

Тим ухмыльнулся:
- Для тебя можно и посерьёзнее.

Я закатила глаза, но внутри стало так тепло, что даже дышать легче.

- Только, - добавила я нарочито строго, - если в Питер, то никакого твоего футбола и приставки. Хочу, чтобы мы гуляли, смотрели город, фоткались...

- Лисёнок, да хоть каждый день, - он обнял меня крепче. - Главное, что мы вместе.

Я улыбнулась и ткнулась носом ему в плечо. В этот момент с кухни раздался голос Марка:

- Эй, вы там не забыли, что мы киномарафон устроили?

- Ага, - добавила Алина. - А то сидят, шепчутся, как будто нас тут нет.

Я прыснула со смеху и показала язык, а Тим только сильнее прижал меня к себе, будто ему было всё равно, что думают остальные. Я оторвалась от Тима и, кривляясь, показала Марку с Алиной сердечко руками.

- Видали? Мы тоже умеем в романтику, - поддела я их.

- Фу, - Марк скорчил рожу. - Дети малые.

- Ага, - подхватила Алина, но глаза у неё сияли, она сама на Марка смотрела так, что всё было понятно без слов.

- Кто бы говорил, - фыркнула я, кивая на их переплетённые руки. - Биба и Боба.

Тим прыснул и шепнул на ухо:
- Лисёнок, у тебя талант выводить людей.

- Я? - я изобразила наивность. - Никогда!

Он усмехнулся, а потом неожиданно подхватил меня на руки. Я пискнула:

- Тиим! Ты чего?!

- Проверяю, насколько лёгкая у меня Лиса, - сказал он и спокойно усадил меня обратно, будто я ничего не весила.

Я пихнула его в бок, но сама не удержалась от улыбки.

- Медведь ненормальный, - пробормотала я, но прижалась ближе.

Марка, конечно, понесло:
- О, всё, пошла романтика. Алин, держу пари, через пять минут они начнут целоваться прямо при нас.

Алина хлопнула его по плечу:
- Ты бы лучше за собой следил, обломщик.

Мы все засмеялись, и на какое-то время в комнате воцарилась лёгкая, почти домашняя тишина - только фильм на экране мигал и потрескивали поленья в камине.

Я поймала себя на мысли, что мне хорошо. Вот прям до дрожи спокойно и уютно: рядом Медведь, напротив Марк с Алинкой, и я будто в какой-то своей крепости, где никто не достанет.
Марк повернулся к Алине и с ехидной ухмылкой бросил:

- Это я обломщик? Кто бы говорил.

Алина вскинула брови и прищурилась, будто готовилась вцепиться ему в волосы.
- Мурзик, вот сейчас обижусь.

- Ага, - протянул он и, не моргнув, поцеловал её в висок. - Всё равно не сможешь.

Я закатила глаза и не выдержала:
- Ну реально, Биба и Боба.

Тим прыснул рядом со мной, а я поймала на себе его взгляд - тёплый, спокойный, такой, что у меня внутри сразу стало тепло.

- Лисёнок, - прошептал он, едва слышно.

Я чуть улыбнулась и ткнулась носом ему в плечо, пока Марк с Алиной продолжали пикировку.

Честно, я не знаю, кто из них двоих больший ребёнок. Только Марк явно кайфовал, выводя Алинку, а она - ещё больше, изображая возмущение.

Я усмехнулась про себя. В нашей компании каждый со своей прибабахой, но, может, в этом и есть кайф - никто не притворяется.
Алина театрально всплеснула руками:
- Всё, всё, Мурзик, молчи, пока я тебя не придушила.

- Ну попробуй, - ухмыльнулся Марк, ещё крепче притянув её к себе.

Я фыркнула и повернулась к Тиму:
- Смотри на них, а?

- Ага, цирк на диване, - тихо сказал он, наклонившись ко мне. - Но я рад, что они так... вместе.

- Ты серьёзно? - я усмехнулась. - По-моему, они сейчас друг друга сожрут.

- Ну и что? - он пожал плечами и чуть улыбнулся. - Это их стиль.

Я чуть покраснела. В этот момент Марк вдруг бросил в нашу сторону:
- Лисёнок, Медведь, вы там не притворяйтесь, мы всё видим!

Я дернулась, уставившись на брата:
- Марк!

- А что? - он сделал вид, что невинный. - Вы думаете, если я занят своей Зеленоглазкой, то за вами не слежу?

Алина прыснула в ладошку, Тим закатил глаза, а я почувствовала, что уши у меня вспыхнули.

- Вот заноза, - пробормотала я, спрятавшись лицом в плечо Тима.

- Лисёнок, не злись, - Тим тихо засмеялся и обнял меня, а я только сильнее уткнулась в него.

И, конечно же, Марк победоносно хмыкнул, довольный тем, что вывел меня на эмоции.
Алина, сияя, тут же подхватила тему:
- Марк, ты такой самоуверенный, будто святой. А ну расскажи, кто тебя фоткал у школы с той самой Машкой?

Марк прищурился:
- Зеленоглазка, осторожнее. А то я сейчас вспомню, кто вчера три раза подряд мне «ещё раз» говорил.

- Мурзииик! - Алина зашипела и шлёпнула его по плечу.

Я чуть не подавилась смехом и посмотрела на Тима:
- Слушай, Медведь, это даже не сериал, это реалити-шоу какое-то.

- Согласен, - усмехнулся он. - Но если Марк продолжит, я начну выкладывать его школьные фотки в рубашке в клеточку.

Я захохотала, а Марк замер, округлив глаза:
- Тим, ты тварь.

- Не без этого, - спокойно ответил Тим.

Алина тут же подыграла:
- О, это надо видеть! Лея, у тебя есть?

Я кивнула, прикусив губу, и уже полезла в телефон:
- Ещё как.

- Лисёнок, не вздумай, - Марк вытянул руку, но я увернулась. - Мамой клянусь, удалю все твои фотки с Тимом!

Я прижала телефон к груди, прищурилась:
- Даже не вздумай, Барсов.

Алина хлопнула в ладоши, смеясь:
- Всё, теперь у нас настоящая война компроматов.

Тим приобнял меня и тихо сказал:
- Кажется, у твоего брата паника.

И правда, Марк выглядел так, словно готов был в любую секунду вырвать у меня телефон. Я хитро посмотрела на Марка и, не удержавшись, вывела на экран ту самую фотку.
- Вот он! Весь такой деловой в клеточке, с серьёзным лицом, будто мир спасти собрался, - протянула я, демонстрируя Алине и Тиму.

Алина захохотала:
- Мурзииик! Это же шедевр! Я сохраню!

- Даже не думай! - Марк рванулся ко мне.

Я вскочила с дивана, прижимая телефон к груди, и отбежала за кресло.
- Ага, щас! Пусть все знают, какой ты был милым школьничком!

- Лисёнок, - Марк зловеще сузил глаза. - Последний шанс сдаться добровольно.

- Нет! - я высунула язык.

Следующее мгновение он бросился за мной. Я закричала, но со смехом, и почти выронила телефон, когда Марк поймал меня за талию и начал щекотать.

- Ма-а-арк! - я взвизгнула, извиваясь. - Перестань, чудовище!

- Сначала удали фотку! - не сдавался он, щекоча ещё сильнее.

Тим сидел и ухмылялся, наблюдая шоу:
- Лисёнок, сдавайся, он же тебя замучает.

- Предатель! - крикнула я ему, хохоча сквозь слёзы.

Алина в это время снимала нас на видео и комментировала:
- Вот так, друзья, начинается настоящая война компроматов. Вечер перестаёт быть томным!

- Алииина! - простонал Марк, всё ещё удерживая меня. - Только попробуй это выложить!

Я, едва отдышавшись, посмотрела на всех и сдалась:
- Ладно! Ладно, удалю! Только отпусти!

- Умница, - довольно буркнул Марк и, наконец, ослабил хватку.

Я свалилась на диван, запыхавшись, и откинулась на плечо Тима.
- Медведь, спаси меня от этого психа.

- Поздно, - он хмыкнул. - Думаю, вы оба того стоите.

- Так, что здесь происходит? - в дверях гостиной вырос папа. Голос спокойный, но я сразу поняла: ой-ой, нас спалили.

- Всё в порядке, дядь Дим, - первым отозвался Тим, стараясь выглядеть максимально серьёзным.

- Ага, я вижу, - папа прищурился, оглядев нас: я растрёпанная, на диване валяюсь, Марк виновато косится, Алина хихикает с телефоном в руках.

Я ткнула пальцем в брата и возмущённо выдала:
- Он мне угрожал!

- В смысле угрожал?! - Марк аж подпрыгнул. - Ты вообще нормальная?! Я тебе сказал - удали фотку, а ты сразу драму развела!

Я гордо вскинула подбородок:
- Угрожал, вот именно.

Папа поднял ладони, как судья на ринге:
- Так, брейк!

И в этот момент за его ногами протиснулся Джек. Рыжий хвост мелькнул, и тут же он поднял уши, залаял так громко, что я подпрыгнула.

- Видите? Даже Джек на моей стороне! - я спряталась за Тимом и показала язык Марку.

- Ага, конечно, - фыркнул Марк. - Он лает, потому что ты орёшь как резаная.

Папа устало провёл рукой по лицу и пробормотал:
- Господи, у меня дома не семья, а цирк с конями.

Алина прыснула от смеха, Тим только пожал плечами, а я гордо потянула нос вверх, мол, победа за мной. Папа нахмурился, скрестил руки на груди и посмотрел так строго, что мы с Марком разом замолчали.
- Так, спокойно. По порядку. Лея, начинай. Что произошло?

Я тут же закивала, решив, что это шанс выставить всё так, как было.
- Пап, мы просто фильм смотрели, и вдруг у Марка в телефоне всплыла какая-то старая фотка с Машей. Ей, оказывается, уже два года! Алина, конечно, взбесилась, Марк начал оправдываться, а потом - на меня наехал!

- Да не наезжал я! - вскинулся Марк. - Я только сказал: удали фотку из чата, чтобы Алине лишний раз не попадалось.

- А сказал так, будто я твой телефон украла! - выпалила я и нарочито надула губы.

Папа перевёл взгляд на Алину:
- Алин, твоя версия?

Она неловко усмехнулась, поправив волосы:
- Я реально вспылила. Просто неожиданно увидеть у Марка в телефоне другую девушку. Вот и сорвалась.

- Фотке два года, - буркнул Марк.

- Но всё равно неприятно, - обиженно поджала губы Алина и пихнула его локтем.

Папа снова вздохнул и повернулся к Тиму:
- Ну а ты что скажешь?

Тимур выглядел так серьёзно, будто это судебное заседание:
- Всё было именно так. Марк перегнул с тоном, но угрожать Лее он точно не угрожал.

- Медведь! - я возмущённо дёрнула его за рукав. - Ты должен быть на моей стороне!

Тим обнял меня за плечи и наклонился ближе:
- Лисёнок, я за правду.

Я театрально закатила глаза, но уткнулась в него сильнее, словно капризно признавая поражение.

Папа окинул нас всех тяжёлым взглядом, потом посмотрел на Джека, который уже развалился в дверях и лениво зевнул.
- Так, всё. Разобрались. Никто никому не угрожал, Марк без истерик, Алина без ревности, Лея без драм. Поняли?

- Поняли, - почти хором пробурчали мы.

И тут Джек гавкнул один раз - будто поставил жирную точку в этом «семейном суде».
Мы хором пробубнили своё «поняли», и папа, к счастью, ушёл на кухню. Джек, довольный своей ролью судьи, потрусил за ним, оставив нас четырёх в гостиной.

- Ну спасибо, Лисёнок, - буркнул Марк, глядя на меня. - Чуть меня окончательно под монастырь не отправила.

- А нечего на меня орать, - я вскинула нос и демонстративно отвернулась.

Алина тут же вцепилась в его рукав:
- Марк, не начинай.

Он посмотрел на неё, хмыкнул и смягчился:
- Ладно, забудем.

Алина прыснула, и они вдвоём переглянулись так, что я решила не вмешиваться.

Тим тихо тронул меня за плечо и кивнул в сторону кухни:
- Пошли, Лисёнок. Воздухом подышим, пока все тут мирятся.

Мы вышли на крыльцо. Ночь была тёплая для марта, но всё равно я зябко поёжилась. Тим молча снял с себя худи и накинул мне на плечи.

- Медведь... - я улыбнулась, чувствуя, как внутри всё тает. - Ты всегда вот так? Герой-спаситель?

- Нет, - он посмотрел на меня в упор. - Только с тобой.

Я замолчала, чувствуя, как щеки начинают гореть. И, хоть я знала, что он меня любит ещё с зимы, сейчас это прозвучало особенно. Слишком близко. Слишком по-настоящему.

Я сделала шаг к нему и прошептала:
- Знаешь, иногда мне кажется, что у нас всё слишком хорошо. И страшно, что это когда-нибудь закончится.

Тим притянул меня ближе, так что я почувствовала его тепло даже сильнее, чем ткань худи.
- Лисёнок... я не дам этому закончиться.
Тим держал меня в объятиях, и я чувствовала, как его сердце бьётся так же быстро, как моё. Он смотрел прямо в глаза, и от этого взгляда у меня перехватывало дыхание.

- Лисёнок... - прошептал он, и в этом слове было всё: нежность, уверенность, обещание.

Я моргнула, и на секунду мне показалось, что земля уходит из-под ног.
- Медведь... я... - голос дрогнул, но дальше слов не нужно было.

Он наклонился ближе, и я инстинктивно закрыла глаза. Его губы коснулись моих сначала осторожно, будто проверяя, позволю ли я. Но я не только позволила - я потянулась навстречу, прижимаясь крепче.

Поцелуй оказался мягким, тёплым, чуть неловким, но от этого ещё более настоящим. Никакой спешки, только мы вдвоём и мартовская ночь.

Когда мы отстранились, я тихо рассмеялась, пряча лицо у него на груди.
- Медведь... теперь ты точно попал.

Он обнял меня ещё крепче и поцеловал в волосы.
- Я давно попал, Лисёнок. И никуда отсюда не хочу.

Мы так и стояли, не замечая ни прохлады, ни времени. Казалось, будто весь мир замер где-то далеко, а у нас был только этот миг.