Глава 25 - Финн
Прошлое — март 2022 года
Я проверяю свой телефон в третий раз за последние десять минут, нетерпеливо постукивая ногой по бетонному полу склада в ожидании сообщения, которое изменит всю мою жизнь.
Только я собираюсь вздохнуть и засунуть телефон обратно в карман, как он вибрирует от входящего сообщения. Контакт Сальваторе Романо вспыхивает у меня на экране, сообщая, что пришло время. У меня не было большого контакта с итальянским Доном, поскольку мой отец предпочитает проводить их встречи только вдвоем, так что сказать, что для меня было неожиданностью, когда он обратился ко мне, было бы преуменьшением.
Он предложил мне сделку, от которой я не смог отказаться. Если бы не понимающий взгляд, который был у него в глазах во время встречи, я бы отнесся к его намерениям более скептически, чем сейчас, но я знаю его репутацию. И его репутация такова, что в первую очередь он семейный человек.
Мой отец знал о Слоан и Марко еще тогда, когда это случилось, так что я могу гарантировать, что Сальваторе тоже знал. Я предполагаю, что он узнал слишком поздно, чтобы остановить то, что произошло, и я также предполагаю, что он сидел и ждал того, что вот-вот произойдет. Ждет подходящего момента для нанесения удара.
В течение многих лет я медленно избавлялся от самых преданных последователей моего отца и все больше и больше привлекал организацию на свою сторону. Мне приходилось делать все тихо и незаметно. Если бы мой отец уловил хотя бы малейший намек на то, что я пытаюсь обогнать его, он бы всадил мне пулю между глаз, даже не моргнув.
Ему похуй на меня лично, и ему похуй на Слоан. И никогда не было по-другому. И он никогда не изменится.
Поэтому, когда Романо связался со мной и у нас состоялась встреча, на которой он предложил, что поможет мне перевезти моего отца в уединенное место, чтобы я мог позаботиться о нем, пока он инсценирует его смерть в результате взрыва на другом конце города, я был чертовски потрясен. И даже несмотря на то, что все это может иметь неприятные последствия для меня, я все равно продолжаю в том же духе.
Даже мой лучший друг и заместитель, Кайан, не знает, что происходит. Вовлекать его в это дело значило бы подвергнуть его опасности, если кто-нибудь случайно узнает, а я не могу этого допустить.
Фары заполняют мое поле зрения, когда приближается машина, прежде чем остановиться у входа на склад. Сальваторе выходит и подходит ко мне.
— Ты готов к тому, что нужно сделать? — хрипло спрашивает он, и там, где я обычно напрягаюсь от признака своей неспособности, я не напрягаюсь, потому что есть что-то в его глазах, что очень похоже на... беспокойство?
Я быстро киваю ему, и он смотрит на меня, прежде чем ответить тем же.
— Мне не нужно говорить тебе, что это должно остаться между нами, не так ли? Мои сыновья даже не знают, что происходит, и я бы хотел, чтобы так и оставалось, — хрипло бормочет он. По его изворотливости я могу сказать, что есть один сын, от которого он хотел бы это скрыть. Он не хочет, чтобы Марко знал, что он для него делает.
Некоторое время мы смотрим друг на друга, молча признавая наши общие причины для этого, прежде чем я даю ему свое согласие, и он направляется к машине, открывая багажник. Он протягивает руку, и приглушенные крики достигают моих ушей прежде, чем я замечаю его.
Мой отец с трудом поднимается на ноги, его руки связаны за спиной, а рот затянут куском материи так туго, что, наверное, прокалывает кожу.
Я обмениваюсь последним взглядом с Сальваторе, прежде чем хватаю отца за шиворот, затаскиваю его на склад и запираю за собой дверь. Я доверяю Романо, который позаботится обо всем со своей стороны, точно так же, как я позабочусь со своей.
Я швыряю отца на пол, прежде чем сосредоточить свое внимание исключительно на нем. Я смотрю на него сверху вниз, не утруждая себя тем, чтобы скрыть ненависть, которая охватывает меня каждый раз, когда я смотрю на него, как я обычно делаю. Он смотрит в ответ, его крики приглушены материалом во рту. Как бы легко ни было просто вытащить пистолет и пристрелить его, пока у него связаны руки и заткнут рот кляпом, я не собираюсь становится трусом.
Я присаживаюсь перед ним на корточки и достаю из кармана нож, используя его, чтобы разрезать материал, закрывающий его рот, и веревку, которая связывает его руки. Я встаю и делаю размеренный шаг назад, полностью готовый к тому, что он бросится на меня.
Только он этого не делает.
Вместо этого он медленно поднимается на ноги и небрежно засовывает руки в карманы брюк, как будто ему на все наплевать.
— Дай угадаю, — невозмутимо отвечает он. — Ты думаешь, что сможешь убрать меня и возглавить бизнес.
Я ухмыляюсь ему, наконец-то сбрасывая маску, которую обычно надеваю, когда нахожусь рядом с ним.
— Ага, — говорю я с ноткой ликования в голосе, потому что, черт возьми, как долго я этого ждал. — И я планирую сделать так, чтобы было больно.
Он издает ироничный смешок и пронзает меня взглядом, полным злобы к тому, кто должен любить и поддерживать меня. — Ты недостаточно мужчина, чтобы сменить меня, и уж точно недостаточно мужчина, чтобы убить меня. Ты слабая маленькая сучка, и если ты действительно думаешь, что я просто буду сидеть сложа руки и позволю кому-то вроде тебя взять на себя дело моей жизни, то ты еще большая... — Он не успевает закончить свою тираду, потому что я бью его кулаком в горло, прежде чем он успевает продолжить.
Сальваторе Романо может подумать, что я делаю это ради своей сестры и только ради нее, но это не вся правда.
Да, я делаю это ради Слоан и чтобы отомстить ему за все, через что он заставил ее пройти, но я также делаю это для себя.
Я делаю это ради своего чертова рассудка, и смотреть, как он падает на колени, прижимая руку к шее, кашляя и задыхаясь, — самое чертовски освобождающее чувство в мире.
И я уверен, что мне станетнамного лучше, когда я, наконец, закончу с ним, и он навсегда уйдет из нашейжизни.