ДАНИЭЛЬ

— Нет, мы не будем это снова смотреть! — Эверли, сидя на моей кровати с гигантской миской попкорна, вопила.

— Ну давай, давай же, — продолжала упрашивать я, тряся её за ногу.

— Ты уже задолбала меня со своим "Крёстным отцом"! В мире столько фильмов, а ты пересматриваешь один и тот же. Нет!

Окончательно сдавшись, я включила фильм по её выбору.

Поедая попкорн и другие вредные вкусности, брюнетка периодически комментировала происходящее на экране. Я невольно вспомнила слова Даниэля о моём любимом фильме — мне было до безумия интересно, откуда он знает. Но, подумав, что этому может быть масса объяснений, я отмахнулась от этой мысли.

К окончанию фильма Эверли уже дремала. Я выключила телевизор и присоединилась к ней.

— Где эти чёртовы брюки? — кареглазая металась по комнате в поисках штанов.

— Посмотри за столом, ты вроде туда их кинула.

— Боже, Соф, тебе стоит прибраться в комнате, — заявила подруга, натягивая футболку.

— Что?! — возмутилась я. — Это ты тут всё разворотила! До твоего прихода у меня было идеально чисто!

— Ага, конечно, — закатила глаза она и хихикнула, прекрасно зная, что я права.

— Клянусь, в следующий раз ты сама будешь убирать мою комнату! — выталкивая её за дверь, продолжала я.

— Ну да-ну да, — спускаясь по лестнице, отмахнулась она. — Знаешь, у вас лестница опасная.

— Да, она плохая девочка, — притворно согласилась я, намеренно искажая смысл. Немного посмеявшись, она добавила:

— Нет, серьёзно, я чуть не упала пару раз.

Весь день в университете тянулся до жути медленно. Мне хотелось поскорее оказаться в библиотеке с чашкой вкусного какао.

На обеде Алекс рассказывал о своей футбольной команде, но Эверли заявила, что ей неинтересно слушать про их «грязевые кувырки». Эти двое могли по сто раз в день ссориться и мириться — я никак не могла понять, почему они до сих пор вместе. Наверное, это и есть любовь.

Их знакомство было до чёртиков смешным, по крайней мере, для меня. Эверли врезала ему по лицу, потому что он шлёпнул её по заднице, хотя на самом деле это сделал его придурковатый друг Чак. В итоге она извинилась и угостила его обедом, но, как джентльмен, Алекс всё равно заплатил. Так и началась их странная история любви. Они уже больше года вместе.

— Постой, то есть на вечеринке была эта сучка Мэнди? — Эверли злобно посмотрела на Алекса.

— Ну да. И что? — он, похоже, не понимал, в чём дело. Впрочем, как и я.

— Ты был с ней?

— О боже, Эви, что за бред? Конечно, нет! — блондин закрыл лицо руками и простонал.

— Почему ты меня не позвал?

— Ты же сама сказала, что хочешь остаться у Софи, — он указал на меня, а я спокойно доедала свой бутерброд.

— Ой, ты просто оправдываешься!

Так продолжалось минут пятнадцать, пока всё не закончилось примирительным поцелуем.

— Ребят, вы, конечно, ненормальные, — покачав головой, я сдерживала улыбку.

— Это всё она, — сказал Алекс, отрываясь от Эверли. — Ладно, мне пора. У меня пара через пять минут, — чмокнув её на прощание, он ушёл.

— Что? — заметив мой взгляд, девушка вскинула бровь.

После пар Алекс и Эверли пошли на свидание, а я — на свидание с книгой в городскую библиотеку.

Через полтора часа я вернулась домой. На кухне, в отличие от обычного, трудились сразу две поварихи. Это могло означать только одно — будут гости. Боже, нет. Только не снова. Возможно, к нам снова придёт Конор с родителями. Нет, только не это!

Заскочив в спальню мамы, я начала её расспрашивать:

— Мам, а кто к нам придёт? — спокойно садясь на кровать, старалась не вызвать подозрений.

— Мистер Лювар с женой, Клариса с мужем и, кажется, Даниэль, — ответила она, расчесывая волосы.

— И это всё? Может, кто-то ещё? — я прикусила губу.

— Нет, больше никого. А ты кого-то ждёшь? — мама посмотрела на меня через зеркало.

— Нет-нет, — поспешно ответила я и встала. — Пойду посмотрю, что надеть, — с натянутой улыбкой скрылась в своей комнате.

Слава Богу, Конор не придёт! Облегчённо выдохнув, я вдруг вспомнила про Даниэля. Чёрт! Я ведь должна дать ему ответ. Может, он именно за этим решил прийти? Как бы там ни было — я собираюсь отказать.

Чёрное платье до колена я точно не надену! Или он снова будет надо мной смеяться. Выбрав лёгкое сетчатое платье на бретельках, я покрутилась у зеркала и принялась расчёсывать волосы. Не зная, когда прибудут гости, я решила не терять времени и взялась за учёбу.

— Ой, ты занимаешься? — мама заглянула через приоткрытую дверь.

— Да. Что-то случилось? — отложив ручку, спросила я.

— Нет, если честно, мне просто скучно, — она хихикнула. — Дорогая, покажи, во что ты оделась.

Я встала и покружилась перед ней.

— Красивое платье, но, родная, к сожалению, я не могу позволить тебе надеть эту обувь, — она указала на мои кеды. — Подожди, сейчас принесу кое-что.

Через пять минут она вернулась с кремовыми лодочками на низком каблуке:

— Вот, надень их.

— Ма, я не хочу туфли... Ты же знаешь, как мне неудобно. — С натянутой гримасой я всё же натянула их.

— Не капризничай. Эти туфли — это высшее удобство!

Немного походив по комнате, я поняла — она права. Они действительно удобные.

Через полчаса раздался звонок в дверь. Значит, гости прибыли. Я тихо вздохнула — иногда мне не нравилось, что мама так любит устраивать званые вечера.

Клариса была близкой подругой мамы, её общество всегда было мне приятно. А вот жена Лювара казалась мне высокомерной: единственная тема, которая её интересовала, — это её брендовая одежда. Сам мистер Лювар был мягким и добродушным человеком.

— Добрый вечер, — поздоровалась я со всеми, но Даниэля среди них не увидела.

Может, он не придёт?

Мы расположились в гостиной, дожидаясь мистера Блэквелла. Мама любила собирать всех за большим столом.

Помню, как мой старший брат вечно жаловался на гостей. Теперь я его понимала. Сейчас Эмануэль жил в Нью-Йорке. Его компания процветала, и он приезжал только на праздники.

В дверь снова постучали, и мама отправила меня открыть. По её словам, гостей не должна встречать домработница. Открывая дверь, я уже догадывалась, кто это был.

— Здравствуй, Софи, — низкий голос окутал меня мурашками.

Даниэль был в чёрном костюме и тёмно-синей рубашке — без галстука.

— Даниэль, — пригласив его внутрь, я захлопнула дверь.

— Мне это снится, или ты действительно в туфлях? — на его лице появилась знакомая ухмылка.

— Это наяву, — закатила я глаза и прошла в гостиную.

Поздоровавшись, он присоединился к беседе мужчин. Позже мы все сели за длинный стол. Даниэль оказался напротив меня, и я ловила на себе его взгляды.

Иногда я обменивалась фразами с Кларис и мамой, в остальном — просто слушала разговоры. Откусив кусочек курицы, я попыталась наколоть горошек. Получилось только с четвёртого раза. Подняв глаза, я увидела, что Даниэль наблюдал за моими жалкими попытками. Он сдерживал смех. Схватив бокал вина, я попыталась прикрыть пылающие щёки.

После ужина все направились в сад. У нас был огромный задний двор, и я любила проводить там время. Посидев немного с Кларис в кресле-качалке, я отправилась в библиотеку.

Камин был единственным источником света. Сняв туфли, я немного понаблюдала за огнём. Остановившись у проигрывателя, я поставила пластинку To Build a Home — The Cinematic Orchestra, 2007 год. Закрыв глаза, я слушала мелодию. Под эту песню родители танцевали на годовщине свадьбы.

Я кружилась, держа в руках подушку, и представляла их. Подол платья взлетал — и мне это нравилось. Я закрыла глаза и продолжала танцевать.

— Не знал, что ты любишь танцевать, — раздался знакомый голос, и я уронила подушку на пол.

— Я не испугалась, — соврала я.

— Конечно, не поэтому ты вздрогнула и уронила подушку, — он подошёл ближе.

— Долго ты там стоял? — я не смотрела на него.

— Да, — честно признался он.

Он подошёл ближе, коснулся моего подбородка, заставив смотреть ему в глаза.

— И поверь, я танцую куда лучше, чем эта подушка, — сказал он и положил одну руку мне на талию, другую — взял в свою.

Я не сопротивлялась. Его тепло обволакивало меня, сердце забилось сильнее. Мы медленно вальсировали. Он смотрел мне в глаза, а я уткнулась ему в шею. Я была ниже, и мне приходилось вставать на носочки. Его запах, его тепло — всё это будто окутало меня с головой.

Вдруг пластинка скрипнула и остановилась. Мы замерли, но он не разжал объятий. Немного отстранившись, он посмотрел мне в глаза и прошептал:

— Спокойной ночи, Софи.