Глава 5. Ночь Отчаяния и Лабиринт Доков
Глухие удары, сотрясавшие стены потайного хода, эхом отдавались в моей голове, заглушая стук собственного сердца. Крики людей Губернатора, их яростные голоса, требовавшие открыть парадную дверь, и мамин отчаянный, но такой сильный голос, пытавшийся выиграть мне драгоценные минуты – всё это слилось в один невыносимый шум, преследующий меня в кромешной темноте. Я бежала, спотыкаясь, по узкому, пыльному коридору, воздух в котором был затхлым и холодным, словно я попала в склеп. Мои легкие горели от напряжения, а ноги подкашивались, но я продолжала двигаться вперед, вытянув руки, чтобы не наткнуться на влажные, шершавые стены. Каждый мой шаг поднимал облачка пыли, которые щекотали горло, заставляя меня кашлять. В руках я крепко сжимала Амулет Лунного Камня и пожелтевшую карту Забытых Земель. Я, наивная девушка, мечтавшая о приключениях из книг, теперь стояла перед лицом реальной опасности, держа в руках ключ к древнему проклятью и судьбе своей семьи. Моя жизнь изменилась навсегда, и обратного пути не было.
Потайной ход, казалось, длился бесконечно, каждый поворот казался одинаковым, каждый метр – испытанием. Я чувствовала, как паника нарастает во мне, как ледяная волна, грозящая поглотить меня целиком. Образ мамы, её последние слова, её взгляд, полный боли и решимости, стоял перед моими глазами, подгоняя меня вперед. Я не могла подвести её. Не могла позволить, чтобы её жертва оказалась напрасной. Я была Элизабет Монтес, и теперь я была еще и беглянкой, и мне предстояло научиться выживать в этом жестоком мире, о котором я так мало знала.
Наконец, впереди забрезжил тусклый, серый свет, проникающий откуда-то сверху. Это был выход. Я осторожно выглянула наружу, прищурившись от резкого контраста после полной темноты. Передо мной раскинулся порт Санто-Доминго, но не тот, который я видела с веранды поместья, залитый солнечным светом и наполненный деловой суетой, где дамы прогуливались под зонтиками, а торговцы бойко зазывали покупателей. Это был ночной порт – мрачный, опасный, пульсирующий скрытой жизнью, словно огромный, дремлющий зверь.
Я оказалась в узком, грязном переулке между двумя старыми, покосившимися складами, чьи деревянные стены были изъедены солью и временем. Воздух здесь был густым, пропитанным едким запахом гниющей рыбы, смолы, влажной древесины и дешевого рома, который, казалось, проникал в легкие. Тени были настолько густыми и глубокими, что казались живыми, скрывая в себе всё, что не предназначалось для посторонних глаз: темные фигуры, подозрительные свертки, неясные движения. Фонари, тускло мерцающие на причалах, лишь подчеркивали мрак, отбрасывая длинные, искаженные тени, которые танцевали на грязных досках. Я слышала приглушенные голоса, пьяный смех, звон разбитого стекла, который эхом отдавался в ночной тишине, и скрип корабельных мачт, который казался мне зловещей колыбельной, убаюкивающей невинность.
Мое сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, каждый удар отдавался в висках. Я была в бальном платье, которое еще утром казалось таким уместным для торжества, но теперь оно выглядело нелепо, притягивая слишком много внимания, словно яркое пятно на темном холсте. Мои тонкие туфельки скользили по грязным, скользким доскам причала, покрытым слоем водорослей и отбросов. Я чувствовала себя абсолютно потерянной и беззащитной, словно маленькая птичка, выброшенная из гнезда в бушующий шторм. Никогда в жизни я не была одна в таком месте, да еще и ночью, когда все привычные правила переставали действовать.
Я вспомнила слова мамы, словно её голос звучал у меня в голове: "Найди доктора Гаспара в порту. Он поможет тебе найти корабль. Он знает о нашем плане." Доктор Гаспар. Мой единственный шанс. Но как найти его в этом лабиринте мрачных переулков, среди сотен незнакомых лиц, каждое из которых казалось мне угрожающим, скрывающим за собой потенциальную опасность? Это было словно искать иголку в стоге сена, но цена ошибки была слишком высока.
Я двинулась вперед, стараясь держаться теней, прижимаясь к стенам зданий, чтобы слиться с мраком. Мои глаза лихорадочно осматривали каждый уголок, пытаясь найти хоть какой-то знакомый ориентир, хоть что-то, что могло бы указать мне путь. Мимо меня проходили грузчики с тяжелыми тюками на спинах, их лица были скрыты в тени широкополых шляп, матросы с хриплыми голосами и прокуренными лицами, их смех звучал грубо и угрожающе, женщины с яркими платками на головах, предлагающие свои услуги с настойчивостью, которая заставляла меня отворачиваться. Я старалась не смотреть им в глаза, чтобы не привлекать внимания, но чувствовала на себе их цепкие, оценивающие взгляды, словно они видели во мне легкую добычу. Каждый шорох, каждый громкий голос, каждый неожиданный шаг заставлял меня вздрагивать, а сердце – замирать.
Я прошла мимо нескольких таверн, из которых доносились пьяные крики и грохот кружек, смешивающиеся с фальшивыми аккордами лютни и флейты. Свет, вырывающийся из дверей, освещал фигуры, танцующие под скрипучую музыку, и тени, скользящие по стенам, словно призраки. Я видела драки, слышала ругательства на разных языках – испанском, французском, английском, даже на каких-то незнакомых наречиях, которые звучали грубо и чуждо. Это был мир, о котором я читала в книгах, но его реальность была гораздо более грубой, жестокой и пугающей, чем любая фантазия. Здесь не было романтики, лишь борьба за выживание.
Часы тянулись медленно, словно каждый миг был наполнен невыносимой тяжестью, давящей на мои плечи. Я бродила по докам, чувствуя, как отчаяние нарастает с каждой минутой, пытаясь найти хоть какой-то признак доктора Гаспара. Я заглядывала в лица прохожих, но никто не казался похожим на него. Я подходила к редким торговцам, которые еще не закрыли свои лавки, но они лишь отмахивались от меня, видя мою растерянность и, возможно, мой страх. Мои ноги болели, тонкие туфельки совсем износились, а голод и жажда начали давать о себе знать, вызывая слабость. Я чувствовала себя загнанным зверьком, который ищет убежище, но не находит его, лишь натыкаясь на новые препятствия.
Наконец, я увидела небольшой, невзрачный трактир, который выглядел менее шумным, чем остальные. Из его дверей не доносилось пьяных криков, лишь приглушенный гул голосов, словно люди внутри разговаривали вполголоса. Я решила рискнуть, надеясь, что здесь мне повезет больше. Внутри было темно и дымно. Запах табака и дешевого алкоголя ударил мне в нос, заставляя поморщиться. За столами сидели несколько человек, их лица были скрыты в тени, лишь изредка освещаемые мерцанием свечей. Я подошла к стойке, где заспанный трактирщик протирал стаканы, его движения были медленными и равнодушными.
- Простите, – прошептала я, мой голос был слабым и дрожащим, едва слышным в общем гуле. – Я ищу доктора Гаспара Родригеса. Вы не видели его?
Трактирщик поднял на меня мутный взгляд, его глаза были полны подозрения, а на лице играла легкая, неприятная усмешка.
- Доктора? Здесь? Девушка, вам не место в таком заведении. И докторов здесь не бывает. Только те, кто ищет приключений... или неприятностей. – Он усмехнулся, его взгляд задержался на моем платье, и я почувствовала, как по моей спине пробежал холодок. – Может, вы заблудились, милая леди? Или ищете кого-то, кто поможет вам забыть о вашей прежней жизни?
Я попятилась, понимая, что совершила ошибку. Моя наивность была очевидна, и это делало меня легкой добычей. Я вышла из трактира, чувствуя себя еще более потерянной, чем раньше, и понимая, что каждая моя попытка найти помощь лишь усугубляет мое положение. Где же он? Где доктор Гаспар? Неужели мама ошиблась? Неужели он не пришел, или что-то случилось?
Паника начала захлестывать меня, словно волны во время шторма. Я прислонилась к холодной, шершавой стене склада, пытаясь отдышаться, мои легкие горели. Слезы навернулись на глаза, но я заставила себя сдержаться. Я не могла позволить себе плакать. Я должна была быть сильной. Ради мамы. Ради нашей семьи. Я была Элизабет Монтес, и я не сдамся.
Я снова посмотрела на карту, которую мама дала мне. Она была старой, пожелтевшей, с выцветшими чернилами, и пахла старой бумагой и чем-то еще, чем-то древним и загадочным. На ней были нарисованы странные символы и обозначены места, которых не было ни на одной современной карте, словно она принадлежала другому миру, другому времени. "Карта Забытых Земель," – вспомнила я слова мамы. – "Она указывает путь к древним руинам, где был найден амулет." Амулет, который теперь лежал у меня на груди, под платьем, его холодный, гладкий камень ощущался сквозь ткань, словно живой, пульсирующий источник энергии.
Я поняла, что искать доктора Гаспара вслепую – бесполезно. Мне нужно было место, где я могла бы спрятаться, переждать ночь и подумать, разработать новый план. Мой взгляд упал на темный силуэт корабля, пришвартованного у дальнего, самого темного причала. Он был большим, с высокими мачтами, которые терялись в ночном небе, и темными, свернутыми парусами, которые казались крыльями огромной летучей мыши. От него веяло какой-то тайной, какой-то опасностью, но в то же время – обещанием свободы, которая манила меня, словно сирена.
Я медленно двинулась к нему, стараясь не привлекать внимания, сливаясь с тенями. Чем ближе я подходила, тем сильнее ощущался запах смолы и старого дерева, смешанный с запахом пороха и чего-то еще, более дикого, более опасного. Я видела, как по палубе ходят тени, слышала приглушенные голоса, но они не были похожи на голоса обычных матросов. Это был не торговый корабль, это было ясно. Это был корабль, который не подчинялся законам Короны. Возможно, пиратский.
Моё сердце забилось еще сильнее, но на этот раз это был не только страх, но и странное, почти безумное любопытство, которое разгоралось во мне, словно искра. Я вспомнила свои детские мечты о пиратах, о свободе, о приключениях, которые казались такими далекими и нереальными. И вот, я стояла перед одним из таких кораблей, и он казался мне единственным выходом, последней надеждой.
Я спряталась за грудой бочек, покрытых брезентом, наблюдая за кораблем, пытаясь понять, как на него попасть. Мне нужно было попасть на него. Я не знала, как, но я знала, что должна это сделать. Это был мой единственный шанс сбежать из этого города, с этого острова, от проклятья и от Губернатора, который, я была уверена, уже отправил своих людей по моим следам. Ночь была темной, и луна скрывалась за облаками, словно сама природа способствовала моему отчаянному плану, укрывая меня от посторонних глаз. Я чувствовала, как во мне просыпается что-то новое – решимость, смелость, которых я никогда не знала, но которые теперь стали моей единственной опорой. Я была Элизабет Монтес, но теперь я была еще и беглянкой, и мне предстояло научиться выживать в этом жестоком мире, где каждый шаг мог стать последним.