Гарри Поттер и Повелитель Дементоров

По мере окончания посевной сессии занятия постепенно входили в прежнюю колею. Но учеников это не слишком порадовало, поскольку преподаватели заглянули в учебный план и обнаружили, что катастрофически отстают от программы. Гарри, удрученный перспективой погребения под грузом чужих проблем, избавился от кружка ПНО под предлогом: «Чай, не тупые, дальше сами разберетесь» – и впредь решил отказывать в подобных просьбах.
Через пару дней Люпин прислал еще одно письмо, содержательность которого была не больше, чем у первого. Новым было разве что еще одно напоминание насчет передачи прошлого послания. «Он что, совсем меня за идиота держит? – обиженно подумал Гарри, уничтожая свиток. – Кому я уже его только не передал...»
Отвлекшись от мыслей о друге отца, он хотел было перейти к домашнему заданию по Военным действиям, но обнаружил, что оставил свой конспект в классе. До отбоя оставалось еще минут пятнадцать, кабинеты были заперты, но Гарри все-таки решил попытать счастья – может, удастся упросить кого-нибудь из преподавателей открыть для него класс. Как ни странно, дверь была отперта. У окна, вглядываясь в сгустившуюся тьму, стоял профессор О'Рахилли. Обернувшись на скрип двери, он бросил: "Опять вы, Поттер?" – и снова уставился в окно.
– Извините, сэр, я за конспектом... – Гарри кое-как нашарил в темноте свои записи и поспешил ретироваться с мыслью: «Сам-то... Что же, ему такую неудобную комнату выделили, что он предпочитает ночевать в кабинете?»
Однако сюрпризы и на этом не закончились – в коридоре его поджидал не кто иной, как профессор Снейп.
– Где вы шатаетесь, Поттер? – начал он без всяких предисловий. – Я уже полдня ищу вас по всему замку!
– Вообще-то, я только что был в гостиной, профессор... – возразил парень. – И еще пять минут до отбоя!
– Почему-то в последнее время студенты взяли себе за правило устраивать беготню по коридорам за несколько минут до отбоя!
Проглотив замечание, что он вовсе не обязан отвечать за каких-то гипотетических «студентов», которые мельтешат перед глазами у Снейпа, Гарри пояснил:
– Я забыл конспект.
Почему-то это вполне невинное замечание еще больше вывело профессора из себя:
– Нечего таскаться к О'Рахилли в неурочное время, ясно? С меня довольно ваших изысканий!
– Я... Да, сэр. – Гарри почел за нужное не напоминать Снейпу, что именно он в свое время поручил ему следить за профессором Военных действий. – Больше не буду, сэр.
– И марш в гостиную, пять минут уже давно прошли!
– Уже иду...
– Должно быть, у вас галлюцинации, Поттер: вы стоите на месте.
Вздохнув, студент последовал за профессором.
__________________________
Поразмыслив, Гарри решил плюнуть на домашнее, решив, что успеет сделать его завтра, если встанет пораньше. «И зачем только я за этими конспектами мотался? – раздраженно подумал он. – Только на выговор Снейпа нарвался в результате ... И с чего это он так взбеленился? У самого, что ли, неприятности?»
Несмотря на усталость, побудившую отказаться от домашнего задания, в эту ночь Гарри не мог похвастать хорошим сном: его вновь одолевали кошмары. На этот раз ему снился Хогвартс, он смотрел на замок со стороны квиддичного поля. Почему-то ставшее ему родным домом здание теперь будило неприязненные чувства, вздымающиеся на фоне темно-синего неба зубцы выглядели зловеще. Стены школы постепенно надвигались, нависая над головой темной давящей массой. Спутанные заросли гороха, по которым под дуновениями воздуха волнами пробегали лунные блики, создавали жуткое впечатление чего-то копошащегося. Внезапно ночную тишину прорезали слова: «Выбрали смерть».
Гарри пробудился, вздрагивая от нахлынувшего ужаса. Короткая фраза из сна продолжала звучать в сознании, словно отголоски набата. Он шумно вздохнул, развеивая остатки сна, и прислушался: тихо, только слизеринцы сопят во сне. Перейдя на другой факультет, Гарри с удивлением обнаружил, что здесь из студентов шестого курса никто толком не храпит. На Гриффиндоре признанным чемпионом был Невилл, который жаловался, что страдает оглушительным храпом с тех самых пор, как его попытались вылечить заклинанием от, в общем-то, терпимого нахрапывания.
Крэбб заворочался во сне, пробормотав: «Экспекто Патронум, Патронум!»
Гарри подошел к окну. В привычном пасторальном пейзаже расстилавшегося перед замком луга и темнеющего в отдалении леса теперь ему чудилась угроза. «Наверно, все из-за горошка...» – подумал юноша, отворачиваясь от окна.
И тут тишина взорвалась.
В коридоре послышались крики и топот, мгновение спустя в спальню ворвался Снейп:
– Поттер, будите Малфоя, пусть тащит всех в Главный зал! С палочками! – и тут же унесся. Гарри услышал нетерпеливый стук в дверь женской спальни: – Подъем, живо! Паркинсон, всех в Главный зал! Не забудьте палочки!
Гарри от души награждал пинками всех, кто попадался ему на глаза, наконец-то получив шанс отметелить весь Слизерин одним махом:
– Малфой! Ты что, еще не встал?
– Что? В чем дело? – Драко сонно протирал глаза.
– Срочно вытряхивайся из постели, затряхивайся в мантию, хватай палочку и гони всех в Главный зал!
– Что стряслось? – завертел головой Драко. – Пожар? Наводнение?
– Понятия не имею! – выкрикнул Гарри, мимолетом подумав, что из его предположений высказанные Малфоем были самыми лучшими.
Наконец совместными усилиями им удалось выпихнуть всех слизеринцев за пределы спален и отослать их в нужном направлении. Как ни странно, по дороге им не встретился ни один преподаватель, только Филч с шипевшей и вырывавшейся миссис Норрис на руках. В Главном зале, где ученики сдвигали столы в сторону, также не было видно профессоров, лишь МакГонагалл заклинаниями водружала столы один на другой перед дверью, ведущей в холл.
– Это что, б-баррикада? – пролепетал Малфой.
– На пожар с наводнением пока не похоже, – рассудил Гарри. – Ты когда-нибудь хотел отличиться в сражении?
– Я? – Драко побледнел. – М-мне н-нельзя умирать! Я ед-динственный наследник!
– Я, между прочим, тоже, – буркнул Гарри.
– Гарри, ты здесь? – Из толпы студентов вынырнула Джинни и потащила его через зал.
Вскоре он увидел Гермиону, со знанием дела координировавшую левитацию стола, и Рона, почесывавшего палочкой за ухом.
– Что здесь вообще творится? – спросил у него Гарри.
– Надеюсь, что это – учебная тревога, – пожал плечами Рон.
Джинни возразила:
– По-твоему, это из-за какой такой учебной тревоги все профессора повскакивали среди ночи и бегают теперь, как ошпаренные?
– Не отвлекай Гермиону, – предупредил ее Рон, – а то она тебе стол на голову уронит.
– А где преподаватели? – оглянулся Гарри.
– Ты все пропустил. – Джинни охотно приступила к разъяснениям. – Еще пару минут назад они все были здесь. И Дамблдор тоже. Устроили дискуссию насчет того, что с нами делать. О'Рахилли потребовал, чтобы нас засунули в подвал и подперли парой этажей. А Дамблдор сказал, что мы, может, пригодимся тут, а если что, в подвал нас всегда запихать успеют. Так они ничего и не решили, а потом кто-то закричал, и они убежали в холл. Осталась только МакГонагалл, чтобы руководить постройкой этой «пирамиды Хеопса». Она велела всем быть в состоянии первой готовности к спуску в сумрачные глубины.
Из-за двери послышались приглушенные крики:
– Экспекто Патронум! – и еще какие-то восклицания. Рон втянул голову в плечи, Гарри просто прирос к месту; лишь Гермиона, не теряя самообладания, спокойно установила стол на вершине сооружения и только тогда обернулась на шум.
Профессор МакГонагалл громовым голосом провозгласила:
– Всем отойти от двери! Студентам первого, второго и третьего курса – организованно спуститься в подвальные помещения! Прочим – отойти к подвалу, шестому и седьмому курсу – выстроиться впереди!
Сгрудившись в дальней части зала, все застыли в ожидании, однако снаружи больше не доносилось ни звука. Минут через двадцать студенты начали переговариваться и донимать расспросами профессора МакГонагалл, которая в ответ только огрызалась. Некоторые, устав стоять, расселись на столах, не использованных в баррикаде.
– Интересно, а завтра занятия отменят? – со вздохом поинтересовался Рон. – Ну, хоть Войну...
– Было бы неплохо, а то я домашку не сделал, – поддержал его Гарри. – Знал бы – захватил бы конспект сюда...
– Вы лучше надейтесь, – мрачно сообщила Гермиона, – что это не перейдет в войну.
– Как ты думаешь, Гарри, – поинтересовалась Джинни, – это нападение Пожирателей смерти?
– Не-а, – качнул головой тот. – Слишком уж тихо.
Наконец одна створка двери приоткрылась (вторую намертво заклинило столами), и появился Дамблдор, который устало объявил:
– Ложная тревога. Мы приняли меры, отреагировав на сообщение о появлении дементоров в районе школы. Но благодаря усилиям профессора Спраут и помогавших ей учеников, – директор улыбнулся студентам, – Хогвартс надежно защищен от этой напасти. Все могут отправляться спать. На следующий день ученики освобождаются от первых двух занятий.
У всех вылетел одновременный вздох облегчения, связанный не столько с освобождением от пары занятий, сколько с тем, что некоторые уже успели мысленно подготовиться к героической гибели плечом к плечу с товарищами. Студенты принялись торопливо разбредаться по спальням, чтобы на следующий день пробудиться хотя бы к третьему уроку.
На заднем плане появились профессора Снейп и Спраут, оба тащили в руках по здоровенной охапке свежесорванного горошка, за ними – О'Рахилли в серой мантии странного покроя, похожей на ту, в которую был облачен Дэвид Уолтер во сне Гарри; профессора поддерживала мадам Хуч.
Гарри побрел в спальню вслед за однокурсниками. Впереди вышагивал Драко Малфой, распевавший во все горло, ему вторили другие слизеринцы:
– Трали-вали, трали-вали,
Мы не зря горох сажали!
Засадили мы весь вход –
Так, что мышь не проползет!
Где горох от Слизерина –
Дементоры ходят мимо!
Вот он где, горох, зарыт –
Дементорам вход закрыт!
_________________

Несмотря на освобождение от занятий, утро выдалось для Гарри отнюдь не безоблачным. Военные действия, вопреки их с Роном чаяниям, не отменили, а перенесли на третью пару. Однако Рахилли, который, похоже, был доволен этим фактом ничуть не больше своих студентов, откровенно зевал, прикрывая рот списком зачетов, и вовсе не выражал склонности к репрессиям.
– Мистер Поттер, в этом семестре вам осталось только четыре зачета по ЗОТИ и Условиям безопасности, – сообщил он и без того известный Гарри факт. – Я советую сдать их, не откладывая в долгий ящик, в таком случае, я смогу поручить вам прием зачетов у других студентов вашего факультета.
– Но я этого не предлагал, сэр! – быстро ответил Гарри, решив, что профессор, видимо, с кем-то его спутал.
– Правильно, это я вам предлагаю, – мрачно парировал О'Рахилли. И, предупредив дальнейшие возражения, добавил: – В противном случае у меня не будет возможности дать вам новый материал, потому что все время придется переводить на зачеты. И это вовсе не моя идея, эти нововведения предложил директор. Кроме того, он сообщил мне, что вы остаетесь в школе на время каникул. Думаю, что за это время, с вашими способностями, вы успеете сдать немалую часть зачетов за следующее полугодие. – Он обернулся к Гермионе, прислушивающейся к разговору. – Вам, мисс Грейнджер, я также предлагаю покончить с долгами и стать ответственной за прием зачетов у Гриффиндора.
В отличие от друга, Гермиона с энтузиазмом закивала:
– Можно я сдам зачеты прямо сейчас, профессор? Я уже готова.
– Разумеется, мисс Грейнджер. Ну а вы, мистер Поттер?
Бросив на подругу полный упрека взгляд, Гарри предположил:
– Может, тоже сдам один... А остальные – думаю, как-нибудь на неделе...
– Какая вы противоречивая натура, Поттер, – прищурился Рахилли. – То сдаете Патронус по три раза, а это, между прочим, сложнейшее заклинание, то с ерундовыми заклинаниями разобраться не можете... По-моему, в том, что касается учебы, вы изрядно недооцениваете свои возможности. Скорее всего, из-за панической боязни переутомления.
Гарри ругнулся про себя: «Не иначе, Снейп просветил...», – и обреченно выдохнул:
– Я могу, конечно, и сегодня... попробовать.
К собственному удивлению, он наскоком сдал три зачета. Правда, отчасти эта заслуга принадлежала О'Рахилли, который добросовестно закрывал глаза на все недочеты в исполнении заклинаний. «Впрочем, – мстительно подумал Гарри, – едва ли что-нибудь в состоянии оторвать его от летаргического созерцания оконного проема, в котором он пребывает уже не первую неделю...» Не далось ему только дурацкое Витрименто – заклинание временной невидимости; наверно, из-за того, что он считал его совершенно бесполезным при наличии мантии-невидимки.
– Хорошо, можете досдать его как-нибудь потом, – смилостивился преподаватель. – Или просто не попадайтесь мне на глаза – и я вам его зачту.
О'Рахилли закашлялся. Отдышавшись, он продолжил:
– Мисс Грейнджер, прошу. Три зачета.
– Что? – одновременно удивились ее друзья. Они предполагали, что, как минимум, зачетов десять есть и у нее.
– Только, ради Мерлина, не Патронус, – прохрипел профессор окончательно севшим голосом.
– Но ведь мне не надо сдавать его, сэр, – заметила Гермиона.
– Надо. Только вы еще об этом не знаете. Все, и занимавшиеся в Отряде Дамблдора тоже, будут сдавать этот зачет еще раз. Поттеру он, впрочем, зачтен и во второй раз, и в третий, и в десятый.
– А в четвертый? – тихо поинтересовался Гарри.
– И в сорок четвертый! Помнится, ваш отец не был столь... тугодумным.
– Я, между прочим, ловцом был, – пробормотал Гарри под нос.
Тем временем, урок подошел к концу, и, покинув замок на пути к оранжереям, они узрели удивительную картину: оказывается, ночью выпал снег, но они умудрились этого не заметить по простой причине – поля вокруг Хогвартса зеленели по-прежнему. Лишь в отдалении виднелось ровное белое пространство.
– Что это? – изумился Рон.
– Простейшая комбинация из нескольких заклинаний, – пояснила Гермиона. – Если бы мы набрали нужное количество баллов по астрологии и прорицанию, мы тоже смогли бы изучать природное колдовство.
– И при чем тут эти дурацкие предметы? – спросил Гарри.
– Вот и я считаю, что это несправедливо. Впрочем, эти заклинания я и так знаю: Дилуеро Никс – отгоняет снежные тучи, Зефирус Актум – для того, чтобы стекался теплый воздух, и Рефрежераро Спиритус – чтобы ветер не задувал.
– Вот бы все зимы так, – восторженно вздохнул Рон.
– И не надейся, – заметил Гарри. – Мы ведь не горошек – чего о нас заботиться...
_________________________
День прошел тихо – все были увлечены представившейся возможностью изучить применение погодных заклинаний на практике. Довольные донельзя Лаванда и Парвати, которым довелось помогать в их создании, наперебой объясняли принципы погодной магии. Гермиона отдала им пальму первенства и тихо грезила о чем-то на протяжении всех перемен, зачарованно любуясь списком зачетов по войне на второе полугодие. Гарри, которому не досталось подобной привилегии до полной сдачи зачетов, ходил за ней, упрашивая:
– Ну, дай посмотреть! Насмотришься еще!
Наконец Гермиона рассталась со списком, поддавшись на уговоры Гарри, который уселся его переписывать, перемежая это занятие возгласами:
– Ничего себе! Как он себе это представляет? Кто мы, по его мнению? Сам-то в нашем возрасте...
– Он с Рейвенкло, Гарри, – устало заметила Гермиона.
– Откуда ты знаешь? – поднял голову от свитка тот.
– У него на сумке рейвенкловская эмблема! Видимо, с тех времен осталась.
– Неувязочка, Холмс, – возразил Рон, которого летом Гермиона несколько просветила по литературной части. – Флитвик его терпеть не может.
– Как и остальные полшколы, – заметил Гарри. – Ему не повезло с харизмой. Бывает так: нормальный парень, а все пинают... Я вот, например...
– Ты-то, – хмыкнул Рон, – к О'Рахилли в любимчики угодил, да и Снейп с тебя глаз не сводит – с утра до вечера: «Поттер да Поттер...» – Рон довольно удачно передразнил ехидно-надменные интонации зельевара.
– Просто он меня ненавидит, вот и цепляется постоянно. А Рахилли... Нашел козла отпущения, лишь бы самому не работать.
– А мне даже нравится перспектива позаниматься на каникулах! – Судя по отсутствию всплесков возмущения, Гермиона умудрилась пропустить девяносто процентов из сказанного. – Знаете, мне все больше нравится этот предмет – конечно, Люпин преподавал его просто замечательно, ну а после Амбридж – так тем более...
Гарри вновь углубился в копирование списка, а Рон мрачнел все больше, пока наконец не высказался:
– Я бы на твоем месте не был бы так счастлив – там еще и Гарри будет, так что романтика будет испорчена!
– Рон, к чему это ты? – оторопела девушка.
– А ты Краму еще не написала про то, как ты любишь замечательный предмет Военные действия и все с ним связанное? – продолжил парень. – Или ты ему уже не пишешь? И в Болгарию поехать не хочешь? Может, лучше в Ирландию? – С этими словами Рон вышел из гостиной, хлопнув дверью так, что все портреты в рамах подпрыгнули.
– При чем здесь Ирландия? – растерянно спросила Гермиона.
– По-моему, он... обиделся, – принялся успокаивать ее Гарри. – А может, завидует, что тебе все будут сдавать зачеты, а ему – нет.
Девушка хмыкнула:
– Из-за такой ерунды... Тогда объясню ему, что он нас случайно выбрал, просто на глаза попались.
– А уж я ему глаза просто намозолил, – вздохнул Гарри.
_______________________
Этим вечером Гарри отправился спать пораньше. Однако посреди ночи его разбудил Малфой, тряся за плечо:
– Поттер! Быстро вставай! Глянь, что творится!
Гарри нехотя приподнялся и, надев очки, взглянул в сторону окна. Тут же сон как рукой сняло: снаружи стекло было облеплено здоровенными насекомыми, похожими на кузнечиков. Остальные слизеринцы, вскочив с кроватей, также бросились к окнам. События прошлой ночи повторились почти что в точности, но на сей раз учеников вывели в холл.
Гороховое поле скрылось под живым ковром. Профессор МакГонагалл торопливо инструктировала студентов:
– Это саранча. Те, кто умеет, должны использовать заклинание Энтомон Дисперитус, кто не умеет... какие хотите.
Однако дорогу им преградил профессор Снейп с посеревшим лицом:
– Все бесполезно. Посевы уже не спасти. Нельзя покидать пределы школы – они могут атаковать.
– Сегодня не нападут, – возразил О'Рахилли и посоветовал: – Отведите детей спать. Завтра нам всем понадобятся силы.
Когда он отвернулся к окну, оказавшийся рядом Гарри успел заметить три блеснувшие золотом буквы на круглой застежке, скалывающей серую мантию профессора на плече: "РСД".
Профессора остались в холле, а ученики побрели в свои гостиные. Снейп, проводив слизеринцев до дверей, напутствовал их:
– Я понимаю, что вам не до сна, но сейчас отдых – это ваша обязанность.
Едва они зашли в спальню, как Драко прокомментировал это:
– Судя по всему, завтра от нас опять ждут посадки горошка по полной программе.
– А я еще восхищался этими погодными заклинаниями! – вздохнул Гарри.
– Ненавижу насекомых, – пробурчал Забини.
– Может, если ликвидировать погодные заклинания, не придется сажать горох? – предположил Крэбб.
– Ага, и остаться один на один с дементорами? – вскрикнул Гойл. – Ты что, спятил?
______________________________
Когда на следующий день ученики после завтрака собрались в Главном зале, их, против ожиданий, отправили на грядки не сразу. Сначала их поделили на две неравные команды. Первую, меньшую, составили в основном студенты Рейвенкло со старших курсов, а также несколько учащихся с Хаффлпаффа и Гриффиндора: эти избранные должны были заняться созданием щитовых заклинаний от насекомых по всему периметру пришкольной территории. Отбором руководили профессора Флитвик, МакГонагалл и О'Рахилли. К недовольству Рона Гермиона, разумеется, попала в состав «Команды А».
На его хмурое бурчание Гарри возразил:
– А что, по-твоему, должен чувствовать я? С моего факультета вообще никого не взяли. Совсем за тупиц держат. Это все происки МакГонагалл, я знаю...
Однако Рон не унимался:
– Нет, это все О'Рахилли!
– Рон, не становись параноиком! – прервал его Гарри. – Его интересуют только поганки. Сам видел...
Профессор Спраут подошла к ученикам, не попавшим в элитный отряд:
– Итак, дети, за этот день нам предстоит по возможности возместить ущерб, нанесенный этой ночью. К счастью, все вы уже неплохо разбираетесь в технике посадки гороха.
– Да уж, – шепнул Гарри, – закончу школу – пойду в фермеры...
– У тебя будет слишком много конкурентов, – возразил Финниган, глядя на запрудившую холл толпу студентов.
Спраут продолжала:
– Правда, с грядок еще не убраны дохлые насекомые... Но это, возможно, даже к лучшему – готовое удобрение.
Затем студентам начали выдавать по одной лопате на двоих и по лейке на десятерых. Возможности производства данных орудий труда на этом были исчерпаны. Студенты начали объединяться в пары. Гарри присоединился к Рону, создав межфакультетскую команду: хотя ему вовсе не улыбалось выслушивать разглагольствования друга о мерзавце О'Рахилли и коварной Гермионе, он считал, что бросать друга в беде – как-то... по-слизерински. Однако Рон, к его удивлению, сам оставил эту тему. Вместо этого он принялся рассуждать:
– Как ты думаешь, то, что мы сейчас посадим – в первую ночь сожрут или по вторую?
На его вопрос в стихотворной форме ответил Малфой с соседней делянки:

– Мы копали, мы сажали,
Как собаки мы устали,
Ну а завтра – вот те крест –
Саранча все это съест...

– Ты бы хоть сборник опубликовал, – проворчал Гарри. – Не все ж нам одним наслаждаться твоей поэзией...
____________________
После многочасового труда студенты вновь собрались на посиделки в гостиной Слизерина. В разгар чаепития появился Снейп. Остановившись в дверях, он хотел было что-то сказать, но лишь махнул рукой, уселся в кресло, выгнав оттуда какого-то хаффлпаффского младшекурсника, и придвинул к себе один из столиков, которыми во множестве обзавелась гостиная (несмотря на скромность достижений новых товарищей Гарри в трансфигурации, здесь их навыки все же пригодились).
– Поттер! – воззвал профессор к заполненному студентами пространству, не сомневаясь, что любитель чайных церемоний находится в гостиной.
– Да, профессор? – раздалось справа.
– Чай остался?
– Сейчас посмотрю, сэр. – Гарри принялся разыскивать кочующий среди учащихся чайник. Вместо него рядом всплыл Малфой.
– Что-то случилось, Драко? – Зельевар отметил про себя, что в этом году сын Люциуса прежде не обращался к нему с жалобами, и профессор был бы вовсе не против, чтобы он и дальше продолжал в том же духе; но по-видимому, этот благоприятный период подошел к концу.
Тот смущенно спросил:
– Профессор, а можно несовершеннолетним волшебникам публиковать свои литературные труды?
– Вы серьезно? – опешил Снейп.
– А что, слизеринцам и это запрещается? – помрачнел Малфой.
– Вообще-то, обычно они этим не интересуются.
– Мой отец говорил нечто похожее. – Драко поморщился, видимо, вспомнив о чем-то крайне неприятном.
– Но стоит признать, что такое приложение энергии лучше, чем... то, чем они занимаются обычно. Я пошлю запрос в «Пророк». Хотя, знаете ли, сейчас им не до этого.
– А почему мы уже неделю не получаем газету, профессор? – встрял Гарри, поставив дымящуюся чашку перед преподавателем.
– Думаю, они сами понятия не имеют, что следует писать. Ситуация слишком сложна и запутанна.
– Но мы можем узнать, что, наконец, происходит?
Мастер зелий проворчал:
– Сами поймете, если не тупые. А большего и мы не знаем.
– А почему... – осмелился задать вопрос Гойл, – почему Министерство не шлет подкрепления для защиты Хогвартса?
– Они и себе-то помочь не могут, – нахмурился зельевар. – Ладно, так и быть, слушайте, политизированные дети: на Министерство магии была произведена совместная атака Пожирателей смерти и дементоров. Действующее правительство успело эвакуироваться.
– В смысле? – вырвалось у Гарри.
– Магический мир перешел на военное положение.
Когда первый шок прошел, на преподавателя со всех сторон посыпались вопросы:
– А как же мои родители? Что теперь будет? Что же делать?
Профессор поспешил успокоить их:
– Пока что обошлось без значительных жертв, правительство функционирует на новом месте. Благодаря возобновлению деятельности Штаба мракоборцев, реальную опасность представляют на настоящий момент лишь дементоры. Однако пока что они сосредоточились вокруг Хогвартса. Предполагается, что штаб Того-Кого-Нельзя-Называть сейчас расположился в Хогсмиде. Каминные сети не функционируют. Мы попали в окружение, но пока школа держится, Темный Лорд не имеет возможности наносить новые удары.
– Но п-почему? – дрожащим голосом спросила Пэнси Паркинсон. – Ведь это – всего лишь школа...
– Так сложились обстоятельства, что Хогвартс стал преградой на пути Лорда Волдеморта к власти.
– Это потому, что здесь находится Поттер? – тихо спросил Малфой.
– Из-за Дамблдора? – поспешно предположил Гарри.
– Я и так сказал вам слишком много. Помните, что от ваших действий зависит безопасность ваших семей и судьба всего магического мира. Это звучит пафосно, но соответствует действительности, – с этими словами профессор покинул гостиную, так и не притронувшись к остывшему чаю.
Рон поднялся, нарушив наступившее молчание:
– Думаю, что рано отдыхать, пока защитный пояс не восстановлен.
– Уизли, это бесполезно! – простонал Драко.
На лице Рона появилась зловещая ухмылка:
– Пускай эта саранча полопается!
Гарри потащился вслед за другом:
– Смертник ты, вот кто... Нас похоронят в этой грядке!
– Зато сколько удобрения! – мечтательно улыбнулась последовавшая за ними Джинни.
Постепенно почти все сидевшие в гостиной снялись с места и направились к выходу. Количество лопат благодаря усилиям профессора МакГонагалл и ее помощников значительно возросло.
Невилл порадовал всех заверением, что обнаружил заклинание, способное свести к минимуму физический труд. Он триумфально взмахнул палочкой перед толпой окруживших его однокурсников, провозгласив: "Экскаво!" – и в земле появилась аккуратная лунка. Однако восторженных возгласов не последовало: его товарищи в радиусе десяти футов стояли с головы до пят засыпанные землей. Особенно досталось первооткрывателю, который протирал глаза, выплевывая комья земли.
– Спасибо, Невилл, – бросила Джинни, вытряхивая землю из карманов мантии. – Но мы уж как-нибудь по старинке...
– Эх, жаль, нам не преподавали магическое сельское хозяйство, – пожаловался Финниган.
____________________________
Когда стемнело и Гарри обнаружил, что не вполне контролирует движения собственных конечностей, к друзьям подошла Гермиона:
– Вы что, весь день этим занимались?
– А то. – Рон гордо оперся на лопату. Впрочем, он сделал это не столько для того, чтобы покрасоваться, сколько, чтобы не упасть.
– Нам удалось создать довольно сносные щиты, – поделилась девушка. – Конечно, они тоже уязвимы...
– Бери лопату, Гермиона, – посоветовал Рон. – Лучший отдых – смена деятельности.
– Знаешь, что, Рон, – начал Гарри, присаживаясь на землю, – я перед тобой преклоняюсь... Но твое суицидальное желание закопаться в грядку все-таки не одобряю.
– Уже ни дементора не видно, – заныла Джинни, таща за собой лопату. – Пойдем домой, а? Скоро отбой...
– Предложение принято. – Ее брат указал орудием производства в сторону замка.
По дороге Гермиона мужественно тащила восемь лопат и три лейки, поскольку сами ударники едва способны были перемещаться и поминутно хватались друг за друга, чтобы не упасть.
– Если я завтра не умру, – сообщил Малфой, – пусть отец только попробует назвать меня сопляком и слюнтяем!
– Ага, – кивнул Рон, хватаясь за плечо младшей сестры, – мы за тебя заступимся. Правда, Джинни? – Он похлопал ее по плечу, отчего девушка вынуждена была схватиться за Гарри.
Когда они добрались до гостиной Слизерина, Рон растянулся на полу, пробормотав:
– Вы – как хотите, а я уже сплю!
– Рон! – без особой надежды пнула его младшая сестра. – На полу?
Гермиона вздохнула:
– Я не в состоянии его тащить.
– А я не в состоянии тащить себя, – уселась на диван Джинни.
– Не трогайте человека! – Гарри кое-как доковылял до спальни, прихватив пледы. Когда он вернулся, Рон уже вовсю храпел, и его сестра тоже уснула на диване. Их примеру последовали несколько студентов с других факультетов.
– Ну, – развела руками Гермиона, – по крайней мере, если опять случится ночная побудка, им далеко идти не надо.
– Не каркай, – фыркнул Гарри. – Если нас опять поднимут, я собственноручно передушу всех дементоров.
– Может, преподаватели на это и рассчитывают? – пожала плечами девушка и отправилась в свою гостиную.
___________________________

Если ночью что-то и происходило, Гарри этого не узнал. Проспав без сновидений, он открыл глаза лишь к полудню. «Ну вот, завтрак проехали...» – тоскливо подумал он и попытался встать. Его ощущения тут же напомнили ему действие заклятия Круцио.
– О-хо... – вскрикнул юноша, хватаясь за стену.
Кровати других студентов были пусты. Выглянув в окно, Гарри увидел членов Команды А, перемещающихся по полю, и напоминающих дезориентированных морских звезд студентов Команды Б.
В гостиной он обнаружил Рона, Джинни, Малфоя и Гойла, потягивающих чай рядком на диване.
– Каков девиз на сегодня, Драко? – поприветствовал однокурсника Гарри.
– Щас сдохну, – отозвался тот. – В жизни не думал, что подвиги – это так мучительно...
– А как же, – усмехнулся Гарри. – Подвиньтесь-ка!
__________________________
Когда они все вместе поднялись в Главный зал, там их ожидал накрытый завтрак. К столу приковылял Невилл:
– Рон! Где ты был? Мы уж решили, что ты на поле остался...
– И вы меня не искали? – возмутился парень. – Друзья, называется!
В зале начали собираться ученики, за преподавательский стол прошел Дамблдор, который пошептался с собравшимися профессорами и сообщил:
– Все мы рады возможности от души поблагодарить учеников за самоотверженный труд! Благодаря вашим усилиям удалось предотвратить ночное нападение!
– А ночью еще что-то было? – шепнул Гарри.
– Видимо, да, – рассудила Джинни.
Директор продолжал:
– Растительный заслон восстановлен, установлены щиты, предотвращающие его повреждение. Хотя опасность не устранена полностью, мы выиграли немало времени. Факультетам Слизерин, Хаффлпафф и Рейвенкло начислено по пятьдесят баллов. Особая благодарность мистеру Рональду Уизли, который подал пример своим товарищам. Сто баллов Гриффиндору!
– Вот так всегда, – проворчал Гарри, – чуть сто баллов – так Гриффиндору...
Со стороны входа к ним подбежала сияющая Гермиона:
– Рон, как же я за тебя рада! Какой ты... молодец! – От избытка чувств девушка взмахнула руками и неожиданно чмокнула друга в щеку. Тот мигом преобразился: землистого цвета лицо порозовело, глаза засверкали.
_________________________
Вскоре в опустевшем зале они остались практически одни. Последним из преподавателей задержался О'Рахилли, который, как показалось Гарри, впервые с начала учебного года не выглядел недовольным всем подряд. Он подошел к друзьям и еще раз лично поблагодарил Рона. В это время за его спиной послышался шум крыльев, и в окно чудом протиснулась большая белая птица с длиннющими крыльями. Увидев ее, преподаватель Военных действий расцвел улыбкой и, порывшись в карманах серой мантии, извлек оттуда засохшую рыбешку, бросив птице со словами:
– Лови, Магеллан! – Вопреки опасениям Гарри, посланец не подавился, а, успешно заглотив гостинец, наконец расстался с небольшим пакетом, вслед за чем вспорхнул по направлению к окну.
Рахилли тут же открыл сверток и вытряхнул его содержимое. Но, как выяснилось, это был опрометчивый шаг, поскольку, ошеломленно уставившись на полученный предмет, профессор осел на пол. На столе лежала мертвая птица.
– И что это? – прошептал Рон.
– Дохлый жаворонок, – прокомментировал подбежавший к ним Джастин Финч-Флетли.
– И что теперь делать? – спросил Гойл.
– Надо тащить его в Больничное крыло, вот что, – ответил ему Гарри.
– Жаворонка? Ему уже ничего не поможет.
– О'Рахилли, дубина! – отозвался Малфой.
Всемером они подняли бесчувственное тело профессора, и им удалось долевитировать его до Больничного крыла, задевая углы не слишком часто, поскольку процессом руководила Гермиона.
Мадам Помфри всплеснула руками:
– Великий Мерлин, что случилось?
– Сами не знаем, – честно ответил Гарри. – Он вдруг взял и свалился...
Бросив на юношу укоризненный взгляд, медсестра сунула ему в руки ступку и пузырек:
– Лейте сюда эту жидкость, осторожно, по капле, и не переставайте толочь. А вы, – она обернулась к остальным, – левитируйте профессора сюда.
Гарри пристроился на диванчике за шкафом, ворча:
– Опять Снейп на меня всех собак спустит. Не подходите к О'Рахилли, не смотрите на О'Рахилли, не дышите на О'Рахилли, не думайте об О'Рахилли и вообще, Поттер, будьте так добры, провалитесь к дементорам...
Из-за дверей палаты послышался слабый голос профессора:
– Позовите Дамблдора. Срочно.
Голос медсестры:
– Вы слышали? Поспешите, дети! – Топот ног товарищей. – Лоэгайре, вам совсем плохо? Но вы же недавно пили свое зелье...
– Не имеет значения, мадам Помфри, со мной все в порядке.
– Но...
– Мне виднее, – рявкнул О'Рахилли, и медсестра обиженно замолчала.
Минут через десять появился Дамблдор – наверно, не успел далеко уйти. Его голос звучал встревожено, видимо, друзья Гарри уже всякого успели ему понарассказывать.
– Поппи, нам надо поговорить наедине.
Медсестра вышла куда-то в коридор, а про Гарри так никто и не вспомнил.
Раздался охрипший голос О'Рахилли:
– Теперь ему нужен я. Из-за меня вся школа подвергается огромной опасности. Я должен уйти.
Тон Дамблдора переменился – как при разговоре с непослушным ребенком:
– Куда вы пойдете, Лоэгайре? Неужто вы решили снова присоединиться...
– Нет! – выкрикнул Рахилли. – Он погубил мою семью!
– Лоэгайре, – успокаивающим тоном прервал его директор, – в таком случае, куда вы рветесь? На верную смерть?
– Я не знаю. – Голос преподавателя звучал подавленно.
– Послушайтесь меня и не совершайте глупостей. Волдеморт ненавидит Хогвартс, в этом нет вашей вины. Успокойтесь и придите в себя. – С этими словами Дамблдор вышел.
Бросив печальный взгляд на ступку, в которой в результате того, что он заслушался, образовалась неаппетитная застывшая масса, Гарри поставил снадобье на стол и тоже выскользнул в коридор. «Похоже, придется разочаровать Гермиону, – вздохнул юноша про себя. – Получается, что Пожирателем смерти О'Рахилли все же был... Как иначе можно понять слова Дамблдора?»
______________________________
Однако сообщить эту новость подруге возможности не представилось: как сказал ему Рон, она окопалась в библиотеке вместе с группой рейвенкловцев – коллег по Команде А.
– Видимо, опять какие-то сногсшибательные заклинания творят. Мы им только мешаться будем, – рассудил Рон.
– Тем более, что мне в библиотеке все равно не дадут посидеть спокойно, – вздохнул Гарри. – Вот ты, герой дня, мог бы за меня заступиться перед мадам Пинс?
– Видимо, она не считает спасение всей школы вместе с ее библиотекой достаточным поводом для этого, – пожал плечами тот. – Она на меня такие сердитые взгляды кидала, когда я от Гермионы пытался добиться, чем они вообще занимаются, что я поспешил оттуда убраться. Секретничают они, понимаешь... С лучшим другом – и то не поделится... Потом, говорит, сам увидишь.
– Ну-ну, – хмыкнул Гарри. – Пойдем, что ли, домашним займемся?
– А может, по посадкам пройдемся? – предложил Рон. Когда Гарри воззрился на него с недоумением, граничащим с ужасом, он пояснил: – Да мы посмотрим только, а то я вчера в темноте так и не увидел, что мы понасажали. Пусть теперь другие потрудятся...
С последним утверждением его друг радостно согласился, и они пошли обозревать поля с кривоватыми рядами растений. Затем, удовлетворившись видом результатов своего труда, они перешли-таки к выполнению заданий. Впрочем, дело не слишком спорилось, и после нескольких часов стараний Рон отправился еще немного отдохнуть. Твердо решив доковать железо, пока горячо, Гарри до самого отбоя корпел над работой по трансфигурации, пересидев всех слизеринцев, безуспешно пытавшихся добиться от него какой-либо помощи. Наконец он удовлетворенно вздохнул, сворачивая пергамент, и только тогда вспомнил, что Гермиона так и не поделилась с ним результатами своих изысканий. «Небось, гриффиндорцам рассказала... – мрачно подумал он. – А друга бросила в беде, в трансфигурации, то бишь...» Он развернул Карту мародеров, и с удивлением обнаружил, что подруга со своей группой мозгового штурма еще и не думала продвигаться ко сну: из библиотеки они переместились в пустой класс в заброшенной части замка. Удивленный их упорством, Гарри накинул Мантию-невидимку и двинулся туда же.
Однако давнишняя подруга почему-то была не слишком рада его появлению, встретив словами:
– Гарри, что ты здесь делаешь?
– По-моему, ты предвосхитила мой вопрос, – опешил тот.
– Видишь ли, мы совершили одно открытие... разработали заклинание... и собираемся его опробовать.
– Но почему ночью? И без преподавателей? – нахмурился юноша.
– Ну, дело в том, что большинство их все равно в этом не разбирается, – отмахнулась девушка, – а профессор О'Рахилли нездоров.
По ее интонации Гарри понял, что, даже будь профессор в добром здравии, едва ли они поспешили бы ставить его в известность.
– Что вы собираетесь делать, в конце концов? – спросил Гарри в нешуточной тревоге: решительные выражения лиц приятелей Гермионы по-прежнему не внушали ему доверия.
Девушка приблизилась и сказала почему-то шепотом, едва шевеля губами:
– Уничтожить дементоров. – Отступив, она пояснила: – Не всех сразу, конечно. Но если наш опыт увенчается успехом...
Зная, насколько увлекающейся натурой была его подруга, особенно в том, что касалось заклинаний, Гарри проглотил замечание: «А если не увенчается?» – и спросил:
– И когда вы собрались этим заняться?
– Сейчас, – вполголоса сообщила девушка. – И ты можешь к нам присоединиться.
– Что? – Парень почувствовал, как внутри все похолодело. Он не мог понять причину овладевшего им уныния, ведь они с Роном не раз полагались на гений Гермионы, и это всякий раз их спасало; но сейчас Гарри понимал, что эта затея ему не просто не нравилась – она его ужасала.
– Гермиона, а может, вы лишний раз все обдумаете... Обсудите... Зачем пороть горячку?
– Другого шанса может не представиться, – пояснил один из студентов Рейвенкло. – Нам удалось выяснить, что один дементор отделился от остальных и находится неподалеку от школы. Такое происходит редко, тем более ночью.
Заговорщики начали собираться у выхода, явно готовясь к выступлению. Подруга виновато улыбнулась Гарри:
– Так ты не пойдешь с нами? Жалко...
Схватив ее за рукав, парень оттащил девушку в сторону, зашептав:
– Гермиона, ты ведь рассудительный человек! Это же чистое безумие!
Девушка бросила сомневающийся взгляд в сторону ожидающей ее группы, но все-таки покачала головой и решительно заявила:
– Нет, Гарри, уже поздно. Я дала обещание, и не могу их подвести, – после чего двинулась вслед за остальными в сторону холла.
– Ты даже не представляешь, насколько это может оказаться опасным! – не отставал от нее Гарри.
– Ты думаешь, что ты один способен на мужественные поступки? – Гермиона выдернула рукав мантии из его руки. – Тот, кто не способен на риск, тот... – она сдвинула брови, – вообще ни на что не способен!
– Когда Рон узнает, он просто убьет тебя! – в отчаянии крикнул ей вслед парень.
– Он бы меня понял! – бросила напоследок девушка. – Он – не то, что ты! Рон на все готов ради спасения школы!
Гарри смотрел, как члены боевой группы решительно шагают к выходу, и его снедали сомнения: а вдруг у них все получится? Почему он им, собственно, не доверяет, выказывая малодушие? Ведь Гарри сам не раз убеждался в том, что порой его товарищи в критических ситуациях справлялись не хуже взрослых магов... А одна Гермиона стоит троих, и ей не занимать здравомыслия; уж наверно, она знает, на что идет. Однако одолевавшая его тревога постепенно перерастала в панику, а он мог только смотреть им вслед, не видя никакого способа остановить...
Неожиданно решение явилось из-за спины в виде крайне раздраженного снейповского голоса:
– Какого дементора, Поттер? Ученики вне здания школы? В такое время?
Отметив, что, пожалуй, первый раз в его жизни профессор зельеварения появился вовремя, Гарри выдохнул:
– Не знаю, сэр. Но, боюсь, им может потребоваться помощь.
– Будите О'Рахилли. Знаете, где его спальня? – Зельевар бросился к дверям холла.
– Но, может быть, сэр...
– Вы что, еще здесь? – Снейп на миг задержался в дверях.
______________________
Гарри понятия не имел, где находится О'Рахилли, но восполнил этот пробел взглядом на Карту мародеров. Ему показалось, что он стучал целую вечность, прежде чем из-за двери высунулся профессор Войны в мантии поверх пижамы:
– Чего вам надо, Поттер? Только не говорите, что опять...
– Профессор Снейп, – задыхаясь, прервал его Гарри, – велел найти вас. Ученики, группа их, вышли за территорию школы. На них могут напасть...
– Снейп – паникер, – поморщился Рахилли, однако, выйдя в коридор, быстро направился к лестнице, пояснив: – Там всего-то от силы пара дементоров снаружи. Они же не совсем младенцы: Патронус, чай, все сдавали.
Гарри в недоумении двинулся за ним. Можно подумать, прогулки с парой дементоров для учеников – обычное дело...
Им предстояло спуститься по лестнице, но, стоило им пройти полпролета, как профессор остановился, нахмурившись:
– Что они делают? Неужто... – В следующий момент он с такой скоростью понесся вниз, что имел все шансы переломать себе ноги.
Гарри изо всех сил пытался поспеть за ним, на ходу выкрикивая:
– А что... случилось? Кто-нибудь... пострадал?
– Эти дети, – бросил О'Рахилли в ответ, – сами не знают, что натворили. Сейчас дементоры со всей округи будут здесь!
___________________________

Гарри мчался по гороховому полю вслед за профессором; в заполонившей пространство холодной мгле можно было разглядеть лишь полосу снега, темный массив леса и зыбкую серую занавесь, скрывавшую горизонт. Приближаясь к окраине зарослей, Гарри различил отдельные зависшие в воздухе тени. Дементоры клубились тесной толпой, так что оценить их число даже приблизительно не представлялось возможным. Изморозь уже посеребрила кусты гороха, миновав барьер, созданный погодными заклинаниями. Гарри пробрала дрожь: ему вовсе не улыбалось лезть в самое средоточие этих тварей. Однако, неимоверным усилием воли взяв себя в руки, он миновал край горохового поля. Вдали виднелись серебристые вспышки заклинаний.
– А теперь можете сдавать свой Патронус, сколько влезет! – пропыхтел профессор О'Рахилли.
– Почему они не отступают? – Гарри остановился, глядя на приближающуюся серую стену. Его уже трясло от холода – покинув сферу действия заклинаний, он очутился в легкой мантии посреди заснеженного поля. В сознании образовалась давящая пустота, которой недолго предстояло оставаться незаполненной: страшные воспоминания терпеливо ожидали своей очереди...
– Объясню потом. Если выживем, – бросил О'Рахилли, не останавливаясь.
Наконец Гарри заметил движущееся темное пятно на фоне снега, оказавшееся на поверку кучкой студентов и маячившим за ними профессором зельеварения. По мере приближения Гарри убеждался, что состояние отряда охотников на дементоров – и моральное, и физическое – оставляло желать лучшего. Группа разделилась – часть студентов успешно продвигалась к поясу горошка, другие задержались, пытаясь сдвинуть с места потерявших сознание товарищей, в чем им немало способствовали резкие окрики Снейпа. Тем временем вокруг них полукругом смыкалась завеса дементоров. Юноша разобрал панические крики и возгласы:
– Экспекто Патронум! Откуда они взялись? Ради Мерлина, помогите!
Услышав голос Гермионы, Гарри кинулся туда, борясь с охватывающей тело и разум слабостью, отдавая все душевные силы на то, чтобы не поддаваться застилавшей глаза пелене и рождавшимся в голове зловещим звукам. Неожиданно он заметил, что профессора Военных действий нет рядом. Оглянувшись, он с ужасом убедился, что Рахилли, вместо того, чтобы спешить прямиком на выручку попавшим в беду, двигался к серой завесе. Не доходя нескольких шагов до ближайшей зависшей над землей фигуры он взмахнул палочкой и произнес какое-то заклинание: на миг его фигуру окутало мягкое зеленоватое свечение. Гарри остановился и поднял палочку; однако не успел он даже подумать о заклинании, как профессор шагнул вперед и его серая мантия растворилась среди лохмотьев дементоров. Очнувшись, Гарри с новыми силами бросился к товарищам, которых уже скрыли смыкавшиеся вокруг них серые балахоны. Парень бежал по полукругу, чтобы держаться от дементоров как можно дальше и не потерять сознание так невовремя.
Первым его заметил профессор Снейп, о чем и незамедлительно сообщил:
– Поттер, фестралы вас задери, что вы здесь делаете? Где, дементоры его побери, Рахилли?
Гарри попытался ответить на бегу, но половины его слов зельевар, похоже, не разобрал. Наконец, вплотную приблизившись, парень выдохнул:
– Они его... это... уже побрали.
Снейп без особого трагизма воспринял известие о гибели коллеги: возможно, до него так и не дошел смысл сказанного учеником.
– Что вы встали столбом? Помогайте, живо! Левитируйте этих гигантов мысли к гороховому полю! – С этими словами зельевар толкнул к студенту обессилевшую Гермиону.
Однако девушка решительно выпрямилась и в который раз повторила левитирующее заклинание, ничуть не менее четко, чем на уроках Флитвика. Гарри внезапно почувствовал, как в спину его толкнул порыв ледяного ветра, едва не сбив с ног и унося последние крохи тепла из его тела. Гермиона тоже покачнулась, как от удара, а один рейвенкловец, с грехом пополам перемещавшийся самостоятельно, рухнул на снег. Гнетущую тишину разорвал окрик Снейпа:
– Держаться! Взять себя в руки! Вы должны спасти своих товарищей!
Оглянувшись на него, Гарри мимолетом подумал, что никогда не видел у Мастера зелий такого выражения лица... и понадеялся, что никогда больше не увидит. Впрочем, к этому все и шло. Юноша мужественно повторил вслед за Гермионой «Мобиликорпус», хотя палочка ходуном ходила в его пальцах. При этом он понял, что фланги окружения почти сомкнулись, несколько дементоров уже преградили им дорогу. Гарри пошатнулся, не от физического бессилия, а от осознания безысходности положения. Рейвенкловцы, которым удалось достичь края поля, направили Патронусов на выплывших вперед дементоров. Серые фигуры поспешно отодвинулись, но их место тут же заняли другие. Гарри вновь поднял палочку, решив, что сейчас начнет мужественно умирать. Гермиона, схватившись за профессора, который выглядел наиболее стойким из присутствующих, также наколдовала Патронус. Неожиданно Гарри, все внутренности которого, казалось, уже превратились в ледышки, словно ощутил спиной дуновение теплого воздуха; впечатление объяснялось тем, что стена мертвенного холода внезапно отступила. Оглянувшись, посреди образовавшейся за ними пустоты он увидел фигуру, которую сперва с перепугу принял за дементора, но спустя мгновение опознал в ней профессора О'Рахилли. Глаза преподавателя были закрыты, волосы развевались, как под порывами ветра, хотя воздух был неподвижен. Потокам этого невидимого вихря были также подчинены движения его рук и тела, словно он был погружен в транс действием неизвестного заклинания. Вдруг пораженный Гарри заметил, как отрепья балахонов дементоров зашевелились под неощутимыми дуновениями, заполоскались в воздухе, а затем и сами стражи Азкабана тронулись с места, все больше подчиняясь движениям вихря, центром которого был О'Рахилли. Опустившись на снег коленом, он резко, с усилием развел перед собой руками, и дементоры отшатнулись в сторону, будто их отшвырнул поток неведомой силы.
Из созерцательного состояния юношу вывел грубый толчок в плечо:
– Шевелитесь, Поттер, это вам не квиддич!
Повернувшись к замку, Гарри увидел, что путь вновь свободен, перед ними образовался расходившийся углом проход, края которого вновь начали смыкаться. Гарри энергичнее замахал палочкой вслед за приободрившейся Гермионой, но остановился, чтобы спросить:
– Может, профессору О'Рахилли нужна помощь?
– Если продолжите канителиться, она понадобится вам! – рявкнул Снейп. – И вы, Грейнджер, хватит героизма на сегодня! – Но в отношении Гермионы замечание было явно излишним, она с предельной сосредоточенностью занималась перемещением бессознательных студентов к зарослям гороха. Пытаясь своими заклинаниями внести лепту во всеобщее спасение, Гарри даже не заметил, как они преодолели расстояние, остававшееся до края поля.
О'Рахилли отступал вслед за ними, он уже не выглядел погруженным в транс: просто пятился, держа палочку наготове. Миновав границу поля, он опустился прямо на горох, и только тогда Гарри заметил, что его лицо по цвету идеально гармонировало с сероватым снежным покровом.
– Все, кто там был, должны покинуть опасную зону, – выговорил он, едва шевеля посиневшими губами.
Снейп моментально расшифровал загадочную фразу:
– Рейвенкло и мисс Грейнджер – быстро в замок, и носа оттуда не высовывать!
– И к окнам не подходить! – заметил O'Рахилли, похоже, вполне серьезно.
– Позовите кого-нибудь на помощь; впрочем, думаю, Хогвартс уже гудит, как растревоженный улей. Вы, Поттер, останьтесь. – Зельевар остановил Гарри, устремившегося было за подругой. – Будете помогать, согласно изъявленному ранее желанию.
Группа студентов уныло побрела к зданию школы, где их не ожидало ровным счетом ничего хорошего. Снейп опустился на снег рядом с Рахилли, обхватив рукой за плечи:
– Как вы... Как самочувствие?
Тот вместо ответа не торопясь извлек из кармана плитку шоколада, разломив ее на три части, две протянул ему и Гарри, и только тогда произнес:
– Лучше, чем могло бы быть.
– Это было что-то невероятное! – покачал головой не склонный к восторгам профессор. – Я думал, что на это способен только один...
– Я тоже, – просто ответил О'Рахилли.
– Вы спасли жизнь стольким студентам! Подумать только, из-за этих малолетних идиотов мы все едва не погибли...
– Откуда им было знать? – вздохнул Рахилли. – Они действовали правильно, но не учли одно обстоятельство. Если бы все было настолько просто, мы бы силами одного профессорского состава Хогвартса справились бы со всеми дементорами Азкабана в два счета.
Гарри только вздохнул – он и сам не понимал, какое помрачение снизошло на его боевую подругу.
– Но я сам, признаться, не понимаю, в чем дело, – заметил зельевар.
О'Рахилли с подозрением покосился на Гарри:
– Естественно, ведь это – запретная информация... И таковой останется, пока Министерству не придет в голову, что это не худо бы знать каждому.
– На Поттера не обращайте внимания, он все равно докопается, ведь он у нас внештатный правдоискатель. А то еще, чего доброго, начнет независимое расследование, тогда мало не покажется никому. Как вам уже известно, его методы сбора сведений чреваты попутным травматизмом...
– Они применили комбинацию заклинаний, которая называется Ретикуланус Имменто и действительно является смертельной для дементора. Проблема заключается в том, что тот, кто отважится прибегнуть к ней, заранее обречен: все дементоры Азкабана в целях контроля над ними были связаны единой ментальной сетью, и нападение на одного из них они воспринимают как общую угрозу. Поэтому на месте гибели одного моментально появляются сотни... И теперь им не нужно будет приказов, чтобы атаковать Хогвартс.
– Благими намерениями выстлана дорога в... – наставительно начал Снейп.
– ...Расход, – закончил О'Рахилли.
Снейп, казалось, смешался, и перевел разговор:
– Вы можете идти сами, Лоэ... гр... – запнулся зельевар.
Рахилли фыркнул:
– Без потерь для речевого аппарата мое имя из этнических англичан способен выговорить лишь Дамблдор. Пора бы признать свое поражение.
[прим. авт.: действительно, попробуйте с истинно английским произношением произнести «Лоэгайре».]
Снейп почему-то в замешательстве бросил взгляд на стоящего рядом юношу и пожал плечами.
– В Англии меня всегда называли просто Гарри, – пояснил О'Рахилли, – так уж сложилось. Но теперь придется придумать другое сокращение.
– Почему же, – пробурчал Гарри, – для профессора Снейпа я – Поттер.
– Вот и помолчите, Поттер! – оборвал его зельевар.
– А вас сюда каким ветром занесло, мистер Поттер? – проявил к нему неожиданный интерес О'Рахилли. – Помнится, я не звал вас за собой на передовую...
– Разве вы не знаете, что он одержим наследственной склонностью к героизму? – съязвил Снейп.
Не обращая внимания на эту реплику, студент признался:
– Вообще-то, я даже подумать не успел... Гермиона – моя лучшая подруга... – Сейчас, при здравом размышлении, его собственные действия представились ему довольно-таки бессмысленными.
– Вам это ничего не напоминает, Северус? – O'Рахилли, усмехнувшись, мотнул головой в сторону студента.
– Как же, стремление творить глупости в благих порывах всегда было свойственно Поттерам, как младшему, так и старшему. И кое-кому еще... – пробормотал профессор, а затем словно оборвал сам себя, обратившись к развесившему было уши Гарри: – Поттер, хватит считать дементоров, помогите профессору встать.
– Ради дружбы, – тихо добавил тот, поднимаясь с земли.
– Детская дружба порой распадается, – буркнул Снейп.
– Скажи правду, Вер, – остановился Рахилли, – почему ты сменил сторону?
Снейп бросил мимолетный взгляд на Гарри, явно досадуя на то, что при студенте затрагиваются не предназначенные для посторонних ушей вопросы, и бросил только одно слово:
– Эоган.
– Я так и думал, – кивнул Рахилли, двинувшись наконец по направлению к замку, откуда им навстречу уже спешила группа преподавателей, – но мне важно было услышать это от тебя. Это ведь было твое письмо?
Снейп кивнул, а вслед за этим раздраженно прикрикнул:
– Что уставились, Поттер?
Гарри только вздохнул. Там, куда упал его взгляд, серые фигуры зависли над полем душистого горошка, вплотную придвинувшись к его границе.
______________________
Встретившись с Гермионой в Больничном крыле, Гарри пожаловался:
– Мне уже пора платить зарплату медбрата! Который раз я уже О'Рахилли на себе таскаю... Никак не пойму – то ли я все время умудряюсь оказываться там же, где и он, то ли он за мной шпионит?
Однако Гермиона не была настроена обсуждать эту тему. Вместо этого она задумчиво спросила:
– Как ты думаешь, меня из школы не выгонят?
– Давно пора, – неодобрительно заметил Гарри. Ему припомнилась недавняя обида, когда подруга заклеймила его трусом.
– Ладно тебе, – страдальчески поморщилась девушка. – Ну, я была неправа... Действительно, глупо было нападать на дементоров, так мало зная о них...
– Я пошел спать, – заявил ей друг. – Только, Гермиона, не вешайся сразу, может, тебя еще и не исключат.
Девушка обиженно фыркнула, удаляясь в сторону своей гостиной.
– И в окно не высовывайся, – крикнул Гарри ей вслед, на сей раз, вполне серьезно. – Помни, что говорил O'Рахилли!
_______________________
Наутро Рон потрясенно внимал рассказу Гарри о ночных деяниях их подруги. Последний, справедливости ради, как мог, старался нивелировать ее участие в этом безобразии.
– Ну, Гермиона... – пробормотал наконец Рон. – Вот что случается от недостатка физического труда! Надо срочно устроить ей лопатотерапию...
В этот момент в сопровождении разъяренной МакГонагалл в зале появилась красная как рак Гермиона, явно жаждущая провалиться сквозь землю.
– Кажется, нашего полку прибыло... – пробормотал Гарри. – Хорошо, у Гермионы на Слизерине уже есть друг...
Профессор долго распространялась насчет преступной безответственности, нарушениях всех мыслимых и немыслимых законов школы и в конце концов собственноручно сняла с Гриффиндора сотню баллов.
– Не горюй, Рон, – обратился к другу Гарри, – легко пришло – легко ушло...
– Ничего себе – легко! – возмутился тот.
– А я вообще не понимаю, – возмутилась Джинни, – там ведь была уйма рейвенкловцев, что это все на одну Гермиону напали! Вечно так: творим вместе, а на нас потом все валят...
– Что, Уизли, придумываешь предложения со словом «ананас»? – издевательски заметил оказавшийся рядом Драко.
– А тебе, Малфой, завидно, что тебя там не было? – парировал Гарри. – На твоем месте, я бы так не расстраивался...
Тем временем МакГонагалл заметила, подхватив мысль Джинни:
– В то время как одни студенты самоотверженно трудятся ради безопасности школы, другие по пустой прихоти сводят их усилия на нет! К слову, большую часть правонарушителей составляли студенты факультета Рейвенкло, практически не принимавшие участия в посадках.
Без того несчастные нарушители втянули головы в плечи под свирепым взглядом Флитвика, который поспешил последовать примеру преподавателя трансфигурации, рассчитав факультет на сто пятьдесят баллов.
– И учащийся Слизерина мистер Поттер тоже! – бескомпромиссно добавила МакГонагалл.
– Позвольте, – поднялся с места профессор Снейп, – Поттер не имеет к этой акции решительно никакого отношения! Напротив, он предупредил меня и оказал большую помощь профессору О'Рахилли!
– Это правда, – кивнул сидящий рядом преподаватель военных действий. Видимо, от недосыпания, у него был такой вид, словно он напился настойки из бледных поганок.
МакГонагалл, подозрительно покосившись на них со Снейпом, заключила:
– Я считаю, что при наказании мисс Грейнджер применима крайняя мера!
Симус шепотом поинтересовался:
– Интересно, это – исключение, Азкабан, или... совсем крайняя мера?
– Заткнись, – шикнул на него побледневший Рон.
– Прошу слова! – О'Рахилли поднялся со своего места, держась за спинку стула. – Я согласен с тем, что поощрение в данном случае ни к чему. Однако следует иметь в виду, что, выступив против дементоров, студенты проявили глубокие познания, блестящие навыки применения защитных заклинаний, бесстрашие и готовность пожертвовать собственной жизнью ради школы. Вам не кажется, что абсурдно наказывать студента Гриффиндора за проявленную отвагу? Напротив, профессор МакГонагалл, зная, что за факультет ей доверен, должна была лучше приглядывать за своими студентами.
Профессор возмущенно ахнула.
– Ближе к делу, Лоэгайре, – заметил директор.
– Я считаю, что нельзя лишать талантливого ученика будущего из-за единственного проступка.
– Даже если этот проступок – Непростительное заклятье? – бросила профессор МакГонагалл, на щеках которой выступили багровые пятна.
О'Рахилли осел на стул, опрокинув на себя бокал с водой.
Снейп вскрикнул:
– Минерва, замолчите немедленно!
Дамблдор примиряюще простер руки над столом:
– Довольно необдуманных слов на сегодня! Остальные аспекты происшествия мы обсудим в преподавательской. Что касается мисс Грейнджер, я думаю, для нее достаточно того, что она осознает серьезность произошедшего, взыскание к ней приложено не будет.
Гермиона обессиленно рухнула на стул рядом с друзьями.
Дин Томас присвистнул:
– Вот это шоу!
Финниган согласился:
– Я думал, еще немного – и они передерутся!
________________________________
– Ты представляешь, – сообщил Гарри Рону по дороге на заклинания, – оказывается, Рахилли со Снейпом когда-то дружили!
– Почему-то я не удивлен, – хмыкнул тот. – Они друг друга стоят: я даже затрудняюсь определить, кто из них мне более отвратителен. А чего это МакГонагалл про Непростительное заклятье вдруг загнула?
– Выходит, это был он, – пожал плечами Гарри. – Это О'Рахилли вышибли с Рейвенкло на Слизерин. Значит, Гермиона была права.
– Ты – тоже, – примирительно заметила девушка, понемногу выходящая из ступора.
– То-то О'Рахилли за тебя заступился, – проворчал Рон. – Только ты, Гермиона, избрала неправильную тактику: надо было сразу кого-нибудь Авадой шандарахнуть, тогда он бы тебе руку и сердце предложил.
– Сейчас я на тебе это опробую! – вспыхнула Гермиона.
– Ну вот... – вздохнул Гарри. – Только одна гроза миновала – она уже на новую нарывается... Все-таки, Гермиона, что ни говори, а подсознательно ты жаждешь, чтобы тебя отчислили...
______________________________

После завтрака Рон устроил Гермионе обещанный аттракцион «Тысяча и одно удовольствие, получаемое при посадке душистого горошка». Гарри вяло мотался за ними следом: его горох не особенно увлекал. Лопату он использовал, в основном, для того, чтобы отбиваться от Гойла, который пытался выведать, что же, в конце концов, произошло ночью.
– Меньше спать надо, – недовольно проворчал он.
– Да мы не спали! Мы обдумывали оформление сборника Драко, когда началась вся эта кутерьма!
– Вот ваш труд останется в веках, а то, что было ночью, считай, уже забыли, – привел решающий аргумент Гарри. – В газетах про это точно ни слова не будет... Когда они вообще появятся.
Однако насчет короткой памяти профессоров он ошибался. На той же горохополосе их обнаружил профессор Снейп.
– Совершаем трудовые подвиги, Поттер? – ехидно поинтересовался он у студента, который уселся было на грядку, подставив лицо лучам зимнего солнца.
Гарри нехотя поднялся:
– Только что решил передохнуть, сэр...
– Я полагаю, Поттер, что, отвлекая вас от сельскохозяйственных работ, я не сильно поврежу их ходу. Впрочем, основных ударников производства мне тоже придется забрать. За мной, все! А вас, Гойл, я попрошу остаться. Будете замещать собой всю бригаду.
– Из-за чего нас вызвали? – недоумевал Рон.
– А ты угадай. Кто у нас по ночам работает застрельщиком дементоров? – съехидничал Гарри.
– Это ты с его факультета, а не мы! – обиделась Гермиона. – Значит, он хочет что-то сказать именно тебе!
– Ладно, – примиряюще заметил Гарри. – Может, это из-за Рона... Выяснились новые душераздирающие подробности похищения Уолтера...
– Да кто он такой, в конце концов? – возмутился Рон. – Имею я право хотя бы знать, кого похитил?!
– Ничего, – ухмыльнулся Гарри, – в следующий раз хоть познакомишься с человеком, прежде чем его в подвале закапывать.
На этой жизнерадостной ноте они подошли к преподавательской, где уже сидели Дамблдор, Флитвик, МакГонагалл и О'Рахилли. Директор приветственно указал на диван:
– Присаживайтесь, у нас к вам есть разговор.
– Был один уже. За завтраком, – проворчал Гарри.
Профессор МакГонагалл заметила:
– Воспитание вашего студента, Северус, оставляет желать лучшего.
– Я обсужу с ним это позже, – процедил Снейп. – Впрочем, основы его манер закладывались на более ранних курсах.
Директор прервал их:
– Перейдем ближе к делу. В школе сложилась довольно-таки непростая ситуация... Профессор О'Рахилли сейчас все вам объяснит.
Тот начал:
– Дементоры... могу я говорить об этом при них? – бросил он вопросительный взгляд на студентов.
– Да, прошу, продолжайте, – кивнул Дамблдор.
– Дементоры способны к некоторого рода телепатической связи, не только между собой, но и с людьми. Именно так они отличают того, кого им надлежит... арестовать, от других. Причем образ арестантов задерживается в... сознании дементора, если это можно так назвать, на достаточно продолжительное время, даже по окончании срока заключения этого человека в Азкабане. Чтобы дементоры впредь не преследовали тех, кого прежде арестовывали, требуется произвести специальные действия – это называется снятием фиксации. Также у них откладываются образы тех, кто причинял им вред или пытался причинить. Студенты профессора Флитвика, участвовавшие в ночной вылазке, сказали, что в процессе наложения заклинаний именно вы, мисс Грейнджер, применили Иммендо, в то время, как остальные удерживали Ретикулус. Это правда?
– Да, – забеспокоилась Гермиона. – Но ведь это – самая легкая часть того комплекса заклинаний...
– Проблема в том, – перебил ее Рахилли, – что дементоры фиксируют именно того, кто применил Иммендо, видя в нем главного агрессора, хотя, конечно, это заклинание является малозначительной частью. Но, наверно, это не проблема, а удача – ведь иначе на вашем месте оказалась бы дюжина студентов...
– А что это значит – фиксируют? – робко поинтересовалась Гермиона.
– Они будут преследовать этого человека до... в общем, долго, – смешался профессор.
– А если найдут? – Девушка вжалась в диван.
О'Рахилли беспомощно воззрился на директора. Тот ободряюще кивнул ему.
–...они... – нерешительно продолжил профессор Военных действий.
–...применят поцелуй дементора, – закончил Снейп за него.
Но на Гермиону это уже не произвело большого впечатления. Нахмурившись, она спросила:
– Вы говорили о том, что этот эффект снимают с бывших узников Азкабана. А в моем случае это осуществимо?
– Возможно, – кивнул Рахилли, посмотрев куда-то вбок. – Но при других обстоятельствах. А сейчас... Хогвартс подвергается опасности. Они чувствуют ваше присутствие.
– Мне нельзя было покидать замок... – спохватилась девушка.
– Днем это не имеет значения, – успокоил ее профессор Военных действий. – Но этой ночью они атакуют снова, и, возможно, мы не сможем отразить наступление.
– Но ведь они нападали и раньше! – возразил Рон.
О'Рахилли покачал головой:
– До этого они, как бы сказать... околачивались вокруг, предпринимая дезорганизованные попытки добраться до источника питания. По сути, выполняли чужую волю. Теперь у них есть собственные причины прорываться через препятствие, что существенно меняет дело.
– А заслон?
– Он сдерживает их, но... при малейшем его повреждении... если они атакуют все вместе...
Гарри пришла на память изморозь, моментально покрывшая насаждения поблизости от сотен жутких созданий. Погодные заклинания оказались бессильны...
– Что вы можете предложить, Лоэгайре? – обратился к профессору директор.
О'Рахилли сглотнул:
– Мисс Грейнджер придется покинуть школу.
– Это как же?! – возмутился Рон.
– Когда? Прямо сейчас? – Гермиона вцепилась руками в сиденье дивана.
– Этим вечером.
– Позвольте, сэр, – вмешался Рон. – Гермиона не пойдет одна! Если это необходимо, сегодня мы покинем школу вместе, втроем!
– Да, – только и осталось добавить Гарри.
Дамблдор тепло улыбнулся:
– Потому мы и пригласили вас сюда, всех вместе. Я знал, что бесполезно вас удерживать.
– Профессор, вы не можете им позволить! – возмутился Снейп. – Это безрассудное бахвальство...
– Подождите немного, Северус, мы обсудим это чуть позже.
– Я проведу вас, – обратился к друзьям Рахилли.
– Но это невозможно! – заявил зельевар. – Мадам Помфри категорически запретила вам...
– С каких это пор мадам Помфри лучше меня знает, что мне следует делать в подобных случаях? – вскинулся Рахилли.
Профессор зельеварения в состоянии крайнего раздражения прошелся по комнате и развернулся к коллеге:
– В таком случае, я буду сопровождать вас и мисс Грейнджер. – Он кинул испепеляющий взгляд на друзей Гермионы.
– Однако, Северус, – со скрытой насмешкой в голосе возразил директор, не будет ли это с вашей стороны... как вы это назвали... безрассудством?
О'Рахилли кивнул:
– Вы правы, господин директор, это только лишний риск. Чем больше людей, тем больше шансов привлечь лишнее внимание. Детей дементоры чувствуют не слишком хорошо, а вот взрослого... К тому же, мне не хотелось бы брать с собой посторонних.
– Мне безразлично, что бы вам хотелось, Рахилли! – заявил Снейп. – Я намного дольше вашего работаю в этой школе и смогу позаботиться о своих учениках! – Он бросил взгляд в сторону дивана.
– Кажется, вы хотели сказать что-то про бахвальство, Северус, – заметил Дамблдор.
– Я передумал, сэр, – язвительно возразил Снейп.
– В таком случае, все решено. – Директор повернулся к О'Рахилли, который собирался было возражать: – Северус прав, в вашем нынешнем состоянии вам и впрямь небезопасно идти одному. И не стоит недооценивать силу дружбы. Она может оказаться действеннее любой магии.
__________________________
Последующие несколько часов профессор Снейп мерил шагами гостиную Слизерина, неодобрительно поглядывая на Гарри, который заглядывал под диваны в поисках своих вещей. В конце концов, вылезая из-под очередного кресла, парень наткнулся на ноги зельевара и, глядя на него снизу вверх, заметил:
– Профессор, я понимаю, все мы нервничаем... Может, вам стоит отдохнуть, выпить чаю...
Снейп опешил от подобной наглости:
– Поттер, вы...
– Понимаю, – быстро ответил студент, – вы совершенно спокойны, сэр... И вообще не любите чай. А я, пожалуй, пойду посмотреть, как дела у Рона с Гермионой, у них, небось, ничего не собрано. – С этими словами он поспешно ретировался, прихватив дорожную сумку.
Несмотря на то, что слова ученика возмутили зельевара до глубины души, Гарри был прав: Мастер Зелий нервничал. Он не знал, каков реальный шанс преодолеть пояс дементоров вокруг замка. Ему было известно только то, что их проводник не отличается объективностью в оценке ситуации. А если даже он считает этот переход крайне опасным, значит, можно спрашивать у Люпина, что он желал бы передать Блэку, ибо похоже, что случай представится весьма скоро...
______________________
Когда Гарри появился в гостиной Гриффиндора, сборы и впрямь были в самом разгаре, причем складывал вещи его друзей кто угодно, кроме них самих. Гермиона уткнулась в какую-то книгу, а Рон, похоже, с запозданием осознал, во что ввязался. Он сидел перед камином, завернувшись в плед, с таким видом, словно теперь его бульдозером с места не сдвинешь.
– Гермиона, перед смертью не надышишься! – окликнул подругу Гарри.
– Запредельно смешно, Гарри, – прошипела девушка.
– Кажется, вы не настроены на победу, – предположил парень. – Но если мы отсюда все-таки выберемся, нам понадобятся кое-какие вещи. И, честно говоря, я надеялся, что книжный шкаф захватишь ты...
– Очень ценная идея, – холодно отозвалась Гермиона. Однако Гарри видел, что его шутка попала в цель, вернув подругу к активным действиям. – Ты сам-то собрался?
– Конечно, – откликнулся парень. – Мне не улыбается оказаться черт-те где, да еще и без вещей. Ну а ты, Рон, чего скис?
Гриффиндорец медленно повернулся, посмотрев на друга так, словно тот не знал какого-то общеизвестного факта.
– У вас есть соображения относительно того, куда мы отправимся? – обратился Гарри, в основном, к Гермионе, понимая, что от Рона ждать вразумительных ответов пока не стоит.
Но не успела девушка толком нахмурить лоб, как в дверях появился О'Рахилли и накинулся на того, кто первым попался ему на глаза:
– Поттер, где вас носит? Все вас заждались!
Кинув недоумевающий взгляд на друзей, Гарри пришел к выводу, что «все» – это, по-видимому, Снейп. Посетовав про себя, до чего беспокойные спутники ему попались, юноша первым поплелся к выходу. За ним двинулась Гермиона, у которой отобрала книгу и сунула ей в рюкзак Лаванда, и Рон, которому вручили аж две независимо собранные сумки Невилл и Симус.
На выходе из гриффиндорской гостиной их поджидал не кто иной, как Снейп, огорошивший их вопросом:
– Как себя чувствуешь, Гарри?
Довольно быстро оправившийся от потрясения студент ответил:
– Нормально, профессор, разве что...
– В чем дело, Поттер? – раздраженно оборвал его профессор.
– А что? – вконец растерялся Гарри.
За его спиной О'Рахилли фыркнул:
– Я в порядке.
– Это ж надо было так назвать ребенка, – буркнул Снейп, развернувшись. – Я уверен, что Джеймс Поттер сделал это мне назло...
На лестнице и в холле сгрудились ученики, оставив лишь узкий проход к выходу. У ворот замка их провожал весь преподавательский состав. Многословных прощаний не было, но во всех взглядах читались сочувствие и пожелание удачи.