54
Ночь была ясная и тихая.Мы с папой просто шли без особых разговоров.Иногда он что-то тихо рассказывал: про службу,про улицы,которые знал лучше своих ладоней.Иногда я кивала.Иногда просто смотрела в небо.
Мы дошли до старой набережной.Папа держал руки в карманах,шагал размеренно.Мимо проехал автобус с гулким звуком,и вдруг — будто из темноты,навстречу нам вышли двое.Мужчина и женщина.Шатались.Пахло перегаром и чем-то ещё,вязким,мерзким.
— О,вот она! — захрипела женщина. — Это она.Наша девочка! Наташка!
— Ты чё,сбежала,да?! — подключился мужчина,подходя ближе.В его глазах что-то плыло,он говорил громко и сбивчиво. — Мы тебя искали,милая… Мы же твои родители,родненькая…
Я сразу почувствовала,как внутри всё сжалось.Дыхание стало коротким.Но я выпрямилась.Спина ровная,лицо — ровное.Ни одной эмоции.
Маска.
— Простите, — холодно сказала я. — Вы меня с кем-то спутали.
Женщина засмеялась странно,дернувшись вперёд:
— Да брось! Мы ж тебя с младенчества помним! Мы ж тебя растили! Ты ж тогда всё время визжала,как кошка! Упрямая была,как… как я!
Мужчина подошёл ближе.Его взгляд блуждал:
— Мы тебя искали в детдоме.А теперь...ходишь с дядей каким-то...пошли домой...там же бабуля ждет...
Папа сделал шаг вперёд.Его лицо стало другим.Не холодным,как в форме,не строгим,как обычно.А стальным.Таким,каким он был,когда кому-то угрожал беда.Его голос прозвучал коротко,глухо:
— Отойдите от неё.Немедленно.
— Да ты кто такой вообще? — огрызнулся мужчина, но уже не так уверенно. — Мы с дочерью говорим.
— Не ваше дело, — отчеканил папа. — А теперь — разворачивайтесь и идите,пока я не вызвал патруль.
— Ух ты,какой грозный, — протянула женщина, — прям как в кино.Дочку украл и ещё...
Папа молча достал удостоверение.Не стал махать им,не стал поднимать голос.Просто показал на уровне глаз.
Мужчина переместился назад почти на шаг.Женщина попыталась что-то пробормотать,но язык у неё уже заплетался.
Я всё это время стояла неподвижно.Смотрела мимо.Как будто всё происходящее не имело ко мне отношения.Маска держалась крепко.Только внутри было липко,будто кто-то разлил под кожей бензин и поднёс спичку.
Я посмотрела на папу.Он злился,но пытался скрыть это.
Я направилась в сторону машины и села,сделав несколько глубоких вдохов.
Папа ходил возле,как раненный зверь,затем сел и сложил руки на руле,склонив голову к ним.
— Это твои родители, — тихо начал папа. — Ты знаешь,что я не могу иметь детей.Мне уже было 25,когда я решил,что нужен ребенок.Пришел в детдом и сразу заметил тебя.Тебе было всего пять годиков.Сидела такая маленькая в углу и играла с игрушками.Я сразу понял: это моя дочь.
Он сделал паузу.Голос чуть дрогнул.
— Я боялся, что ты не примешь меня.Но ты тогда сама взяла меня за палец и сказала: "Ты теперь со мной будешь?"
Я сжала губы.
— Папа, — прошептала я, — ты был,есть и всегда будешь для меня самым родным человеком.Даже если не по крови.Даже если бы я могла выбрать среди миллионов — я всё равно выбрала бы тебя.Потому что ты — мой дом.Ты меня не просто вырастил.Ты вылечил меня.Научил не бояться.Верить.Жить.
Он не ответил.Только тихо кивнул.Глаза были покрасневшими,но он отвернулся к окну,делая вид,что просто смотрит на улицу.
А я смотрела на него и думала: если в мире есть кто-то,кто по-настоящему заслуживает называться отцом — это он.Только он.
И я очень его люблю
Это чувство не из тех,что можно описать в двух словах.Оно как внутренний стержень,как тепло,которое не исчезает даже в самые тёмные дни.Просто зная,что он рядом,я чувствую себя защищённой.Целой.Настоящей.
Но в тот момент,когда из темноты на нас вывалились те двое,из прошлого,из какой-то чёрной,гнилой дыры — меня будто обдало ледяной водой.Всё тело напряглось,и я вдруг вспомнила.
Как жилось до пяти лет.
Как вечерами я сидела под столом,прячась от крика и запаха перегара.Как папа — тот,биологический — орал на пустоту,на стены,на меня,на телевизор.Как бил посуду.Как однажды швырнул мою любимую мягкую игрушку в окно,потому что она якобы "смотрела на него криво".
Как мама не приходила ночами.Или приходила,но как тень — молчаливая, раздражённая.Иногда пьяная.Иногда с чужими духами на одежде.Иногда вообще с чужой одеждой.И как однажды,когда мне было четыре,я встала ночью в коридоре и сказала:
— Мам, мне страшно.
А она прошла мимо.Даже не посмотрела.
Это не дом,это был какой-то длинный,нескончаемый страх.И одиночество.Такое острое,что я до сих пор иногда чувствую его во сне.
И вот — папа.Мой настоящий.Не по крови,но по всему остальному.
Он увидел меня тогда — маленькую,с испуганными глазами и тонкими коленками,торчащими из подшитых чужих колготок.Я не заплакала,не подошла,не спросила,кто он.Я просто посмотрела.А он просто понял.
Что я — его.
Он не спас меня из огня.Он просто пришёл и остался.Каждый день.Без пафоса.Без обещаний.Просто любил.Тихо,упрямо,с терпением.
А теперь — эти двое.«Мы твои родители»,«Ты наша девочка».Где вы были,когда я нуждалась в вас больше всего?
Я посмотрела на него.
На его сильные,натруженные руки,что столько раз держали меня,защищали,вытаскивали из ямы,поднимали,когда я падала.На его плечи,такие надёжные,что в детстве казались горой.На лицо — усталое,чуть осунувшееся,с аккуратно подстриженными усами и бородой и знакомыми до боли морщинками в уголках глаз.
Он не смотрел на меня.Просто сидел,сцепив пальцы и уставившись в ночь.Снаружи светило фонарное освещение,мягкое,жёлтое,как в детстве,когда он читал мне сказки и укрывал одеялом,чтобы я не мёрзла.
Я вдруг поняла,что больше не могу сидеть просто так.Медленно потянулась вперёд и обняла его.Сначала осторожно.Как будто боялась,что он отпрянет или растает.А потом крепче.Как в детстве.Со всей силой,на которую была способна.
Он вздрогнул.И почти сразу прижал меня к себе.Молча.Без слов.Только дышал чуть тяжело,одной рукой гладя меня по спине.
И мне больше не нужно было ничего говорить.
В этой тишине — между вдохом и выдохом — я почувствовала себя живой.Настоящей.Как будто кусочек меня,потерянный тогда,в том страшном прошлом,вдруг вернулся на своё место.Как будто это объятие лечило всё,что болело в груди.
— Я с тобой,пап, — прошептала я. — Всегда.
Он чуть кивнул,уткнувшись лбом в моё плечо.
— И я с тобой,зайка.Всегда.Кто бы что ни говорил