ЛèгнА

А вот теперь в одну руку тряпку, в другую телефон — что там Динка? Извелась?
- В смысле, это все? Пять сообщений? - всмотрелась в мессенджер Настя, и для надежности даже протерла смартфон бытовой тряпкой. «Писька вызывает письку, прием! Че там, как там? Не молчи!»
Высыпалось смайликов ведро, и за ним еще: «Ну скажи, че вы, встретились? Хоть намекни!»
«А цветы, принес?»
«А Легна не появился? Он обещал придти сегодня...»
И напоследок: «Ты напиши, ладно, как че!»
Затем длинный пробел по времени и сверху, как присыпка из корицы на капуччино: «Легна сказал, у вас там все круто, мне не париться?»
- Аааа, ну если Лееегна сказааал, - протянула Настя. Значит, эта длинноногая скотина действительно потопала к ее подруге... Их подруге? Или к его девушке? У них такое вообще считается? Или кто ему девушка? После того, что он с Настей сделал, это что-то меняет между ними? А Антон, он кто? Парень? Друг? Любовник? И «такое» что у них было, это считается за секс? А с Легной, считается или нет?
- Да мать вашу всех одновременно, а? - завопила Настя, шлепая себя по бедру тряпкой. Почему всему нельзя быть просто и обыкновенно? Вот моя подруга. Вот мой ангел. Вот мой парень. Ну или как его, секс-игрушка? Тьфу, блин. Или вот мой ангел, и я — его секс-игрушка? А нет, это он - моя секс-игрушка, я ж ему не сделала ничего, только он мне...

Настя смешалась, неглядя, автоматически протирая стену, за которую хватанулся мерзкой перчаткой Легна. Внезапно зазвонил телефон. Настя вздрогнула, чуть не выронив его.
- Папа?! - в ужасе уставилась она на экран. Ему-то что надо? И зачем она повелась на эти его добрые крашеные глаза? Дала свой номер, тьфу блин. И чего вот, отвечать, нет? Она представила, что спрашивает у Динки. Та закивала, с огромными глазами, в которых плясал черт любопытства. Эх, а Легна что бы сказал?
- А папа — шляпа, - ответила себе Настя, его тоном и рассмеялась.
- Да, - ответила она в трубку и добавила-таки: - Папа.

- Настюша, привет, - затараторил колдун. - Как ты, все в порядке ли?
- Ли все в порядке, да, то есть, нормально, - стараясь задавить ехидну, ответила она. - Ты как?
- Я... ох, Насть, у нас такое, - завздыхал он. - Я тебе потому и звоню...
- А, ну понятно, просто Настя, как дела, у нас не практикуют в семье, да? - ехидна все равно пролезла в дырочку.
- Настена, это очень серьезно, послушай, а я о тебе переживаю, это очень страшно! - сурово отчеканил папаша на том конце. Вот прям тем самым голосом, даже фразу не поменял с годами.
- Да я уж верю, че там такое, говори, - ответила Настя, бродя туда-сюда, тут вытрет, там смахнет.
- У нас девочку убили, - тихо и таинственно проговорил Аластор.
- Да ты что? - Настя остановилась, и уронила тряпку. «Легна?!»
- Да, дочка, ты ее видела, - вздохнул папа.
«Ну вот я теперь дочка тебе», - зло подумала Настя и сама себя одернула. Сердце снова затянуло, зашатало.

- Ты ее видела, маленькая такая, худенькая... Лита!
- О, господи... - прошептала Настя. - А как она умерла, что с ней сделали? Почему думаешь, что убийство?

«Не не один же Легна в этом мире убивает!!» - с отчаянием подумала она.
- Это уже известно, ее в лесу нашли, она сильно обгорела, ну не могла же она себя поджечь... Она мудрая детка, очень религиозная, была верна нашему обществу...
- Секте, ты хотел сказать, - зачем-то буркнула Настя.

- Настя, как хочешь называй, сейчас ведь не об этом! Я хочу тебя предупредить, в городе небезопасно, пожалуйста, подумай об этом!
- Пап, я прекрасно это знаю, - ответила Настя, впиваясь ногтями себе в ладонь. Зачем бы Легна стал жечь девчонку? «Ну, если только изнутри», резонно заметил внутренний голос. Настя с трудом набрала воздуха в грудь, казалось, сердце застряло в дыхательных путях и не пускает. Отец молча дышал в трубку, она тоже молчала. Настя слушала дыхание отца, и ей жирные, скользкие твари падали с потолка прямо за шиворот и ползли по хребту... Сгорела?.. Так ведь это же Настя сама представляла, как горят волосы «черной курицы». Не могла же я?! Или могла...

Она собралась с духом и добавила:
- Мне ужасно жаль, это так страшно... Но... да, это какой-то маньяк?
- Да в любом случае, какое-то чудовище, одно ясно! - тяжело и печально произнес отец. У Насти вспыхнула крошечная надежда:
- Но ты же можешь, ну, посмотреть? Кто это мог быть....

- Я конечно, уже посмотрел, дочь, это кто-то темный, не наш...
- Не ваш, это кто, ангел? - выпалила Настя. - Вы же с ангелами должны быть врагами?
- Ну, Насть, мы не враги, мы просто занимаемся разными вещами!
- А какими вещами заняты ангелы? - вцепилась Настя, и у нее снова заскребло в груди. «А что, если и в самом деле, это накликала я? Потому что Легна и все такое», бессвязно подумала она.
- Ты уже знаешь, что ангелы — это свет, а наша доля — это черный свет, знаешь, как черные дыры вселенной... Но погоди, я могу тебе все рассказать подробно, если в гости позовешь! - слукавил папаша.

- Ага, ну да, приходи, - пробормотала рассеянно Настя. Она продолжала прикидывать возможность руки Легны в этом жутком деле. «Ты че только что сказала?!» - ахнул внутренний голос. «Да ладно, пусть придет, тут уже проходной двор, к ангелу с демоном колдуну уж, как само собой, пофиг», отмахнулась Настя. «Тогда хотя бы я смогу спросить — это я или он? Кто из нас... убийца. Он-то ясно, но не перекинулось ли это на меня... что, если я как не знаю... ментальная соучастница?»
- Я тогда тебе позвоню еще, ну или ты мне скажи, когда? - с надеждой отозвался Аластор. «Ну козел, ну что теперь, все равно отец, папа-шляпа!» - пробурчал внутренний голос. Настя машинально кивнула ему.

- Я скажу, ладно, но кто убил не ясно? - выпалила она настойчиво.

- Я видел только темную силу, но не из наших, кто-то со стороны, мне еще надо разбираться. Это был человек, но зараженный чем-то очень плохим, Насть, - навязчиво вздыхая, ответил папаша. - Ты береги себя, это бешеные звери, я уверен, они не остановятся, и человек этот, и сущность внутри него!
- А как мне себя беречь, как я пойму, что на меня кто-то зуб точит? - спросила Настя, кусая ногти. Твари за шиворотом все ворочались, ползали, холодили хребет.
- Ты моя дочь, в тебе всегда это было, помнишь, я говорил? - с чувством проговорил отец.
- Да, помню я, помню, - отмахнулась Настя. Сказать, не сказать ему, что она вроде как, под защитой? И даже если ее вина тут тоже есть... Тогда тем более, ангел на ее стороне, они связаны! Ну нет, нафиг, не скажу ничего. «Ангелы — свет" папаше ничем не перебить. Самодовольный какой!

- Ладно, пап, я позвоню, - сказала она. - Очень жаль девочку, кошмар какой...
- Да, Настен, безумно жаль, шестнадцать лет, жить да жить... - тоскливо проговорил отец: - Но я почему еще о тебе запереживал, это ведь знаешь, когда было? В тот самый вечер, как вы с Диной пришли ко мне, будто все не просто так! В день Зимнего Солнцестояния, самую долгую ночь... Ты и Диночке скажи, чтобы была осторожна! Что, если это мстители, которые хотят нам помешать? - с жаром добавил он.
- Ну конечно, даже убить уже без вас никого просто так невозможно, - проворчала Настя.
- Настя, прости, я тебя плохо слышу, что ты сказала последнее?

- Да ерунду злую я сказала, не обращай внимания, - ответила Настя. И правда, чего как Легна?! Жестоко... И как неприятно, что она над этой девочкой посмеялась там... Не надо было. «Ну я же не знала, что ее убьют...» Да кто такое мог бы знать?! И если это была я... то... «Настя, очнись, ты сбрендила, ау?!» - заорал внутренний голос так отчетливо, что она вздрогнула и чуть не выронила трубку. Уф, чушь какая, в самом деле! Тоже мне, великая колдовка! Это ужасающее совпадение! Совпадение, тебе говорят! Она выдохнула и взяла себя в руки:
- А ты не мог ее предупредить? - поддела она колдунского отца.

- Настен, ты же знаешь, я не предвижу будущее, я по другим мирам...

- Да-да, знаю, все, давай, я тебе позвоню потом, - и не слушая, Настя бросила трубку. «Я или не я тут посодействовала, а ведь и правда, страшно...» Надо Легну спросить, не знает ли он что про это? Надо ли ей бояться? Или демона еще вот. Но тот соврет, не дорого возьмет. Хотя... Некоторые же вещи он и вправду сказал. Или это хитрый план?

- Запутали меня совсем, ангелы, черти, ну вас в печку! - снова подобрала тряпку Настя и остервенело принялась оттирать кресло, испорченное ночными трюками Легны. Ну хорошо, что это не он! Маньяки в городе не в первый раз... Папа, конечно, правильно говорит, надо ходить и оглядываться, мало ли. «Нет, это точно не я, наоборот — я могла бы по глупой, жуткой случайности оказаться на ее месте!» Ведь такое всегда было, разве хоть один город в мире - полностью безопасен для девочек? Со своим ангелом, ей, конечно, бояться нечего! То, что он с нее берет, уже не кажется такой высокой платой... зато защищает. На то ведь они и ангелы?

Антон, тоже, вроде пока в порядке, на своих же ногах от нее ушел.
- Надо ему написать, спросить, как он, лучше? Может, ему надо просто восстановиться, и все хорошо будет?

Она открыла мессенджер, нашла его. Тот самый шарф на аватарке, улыбается. Милый такой, прикольный. Настя заулыбалась, и написала:

«Привет, как ты? Отдыхаешь?»

Подождала, парень не отвечал. Отложила телефон, и продолжила убираться. Зашвырнула всю постель в стиралку, морщась от завораживающего отвращения, помыла попользованного ангелочка... Чуть не выкинула, но почему-то испугалась, что Легна разозлится — что ты мои подарки выкидываешь? Как с тем дурацким платье... Кстати, где оно? Может, все-таки постирать? Да нет, не важно уже!

Она смахнула доставучие крошки печенья, успел же, блин, новые накрошить! Это что, какой-то ангельский ритуал? Мне кофе скоро не с чем пить будет, заколебал! Вздыхая, она осторожно вынула злобные розы из банки. Где вообще он эту страшную стеклянную бандуру взял? Мама каким-то образом сохранила?
- Дурдом, товарищи, - сказала она в пустоту. Поставила цветы в нормальную вазу, чуток оцарапавшись о шипы. Какой остолоп додумался розы с шипами продавать?! И какой остолоп их купил, нельзя было нормальные выбрать? Как посмел вообще?! «Да он наверняка, торопился просто, что продали, то схватил!» - миролюбиво подсказал внутренний голос. И тут зазвонил телефон, где-то там, где Настя его бросила.
- Динка! - воскликнула Настя. Она уже чувствовала, неглядя.
- Настя, что за пипец, ты не представляешь, - на экране возникла заплаканная мордаха ее любимой «письки».

- Да что такое сегодня? - воскликнула Настя. - С тобой что случилось?

- А с тобой? - насторожилась Динка.

- Да мне папа позвонил, ты ж прикинь! Девочку убили какую-то, маньяк, не маньяк, типа, будьте осторожнее, и тебе тоже передавал!

- А, ну и мудила, - ответила Динка. - У меня тут свой маньяк, блин...
- Легна?! - заорала Настя.

- Ты как догадалась? - округлила красные от слез глаза Динка.
- Как тебе сказать... - глубокомысленно изрекла Настя.
- Ну да, конечно, кто еще, - несчастным голосом ответила Динка. - Прости, я сразу с него начала, не спросила про Антона...
- Да Антон нормально, я потом, ты давай! - замахала на нее Настя.
- Ну короче, - начала Динка и вдруг захихикала. Настя смотрела на нее, округляя глаза все больше и больше. Динка уже просто рыдала от смеха.
- Дин, у тебя истерика?

- Ага, типа, да, - заикаясь от хохота, ответила она. - Он пришел, я открыла, испугалась, что у него кровь, ну ты видела? Он порезался где-то, на плече... И как ему не холодно?

- Дина, ты щас че тупишь? Или фигней страдаешь?
- Ах, да, прости, я не знаю, я дура просто, - ответила Динка, все еще посмеиваясь. - Настя... я только когда его в этой... форме? Увидела... тогда поверила. Кто он на самом деле... Дура, да? А он липкий какой-то, рубашка испорченная, блин, Настя, ты как вообще смогла сразу поверить? Что он... ну...
- Да ангел он, боевой ангел, он мне сразу сказал, я уже привыкла, ну что ты в самом деле, - укоризненно проговорила Настя.
- А он секси, да? - не слушая, продолжила Динка. - Ты правильно говорила, попросить его в форме показаться. В этом вот всем, только конечно, разуться надо было, у меня такой бардак дома теперь!

- Да я сама вот убираюсь, но Дина, решайся уже, что он тебе сделал? В чем пипец?

- Насть... мы с ним... понимаешь... - замямлила Динка.
- Что. Он. Тебе. Сделал? - жестко отчеканила Настя.
- Он пришел, сел такой в кресло, и все молча, на меня смотрит и вдруг говорит — иди сюда. Я подошла, а он... - и Динка снова взялась хихикать, утирая новые слезы.
- Дина! Я понимаю, тебе трудно, но у меня отвалится задница, если ты мне сразу не скажешь, ты в порядке или нет?

- Нет, я не в порядке, мы с ним...

- Секс или нет? - заорала Настя. Личико Динки искривилось.

- Я не знаю, это так называется?
- Это я не знаю, ты скажи! - снова заорала Настя, чувствуя, как сжимается каждая внутренность и кожа покрывается болезненными пупырышками.

- Ладно, пусть так и называется, - горячо закивала Динка, утирая мокрые щеки: - Тебе все рассказать? Ну ладно, рассказываю! Я подошла, он мне руку протянул, и говорит — снимай, про перчатку. И такой — зубами. Я сняла... Ой, блин как стыдно, но я хочу рассказать! Вот, а он меня ей по лицу ударил... Жуть, да? Но ты подожди... Я знаешь... Я не понимаю, мне понравилось... Я к нему, а он — не трогай меня, я сам! Вторую перчатку снял, заставил меня ему пальцы облизать, грязные, в крови, мокрые какие-то, фу... и потом... ну... знаешь...
- Этими пальцами тебя? - сочувственно подсказала Настя. Глаза Динки снова наполнились слезами:

- Это ужасно, Настя, это совсем плохо, но да... Мне было как никогда... никто так не может...
- Наверное, - покивала Настя. У нее мальчиков было раза в три меньше, чем у ее игривой и смешливой подружки. «Эка его сегодня разнесло, всех подряд, прям... А он не собирается уходить насовсем?!» - испугалась Настя. Вдруг, это были его прощальные «подарки»?! О, нет...
- А что он говорил?

- Ничего не говорил, - всхлипнула Динка. - И мне не давал ничего говорить, рот закрыл... Но потом я услышала, что папа с мамой пришли, а у меня дверь не закрыта, и бляяя... Настяяя... Он мне такое сделал, что я застонала, и бляяя... как же мне стыдно-то... Мама с папой явно слышали. И он такой — любишь меня?

Динка закрыла лицо, полыхающая от стыда, но продолжала торопливо изливать то, что сжигало ее заживо:
- Я говорю, да, да, люблю, конечно, а он — назови мое имя! Я в полном ужасе смотрю в сторону двери, щас мама зайдет, а он мне плечо сжал, и говорит — назови мое имя! Я чуть не заорала — Легна!!

(прим. Слыша свое имя при сексуальном контакте, ангел разделяет удовольствие с тем, с кем у него контакт. Есть три степени: имя тайное, которое знает только небесный супруг — вершина, оргазм; имя небесное, которое недоступно человеческому горлу — равно нашему «кончить»; имя-прозвище, как «Легна» - просто приятные сексуальные ощущения).

- Они точно все слышали, но Насть... я бы не смогла остановиться, если бы даже они там стояли и охеревали... Зачем он так?.. А я зачем? - простонала Динка. Настя только головой качала, горестные вздохи сами вырывались из груди. Что она могла сказать?!
- А потом еще хуже, когда я с него слезла, он такой — оденься, я трусы натянула, и он такой встал, форму поправил и бляяя... Он взял и вышел к папе с мамой. И меня еще зовет. Я ему — нет, я не могу... а он, ДИНА!

- Да уж, знаю, - только и смогла вставить Настя. «Такое сделал — это замурлыкал? И вибрация по пальцам? Вот блядская секс-игрушка ходячая...»

- Я выползла, еле кое-как, а мама с папой сидят, как ни в чем не бывало, прям тут, в зале, ну буквально за стеной, и дверь не закрыта, и они такие — ой, а ты дома? Я такая — чеее?? И папа, конечно, сразу Легне в рот глядеть. Да твою мать, Настя, что это такое? Мама на меня поглядела, как будто мне пять лет и не знаю, с куклой тут стою, ниче особого... И такая — как на вас приятно смотреть, вы скажите Насте вас нарисовать, чудесное у вас лицо! А эта зараза, ты прикинь, руку к груди приложил, и такой: благодарю, мама! Потом меня за талию как хватанет, и говорит — вы знаете, что у вашей дочери ко мне чувства? Мама с папой ему, да, да, это замечательно! Настя, мне бригаду вызывать?! Это что было? А он такой — она в надежных руках, она будет очень счастлива, так, как вы никогда не были, это лучше, чем если бы вы все свои... ну... хм... оргазмы сложили в один. Никто и никогда ей не подарит подобного. Так что, не жалейте ни о чем! Я ему — Легна, ты что говоришь, а мама такая плакать, и — спасибо, я очень рада это знать! А он взял и ушел...

Динка вдруг замолчала, печально моргая и утирая нос. Настя обнаружида, что кусает пальцы, и сейчас их просто сьест.
- И что, ну?! - потребовала она, нетерпеливо.
- Ну, мне больше ничего не сказал. Ну я не знаю, как сказать, пись... Он... понимаешь, как он ушел-то, не в дверь...
- А куда?! - тревожно выдохнула Настя.
- Он блин, на балкон вышел, окно открыл, залез на него и спиной — фигак! Я чуть не заорала, а он перевернулся в воздухе, как... как ангел, блин, Настя... И на ноги приземлился. С третьего этажа, Насть! Я чуть не сдохла, а он как кот, отряхнулся, и... Я оглянулась, смотрю - перчатки оставил... я ему в окно - Легна, перчатки! А он — кидай! Поймал. И ушел... Жаль, надо было оставить, чет я не додумалась...
- Че бы ты с ними делала?
- Догадайся! - грубо хохотнула Динка, и всхлипнула мокрым носом. - То же, что и ты, и не говори, что нет!
- Ну, да, - уныло согласилась Настя и поморщилась. И правда, стала бы.
- Мы обе ебанулись, да? - спросила ее Динка, внезапно грустная.

- Да, Дин, мы совсем уже... А что с мамо-папой?
- Да они как обалдевшие, хотели меня расспросить, кто да что, и мама, прикинь, уже забыла, что ругалась, про церковь там что-то и маму твою, но я убежала в ванную. Вот, сижу, боюсь выходить...
- Да ничего, они отойдут еще, я уверена, просто ангел на всех так действует, - примирительно пробормотала Настя, но по спине ее носились разнузданные, вздрюченные мурашки.

- Так а что Антон? - переключилась Динка
- Ну он прикольный, мы с ним встретились, очень хорошо потусили, вино пили... - попыталась отмахаться без подробностей Настя. - Потом он мне такси вызвал./
- А секс? - оборвала ее Динка. - Давай, не томи!

- Писька ты, - деланно обиделась Настя. - Ну, не секс, а так... я ему... сама знаешь. Руками.

- У вас мода такая с Легной? - ахнула Динка.

- Ну наверное, - увернулась Настя.

- Пись, я тебе все рассказала! - упрекнула Динка.
- Да, он любит когда больно, я ему все исцарапала и сильно сжимала, он кричал даже, но ему так нравится, что я-то... - кое-как проблеяла Настя, кусая ногти.
- А тебе понравилось? - горячо спросила Динка.
- Да, мне тоже понравилось, это прикольно, знаешь...

- Круто!! - завопила Динка. - Я рада за тебя! А потом че?
- А потом я домой, а он на следующий день меня нашел, по адресу такси. И пришел с цветами, вот они стоят... - оглянулась Настя, показывая Динке розы. - И мы... Ну, нам Легна помешал.

- Ой, бляяя, - проныла Динка.
- Ну да, но как тебе сказать... - неловко замялась Настя. - Ну короче, я хочу встречаться с Антоном. Легна свалил быстро, и я так поняла, к тебе пошел, а Антона я домой отправила. Он перенервничал, и устал.
- И что, он на Легну не подсел скажешь? - ввинтила Динка.
- Дина, ну ты и сука, - укорила Настя. «Подсел, да не Антон, а Легна на него сверху!» - Подсел, да, но он сказал, что меня любит... и его. И че делать по-твоему?

- А мне че делать? - заорала Динка. - Мама, я в порядке, мы с Настей разговариваем! Да, я скоро выйду. Лучше б никогда не выходить, у тебя нет случайно тоннеля между нашими домами? Я бы у тебя спряталась...

- А я бы у тебя, только от Легны ты нигде не спрячешься, - рассмеялась Настя. - Слушай. Я так устала..

- Я тоже, че пойдем? - вздохнула Динка.
- Пойдем, - ответила Настя грустно. Расставаться не хотелось, но она и правда валилась с ног. Она повесила трубку. Еще раз поглядела на злосчастные розы, и вышла из кухни. Навстречу ей простучали подбитые сталью каблуки.
- Легна, блядь такая, нельзя предупредить совсем никак?! - заорала на него Настя. - Что ты тут шляешься, как по проходному... подиуму...

Ангел молча покачал головой. Все еще в той же грязной, порванной форме, только в безумные ботинки шипастые переобулся и волосы распустил.

- Вас здороваться на Небесах не учили?

- Здороваться опасно, Настя!
Он хмыкнул, и достал из-за пазухи... елочную игрушку. Блестящий, изумрудный шар.
- У вас новый год скоро, - сказал он. - У твоей подруги очень милый папа.

- Ты не будешь есть отца моей подруги!! - заорала Настя.

- Не буду, у меня и вкуснее есть, - пожал плечами ангел. Настя недоверчиво взяла шарик. Изумрудный, Динкин фаворит.
- Это ты стырил, или что?
- Нет, меня очень просили это взять, - ехидно ответил Легна.

Настя настороженно оглядела его. Что-то изменилось. Он ведь к Динке никогда не ходил вот так, сразу «оттуда». Перестал наряжаться, стал зловещим каким-то. Ходит в форме. Где его милые платьица, где рубашки? А футболка с Томом и Джерри? Будто это какой-то другой Легна, будто с ним что-то не так...

Он простучал каблуками на кухню, налил в стакан воды, жадно выпил. Остро-болезненно знакомым жестом утер рот и посмотрел на Настю, с немым вопросом в глазах.
- Почему к тебе нельзя прикасаться? - отложила шутки в сторону она.
У нее мурашки побежали, вспоминая как Динка сказала, что он запрещал. И как он не давал себя касаться Антону. Она ангелу подражала, тоже запрещая, но сама не знала, зачем.

Легна аккуратно вынул один цветок из букета.
- Розы не для того, чтобы их срезать. Они для того, чтобы заставить кого-то красивого взять их в руки и сжать, - проговорил он коварно-тихим голосом.
- У роз специфическая форма шипов, которая колется очень больно, - добавил ангел и провел нежными лепестками Насте по лицу. Она фыркнула.
- Видишь мои ботинки? - указал он цветком себе на ноги. - Посмотри внимательно на форму шипов. Они повторяют розы.
Настя непонимающе смотрела на него.

- Это оружие, - обьяснил Легна. - Мы - суть розы небесные в саду господа бога. А ты — садовница, что этим розам служит, поддерживает в них жизнь, и это твоя дань господу, - проговорил он так, что мурашки превратились в птеродактилей. Она промолчала. Ей так много хотелось ему сказать, что лучше уж ничего.
- Ты для меня не пустое место, Настя, - примирительно сказал ангел. И вдруг бросив цветок на стол, быстро стянул через голову свою рваную форму, шипя от боли в разрезанном плече. Грудь его перетягивал тряпичный бинт, с проступающими пятнами крови. Настя покривилась лицом, но продолжала молчать. Ангел протянул ей свою рубашку:
- На, захочешь кого-то мучительно убить, заставь это надеть. Она пропитана тяжкой смертью.

Настя невольно отошла на шаг и покачала головой.
- Не бойся, мне новую выдали, эта уже не годится, повреждена и пропускает всякое. Бери!
Настя с сомнением поглядела на этот странный дар. Легна шмякнул рубашку на стол, открыл ящик под столещницей, выбрал в куче столовых приборов вилку, и спустив бинт с груди, не дрогнув выковырял из раны кусочек кости. По гладкому атласу живота его потекла малиновая кровь. Настя скривилась, продолжая молчать. Пусть делает, что хочет. Гадко, конечно, но она уже знала, от этого ангелы не умирают, и ладно.

Легна вернул бинт на место, осмотрел осколок - острый, изогнутый, тонкий.
- Поцарапай кого надо, и он сойдёт с ума, - деловито проговорил он, протягивая Насте похожую на белый коготь пластину.
- Зачем мне это? Ты меня на войну собираешь? - спросила она, пряча тревогу за ехидцей.
- У тебя много врагов, Настя, ты с ангелом практически живёшь, - покачал он головой, и волосы погладили его заостренные от усталости скулы. «Значит, это все-таки не ты был, убийца той девочки... как ее, Лита?»
- Бери, Настя, не ерепенься! - настаивал он.
- А если я не хочу? - тихо, сдержанно, произнесла Настя. Наверное, это был лучший момент выйти из кухни, но было поздно: - А если я вообще ничего этого не хотела? А ты меня... ангелом этим мерзким?

Легна отвернулся к окну, качая головой, будто подбирая слова. Повернулся к ней с выражением на фарфоровом лице: «да что ты такое говоришь?»
- Анастасия, нас насилуют по три раза на дню, разными способами, и ничего, - сказал он, повышая голос.

- И что, вам нравится? - зло бросила она.
- Иногда, - скривил губы в усмешке он. «А вот тогда тебе нравилось, похоже, я видела, на поле мертвых...» Но это она озвучить не решилась.
- Ангелов наказывают без конца, дисциплина жесткая, а вы такие хрупкие, господи боже, - добавил он с ноткой презрения. Настя молчала, задыхаясь от гневной обиды и не находя слов. Казалось, открой она рот, просто заорет и покусает эту прекрасную, издевательскую тварь.

- А если мы такие хрупкие, то какого хрена? - давясь потоком слов, едва проговорила Настя. - Мог бы и...
- Я сделал только то, что ты сама хотела, - не дал ей договорить Легна. - О чем ты просила. Радуйся.
- Я не просила!! - выкрикнула Настя, сжимая кулачки и впиваясь ногтями в ладони. - Не просила я тебя, когда ты такое слышал?
- Я вообще только и делаю, что от меня хотят. Я для этого и есть, - воскликнул он и кинул в нее рубашку, Настя увернулась, рубашка шлепнулась об стену на пол. - Заканчивай дуться и иди сюда.

Оназарычала от злости а ангел раскрыл руки,открыто улыбаясь, и подставляя беззащитную,раненую грудь. Она горестно покачалаголовой, не в силах устоять.

Легна обнял ее и скрыл собой. Она ощущала железный запах его крови и пыльный — бинта. И совсем слабо доносился розмарин. Слышала стук его сердца. Мерный, гулкий. Ангел обнимал ее крепко и нежно, покачивая в руках, как любимое дитя.

- Хочешь, я тебя поцелую? - тихонько прошептал он ей на ухо. Настя вздрогнула, но он деликатно добавил:

- Нет, не съем, простой обычный поцелуй? Хочешь?

Она недоверчиво подняла на него глаза. Правда? Не обманешь? Он прикрыл глаза и качнул головой — не обману! Настя на мгновенье замерла, и потянулась к нему. Желанные, чуть влажные, бледные губы Легны приоткрылись ей навстречу... А если соврал? А если это ловушка? Но он уже мягко, нежно, словно лепестками роз, коснулся ее губ. Настя все ждала, что он укусит, причинит боль... Но нет, ангел просто целовал ее. И не просто — а ласково, сладко, тягуче... Горячо... Настя ощутила, что лицо ее стало мокрым. Она плакала и сама этого не замечала. У нее горели ладошки, которые она протянула вверх по его плечам и запустила пальцы в черные, шелковые волосы. Казалось, поцелуй длился вечность, пока у обоих не припухли губы.
- Ты будто прощаешься... - прошептала Настя.
- Меня могут убить, Настя, тебя тоже, - тихо и мягко ответил Легна, погладив ее по лопаткам.

- А могут? - заглянула она в любимое лицо.

- Конечно, нас тоже убивают, а уж вас и подавно! Пойдем спать, или я умру уже к утру, - добавил он с улыбкой.

- Ты сегодня со мной останешься? - взяла его за руку Настя. Легна кивнул волосы лизнули скулы. Черт воткнул свой острый нож Насте в ребра:

- Ты меня после нее целуешь?

Хотела бы она, но как всегда, вовремя не прикусила язык. Легна взял ее за лицо, как любимую, нежными ладонями, и прижался прохладным лбом к ее горячему:

- Ты хочешь, чтобы твоя подруга была счастлива? - спросил он, проникновенным низким голосом: - Умерла с улыбкой на устах, вспоминая самую сильную любовь в жизни?
- Я не хочу, чтобы она умерла... - прошептала Настя.

- Все умрут, - оборвал он.
- Ну да, с улыбкой и в любви, конечно, такое я для нее хочу... - пробормотала Настя.
Ну и умница тогда, пойдем, - потянул ее ангел. - Честно, я сам умру, если сейчас не - усну...

Он и правда уснул моментально. Свернулся калачиком, подогнув под себя длиннющие ноги и обнимая подушку. И неслышно, едва заметно дышал под покрывалом. «Он и спит, как кот», с удушающей нежностью подумала Настя. И ей даже не было жалко, что к рассвету подушка будет полностью испорчена, пропитанная его кровью. Она пыталась прилечь рядом с ним, но он занял всю кровать по диагонали, и по-честному, она совсем не хотела спать. Ей хотелось целовать его снова, жечь свечи, кружиться по комнате, как танцующее привидение... Только не спать. Она погладила ангела по лопаткам, он муркнул во сне, она тихонечко рассмеялась. Легна... ничего лучше и ничего страшнее в жизни не видела! «Да ведь он и правда мог просто-напросто сожрать меня уже триста раз, но ведь ни разу ни кусочка от моей души не отломил!» - пронзила вдруг ее мысль. А когда печень свою вырвал? И сказал — уйди, или я тебя убью? Ведь он же точно тогда очень хотел бы ее сожрать?! А когда сказал, что ужасно голоден, еще в самом начале, и что «ваша еда тоже сойдет»? Ведь это он имел в виду, что лучше бы тебя сейчас, Настенька, покушать, но не стал же! «Так я ему и правда дорога?!» - ахнула Настя. И снова погладила ангела, и нырнула лицом в его волосы, упиваясь теплой вуалью его особенного аромата — гадкого и вкусного. Легна что-то прошептал во сне, непонятное слово, которое она не могла бы повторить, больше похожее на кошачий сигнал.

- Ангел мой, - с удушающей нежность, прошептала Настя. Она вдохнула его вечный дым и железо, сквозь которые просачивался розмарин, и с сожалением отстранилась. А хотелось бы его разбудить, и признаться — я действительно тебя люблю. Сделай со мной что-нибудь, что хочешь... Наверное, даже, можешь сьесть немного, это ведь не опасно? Я хочу быть твоей. Легна...

Но ей пришлось его оставить, не тревожить, пусть спит. Ее ангел слишком устал. А у нее же есть Антон! Кстати, можно с ним списаться! Пусть развлекает, раз уж вызвался. И кстати, как он там вообше?

Она вышла из спальни, уселась в рабочее кресло, открыла ноутбук. Нашла их переписку. Парнишка так и не ответил на последнее сообщение... Насте стало неспокойно. Когда он был в сети последний раз? Позавчера. Ну, пока еще ничего такого, не все любители в сетях торчать. Но почему сердце забилось в тревоге? Что-то тут не то... Она зашла на его страницу. Перед ней запестрили фотки Антона, улыбающегося, смеющегося, серьезного. И все от разных людей. В животе у Насти похолодело.

«Друг, прости, не могу поверить...»

«Антошка, как же так?!»

«Боже, почему, я не верю...»

- ЧТО?? - беззвучно закричала Настя. Нет. Нет! Антон??