Часть 5 "Тайные штрихи"
Прошла неделя с тех пор, как Ханна нашла злополучную тетрадь Драко в кабинете зельеварения. Открытие того, что Малфой запечатлел ее образ на страницах, изливая свои чувства в рисунках, пробудило в ней нечто новое. Словно тайный сад расцвел в ее душе, и она начала писать ему - тайные послания, хрупкие, как крылья бабочки.
Сейчас полночь окутала замок своим безмолвным покрывалом. Ханна, словно зачарованная, сидит в своей комнате, склонившись над столом. Слабый огонек свечи трепещет, отбрасывая причудливые тени на стены. Чернила, словно застывшая ночь, ждут своего часа. Перо, словно послушный инструмент волшебства, скользит по пергаменту, рождая слова:
"Моя любовь сильна к тебе, как корни старого дерева, вросшие в самое сердце земли. Как шёпот ветра, проносящийся сквозь листву, она незаметно прокралась в мою душу и пустила там свои ростки. Я пыталась сопротивляться, отталкивать её, но тщетно. Она оказалась сильнее меня, словно заклинание, наложенное с особой тщательностью и умением."
Ханна отрывается от пергамента, задумчиво глядя на пляшущее пламя свечи. Она и сама удивлена тем, что пишет. Неужели это действительно она, Ханна Корс, признается в чувствах Драко Малфою? Мысль кажется нелепой, абсурдной, но слова уже пролились на пергамент, словно слезы, и пути назад нет.
"Ты - загадка, Драко Малфой, лабиринт, в котором я с удовольствием заблудилась бы. Твоя маска безразличности, твой цинизм - лишь хрупкая защита, за которой скрывается ранимая душа. Я вижу её, чувствую её, и это притягивает с неуловимой силой. Я хочу разгадать тебя, узнать все твои тайны, исцелить твои раны"
Она вновь склоняется над письмом, погружаясь в мир своих фантазий и надежд. Каждое слово - откровение, каждый штрих пера - признание. Она пишет не для Малфоя, а для себя, освобождая свои чувства, давая им волю. И в этот миг, в тишине ночи, она чувствует себя свободной, как никогда прежде.
"Возможно, я безумна, возможно, я ошибаюсь. Но я не могу молчать. Я должна сказать тебе это, Драко. Моя любовь к тебе - это тайна, которую я храню в своем сердце, словно драгоценный камень. И я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь оценить ее истинную ценность."
Девушка перевернула исписанный лист и, вновь обмакнув перо в чернила, продолжила писать...
С каждой новой строкой ее смелость расцветала бутоном, изгоняя гнетущую тяжесть из сердца. Вместо нее в душу проникала легкость опьяняющего полета, вдохновение искрилось, словно утренний иней. Она выводила слова о звездах, танцующих в глубине его пепельных глаз, о бархатном шепоте голоса, от которого кровь в жилах начинала петь безумную песню. Она писала о робкой надежде, что когда-нибудь он приоткроет ей завесу над своим миром, позволит разделить его печали и восторг.
"Я не молю о взаимности, Драко. Лишь хочу, чтобы ты знал... Знал, что в лабиринтах этого замка, где плетутся тайны и интриги, есть душа, видящая в тебе не наследника древнего рода, не надменного принца Слизерина, а просто человека. Человека, истосковавшегося по теплу и пониманию."
Закончив, она вновь пробежала глазами по строкам, и сомнения, словно колючий плющ, оплели ее разум. Не слишком ли обнажены чувства? Не сочтет ли Малфой ее откровение глупой девичьей прихотью? Но поздно. Слова уже сорвались с пера, застыли чернильными кляксами на пергаменте, и назад пути не было. Ханна бережно сложила письмо, скрепляя его сургучом личной печати, и спрятала в потайном ящике стола, словно драгоценность.
Завтра она найдет способ вручить его Драко. Она не знает, какой ответ ее ждет, но готова встретить любой исход. Главное - она сказала то, что должна была. Освободила сердце от оков, перестала жить в тени страха. И в этом был ее маленький, хрупкий, но такой важный триумф.
***
Утром, когда замок еще дремал в объятиях предрассветной тишины, Ханна проскользнула к комнате Драко. Сердце бешено колотилось, словно птица в клетке. Она просунула сложенное письмо под дверь и, услышав за дверью тихие шаги, пулей метнулась к себе, захлопнув дверь на замок и прижавшись к ней спиной, вслушиваясь в затихающее эхо собственных шагов.
Она не подписала письмо, лишив его возможности узнать автора. И, возможно, дело было не только в этом. Возможно, она просто не хотела, чтобы он знал.
***
Драко.
Драко, едва пробудившись, утолил жажду и уже собирался вернуться в постель, как тихий шорох за дверью привлек его внимание. Мгновение спустя под дверью скользнуло письмо. Он рванулся к двери, выхватил послание и распахнул ее, но коридор был пуст.
Нахмурившись, Драко разглядывал письмо. Белый пергамент, запечатанный безликой сургучной печатью, не говорил ни о чем. Кто мог ему написать? И зачем скрываться, словно вор, подбрасывая письмо исподтишка? Почерк был незнаком, и привычные ароматы отсутствовали. Любопытство и настороженность терзали его, но любопытство одержало верх. Он сломал печать и развернул послание.
По мере того, как Драко читал, в груди поднималась волна смятения. Нежные, пронзительные строки, слова о его душе, о маске, скрывающей ранимость... Кто эта незнакомка, видящая его насквозь? Кто разглядел то, что он так старательно прятал от всего мира? Он перечитывал письмо вновь и вновь, тщетно пытаясь отыскать хоть малейшую зацепку, намек на личность отправителя. Лишь чувства, обнаженные и искренние, словно хрупкие цветы, протянутые ему из темноты.
Драко опустил письмо, чувствуя себя обезоруженным. Он, привыкший плести интриги, манипулировать, играть чужими чувствами, вдруг сам стал пешкой в чужой игре. Кто-то играл с ним, вызывая те самые эмоции, которые он так тщательно подавлял. Его охватила странная смесь страха и надежды. Страха быть раскрытым, уязвимым. И надежды, что где-то в стенах этого замка есть человек, способный увидеть его настоящего.
Он поднялся и подошел к окну, глядя на рассвет, окрашивающий горизонт в нежные акварельные тона. В душе бушевал шторм, но в сердце зародилось тихое любопытство. Кто она? И что будет дальше? Драко сжал письмо в руке, принимая решение. Он разгадает эту тайну. Он должен узнать, кто написал ему эти слова.
Урок трансфигурации тянулся мучительно медленно. Драко, рассеянно глядя в окно, все еще терзался мыслями о пропавшей тетради, где на страницах оживала его Ханна. Вдруг, словно пойманный лучом света, его взгляд зацепился за Ханну Корс. Она, склонившись над пергаментом, торопливо что-то записывала, но, поймав на себе стальной взгляд Минервы Макгонагалл, тут же спрятала исписанный лист и с нарочитой прилежностью уставилась на профессора.
Драко прищурился, неотрывно следя за Ханной. Ее движения выдавали непривычную нервозность, даже суетливость. Обычно она излучала собранность и уверенность, сегодня же казалась тенью самой себя, словно бережно хранила какую-то тайну. Нелепая мысль пронзила его: могла ли она быть автором того письма? Абсурдная догадка! Ханна Корс и он - как два полюса, как звезды из разных галактик, пути которых никогда не должны были пересечься. И все же, что-то в ее поведении, в ее ускользающем, встревоженном взгляде, настойчиво шептало об обратном.
На уроке заклинаний Драко обнаружил у себя в сумке ещё одно письмо и распечатав его, начал читать:
"Ты - роза дивная, с бархатом лазурным,
Хранящая под лепестками сталь.
Нежнейший шелк души, укрытый сумраком,
И колкий шип - защиты ритуал.
Люблю тебя таким, как ты явился мне,
Когда любовь зажглась - не знаю, право.
Но знаю, что навек, что в сердце поселился ты,
Судьбою предначертанная глава.
Не смею я открыть, кто я на самом деле,
И письма шлю без имени, в ночи.
Боюсь узнать, что я - лишь сон мимолетный,
Что наши тропы - вовсе не пути.
Молю, не смейся над моей душою,
Храни мои слова как талисман.
Читай их на ночь, словно сказки дивные,
И жди привет от сердца, full of love."
Сердце Драко билось, словно пойманная в клетку птица. Стихи! Кто эта загадочная незнакомка, сумевшая не только прикоснуться к самой сердцевине его души, но и владеющая словами, будто волшебной палочкой? Он изучал лица одноклассников, словно гадал по ним, пытаясь угадать автора пленительных строк. Взгляд упал на Ханну, которая, казалось, нарочито отводила глаза. Неужели... нет, это немыслимо. Но сомнение, подобно ледяному ветру, проникло в его сознание.
После уроков, обычно избегавший шумной суеты, Драко нарочно задержался в полумраке библиотеки, исподтишка наблюдая за Ханной. Она сидела в уединенном уголке, окруженная стопками книг, и что-то увлеченно выводила в тетради. Драко бесшумно приблизился, словно хищник, крадущийся к добыче. Внезапно Ханна вздрогнула, словно ощутив на себе его прожигающий взгляд, и резко захлопнула тетрадь.
- Что тебе нужно, Малфой? - спросила она, пытаясь сохранить невозмутимый вид, но в голосе дрожала предательская нотка тревоги.
- Просто ищу интересную книгу, - небрежно ответил Драко, прислонившись к пыльному стеллажу. - А ты что пишешь? Может, любовные сонеты?
Щеки Ханны вспыхнули ярким румянцем.
- Это не твое дело, - отрезала она, поспешно собирая свои вещи.
Драко, словно молнией, перехватил ее руку.
- Покажи, - потребовал он, ощущая, как в душе поднимается буря подозрений. Ханна отчаянно попыталась вырваться, но его хватка была мертвой.
С яростью в глазах, девушка швырнула ему тетрадь. Открыв ее, Драко увидел лишь задание, заданное Северусом Снейпом: эссе о зелье удачи.
- Если ты хотел списать, мог бы просто попросить, - злобно прошипела она, выхватила тетрадь и, развернувшись, убежала прочь, оставив Драко в недоумении и разочаровании.
С отчаянием Драко рухнул на стол, словно подкошенный, и вновь углубился в строки стихотворения. Вопросы терзали сознание, словно стая голодных стервятников. В кого же он все-таки влюблен? В таинственную незнакомку, внезапно осыпавшую его любовными письмами, словно лепестками роз в зимнюю стужу? В ту, что одарила его милостью в больничном крыле, сотрясаемом гулким эхом его боли? Кто забрал мучительную агонию, исцелил изуродованный бок, оставив лишь воспоминание о сокрушительном ударе бладжера в матче с Гриффиндором, пока он томился в беспамятстве? Или все же в Ханну? В ту, что знакома ему с самого детства, с которой он жестоко оборвал связь, будучи мальчишкой, и с которой теперь разделяет лишь стена вражды.
Он и не подозревал, что та самая незнакомка, чьи письма грели душу и чьи руки исцелили его в больничном крыле, - это и есть Ханна Корс, девочка из его прошлого, с которой его когда-то связывали нежные узы дружбы.
***
Ханна.
Ханна неслась по коридорам Хогвартса, словно загнанная лань, стараясь убежать как можно дальше от Драко Малфоя. Его вопрос в библиотеке - колкий, словно ледяная игла, - преследовал её. Неужели он заподозрил? Или это была просто очередная изощренная насмешка? Возможно, он все еще не догадывался, что именно она - та самая незнакомка, пленившая его воображение. Залетев в Большой зал, где уже вовсю кипел обед, она, наконец, позволила себе выдохнуть и опустилась на скамью за столом Слизерина. Вскоре рядом с ней появился Тео.
- С тобой все в порядке? О, Ник, привет! - лучезарно улыбнулся Тео и нежно погладил хамелеона, уютно устроившегося на плече подруги. - Можно я угощу его тыквенным печеньем?
Ханна кивнула, одарив Тео легким поцелуем в щеку.
- Все отлично, просто небольшое недоразумение. Упала тут, ударилась локтем прямо по нерву! - с напускным возмущением проговорила она.
Теодор, не заметив фальши в ее голосе, кивнул и принялся потчевать Ника крошечными кусочками печенья. Ханна, завороженно наблюдая за этой сценой, отчаянно пыталась усмирить предательскую дрожь в руках. Она понимала: правда - как дикий зверь в клетке, долго ее не удержать. Драко... Его проницательность обжигала, ум был острым, словно клинок. Если он захочет сорвать покров тайны с анонимных писем, ничто не сможет его остановить. Страх терзал ее душу, сплетаясь с хрупкой, робкой надеждой. А вдруг он не отвергнет ее? Вдруг за ледяной маской надменного слизеринца скрывается тот самый Драко, которого она когда-то знала и любила?
Обед прошел словно в зыбком тумане. Ханна, словно марионетка, перекладывала пищу в тарелке, не ощущая ни вкуса, ни запаха. Слова Драко, словно ядовитые стрелы, вонзались в память, его пристальный взгляд преследовал ее, как навязчивый кошмар. Ей отчаянно хотелось бежать, спрятаться в самой темной норе, исчезнуть, раствориться в небытии, лишь бы не видеть его, не сталкиваться с ним лицом к лицу. Но она знала, что это невозможно. Они пленники одного замка, ученики одной школы. Их пути обречены на неизбежные пересечения.
Вечером, в тиши своей комнаты, Ханна вновь взялась за перо. Словно кровь из раны, на бумагу стекали стихи, изливая ее чувства, ее терзающие страхи, ее хрупкие надежды. Каждая строка была пропитана обжигающей любовью к Драко, любовью, которую она так долго и тщательно скрывала в глубинах своей души. Она писала о том, каким видит его на самом деле: о его внутренней, неземной красоте, о его ранимости, которую он так отчаянно прячет за неприступной стеной.
Закончив стихотворение, она аккуратно сложила пергамент и запечатала его в конверт. Завтра она передаст его Драко через верного домового эльфа. Но на этот раз она не оставит подписи. Пусть сам догадается, кто его таинственная незнакомка. Пусть сам разгадает эту загадку, словно сложный ребус. Если он действительно захочет узнать правду, то непременно докопается до нее. А если нет... что ж, тогда она будет знать, что сделала все, что было в ее силах, и её совесть будет чиста.
Проснувшись задолго до рассвета, в четыре утра, она позвала своего преданного друга, эльфа Кина.
- Кин, ты здесь? - прошептала девушка, и эльф, словно по волшебству, возник рядом с ней.
- О, мисс Корс, как вы выросли! - воскликнул он, с любовью глядя на нее. - сколько вам лет! Как учеба? Все ли хорошо?
- Здравствуй, мой дорогой друг! - улыбнулась Ханна. - Мне уже шестнадцать, учусь отлично, спасибо, что спросил. - Она нежно посадила домового эльфа себе на колени. - Как тебе тут работается, Кин? Никто не обижает?
- Нет, мисс! Никто не обижает, работаю отлично, все довольны! Вам нравится здесь еда, мисс? - засиял он.
- Все просто чудесно, Кин. Слушай, у меня к тебе маленькая просьба. Сможешь анонимно передать это письмо Драко Малфою? - заговорщицки улыбнулась Ханна.
- Конечно, мисс Корс! - с готовностью ответил Кин. - Кин выполнит любую просьбу хозяйки! Ведь Кин помнит, как однажды, мисс Корс освободила его, подарив ему старую футболку. Кин навеки в долгу перед вами.
Кин, словно хрупкую бабочку, подхватил письмо и, растворяясь изумрудным маревом, исчез. Мгновение - и он уже в тихой обители Драко. Пока сон крепко держал юношу в своих объятиях, Кин неслышно положил послание на стол, словно робкий луч надежды.
***
Драко.
Когда утренний свет коснулся его век, он заметил незнакомый конверт. Сердце забилось в предчувствии, и, дрожащими пальцами вскрыв печать, он погрузился в чтение...
"В лунном шелке волос играет свет,
Прядь за прядью в колдовство сплетая.
В глубине очей - вселенной след,
В сердце - нежность, росою святая.
Ты - загадка, что манит и жжет,
Ты - огонь, что во тьме согревает.
Твой голос - мелодия, что сердце пьет,
Без тебя жизнь бесцветно увядает.
В тебе нашла я все мои мечты,
Радость, и надежду, и приют.
С тобой цветут волшебные цветы,
И мир вокруг - как сказочный салют.
Улыбка - солнца луч, пронзающий насквозь,
В самую темную, забитую мне душу.
И в непроглядный, безысходный хаос
Она приносит свет, что так мне нужен.
Когда ты рядом, время замирает,
И все тревоги тают в никуда.
Любовь моя огнем не угасает,
Лишь ярче пламенеет год от года."
В груди Драко вспыхнула сверхновая, ослепив сознание. Слова незнакомки, словно жидкое золото, проникли в самое сердце, обволакивая каждую клетку пьянящим теплом. Он жадно перечитывал стихи, вновь и вновь, словно утопающий, пытался ухватиться за ускользающий смысл, разгадать тайну, сокрытую в чернильных завитушках. "В лунном шелке волос играет свет..." Чьи волосы пленили перо поэтессы? В чьих глазах отражается звездная пыль далеких галактик?
Подчинившись внезапному порыву, он подошел к зеркалу. Холодный, аристократически надменный взгляд стальных глаз, хищные скулы, бледность мрамора на лице. Неужели кто-то способен увидеть за этой маской больше, чем просто Малфоя? Неужели найдется смельчак, готовый разглядеть за ледяной стеной высокомерия робкий огонек тепла, который он так тщательно оберегал от посторонних глаз?
День прошел в полубреду. Уроки скользили мимо, словно тени, слова преподавателей тонули в звенящей пустоте. Он механически отвечал на вопросы, выполнял задания, но разум его блуждал в зачарованном лесу, сотканном из пленительных строк. Он вглядывался в лица девушек, словно в полотна великих мастеров, тщетно пытаясь отыскать хоть искру той таинственной вселенной, что отразилась в стихах анонимной воздыхательницы.
Вечером, когда сумрак пропитал стены общей гостиной Слизерина, он вновь бережно извлек из тайника заветный конверт. Стихи словно ожили в его руках, заструились тихой, обворожительной мелодией, проникая в самые потаенные уголки души. Он закрыл глаза, пытаясь воссоздать образ той, что подарила ему эти строки. Какая она? Робкая лань, прячущаяся в тени, или дерзкая птица, парящая в небесах? Что скрывается за вуалью анонимности? Любопытство и робкая надежда отчаянно боролись с тревогой и всепоглощающим страхом. Что, если, сорвав покров тайны, он столкнется с разочарованием? Что, если его незнакомка окажется лишь бледной тенью того идеала, что он успел создать в своем воображении? Но он знал: он должен узнать правду. Должен разгадать эту загадку, какой бы горькой она ни оказалась.