Принцесса
Прошла неделя.
С тех пор, как я оказалась в этом странном мире, где всё пахло деревом, вином и тайнами, моя жизнь вошла в определённый ритм. Утром — уборка, потом работа на кухне или помощь в коридорах, иногда — сервировка, иногда — простые поручения. Всё то, чем обычно занимается обычная служанка при дворце. Обычная... если не считать того, что я знала, что мне здесь не место.
Сначала всё казалось диким, чужим, но теперь... я начала немного привыкать.
Я уже знала, какие двери скрипят, кто из надзирательниц следит строже остальных, где можно по-тихому съесть кусочек яблочного пирога и не попасться.
Томас частенько меня навещал — или я ходила к нему. Мы болтали, дурачились, он рассказывал смешные истории из детства, и в его компании всё казалось проще. Легче. Даже веселее. С ним я не чувствовала себя чужой — только будто бы участницей тайной игры, в которой мы оба сговорились не принимать жизнь слишком серьёзно.
А вот Адриан...
С ним всё было иначе. За эту неделю мы почти не пересекались.Он либо был занят делами, либо умело меня избегал, либо... я его.После того вечера в саду, после его слов — «Мне интересно, кем ты была» — я чувствовала, что с ним лучше держать дистанцию.Он слишком... проницательный. И опасный.И стоило мне задержать на нём взгляд — сердце сразу начинало биться чаще.
Так что я выбрала тупо работу. И тишину.
Но сегодня всё было иначе.
Сегодня — необычный день.
С самого утра дворец гудел, как улей.Слуги бегали с подносами, полировались зеркала, сновали швеи, расправляя тяжёлые шёлка. Цветы доставлялись из садов, свечи ставились по всем залам, и даже воздух был каким-то другим — напоённым предвкушением.
Сегодня — день рождения принца Вильяма.
И в честь этого дворец устраивает бал, самый настоящий: с музыкой, танцами, нарядами, и, конечно, гостями из других королевств.
Принцы. Принцессы. Знать. Семьи союзников. Будущие невесты и женихи.
Дворец готовился к роскоши и показной улыбке.Все знали — это не просто праздник. Это политическая сцена. Здесь смотрят, сравнивают, выбирают. И каждый бал — это больше, чем танцы. Это — игра на выживание.
Я, конечно, не входила в число гостей.Но... слухи ходили быстро.И по всему замку уже перешёптывались, кто прибыл, кто едет, и кого прочат в жёны для кого.
Среди них — какая-то принцесса из восточного королевства. Говорят, невероятной красоты. И, как шептались служанки — она приехала для Адриана.
"Прекрасно. Будет ещё и королевская любовная интрига. Я, конечно, просто служанка... но что-то мне подсказывает, вечер будет жарким."
Я бросила взгляд в окно, где начинали зажигать первые фонари на площади перед залом.Скоро начнётся бал.И даже если я не приглашена — я точно хочу видеть, как всё будет разворачиваться.
К вечеру дворец буквально засиял. Коридоры украшали цветочные композиции, в залах зажигались десятки свечей, и от запаха воска, свежесрезанных роз и благовоний кружилась голова. Мелодии репетировали музыканты, слуги сновали с подносами, швеи в последний момент поправляли платья придворных дам.
Я наблюдала за этим с определённого расстояния — как тень, как часть фона, незаметная и бесшумная. Но внутри всё бурлило.
"Настоящий бал. Вживую. Не в кино, не в книге. И не я одна в пижаме перед экраном. Это всё реально."
Пока я таскала последний ящик с тканью и свечами, краем глаза я увидела, как прибывают гости.
Кареты подкатывали к парадному входу одна за другой: роскошные, вычурные, украшенные гербами и золотыми деталями. Из них выходили знатные дамы в корсетах, усыпанных жемчугом, юноши с безупречной осанкой, мужчины в дорогих мантиях и женщины с холодным блеском в глазах, явно готовые к игре.
Особое внимание привлекла одна карета. Её охраняли два рыцаря, и она была особенно богато украшена. Из неё вышла девушка в сверкающем серебристо-голубом платье, волосы заплетены в замысловатую причёску, а лицо — будто вырезано скульптором. Она двигалась плавно, сдержанно, и все сразу зашептались:
— Это она... Принцесса Лианна. Восточное королевство. Говорят, приехала не просто так...
— Для Адриана?
— Ага. Политический союз. Их земли — стратегически важны.
Я стояла, затаив дыхание, пряча себя в тени колонны.И почему-то внутри кольнуло.
"Ну и что? Я-то тут при чём? Он не мой. Я вообще из другого мира. Просто служанка. Просто случайность. Просто..."
Я резко отвела взгляд и пошла дальше, заставляя себя сосредоточиться на поручениях.
Позже, ближе к сумеркам, я поднялась по лестнице на балкон, ведущий к галерее. Оттуда открывался прекрасный вид на зал, где всё уже было готово к празднику: зеркальные стены отражали свет сотен свечей, люстра сияла, как солнце, по центру был выложен танцпол из отполированного мрамора.
Слуги расставляли кубки и тарелки, расхаживали офицеры в парадной форме, а девушки поправляли свои платья перед зеркалами.
А потом я его увидела.
Адриан.
Он вошёл в зал с такой грацией и силой, что все взгляды сразу устремились на него. В тёмно-синем парадном камзоле, с цепью на груди и мечом у бедра, он двигался с точностью хищника. Глаза серьёзные, лицо — спокойное, но в каждом его движении ощущалась внутренняя мощь.
"Вот он. Наследный принц. Готовый к политическому балету."
И вот — Лианна появилась у входа. Все обернулись. Их взгляды пересеклись. Она пошла к нему, опустив голову в лёгком реверансе. Он кивнул — вежливо. Сдержанно. Почти... холодно.
Я не отрывала взгляда. И в этот момент, будто почувствовав, он поднял глаза... и посмотрел прямо на меня.
Туда, вверх, в галерею.
Прямо. В. Меня.
Я замерла.
Мир стал тише. Внизу играла музыка, кто-то рассмеялся, кто-то упал в реверансе... но я больше ничего не слышала. Только этот взгляд. Пронзительный. Узнающий.
Я быстро отступила в тень, сердце колотилось в груди, как бешеное.
"Это просто бал. Я просто служанка. Он просто принц. И всё это... просто временно."
Но почему тогда внутри всё дрожит, как будто я — часть чего-то куда большего, чем могла бы себе представить?
Я стояла в тени на балконе, всё ещё чувствуя на себе взгляд Адриана, который будто прожигал насквозь, даже когда исчез из поля зрения. Сердце колотилось в груди, а в голове было слишком много мыслей, слишком много чувств... но времени на них не осталось.
— Ева! — послышался знакомый голос позади, резкий, как удар поварёшкой по кастрюле.
Я обернулась. Передо мной стояла Грета — главная по кухне, строгая, худая, с постоянно недовольным лицом и вечным фартуком, вечно в муке.
— Что ты тут расселась? Бал — не повод лениться! Все руки нужны!Пошла! Убирай столы, бокалы, доноси блюда. Всё сиять должно, как у короля на лбу!
— Да иду я... — пробормотала я себе под нос и поспешно пошла за ней, вновь превращаясь в часть дворцового фона.
Шум и музыка нарастали, всё смешивалось: смех, танцы, звуки скрипки, звон бокалов. Я двигалась между людьми, лавируя как можно аккуратнее, неся на подносе несколько уже использованных кубков, чтобы отнести их на кухню. Руки дрожали — то ли от напряжения, то ли от усталости, а может, всё вместе.
И тут я почувствовала резкий толчок в плечо.
Поднос качнулся в воздухе, кубки гремели, один уже летел — и следом за ним я. Всё произошло за секунду. Я попыталась удержать равновесие, но не успела — и поскользнулась, упала прямо на колени, а на пол с грохотом посыпались бокалы. Один разлетелся о камень, осколки разлетелись по полу, сверкая в свете свечей.
— Ах! Ты что творишь?! — раздался возмущённый женский голос сверху, слишком высокий, слишком громкий и, конечно, демонстративный.
Я подняла взгляд.
Передо мной стояла Принцесса Лианна — та самая красавица из восточного королевства. Истерично хваталась за платье, будто я облила её грязью:
— Ты влетела в меня, как бешеная! Совсем обнаглели, да? Служанки, видите ли, думают, что им всё можно!
Люди начали оборачиваться. Кто-то хихикнул, кто-то отошёл в сторону. Музыка продолжала играть, но разговоры на секунду затихли. А я — я сидела на полу, среди разбитого стекла, с пылающим лицом.
"Это она в меня врезалась..."
Но я ничего не сказала. Просто опустила голову, чтобы не выдать эмоций, и начала собирать осколки. Руками. Без тряпки, без щипцов.Пальцы дрожали. Один из осколков был особенно острый. Я не успела
среагировать — он резанул по ладони, глубоко, резко. Кровь тут же залила кожу, капнула на камень.
Я поморщилась, стиснула зубы... и продолжила.
— Вот и трудолюбивая. Удивительно, — я услышала, как язвительно бросила Лианна, хмыкнув.
Я ничего не ответила. Просто собрала все куски, сжав порезанную руку, и встала на ноги, с поникшими плечами, не поднимая глаз. Поднос — теперь с осколками и кровью — я прижала к груди.
Было больно. Обидно. Жгло не столько в руке, сколько внутри.
"Тебе нельзя ссориться. Ты просто служанка. Они — гости. А она, возможно... будущая жена Адриана."
Я развернулась и пошла прочь, глухо звеня стеклом на подносе, оставляя за собой лёгкий след крови.Сжав губы.И сдерживая всё, что так сильно рвалось наружу.
Я шла по коридору прочь от зала, с подносом, полным осколков, прижав его к груди, будто он мог защитить меня от боли, от обиды... от самой себя. Кровь из пореза продолжала капать — тёплая, липкая, оставляя красные следы на металле и коже. Но я не останавливалась.
"Ты — никто. Просто служанка. Ты не имеешь права отвечать. Ни слова. Даже если больно. Даже если неправда. Даже если хочется закричать."
Пальцы дрожали. Перед глазами всё немного плыло. Казалось, что кровь стучит в висках так громко, что её могут услышать другие. Но вокруг были только каменные стены, тени и шаги — мои собственные.
Я свернула в боковой коридор, вела себя так, будто всё под контролем, хотя внутри всё кипело. Душа будто сжималась, как сердце в тесных ладонях. Хотелось кричать. Плакать. Ударить. Сбежать. Но я не сделала ничего из этого.
Когда я добралась до кухни, старшие служанки суетились, кто-то таскал подносы, кто-то разносил закуски. Но как только я вошла, все взгляды повернулись ко мне:
— Ева?! — воскликнула Марта, подбегая. — Господи, ты вся в крови!
— Это... ничего, — прошептала я, ставя поднос на ближайший стол. Осколки загремели. Один из них со звоном отскочил в сторону, оставив след крови на скатерти.
— Сядь! Быстро! — Марта тут же схватила тряпку, а другая служанка уже несла чистую воду.
Я опустилась на скамейку, оперлась локтем о стол и, наконец, отпустила руку. Она тут же залилась новой волной крови. Глубокий порез пересёк ладонь почти до середины.
— Кто это сделал? — спросила Марта, тряся голову. — Принцесса?
Я молча кивнула. Не поднимая глаз.
— Конечно. Вечно им служанки мешают. Но ты держалась хорошо. Ты молодец, — пробормотала она, промывая порез, от чего я чуть не взвизгнула.
— Мне не больно, — сказала я сквозь зубы.
— Конечно. А слёзы — это от счастья?
Я усмехнулась. Криво:
— Просто... очень весёлый день.
Марта обработала рану, туго замотала её в чистую ткань и строго посмотрела на меня:
— Посиди тут. Отдохни. Дальше не выходи. Ты и так сегодня сделала достаточно. Пусть они подавятся своим балом.
Я кивнула, молча. Не хватало сил даже спорить.
Сидя там, в тени, с перевязанной рукой, я чувствовала себя одновременно пустой и переполненной. Всё внутри болело: не от пореза, а от несправедливости, одиночества и этого странного, горького чувства, что я чужая в мире, где все знают свои роли.
"Я не принадлежу этому месту... но ведь и в своём мире я теперь — привидение. Ни там, ни здесь. Просто где-то между."
Я закрыла глаза.Впереди ещё был бал. Танцы. Заговоры. Принцы и принцессы. А я — с раной на руке и на сердце — сидела в кухонном углу.И никто, кроме Томаса, даже не знал, кто я на самом деле.
Я сидела на деревянной скамейке у стены, держась за перевязанную руку. В кухне уже стало тише: часть слуг разошлась по делам, часть продолжала сновать туда-сюда, унося остатки блюд, но все старались не смотреть в мою сторону слишком явно. Я сидела, уткнувшись лбом в колени, просто пыталась дышать.
И вдруг дверь распахнулась резко, почти с грохотом, и в кухню буквально влетел Томас.
— Ева! — он огляделся, увидел меня в углу, и тут же бросился ко мне. — Ты в порядке? Господи, я опоздал, я не видел, что произошло! Только что услышал, как эта принцесса с надутым лицом хвасталась, что «поставила на место дерзкую служанку», и я сразу побежал...
Он остановился передо мной, переводя дыхание. Лицо встревоженное, волосы немного растрепаны, глаза полны паники.
Я слабо усмехнулась:
— Ну, как видишь... живу. Немного разбита, слегка унижена, но всё ещё дышу.
Он присел передо мной на корточки, осторожно взял мою руку:
— Ты порезалась? — тихо спросил он, глядя на перевязку.
— Один из бокалов. Осколок был острый. Я продолжала собирать — не хотелось устраивать сцену.
Он сжал губы:
— А надо было устроить. Надо было крикнуть, разбить ещё десяток бокалов и швырнуть в неё тарелкой. Я бы лично тебе аплодировал.
Я хихикнула сквозь ком подступающего к горлу стыда и слёз:
— Ты всегда такой... ободряющий?
— Только когда дело касается тебя, — ответил он быстро, почти без шутки, и я на секунду замолчала.
Мы молча смотрели друг на друга. Он всё ещё держал мою руку. Его пальцы были тёплыми и аккуратными:
— Серьёзно, Ева, — вдруг сказал он мягко. — Ты в сто раз лучше этой напыщенной принцессы. Умнее. Честнее. Настоящая. Я бы... — он запнулся на секунду, — я бы лучше на тебе женился, чем на ком-то вроде неё.
Я опешила, глаза округлились:
— Что?.. Томас...
Он усмехнулся, немного смущённо:
— Что, я не могу сделать тебе королевское предложение? Ну, почти. Без колечка и с запахом кухни, но всё же.
Я рассмеялась — по-настоящему. И он вместе со мной. Смех будто снял с груди груз.
— Ты дурак, — сказала я с улыбкой, — но милый дурак.
— Это официально лучший комплимент, который я получал, — гордо сказал он.
Мы всё ещё сидели близко, почти вплотную, и не заметили, как в коридоре, за углом, в полумраке, стоял Адриан.
Он держал в руках бинт, свернутый аккуратно, и маленькую глиняную баночку с чем-то лечебным. Его взгляд был тяжёлый, читающий, задумчивый. Он стоял тихо, не двигаясь, наблюдая за нами в молчании.В его глазах не было злости. Но была тень чего-то другого.
То ли удивление.
То ли ревность.
То ли осознание, что он видит во мне не просто служанку.
Он сжал бинт сильнее в руке.А потом — так же бесшумно, как появился-развернулся и ушёл, оставив позади полутень, запах лекарств и невыраженные слова.
Мы с Томасом всё ещё сидели в углу кухни — я на скамейке, он передо мной на корточках, держа мою перевязанную руку в своих ладонях. Вокруг по-прежнему гудела кухня: где-то гремела посуда, кто-то бегал с подносами, кто-то спорил из-за соуса. Но для нас весь этот шум будто исчез. Всё, что я слышала — это его голос, и всё, что чувствовала — тепло его рук.
После его слов про женитьбу я всё ещё не могла прийти в себя. Где-то внутри что-то дрогнуло, потеплело... но одновременно в голове звучало тревожное эхо: «Не забывай, кто ты. Где ты. И почему ты здесь.»
Я тихо сказала, с полуулыбкой:
— Ты же понимаешь, что если ты это скажешь вслух при ком-нибудь — тебя заставят жениться на мне.
Он театрально поднял брови:
— А если мне это даже немного... не кажется страшным?
Я усмехнулась и покачала головой:
— Томас...
— Ладно, — он поднял руки, — просто запомни: ты — не такая, как все. Ты настоящая. И если кому-то из этих надменных принцесс с коронами на голове не нравится, что ты светишь ярче, чем все они вместе, — это их проблема.
Я опустила взгляд, потому что от его слов мне стало слишком тепло. Слишком... важно.А я не была к этому готова.
Мы на минуту замолчали, и именно в эту паузу я уловила ощущение... будто кто-то только что ушёл. Как будто чей-то взгляд скользнул по мне — тёплый, но тяжёлый. Я резко обернулась, посмотрела в коридор, но там уже никого не было.
Томас заметил мой взгляд:
— Что такое?
— Показалось, — прошептала я. — Просто... странное чувство.
— Можешь быть уверена — ничего хуже уже не произойдёт, — улыбнулся он. — Ну, разве что тебе снова попадётся не та принцесса на пути.
Я хмыкнула:
— Или не тот принц.
Он снова рассмеялся и мягко потянул меня за руку:
— Пойдём. Хватит сидеть в углу, как наказанная. Бал ещё не закончился, и я обещаю — если ты хочешь, мы тайком проберёмся наверх и посмотрим на танцы. Ну хотя бы немного. Без стекла и крови.
— А если нас поймают?
— Тогда... я скажу, что это моя новая невеста, и мы решили сбежать от проклятого дворцового этикета.
Я закатила глаза, но всё равно встала:
— Ладно, будущий жених. Веди.
И мы пошли — медленно, смеясь и переглядываясь, не зная, что чей-то взгляд всё-таки остался.И что кто-то уже делает свои выводы.Молча. Но сгорая изнутри.