Лисичка
Я проснулась от лёгкого скрипа дерева — утренний свет уже проникал в комнату сквозь тяжёлые занавески, мягко рассыпаясь по полу. Пахло воском, сухими травами и чем-то хлебным, тёплым, домашним. Я не сразу поняла, где нахожусь — пока не увидела деревянный потолок, резной стол у окна и плетёную корзину у двери. Всё вернулось резко, как удар в грудь.
"Это не сон. Я всё ещё здесь."
Я села на кровати, осторожно опустила ноги на пол — он был прохладным, но не ледяным. Где-то вдали раздавались звуки шагов, приглушённые голоса, шуршание одежды. Замок уже проснулся.
На стуле у кровати лежало сложенное платье — простое, но аккуратное: светлая нижняя сорочка и сверху — длинное льняное платье тёплого оттенка, с шнуровкой по бокам и вышивкой по краю. Рядом — мягкие кожаные туфли. Всё выглядело чисто и свежо, как будто кто-то специально подготовил это для меня.
Я подошла к умывальнику у стены, посмотрела в зеркало. Лицо было уставшим, немного бледным, но вполне моим. Волосы растрепались, русые волны падали на плечи, и я попыталась пригладить их, насколько могла, пальцами.
Переодевалась я медленно, с опаской. Всё было чужое — ткань, фасон, даже то, как оно сидело на теле. Ни лифчика, ни джинсов, ни обычного комфорта — только корсетная шнуровка, тугая и непривычная. Я потянула за ленты, затянула, как смогла, и поправила рукава.
— "Ну здравствуй, новая я," — пробормотала я себе под нос и вздохнула.
Когда я подошла к двери, сердце начало биться быстрее. Рука зависла над резной ручкой.
"И что дальше? Идти... куда? Я ничего не знаю, никого не помню. Но сидеть взаперти — не выход."
Я глубоко вдохнула и потянула дверь на себя.
Коридор встретил меня прохладным воздухом и лёгким запахом пыли и воска. Свет от высоких окон ложился на пол длинными полосами, разрезанными тенями. Было тихо, но не пусто — где-то вдалеке доносились шаги, глухие голоса, звон металла.
Я сделала шаг вперёд. Потом ещё. Платье мягко шуршало о ноги, туфли тихо стучали по каменным плитам. Я не знала, куда иду — просто двигалась вперёд.
"Нужно найти Мэйрин. Или хоть кого-то, кто объяснит, что делать. Но главное — не выдать себя."
Мир за пределами комнаты начинал оживать, и с каждым шагом я ощущала это всё сильнее.Я была здесь. По-настоящему. И мне предстояло научиться жить в этом времени.
Я шла по коридору осторожно, словно шагала по льду, который в любую секунду мог треснуть под ногами. Всё внутри было напряжено: каждый звук, каждый поворот за угол вызывали странное чувство тревоги. Вокруг мелькали редкие слуги, кто-то кланялся, кто-то бросал короткий взгляд, и я старалась идти уверенно, будто я здесь "местная", будто всё под контролем.
"Главное — не выдать себя. Спокойно. Просто дыши."
Я как раз сворачивала за очередной поворот, когда внезапно в кого-то врезалась. Лоб в грудь, нос в ткань рубашки, и я отскочила на шаг назад, чуть не потеряв равновесие:
— Эй, придурок, смотри, куда прёшь! — вырвалось у меня автоматом, раздражённо, прежде чем я успела подумать, как тут вообще разговаривают с людьми.
Передо мной стоял парень лет восемнадцати, может, чуть старше. Высокий, с яркими, кучерявыми каштановыми волосами, которые беспорядочно падали на лоб. Лицо открытое, доброе, с неожиданно красивыми чертами. Он ошарашенно смотрел на меня, будто я ударила его по лбу:
— Ева?.. — спросил он медленно, с приподнятыми бровями.
Я прищурилась, пытаясь вспомнить, видела ли я его раньше, но в памяти было пусто:
— А ты кто вообще? — спросила я, нахмурившись, но не грубо.
Он продолжал стоять, слегка растерянный:
— Это я... Томас. Ты что, не узнала? — Он нервно усмехнулся. — Или это у тебя последствия падения?.. Я слышал, ты сильно ударилась, но...
Я моргнула. Томас... Томас...
"Подожди. Это же младший принц! Тот самый, про которого говорила Мэйрин. Весёлый, добрый. И он знает Еву."
— А... — я попыталась подобрать слова. — Прости. Я просто... не выспалась. Голову ещё немного ведёт.
Но он не купился. Продолжал смотреть на меня, чуть нахмурив брови:
— Ты... какая-то другая, — произнёс он. — Раньше ты была тише воды, ниже травы. Почти никогда не говорила, особенно со мной. А тут — «эй, придурок»...
Он рассмеялся, но в этом смехе была явная доля недоумения:
— Что с тобой случилось? — спросил он, уже мягче, но с искренним интересом. — Ты точно та же Ева?
Я отвела взгляд, стараясь не показать, насколько мне неловко. "Ну супер. Первая же встреча с принцем, и я обзываю его придурком. А теперь он ещё и думает, что у меня раздвоение личности."
— Я... наверное, мне просто удар по голове вскрыл характер, — усмехнулась я, стараясь выглядеть спокойно. — Может, в этом и был мой скрытый потенциал.
Томас удивлённо рассмеялся — уже более искренне, тепло:
— Ну, если так — то это лучшее, что с тобой случалось! — сказал он. — Мне нравится новая Ева. Она интереснее.
"Новая Ева... Да уж. Новее некуда."
— Ага... посмотрим, как долго ты так будешь думать, — пробормотала я, проходя мимо него, всё ещё ощущая его взгляд на себе.
"Отлично. Один принц уже в замешательстве. Осталось два."
Я чувствовала на себе взгляд Томаса, даже когда уже прошла мимо него. Он не смотрел с осуждением или подозрением — в его глазах было искреннее удивление и... интерес. Словно он пытался понять, что за человек стоит перед ним теперь. Не та тихая, молчаливая служанка, которую он знал, а кто-то совершенно другой. И это его, похоже, даже забавляло.
"Ну, хоть не вызвал стражу. Уже плюс."
Я продолжала идти по коридору, стараясь не показаться растерянной. Мимо прошла женщина в тёмно-синем платье с корзиной в руках — она кивнула мне с лёгкой улыбкой, будто знала. А может, знала. Здесь все, похоже, знают эту "Еву", кроме меня самой.
"Мне срочно нужно больше информации."
Я свернула вглубь коридора, куда вела широкая каменная лестница. Над ней висел тяжёлый гобелен с гербом — лев, стоящий на задних лапах, и корона над головой. У лестницы я замерла, не зная, куда идти дальше. Я понятия не имела, какие у этой Евы были обязанности, кого она знала, и вообще — где ей полагается быть утром.
Но далеко идти не пришлось.
— Ева! — раздался за спиной знакомый голос.
Я обернулась — Томас догнал меня, теперь без всякой растерянности, уже с широкой, чуть хитрой улыбкой. Его глаза сияли, и он явно наслаждался происходящим:
— Я как раз искал повод прогуляться по саду. Пойдём со мной?
— В сад? — переспросила я, не зная, можно ли вообще отказываться принцу. — А тебе не нужно... не знаю... быть где-то?
Он пожал плечами:
— О, у меня, как у младшего принца, нет столько обязанностей, как у Вильяма и Адриана. Пока никто не зовёт, я могу быть где угодно. И, кстати, раньше ты никогда не отказывалась.
"Чёрт, а что, если та Ева была влюблена в него? Или они были близки? Надо быть осторожнее..."
— Ну... ладно, — сказала я с неуверенной улыбкой. — Немного прогуляться — не помешает.
Он кивнул и пошёл впереди, а я последовала за ним, краем глаза наблюдая за его походкой — лёгкой, расслабленной, будто он вообще не чувствовал никакой королевской тяжести на плечах.
Мы вышли в сад — тот самый, который я мельком видела из окна. Утреннее солнце ещё не успело прогреть воздух до жары, и всё было свежее, чистое, с каплями росы на лепестках. Птицы щебетали где-то в кронах деревьев, а ветер играл в листве. Было тихо. Слишком тихо для тревоги, которая у меня внутри не унималась.
— Так... — начал Томас, бросив на меня косой взгляд. — Может, ты всё-таки расскажешь, что с тобой случилось? И не говори "упала на голову", я в это не верю. Такое чувство, будто тебя кто-то подменил.
Я фальшиво усмехнулась, стараясь держать лицо:
— Может, так и есть.
Он остановился, посмотрел прямо в глаза:
— Ты не шутишь?
Я прикусила губу, на секунду колеблясь... а потом пожала плечами:
— А если бы и подменили — ты бы предпочёл старую или новую версию?
Он улыбнулся шире:
— Новую. Однозначно. Она наконец-то не молчит, а может называть меня придурком. Это уже весело.
Я хихикнула — чуть-чуть, по-настоящему, впервые с момента, как попала в этот мир.
"Он милый. Слишком милый. А это может быть опасно."
И всё же рядом с ним было легко. Спокойно. Как будто не в другом времени, не в другом теле. Как будто просто... я.
Мы медленно шли по садовой дорожке, камни под ногами были тёплыми от солнца, а в воздухе витал запах росы, трав и свежих лепестков. Томас молчал, но я чувствовала его взгляд. Он не давил, не торопил, но ждал. Хотел услышать. А я сама не знала, стоит ли рассказывать.
"Ну вот и момент истины... Скажу — посмеётся. Или решит, что я сошла с ума. Или хуже..."
Я остановилась у фонтана, прислонилась к прохладному каменному краю и, не глядя на него, тихо сказала:
— Даже если я расскажу... ты не поверишь.
Он замер рядом:
— Попробуй, — сказал он после паузы. — Может, ты удивишься.
Я всё ещё смотрела на воду. Она медленно стекала по каменным бортикам, и капли разбивались с мягким звуком. Я чувствовала, как напряжение сдавливает грудную клетку:
— И потом... — я чуть повернула голову. — С чего я должна тебе доверять?
Томас удивлённо моргнул, но не обиделся. Он просто сел рядом, на край фонтана, и мягко произнёс:
— Я не прошу тебе доверять. Но, кажется, ты сейчас совсем одна. А я... не хочу, чтобы ты чувствовала себя потерянной.
"Чёрт. Ну почему он такой хороший? Так легче говорить... и страшнее."
Я глубоко вдохнула, сжала пальцы в кулак и всё-таки выдохнула:
— Меня сбила машина. В моём мире. В двадцать первом веке.
Он не отреагировал сразу, просто смотрел на меня, не перебивая.
— Я... была в баре с подругой. Мы выпили, болтали, смеялись. Я вышла на улицу и... всё. Вспышка. Свет. Боль. А потом... я проснулась здесь. В теле девушки, которую все называют Евой.
Наконец я посмотрела на него. Внутри всё дрожало — от страха, от того, что он сейчас засмеётся, скажет, что я бред несу. Но он не смеялся. Просто молчал, смотрел прямо в глаза, очень серьёзно.
— Я не знаю, как это произошло, — продолжила я, — и не знаю, как отсюда выбраться. Может, это сон. Может, я в коме. Может, вообще умерла... Я не знаю, кто та Ева, что была здесь до меня. Но я не она.
Я замолчала. В саду снова стало тихо, только фонтан мерно журчал рядом.
Томас провёл ладонью по волосам, потом выдохнул и, к моему удивлению, сказал спокойно:
— Это... звучит безумно. Но знаешь, что странно?
Я нахмурилась.
— Я тебе верю.
Я уставилась на него, не веря ушам:
— Что?
Он пожал плечами и улыбнулся, очень по-доброму:
— Ты не похожа на сумасшедшую. Просто на... очень потерянную девушку, которой сейчас чертовски трудно. А ещё — на ту, кто отчаянно держится изо всех сил. Это... вызывает уважение.
У меня неожиданно защипало в глазах. Я быстро отвела взгляд:
— Спасибо, — прошептала я.
Он легко коснулся моего плеча:
— Значит, ты из другого мира. Из будущего. Ну что ж... Теперь ты здесь. А значит, ты не одна.
И в этот момент я поняла — я впервые по-настоящему кому-то здесь рассказала правду. И меня не сочли безумной.
Мы всё ещё сидели у фонтана, и теперь, когда груз признания с души немного спал, мне вдруг стало страшно по-другому.
"Если я — не та Ева... то кем она была? Что она делала? С кем общалась? И что, если я случайно разрушу её жизнь? Или свою?"
Я медленно повернулась к Томасу, всё ещё немного напряжённая, но уже чувствуя, что могу ему доверять хоть на чуть-чуть:
— Томас... — тихо сказала я, глядя на его добрые глаза. — Ты мог бы рассказать мне про дворец? Про... тебя, твоих братьев. И... про ту Еву. Как она жила, с кем общалась, что делала. Мне нужно понять, с чем я вообще столкнулась.
Он чуть откинулся назад, задумчиво уставился в воду фонтана и пробормотал:
— Мда... это как будто просишь меня рассказать, кто ты была... только не ты.
Я слабо усмехнулась:
— Именно. Представь, что ты — персонаж в книге, и я — новый читатель, который начал с середины. Мне надо понять, кто есть кто.
Он кивнул:
— Хорошо... Тогда слушай.
Он поудобнее устроился, и голос его стал тише, мягче — будто делился тайной.
— Мы живём здесь с детства. Это не просто дворец — это как маленькое государство. Есть внутренние правила, слуги, расписания, приёмы, обучение. Мама — королева Мария — строгая, но справедливая. Отец — король Джозеф — настоящий стратег, редко показывает эмоции, но видно, как он за всех нас переживает.
А мы... — он усмехнулся. — Мы трое: я, Вильям и Адриан. Совсем разные.
Я молча слушала, ловя каждое слово.
— Вильям — старший. Ему тридцать. Он добрый, уравновешенный, мудрый. Слишком правильный иногда, но с ним все чувствуют себя спокойно. К нему часто обращаются за советом. Он с самого детства относился к тебе — к Еве — как к младшей сестре. Никогда не унижал, наоборот, иногда даже защищал.
Я кивнула, запоминая.
— А Адриан... — Томас чуть улыбнулся, и в его взгляде промелькнуло что-то особенное. — Он... сложный. Вечно держит всё в себе. Суровый, молчит, будто его чувства спрятаны где-то за железной дверью. Но ты... — он посмотрел на меня пристально, — ты была единственной служанкой, на которую он хоть как-то реагировал. Обычно сдержан, холоден, а с тобой — странно внимателен.Может, потому что ты молчала и никогда не лезла с глупостями. Может... потому что ему это нравилось. А может, он просто был заинтригован.
Я напряглась:
— Заинтригован?
— Ты не флиртовала, как другие. Ты просто... была рядом. И он это замечал. Но, честно говоря, с ним ты почти не разговаривала.
Никогда не смела поднять глаза без разрешения.
Я закатила глаза:
— Ну уж теперь это точно изменится...
Он рассмеялся:
— Да я уже понял. «Эй, придурок» — яркое начало новой эпохи.
— А с тобой... я какая была?
Томас замолчал на секунду:
— Тихая. Добрая. Иногда улыбалась, когда я что-то шутил. Ты почти не говорила, но мне казалось... ты слушаешь. По-настоящему. И это подкупало. Я часто пытался тебя разговорить, но ты будто всё держала внутри. А теперь — другая. Но знаешь... мне это нравится.
Я чуть улыбнулась, глядя в его лицо, полное света и тепла.
"Та Ева, видимо, оставила след в сердцах этих людей. И мне теперь нужно жить её жизнью... по-своему."
— Спасибо, Томас. Правда. Ты сейчас — единственный, кто хоть что-то объясняет. Без приказов, без подозрений.
Он встал, протянул мне руку:
— Тогда пойдём дальше. Этот дворец большой, и у тебя впереди ещё много вопросов.
Я взяла его руку.
"И, наверное, ещё больше ответов, которых я не готова услышать..."
Мы вышли из сада и двинулись дальше по узкой боковой дорожке, вымощенной плоским камнем. Вдоль стен рос виноград, цепляясь за деревянные решётки, и лёгкий ветерок трепал листья, создавая почти уютную, мирную атмосферу. Томас шагал рядом со мной, лениво рассказывая о каких-то мелочах дворцовой жизни: кто с кем поругался, кого наказали за плохо вычищенное серебро... Он говорил легко, с живыми эмоциями, и мне даже стало казаться, что я уже начала хоть чуть-чуть понимать, как тут всё устроено.
Но потом я увидела его — и весь покой тут же испарился.
Принц Адриан стоял чуть поодаль, возле одной из каменных колонн, что вели к центральному двору. Его спина была прямая, руки скрещены на груди, взгляд суровый, как будто он мог пронзить камень. Всё в его облике было каким-то... опасным. Отталкивающим и одновременно гипнотизирующим.
Рядом с ним стояли две служанки. Обе — молодые, нарядные, волосы аккуратно уложены, улыбки приторные, как мёд. Одна из них что-то кокетливо говорила, чуть склонив голову набок, вторая то и дело смеялась, прикрывая рот рукой. Обе то и дело косились на Адриана, будто каждая надеялась стать тем редким исключением, которому он ответит взаимностью.
— Боже, — пробормотала я сквозь зубы. — И что они в нём вообще находят?
Томас едва сдержал смешок:
— Ты серьёзно? Адриан — наследник, красивый, сильный, загадочный. Девушки в обморок падают только от его взгляда. Он словно запретный плод: все хотят, но знают, что не получат.
— Ну да, типичный "холодный принц", — усмехнулась я. — Подумаешь. Видела я таких.
Мой взгляд упал на плетёную корзину с фруктами, стоявшую возле стены, очевидно, кто-то из слуг оставил её ненадолго. Красное яблоко сверху выглядело сочным и очень удобным для... метания.
Я подхватила его, прищурилась, как будто целилась из лука.
— Что ты задумала?.. — прошептал Томас с ухмылкой.
Я хищно улыбнулась:
— Просто маленький эксперимент.
И, не раздумывая, бросила яблоко — прямо в сторону этих двух жеманных фиф.
Яблоко пролетело аккурат между их головами, едва не задев прядь волос одной из них, и глухо ударилось о стену, покатившись вниз. Обе девушки взвизгнули и резко отпрянули, прижав руки к груди. Адриан же остался стоять как статуя, лишь слегка приподняв бровь, словно наблюдая за игрой, которая его слегка развлекла.
Я приподняла брови, невинно хлопая ресницами:
— Ой... — сказала я наигранно. — Я вам в голову целилась. Жаль, не попала.
И добавила с насмешкой:
— В следующий раз постараюсь лучше.
Томас рядом уже захлёбывался от смеха, зажав рот рукой. А одна из служанок округлила глаза, другая выглядела так, будто собиралась упасть в обморок.
Адриан перевёл на меня взгляд. Его тёмные глаза были спокойны, но в них мелькнуло что-то... любопытное. Он смотрел прямо мне в глаза. Долго. Пронизывающе.
Я, не отводя взгляда, слегка усмехнулась и склонила голову набок. "А что, принц? В новой версии я дерзкая. Привыкай."
И, развернувшись, я спокойно пошла дальше, оставив за собой неловкость, злость, смех — и ощущение, что я только что начала игру, ставки в которой были куда выше, чем просто яблоко.
Томас шёл рядом, всё ещё тихо смеясь, как мальчишка, только что увидевший, как кто-то кинул пирог в лицо учителю:
— Ты с ума сошла... — хрипло выдохнул он, при этом абсолютно не пытаясь скрыть удовольствия. — Я никогда не видел, чтобы кто-то так себя вёл с Адрианом. Особенно из служанок. Ты вообще в курсе, что он мог за такое выслать тебя из дворца?
Я пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной, хотя сердце бешено колотилось. Адреналин всё ещё бурлил в крови:
— А что он сделает? Посмотрит на меня угрожающе? Всё равно молчит, как надгробие. Может, встряхнуть его немного — и хоть что-то в нём проснётся,— я усмехнулась. — Да и ты сам сказал: я теперь не она.
Томас покачал головой, с трудом сдерживая улыбку:
— О, это точно. Та Ева бы умерла от страха, если бы просто поравнялась с ним в коридоре. А ты... кидаешь в его гарем яблоками.Великолепно.
Мы свернули за угол, и я чуть сбавила шаг. Сердце всё ещё не отпускало — и не от страха. А от того взгляда. Холодного, пронизывающего... и чертовски цепляющего.
"Он что, смотрел на меня с интересом?.. Или мне показалось?"
Но прежде чем я успела придумать ответ, за спиной раздались чёткие, ровные шаги. Камень под ногами будто вздрогнул. Томас обернулся и резко стал серьёзным:
— Ну всё, — пробормотал он. — Идёт.
Я обернулась.
Принц Адриан действительно шёл за нами. Один. Его шаги были уверенными, как и взгляд. Он не спешил, но каждое его движение будто говорило: «Я привык, что мне уступают дорогу». Его тёмные волосы были слегка растрепаны ветром, взгляд по-прежнему сосредоточен. И направлен — прямо на меня.
Он остановился в нескольких шагах, руки за спиной, спина прямая, подбородок чуть приподнят:
— Ты, — произнёс он спокойно, без эмоций, но с чёткой интонацией, — слишком хорошо метаешь для скромной служанки.
Голос у него был низкий, бархатный, с лёгкой хрипотцой. Холодный, но почему-то от него по коже пошли мурашки.
Я склонила голову, чуть приподняв бровь:
— Скромность — это переоценённое качество, Ваше Высочество.
Томас сдержал смешок, отвернувшись. Адриан молчал пару секунд, продолжая смотреть мне в глаза. Затем сделал шаг ближе:
— Интересно. Ты изменилась. И я пока не решил — к лучшему это или к худшему.
— Ну... посмотрим,— я усмехнулась. — Вдруг я вам понравлюсь такой?
Он прищурился, будто что-то обдумывая. А потом, неожиданно, угол его губ чуть дрогнул:
— Осторожнее, лисичка. Ты играешь в опасную игру.
"Лисичка."
Слово ударило точно в цель. Я замерла, не показывая, насколько это задело. Он называл меня по прозвищу, которое, по всей видимости, знал только он. Ту Еву он так звал. Значит — он уже чувствует, что перед ним не совсем та девушка. И всё же... ему интересно.
Я склонила голову чуть ниже, в притворном поклоне.
— Я люблю азарт, Ваше Высочество.
Он ещё пару секунд смотрел на меня, потом молча развернулся и пошёл прочь — всё так же спокойно, с тем же лёгким налётом превосходства в каждом шаге.
Когда он исчез за поворотом, Томас выдохнул:
— Всё. Теперь точно всё. Ты ему интересна. А это... может быть как благословением, так и катастрофой.
Я усмехнулась, глядя туда, где скрылся Адриан.
— Скорее всего — и то, и другое.