Непокорная

Доменико после банкета сразу вернулся в Лос-Анджелес. Нужно было погрузиться в дела, отвлечься, взять всё под контроль. За время его отсутствия Силена успела изменить устои и правила в казино, и это вызывало неоднозначные эмоции. С одной стороны, она доказала, что способна вести дела самостоятельно, с другой — сделала это без его ведома, и это злило.

К тому же, ситуация с мексиканцами осложнялась. Из-за недавних конфликтов некоторые поставки наркотиков были приостановлены, а это значило, что нужно искать другие пути. Время поджимало, а в бизнесе простои означали слабость, на которую он не мог себе позволить даже намёка.

Два месяца до свадьбы. Всего восемь недель, и он станет её мужем. Решено было провести церемонию в Нью-Йорке, на нейтральной территории, что устраивало обе семьи. Организацией занималась его мать, и он был ей за это благодарен — вникать в тонкости свадьбы у него не было ни времени, ни желания.

Но даже сконцентрировавшись на работе, он не мог выкинуть из головы образ Силены. Как она смотрела на него во время танца, с каким холодом произносила его имя. Эти воспоминания беспокоили его больше, чем проблемы с поставками.

Дверь в кабинет распахнулась, и Армандо вошел быстрым, уверенным шагом, но во взгляде читалась настороженность.

— Босс, у нас проблемы, — начал он, стараясь говорить ровно, но было видно, что новости паршивые.

Доменико медленно оторвался от бумаг, скользнул по нему ледяным взглядом и кивнул, позволяя продолжить.

— Моретти отдали тот старый отель Силене, но в обмен... — Армандо запнулся, будто не зная, как подать информацию.

— В обмен на что? — голос Доменико был низким, грозным.

— Они договорились, что смогут поставлять свой товар через неё. Она согласилась.

В кабинете повисла напряжённая тишина. Грудь Доменико поднялась от глубокого вдоха, пальцы сжались в кулак. Он чувствовал, что этого ещё не всё.

— Что ещё она сделала? — рявкнул он, вставая с кресла.

Армандо напрягся, явно не желая говорить дальше, но выбора не было.

— Она толкает товар в казино.

Раздался оглушительный удар. Доменико с силой врезал кулаком по дубовому столу, едва не разбивая стеклянную пепельницу, стоящую рядом.

— Чёртова женщина, — прошипел он, сжимая челюсти.

Что она задумала? Это месть? Или очередной бунт? Какого хрена она творит? В её руках казино, а теперь ещё и отель, и она позволяет Моретти проводить через себя их грязные дела?

Он почувствовал, как в груди разрастается ярость. Если она думает, что может играть по своим правилам, то она сильно ошибается.

— Где она сейчас? — голос Доменико был ровным, но в нём сквозила угроза.

— В казино, сегодня подпольные бои, — ответил Армандо, стараясь держаться спокойно, но зная, что его босс сейчас на грани взрыва.

Доменико резко встал, схватил пиджак и накинул его на плечи, даже не утруждая себя застегнуться. Выйдя из дома, он сел в свой Porsche, и, надавив на газ, вылетел на ночные улицы Лос-Анджелеса.

Она испытывала его терпение. Дразнила, проверяла границы. Чего она добивается? Думает, что, став его женой, сможет вести свои дела в тайне от него как сейчас?

Машина резко остановилась у казино, с визгом шин замирая на парковке. Доменико вышел, хлопнув дверью, и быстрым шагом направился внутрь. Он знал, где её искать, но, поднявшись в офис, обнаружил, что комната пуста. Челюсть сжалась ещё сильнее.

Потом он вспомнил про бои и спустился вниз, но то, что он увидел, вызвало в нём ещё большее раздражение. Всё изменилось. Новый ринг, новые правила. Атмосфера стала ещё более напряжённой и азартной. Вокруг расхаживали девушки в элегантных, но откровенных костюмах, разнося напитки, игроки делали ставки, а в центре ринга два бойца яростно лупили друг друга, заливая пол кровью.

И она.

Во главе всего, с безупречным видом, в тёмно-синем платье, подчёркивающем её фигуру, с бокалом вина в руках. Её поза была расслабленной, но во взгляде читалась абсолютная власть. Она не просто управляла этим местом — она наслаждалась своим триумфом.

Доменико сжал кулаки, и прежде чем подойти к ней, он развернулся и направился к регистратору.

— Запишите меня в очередь.

Он не мог просто явиться к ней с очередными претензиями. Ему нужно было выпустить пар. И лучший способ — это ринг.

Настала его очередь.

Доменико без лишних движений сбросил пиджак, небрежно кинув его на ограждение, и медленно закатал рукава рубашки, обнажая сильные, покрытые жёсткими линиями вен предплечья. Его движения были размеренными, но каждый, кто знал его, понимал: это затишье перед бурей.

Он поднялся на ринг, бесшумно, с той самой хищной грацией, что всегда заставляла его врагов нервничать.

Его соперник уже ждал. Лидер боёв, чемпион, непобеждённый в этом зале, покрытый шрамами и свежими синяками, которые лишь подтверждали его статус. Мужик весом под сто килограмм, с хищным оскалом на лице.

Но Доменико было плевать.

Ему нужно было выпустить злость.

Краем глаза он заметил, как Силена напряглась, когда услышала его имя, как её пальцы сильнее сжали бокал. И эта маленькая деталь только подогрела его ярость.

Гонг прозвучал, и бой начался.

Как только раздался гонг, его противник бросился в атаку, рассчитывая на свою силу и вес, но Доменико был быстрее. Он молниеносно увернулся от размашистого удара, шагнув в сторону, и его кулак резко врезался в рёбра соперника. Тот даже не успел осознать, что произошло, но боль от удара отдалась резким спазмом.

Чемпион ринга зарычал, разозлённый тем, что его задели так быстро. Он рванулся вперёд, пытаясь схватить Доменико в железный захват, но тот вновь увернулся, двигаясь с точностью хищника.

— Не так быстро, — прошипел Карделло, когда мощный кулак пролетел в сантиметре от его лица.

Следующий удар он пропустил намеренно. Удар в плечо, мощный, весомый — проверка на прочность. Боль пронзила руку, но Доменико лишь усмехнулся.

Теперь его очередь.

Его кулак врезался в челюсть противника, развернув того на пол-оборота, а затем последовал ещё один удар — в солнечное сплетение. Воздух с силой вырвался из лёгких соперника, и он зашатался, но не упал.

— Давай же, — процедил Доменико сквозь зубы, делая шаг вперёд.

Его противник снова попытался атаковать, но уже медленнее, из-за боли и нехватки воздуха. Доменико легко уклонился и нанёс удар локтем прямо в висок, заставляя голову врага дёрнуться вбок. И сразу после — резкий апперкот, такой мощный, что тот рухнул на колени.

Зал затаил дыхание.

Кровь стекала по подбородку чемпиона, он пытался подняться, но Доменико уже стоял перед ним, дыша ровно и спокойно, словно это был просто разогрев.

Последний удар.

Резкий, точный, безжалостный.

Голова противника дёрнулась назад, а его тело упало на пол ринга, больше не двигаясь.

Зал взорвался криками, кто-то аплодировал, кто-то ставил деньги и тут же их терял, но Доменико не слышал этого шума.

Он повернулся и посмотрел прямо на Силену.

Она поднялась со своего места и уверенным шагом направилась к рингу. Доменико не сводил с неё взгляда, предчувствуя, что она задумала что-то безумное. Толпа начала перешёптываться, а бойцы, стоявшие у ограждения, наблюдали с интересом.

Она ловко поднялась на ринг, жестом приказав убрать без сознания лежащего противника Доменико. Несколько человек быстро вытащили его за пределы ринга, освобождая пространство.

А затем, не колеблясь ни секунды, Силена потянулась к молнии на спине и стянула своё платье, оставшись в одном изысканном нижнем белье.

В зале раздался целый хор восхищённых присвистов и приглушённых восклицаний.

— Какого чёрта ты творишь?! — рявкнул Доменико, мгновенно подойдя ближе и прикрывая её своим телом.

Силена лишь усмехнулась, игнорируя его ярость, и решительно отпихнула его.

— Ты нокаутировал моего лучшего бойца, — её голос звучал твёрдо. — Теперь я встаю на его место.

Доменико замер, его челюсти сжались.

— Не неси бред, Силена.

— Это мой ринг, и бой будет идти по моим правилам, — её взгляд вспыхнул огнем.

Из толпы вышел один из бойцов и молча передал ей два ножа.

— У меня будет преимущество, — с лёгкой усмешкой добавила она, прокручивая лезвия в руках.

Зал замер в напряжённом ожидании. Это была не просто схватка — это была война, разгорающаяся прямо на ринге.

Толпа вокруг ринга притихла, наблюдая за началом противостояния. Силена уверенно сжала ножи в руках, вращая их в пальцах с ловкостью, которой позавидовал бы любой опытный боец. Доменико стоял напротив неё, широко расставив ноги и сжав кулаки. Он не собирался отступать, но и бить её не хотел.

— Ты действительно хочешь этого? — его голос был низким, почти рычащим.

Силена лишь усмехнулась и, не тратя времени на разговоры, сделала первый выпад. Её движение было быстрым и точным — нож пронёсся в миллиметре от его лица, заставив Доменико сделать шаг назад.

Она не давала ему времени на раздумья и тут же атаковала снова, но он увернулся, схватил её за запястье, пытаясь выбить нож. Однако Силена резко развернулась, вырвавшись из хватки, и в этот момент лезвие скользнуло по его плечу, оставляя тонкую, но ощутимую порезанную линию.

— Первый, — прошептала она, отступая назад.

Доменико посмотрел на свою руку, затем снова на неё. В его глазах заплясали гнев и азарт.

Она была быстрой, но он был сильнее.

Силена снова атаковала, нанося серию молниеносных ударов, заставляя его уходить в оборону. Но в один из моментов ей удалось прорваться — лезвие снова скользнуло, на этот раз оставляя неглубокий порез на его рёбрах.

— Второй, — выдохнула она, едва заметно улыбаясь.

Но прежде чем она успела нанести третий удар, Доменико резко перехватил её руку, выкрутив её в сторону, и одним быстрым движением выбил один нож.

Толпа ахнула.

Силена попыталась вырваться, но он уже был ближе, чем ей хотелось бы, его тело прижалось к её спине, а горячее дыхание опалило кожу у её уха.

— Игра окончена, Сили, — прошептал он, и прежде чем она успела снова ударить, его свободная рука крепко сжала её второе запястье, обезоруживая окончательно.

Доменико без лишних слов перекинул её через плечо, словно она ничего не весила, несмотря на её яростные попытки вырваться.

— Опусти меня, Карделло! — рявкнула Силена, колотя его кулаками по спине, но он лишь сильнее сжал её бёдра, удерживая на месте.

Толпа вокруг ринга загудела — кто-то смеялся, кто-то свистел, но никто не осмелился вмешаться.

Одним быстрым движением Доменико стянул пиджак с ограждения и накинул его на её полуобнажённое тело.

— Хватит выставлять себя напоказ, — прорычал он, направляясь к лифту, ведущему на верхний этаж.

Силена продолжала извиваться, но он шёл уверенно, не обращая внимания на её протесты. Войдя в офис, он пнул ногой дверь, заставляя её захлопнуться, и только тогда аккуратно поставил её на пол.

— Ты спятил! — выдохнула она, скидывая с себя его пиджак и бросая ему в грудь. — Какого чёрта ты творишь?

Доменико спокойно поймал его и бросил на диван. Затем шагнул к ней ближе, загоняя в угол, его взгляд был тёмным и опасным.

— Это я должен спрашивать, что ты творишь, Силена. — Он провёл пальцами по свежему порезу на рёбрах, оставленному её ножом, и ухмыльнулся. — Сначала толкаешь наркотики, потом устраиваешь цирк с ножами? Ты проверяешь, сколько я ещё выдержу?

Силена вскинула подбородок, её глаза метали молнии.

— Я делаю то, что считаю нужным. Это мой бизнес, и я не собираюсь отчитываться перед тобой.

Доменико усмехнулся, его пальцы скользнули по её щеке, вынуждая её посмотреть ему в глаза.

— Ошибаешься, Сили. Ты моя, и я не позволю тебе играть в эти опасные игры.

Доменико резко подтолкнул её к столу, хватая за талию и усаживая на холодную поверхность. Её дыхание сбилось, но она не отступила, лишь приподняла бровь, бросая ему дерзкий взгляд.

Он раздвинул её ноги, вставая между ними, его хватка была жёсткой, требовательной.

— Ты думаешь, я просто забуду, как ты выставила своё тело перед этими ублюдками? — его голос был низким, срывающимся на рык.

— Что хочу, то и делаю, Карделло, — прошипела она, упираясь ладонями в его грудь. — Пока я не вышла замуж, я наслаждаюсь свободой.

— Не позволю. — Его пальцы скользнули по её бедру, оставляя горячий след, и резко сжали.

Силена прикусила губу, но не отвела взгляда.

— Твоё тело принадлежит мне, Сили, — прошептал он, его пальцы сжали её плотнее. — И никто, слышишь, никто не смеет на него смотреть.

Она хотела что-то возразить, но он грубо накрыл её губы ладонью, заглушая слова.

— Тише, куколка, — его губы опустились к её шее, оставляя влажные поцелуи, а затем покусывая нежную кожу.

Силена зашипела, пытаясь вырваться, но он держал её крепко. Доменико скользнул ниже, к ключице, где чернела латинская надпись. Он провёл по ней языком, прежде чем прикусить, оставляя на её коже алый след.

Силена дёрнулась сильнее, её ногти впились в его плечи.

— Ты ненормальный, Карделло, — прошипела она.

Он усмехнулся, чуть отстраняясь, но продолжая удерживать её.

— Только с тобой, милая.

Доменико горел изнутри, смесь ярости и желания разъедала его, подстегивая инстинкты. Она сидела перед ним, полураздетая, дыхание сбивалось, но в глазах всё ещё плескался вызов. Чёртова тигрица.

Он напрочь забыл о царапинах и порезах, которые она нанесла в бою. Сейчас боль была последним, о чём он думал.

Его ладони сжали её упругие ягодицы, притягивая ближе к своему твёрдому возбуждённому паху. Её глаза вспыхнули, но она тут же упёрлась ладонями в его грудь, пытаясь создать между ними расстояние.

— Не сопротивляйся, куколка, — его голос был низким, тёмным, как гроза перед бурей. Он наклонился ближе, чувствуя её тяжёлое дыхание на своей коже. — Твоё тело выдаёт тебя. Оно хочет меня.

Силена судорожно втянула воздух, когда он склонился к её груди и сквозь тонкую ткань бюстгальтера прикусил сосок. По её телу пробежала дрожь, невольный стон сорвался с губ, прежде чем она смогла себя контролировать.

— Карделло, не смей... — её голос сорвался, но он уловил угрозу.

Доменико лишь ухмыльнулся, чувствуя, как её ногти сжались на его плечах.

— Поздно, Сили, — выдохнул он, языком обводя место укуса, — я уже начал.

Доменико двигался медленно, намеренно растягивая момент. Он прошёлся влажными поцелуями по её разгорячённой коже — от ложбинки груди к изящной шее, а затем, дойдя до ушка, прикусил нежную мочку. Она вздрогнула, её дыхание стало прерывистым.

— Раз ты испытываешь меня, тигрица, — прошептал он хрипло, — то я испытаю тебя.

Он спустил её со стола, развернул лицом к столу, заломив её руки за спину. Одной рукой удерживал их, а второй уверенно скользнул под трусики, пальцы прошлись по горячей влажной плоти, вызвав у неё невольный вздох.

— Карделло... ты играешь по тонкой грани, — её голос был низким, чуть срывающимся.

— Скажи мне, Сили, — он наклонился ближе, дыхание горячим вихрем коснулось её шеи, — скажи, что тебе это нравится... и я остановлюсь.

Она упрямо стиснула зубы, не давая ему этого удовольствия.

Доменико усмехнулся и, не теряя времени, резко вошёл в неё одним пальцем. Её тело предательски дёрнулось, а приглушённый стон сорвался с губ.

Но она продолжала молчать.

— Упрямая, — хмыкнул он и запустил второй палец, двигаясь глубже, играя с её пределами.

Она задыхалась, едва сдерживая себя, пока в какой-то момент не сорвалась.

— Да, Карделло... — её голос был хриплым, наполненным жаром. — Мне это нравится.

Он замер, наслаждаясь этими словами, прежде чем её просьба сорвалась с губ:

— Пусти меня...

Доменико сделал над собой усилие, отпуская её. Всё его существо требовало взять её прямо здесь и сейчас — на этом столе, среди разбросанных бумаг и хаоса, который она принесла в его жизнь. Но нет. Не так. Он хочет, чтобы она сама попросила. Чтобы её голос дрожал не от злости, а от желания.

Он медленно стянул с себя рубашку, пропитанную потом и кровью — напоминание о бое, который был минуту назад, и о страсти, что разгорелась между ними сейчас. Скомкав ткань, он небрежно кинул её на диван, даже не взглянув.

Силена стояла напротив, её грудь тяжело вздымалась, кожа раскраснелась — то ли от ярости, то ли от недавних прикосновений. Она сжала кулаки, но взгляд выдавал её.

— Хочешь сказать что-то, куколка? — хрипло спросил он, проходя мимо.

Она резко отвернулась, скрестив руки на груди, словно защищаясь.

Доменико усмехнулся и подошёл к бару, неспешно наливая себе виски.

— Ты слишком рвёшься к свободе, Сили, — произнёс он, делая первый глоток. — Но мы оба знаем, что от меня тебе не сбежать.

Он повернулся, снова окидывая её взглядом, и приподнял бокал, словно предлагая тост:

— За наше будущее.

Но его взгляд зацепился за мусорное ведро в углу. Алые лепестки, смятые и исколотые шипами, беспорядочно валялись среди скомканных бумаг и осколков разбитого бокала. Его тело напряглось.

Он снова начал отправлять ей розы — без записок, без подписи, но с неизменным глубоким смыслом. Они всегда находили место в её комнате, в её офисе, украшая собой пространство, как напоминание о нём. Но теперь... Теперь они оказались здесь, среди мусора, выброшенные словно нечто ненужное.

Доменико сжал челюсти, чувствуя, как в груди нарастает глухая ярость, смешанная с болезненным уколом. Это было хуже, чем раны, оставленные её ножами. Хуже, чем любая физическая боль.

Она отказывалась принять его, отказывалась видеть его знаки, перечёркивала всё, что между ними.