Непокорная

Силена стояла перед зеркалом, наблюдая за своим отражением. Лицо спокойное, без единой эмоции. Глаза — холодные, как лед, но внутри всё бурлило.

Рядом с ней Изабелла ловко собирала её волосы, создавая идеальную прическу. Пальцы подруги двигались уверенно, но даже она чувствовала напряжение в воздухе.

— Ты сейчас взорвёшься, — пробормотала Изабелла, закалывая последнюю шпильку.

— Я уже горю, — глухо ответила Силена, опуская взгляд.

Сегодня был банкет — традиция их семьи. Каждый год в конце августа дед устраивал это мероприятие, собирая самых влиятельных людей. Раньше она воспринимала его как необходимость, обычную игру в статус и влияние. Но сегодня всё иначе. Сегодня объявят о её помолвке с Доменико Карделло.

Пару дней назад дед снова заговорил о замужестве. Силена надеялась, что сможет в очередной раз отложить разговор, отвлекая его на дела. Но Альдо Беллини уже принял решение.

"Ты нарасхват, внучка."

Она поморщилась, вспоминая эти слова.

Её хотел Моретти. Её хотел Карделло. Дед выбрал второго.

Силена сжала край туалетного столика. Если бы только это был его личный выбор, возможно, она бы ещё нашла способ переиграть ситуацию. Но нет, всё оказалось хуже. Он узнал о её похищении и понял, что она уже слишком глубоко вовлечена в этот мир. Может, он даже считал, что так защищает её.

Но разве можно назвать защитой принуждение?

Дед поставил её перед фактом. Либо она соглашается на брак с Доменико, либо теряет всё: власть, бизнес, статус. Всё, что она строила.

А затем он ударил сильнее.

"Нам нужно продолжение рода."

Эти слова больно резанули её изнутри.

Как будто она — просто инструмент. Как будто её желания ничего не значат.

Силена сжала губы и сделала глубокий вдох.

— Тебе идёт этот цвет, — мягко заметила Изабелла, переводя разговор в сторону, пытаясь её отвлечь.

Силена посмотрела на себя.

Голубое платье. Открытая спина. Идеальный образ для светского вечера.

Только вот в душе было ощущение, будто она надевает не платье, а кандалы.

Силена уверенно шагнула в огромный зал, держа под руку Изабеллу. Они двигались с грацией хищниц, неспешно, но с осознанием того, что каждая пара глаз была прикована к ним. Голубые платья подчёркивали их силуэты, тонкие ткани переливались в свете роскошных люстр, а каблуки гулко стучали по мраморному полу.

Силена чувствовала, как напряжение растекается по телу, будто тугая пружина сжималась внутри. Взгляды гостей были разными: восхищёнными, оценивающими, завистливыми, а у некоторых — холодными и расчетливыми. Она давно привыкла к этому вниманию, но сегодня всё казалось иным.

Сегодня этот вечер был не просто традиционным банкетом. Сегодня её связывали узами, которых она не хотела.

Они подошли к центральному столу, где уже сидел её дед, Альдо Беллини. В строгом таком же голубом костюме, с безупречно уложенными седыми волосами, он, как всегда, выглядел внушительно. Его тёмные глаза вспыхнули, когда он увидел внучку.

— Внучка, Изабелла, — он поднялся с кресла и поцеловал их в щёку, его голос был тёплым, но в глубине читалась властность. — Проходите, садитесь. Сегодняшний вечер — в твою честь, дорогая.

Силена выдавила слабую улыбку, ощущая, как на неё давит груз этих слов.

Изабелла, почувствовав напряжение подруги, осторожно сжала её руку под столом, давая понять, что она рядом.

Но Силене было трудно дышать.

Она знала, что этот вечер изменит её жизнь.

Альдо направился к гостям, оставляя внучку наедине с её мыслями, но едва он отошел, как к столу подошел высокий мужчина. Светлые волосы аккуратно уложены, безупречный костюм сидит так, будто сшит специально для него, а в карих глазах мелькает насмешка и — скрытая угроза.

— Дамы, я Алехандро Моретти, — он наклонился в лёгком поклоне, не сводя глаз с Силены.

Её тело напряглось, пальцы непроизвольно сжались в кулак.

— Станцуем? — он протянул руку, ожидая её реакции.

Силена чуть склонила голову, изучая его взглядом, а затем холодно улыбнулась.

— С какой стати я должна принять твое приглашение? Вы покушались на мою жизнь.

Алехандро лишь ухмыльнулся, будто эта деталь не имела никакого значения.

— Прошу прощения за тот инцидент, — он сделал неопределённый жест рукой. — Мексиканцы приняли всё слишком серьёзно. Это был просто бизнес, дорогая.

Его голос был слишком лёгким, слишком расслабленным, словно он извинялся за случайный разлитый бокал вина, а не за попытку убийства.

Силена почувствовала, как её захлестнула ярость, но прежде чем она успела ответить, рядом раздался раздражённый голос Изабеллы:

— Слушай, дорогой, — она наклонилась чуть ближе, её зелёные глаза сверкнули, — уйди, пока я тебя не убила.

Между ними на секунду повисла тишина.

Силена перевела взгляд на подругу, в глубине души испытывая благодарность. Сейчас у неё не было ни желания, ни сил вести словесные перепалки с Моретти. Всё, чего она хотела, — чтобы этот вечер поскорее закончился.

Но к их столу уверенной походкой направлялись двое мужчин. Высокие, сдержанные, с аурой опасности, которая заставляла окружающих невольно отступать в сторону.

— Алехандро, не советую тебе приближаться к моей будущей жене, — раздался низкий, грозный голос Доменико.

Силена почувствовала, как её сердце сжалось. Она не была готова к их встрече, но теперь, когда он стоял перед ней, её первой реакцией стало желание ударить его.

Алехандро лениво обернулся, его ухмылка стала ещё шире.

— Что ты, друг, я всего лишь предложил даме танец. Разве в этом есть что-то преступное? — его голос сочился ложной невинностью.

Но прежде чем кто-либо успел ответить, к ним подошла стройная белокурая девушка. Её движения были грациозны, а глаза изучающе блеснули, когда она окинула взглядом Доменико и Романо.

— Братец, что-то случилось? — её голос был мягким, и приятным

Алехандро раздражённо вздохнул.

— Лукреция, я же просил тебя оставаться с отцом и сёстрами.

Лукреция проигнорировала его недовольство, задержав взгляд на Романо. В её глазах мелькнул интерес, и, кажется, он это заметил. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, будто в этой молчаливой битве решалось нечто большее.

Алехандро резко сделал шаг вперёд, будто желая защитить сестру от чужого взгляда.

— Чувствуете? Кажется, пахнет жареным, — внезапно проговорила Изабелла, с лёгкой усмешкой оглядывая присутствующих.

Все разом перевели на неё удивлённые взгляды.

— Что? Я просто констатирую факт, напряжение можно резать ножом.

Доменико хмуро посмотрел на Алехандро.

— Ты закончил здесь?

Моретти усмехнулся, но медленно поднял руки в притворном жесте примирения.

— Спокойно, Карделло. Я не враг. Пока что. — он ухмыльнулся, а затем развернулся и ушёл, увлекая за собой сестру.

Лукреция бросила последний взгляд на Романо, прежде чем исчезнуть в толпе.

Силена чувствовала, как напряжение окутывает её с каждой минутой. Её пальцы крепче сжали бокал, пока она наблюдала за удаляющейся фигурой Алехандро. Этот человек вызывал у неё неприязнь, но теперь, после событий прошлого, его присутствие рядом с ней было невыносимым.

Доменико не отводил взгляда, и от его пристального наблюдения внутри всё сжималось. Он выглядел спокойным, но Силена знала — это обманчивая маска. Под ней скрывался вулкан эмоций, и, судя по напряжённой линии его челюсти, этот вулкан готов был взорваться в любой момент.

Романо сел за стол, но его мысли явно были где-то далеко. Взгляд то и дело ускользал туда, куда ушла Лукреция. Силена заметила это мельком, но сейчас её это мало волновало.

Банкет продолжался, наполняясь смехом, звоном бокалов и лёгкими беседами, но для неё этот вечер уже был испорчен. Она чувствовала себя загнанной в угол. Все вокруг праздновали её «счастливое» будущее, а ей хотелось сбежать подальше от этого театра.

Дед выглядел довольным. Он что-то оживлённо обсуждал с Лоренцо Карделло, который сдержанно кивал, затягиваясь сигарой. Их голоса сливались с общим гулом зала, но даже без слов было понятно — они были уверены в своём решении.

Силена опустила взгляд на стол. Рядом сидела Изабелла, которая, хоть и пыталась скрыть обеспокоенность, украдкой наблюдала за ней. Подруга сжала её ладонь, но это не принесло облегчения.

Через несколько минут в зале началось движение. Гости постепенно перемещались ближе к центру, где вскоре должно было прозвучать главное объявление вечера. Силена сделала глубокий вдох, готовясь к неизбежному.

Доменико поднялся, слегка поправил манжеты рубашки и шагнул вперёд, протягивая ей руку. Она колебалась, но ввсё же вложила свою ладонь в его.

Силена почувствовала, как его сильные пальцы сжали её ладонь. Прикосновение было властным, но не грубым. Она сдержала желание выдернуть руку, прекрасно понимая — теперь это неизбежно. Взгляд Доменико оставался холодным и непроницаемым, но в его глазах таилась внутренняя борьба, от которой внутри у неё всё сжалось.

Альдо Беллини уже стоял в центре зала, легонько постукивая вилкой по бокалу. Этот тихий, но звонкий звук эхом разнесся по огромному помещению, заставляя гостей постепенно замолкать и обращать на него внимание. Гул голосов стих, музыка затихла, и вскоре в зале воцарилась напряжённая тишина.

Силена сделала глубокий вдох, ощущая, как воздух становится тяжелее. Каждый шаг к центру зала казался ей бесконечно долгим. Гости уже начали перешёптываться, предвкушая главную новость вечера. В глазах многих читался интерес.

Доменико не отпускал её руки, ведя её уверенно, как будто закрепляя своё право на неё перед всеми. Его силуэт, высокий и внушительный, вселял в людей трепет. Он был безупречен в своем чёрном костюме, но его напряжённое выражение лица выдавалось даже сквозь тщательно сохраняемую маску спокойствия.

Силена чувствовала, как внутри всё клокочет от негодования. Она не хотела быть частью этого. Но выбора у неё не было. Или всё же был?

Альдо улыбнулся, оглядывая собравшихся. Он был доволен собой, словно шахматист, который только что поставил королевский гамбит.

— Дамы и господа, — его голос был сильным, наполненным харизмой и уважением, которое он за годы выстроил среди этих людей. — Сегодня особенный вечер. Вечер, который символизирует не просто союз двух семей, но и начало новой эры.

В этот момент Доменико и Силена остановились рядом с ним, оказываясь в центре внимания. Сотни глаз устремились на них.

Силена почувствовала, как её сердце учащённо забилось. Она не отводила взгляда от деда, надеясь, что до последнего он передумает. Но в глубине души она знала — этот момент уже был предрешён.

Лоренцо медленно подошёл к Альдо, их взгляды встретились — два старых хищника, привыкших диктовать свои условия. Они подали друг другу руки, словно запечатывая сделку, от которой зависело слишком многое.

Силена почувствовала, как её пальцы сжались в кулак. Она не отводила глаз от деда, надеясь на другой исход. Но Альдо Беллини, с гордо поднятой головой, смотрел в зал с выражением абсолютной уверенности.

— Мы объявляем помолвку, — начал Лоренцо Карделло, его голос звучал властно и непререкаемо. — Союз двух великих семей, Карделло и Беллини, будет скреплён браком.

Гул голосов прокатился по залу, гости начали переглядываться, оценивая это заявление. Некоторые улыбались, другие шептались, а кто-то явно разочарованно качал головой. Среди недовольных были те, кто надеялся на иной исход, в частности, Алехандро Моретти, который сжал кулаки, но сохранил на лице свою обычную ухмылку.

— Давайте же поднимем бокалы за будущих супругов, — с довольной улыбкой добавил Альдо, поднимая свой бокал вина.

Гости последовали его примеру. Хрустальный звон бокалов заполнил зал, и все устремили взгляды на пару, чья судьба теперь была скреплена волей их семей.

Силена едва сдерживала гнев, но внешне оставалась холодной и невозмутимой.

Зал погрузился в полумрак, освещённый лишь мягким светом люстр, включилась музыка и гости ожидающие их танца. Доменико плавно обхватил её за талию, притягивая ближе, но её тело моментально напряглось. Когда его горячая ладонь скользнула по обнажённой коже её спины, она дёрнулась, словно от ожога.

— Ты выглядишь потрясающе, — его голос был низким и мягким, но в нём звучали нотки чего-то более глубокого, неподвластного его контролю. — Я оценил твоего дракона.

Силена резко подняла на него взгляд. Холодный, разъярённый, исполненный презрения. Её карие глаза метали молнии, словно она надеялась испепелить его одним лишь взглядом.

— Я ненавижу тебя, Карделло, — прошипела она, стараясь не привлекать внимания окружающих. — Будь ты проклят.

Эти слова были как кинжал, вонзившийся в самое сердце. Он не показал этого, но внутри что-то дрогнуло. Боль разлилась по груди, но вместе с ней пришло и другое чувство — ярость. Его пальцы сильнее сжались на её спине, оставляя на коже горячий след.

— Если бы не я, ты бы вышла за Моретти, — его голос звучал жестче, чем он хотел. — Я лишь хочу защитить тебя.

Её губы дрогнули, но не от смущения или страха — от сдерживаемого гнева.

— Защитить? — тихий смех сорвался с её губ. — Ты приковал меня к себе цепями, а теперь называешь это защитой?

Доменико смотрел на неё, пытаясь прочитать что-то в этом взгляде, кроме ненависти. Но там не было ничего. Только лёд. Только боль. Музыка продолжала играть, окружение было наполнено перешёптываниями, но для них двоих мир сузился до этого момента.

— Я не позволю тебе уйти, Силена, — наконец произнёс он, наклоняясь ближе к её уху. — Смирись.

Она прикусила губу, чтобы не закричать от злости, но не ответила. Они продолжали кружиться в танце, а за их спинами гости продолжали шушукаться. Музыка стихла, и танец завершился, но ощущение чужого прикосновения все еще жгло её кожу. Силена вырвала руку из ладони Доменико и, не сказав ни слова, вернулась за стол. Она чувствовала, как на неё продолжают смотреть гости, как ловят каждое её движение, каждый жест. В груди сжалось тяжелое чувство — не страх, не гнев, а нечто куда более разрушительное. Бессилие.

Она опустилась на стул, но едва дотронулась до бокала с вином, как поняла, что её руки дрожат. Сердце бешено колотилось, воздух казался густым, вязким, и с каждым вдохом становилось всё тяжелее дышать.

Изабелла заметила это первой.

— Пойдём, — прошептала она, осторожно касаясь её руки.

Силена не сопротивлялась. Подруга быстро вывела её из зала, сквозь суету официантов и гул гостей, прямо на просторную террасу.

Ночной воздух встретил их прохладой, пропитанной ароматом цветов и слабым запахом моря, доносившимся откуда-то издалека. Они находились на высоте, и город раскинулся перед ними, мерцая огнями, словно бесконечное море возможностей, которые теперь для неё закрылись.

Силена подошла к краю террасы, опершись о холодные мраморные перила. Она склонила голову, глядя вниз.

В одно мгновение её жизнь рухнула.

Её выбор был отнят. Её свобода стала иллюзией.

В груди разливался глухой протест, но куда бежать, если стены сужаются со всех сторон? Если тот, кто должен быть её мужем, тот, кто запирает её в золотую клетку, стоит совсем рядом?

— Он сломал тебя? — тихо спросила Изабелла, вставая рядом.

Силена сжала пальцы на перилах.

— Нет, — прошептала она. — Никто и никогда не сможет меня сломать.

Но даже в её голосе слышалась тень сомнения.

Позади послышались уверенные шаги, и воздух вдруг стал тяжелее. Силена сразу узнала этот звук — тяжёлый, размеренный, настойчивый. Он всегда так ходил. Как человек, привыкший властвовать.

— С тобой всё в порядке? — прозвучал знакомый голос, наполненный беспокойством.

Она сжала перила сильнее, не оборачиваясь.

— О, теперь ты снова заботишься обо мне, Карделло? — выплюнула она с ядом в голосе.

Изабелла лишь устало вздохнула, понимая, что сейчас начнётся нечто, в чём ей не место. Она мягко коснулась плеча подруги, оставляя лёгкий поцелуй на её щеке.

— Вам нужно поговорить, — прошептала она и, развернувшись, ушла обратно в зал, оставляя их наедине.

Силена хотела бросить ей что-то вслед, остановить, но не успела. А затем этот мужчина сделал шаг ближе, и её тело предательски напряглось.

— Сили, прошу тебя, не надо, — выдохнул Доменико, и в его голосе было что-то настолько искреннее, что она едва не дрогнула.

— Что, Дом? — начала она, но осеклась, заметив, как он замер.

В следующее мгновение он оказался ближе.

— Как ты меня назвала? — его голос стал хриплым, а в глазах появилось что-то опасное.

Его ладонь скользнула к её щеке, горячая, тяжёлая, обжигающе знакомая. Он наклонился чуть ниже, изучая её взглядом.

— Я хочу услышать это снова, — прошептал он.

Силена замерла, но внезапный спазм в груди заставил её задыхаться. Воздух перестал поступать в лёгкие, сердце забилось болезненно быстро.

— Нет... я... чёрт... — её пальцы вцепились в лацканы его пиджака, ноги ослабли.

Доменико подхватил её раньше, чем она успела упасть, крепко прижимая к себе.

— Посмотри на меня, Сили, — его голос стал низким, настойчивым, но в нём не было ни капли грубости. Только беспокойство.

Она зажмурилась, но он не позволил ей спрятаться.

— Глубокий вдох. Со мной, — его рука легла на её спину, а другая осталась на талии, удерживая.

Она попыталась, но ком в горле не давал. Всё её существо кричало, требовало свободы, требовало воздуха.

— Смотри на меня, — его лоб коснулся её, дыхание обожгло её кожу. — Вдох... и выдох.

Он сам начал дышать медленно, ровно, демонстрируя ритм. И, пусть это звучало абсурдно, её тело послушно отреагировало.

Раз. Вдох.

Два. Выдох.

Его тёплая ладонь всё ещё касалась её лица, сердце билось слишком громко.

И в какой-то момент воздух вернулся.

Силена почувствовала, как её дыхание постепенно выравнивается, но вместе с этим в грудь ударила другая боль — осознание того, насколько близко к себе она подпустила Доменико. Её руки всё ещё дрожали, но она заставила себя отстраниться, разрывая этот момент.

— Не стоит, — холодно бросила она, убирая его ладонь со своей щеки.

Её голос звучал ровно, но глаза выдавали бурю эмоций. Она шагнула назад, восстанавливая дистанцию.

— Мне пора возвращаться в зал. Дедушка будет волноваться.

Развернувшись, она быстро направилась обратно, не давая ему шанса возразить. Она чувствовала, как его взгляд прожигал её спину, но не остановилась, даже не замедлилась.

Вернувшись в зал, она сразу увидела деда и Лоренцо, сидящих за главным столом. Они были довольны, расслаблены, а в их глазах читалось удовлетворение.

— Мы назначили дату свадьбы, — раздался голос Лоренцо, когда она приблизилась.

Силена замерла.

— Двадцать третье октября.

Ровно через два месяца.

Её пальцы сжались в кулак, но на лице не дрогнул ни один мускул.

— Мы хотим встретить День благодарения уже в статусе одной семьи, — добавил дед с довольной улыбкой.

Притворство. Театральная постановка, где ей отвели главную роль — бессловесную, бесправную, просто красивую куклу, которую передадут из рук в руки ради укрепления власти.

Она почувствовала, как внутри поднимается волна отвращения. К этой лжи, к этой игре, к собственной беспомощности.

Но ничего не сказала. Лишь сжала зубы и выдавила слабую улыбку, делая вид, что всё идёт так, как и должно.

Весь оставшийся вечер Силена провела рядом с Изабеллой, погружённая в свои мысли. Будущее, которое навязали ей, казалось клеткой, дверью в мир, где она станет узницей в доме Карделло. Вспоминая моменты, проведённые там, она понимала, что то мимолётное тепло, которое зародилось в её душе к Доменико, теперь полностью угасло. Дом, который на какое-то время показался ей местом безопасности, вновь станет для неё холодным, чужим, полным теней и пустых стен.

Она ощущала на себе взгляды. Доменико — его взгляд был тяжелым, проникающим, будто он пытался что-то сказать без слов. Алехандро — его глаза скользили по её силуэту, оценивающие, наглые, явно полные недовольства. Он был зол, разочарован, что её выбор сделали за неё, и он оказался не в его пользу.

Но рядом была Изабелла — единственный человек, кто по-настоящему её понимал. Единственная, кто не пытался заставить её играть чужую роль.

За вечер Изе не раз предлагали танец, но она отклоняла приглашения одно за другим. Даже не утруждала себя вежливыми отказами — просто холодно смотрела на мужчин, и они сразу понимали, что не стоит настаивать.

— Тебе стоит пойти, — тихо произнесла она, глядя на подругу. — Ты не должна сидеть здесь из-за меня.

Изабелла лишь усмехнулась, пожав плечами.

— Кто я, если оставлю тебя в таком состоянии?

Эти слова пробили брешь в стене, которую Силена пыталась воздвигнуть вокруг себя. Она смотрела на подругу, и в груди что-то дрогнуло — благодарность, тёплая и искренняя.

— Спасибо, — прошептала она, обнимая её, пряча лицо в её волосах.

Этот вечер был тяжёлым. И всё же она не была одна.

Силена и Изабелла вернулись в дом деда, ощущая, как напряжение этого вечера тянет их вниз, словно тяжёлый груз. Переодевшись в лёгкие халаты, они направились к джакузи, надеясь, что тёплая вода поможет расслабиться и ненадолго забыться.

Пар медленно поднимался вверх, создавая вокруг них уютный кокон. Силена опустила голову на бортик, глядя в потолок.

— Свадьба через два месяца, — тихо проговорила она, наблюдая, как капли воды стекают по её запястью. — Два месяца, и я стану как все — замужней женщиной, прячущейся за спиной мужа.

Изабелла покачала головой, делая круги пальцем по воде.

— Тебе не обязательно прятаться, Сили, — сказала она с убеждённостью. — Ты сильная. И Доменико, хочешь ты того или нет, явно питает к тебе тёплые чувства. Ты можешь оставаться независимой даже в браке.

Силена скептически вскинула бровь, но в её взгляде не было раздражения — только усталость.

— В чём-то ты права, — признала она после короткой паузы.

Но даже если Доменико действительно чувствует что-то к ней, разве это меняет её положение? Она не выбирала его. Её связали обязательствами, политикой, интересами семей, а не собственными желаниями.

Она закрыла глаза, глубже погружаясь в воду.

Два месяца... Всего два месяца, и её жизнь уже не будет прежней.