Невидимая скорость

«Зажгу на кладбище свечу,
пускай горит она до тла.
И у могилки прошепчу:
Ну вот я, папочка, пришла!»
Мария Лелека

Укутанная в тёплое худи и джинсы, я стояла у входа в городской парк, лениво зевая. Бессонные ночи всё настойчивее напоминали о себе.

Мысли уносили меня далеко, в прошлое, и я, словно ребёнок, с улыбкой оглядывала всё вокруг. Город успел измениться за моё отсутствие - новые детали, свежие краски. Но при этом каждая улица, каждый знакомый поворот будто хранил в себе целый пласт воспоминаний, пропитанных ностальгией.

И вдруг - первое знакомое лицо. Я сразу расплылась в улыбке. Кай. Высокий, рослый, умный парень, который вечно брал на себя всю вину, когда наша компания умудрялась во что-нибудь вляпаться. Господи... только сейчас я остро почувствовала, как же сильно скучала по своим близким из прошлого. И не раздумывая, кинулась ему навстречу, тут же утонув в его тёплых, крепких объятиях.

- Кирилл! - смеясь, воскликнула я, когда мы отстранились друг от друга. - Ты всё такой же шкаф, как и был. Даже больше вымахал за лето!

- Я тоже рад тебя видеть, Владычица миров, - усмехнулся он, назвав меня тем самым прозвищем, которое они с Матвеем придумали лет десять назад. Оба - здоровяки, любители подтрунивать, особенно над моим именем. Что уж с них взять. - Ты тоже, между прочим, ничего. Похорошела так, что...

Договорить он не успел. В следующую секунду нас оглушил визг, да такой пронзительный, будто чайник сорвался с катушек на плите. Я даже моргнуть не успела, как мне в шею вцепились руки Алины. Судя по воплям и нескончаемому потоку радостных выкриков, сомнений не оставалось - это была она. Озорная светловолосая девчонка, с которой любая прогулка превращалась в приключение. Скучно с ней не было никогда.

Да что там - чаще всего было слишком весело. Нашей выносливости и дыхалке можно было только позавидовать: то мы улепётывали от охранника заброшки, где играли в «отряд Масленникова» и гонялись за воображаемыми призраками; то оказывались в травмпункте после очередной попытки сделать сальто на скейтборде. Старый трюк, из-за которого я в детстве руку сломала, - урок на всю жизнь. Но, как можно заметить, нас это ничему не научило.

Стали ли мы чудить меньше? Конечно же нет. И сегодня я уже предвкушала, какой сюрприз приготовит нам этот день. Даже будучи выпускниками, мы не растеряли нашего детского азарта. Разве что осторожности и любопытства в нас стало в разы больше.

- Задушишь... - прохрипела я сквозь смех Кая, и только тогда Алина нехотя разжала объятия. Но сияла она так, будто в ней загорелась целая звезда на излёте жизни.

- Как же я рада тебя видеть! - выпалила она, подпрыгнув на месте. - Вы даже не представляете! Я весь дом на уши поставила, когда утром увидела твоё сообщение о приезде. Почему заранее не предупредила?!

- Хотела устроить сюрпрайз, так сказать, - усмехнулась я, чуть смущённо отводя глаза.

- Такой сюрпрайз, что нам пришлось все дела к чёрту бросить и сразу тащить тебя на улицу, - хмыкнул Кирилл, привычно засунув руки в карманы толстовки.

- Матерь божья... - вдруг раздался до боли знакомый голос у меня за спиной. Я обернулась - и улыбка сама расплылась до самых ушей. - Она реально материализовалась! Я в шоке!

- Я тоже рада тебя видеть, Матвей, - рассмеялась я и расправила руки для очередных крепких объятий.

- Она ещё и рада меня видеть! - воскликнул он, театрально вскинув руки к небу, будто обращался к невидимой публике. - Вы это слышали?!

Его преувеличенная мимика и актёрский талант тут же вызвали у нас с Каем и Алиной дружный смех. В этом весь Мотя - весёлый, неугомонный, со своими тараканами в голове, чей домик мне не раз приходилось трясти, чтобы выудить из него хоть какую-нибудь правдоподобную информацию.

- А что, Наоми и Илья не придут? - спросила я, когда мы двинулись вглубь парка.

- Пока заняты, - уклончиво ответил Кай, поравнявшись со мной. - Но обещали через час подтянуться. Так что...

- Так что как минимум на два часа ты у нас в заложниках, - перебил его Матвей, нагло ухмыльнувшись и зашагав вперед лицом к нам.

- Я уже поняла, - закатила я глаза и рассмеялась.

Мы устроились на одной из скамеек возле фонтана и пустились в воспоминания. Вспоминали детские приключения, школьные истории... И как мой папа любил катать нас на мотоцикле, за что регулярно получал нагоняи от мамы.

- Ну они же ещё дети, чему ты их учишь? - возмущалась она. Впрочем, была в этом одна: родители остальных вроде бы как не возражали, а отцы так и вовсе дружили между собой.

- Свободе и любви к жизни, - весело отвечал папа, и мы с ребятами почти всегда поддерживали его в этом. Эх, славное детство...

После аварии мне понадобился почти целый год, чтобы хоть как-то прийти в себя. И всё это время друзья были рядом. За годы общения наших семей каждый из них по-своему успел привязаться к моему отцу. Поэтому новость оказалась сокрушительной не только для меня.

Вспоминая то время, я благодарю небеса за таких друзей, как мои. Даже сейчас, повзрослев, мы по-прежнему дурачимся, но вместе с тем и умеем заботиться друг о друге. И я особенно ценю то, что они стараются не задевать тему гонок, понимая, как больно это может быть для меня.

- А помните, как дядь Дима собирал всю округу детей и начинал травить свои байки про мифических гонщиков и тайные места, куда могут попасть только самые смелые? - с душой спросил Матвей и почему-то посмотрел прямо на меня. Хотел убедиться, что я не улетела в свои облака? Скорее всего...

- Конечно помним! - тут же отозвалась Алина и хлопнула меня по плечу. - Мир, скажи, если вдруг что не так, но... ты ведь тоже увлекалась мотоциклами, до определённого времени?

- Верно, - кивнула я, стараясь удержать на лице радостную, беззаботную улыбку.

- И как? Забросила? - словно между делом уточнил Кирилл.

- Мама попросила, - пожала я плечами. - Боится, что история может повториться. И я пообещала ей больше не садиться за руль.

«И сама же стала лучшей гонщицей в чужом городе», - мысленно добавила я, но вслух промолчала. Им пока не стоит знать правду.

Обманывать родных даётся тяжело. Но в последнее время это стало моей опасной привычкой, от которой я не хочу зависеть. И всё из-за этого проклятого прошлого...

Продолжить беседу нам не дали. Стоило этим двоим показаться неподалёку от скамейки, где мы так удобно устроились, как в памяти всплыли слова Михаила, сказанные утром в моей комнате, сразу после завтрака:

- Ты ввязываешься в неприятности, Мира, - тяжело вздохнул он, словно ставя точку. - Если продолжишь копать глубже, и этот Скат или кто бы там ни был поймёт, что ты выходишь на настоящего виновника аварии - придут уже за тобой. И это не шутки.

- Ты ведь знаешь, что меня это всё равно не остановит, - устало пробормотала я. - Я добьюсь правды. Чего бы мне это ни стоило.

- Знаю, - с досадой кивнул Михаил и уголки его губ дёрнулись в тяжёлом хмыке. - Ты всегда была упрямой девочкой... Что ж, так тому и быть. Только будь осторожна. Может, Яра и не догадывается, но я-то переживаю...

Я тогда лишь коротко ответила, что всё будет хорошо, и на этом наш разговор благополучно закончился.

А теперь - два амбала, явно не младше двадцати, уверенным шагом надвигались прямо к нам.

Один - высокий, под два метра, широкоплечий брюнет с жёсткими чертами лица; тёмная футболка обтягивала его мускулистый торс, а чёрные джинсы подчёркивали угловатую фигуру.

Второй - чуть ниже ростом, но всё равно внушительный, светловолосый, с холодными серыми глазами. На нём была светлая куртка, небрежно накинутая поверх белой майки, и потертые джинсы. Казалось, он более расслаблен, но взгляд выдавал опасность ничуть не меньшую.

Слова отчима зазвучали в голове с новой силой, словно заело плёнку, и по нервам пробежал холодок. Ситуация вдруг обрела привкус дешёвого ужастика, где страшное начинается не с криков, а с тягучего ожидания.

- Здрысните отсюда, мелочь, - сразу огрызнулся первый из незнакомцев, когда они подошли вплотную и остановились, сверля нас тяжёлыми взглядами.

Я скользнула взглядом по друзьям и заметила, как Матвей с Каем напряглись, уже поднимаясь с места. Эти двое выглядели старше, сильнее и опытнее их - это бросалось в глаза сразу. Но что ещё за хамство?! Мы только сели, какое им вообще дело?

- Вам лавочек мало? - спросила я нарочито ласковым тоном, тоже поднимаясь, но вовсе не собираясь уходить. Мой взгляд упёрся в них в попытках уловить, чего же они добиваются. Ведь явно не из-за скамейки пришли цепляться...

- Это наше место, - грубо бросил блондин и сделал шаг ближе. Я тут же почувствовала, как Алина осторожно потянула меня за руку в сторону.

- Это местная гопота, не связывайся, Мир... сама же знаешь, - шепнула она, беспокойно косясь на парней.

Я коротко хмыкнула и мягко высвободила руку из её пальцев. Гопота... ага, слишком знакомый типаж. Их «место», значит?

- Пацаны, - я резко шагнула вперёд и встала прямо напротив, скрестив руки на груди. - Я что-то не догоняю. Покажите, где тут написано, что это ваше место?

Голос мой звучал спокойно, ровно. За годы я научилась держать эмоции под контролем - и сейчас делала это безупречно. Я не в чужом городе, где обязана притворяться тихой и незаметной. Я дома. И здесь я не позволю обращаться со мной таким тоном.

- А тебе чё, написать надо? - насмешливо проворчал высокий.

- А ты, что, писать умеешь? - в ответ улыбнулась я, расплывшись в хитрой, немного победной ухмылке.

Второй тут же попытался надвинуться - но я не дала. Достала из-под пояса то самое, о чём отчим говорил раньше. То, в чём он оказался прав: штука не самая солидная, скорее подобие пистолета, но в этот момент стала моим козырем. И, не делая лишних движений, я шагнула назад, покрутив в пальцах оружие и направив дуло прямо на них.

Реакция была мгновенной: незнакомцы отшатнулись на несколько шагов, подняв руки в защитной позе.

- Эй, малая, ты чё... - пытались они было завопить, но я лишь ухмыльнулась шире, перебив их:

- Хрен тебе через плечо. Для начала научитесь нормально общаться с девушками, а уже потом лезьте туда, куда не просят.

Я сжала «пистолет» крепче, давая понять, что не шучу. Их взгляды метались - от меня к предмету в руках и назад - и в воздухе повисла напряжённая пауза, которую нарушить теперь было совсем не просто.

- Найдёте другое место, а здесь тусуюсь я и мои друзья, - оборвала я тишину, поняв, что никто и слова сказать не собирается. И усмехнулась. - Вопросики?

- Ты это... оружие-то опусти, - кивнул тот, что в куртке, торопливо отступая. - Уходим мы, уходим, сумасшедшая...

Последнее слово он пробормотал почти себе под нос, но я всё равно уловила. И решила не реагировать, а просто с удовольствием наблюдать, как с «поджатыми хвостами» эти амбалы поспешили прочь.

Развернулась к друзьям - и, как и ожидала, застала на их лицах смесь восторга, шока и полного недоумения.

- Наоми всё интересное пропускает, - вздохнула я, крутанув оружие в руке и криво усмехнувшись.

- Откуда у тебя это, Мира?.. - тихо спросил Матвей, потеряв всю свою привычную браваду. В его голосе слышалось только искреннее потрясение.

- Отчим подарил, - пожала я плечами и, убедившись, что незнакомцы уже далеко, продолжила спокойнее: - Это всего лишь зажигалка. А вы что подумали?

Я нажала на спусковой крючок - и вспыхнуло яркое оранжевое пламя. Никакого криминала.

- Ну ты даёшь! - пришла в себя Алина и, все еще с шокированным выражением лица, подошла ближе. - Я тебя прям не узнаю, Мир...

- Ты их так на место поставила... Откуда только смелость взяла? - поддержал её Кай, кивнув с уважением. - Они же и старше, и сильнее. Попробуй-ка таким отпор дай.

- Михаил был прав, - коротко ответила я, пряча зажигалку обратно на пояс. Под оверсайз-толстовкой никто бы и не подумал, что у меня на ремне кобура с «оружием». - Полезная штука. Особенно когда живёшь одна, в новом городе и без мужского плеча рядом.

* * *

Если меня когда-нибудь спросят о самом любимом месте, я без колебаний отвечу - кладбище. И нет, не потому, что меня тянет к мертвецам или забавляют байки о призраках и подземельях. Совсем нет.

Меня завораживает тишина и умиротворение. Тихий шелест листвы под лёгким ветром. Карканье воронов где-то вдали. Особый запах сырой земли - будто я шагнула в лесную чащу после летнего дождя. И, конечно же, тишина. Гробовая, если позволить себе чёрную шутку.

Я уверенно шла по протоптанной тропинке, которую знала уже наизусть. Иногда останавливалась у чужих памятников, задерживаясь взглядом на фотографиях, венках, датах жизни.
Некоторые плиты стояли здесь десятки лет, ухоженные и чистые - видно, что родные по-прежнему приходят, любят, помнят. А некоторые - совсем свежие, с не до конца утрамбованным песком и датами ушедшего лета.

Грустно. Не так, как в те моменты, когда хочется зарыться под одеяло и спрятать от мира свои тихие слёзы. Грустно иначе - от понимания, что всё всегда заканчивается. Абсолютно у всех. Просто кого-то конец настигнет внезапно, не дав вдоволь насладиться красотой живого мира, а кто-то доживёт до глубокой старости - забывая лица собственных детей, но всё равно безмерно их любя.

Отбросив тягостные мысли, я остановилась у ограды, выплавленной из чистой меди. Аккуратный заборчик, ухоженная территория, искусственная трава, переплетённая с опавшей листвой. Сам памятник - светлый, не слишком высокий, но с силуэтом мотоцикла, выгравированным на передней стороне.

За этот порядок стоило благодарить отчима и старых друзей отца. Именно они вместе выбирали место, придумывали оформление, договаривались о мелочах, пока мы с мамой витали где-то далеко за пределами Солнечной системы - погружённые во мрак потери и собственные слабости.

Я осторожно приоткрыла маленькую калитку и присела на корточки рядом с памятником - каменная плита, улыбчивая фотография молодого мужчины и две сухие даты:

26.10.1988. - 13.06.2019.

Я никогда не забуду тот день. Могу забыть школьную программу, дни рождения знакомых, даже то, что нужно купить в магазине. Но не этот момент. Никогда.

В ушах до сих пор звенит собственный крик. Перед глазами - толпа, давка, всполохи пламени, что взметнулись к самым верхушкам сосен. И то страшное осознание... чей именно мотоцикл оказался в самом сердце пожара.

Я мотнула головой, тяжело вздохнув, стараясь оттолкнуть воспоминания в сторону. Запереть их в дальний ящик памяти - туда, где они не смогут вырваться наружу и разорвать меня прямо здесь. Среди каменных плит, каждая из которых хранит свою боль и свою трагедию.

«Здравствуй, папа...» - моя ладонь легла на холодный мрамор, собирая влагу и пару осиновых листьев, прилипших к поверхности. - «Я рада, что смогла найти время навестить тебя. Пусть и таким... странным способом.»

Глаза заслезились сами собой, и я даже не попыталась вытереть щёки. Пусть текут. Слёзы - не слабость. Это символ боли и отчаяния. Напоминание о том, что мы всё ещё живые. И что имеем право чувствовать.

«Если быть честной - в моей жизни не всё так сладко, как я пытаюсь показывать маме. Знаю, врать нехорошо, и ты, наверное, был бы недоволен...» - я судорожно вдохнула, проведя ладонью по цифрам, что навсегда запечатлели его в земле. - «Но.. так надо. Я найду тех, кто посмел тронуть нашу семью. Справедливость будет восстановлена, обещаю.»

Ветер подул и заставил меня рефлекторно вытянуть шею к небу. Он растрепал мои кудри и словно ответил на мои слова. Ты здесь. Ты слышишь. Ты рядом. В моём сердце.

Я вытерла слёзы и медленно вынула из барсетки веточку, что сорвала вчера на поле за городом - маленькую сирень, яркую и упрямую среди сырой осенней палитры. Положила её рядом с крошечной кафельной тарелочкой и парой конфет, оставленных, судя по всему, мамой.

Этот кустарник был его любимым. Сиреневый цвет - маленький символ папы, который теперь стал частью и меня.

* * *

- Девчонка оказалась не так проста, как он рассказывал, - задумчиво протянул парень, проводя ладонью по столу. - Откуда только оружие взяла?..

- Ты серьёзно думаешь, что такая, как она, могла спокойно ходить по городу с кобурой на поясе? - нервно расхохотался другой. - Да это наверняка подделка. А вы, два идиота, купились, как дети.

- Не похоже на подделку, - возразила женщина, крутанув в руках фотографию. Тяжело выдохнула и прищурилась. - Она не глупая. Прекрасно понимает, что за своё любопытство может схлопотать неприятности. Так что вполне могла озаботиться защитой.

- Может, он и подарил? - подал голос первый, чуть кивнув в сторону снимка. - У него ведь и связи есть, чтобы достать подобное.

- Особая модель, - вмешался третий, шагнув к столу и бросив на поверхность свежий снимок. - Такое просто так не достанешь, даже если очень постараться.

- Подделка, - упрямо повторил второй, будто цепляясь за единственную версию. - Специально сделана, чтобы напугать и шуму навести.

- Всё возможно... - женщина поднялась с места, окидывая взглядом присутствующих. На полукруглом столе перед ними лежали десятки фотографий. И все - с одной и той же фигурой.

- А что насчёт того парня? - нарушил тишину второй. - Он ведь тоже не так прост. И живёт совсем рядом.

- Этот? - третий поднял одну из фотографий.

На снимке был высокий стройный парень с тёмными волосами и хулиганской мордой. Он выглядел старше своих лет - настолько, что если бы никто не знал его настоящего возраста, смело можно было бы дать за двадцать.

- И этот тоже, в одной школе с ней учится, - пояснил первый, усмехнувшись.

Внезапный звонок телефона разрезал воздух. Женщина сразу же поднесла трубку к уху, коротким жестом велев остальным замолчать. Она слушала молча, не перебивая, лишь чуть меняя выражение лица.

Разговор тянулся - минута, другая, пять. Парни сидели напряжённые, словно по команде затаив дыхание, вслушиваясь в глухой голос из динамика.

- Поняли. Сегодня же выезжаем, - наконец сказала женщина и сбросила вызов. Телефон с глухим стуком упал на кипу фотографий. - Кравцов звонил. Сказал, что она уже села в поезд.

- Значит, пора действовать, - твёрдо произнёс третий, быстро собирая снимки в одну стопку.

- Пора... - эхом откликнулась женщина и небрежно выпустила из пальцев фото, которое держала всё время разговора.

Лист скользнул по столу и застыл, повернувшись лицом к остальным. С него смотрела рыжеволосая девушка - юная, красивая, беззаботная на первый взгляд. Но каждый из присутствующих понимал: ни одна фотография не способна передать то, что на самом деле горит в её глазах.