Глава 8. Почему она
«Из искры возгорится пламя»
Александр Одоевский
- Да она уделала тебя просто на изи, - в очередной раз расхохотался Стас, когда компания собралась в коридоре на перемене, обсуждая новенькую.
- «Тогда советую не кричать женские имена слишком громко», - тут же передразнил Мирин голос Нико, отыграв сценку с привычным артистизмом.
- Мы чего-то о тебе не знаем, Дэм? - ухмыльнулся Рик, легонько ткнув его локтем в бок.
Дэмиан нахмурился, но предпочёл промолчать. Ярость, поднявшаяся в нём с самого утра, едва держалась под контролем. И всему виной - эта проклятая рыжеволосая девчонка.
Она словно нарочно преследовала его.
Ещё до уроков они столкнулись на лестничной площадке. Тогда он решил попытаться отыграться за тот цирк, что она устроила в столовой - девчонка соврала так нагло, будто у неё действительно было девять жизней в запасе.
И теперь, каждый урок, он вынужден был терпеть насмешки друзей, молча скрипеть зубами и делать вид, что его это не задевает. А внутри - ругался так, что любой сапожник покраснел бы.
Однако рыжая снова поставила его на место - коротко, жёстко, захлопнув за собой дверь. В очередной раз она доказала, что её «тихони» хватит ровно настолько же, насколько он может считать себя тупым идиотом. А глупым Демон себя не считал никогда.
- Странно, что у тебя есть время на такую, как я, если даже собственные двойки с начала года исправить не можешь, - спокойно бросила Мира и быстрым шагом направилась к лестнице.
Дэмиан же остался стоять, тупо провожая её взглядом и пытаясь понять, что вообще сейчас произошло.
Эта девчонка будто преследовала его повсюду. В каждом подколе друзей, в каждой их хохме слышался её голос. И что самое мерзкое - он сам это начал. Сам не подумал, что Мирослава может ответить. Да ещё так! По школе уже за пару дней поползли слухи, что холодный Демон, оказывается, вовсе не такой уж и одиночка.
Не то чтобы это имело для Дэма какое-то значение - на слухи и сплетни он всегда плевал. Тем более на бред недоумков из старшей школы. Нет. Его зацепило совсем другое.
То, что новенькая смогла дать отпор. Тихо, но метко. В самое яблочко. Её слова закрутили пружину ещё сильнее, и теперь он сам ждал момента, когда этот пружинистый механизм бомбанёт.
- Так чего же мы о тебе не знаем? - не отставал Картер, ухмыляясь и косо поглядывая то на притихшего Демона, то на товарищей, толпившихся рядом.
- Сказал же, бред она бросила! - не выдержав, рявкнул Дэмиан. Он резко оттолкнул одноклассника и развернулся, намереваясь прекратить этот балаган и вернуться в кабинет.
Но не вышло.
По коридору шла... Мира. И к глубокому сожалению ее заметил не один он. Парни тут же засвистели и начали переговариваться, кивая в её сторону. И в этот момент Дэма больше всего взбесило то, что ему самому захотелось заткнуть этих идиотов.
- Эй, новенькая! - окликнул её Стас, выдвигаясь вперёд и вынуждая Мирославу поднять взгляд. - Может, расскажешь нам ещё что-нибудь интересное про Демона?
- Да-да, - подхватил Николай, тут же шагнув рядом. - Особенно про то, как он какие-то там имена выкрикивал... Ты не стесняйся, выкладывай.
У Дэмиана вытянулось лицо. Нет, ну это нормально вообще?! Хотел, значит, пошутить над новенькой, а в итоге сам оказался мишенью для шуток и подколов.
Однако в который раз, вопреки ожиданиям, Мира бросила всего одну-единственную фразу. И её хватило, чтобы мгновенно заткнуть «юмористов».
- Странно, что вы ждёте это услышать от меня, - тихо произнесла девушка, крепче прижимая к себе учебник, что держала в руках. - Я думала, у вас дружная компания, и такие вечера вы проводите в своих групповых звонках. Видимо, ошиблась, раз приходится осведомлять вас... - она сделала короткую паузу, невинно улыбнувшись и поведя плечиком: - об утехах друг друга.
И подмигнув, спокойно развернулась, уходя прочь в противоположную от них сторону.
По коридору прокатилась волна шепотков и смешков. Ученики, что сновали туда-сюда, замедлили шаги, оборачиваясь на сцену, и прыснули со смеху от ответа новенькой.
Парни же застыли в ступоре, молча провожая взглядом удаляющуюся спину Мирославы.
- Вот вам и тихоня, - первым прервал тишину Макс, хмыкнув и оглянув ошарашенную компанию.
Вот вам и поспорили ради забавы, - с мрачным удовлетворением отметил Дэмиан. Ярость, что копилась с утра, рассыпалась прахом.
Эта рыжеволосая уделала их. Всех. Несколько предложений - и коридор уже гудит. И Демон был уверен: смеяться будут не над новенькой, а над их «крутой» компанией.
***
На протяжении всей недели парни обступали Миру со всех сторон - то в коридоре с подколами, то в классе с язвительными шуточками. Дэмиан и сам не заметил, когда их глупый спор на тему «понравится - не понравится» превратился в открытое издевательство. Но одно он понял точно: происходящее нравится ему всё меньше и меньше.
Мирослава, в отчаянных попытках сохранить призрак «тихой девочки», иногда просто молча уходила, позволяя толпе смеяться ей в спину. Но иногда - выдавала колкость, короткую и меткую, будто кинжал под рёбра. И тогда каждый из парней еще минимум ближайшие два урока сидел с каменным лицом, переваривая услышанное и не решаясь на новые подколы.
Демон же всё больше ощущал, что они перегибают палку. Никогда он не любил самоутверждаться за чужой счёт - наоборот, даже не раз вставал на защиту тех, кого пыталась прессовать «вышка» школы.
Но с этой рыжей всё было иначе. Сценарий, по которому всегда действовала его компания, переставал работать. И это выводило его из себя сильнее, чем хотелось бы признавать.
Вечером рыжее несчастье вновь настигло его прямо у дома, на площадке перед собственной квартирой. Дэмиан никак не мог взять в толк, что в ней такого. Почему эта девчонка умудряется влезать в каждый угол его жизни? В подъезде, на лестнице, в школе, на уроках... Мирослава вроде бы старалась быть незаметной, а в итоге именно она цепляла взгляд так, что отвести его становилось с каждым разом только труднее.
- Ну здравствуй, соседка, - первым нарушил тишину Демон, скрестив руки на груди и вперившись в неё испытующим взглядом. - Всё за книжками прячешься? Или просто ничего поинтереснее для себя так и не нашла?
Он уже знал: Мира не промолчит. Она обязательно выдаст колкость - одну, но такую, что ему потом придётся ещё полвечера ворочаться в постели, прокручивая её слова в голове. И всё равно полез на рожон. Будто сам искал, чтобы она снова зацепила.
- Ну извините, ваше Дьявольское величество, что не всем интересно чужое горе ради собственного веселья, - хмыкнула Мира и скрылась за дверью, даже не оглянувшись.
Издевательский тон в ее голосе он уловил сразу, однако дело оказалось не в нем.
«Не всем интересно чужое горе ради собственного веселья».
Слова эхом ударили в голову, и Дэмиан, тяжело выдохнув, шагнул в квартиру, словно по инерции. В груди неприятно тянуло. Она действительно так думает? Что всё, что он делает - ради смеха? Ради дешёвого развлечения? Что он один из тех пустых уродов, что жрут чужую боль, чтобы казаться сильнее?
По началу это и правда было смешно. Лёгкая подколка, маленькая месть. Но юмор давно перестал быть юмором. Он это чувствовал.
Ему всегда было плевать - что думают соседи, что шепчут за углом, что несут в школе. Всё казалось пустяком. Но Мира... она рушила привычные правила. И самое паршивое - Демон поймал себя на том, что не хочет, чтобы она видела его именно таким: клоуном, играющимся в злого.
И он сам толком не понимал - почему.
Да пошла она вообще. Простая новенькая. Чего мы на неё так накинулись, словно коршуны? Чего я сам вообще залип?
Эти мысли крутились в голове, пока Дэмиан стоял в душе. Струи давно превратились в ледяные и били по коже, словно тысячи мелких игл, пробирая до костей. Он ждал, что холод вытравит из него остатки раздражения, но вместо этого лишь усиливался туман в голове, затягивая сознание.
Почти полчаса он стоял неподвижно, будто пытаясь смыть с себя не только воду, но и чужие слова, раздражающие его все последние дни.
Перед самым сном, не находя себе места, Демон вышел на балкон. Его встретила не только ночная прохлада с резким порывом ветра, но и собственный маленький хаос: по углам громоздились забытые коробки, пыль ложилась серым налётом на подоконник и перила, в переполненной пепельнице тлели старые окурки. В тени притулилось потертое кресло на торчащих пружинах, будто доживающее последние дни.
Случайный хлам, разбросанный как попало, создавал ощущение, что здесь только недавно поселились и до уюта руки так и не дошли. Шум города, не собирающегося засыпать, вторгался сквозь трещины в тишине и лишь сильнее подчёркивал его собственную бессонницу. И чем дольше он стоял, тем глубже проваливался в мысли, от которых, казалось, не было выхода.
Однако выход нашёлся. Точнее - дополнительный вход. Мира.
Дэмиан заметил её не сразу. Но, повернув голову, всё же увидел: на соседнем балконе, совсем рядом, она устроилась в кресле-гамаке, закутавшись в тёплый плед. Её лицо мягко подсвечивала тёплая лампа, и вся эта картина выглядела так, будто она жила в отдельной вселенной, куда посторонним хода нет.
На коленях у Мирославы покоился блокнот в тёмной обложке. Она что-то быстро писала, то и дело поднимая глаза: сначала - на огни города, пульсирующие внизу, потом - на небо, необычно ясное этой ночью.
Дэмиан, видя, как гармонично и спокойно она устроилась, невольно хмыкнул. Его тянуло в этот тихий уголок, но он не издал ни звука - не хотел, чтобы его присутствие нарушило её уют.
И просто продолжил наблюдать. Внутри неожиданно всплыло то самое ощущение тепла, которое накрыло его в прошлый четверг, когда он оказался у неё в квартире ради проекта по биологии. Тогда оно показалось ему случайным, ненужным. А теперь - будто повторилось вновь, только с какой-то особой целью.
Наблюдая за спокойствием Мирославы, Демон впервые остро ощутил холодную пустоту собственного балкона. Здесь никогда не было места для уюта - только тьма и вечная какофония города: надрывные сигнализации, глухой смех из переулков, басы, гремящие из окон напротив.
Но среди этого хаоса он вдруг поймал себя на том, что вслушивается не в шум улицы, а в негромкий скрип её ручки по бумаге. Он не мог слышать его на самом деле - мешала стеклянная перегородка. И всё же в воображении это был самый явственный звук.
Возможно, в её квартире играла тихая музыка, подхватывающая атмосферу этого странно мирного вечера. У Мирославы всё выглядело цельным и умиротворённым. У него же - наоборот: разорванные клочья тишины и тень беспокойства, которая никак не отпускала.
Два балкона. Казалось бы, всего несколько шагов - и он мог оказаться рядом. Но в то же время расстояние тянулось, словно пропасть между двумя мирами.
Прислонившись к холодным перилам, Демон затаился в темноте, будто боялся спугнуть это хрупкое мгновение тишины. Гул города постепенно уходил куда-то вдаль, отдаваясь глухим эхом, но мысли Дэма были еще дальше, в пространстве, где не существовало машин и людей.
Несколько метров до соседнего балкона, и всё же - ощущение, будто он смотрит в чужую вселенную сквозь прозрачную преграду. Как в детстве, когда перелистывал страницы книжек о принцах и волшебных королевствах, мечтая шагнуть внутрь - и отчаянно понимая, что дороги туда нет. Есть только реальность, жесткая и холодная, в которой он так и остаётся по эту сторону стекла.
Небольшой ветерок пробежался над крышами, и край мириного пледа дрогнул, заставив её поёжиться от осенней прохлады. Девушка подтянула колени к груди, плотнее укуталась и снова склонилась над блокнотом, пиша с такой сосредоточенной увлечённостью, будто весь остальной мир перестал для неё существовать.
В гамаке, мягко подсвеченная гирляндой, Мира выглядела так, словно жила в каком-то своём отдельном измерении. Теплый свет ложился на её волосы золотистыми всполохами, превращая пряди в языки пламени, готовые в любой миг разгореться и охватить всю округу.
В какой-то момент она нахмурилась, задумчиво шевельнувшись, будто что-то подсчитывала или внезапно заметила ошибку в своём письме. Демон даже ощутил, как внутри него что-то откликнулось на её недовольство, и сам не заметил, как невольно потемнел в лице.
Но стоило ей снова улыбнуться - ярко, искренне, почти солнечно, - как он ощутил, будто этот крошечный балкон озарился целиком. Девушка принялась что-то стирать и переписывать по новой, а он так и остался стоять в темноте, пойманный этой неожиданной искрой тепла.
И чем дольше Дэмиан наблюдал за ней, тем сильнее сомневался в собственных поступках. С появлением этой девчонки его мрак будто начал рассеиваться, а привычный «Демон» - тот самый, которого боялись, - постепенно растворялся.
В глазах школьных придурков он теперь выглядел обычным хулиганом, что меняет девушек, словно перчатки. В глазах друзей - растерянным парнем, которого зацепила новенькая и который никак не решится нормально подойти и поговорить.
Воспоминания о подколах за последние дни, снова всколыхнуло раздражение. Но и оно стало другим - не острым, а глухим, словно доносящимся из-под воды. Неестественным. Будто это была последняя тень от «Демона», ещё цепляющаяся за Дэмиана Валкэра, чтобы не исчезнуть окончательно.
Стоп. Тебе должно быть плевать на неё. Она - обычная новенькая. Обычная ведь?..
Но сам факт, что он сидел, притаившись в темноте, и наблюдал за чужими каракулями, которых даже не мог разобрать, делал его в собственных глазах идиотом.
Найдя в себе силы отвести взгляд от тёплой картины уюта на соседнем балконе, Дэмиан тяжело выдохнул. В памяти, словно назло, всплыл первый день учебы - именно в то утро парни предложили то самое дурацкое пари.
В её взгляде тогда было что-то особенное. Что-то, что зацепило его так сильно, что он согласился, не успев даже толком подумать.
Теперь же этот взгляд изменился. Из любопытного и тихого он превратился в холодный и осуждающий, будто готовый метнуть клинки прямо в его сердце. Мира не была глупой - наверняка уже поняла, что именно он лидер компании. А значит, в её глазах он выглядел главным виновником всего балагана. Тем, кто нарочно выставил её под смех и шёпот толпы, словно животное на арене цирка.
И теперь Демон стоял здесь, глядя на неё и понимая - глупая затея. Глупая, как и он сам. Ведь девчонка ничего плохого не сделала. Просто пришла в новую школу, наверняка и так вся на нервах, а тут еще и они - вцепились, словно стайка шакалов. Она не заслужила этого всего. Ни подколов, ни насмешек, ни их идиотского спора.
Раздражение переплелось с чувством вины и странным, непривычным раскаянием. В голове всё спуталось, мысли текли в разные стороны, и Дэмиан уже не понимал, кем себя считать - Демоном, которого боятся и уважают за наглость, или растерянным парнем, который впервые в жизни захотел, чтобы его увидели настоящим.
Он вновь перевёл взгляд на соседний балкон. Мира отложила блокнот, плотнее закуталась в плед, погасила гирлянду и замерла, уставившись куда-то в бесконечное небо. Под холодным светом звёзд её лицо казалось почти прозрачным - и именно поэтому он заметил то, что раньше мог бы не уловить.
На щеках Мирославы блестели слёзы. Одинокие, горькие, и почему-то именно они больнее всего впились ему в грудь. Дэмиан сжал руки на перилах так, будто от этого зависело его равновесие в реальности.
Чуждая, неизвестная до сих пор нежность затопила Демона, оставив после себя пустоту и странное желание - просто обнять девчонку. Прижать к себе, будто он способен защитить её от всего мира. Выслушать, понять, разделить с ней тяжесть собственного камня в груди.
Захотелось одновременно закричать, как загнанный зверь, и потерять голос навечно, чтобы больше никогда не бросать в её сторону колкости ради образа, который давно перестал иметь для него хоть какую-либо ценность.
Но я не могу отменить спор... Да и отпустить её уже... тоже.
Ночь медленно вступала в свои права, и он понял - хватит. Хватит мечтать о том, чего никогда не будет. Хватит смотреть на чужой уют, будто на витрину, за стеклом которой нет пути. Он развернулся, отстраняясь от перил и намереваясь тихо уйти обратно в комнату.
Ему хотелось раствориться в темноте, так же бесшумно, как и появился. Никто не должен узнать, что почти полтора часа он сидел здесь, наблюдая за ней и прокручивая в голове мысли, которые в реальности не смог бы произнести вслух ни перед кем.
Но тишину предательски разорвал грохот - ногой он задел коробки, что пылились у стены, и те с шумом рухнули на пол.
Дэмиан резко вскинул взгляд на соседний балкон - и замер. Мира уже смотрела на него. Её глаза ещё блестели от недавних слёз, но в следующее же мгновение она постаралась взять себя в руки, будто пряча уязвимость за привычной маской.
Их взгляды встретились.
Ни усмешек, ни подколов, ни вопросов - хотя они, наверняка, роились в голове у каждого.
Только тишина. Тишина, натянутая, словно струна, готовая вот-вот разорваться. И шум далёкого города, словно эхо чужой жизни, не имеющей к ним никакого отношения.