Глава 25
Я чувствовала себя неким шерифом из старых вестернов, находясь в этой библиотеке. Я стояла напротив Грэйс, причем на приличном расстоянии, и она была так напряжена, как будто я собираюсь стрелять в неё. Ну точно боевик. От её реакции и мне самой становится неспокойно.
Не важно, что она там скрывает, узнавать это я не собираюсь.
Это не моё дело...
Нужно сгладить обстановку.
- О чём ты говоришь? Я только видела, как ушла Алесса. У вас всё хорошо? - совершенно искренне спрашиваю.
Брюнетка неуверенно, с прищуром наклоняет голову набок, а после тяжело вздыхает. Черты её лица сглаживаются, и девушка становится чуть более общительной.
- Не совсем, возник некий конфликт, но это... ничего. Пустяк, - она поджимает губы, которые кажутся бледнее обычного. - Не думала, что здесь кто-нибудь есть, кроме нас.
Она смотрит то на меня, то на Саймона, который стоит за моей спиной и держит свой рюкзак в руках. У него такое спокойное выражение лица, как будто напряжение между мной и подругой не распространяется на него, видимо Картер выработал иммунитет к подобным ситуациям. Мне стоит у него поучиться.
Уже собираюсь разряжать обстановку, сказав, какую-то привычную фразу, вроде "что ж, ты же знаешь, что можешь положиться на меня", подсознательно надеясь, что у Грэйс действительно нет никаких проблем. Просто так, дружеская этика. Но стоит присмотреться, и я замечаю, что на бледной щеке девушки красуется красный след, по которому можно было сосчитать пять пальцев. Чёрт возьми, Алесса ударила её! Этот факт заставил меня встрепенуться.
Мне это не нравится. Я должна промолчать из-за этого "пустяка", верно?
Почему должна? Не хочу.
Внутри начало что-то гореть. Я становлюсь злой, потому что в последнее время только и делаю, что нагружаю себя чужими проблемами.
Да, мне любопытно.
Да, я хочу спросить, что за чертовщина твориться у подруги. Из моего рта едва ли не вырывается фраза "ты тоже...?" погрязла в подростково-социальных проблемах.
Да, я веду себя, как самая настоящая сука, когда быстрым шагом, как та же староста, покидаю библиотеку, в итоге не сказав ничего сглаживающего ситуацию. Если Грэйс хочет оставить какой-то секрет при себе - пожалуйста, возможно я буду только рада, потому что устала. У меня так много друзей, но я не могу быть превосходным психологом для каждого, от этого мне становится больно.
В коридоре, кажется, ещё душнее, чем в библиотеке. Мою грудную клетку распирает от чувства... ох, я не знаю, что это за чувство. Злость? Она более жгучая. Обида? Не настолько сильная. Тревога? Паника? Тошнота? И... давление. Я не знаю, в какой момент последнее из перечисленного стало для меня привычным, но сейчас я ощущаю его наиболее отчётливо. Моментами становится легче, но потом обязательно появится обстоятельство, которое напомнит о том, что мне не стоит расслабляться.
Добираюсь до лестницы и поднимаюсь на несколько ступенек вверх, пока не решаю присесть. В голове была мысль, что Саймон мог последовать за мной, но он этого не сделал, и это правильно. С чего я взяла, что он может так поступить? Не знаю, в любом случае мне нужно было самой разобраться в себе. Делаю ещё несколько глубоких вдохов-выдохов и собираюсь подняться наверх, чтобы попасть к себе в комнату. Буду надеяться, что там не будет Бриттани.
Но мне стоило бы позаботиться, чтобы я не встретила кого-то другого.
- ... Грэйс отвратительна. Представляешь?
Снова этот говор рыжеволосой бестии. Я не желаю слышать обсуждения неведомого конфликта между девушками, поэтому делаю ещё несколько шагов, чтобы скорее пройти мимо.
- Поверить не могу, что она призналась тебе в чувствах. Не подумал бы, что она из этих.
И ещё несколько шагов. Алесса быстро нашла себе собеседника для обсуждения новой сплетни. В лице Клемана. Хуже парочки не придумаешь. Я понятия не имела, что они ладят, но меня это совсем не волновало. Эти двое сразу же обратили внимание, когда я поднялась на нужный этаж и поравнялась с ними. Оба взгляда были презренны, будто я - враг целого народа, только вот если недовольство экс-старосты я могла понять, то косой взгляд Алессы вызывал массу вопросов.
С каменным лицом обхожу сплетников и добираюсь до нужной комнаты, номер триста пятнадцать. Дверь закрываю изнутри и сразу же присаживаюсь на край кровати, берясь за голову.
Этих? Что это вообще значит? Звучит так размыто, но моё первое же предположение кажется логичным. Ей нравятся девушки? Нравится Алесса?
Я же не хотела знать этого. Точнее, не должна была узнать подобным образом.
Вдох и выдох. Опять, вдох-выдох. Вдох - и всё вокруг становится каким-то серым и отталкивающим - выдох. Я закусываю нижнюю губу, когда та начала дрожать, и заваливаюсь на подушку, чтобы успокоиться.
- Не драматизируй, Брук, - приговариваю сама себе, а после хмурюсь от того, как глупо это звучит. Я уже докатилась до того, чтобы говорить с собой, чудесно. - Чёрт...
Стараюсь не думать о том... что Грэйс нравятся девушки, но вместо этого вспоминаю всё то, что узнала за год. И я не вижу ничего плохого в том, что кто-то из необеспеченной семьи, кто-то любил человека старше и не вижу ничего плохого в том, что моя подруга оказалась лесбиянкой, но почему мы не можем поговорить? Просто собраться и поговорить о наболевшем, не делать секретов из вещей, которые нас волнуют, и просто быть открытыми друг с другом. Разве так сложно?
Саймон
Ушла. Точнее, убежала.
Как же ярко Брук выразила своё замешательство, негодование и нежелание получить очередной повод для размышлений. Но понятным это оказалось только для меня, Грэйс же растерянно топталась на месте и изредка поглядывала в мою сторону. Не такой я видел эту девушку. Впрочем, поведение подруги Брук меня не особо волновало, как и её тайна. Хотелось поскорее покончить с тупым докладом или последовать за Кэмпбелл. Одно больше другого, но не уверен, что девушка хотела бы сейчас видеть меня, или вообще кого-нибудь.
Грэйс об этом как-то не подумала. Видимо, решила объясниться перед подругой, но я останавливаю её, за что ловлю недовольный взгляд. Такие гляделки на меня не действуют.
Девушка брезгливо одёргивает плечо, которого я коснулся и принялась поправлять растрёпанную челку прикрывая волосами след от пощечины, вот только мне нет дела до её проблемы, хоть с некоторых пор я неплохо отношусь к друзьям Кэмпбелл.
- Мне нужно поговорить с Брук, зачем ты останавливаешь меня? - со строгостью в голосе спрашивает брюнетка.
- Вряд ли она в настроении для подобных разговоров, - пожимаю плечами.
- Брук всегда выслушает меня, а ты не говори так, будто всего знаешь, - ощетинилась девушка. - Я должна объясниться перед ней, мы обе себя странно повели.
О да, Брук всегда готова выслушать кого угодно, но она не похожа на сосуд для мусора, куда можно сбросить любой свой груз. Может, кому-то вроде Сейда и Хэйли стало легче после разговора с ней, но вот сама Кэмпбелл не сможет вечно впитывать в себя чужую боль, она уже грызёт её.
Брук не такая, какой была до нашей встречи, сейчас она стала более ранимой, импульсивной и в какой-то мере истеричной, потому что все вокруг не готовы говорить открыто, признаваться в своих слабостях и пристрастиях. Они хотят только скрывать и делать вид, что ничего не происходит.
Чёрт, а ведь я такой же. До последнего бы не сказал про семейные проблемы, если бы Тейт не удосужился использовать Брук как посредника.
Я виноват перед ней не меньше, чем кучка её горячо любимых друзей, которых осуждаю.
- ... Если не можешь дать объяснения её поведению, то хотя бы пропусти. Я сама всё узнаю.
Ловлю себя на мысли, что прослушал гневную тираду от девушки, которая отчаянно хочет выйти в коридор. Я загородил дверной проём и чувствую себя дураком, которого веселит чужой гнев. Так и есть, я никогда не отличался приятным нравом, но когда дело касается Брук... я становлюсь серьёзен. И мне даже нравится защищать её интересы, потому что знаю, что она будет благодарна мне и ответит тем же. Даже если я буду из всех сил сопротивляться её помощи, отталкивать и смеяться в её личико самым отвратительным и громким смехом, это не отпугнёт Брук Кэмпбелл, если она что-то для себя решила.
И мне уже не хочется её отталкивать. В её компании так хорошо, и эта привязанность меня совсем не беспокоит, хоть я и не собирался к кому-то привязываться, настолько сильно, как это произошло с ней.
- Послушай, Грэйс, - я делаю глубокий вздох, - меня не волнуют твои трения со старостой, но мне, хочешь - верь, хочешь - нет, не плевать на Брук. Она видела след от пощёчины, и если бы она хотела обсудить это сейчас, то не убегала бы. Поверь, ей не всё равно, но дай время, чтобы все успокоились.
Темноволосая подруга Брук поджимает тонкие губы. Она выглядит расстроенно, но из-за чего именно мне не понять, да и не особо интересно. Она не глупая, получила пищу для размышлений, поэтому я уже собрался покинуть помещение. После накала страстей не хочется здесь находится, да и необходимую литературу я уже нашёл.
- Больше всего меня беспокоит, что ты прав, - подаёт голос брюнетка. Не вовремя. Не хочу продолжать бессмысленный разговор. - Сейчас Брук доверяет тебе больше, чем мне или кому-либо другому, и... тебе следует знать, что этот факт никому не нравится.
- Мне бы понравился, будь он правдой, но ты ошибаешься, - смешок. - Она очень дорожит вашей дружбой, даже больше, чем ты можешь себе представить.
Слова произносятся с неконтролируемым раздражением. Я сам не понимаю, почему тот факт, что Брук постоянно носится за своими друзьями, меня так сильно задевает, ведь так было и до меня. Мне с самого начала это мозолило глаза, точнее с того самого дня, как начался повторный учебный год, до этого времени я толком не замечал подружку Феликса. Она же казалась такой... обычной.
Не спеша поднимаюсь по лестнице. Одна нога до сих пор побаливает, поэтому я стараюсь её не перенапрягать, да и вообще общее состояние паршивое. Но в этом деле Брук могла бы с успехом посоревноваться со мной, ей тоже несладко. И не поймёшь, какая боль хуже: моя физическая или её душевная. Мы оба умеем закрывать глаза на трудности, но когда-то же они вольются во что-то масштабное. Такими темпами мы оба не дотянем до выпуска.
Прошедшая мимо девушка задевает меня плечом, отчего мышцы заныли неприятной тяжестью. Привычно оборачиваюсь, чтобы едко прокомментировать ситуацию, когда слышу что-то вроде "прости-прости". Замечаю, что этот лепет произнесла рыжеволосая староста. Странно, что она может так широко улыбаться, после того как пулей выбежала из библиотеки. Сколько времени прошло? Пять минут?
Решаю проигнорировать Алессу, чтобы не выражать лишнее недовольство. По большому счёту мне никогда до этой надоеды дела не было, но в последнее время её слишком много. Как староста она постоянно отчитывает меня за проступки, хотя для этого существует староста парней, и это порядком отталкивает, как и её невыносимое желание привлекать к себе внимание на занятиях.
- Эй, подожди!
Она хватает меня за предплечье, сильно сжимая болезненные места, отчего хочется заскулить как животное, а того и вообще посильнее оттолкнуть от себя рыжую. Нахожу в себе самообладание и просто твёрдо убираю руки девушки от себя. Чёрт бы её побрал, как сложно держать себя в руках!
- Я занят.
- Я просто хотела напомнить о дополнительных заданиях. Если ты не сдашь их учителям до итоговых экзаменов, то придётся задержаться в академии до самого Рождества. Ты же знаешь это? - она источает такое дружелюбие, что меня сейчас стошнит. Или у меня просто закружилась голова от боли, ещё до конца не разобрался.
- Да, и я как раз работал над этим в библиотеке, до тех пор, пока там не стало слишком шумно, - поднимаюсь на несколько ступеней вверх.
- Правда? Я тебя там не заметила, - она невинно моргает.
- Зато я твои разборки хорошо слышал, - пожимаю плечами. - Я правда занят, некогда разговаривать...
- Стой, а что ты слышал? - она в панике пытается повторно схватить меня за руку, но я уворачиваясь, понимая, что в следующий раз не смогу сдержаться и совсем разозлюсь.
- Дополнительные задания, Алесса, - напоминаю. - И ты тоже займись своими делами.
Я двинулся вверх по лестнице, не слыша всех попыток старосты что-то сказать мне вслед. Её пресловутая уверенность куда-то исчезла, но мне было плевать. Как-то проблемы этой девушки и подруги Брук меня не столь сильно волновали, как сама Кэмпбелл.
А теперь пора бы задуматься, в какую сторону свернуть и в какую комнату отправиться. В итоге оказываюсь напротив деревянной двери и стучусь, вместо того, чтобы пойти в свою спальню-одиночку и открыть дверь ключом. Выбор оказался довольно очевидным.
- Брук, я знаю, что ты там. Дай какой-то сигнал, чтобы я понял, что ты хоть жива.
В ответ - ничего. А чего я собственно ожидал от такой упрямой девушки? Если она не хочет разговаривать со своей подружкой, то с чего вдруг захочет со мной?
Стучусь настойчивее.
Открывает. Вся такая грустная и хмурая вздыхает при виде меня. Совсем не удивляется моему приходу и пропускает внутрь без лишних расспросов.
Почему это так привычно?
И очень странно: проводить долгие часы разговоров с девушкой, которая открыта к тебе на все сто процентов. Я не узнал ничего нового, просто смиренно слушал Брук, которая крепко прижимала к груди подушку, заламывала себе пальцы от напряжения и густо краснела, когда фразы приобретали конкретику. О чём она говорила? Да всё о том же... Сейд, Хэйли, соседка, имя которой я никак не могу запомнить, ну и Грэйс, которая тоже оказалась не так проста.
И что ещё удивительнее, я не чувствовал себя некомфортно, когда она говорила о своих драгоценных друзьях. Уже смирился с тем, что говорить о них эта девушка может подолгу и с особой любовью. Наверное, она бы хотела также долго и откровенно поговорить с ними, собраться вместе в одной комнате, где каждый поочередно снимет тяжёлую ношу с хрупких плеч Кэмпбелл, признается другим. В моей голове этот вариант звучит просто, но Брук слишком сильно печётся об их чувствах.
Глупая, подумала бы лучше о себе.
- ... Я боюсь, что они не захотят быть открытыми друг с другом. Мы столько лет знакомы и, получается, не доверяем? Это сводит меня с ума.
Вот за чью открытость можно не переживать, то за её. Она слишком доверчива, в некоторой степени наивна, не ожидал подобных слабостей от грозной девушки, которая постоянно идёт наперекор просьбам и влезает в неприятности. Кто знает, может мне это и понравиться. Если ещё не понравилось.
- Иногда время, проведённое вместе, ничего не значит. Бояться не стоит, просто проверь на практике, иначе, клянусь, я сам это сделаю.
Что же это? На лице девушки проскользнула тень настороженности от моих слов. Да, они звучали... небезопасно для её друзей, но я был серьёзен. Потому что мне это тоже надоело.