Глава 4: Невольные свидетели
Истон плюхнулся на сетку под палящим солнцем, его тело отдало тепло, словно оно стало частью самой яхты. Громкая музыка, смешанная с шумом разговоров футболистов, изрядно надоела ему, как бесконечный фон, который невозможно выключить. Он закрыл глаза на мгновение, пытаясь отстраниться от суеты, но мысли о том, что не может оставить свою яхту на попечительство этим идиотам, не покидали его. Отказать лучшей подруге в праздновании дня рождения её парня на этой роскошной палубе тоже было невозможно.
Однако у Ромеро были свои скрытые помыслы. В случае чего он всегда мог легко скинуть Пабло за борт — не так уж и сложно, учитывая его весёлый нрав.
— Какого черта вы не имеете собственных яхт?! У вас же дохрена денег! — произнёс он, обращаясь к компании, собравшейся вокруг.
Рядом сидящий Ферран усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
— Может, потому что никому нахрен не нужно тратить деньги на бесполезные вещи? — парировал он, потянувшись за бокалом.
Истон закатил глаза, чувствуя, как в груди нарастает раздражение.
— И даже ни одной красотки, с которой я мог бы замутить! — пробормотал он, отстраняясь от скучных разговоров.
Но вдруг он опустил солнечные очки и прищурился. На горизонте появилась она — сочная красотка с пышными волосами, развевающимися на ветру. Её улыбка была такой яркой, что затмила даже солнечный свет. Ухмылка расползлась по лицу блондина.
— Ист, это мама Пабло! — воскликнула Элизабет, прерывая его мечты.
Да блин...
— Ну и что?
— И то! Даже не думай! — резко произнесла она, явно недовольная его интересом.
Но Истон лишь усмехнулся в ответ.
— Ладно, подружаня, — натянул он очки обратно. — Подумаю над твоей просьбой.
Девушка закатила глаза и передала крем от загара Берте. Её улыбка, когда-то яркая и жизнерадостная, исчезла, и вместо этого на её лице застыла тень печали. Элизабет, заметив это, тихо наклонилась к ней.
— Всё в порядке? — спросила она, стараясь не привлекать внимания остальных.
Берта покачала головой и тихо ответила:
— Разговор не для публики.
Элизабет кивнула, понимая, что подруга не хочет делиться своими переживаниями при всех. Она повернулась к парням.
В этот момент раздался громкий крик:
— Чуваааак! — это был Ламин Ямаль, который подбежал к толпе с удивленным выражением лица, а за ним плелся Кубарси. Он остановился перед Истоном и с недоумением уставился на него. — Ты теперь тоже блондин?!
Ромеро приподнял брови и с ухмылкой ответил:
— Ага, а я и не знал, что ты тоже... Тебе так намного лучше, чем с лапшой на голове.
— Истон! — воскликнула Элизабет, пытаясь остановить его.
— Ну а что? Я правду говорю! И поверьте, я разбираюсь в прическах, — добавил он с самодовольной улыбкой.
Ламин рассмеялся и поднял руки в защитном жесте:
— Да спокойнее! Я знаю, что мне не шла та прическа. Но ты... тебе очень идёт!
Истон лишь усмехнулся в ответ.
— Я в курсе.
Элизабет закатила глаза, а парни уселись рядом.
— Лиз, вы теперь с Истоном как брат и сестра, — улыбнулся Пау.
— Ты не первый, кто это говорит, — произнёс Ромеро. — И почему-то Пабло против инцеста.
Торрес и Ямаль усмехнулись, прикрывая рот ладонью. Элизабет это вновь не понравилось, и Истон совершенно не понимал, почему.
— О Боже, успокойся! — тяжело вздохнула она.
— Да ты чего, сестричка! — широко улыбнулся он. — Я прикалываюсь...или нет.
— А где, кстати, сам именинник? — спросил Ламин.
— Он на верхней палубе с Педри, — ответила Элизабет. — Я решила их не тревожить. Они давно не виделись, есть что обсудить.
— Любовники снова вместе? — ухмыльнулся Истон.
— Я уже ревную, — театрально надул губки Торрес, вызывая смех у всех вокруг Ромеро.
— Да ребят, — сказал Ямаль. — Наверное, просто они с Лиз слишком много времени провели вместе на отдыхе. Ох уж эти романтические поездки! Надеюсь, вы не сильно достали местных своими обниманиями.
— Не больше, чем ты капитанов своими девушками, — парировала Элизабет.
— А я и не вижу ничего плохого в этом, — пожал плечами Ламин. — Главное, что мы хорошо провели каникулы. Пау, ты ведь тоже отлично провёл каникулы, верно?
— Эээ... — протянул он, косясь на друга. — Ну да...
— Ох, не скромничай! — театрально произнёс Ямаль. — Расскажи всем про Эстер.
— Эстер? — приподняла брови Элизабет.
Кубарси злобным взглядом посмотрел на Ламина. Он явно не собирался делиться подробностями, однако Ямаль, как всегда, не упускал возможности поддеть друга.
— Да, Эстер! — повторил он с ухмылкой, наслаждаясь моментом. — У Пау был курортный роман с сногсшибательной красоткой.
Элизабет, прислушиваясь к разговору, почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Теперь до неё дошло, что именно изменилось в Пау за лето. Эта уверенность и лёгкий налёт загадочности — всё это было следствием его отношений с какой-то Эстер...
— И что же ты нам не рассказываешь? — спросила она, стараясь сохранить непринуждённый тон, хотя внутри её терзали смешанные чувства.
— Да ничего особенного, — отмахнулся Кубарси, но его голос выдал его. Элизабет заметила, как он слегка покраснел. — Просто провели время вместе...
— Вместе? — вскинул брови Ямаль. — Да ты девственности лишился!
У Феррана напиток полился из носа. Ромеро, пытаясь сдержать смешок, покачал головой. Элизабет же уставилась на Пау с неподдельным интересом. Она не могла не заметить, как его лицо быстро меняло оттенки — от смущения до лёгкой паники.
— Ну, Ламин... — застонал Кубарси, прикрывая лицо кепкой и пряча в ней свою неловкость. — Можно хоть иногда помолчать!
— Почему? Это же прекрасно! — ответил Ямаль, смеясь. — Ты наконец-то стал настоящим мужчиной!
Пау поднял голову и бросил на него недовольный взгляд.
Берта, положив подбородок на плечо подруги, приподняла бровь:
— Значит, у тебя теперь есть девушка? — они с Элизабет незаметно переглянулись.
— Нет, — тяжело выдохнул он. — Это ничего не значило.
Блондинка недоверчиво посмотрела на Пау; её глаза сузились в попытке понять, что именно он имеет в виду. Внутри неё разгорелся ревностный огонёк, который она не могла игнорировать. В конце концов, это был не просто курортный роман; это было что-то, что изменило его. Она видела, как парень стал более уверенным в себе, как его улыбка стала шире, а взгляд — ярче. И всё это благодаря... Эстер?
Конечно, ей нужен был только Пабло — это было ясно как день. Но в то же время она не могла избавиться от ощущения, что теряет что-то важное. Пау всегда был рядом, они делили множество моментов, и теперь она осознавала, что не хочет его терять.
— Ты действительно так считаешь? — спросила она, стараясь звучать спокойно, хотя в голосе её слышалась лёгкая дрожь. — Просто так взять и забыть о том, что произошло?
Пау взглянул на неё с удивлением и замешательством. Он явно не ожидал такого вопроса.
— Я... — начал он. — Можно я не буду это комментировать? Я уже сказал, что это не значит абсолютно ничего. Мы с ней больше никогда не увидимся.
— Звучит... грустно, — поджал губы Ферран. — Ладно, если хочешь сменить тему, давайте сменим. Лиз, как университет?
— А тебе будто есть дело, — усмехнулась девушка.
— Ну вообще-то мне интересно, — закатил глаза он.
— В целом всё нормально, — начала Элизабет, стараясь отвлечься от напряжённой атмосферы, возникшей после разговора о Пау и Эстер. — За исключением студентов. Они весьма... неприятные. Видимо, знают, кто я такая и какой у меня бэкграунд.
— О, это просто чудесно, — подколол Ямаль с сарказмом. — Как же приятно учиться в атмосфере любви и понимания!
Блондинка усмехнулась.
— Но мне плевать, конечно, — продолжила она. — Я пришла учиться, а не дружить с ними.
— Это правильно, — поддержал её Пау, хотя его голос звучал немного неуверенно. Он всё ещё не мог полностью отвлечься от разговоров о Эстер.
— А что насчёт твоей «сатанистки»? — напомнил ей Истон.
— Сатанистка? — переспросила Берта с недоумением.
— Да боже, нет! — закатила она глаза. — Ко мне приклеилась одна одногруппница. Она навязывает своё общество до невозможности, но, похоже, ничего не знает обо мне. И это, возможно, к лучшему.
— Так почему она тогда сатанистка? — приподнял брови Кубарси.
— Потому что у неё крашенные волосы, — фыркнула блондинка. — А у вас двоих тоже.
— Боже, хватит, — остановила их Берта. — Лучше давайте обсудим предстоящий сезон.
— Вы в курсе, что Паула Арруго больше не работает у нас? Теперь вместо неё какая-то Оливия, — произнесла Элизабет, проводя руками по корням волос.
— Оливия Флик, — продолжил Ламин.
— Флик? — приподнял брови Пау.
— Она дочка Ханси, — пояснил Ямаль. — По крайней мере, я так понял.
— Офигеть, — протянула Элизабет, откидываясь назад. — Как... как это вообще произошло?
— Без понятия, — развёл руками он. — Спроси у неё потом. Мне тоже интересно.
— Это просто невероятно, — произнесла Берта, покачивая головой. — Неужели его дочь действительно может занять эту должность? Она хотя бы испанский знает?
— Видимо, да, — кивнула Элизабет. — Но это может быть и к лучшему. Возможно, она привнесёт что-то новое в пиар-отдел.
— Или просто будет использовать свои связи, — подколол Истон. — Дети богатых родителей часто получают такие должности просто потому, что у них есть фамилия. Я-то точно это знаю.
— Не будь таким пессимистом, — возразила девушка. — Может быть, Оливия действительно талантлива и мы с ней сработаемся.
По крайней мере, Элизабет очень хотелось в это верить...
***
На палубе, под ярким солнцем, Пабло и Педри сидели за маленьким столиком, накрытым белоснежной скатертью, на которой весело плясали солнечные блики. Ветер нежно шевелил волосы брюнета, а на горизонте бескрайнее море сливалось с небом в единую голубую бездну. Они оба выглядели расслабленными, но разговор, который завязался между ними, был полон серьезности и размышлений.
— И теперь мы планируем их помолвку, — тяжело выдохнул Гонсалес, словно это было нечто совершенно обременительное.
— Через два месяца после начала отношений? — воскликнул Гави, его глаза расширились от удивления.
Брюнет кивнул, прикрывая глаза от усталости.
— Да Фернандо просто с ума сошел! — покачал головой Пабло, не веря в то, что слышит. — Как можно так быстро?
— Так о чем говорить, если она ему в любви призналась на их первом свидании? — с возмущением продолжал Педри. — Я, конечно, не мастер в отношениях, но это как-то неправильно.
Пабло скривился, вспомнив выпускной вечер с Элизабет. Он предпочёл бы, чтобы она призналась ему в любви год назад на той самой парковке, а не игнорировала его признание.
Педри заметил изменившееся выражение лица друга и насторожился.
— В чем дело? — спросил он с искренним беспокойством.
— Да не важно, — отмахнулся Гави.
— Я же вижу, что тебя что-то гложет. Ну же, Пабло, ты же знаешь, что всегда можешь поделиться со мной своими переживаниями.
Парень прикрыл глаза и тяжело выдохнул, словно собираясь с силами.
— Я сказал Лиз, что люблю её… — произнес он наконец.
Педри внимательно посмотрел на друга, приоткрывая рот в удивлении.
— И?
— И она ничего не ответила, — горько усмехнулся Гави.
— Как это... — нахмурился Гонсалес. — Вообще ничего не ответила?
— Вообще, — подтвердил он. — Просто промолчала. И теперь мы ведём себя как ни в чем не бывало. Нет, я понимаю, что мы не так давно вместе и, возможно, для неё это рано, но...
— Вы почти полгода вместе, — перебил его Педри. — А если учитывать ещё время, когда вы просто... эээ... ну понимаешь, то точно шесть месяцев наберётся.
— Да, но может быть, она просто не знает, как реагировать, — попытался оправдать её Пабло. — Я же не могу заставить её чувствовать то, что чувствую я.
— Ты прав, но молчание — это неправильно, — сказал брюнет. — Я не хочу тебя попрекать, но я же говорил...
Гави сжал губы в тонкую полоску и уткнулся лицом в ладони.
— Я помню, — произнёс он. — Мне просто это даже не понятно... У нас всё хорошо в отношениях, но это... заставляет меня усомниться во всём.
— Слушай, Пабло, — начал Педри. — Лиз непростой человек, я думаю, ты и сам это понимаешь. У неё сложный характер, и иногда её трудно понять. Но... — он вздохнул. — Я вижу, что ты ей дорог.
Гави поднял голову и встретил взгляд друга.
— Может быть, ты прав, — сказал он с сомнением. — Но как мне быть? Я не могу просто игнорировать это. Мне нужно знать, где я стою в её жизни.
Педри задумался.
— Попробуй поговорить с ней снова, — предложил он. — Не дави на неё, просто скажи, что тебе важно её мнение. Постарайся выяснить, что она чувствует. Может быть, она просто боится открыться.
— Ладно, я попробую поговорить с ней ещё раз, — согласился Гавира. — Но если она снова промолчит...
— Тогда ты хотя бы будешь знать, что сделал всё возможное, — перебил его Гонсалес. — И это уже важно.
Они оба замолчали на мгновение, погружаясь в свои мысли. Солнце продолжало ярко светить, а ветер нежно шевелил скатерть на столе.
— А что насчёт тебя? — спросил Пабло, пытаясь сменить тему и отвлечься от своих переживаний. — Как личная жизнь?
— Всё как всегда... — Педри вздохнул и покачал головой. — Жду ту самую, но, наверное, просто ещё рано.
— Бернардита не приставала?
— К радости, нет, — усмехнулся Гонсалес. — Но теперь у неё проблемы с новой стажёркой. Габи рассказывала мне, что Бернардита плохо с ней обращается.
— Габи? — хитро улыбнулся Пабло.
— Габриэль, — пояснил брюнет.
— А она симпатичная, не считаешь? — продолжал Гави.
— Пабло, перестань, — фыркнул Педри. — Я знаю, на что ты намекаешь.
— Я вижу тебя насквозь, Педро. У тебя с этой Габи что-то есть?
— Нет, — возмутился Гонсалес, покраснев.
— Не лги мне! — театрально воскликнул Пабло. — Я не прощу тебе, если ты скроешь от меня девушку.
— Тебе не кажется, что это смешно, учитывая все обстоятельства? — огрызнулся Педри.
— Ты прав, извини, — тут же смягчился Гавира, понимая, что перегнул палку. — Но всё же… неужели тебе она не симпатична?
— Ну... она кажется хорошей и... у нас была...
— Была что? — приблизился к нему Гави, широко раскрывая глаза.
— Искра...
Пабло разочарованно выдохнул.
— Но я не думаю, что из этого может выйти что-то серьёзное, — продолжил Гонсалес.
— Ну кто знает? — хитро улыбнулся Гави. — Я тоже не думал, что у нас с Лиз что-то выйдет. А вон как всё обернулось. Так что не зарекайся, Педри. Может, эта Габи и есть твоя судьба.
Брюнет отмахнулся от него.
— Перестань нести чушь, Пабло. У нас с Габи ничего не будет. Она хорошая девушка, но... это не то.
— Ну как знаешь, — пожал плечами Гави. — Я просто говорю, что не стоит закрываться от возможностей. Иногда самое лучшее приходит, когда ты этого совсем не ждёшь.
Он мечтательно посмотрел в небо, словно размышляя о своей собственной истории с Элизабет. Педри вздохнул и откинулся на спинку стула.
— Я в курсе, Пабло, в курсе.
***
В каюте царил полумрак. Берта, сгорбившись, сидела на краю койки, спрятав лицо в ладонях. Плечи её вздрагивали, выдавая бурю эмоций, бушевавшую внутри. Элизабет сидела рядом, обняв подругу за плечи. Её прикосновения были мягкими и успокаивающими, словно она пыталась передать часть своей силы и стойкости.
Тишину нарушали лишь приглушенные всхлипы Берты и плеск волн за бортом. Элизабет молчала, понимая, что сейчас важнее всего просто быть рядом, позволить подруге выплеснуть свою боль.
— Я не понимаю его поведения, Лиз, понимаешь?! — наконец произнесла Берта, её голос дрожал, срываясь на шепот. Она подняла заплаканное лицо. — Всё, что он делает, только разрушает наши отношения! Он стал таким холодным, безучастным... Я не могу…
Слёзы вновь потекли по её щекам, и Берта снова закрыла лицо руками.
Элизабет крепче обняла её за плечи.
— Фермин такой идиот, — твёрдо произнесла она.
— И сколько бы я с ним ни разговаривала, каждый раз одно и то же! Я знаю, что виноват, прости, любимая, всё будет иначе... А потом ничего не меняется!
— Может, у него какие-то трудности в жизни? — спросила Элизабет.
— Какие у него трудности? — горько усмехнулась Берта. — Если бы я только знала! Но он теперь ничего мне не рассказывает. Я уже не знаю, что и думать... вдруг у него появилась другая... Да даже если так, то почему он продолжает мучить меня?! Почему не скажет прямо?
— Я не думаю, что он тебе изменяет, — успокаивающе погладила её девушка. — Фермин до безумия тебя любит.
— Что-то не заметно, — горько усмехнулась она. — Ты такая счастливая, Лиз. У вас с Пабло, кажется, просто идеальные отношения.
Элизабет рассмеялась.
— Очень смешно, — закатила глаза. — Если в отношениях есть я или Пабло, их уже нельзя называть идеальными. А нас в них двое.
— Но всё равно... По вам видно, что вы любите друг друга.
Элизабет прикусила губу.
— Но мы не говорим об этом...
— В каком это смысле? — приподняла голову Берта.
— Он не говорит мне, что любит меня, — поджала губы Элизабет. — И я ему тоже.
— А ты...?
— Конечно, я его люблю! Что за вопросы? — перебила её она.
— Тогда почему не говоришь? — спросила Берта.
— Потому что он, похоже, и не собирается этого делать, — прошептала Элизабет, словно выдавая страшную тайну.
Девушка на мгновение задумалась.
— Может быть, он просто стесняется? — предположила она. — Или боится быть отвергнутым?
Элизабет пожала плечами.
— Может быть... Но мне кажется, если человек действительно любит, он не боится говорить об этом.
— Тогда может быть, тебе стоит сказать ему первой? — предложила Берта.
Элизабет удивленно посмотрела на подругу.
— Я? — переспросила она. — Говорить ему первой? Ты шутишь? Я никогда этого не сделаю!
— Но почему нет? — настаивала Берта. — Что ты теряешь? Если ты его любишь, просто скажи об этом. Может быть, он ждёт этого от тебя.
Блондинка задумалась над её словами. После Остина ей пришлось держать свои чувства под контролем. Ей было сложно открываться перед другими людьми и показывать свою уязвимость. Но может быть, пришло время изменить это? Может быть, именно этого не хватает её отношениям с Пабло?
— Я не знаю, — проговорила она. — Мне страшно. А вдруг он не ответит мне взаимностью? А вдруг я все испорчу?
— Ты ничего не испортишь, — уверила её Берта. — Ты прекрасна, и Пабло это знает. Если он не ответит тебе взаимностью, то это будет его потеря. Но я уверена, что он тебя любит, просто боится это показать.
Элизабет снова замолчала, погружаясь в свои мысли. Слова подруги заставили её задуматься о многом. Может быть, ей действительно стоит рискнуть и сказать Пабло о своих чувствах? Что она теряет? В конце концов, если он её любит, то это только укрепит их отношения. А если нет, то она хотя бы узнает правду и сможет двигаться дальше.
— Ладно, — наконец сказала она. — Я подумаю над этим. Но сейчас давай лучше поговорим о тебе. Что ты собираешься делать с Фермином?
Берта вздохнула и снова отвернулась от неё.
— Я не знаю, Лиз, — прошептала она. — Я совсем запуталась. Но я знаю одно: я больше не могу так жить.
В самый разгар их разговора, когда в каюте повисла напряжённая тишина, внезапный стук в дверь заставил обеих девушек вздрогнуть. Они дернулись и синхронно посмотрели в одном направлении – на дверь, словно она вдруг стала источником опасности.
Берта быстро вытерла слёзы и, шатаясь, поднялась на ноги, потянув за собой Элизабет.
— Кто это? — прошептала она.
— Без понятия, — так же шепотом ответила Элизабет, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
Они начали красться к выходу, словно боясь, что за дверью их поджидает какой-то похититель. Вот только откуда ему взяться посреди бескрайнего моря, где обитают лишь акулы? В голову Элизабет невольно пришла мысль, что это могут быть пираты, но… какой же бред! Где они, и где пираты? Это же яхта, а не корабль из приключенческого романа. Тем не менее, волнение не отпускало.
Они рывком распахнули дверь, готовые ко всему, но перед ними оказался…
— Ферран?! — зло воскликнула Элизабет, бросая на футболиста испепеляющий взгляд. Берта стояла за её спиной, спрятавшись, словно за щитом.
— Привет, девчонки, — промямлил Торрес, избегая её взгляда.
— Подслушивал под дверью, значит? — презрительно усмехнулась Элизабет, скрестив руки на груди. — Какая низость, Ферран. Ты хоть понимаешь, насколько это мерзко?
— Я не подслушивал! — попытался оправдаться он, но голос его дрожал. — Я просто проходил мимо и услышал, как кто-то плачет. Хотел узнать, что случилось.
— А постучать нормально не мог? — не унималась блондинка. — Обязательно нужно было стоять, как извращенец, под дверью и слушать чужие разговоры?
— Лиз, пожалуйста, не начинай, — произнёс парень, откидывая голову назад. — Я пойду к парням, а вы продолжите распускать свои сплетни. Договорились?
— Не договорились! — твёрдо ответила Элизабет.
— Лиз… — прошептала Берта.
— Этот тип уже достал тебя своими выходками, а теперь ещё и подслушивает под дверью? Это уже слишком! — прервала её девушка.
— Да Господи, что ты пристала!
— Я пристала? — в недоумении приподняла брови она. — Да это кажется ты ахренел, Ферран. Я понимаю, конечно, что я тебе не нравлюсь, но это уже всё очень странно!
— Ты уверена, что это я странный? — не сдавался Торрес; его голос становился всё более нервным. — Ты сама только что кричала как ненормальная!
— А ты что, не понимаешь, что подслушивание — это неприемлемо? — возразила блондинка; её грудь напряжённо поднималась и опускалась от злости. — Это не просто странно, это отвратительно!
— О, как мило! Ты меня учишь, что такое «приемлемо», — усмехнулся парень. — Человек, который водил за нос Педри.
— Это было давно, и я сожалею о своих поступках. А у тебя проблемы с восприятием, если думаешь, что вести себя так — это нормально! — её голос повысился, и Берта снова попыталась вмешаться.
— Лиз, может стоит… — начала она, но девушка только отмахнулась.
— Нет, Берта! Он должен понять, что так нельзя!
Ферран сжал губы; на несколько секунд воцарилась тишина. Они смотрели друг на друга так, будто собирались в последнюю битву.
— Я просто не понимаю, почему ты так злишься, — наконец сказал Торрес, делая шаг вперёд. — Я всего лишь проявил заботу!
— Заботу? — усмехнулась Элизабет. — Ты вместо того, чтобы постучать, встал под дверь и теперь говоришь о заботе?
Но вдруг они резко замолчали. В воздухе повисло нечто странное — в соседней каюте послышались звуки. Сначала они были тихими, почти неразборчивыми, но вскоре стали явными: наклоненные голоса, похожие на... вздохи?
— Вы это слышите? — прошептала Берта.
Элизабет и Ферран одновременно замерли. Путаница и злость, которые только что разгоралось, теперь затопило непонимание и тревога.
— Это что за звуки? — спросила она.
— Я не знаю, но это звучит... странно, — ответил парень, теперь внимательно прислушиваясь.
— Давай проверим, — предложила Берта.
— Не стоит, — сказал Ферран, сомневаясь. — Мало ли кто там и чем занимается.
— А вдруг там кому-то плохо! — Элизабет не могла успокоиться.
— Прям как тебе, когда ты впервые переспала с Пабло? — спросил Торрес.
Девушка зло посмотрела на парня, а тот лишь пожал плечами.
— Лиз права, нужно проверить, — произнесла Берта. — Просто аккуратно заглянем, никто даже и не заметит.
— Ладно, уговорили, — закатил глаза Ферран.
Они осторожно подошли к двери. Все трое обменялись быстрыми взглядами.
— Готовы? — тихо спросила Берта.
— Давай, — кратко кивнула Элизабет; сердце стучало как сумасшедшее.
Ферран приоткрыл дверь, и они заглянули внутрь. На мгновение все замерли, будто время остановилось.
То, что они увидели, повергло их в шок.
Элизабет сначала не могла поверить своим глазам. Она медленно осознавала происходящее. Эта сцена была настолько нелепой, что в её голове не укладывалось, как это возможно. Её дыхание сбилось — она чувствовала, как закипает злость, а сердце разрывается от предательства.
— О, Боже… — прошептала она, не в силах отвести взгляд от этого безобразия. Её губы приоткрылись, а глаза расширились.
Берта, стоявшая рядом, тоже не могла произнести ни слова. Она лишь прикрыла рот руками и смотрела на подругу.
— Это... это невозможно, — пробормотала Элизабет.
— Ещё как возможно, — прошептал Ферран.
Она хотела закричать, выбежать или хотя бы закрыть глаза, чтобы не видеть эту жуткую сцену. Вместо этого Элизабет оставалась недвижима, как будто заколдованная. В комнате, освещенной тусклым светом, их глазам предстала картина, которая навсегда останется в их памяти. Ведь увидеть голый зад своего лучшего друга, занимающегося интимом с мамой твоего парня — испытание не из лёгких...
***
В полумраке каюты Элизабет сидела на кровати, неподвижно устремив взгляд в одну точку. Она казалась отрешенной, словно ее мысли блуждали в далеких краях. Рядом с ней, бесшумно ступая, появился Пабло. Он небрежно поправил растрепанные волосы и, присев рядом, коснулся ее плеча.
— Что с тобой? — тихо спросил он.
— Ничего, — отозвалась она, но это была ложь, которую он сразу же распознал.
На самом деле ее сознание было переполнено бурлящим хаосом. Перед глазами все еще стояла картина, терзающая ее душу. Говорить ли ему правду? Это касалось его матери, и Истон…
Черт, черт, черт...
Это был его день рождения, и нельзя было омрачать ему праздник.
— Врешь, — констатировал он, присаживаясь ближе. Он провел рукой по ее бедру, нежно сжимая его, словно пытаясь пробудить ее. — Расскажи мне, в чем дело? Я же вижу, что что-то не так.
Она вздохнула, словно собираясь с силами.
— Просто… думаю о том, что тебе теперь двадцать один, — криво улыбнулась она, стараясь придать своему голосу максимально правдоподобный вид.
Парень рассмеялся.
— Ты серьезно? Из-за этого ты такая задумчивая?
Она медленно провела ноготочками по его обнаженному торсу, оставляя легкий след на коже. Ее прикосновение было нежным и ласковым, но за ним скрывалось нечто большее. Затем она подняла глаза на него, и этот взгляд был таким интимным и пронзительным, что казалось, он проникал в самую глубь его души.
Она хотела рассказать... Знала, что он не заслуживает жить в лжи. Но больше всего она боялась причинить ему боль. Элизабет понимала, что это разобьет ему сердце. Блондинка прикусила губу, заправляя локон за ухо.
Его глаза... Он смотрел на нее щенячьими глазами, полными нежности. И ее сердце сжалось от боли и вины. Как она могла причинить ему такую боль? Как могла рассказать ему правду и разрушить этот момент счастья?
— С днем рождения, любимый, — тихо произнесла она, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Они смотрели друг другу в глаза, словно пытаясь прочесть мысли друг друга.
— Я тебя люблю, — прошептал он, и в этот момент ее сердце словно остановилось. В ушах начало звенеть, а желудок скрутило от страха. — Лиз… — он вопросительно посмотрел на нее, ожидая ответа.
— Я тебя тоже люблю, — быстро произнесла девушка.
Гави облегченно выдохнул и положил руку ей на шею, нежно поглаживая ее кожу.
— Я тебя люблю, — повторила она, на этот раз более уверенно, стараясь вложить в эти слова все свои чувства.
Он притянул ее ближе, увлекая в страстный поцелуй. Она перекинула ногу через него и, обняв его крепче, углубила поцелуй.
— Я тебя тоже люблю...
Элизабет повалила его на кровать, вызывая у парня приглушенный выдох. Он прикусил ее губу, сжимая ягодицы сильнее. Она знала, что осознать истинные преграды и трудности им придется позже. Но сейчас, в этом сокровенном моменте, она решила не думать ни о чем. Только о любви, которая горела между ними, ощущая, как их души сливаются подобно огню, который невозможно погасить.
От Автора:
вся актуальная информация:
tg/tiktok: spvinsatti