Луна во Дворце

1537

Орхан стал так часто и предсказуемо заглядывать ко мне во дворец Онура Паши, что я без проблем могла предсказать его приезд и к тому времени переодеться в удобную одежду. А так же приказать слугам подготовить коней для меня и Юсуфа с Казаном. В первый раз когда шехзаде предложил устроить скачки по окрестностям, братья-беи долго скалились, уверенные в своих отменных навыках, донимая нас с Беркантом, но после, увидев на что способны Караса с Рюзгяшем, быстро захлопнули рты. И, кажется, пожалели о своих словах и гордыне так как после того, как закончилась гонка брат загадал им непростое желание, от которого они не могли увильнуть как делали это на службе, прикрываясь отцом-пашой и семейными делами.

Но в этот раз всё было иначе. Орхан взял с собой пару луков и несколько колчанов со стрелами, а в его одежде больше преобладало кожи коричневого и черного цветов. На мой вопрос, с чего бы это ему так наряжаться, юноша ответил:

- завтра мы с анне уезжаем, так что перед этим я хочу поохотиться с тобой и посмотреть на то, как разинут рты эти чурбаны, когда увидят твою стрельбу. - он охнул, когда я хлопнула его по плечу при слове "чурбаны", но улыбаться не перестал. Весь его вид прямо говорил: а что, не прав?

- матушка не соизволила навестить меня перед отъездом? - Беркант лишь покачал головой, и я на мгновение поджала губы, не осознано забирая у брата лук. Было глупо даже думать об этом. Своё "прощай" она сказала ещё перед моей свадьбой с Онур Али Пашой. - а как Джайлан? Она поедет с вами?

- её сделали калфой и отправили учить джарийе игре на музыкальных инструментах.

Я кивнула, понимая выбор матери. У Тан всегда получалось красиво играть на любых инструментах и с лёгкостью придумывать как весёлые, так и печальные мелодии на ходу. Буквально. И хоть она не могла сравниться с Жасмин Султан и у неё вряд ли получиться с тем же достоинством кого-то обучить - для неё это к лучшему. Никто не сможет обвинить её в соглядатайстве для Данары Султан, когда та отбудет из дворца, и что-нибудь с ней сделать. Обычно, на тех, кто возился с джарийе, не обращали внимания, пока их подопечные не провинятся особенно сильно.

- надо же! - воскликнул Божкурт, шагая рядом с Исханом, чей взгляд был прикован к луку в моих руках. В его облике не было привычной насмешки и предвкушения очередного состязания, и в общем-то выглядел он, в отличие от брата, так, словно находился в совершенно другом месте. - наш маленький Шехзаде!

- у нас не такая уж большая разница в возрасте, Казан, чтобы называть меня маленьким. - Орхан как обычно поддался провокациям бея и скрестил руки на груди.

- ты младший из нас четверых и всех султанских детей, так что для меня ты всегда будешь маленьким, младшеньким - Божкурт довольно оскалился, и глядя на него в такие моменты я задавалась вопросом: неужели ему, как и его брату, нечем было больше заняться в этом мире, кроме как раздражать и подначивать всех вокруг? - кстати, на что это вы решили променять наши наилюбимейшие конные прогулки?

- на охоту, но ты не переживай - брат в точности скопировал ухмылку юноши, чем заставил того чуть напрячься, незаметно - если не знать на что обращать внимание, то и увидеть сложно - мы поймём, если ты не захочешь позориться ещё сильней.

Не обращая внимания на прохладный осенний ветер Казан тут же сбросил с себя нарядный кафтан, и, оставшись в одних дзагшин и каис, подпоясанной кушаком со множеством коротких кинжалов и ножей, подозвал слуг, что держали в руках луки и колчаны со стрелами для беев. Довольно смышлёные ребята, должна признать, ведь приказа никакого им по этому поводу не поступало, а с того момента, как показался Шехзаде с луками прошло не так уж много времени. Я искоса на них посмотрела. Главное, чтобы не рассказали обо всём Халиме и Ширин как только мы выедем в лес.

- с чего это ты решил...

- а наша дорогая Лунная Душа умеет управляться с луком, да ещё и сидя на коне, чтобы участвовать в подобной затее? - подал голос Юсуф, перебив тем своего брата.

- о, ты будешь удивлен - пробормотала я проходя мимо старшего бея к своей Карасе.

Прежде чем сунуть ногу в стремя я остановилась на мгновение, раздумывая, а не снять ли мне с фески платок. Сейчас он колыхался на лёгком ветре, но стоило только пустить вскачь и он взметнётся в воздух подобно парусу. На охоте он явно будет мне только мешать, да и вряд ли в безлюдном лесу может пригодиться яшмак.

А пока я думала, Беркант воспользовался случаем:

- лет пять назад она выкрала старого султанского сокола - выдал он, с довольным лицом наблюдая как братья-беи с удивлением переводят взгляды на него напрочь позабыв о том, что не до конца уселись в свои седла. - устроила для нас охоту ранним утром и едва не сгрызла Альтана, когда тот влез в наше соревнование и попал в птицу первым с разрывом в секунду.

Божкурт что-то воскликнул и с деланной обидой поинтересовался, почему я не рассказала им нечто подобное раньше, но ошеломлена я пропустила всё мимо ушей.

- не было такого.. - едва не прошипела я, подведя кобылку к Рюзгяшу и ощутимо ущипнув брата за бедро.

- то есть, ты не крала султанского сокола чтобы после подстрелить? - осведомился Исхан. - и Шехзаде нам нагло врёт?

Своего коня он направил к воротам, и все мы последовали за ним. Но даже так все взоры были устремлены на меня.

- я забрала сокола, когда его отправили под мясницкий нож за ненадобностью - ответила на взгляд Юсуфа я вздёрнутым подбородком - но я не собиралась грызть Шехзаде Альтана. Даже ссоры не затеяла.

- но со стороны выглядело так, словно ты была готова вцепиться ему в глотку.

Нагло пропел Орхан подобно неведомой птице в кроне первых деревьев, собирающихся по бокам лесной тропы. Я удивилась, откуда в нём это взялось. И, что самое главное, чего он этим добивался?

- чушь!

- а вот и нет!

- ладно вам, дети, - вмешался старший бей прежде, чем мы с Орханом затеяли бы серьезную перебранку. На мой хмурый взгляд он криво улыбнулся. И его можно было понять. Самую малость, как самого старшего, искусно заставляющего младших задохнуться от возмущения одним словом или искореженным фактом - ваши крики распугают всю дичь.

Неожиданно я рассмеялась. От всей души. Легко и непринуждённо. Вдохнула полной грудью прохладный и влажный лесной воздух, почувствовав как с плеч спадает невидимый груз ответственности, взваленный на меня ещё в гареме, и тело наполняет детское легкомыслие, толкающее спорить о всяких пустяках и вести себя совсем непредсказуемо.

Казан обеспокоено покосился на меня:

- кажется, наша Айжан не в себе.

- мы свободны, Казан, хоть и на короткий срок, но мы вольны заниматься тем, чего желает наше сердце. Я вот не слежу сегодня за тем, чем занимаются слуги и не вышиваю с Халимой и Ширин, выслушивая об необходимости родить Паше ребёнка.

- но ты же понимаешь, что так долго продолжаться не может? Ни у кого из них нет того терпения, которое позволило бы тебе жить так до конца своих дней. - говоря это, Исхан прищурил глаза так, что бы никто из нас не смог увидеть его истинные чувства, но кое-что я всё же смогла разглядеть. Кое-что похожее на переживание.

Всего на краткий миг, а дальше на его лице заплясали тени от листвы и сухих ветвей и разобрать что-либо я больше не смогла.

Я нарочно беззаботно пожала плечами, но ответить ничего не успела - в кустах мелькнул светлый мех и исчез. Мы схватились за луки со стрелами и напряженно застыли в седлах, выискивая в какую сторону направлся зверь.

- там - Беркант махнул рукой в левую сторону.

Там действительно сквозь листву и ветви виднелось всего лишь пятнышко светлого меха - зверь там был не крупнее лисицы или волчонка. Слишком мелкий для четверых. И тут моё внимание привлекло кое-что в другой стороне. Кое-что покрупней и с красивыми небольшими, но всё же разветвленными рожками. На мгновение мелькнула мордочка и я улыбнулась. Лань. Не иначе.

Засмотревшись на замеченное животное, я забылась и не сообщила о нём остальным. Из головы просто вылетела эта необходимость, как и тот факт, что Орхан с Божкуртом не теряя ни секунды ринулись за примеченной дичью. Топот их коней напомнил что в лес мы приехали охотиться, но про осторожность упомянуть забыл. А я о ней даже не подумала - ткнула Карасу в бока и та ринулась за ланью сквозь подлесок, оставляя моих спутников позади. Одной девушке в лесу опасно, но от неясного беспокойства я отмахнулась как от надоедливой мухи не удосужившись к нему прислушаться. Вместо этого достала стрелу из колчана и наложила её на лук.

Я, как и Беркант, хотела посмотреть на лица Казана и Юсуфа когда наша охота окончиться. Хотела удивить их, поразить своими умениями. Хотела, чтобы они наконец перестали - даже неосознанно - видеть во мне из-за неестественно бледной кожи болезненность и хрупкость.

Стрела прорезала воздух, но опоздала на жалкое мгновение - пролетела там, где ещё секунду назад была голова лани и вонзилась в ствол сухого дерева. Брызнули щепки. Кобыла подо мной недовольно фыркнула. Я чертыхнулась, кляня свою поспешность. И своих нянек, что пресекали все, по их мнению, мои непотребные занятия. За прошедшее время я утратила ту сноровку. А ведь ещё в позапрошлом году я насмехалась над Альтаном по той же причине.

Вдохнув поглубже, я натянула тетиву до предела. Напрягла все мышцы, доверив дорогу Карасе, выждала подходящее мгновение и отпустила стрелу. Та вонзилась животному в бедро, заставляя его жалобно взреветь и вильнуть в особо густые заросли кустов. Послышался треск ветвей, а следом грохот, словно что-то тяжёлое кубарем скатилось по наклонной.

Я спешилась. Словно в тумане услышала как кто-то зовёт меня по имени, но не обратила на это должного внимания. Послышалось. Скорее всего послышалось, потому как кроме своего гулко бьющегося от предвкушения сердца я ничего не слышала. Шепнув Карасе, чтобы та никуда не уходила, повесила на плечо колчан, вложила третью - и последнюю для дичи - стрелу в лук и последовала за ланью в кусты.

Только вот кусты росли на краю склона, и я, не ожидая того, с проглоченным вздохом скатилась по рыхлой земле. Склон не был большим или крутым. При желании вполне можно было без каких-либо затруднений взобраться обратно, но даже так я умудрилась потерять колчан где-то на склоне - скорее всего когда ветви оцарапали мне руки и плечи, едва не задев лицо и волосы. В косы забился песок, стрела выпала из рук, от чего натянутая тетива больно ударила по руке, но я каким-то чудом козочкой вскочила на ноги, стоило земле подо мной выровняться.

Пошарив немного рукой в траве и найдя оброненную стрелу, я перевела дыхание. Подняла взгляд на лежащую чуть в отдалении лань. Её бок тяжело поднимался и опускался, а вместе с ним и чудом уцелевшее древко стрелы.

Заметив моё приближение, животное подскочило на нетвёрдые ноги. Заревело в отчаянии и бросилось прочь - дальше от открытого пространства в лес с высокими деревьями. Мне не было нужды за ним гнаться. Хватило натянутой до предела тетивы и выпущенной стрелы, что теперь попала точно в цель.

Довольная собой я закинула лук себе за спину. Стоило бы вернуться к Карасе, но я уже предвкушала лица остальных при виде моей добычи, так что ушла с открытого пространства в лес с другой стороны к своему трофею. Мне хотелось разглядеть его получше перед тем как позвать своих спутников - одна я с этой тушей не справлюсь.

Над головой у меня пели птицы, но те резко смолкли, словно рядом появился хищник пострашнее человека. Я насторожилась, бесшумно сняла лук со спины и потянулась за стрелой. Пальцы наткнулись на пустоту и я запоздало вспомнила, что обронила колчан на склоне.

- так-так - от неожиданности я едва не подпрыгнула, когда из-за деревьев рядом вышел мужчина с безобразной рожей и спутанной бородой. Одет он был в какие-то серые тряпки с бурыми пятнами - подозрительно схожие с пятнами засохшей крови - и потёртую кожу, увешанную снизу доверху всевозможным оружием. За спиной у него виднелся колчан, но лук, к счастью, отсутствовал. - кто тут у нас в лесу гуляет один?

Разбойник.

Я сглотнула подступивший к горлу ком. Плохи дела мои, плохи. Ведь где один, там ещё несколько.

Мужчина откровенно и без зазрения совести разглядывал меня пару мгновений, а я не смела даже шелохнуться, проклиная свою глупость и неосторожность. Анне ведь давно пыталась преподать мне этот нехитрый урок.

- откуда же ты такая взялась? - поинтересовался он. От его взора не укрылись ни мои белые волосы, ни блёклые глаза, ни лук в руках и лань у ног. - из чьего дворца сбежала зверушка?

- я не рабыня, чтобы сбегать из чьего-либо дворца. И если хоть волос упадёт с моей головы, найдётся много людей, готовых за этот волос перевернуть целый мир. - я сомневалась в собственных словах, но голос мой звучал на удивление уверенно - иди своей дорогой и останешься цел.

Разбойник задумчиво наклонил голову, а я покрепче сжала в руках лук. До стрел, даже тех, что были в лани мне не добраться, но лук, хоть и не совсем гуманно по отношению к нему, можно было использовать как дубинку. Эффект будет тот же и по счастливому стечению обстоятельств позволит мне выиграть немного времени для побега.

- я всё же рискну, Хатун - последнее слово он протянул с издёвкой и ринулся на меня.

Одной рукой мужчина потянулся за ханджаром, а другой - ко мне. Делал он это всё быстро, но для меня время как будто замедлилось. Резко и шумно втянув воздух, я отскочила в сторону и что есть силы ударила по запястью тянущейся ко мне руки. Тут же развернулась и бросилась прочь. В панике я перепутала направления и лес не преминул этим воспользоваться - сомкнул надо мной свои кроны, зашумел листвой, заглушая топот. За спиной у себя я слышала лишь ругань, которая, впрочем, скоро оборвалась.

Я не смела оборачиваться, но точно знала: за мной бегут. И с каждым шагом расстояние между нами сокращалось. Не знаю сколько я так бежала, но вскоре в воздухе появились запахи дыма и еды. Впереди замаячили тонкие струйки дыма, что стелились по траве и вились вокруг изогнутых стволов деревьев. За ними едва виднелись шатры и палатки.

О, Аллах, пусть это будет чем угодно, но не пристанищем разбойников.

Мгновение, и грубая рука дернула меня за косы. Из глаз брызнули непрошенные слёзы, а с губ сорвался крик. Я упала на землю и сверху на меня взвалился мужчина, от которого я так старательно убегала. Он усмехнулся моей беспомощности и обреченности, когда горла моего коснулась сталь, а лук, который я чудом не выронила во всей этой суматохе, выбило из рук.

- бросай её, Давуд, - послышалось где-то чуть в стороне, и вскоре в поле зрения у меня появились две пары сапог и чьи-то массивные лапы - возможно огромной псины, а может быть и волка - больная она какая-то. И ценностей у неё при себе нет.

Взгляд мой в отчаянии пробежался по ножнам кинжалов и рукоятям ножей, закреплённых в ремнях, и остановился на колчане и стрелах с редким оперением. Я не могла схватиться за кинжалы и ножи - отчего-то страшилась лишь от одной мысли, что я могу коснуться их - но вот схватить стрелу и воткнуть разбойнику в глаз - могла. Определённо могла.

- не для этого я гнался за ней, Хусейн, чтобы вот так отступить. - плюнул через плечо мой пленитель.

- а я вот слышал, что у Баш-Хасеки дочка с похожей странной внешностью - вдруг заговорил третий мужчина хрипловатым голосом - говорят, у той волосы и кожа подобны лунному свету.

- Баш-Хасеки? - удивился тот, что сидел на мне, и отвлёкся, обернувшись к приятелям.

Лезвие ханджара перестало соприкасаться с моей кожей, и в этот миг произошло две вещи:

Нож рассёк воздух и с отвратительным звуком вонзился в плечо первого разбойника.

Я выхватила стрелу из колчана и что есть силы всадила её в бедро Давуда.

Мужчина взвыл, согнувшись от боли. Завалился на бок. И я, не мешкая, выскользнула из-под него. Огромная собака зарычала, а двое разбойников подле неё схватились за сабли. Но смотрели они не на меня, а туда, откуда прилетел нож.

- Айжан, беги! - крикнул Исхан по голосу явно прибывавший в гневе.

Дважды меня просить не надо было. Видя, как приходит в себя Давуд и вытаскивает из себя сначала стрелу, а после и нож, я подхватила свой лук и бросилась вперёд, к лагерю, что виднелся меж широких стволов. Мне оставалось лишь надеяться, что встретят меня там люди с принципами и честью, потому как у себя за спиной я слышала ругательства Давуда и Хусейна. Топот их ног. А ещё - собачий лай.

Мне ни за что не оторваться от этой твари. И если попадусь ей в лапы - не поможет даже Всевышний. Мне ещё повезёт, если после всего разбойники потребуют у матери выкуп - теперь они знали моё имя - спасибо Юсуфу.

В лагере заметили наше приближение. Поднялся крик и звон, и я с облегчением поняла, что бегу к янычарам. Впрочем, радость эта продлилась не долго: псина догнала меня раньше, чем я успела добежать до лагеря.

Она преградила мне дорогу и утробно зарычала, словно предупреждая: ещё шаг и от тебя мокрого места не останется.

- ну нет - буркнула я себе под нос и замахнулась луком - так просто ты меня не возьмёшь.

Я ударила собаку по морде - точно в нос - и сморщила свой собственный, когда поняла - ещё один такой удар лук не переживёт. Животное взвизгнуло, заскулило и, поджав хвост, убежало, даже не взгляну на своих хозяев, что что-то кричали ей в след набегу. Они ещё не догнали меня, но осталось немного. А сил у меня и того меньше. Дыхание моё сбилось, в груди полыхало пламя и сердце больно билось о рёбра, ноги стали ватными. Всё внутри меня кричало, просило остановиться, передохнуть хоть на краткий миг, но я упрямо подхватила второй рукой подол своего энтари, о который только чудом - не иначе - не запнулась за всё прошедшее время, и побежала к вооруженным мужчинам впереди. Те что-то кричали, некоторые, кажется, махали мне, подгоняя. Я не могла понять. На краю зрения появилась темнота, в боку закололо.

За спиной послышался лязг и звон. Кто-то выругался. Грязно. Рефлекторно я уже было обернулась посмотреть что там происходит, но знакомый голос во всё горло крикнул:

- не оборачивайся! Не смей останавливаться!

Исхан.

Я не послушалась его. Остановилась. Оглянулась.

Бей схлестнулся с Хусейном: их ятаган и сабля танцевали в воздухе серебряными дугами. А тем временем Давуд, хромая и истекая кровью, надвигался на меня с кривым кинжалом, сверкающим в его здоровой руке - вторая у него безвольно висела сбоку.

- ну здравствуй, Госпожа - улыбнулся он мне так мерзко, что по спине у меня побежали мурашки.

- не... подходи... - предупредила я едва не задыхаясь, и крепче стиснула в ладони лук.

- и что ты сделаешь? - усмехнулся мужчина, приближаясь ко мне шаг за шагом - ударишь меня как Мютиша? У тебя нет стрел, нет кинжалов и ножей, и твой дружок сейчас занят, так что помочь он тебе не сум...

Мгновение, и его глаза закатились. Он рухнул ничком, открывая мне вид на торчащую в его черепе рукоять ножа. И злого Юсуфа, что отвлекся от последнего разбойника ради меня. Тот не преминул этим воспользоваться, как и псина, что до этого трусливо убежала в кусты. Про Хусейна Исхан довольно быстро вспомнил, но даже так он едва успел отбить удар разбойника, и лезвие чужой сабли задело плечо и царапнуло наручь.

Они так и застыли, молчаливо, напряжённо, выясняя кто сильнее и кто решимей. Никто из них не обращал внимания на Мютиша - так, кажется, назвал животное Давуд - что, припав к земле, крался к Юсуфу со спины. Я хотела было предупредить бея об опасности, но смогла выдавить лишь хрип.

А меж тем псина добралась до своей цели и с рычанием вцепилась Исхану в руку, в которой тот держал ятаган. Я тихо ахнула и бросилась к бездыханному телу Давуда, памятуя, что у того был колчан со стрелками. Последний же разбойник победно усмехнулся. Занёс свою саблю, намереваясь нанести последний - смертельный - удар по молодому человеку.

Слушая, как громко бьётся сердце, я судорожно выхватила две стрелы. Я боялась опоздать, но руки плохо меня слушались. Они предательски дрожали пока я пыталась наложить стрелу на лук.

Даже с собакой, намертво вцепившейся ему в руку, Юсуф смог уклониться от удара, и вместо того, чтобы рассечь тело пополам, сабля Хусейна прошлась по груди распоров одежду и кожу. Хлынула кровь. Бей зашипел от боли. Отшатнулся, едва не потеряв равновесие и не упав на животное, но, когда мужчина замахнулся в очередной раз, пнул того со всей силы в грудь. В этот момент я наконец смогла натянуть тетиву и выпустить её.

Стрела со свистом попала точно в цель, и Хусейн, покачнувшись, замертво упал. Со второй стрелой всё было куда проще. Мои руки уже не дрожали. Адреналин вновь ударил в голову и я позабыла об усталости, о боли в груди и ногах. Псина взвизгнула, выпустив из своей пасти руку, когда в бок ей прилетела стрела. Мой выстрел с такого положения не мог убить её, но вот удар ятогана Исхана положил конец её мучениям.

Он тяжело выдохнул, опёрся о ятоган как о трость, не волнуясь, что так может повредить клинок. Его темные глаза были ясными, и, что удивительно, в них плескалась насмешка. Я сделала шаг к нему на встречу, открыла было уже рот, чтобы осведомиться об его самочувствии, но...

- ни шагу больше! Ни с места! - приказал мужской голос у меня за спиной.

Только теперь я поняла, что слышала вовсе ну стук собственного сердца, а топот пары десятков ног.

- положите оружие и назовитесь! - продолжил голос.

Я в замешательстве уставилась на своего спутника. Я не видела, что происходило у меня за спиной и обернуться не решалась из-за весьма враждебного тона, но вот Юсуф стоял лицом к янычарам должен был видеть в каком мы положении и как-то выкрутиться. И вообще, почему его не признали? Казан говорил, что ятоган у старшего бея приметный, подаренный кем-то в награду перед тысячью взорами.

- и тебе здравствуй, Талха Ага. - несмотря на своё состояние весело отозвался Исхан - коль не признал меня, то я Исхан Юсуф Бей, сын Онур Али Паши, а в спутницах у меня Мерием Айжан Хатун, дочь Баш-Хасеки Айсулу Данары Султан и жена Онур Али Паши.

Я всё же повернулась к янычарам. Часть из них при словах молодого человека приложила руку к сердцу, а другая часть при виде меня привычно отшатнулась и только потом приветственно приложила руку к сердцу. Я вздёрнула подбородок, но не как госпожа, а как та, что убила человека метким выстрелом и спасла другого. О, Аллах...

Я убила человека.

Осознание ударило в голову внезапно. К горлу подступила тошнота, а ноги подкосились. Я едва не упала на колени и не опустошила желудок на глазах у мужчин. Тут же подкатило и второе осознание: я была среди незнакомых мужчин, да к тому же вояк, без яшмака. И на моей феске не было платка. Мне нечем было прикрыться от посторонних - любопытных - взглядов.

- Бора, там в лесу, недалеко от склона внизу лежит туша лани, а наверху должна быть пара коней. Возьми с собой пару парней и доставьте всё это добро в лагерь. - Юсуф указал на здорового парня сбоку от Талхи, а после ткнул себе за спину. Так же он поступил с янычаром средних лет, только указал уже левее тропинки, откуда бы выбежали - Диренч, в лесу на охоте остались Божкурт Казан Бей и Шехзаде Беркант Орхан. Найди их с парнями и так же приведи в лагерь.

Когда названные янычары приняли приказы и отправились их выполнять, а остальные разошлись по своим делам, оставив нас с Исханом и Талхи одних, ага усмехнулся себе в бороду:

- надо же, не успел явиться в лагерь весь в крови, а уже раздаёшь приказы - он покачал головой - знаешь, я даже успел соскучиться по таким твоим выходкам. Скажи, чем помочь могу?

- всё, как обычно: бинты, вода и тряпки - бей отмахнулся, когда мужчина подставил ему плечо. Глядя на них, я вдруг поняла, насколько высок мой пасынок: Талхи был выше меня почти на голову, но Юсуфу заметно уступал. Раньше я этого не замечала потому как Казан шёл почти вровень с братом, а Орхан в моих глазах до сих пор был маленьким мальчиком, которому ещё расти и расти, и не важно, что в росте он давно перегнал меня. - а ещё что-нибудь для дорогой Айжан, кажется, чужие взгляды нервируют её.

Хмыкнув, янычар снял с себя бардовую фурку и протянул её мне. Я удивилась его поступку, но с благодарностью приняла фурку и накинула её себе на голову поверх фески. Не идеально, но сойдет до той поры, пока не приведут Карасу. Кажется, свой платок я сунула в её седельные сумки.

Молодой человек взглянул на меня. Удостоверился, что всё прикрыто от посторонних, и только тогда направился в лагерь янычар. Он так и не принял помощь Талхи, но тот не отступился. Шёл всю дорогу шаг в шаг с Исханом до самого шатра, готовый в любой момент прийти на помощь. Не зная куда ещё идти и что делать, я гуськом зашла за ними в шатёр.

Тот не отличался внушительными размерами или роскошью обстановки. Прямо на земле лежал потёртый ковёр. По бокам два лежака, несколько масляных ламп, а в центре пустая жаровня и низенький столик с чистыми тряпками, бинтами и какой-то мазью на столешнице. Рядом на полу стояло целое ведро воды.

- для меня держишь? - вяло улыбнулся бей с прищуром оглядывая обстановку шатра.

- это тренировочный поход и парни часто ранятся на тренировках, так что, считай, тебе повезло. Я буду в главном шатре, когда закончишь - приходи. - он отдёрнул полог и вопросительно посмотрел на меня. Я слишком сильно устала чтобы куда-то идти, так что вместо того, чтобы выйти вместе с агой, я плюхнулась на ближайший ко мне лежак.

Талхи качнул головой, но ничего больше не сказал. Полог за ним закрылся, и мы с Юсуфом остались одни в полумраке. Молодой человек вновь шумно выдохнул и грузно плюхнулся на второй лежак, не обратив на меня никакого внимания, полностью поглощенный застёжками своего кафтана. Он всё это время притворялся, что с ним всё хорошо - вдруг поняла я. И недовольно фыркнула от такого отношения Исхана к самому себе.

Только сейчас бей заметил меня. Замер, почти расстегнув свой кафтан.

- Айжан? - вопрос повис между нами, и в этот миг я почувствовала насколько он уязвим.

- тебе не стоит играть героя - заявила я, скинув с себя фурку Талхи - и притворяться, что не нужна помощь, тоже.

Несмотря на усталость, я поднялась на ноги. Взяла тряпку со стола и намочила её. Вода была холодной, но может это и к лучшему. Может, приведёт его немного в чувства ибо, кажется, он совершенно не понимал, что происходит.

- снимай, я обработаю тебе раны - под моим взглядом Юсуф сжал губы в тонкую линию, но не шелохнулся. Я вздохнула: - ты спас мне жизнь, так дай тебе отплатить.

- ты тоже спасла мне жизнь.

Ну что за упёртый баран?

- да, но провинилась я. Не ускачи я одна без оглядки, то всего этого можно было избежать. Если не хочешь, чтобы я отплачивала тебе свою жизнь, то дай тогда загладить вину.

- ты не из стеснительных госпож, да, Айжан?

- сколь не была бы комична эта ситуация, но ничего зазорного в том, что женщина обрабатывает своему пасынку раны, нет.

С минуту мы молча прожигали друг друга взглядами. Как и в случае с Талхи, молодой человек не желал принимать мою помощь, а я упрямо стояла на своём. Никто из нас не хотел отступать, и тогда я решила пойти на маленькую хитрость:

- если не хочешь сам снимать одежду, то это сделаю я.

Исхан с сомнением скривил губы, раздумывая всерьёз ли способна я на такое или всё же нет. В его глазах сверкнуло веселье. Мне вдруг захотелось его ударить.

- ну попробуй.

От его вкрадчивого шепота и этих двух простых слов по спине у меня пробежали мурашки. Я вспомнила, как сильно отличался Юсуф от Казана. Если Божкурт подначивал по-дружески, раззадоривая всех как в хорошей игре, то Исхан в эти мгновения походил на кота, играющегося с мышкой. И попасться ему на крючок было опасней всего - ты не заметишь, как поведёшься у него на поводу, какой бы выбор в дальнейшем не сделал.

- вот и попробую. - ответила я, бросив мокрую тряпку обратно в ведро.

Снять наручи, кушак и кафтан трудности не составило, но вот с каисом дела обстояли хуже. Ткань пропилась кровью, а та местами уже успела запечься. Моя попытка снять её заставила бея зашипеть и вызвала новый поток кровотечения. В начале я испугалась, отпрянула от Юсуфа со страхом, что причинила ему боль, но после взяла себя в руки. К счастью - хвала Всевышнему - на столике под кучей чистых тряпок и бинтов нашлись ножницы. Ими я разрезала погрубевшую ткань в нескольких местах и спокойно оголила грудь и плечо пасынка, которое задела сабля Хусейна. Предплечье от зубов псины уберёг наручь.

От увиденной картины я забыла как дышать. И дело было вовсе не в нагом мужском теле, которого прежде я никогда в жизни не видела, и даже не в свежих ранах, сочащихся кровью. Те хоть и были красными и опухшими, но ровными и не слишком глубокими, в отличие от шрамов, что тянулись по всему телу. Одни были светлыми, другие тёмными. Тонкими, глубокими, ровными и кривыми, а местами расплывшимися как от ожогов. Их было не счесть. Один хуже другого. И все они были в крови как будто разом решили открыться, напомнить о себе.

Я быстро отвела взгляд. Сунула руки в ведро с водой и достала от туда тряпку. Холодная вода тут же привела в чувства. Но она же смыла кровь со смуглой кожи Исхана, явив тем ещё больше увечий.

- Айжан? - хрипло протянул молодой человек, и я словно очнулась ото сна.

Запоздало поняла, что рука моя прижала влажную тряпицу к ране, а сама я всё же неприлично задержала взгляд на груди и торсе Юсуфа. Его бархатной коже с ужасными шрамами.

Я прочистила горло, кинув тряпку в красную от крови воду. Схватила баночку с мазью. Открыла её. В нос ударил травяной запах окончательно приводя в чувства. Чтобы вновь не засмотреться и не думать, что прикасаюсь холодными от воды пальцами к чужой разгорячённой коже, пока накладываю мазь на раны, а после накладываю на них бинты, решила отвлечься разговором:

- откуда у тебя столько шрамов?

На удивление голос мой звучал тихо и ровно. Слишком спокойно в нашей ситуации.

- я воин, Лунная Душа, солдат с рождения. Это было определено задолго до моего рождения.

Я оторвала взгляд от своих руки, но работу свою не бросила. Посмотрела на лицо собеседника, где смешалось столько эмоций, что и разобрать невозможно. Было ясно только одно: ему определённо нравилось произносить моё имя с определённой интонацией, а после смотреть на мою реакцию.

- их слишком много - пробормотала я, сосредотачиваясь на аккуратности наложения бинтов. - к тому же у тебя полно свободного времени. Так много, что можешь позволить себе путешествовать за моря.

- меня много кто хотел убить, но я везунчик - слишком легкомысленно отозвался Исхан, скрыв всё остальное за снисходительной улыбкой. - твоя стрельба впечатляет. Ещё больше поражает то, как ты убила того разбойника не моргнув и глазом. Многим, даже мужчинам, после первого убийства становиться не по себе, но ты...

- меня чуть не стошнило на глазах у всех!

- но не стошнило - молодой человек ободряюще сжал моё запястье, заставив тем замереть и посмотреть ему в глаза - почему ты схватила стрелу, а не нож, когда лежала под тем разбойником? Почему не носишь с собой ни ножей, ни кинжалов?

- я... - я запнулась, не зная как объясниться. Все объяснения, что приходили на ум казались глупыми.

- Айжан! - послышался за пределами шатра крик Орхана, и мы с беем от неожиданности вздрогнули на пару. - Абла!

- а вот и наши кючюкляшь* - хмыкнул Юсуф, но усмешка его быстро превратилась в шипение, когда я неаккуратно заделала кончик бинта.

Я быстро извинилась перед молодым человеком и выскочила из шатра, позабыв об фурке Талхи и об отсутствии платка с яшмаком. Я просто надеялась, что янычары ничего не сболтнули и не наговорили лишнего. Не хотела, чтобы младший брат узнал об убитом мою человеке. Равно как не хотела, чтобы он накручивал себя и переживал будто со мной случилось что-то серьёзней пары ссадин, синяков и небольшого пореза на шее.

На улице уже вечерело. Воздух стал холоднее, и изо рта стали вырываться едва заметные облачка пара. Я и не заметила за всем этим круговоротом событий как прошёл целый день. Тени от шатров и палаток удлинились, стали тёмными. В каждом проходящем янычаре я почему-то видела брата и пасынка.

- Айжан! - послышалось совсем близком.

- Айжан! - вторил ему Казан.

- не переживайте, Шехзаде, Бей, Мерием Айжан Хатун не пострадала и скоро подойдёт - Талхи. Это точно был он. Но говорил как-то странно. Так, словно хранил какой-то секрет - лучше посмотрите, что она подстрелила пока вы бессмысленно скакали по лесу.

Я вывернула из-за большого шатра - скорее всего главного - и вышла на свободное пространство, где у кострища на брёвнах сидело множество янычар, готовящихся к ужину. Ещё часть стояла, привлеченная криками Берканта и Божкурта. У входа в главный шатёр застыл Талхи и большим пальцем указывал на Бору, что тащил на плече тушу подстреленной мною лани.

- а это правда? Хатун действительно подстрелила лань? - крикнул какой-то молодой янычар.

- правда - громко ответила я, выходя к ним.

Янычары одобрительно загудели, а вот глаза шехзаде округлились, стоило ему заметить меня без платка в окружении мужчин.

- а можно нам её пожарить? - со смехом крикнул другой янычар и остальные умолкли в ожидании моего ответа.

Казалось их совсем не смущал небольшой казус в виде моих неприкрытых волос и лица.

- можно!

Толпа возликовала, чем вызвала улыбку на губах Талхи. В желании спрятать её, он отвернулся и смешно опустил уголки губ, наткнувшись взглядом на меня. Смерил взглядом, а после чуть поднял взгляд. Подмигнул.

Этот плут подмигнул...

Я резко обернулась и чуть не врезалась в Исхана. Тот был без каиса, с накинутым на плечи кафтаном. По ним же рассыпались тёмные кудри, которые, когда я уходила, были стянуты кожаным шнурком.

Ох, Талхи, не о том ты подумал. Не о том.

- пойдёмте, - позвал нас ага ни к кому конкретно не обращаясь - уже поздно возвращаться во дворец Паши и уж тем более в столицу, так что посмотрим куда вас можно разместить. Для Хатун ведь понадобиться отдельная палатка.

- я буду ночевать с Айжан - заявил Орхан, стремительно подойдя ко мне и подхватив меня под руку.

Никто ему не возразил, а я почувствовала, что вечер у нас будет долгим.

* küçükler - тур - младшие