Луна во Дворце

1637

Вышивание никогда не было моей сильной стороной. Я никогда не любила сидеть с иголкой и пяльцами в тишине или за пустыми разговорами о всякой ерунде, а если кто-то из слуг брался за музыкальные инструменты, изнывала от желания сесть рядом с музыкантом и самой взяться за инструмент, но во дворце паши я и вовсе возненавидела это занятие. Если во дворце мать довольно быстро бросила попытки заставить меня сидеть смирно за вышивкой и разрешила всецело заниматься музыкой, то в новом доме надо мной сидели сразу две няньки - старая Халима, приходящаяся моему мужу кормилицей, и Ширин приходящаяся кормилицей уже Исхан Юсуфу и Божкурт Казану, моим пасынкам, как бы странно это не звучало (первый был старше меня на четыре года, а второй младше всего на два). Женщины будто наседки сидели почти вплотную и строго наблюдали за моими успехами или, лучше сказать, моим позором.

Ширин была пухленькой и невысокой женщиной с добрым сердцем и нежным голосом, и если она замечала огрехи в моей и так не идеальной работе, то старалась мягко поправлять. В противовес ей была Халима - иссушенная и скрюченная прожитыми годами старуха с подслеповатыми глазами и крайне скверным характером. Она напоминала мне Гьокче, но в разы хуже, ох, в разы хуже... Её постоянные косые взгляды прошивали насквозь, брюзжание заставляло лезть на стенку, а то, как Чулпан пыталась перевоспитывать меня, заставило бы ужаснуться даже Гёзде Йилдиз с Эсин Кютай Султан.

Как и учили во дворце, я гордо держала спину, сидя на расшитых подушках в тени беседки, сделанной на европейский манер - белокаменной, с резными колонами и пышными розовыми кустами вокруг, что ещё не успели зацвести - и изо всех сил старалась не обращать внимания на затёкшие мышцы и боль от изощрённых наказаний Халимы, где не оставалось даже синяков. Пальцы, за прошедшее время, научили правильно держать тонкую серебряную иглу, и я даже приловчилась к некоторым видам стежков, но этого было недостаточно.

Я вновь уколола палец, не заметила как выступила кровь и на светлой ткани расцвело алое пятно. Было поздно что-либо прятать - старуха по правую руку уже заметила мой огрех и гневно зашипела подобно змее. Ширин ахнула, выхватила у меня из рук пяльца то ли посмотреть ущерб работе, то ли чтобы освободить мои руки и осмотреть ранку. Я так и не поняла что её больше поразило... Просто не успела, как не успела и Халима высказать своё недовольство.

В сад ворвались две черные тени. Вначале безликие, но по мере их приближения я узнала в одном Казана, а во втором признала Юсуфа, хотя прежде с ним ещё не встречалась - он путешествовал по свету, пока молодость и обязательства позволяли это. Хоть братья и были единокровными, они поразительно походили друг на друга и могли с лёгкостью сойти за не то что родных братьев - близнецов. Те же черты лица, обрамленные черными вьющиеся волосами и темные глаза. Единственное, что их выдавало - это зеленоватый оттенок глаз у младшего и, насколько я успела заметить по выбивающимся из-под тюрбана вихрам, более светлым прядям старшего. Хотя у него они могли просто выгореть на солнце - длина была непривычно большой для османов.

- что вы расшумелись? - прикрикнула на братьев Халима, заглушив радостный возглас Ширин.

- прости, Халима Ханым, - лучезарно улыбнулся подошедший к беседке первым Исхан, и сердце моё почему-то пропустило удар.

Кажется, я только сейчас осознала, что именно о нём без умолку щебетала Гёзде. Именно в него она была влюблена долгие годы и именно его письмо "случайно" нашли наложницы в гареме. Как так вышло, что он стал моим пасынком? И почему мать была уверена, что к моему замужеству с Онуром приложила руки именно Йилдиз?..

- Казан делился своими впечатлениями о своей последней конной прогулке, узнав, что я собираюсь встретиться со своей новой матушкой - елейным тоном продолжил бей, оборвав тем поток моих мыслей.

Я вздрогнула, от его опасных слов. Мои няньки не разрешали мне даже подходить к лошадям, так что весть о том, что я тайком каталась вместе с Божкуртом, ужаснёт их до глубины души. И очередная порция упрёков мне будет обеспечена на ближайшие недели ведь, по их мнению, молодые девушки не могут заниматься ничем, кроме вышивки, чтения и каллиграфии. Музыка и танцы - удел служанок. Всё остальное просто непозволительно.

- она занята, мальчишка, - бросила старуха, не обратив внимания на слова о младшем господине и я выдохнула с облегчением - и не подготовлена. О таких визитах следует сообщать заранее, а не приходить по собственному желанию.

Я в возмущении открыла рот и собралась уже высказаться своё мнение насчёт решений, принятых за меня, но Ширин положила мне на колено свою тёплую руку и улыбнулась.

- право, Халима Ханым, это правило распространяется на чужих. В чём проблема, если мальчики встретятся со своей мачехой?

Чулпан пуще прежнего заворчала, но Ширин с улыбкой подхватила её под руку и повела прочь из беседки, на выходе дёрнув Юсуфа за ложный рукав кафтана. Она что-то прошептала ему, а он в ответ рассмеялся и крикнул вдогонку:

- я обязательно зайду к тебе на чай, няня, не переживай!

Женщины ушли и мы втроём остались в беседке среди зелёных кустов роз. Повисло неловкое молчание. Я не знала как реагировать на происходящее и как вести себя с пасынком, который вроде как старше меня. А Исхан задумался о чём-то своём и даже не смотрел на меня. Казан в растерянности замер на мгновение, перевел взгляд с меня на брата и всё же решился на действие: громко прочистил горло, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание.

- Юсуф, помниться, ты хвастал, что в этой поездке нашёл нечто необычайное, и, когда узнал о женитьбе отца, решил преподнести это чудо нашей матушке. - с некой издёвкой протянул он.

- Казан, ты врёшь как дышишь или плохо моешь уши по утрам - в тон парню фыркнул молодой человек и плюхнулся на скамью. Там, где он сел, не было подушек, и сам камень не успел нагреться, но, кажется, Исхана это мало заботило - я не говорил ничего подобного. В твои восторженные вопли об Айзин Ханым я и слова вставить не смог.

Я шумно вздохнула, оскорблённая не сколько принижением моего статуса, сколько исковерканным именем. До такого никто ещё додуматься не мог. Хотя... Тут без всяких сомнений: из Исхана и Йилдиз вышла бы замечательная пара. Почему он ей только отказал?

- я Мерием Айжан Хатун - хлестко заявила я, наставляя палец на Юсуфа - и я...

Но он не воспринял меня всерьёз.

- будешь угрожать мне иглой так же, как угрожала отцу кинжалом? - вновь рассмеялся молодой человек, но в этот раз как-то по-другому, неприятно даже - без моего отца ты никто, Мерием Айжан, так что не строй из себя госпожу передо мной.

Мы с Божкуртом застыли: он в недоумении уставившись на брата, а я с растерянностью заморгав - откуда Исхан узнал о том, что произошло ещё в прошлом году за закрытыми дверьми? Онур Паша явно не из тех, кто будет рассказывать неудобные для себя истории. Так что нет, этот гордец не мог рассказать об моих угрозах старшему сыну.

- брат.. - начал было юноша, но я махнула рукой, прося не вмешиваться. Я хотела сама отбиться от нападок Юсуфа, которые он явно устроил проверки ради.

К несчастью терпения у меня, после вышивки, осталось не то что много - крайне мало.

- без твоего отца я - дочь Баш-Хасеки и племянница крымского Хана Санджара, так что я могу и буду вести себя как госпожа благородного происхождения. И с чего ты, вообще, решил, что я угрожала своему мужу?

- мой отец - непростой человек и было много случаев, когда он вредил домочадцам, так что мне, после смерти матери Казана, пришлось приставить к нему тайных наблюдателей, готовых защитить прислугу, нянь и родню от всплесков его гнева - просто пожал плечами молодой человек.

Я же почувствовала, как щёки мои вспыхнули от гнева и стыда. Сложись всё по-иному и кто-то кроме мужа увидел бы меня обнаженной... И вообще, тот факт, что за мной наблюдают, нервировал, даже со знанием, что следят когда я рядом с Онуром Пашой.

- что же касается тебя, матушка, - продолжил Исхан, явно наслаждаясь моей реакцией - ты не дочь Султана, а мать твоя хоть и носит громкий титул, на деле власти имеет мало в сравнении с той же Хасеки Эсин Кютай Султан. О крымском хане я, пожалуй, и говорить не стану. Он слишком далёк от нас.

С моего языка чуть не слетел жгучий вопрос о его собственном выборе и статусе, но вместо этого не сдержалась и просто выплеснула эмоции:

- чего ты добиваешься? Если пришёл поунижать меня, то тебе стоит уйти, иначе я начну кричать. А там, на крики уже сбегутся все подряд, включая Халиму Ханым, которая больше не подпустит тебя ко мне, как бы ни старалась твоя дорогая Ширин Ханым.

Губы Юсуфа растянулись в довольной улыбке. Словно, именно такой реакции он желал от меня получить. Словно, отреагируй я по-другому: покорно, не сказав и слова против, или вовсе расплакавшись - разочаровался бы во мне.

- хорошо-хорошо - поднял руки в примирительном жесте молодой человек - тогда скажи, правда ли, что ты смогла обогнать нашего Казана?

Божкурт фыркнул, словно слова брата и намек, что он мог соврать или преувеличить некоторые факты в рассказе, оскорбили его до глубины души. Он сел на подушку Ширин, демонстративно скрестил руки на груди и глянул на меня с кривой улыбкой. Раз я попросила его не вмешиваться, то он, как прилежный сын, не станет даже рот раскрывать. А ещё он предвкушал, реакцию брата на моё мнение, которое я озвучила ему ещё тогда, в конюшне, по завершению нашей гонки.

- ваши кони и в подмётки не годятся моей Карасе - бросила я, подыгрывая Казану.

Младший бей рассказал мне, как только мы вышли из конюшен и он смог совладать со смехом, что всех коней и кобыл Исхан лично собирал - тщательно выискивал самых лучших. И всякий раз принимал всё близко к сердцу, слоило кому-то неаккуратно выразиться о его питомцах. Ещё Божкурт рассказывал, что когда Юсуф появлялся дома, конюхам позволено было лишь кормить своих подопечных и убирать их стойла - всем остальным занимался старший из сыновей паши.

При моих словах челюсть молодого человека разинулась, а сам он принял оскорбленный вид. Но ответить мне что-либо не успел - я не сдержалась, широко улыбнулась и добавила соли на рану:

- ваши кони совсем обленились, и не знают каково это, скакать во весь опор по полям.

Исхан перевел мрачный взгляд с меня на своего брата, как если бы что-то искал, прищурился с подозрением.

- Казан, брат, признай, что это ты подговорил Мерием Айжан сказать подобные слова шутки ради.

Божкурт оскалился в улыбке и с гордым видом заявил:

- будь это мои слова, ты почувствовал бы сразу и наша новая матушка понравилась бы тебе куда меньше, но вся суть в том, что эти же слова она сказала и мне.

- и что ты скажешь теперь? - полюбопытствовала я мягким голоском и для большей картины похлопала ресницами.

Юсуф усмехнулся.

- скажу, что мы поладим с тобой, Мерием Айжан, если впредь ты не станешь принижать достоинства моих коней. Я много сил, времени и денег потратил на них.

- мы поладим с тобой, Исхан Юсуф, если впредь ты не станешь принижать мой статус. Я долго терпела неурядицу со своим положением в гареме - передразнила его я, скидывая с плеч тонкие белые косы - а вообще, обещать ничего не могу. Если мне удастся забрать Карасу, то покажу, как выглядят на самом деле лучшие из лучших.

Молодой человек остановил свой испытывающий взгляд на мне, решая что-то для себя. Вероятнее всего я казалась ему слишком хрупкой и больной - с моей-то бледной кожей - это ощущалось в его выражении лица и позе, и мне хотелось из-за этого с большей силой доказать обратное, так что я вскинула подбородок и уставилась на пасынка в ответ. Так могло продолжаться ещё очень долго, если бы Казан не вздохнул громко и устало:

- Айжан, наверно, должно польстить твоё пристальное внимание, брат, но Халима Ханым может истолковать твоё намерение неверно и беды тогда не избежать. - он махнул рукой в сторону дворцовых окон, выходящих в сад, и из которых можно было наблюдать за нами, при этом оставаясь незамеченными в тени решеток. - лучше покажи, что ты привёз!

Исхан вскинул бровь и как-то хитро наклонил голову, будто перед ним ребёнок, клянчащий сладость, но рукой всё же потянулся к мешку у себя за широкой спиной.

- не уж надеешься, что что-то перепадёт и тебе?

- а если и так? - с вызовом бросил юноша - помниться, я просил тебя привезти мне пару кинжалов за оказанную услугу.

Юсуф криво улыбнулся, признавая, что на такой аргумент у него нет ответа. Он перекинул заплечный мешок из дорогой и прочной ткани себе на колени и неторопливо достал из него украшенные незнакомыми - чужими - узорами ножны с выглядывающей из них костяной рукоятью.

- прости, но я привёз пока только один - с этими словами молодой человек протянул Божкурту ножны с кинжалом, но когда тот потянулся забрать подарок, отдернул руку. - за то одолжение самая высокая цена - полтора кинжала, так что выполнишь для меня ещё одно небольшое одолжение и я куплю тебе ещё один кинжал где-нибудь на берегах Мин или Чосона.

Нехотя юноша согласился, несколько раз при этом осведомившись, что за одолжение он должен будет оказать. Исхан проигнорировал все вопросы брата и даже когда удостоверился, что Казан согласен на его условия, лишь вновь протянул кинжал рукоятью вперёд. В этот раз он спокойно отдал оружие, не стал играться с Божкуртом. Вместо этого он переключил внимание на меня, достав из своего мешка какой-то свёрток и небольшую шкатулку.

- мой подарок на свадьбу запоздалый и совсем скромный для госпожи из дворца, что привыкла к блеску золота и мягкости шёлка с бархатом...

На языке закрутился протест, что золота у меня практически не было, а если и было, то я редкого его надевала из-за его странного, неестественного, цвета на фоне почти белой кожи. Но проглотила его, стоило пасынку открыть коробочку и явить нашему взору тонкое серебряное кольцо с луной и звёздами вместо драгоценных камней.

- я никогда прежде не встречал имени схожего с твоим первым и никак не мог понять что оно именно означает, но один из народа нашей достопочтенной Баш-Хасеки поведал мне эту не хитрую тайну. Ай - Луна - это кольцо, а вот Жан - Душа - это тончайшее кружево. Кто-то сказал мне однажды, что когда его плетут, то вкладывают душу.

Я как завороженная смотрела на простое серебряное кольцо и воздушный материал черного цвета, напоминающий искусную вышивку, но без тканой основы. Я не решалась прикоснуться к ним и от этого потянулась к собственному пальцу, где долгое время носила другое серебряное кольцо - с жемчугом и бриллиантами - подаренное Альтаном. Но пальцы наткнулись на голую кожу. Я тут же одернула себя и спрятала руки в складках шаровар и энтари. То кольцо я не носила с того самого дня как поругалась со вторым по старшинству шехзаде...

Даже не уверена, что взяла его с собой в день переезда. Хотя всем этим занималась Джайлан - после визита Майсары и вести, что прошлый крымский хан почил, всё для меня стало как в тумане.

- и впрямь скромно - чуть высокомерно заявила я, пытаясь сбить горечь с языка и надеясь, что никто не обратил внимания на мои руки и общую неловкость. - а ещё жутко. Ты хочешь намекнуть, что душа у меня черная?

Юсуф усмехнулся и посмотрел на меня так, словно прекрасно чувствовал моё состояние, видел то, как я отдернула руку от своего же пальца, и теперь разделял со мной какой-то секрет.

- Лунная Душа, - промурчал он, от чего Казан поперхнулся, а я растерялась. - Луна наиболее красива, когда обёрнута в атлас тёмной ночи.

И с этим было трудно поспорить.

°*****°

Последние дни во дворце паши были до ужаса скучными. Казан с Юсуфом вместе со своим отцом пропадали в корпусе янычар, а мои няньки сидели со мной большую часть дня, заставляя делать то, что мне никогда не нравилось, и уходили только когда домой возвращались мужчины. Оставшееся свободное время, вместо того, чтобы общаться с друзьями - именно ими для меня стали братья-беи за проведенные вместе недели - я тратила на проверку выполненной слугами за день работы, а после на перебирание бумаг с расходами, закупкой и другими денежно-материальными аспектами управления дворцом и прилегающими землями.

Только в эти дни я до конца осознала как сильно скучала по Джайлан, матери с братом, Тулай и даже Альтану с его временами проступающей заносчивостью. А ещё до этого момента я и не представляла сколько работы у меня собиралось за день. Заявляя Онуру, что женой ему буду лишь для виду, я и представить не могла, что смогу хоть кем-то управлять, а тут, незаметно, мне подсунули целый дворец. Не такой большой, как Топкапы, но всё же.

Сегодняшний день мог стать ничем не лучше, но неожиданно у Ширин и Халимы появились неотложные дела в городе, от чего я получила свободу, от которой успела всего за неделю отвыкнуть. От одного глотка чистого воздуха я опьянела, и к обеду успела переделать всю запланированную на два дня работу, сыграть на багламе, переписать пару новых стихов себе в сборник, прогуляться по владениям на любимце Исхана - Аркадаше. Не обошла стороной даже вышивку, так что ко времени, когда солнце перевалило за зенит, сидела на подоконнике и пустым взглядом смотрела на сад с беседкой, не зная чем ещё себя занять.

- госпожа,

Окликнул евнух, несмело подходя ко мне. Его боязнь не удивляла так как все слуги, за исключением Ширин с Халимой, не привыкли к моей внешности и из-за этого боялись меня. Старались как можно реже говорить со мной и всячески избегали, если дело не касалось важных вопросов управления.

- приехал мужчина и требует встречи с вами немедленно...

- мужчина? - удивившись, я резко отвернулась от окна чтобы внимательнее рассмотреть слугу.

Тот от такого порывистого движения вздрогнул и не сразу нашелся что мне ответить. Пока он пытался совладать с собственным голосом, я лихорадочно пыталась вспомнить кто из мужчин мог приехать и чего-то требовать. На ум никто не приходил - знакомых из мужчин у меня не было.

- в богатых одеждах, кажется, из дворца... - выдавил евнух, прочистил горло и наконец выпрямил плечи. - хотя, если подумать, он молодо выглядит для мужчины. Скорее юноша. И, что странно, при нём два коня.

Губы мои произвольно растянулись в широкой улыбке, а на душе стало так тепло. Ну кто бы сомневался, что он приедет вот так просто, никого не предупредив, и что-то ещё потребует.

Позабыв о нормах этикета, о которых так пеклись мои няньки, я вскочила на ноги. Едва не сбила слугу с ног, когда ринулась к выходу. Евнух недоуменно и как-то несмело окликнул меня, попытался спросить в чём дело, но я не обратила внимания. Пугая служанок и стражников, спустилась с кручёной лестницы и выскочила на улицу.

Я не удосужилась спросить, где именно разместили гостя. Просто знала, где смогу его найти. И не ошиблась. Скорее всего слуги отвели юношу в садовую беседку, а затем отвели до боли знакомых коней к конюшням, но не стали заводить их внутрь, как не стали и за гостем следить. Так что тот оказался предоставлен сам себе и, недолго думая, вернулся к своим компаньонам.

- и что же ты, плут мелкий, решился показаться только сейчас? - крикнула я не дойдя до брата пары десятков шагов. Встала, отставив ногу в сторону и скрестив руки на груди.

- абла! - расплылся в улыбке Орхан - и почему сразу плут мелкий? Я даже отсюда вижу, что стал выше тебя.

Я рассмеялась, пробежала к юноше и заключила его в объятья. Он оказался прав и за прошедшее время стал на пару пальцев выше меня, так что носом я уткнулась ему в плечо. От него пахло домом, свежей травой и конским потом.

- невелико достижение, перерасти невысокого человека - хмыкнула я, отстраняясь и заглядывая брату за спину.

Там, стоя рядом с Рюзгяшем, на меня смотрела моя красавица-Караса. Смотрела и нетерпеливо переступала с ноги на ногу, совсем по-собачьи размахивая хвостом при этом. Она скучала по мне не меньше, чем я по ней.

- когда ты уехала, она свела с ума всех конюхов. - Беркант усмехнулся - Матушка думала, что Караса со временем свыкнется, забудет, но, как видишь, она слишком упряма для этого.

Я как во сне подошла к своей любимице. Запустила пальцы в её шелковистую гриву, а Караса потянула ко мне голову, намекая где именно её нужно погладить.

- ты даже не представляешь сколько я мечтала, чтобы она оказалась здесь - говорила я глядя на юношу, но в конце скосила взгляд на вход в конюшни, где за высокими деревянными створками могли прятаться мальчишки-конюхи, возносящие Юсуфа в статус своего героя и покровителя.

Следующую фразу пришлось прошептать:

- здешние кони не дотягиваю до нужного уровня.

- в таком случае, не хочешь прокатиться на Карасе сейчас?

Я с сожалением окинула взглядом шаровары и энтари, расшитые жёсткими нитями и бисером, а после на вороную кобылку без седла. Караса была чувствительной, и если бы я сейчас запрыгнула в одежде с обильной вышивкой, ей бы было крайне некомфортно. Можно было, конечно, взять седло, но это заняло бы много времени и вызвало бы вопросы у конюхов.

- быть может в другой раз.

Орхан скис на мгновение, но уже в следующее собрался и самодовольно улыбнулся:

- я почему-то с самого начала знал, что у тебя не найдётся подходящей одежды для скачек, так что подготовил кое-что ещё.

Он подхватил меня под руку и едва ли не потащил за собой в сад. Я едва успела задуматься с каких пор он стал таким сильным и быстрым. Казалось, пара шагов и мы уже у мраморной беседки. Вид этой беседки и всюду цветущих роз, чей аромат опьянял, должен был круглый год восхищать даже самых искушённых господ, но я застыла в проходе по другой причине.

В центре появился большой стол, и на него выставили серебряную посуду со всевозможными сладостями, большую часть которых я встречала только в султанском дворце. Джезерье соседствовало с пиалами пишмание; халва с разными видами орехов красиво лежала на вытянутой тарелочке вокруг шекерпаре, выложенного в виде пятилепестного цветка; лежащий горочкой кадаиф истекал мёдом, в то время как рядом с ним кабак татлысы выглядел бедно без жирных сливок, но при этом не менее вкусно... Была там и локма щедро присыпанная корицей, но самое поразительное, конечно, разнообразие рахат-лукума. В глубоких блюдцах высились разноцветные пригоршни ореховых, фруктовых, медовых и даже с добавлением розовых лепестков сладких кубиков и рулетиков.

Порции были небольшими, но от такого обилия видов разбегались глаза. Не в силах что-либо сказать, я подобно рыбе на суше открыла и закрыла рот пару раз, прежде чем вновь обрела голос.

- ты, что, обворовал дворцовые кухни?

Шехзаде недовольно поджал губы и с совсем детской обидой посмотрел на меня:

- почему сразу обворовал? Я, на минутку, султанский сын и мне достаточно построить глазки кухонным служанкам и сделать им пару комплиментов. Во дворце, к тому же, праздник, и таких угощений полно.

Я не стала уточнять какой праздник сейчас проводили во дворце. Не хотела знать. Не хотела вообще что-либо говорить о бывшем доме, но вопрос слетел самой собой, непринуждённо, вместо привычной усмешки.

- как там дела? - я присела на каменную скамейку не заботясь о том, что на ней нет подушки или простого покрывала, и взяла первое попавшееся под руку угощение - шекерпаре с кусочками ягод - как вы с матушкой поживаете?

Прежде чем ответить Беркант настороженно осмотрелся по сторонам. Его поведение заставило меня затаить дыхание, а сердце моё пропустить удар. Если даже всегда беззаботный брат не хотел быть услышанным чужими ушами - дело плохо.

- отец болеет в последнее время - шепотом поделился юноша, наклонившись ко мне. В руках у него появился небольшой свёрток - Мелек Султан мечется между Султаном и Илькином, Альтана пытались отравить несколько раз отчего Эсин Султан терроризирует весь гарем и обвиняет во всех бедах матушку, а Батура и вовсе убили, хотя всё подстроили как несчастный случай. Жасмин Султан от горя повесилась на следующий день.

Брат поджал губы и на мгновение повисла тишина. Но лишь на мгновение. В ушах у меня зазвенело, а грудь сдавило в невидимых тисках. Хоть мы с Умут Жасмин и расстались на неприятной ноте, но в глубине души мне было её жаль. Об Дамире я и вовсе не хотела думать, но от вести, что его несколько раз пытались убить, моя обида показалась ничтожной и смехотворной. Кусочек откушенного шекерпаре застрял в горле, а меня саму качнуло и я до белых костяшек схватилась за угол стола.

К счастью Орхан не заметил моей реакции.

- из хороших новостей: матушке удалось уговорить отца отправить меня вместе с ней в Синоп, так что скоро мы покинем столицу. - не успела я опечалиться вести, что скоро из родных рядом никого не останется, как внимание моё привлекло шуршание бумаги и дивный аромат - а ещё я смог стащить твой любимый рахат-лукум с лимоном.

И откуда он только узнал об этом?

- ты привёл Карасу и принёс лимонный рахат-лукум в качестве взятки за то, чтобы я не расстраивалась вашему отъезду?

Юноша простодушно пожал плечами и так широко улыбнулся, что я не смогла удержать скептическое выражение лица и тоже улыбнулась.

- Джайлан сказала, что это порадует тебя.

- меня порадует, если ты чаще будешь меня навещать. Хотя бы до отъезда в санджак. - схватив маленький кусочек лимонного рахат-лукума, я запихнула его в рот. С наслаждением прикрыла глаза, когда на языке почувствовалась лёгкая кислинка.

Беркант усмехнулся и было уже собрался что-то ответить, но его прервал чуть недовольный голос с лёгкой хрипотцой:

- весь дом стоит на ушах от неожиданного визита незнакомца, а слуги недовольны, что какой-то мужчина остался один на один с нашей лунной госпожой - мы обернулись к выходу, где встал Юсуф со скрещенными на груди руками, а подле него застыл Казан. За их спинами, у стен дворца виднелись слуги, встревоженная Ширин и хмурая Халима. - а это, оказывается, к нам в гости заскочил младший шехзаде. Неужели так сложно было назваться, господин, и не требовать всего и сразу как у себя во дворце? К тому же о своих визитах стоит сообщать заранее.

Слова Исхана были пропитаны ядом издёвки, но Орхан нисколько не смутился. Не оробел, как бывало раньше. Нет. Он вздёрнул подбородок и подражая понемногу всем старшим братьям заявил:

- я приехал к сестре, Бей, а не к тебе. - он с уверенностью посмотрел на меня и я не смогла его не поддержать хотя бы кивком. - а для неё я всегда желанный гость.

Юсуф вскинул бровь. Разница в возрасте между братом и ним была большой, и, по идеи, юноша должен был почтительнее относиться к старшему сыну паши, но тот первым начал и я не собиралась вмешиваться в их негласные разборки.

- в таком случае, добро пожаловать - подал голос Божкурт и оскалился в улыбке - Я надеюсь, ты умеешь проигрывать, потому как спуску мы тебе не дадим.

- о, вы приятно удивитесь - Беркант подмигнул мне, а я, не удержавшись, хохотнула.

Братья-беи даже не представляли, как сильно мы любили состязаться. И как строго следила мать за нашими тренировками, когда выходила из своих покоев. Младший шехзаде, по её мнению, всегда должен был стараться вдвойне чтобы не отставать от старших братьев и даже превосходить их в чем-то. А я должна была уметь стоять за себя.