Часть 4: 14.Блудный сын. глава 14
Юля беспомощно наблюдала, как тает и рассыпается пеплом Ариох, убитый Мечами старшего брата.
Она слышала их голоса, торжественно-печальную песню, которой они провожали младшего Лорда Хаоса, при этом не погнушались до капли выпить все его силы, передавая хозяину!
Она смотрела, как пульсируют руны на лезвиях Мечей, как тем же свечением мерцают рубины в навершиях.
— Ты же чудовище! — задыхаясь от злости и отчаяния, выпалила она, сверля взглядом спину, укутанную в черно-багровую мантию.
Услышав её голос, Чёрный Лорд повернул голову, прожигая невозмутимым взглядом. Его лицо было холодным, отстранённым. Она не знала, что думать... Кто был этот мраморный истукан, беспричинно несущий смерть? Страйф, за которым она без оглядки бросилась в адскую бездну, никогда не был таким равнодушным ублюдком! Или... просто не замечала?
— Ты моего сына убил! — кричала она, дрожа всем телом, чувствуя, как внутри снова разгорается пламя, сжигающее сердце злобой и жаждой мести. — Ненавижу!
Огонь вырвался наружу, превращая её в пылающий факел. Охваченная лишь желанием уничтожать, она бросилась вперед.
...Чёрный Лорд развернулся к летящему пламени, зловеще усмехнулся и с легкостью провернул в руке Буреносца, направляя острием навстречу огню...
Обретя свободу и верных слуг, он был готов к любой схватке. Вряд ли в Мироздании нашлась бы сила, способная помешать.
...Белый Лорд шагнул вперед, перехватывая рванувшего к супруге Кхамера, не давая двинуться, блокируя удары и опутывая цепями, которыми сковывал Ариоха. Ярость сжигала первый слой заклятья, но Донблас не остановился, зажав разъярённого мага в тиски.
— Стой! Да услышь же ты! — кричал он, стараясь предотвратить новую смерть. Если Кхамер пойдет в атаку — Мечи его не пощадят.
...Пламя устремилось к голове, но Чёрный Лорд ловко уклонился, перехватил атаку и рассеял огонь. Перед ним осталась лишь Юля, тяжело дыша.
Он схватил её за руку, занесенную для удара, с которой стекали последние огненные капли. Другой рукой приставил острие Буреносца к горлу. Она слышала злой шёпот, и хотя слов разобрать не могла, знала — Меч не дрогнет. Ему все равно, чью душу жрать!
— Ну, что замер?! Бей... — прошипела она, глядя в холодное лицо. Она знала каждую черту, но не узнавала того, кто стоял перед ней. — Ты же уничтожаешь всех, кому ты дорог!
Чёрный молчал, ни один мускул не дрогнул, только молнии засверкали в залитых тьмой глазах.
— Ты убил моего сына, сволочь! Чего ждёшь?! — ярость сотрясала её.
— Дура! — гневный крик раскатом прокатился по воздуху. — Ты так ничего и не поняла?!
Он резко опустил её, толкнув так сильно, что она рухнула на спину. В следующее мгновение он уже навис над ней, сжимая Мечи, готовые исполнить любую его волю.
Она испуганно вскрикнула, когда два клинка вонзились в пол по бокам от головы. Замерла, глядя в его глаза, боясь пошевелиться.
— Я никогда не причиню вреда тебе! — Страйф грациозно поднялся на ноги и резко развернулся.
— Ты думала, я заберу его жизнь?! Я свою отдал за вас! Неужели ты меня так плохо узнала?! — надменно бросил он через плечо и быстрым шагом направился к Белому Лорду, который удерживал Кхамера. Амин лежал на земле позади них.
— Если мой сын не очнется... ты жить не будешь, Страйф! Клянусь! — прорычал Кхамер, тщетно пытаясь высвободиться от оков.
— Отпусти его, Дон! — скомандовал Чёрный Лорд, игнорируя угрозы. Он опустился на колени и осторожно провёл пальцами по лбу и вискам Амина. — Ты мне нужен здесь.
Кхамер, почувствовав ослабевающие чары, грубо оттолкнул суверена, рванул к Страйфу, схватив того за плечо, дернул на себя.
— Чего бы мне ни стоило... —угрожающе начал он, но Лорд не дал договорить.
— Да жив он! — рявкнул Чёрный, сбрасывая захват. — Да, пострадал, но жив! И если ты перестанешь мне мешать, приведу его в чувство!
— Если лжешь... — к ним приблизилась Юля, прожигая спину Страйфа ненавидящим взглядом.
Он ничего не ответил. Вместо этого, склонился над Амином, положив руку ему над сердцем.
— Дон! — снова позвал он. Но Белый Лорд уже опускался на колено рядом, его ладонь — рядом с рукой Страйфа.
— С нас началась Жизнь, — произнес он, глядя в глаза Чёрного.
— Нами она закончится, — ответил тот, и добавил, повернувшись к Кхамеру и Юле, — но не сегодня!
Их ладони вспыхнули — свет и тьма сплелись в единый поток, обвивая Амина. Тело юноши на миг стало прозрачным, будто
сотканым из звёздного света.
Юля перестала дышать и впилась в плечо мужа с такой силой, что расцарапала кожу. Ей было даже всё равно, что Лорды делали, она твердила про себя, как заклинание, одну и ту же фразу, непонятно к кому обращённую: «Забери меня! Но не моего сына!».
И всё вокруг перестало иметь значение, когда Амин — её мальчик, её сын — вдруг распахнул глаза, делая судорожный, разрывающий горло вдох, и резко сел, закашлявшись.
Ноги подкосились. Она рухнула на колени, уткнувшись в плечо Кхамера.
— Живой! — выдохнула она, заливаясь слезами облегчения и вспоминая, как много лет назад также тяжело дался Амину его первый вдох.
— Дыши, парень! — Страйф придерживал его за плечи.
Амин с трудом отдышался, вытер слёзы и, увидев рядом обоих Лордов, дернулся в сторону — прямо в судорожные объятия ещё плачущей матери. Кхамер шумно выдохнул, крепко сжимая руку сына.
— Да я в порядке, мам... Не плачь! — голос плохо слушался, противно хрипел. — Ну хватит...
Но он и не пытался отстраниться, обмякнув в кольце её рук. Он был рад простым вещам, как объятия взволнованных родителей. Попав в эпицентр разборок Высших сил как-то по-другому начинаешь смотреть на вещи.
— Ты можешь встать? — спросил Кхамер.
— Вроде да...
Опираясь на отца, Амин поднялся, бросив хмурый взгляд через плечо на застывших Лордов.
— Он не хотел мне вредить. Просил остановиться, — без предисловий заявил он родителям. — Рэй... То есть, как бы его там ни звали!
Кхамер и Юля обменялись тяжелыми взглядами.
— Серьёзно. Я слышал его. Он просил мне не вредить. Говорил, что так нельзя. Понимаю, что все злые, но... это важно.
— Амин... — начала было Юля, но сын не дал ей договорить:
— Мам, ты сама мне сказала недавно, помнишь? Я не злюсь на него! Вы же хотели его спасти — вот и всё!
Парень развернулся, смело глядя на того, кого некогда считал младшим братом.
— Всё получилось? Ты свободен?
Страйф усмехнулся и достал из-за спины массивные наручники, соединенные цепью. Браслеты были разомкнуты, местами обуглены, но Амин помнил, какая от них исходила мощь...
— Знаешь, мне тут недавно сказали, что все старшие братья — козлы, — мягко произнес Чёрный Лорд. — К счастью, ты оказался исключением! А вот я, как старший брат, облажался по полной.
— Сын, мы уходим отсюда, — Кхамер обнял Амина за плечи, будто закрывая собой, горящими злостью глазами прожигая Страйфа. Сейчас было важно увести подальше сына, убедиться в его безопасности.
Юля, не поднимая взгляд, молча следила за происходящим. После слов Кхамера она развернулась, открывая портал перехода.
— Юльк... Подожди!
Всё-таки окликнул. А она надеялась просто уйти. На мгновение замешкалась...
— Поговори со мной! Просто поговори!
— О чём? О том, как ты едва не убил моего сына? — злость придала ей решимости ответить. Но не обернуться и посмотреть на него. — Или о том, как убил брата? Знаешь, стоит мне подумать о том, что я могу тебя понять и принять, как выкидываешь что-то новое, взрывая мой мир на части!
— Ты знаешь, почему я поступал так!
Тут она нашла в себе силы повернуться. Предательская дрожь пробежала по телу. Но она упрямо вонзила ногти в собственные ладони, распрямляя плечи.
— Да я даже не знаю, кто сейчас передо мной и как тебя называть!
— Суть не изменится, каким именем ни назови!
Гордый, надменный, говорит холодно. Смотрит пристально, не отводя глаз... Огненные блики от словно живого подклада плаща зловеще оттеняли бездонный мрак в глазах. А было ли в нём — в прошлом — хоть что-то настоящее? Или настоящий он сейчас? Таким он пришел, дав начало Первой эпохе Мироздания?
— Я — то, что вечно совершает зло, — вторя её мыслям, продолжал Страйф. Или все же Аэтрейон? — И то, что вечно совершает благо. То, что постоянно меняется, но всегда остается неизменным. Я шёл сквозь века, не щадя никого, даже себя. Ставил превыше всего сначала Род, потом цель. И ты это знаешь.
Он медленно двинулся к ней, по-прежнему не отрывая взгляда.
— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо! Видела, что я есть. Без прикрас и недомолвок. Но пошла за мной. Пошла, не пощадив себя. Своего сына. Своего любимого. Говоришь, я чудовище? — он остановился в шаге от неё, слегка склонив голову, от чего непослушные пряди упали на лицо, язвительная улыбка тронула уголки губ. — А кто тогда ты? Чем отличаешься от меня? Ты ведь такая же! Вопрос лишь в том, готова ли это признать?
— Зачем ты убил брата? — с вызовом спросила Юля, упрямо избегая ответа на вопрос. Признавать его правоту она не хотела. Даже самой себе. — Ты же сам сделал из него монстра! И возненавидел за это!
— Ты права, но... Ариох не отступился бы, желая занять своё место. Другого исхода у нас не было.
— Не хочешь потерять обретенную
власть, Повелитель?! — Юля саркастично изогнула бровь. На испытании «медными трубами», как оказалось, оступаются не только смертные, но и Извечные...
— Наоборот... — внезапно его улыбка стала открытой, тёплой. — Готовлюсь разделить её! Юльк... Ты должна понять меня!
— Должна?! Серьезно?! — дыхание перехватило, в висках застучали молотки — а ведь обещала себе не терять самообладания. — А как же..?!
— Я знал, что ты не простишь тех слов! — он с грустью смотрел на неё, выслушивая справедливые упрёки. — Но иного пути у меня не было. Я не мог больше оставаться марионеткой во власти чуждой мне Силы! Невозможно вечно сдерживать ураган, рано или поздно он прорвётся... Ты должна это понять!
Самое страшное, что она его понимала... Злилась, ужасалась, но понимала... Юля опустила взгляд, обхватила себя руками, упорно отрицая правду.
— Но как тебе верить дальше? Если однажды ты от нас уже отказался?
— Не было ни единого мгновения, чтобы я не раскаялся в том! Но мне нужна была свобода, Юльк, очень нужна! Я попытался. Не вышло. Смирился с поражением... Но сейчас я здесь! — в его голосе искрилось нетерпение, даже задор. — Дай шанс восстановить разрушенное!
Юля хмурилась, отчаянно игнорируя бешеный стук сердца. Оно-то давно простило, всё решило и со всем смирилось. Но разум... разум возмущенно кричал и требовал суровой справедливости. Как и застывший рядом Кхамер. Она чувствовала на себе взгляд — тяжёлый, как свинец. Не оборачиваясь, знала: он не двигается, но в молчании — буря. Его пальцы едва заметно подрагивали, будто он мысленно уже рвал Страйфа на части. И всё же... не вмешивался. Давал ей выбор. Как всегда.
«Родной, я не предам тебя, — клятвенно пообещала она ему, — но кромсать душу и жить вполсилы я больше не могу, я хочу перемирия!»
Но он промолчал.
— А что, если я не могу этого сделать? Или.. Не хочу?! — вслух спросила она, не поднимая взгляд. — Что тогда?
— Если не хочешь... Что ж...
Страйф подошел так близко, что запах гиацинтов окутал её, беспощадно выкручивал из памяти самое дорогое.
Лорд вытянул вперед руку, воздух дрогнул — в ладони возник Меч с кровавыми рунами.
Он поставил его острием вниз, положил её руку на эфес и накрыл ладонью. Она отшатнулась, ведь Мечи не примут никого, кроме своего властителя. Но её удержали.
В голову ворвался чужой шёпот. Она не могла разобрать слов, всё путалось и сливалось в некую навязчивую мелодию, что невозможно повторить. Но она понимала: Меч пытался заговорить с ней.
— Ненависть — это любовь, которой сделали слишком больно. Так ты говорила? Да, я делал тебе больно и продолжаю до сих пор. Но другим не стану. Мне нужно прощение! А если ты простить не в силах... Я приму ту же кару, что отрядил брату. Ты знаешь мои слабые места. Знаешь, куда бить. Буреносец исполнит твой приказ!
И он опустился, преклонив колено, так же, как и она когда-то перед ещё не разрушенным Замком... Страйф низко склонил голову, открываясь для удара, и убрал ладони с эфеса.
В уши Юле ударил надрывный, полный боли крик:
«Нет! Нет, Повелитель! Не вынуждай!»
Она крепко зажмурилась; чужое, до предела обозлённое сознание ворвалось в её мысли вспышками сотен красных и черных искр. Зыбкая, колеблющаяся фигура из тьмы, пронзённой молниями, только очертаниями она была похожа на огромного зверя о четырех лапах.
«Не смей отдавать приказ! Я не подчинюсь! Не причиню вреда Повелителю! Я тебя уничтожу!» — голос Меча не звучал – он впивался в сознание, как раскалённая игла. Пылающие глаза выжигали душу, слюна, капающая из оскаленной пасти напоминала лаву. Но образ волка был лишь маской. За ним скрывалось нечто древнее... что помнило вкус крови живых Миров.
И все же, в этом полном гнева существе было что-то до боли знакомое...
Мысленно Юля опустилась на колени и вытянула правую руку, ту, на которой когда-то был тонкий шрам.
«Не злись, мой друг... Я могу тебя так называть? Пока ты бережешь своего Повелителя, ты — мой друг. И не бойся, я не причиню ему вреда. Не смогу. Как и ты, я ведь...» — она не договорила, протягивая зверю раскрытую ладонь. Он замер, только рябь шла по его очертаниям от всполохов молний. Затем двинулся чуть вперед, уткнулся «мордой» в ладонь...
И наваждение пропало. Юля открыла глаза.
— Ты и правда мучаешь всех, кто тебя любит... Даже собственный меч, — с грустью констатировала она, отпуская эфес.
— Прости меня, — сдавленно произнес Чёрный Лорд, уткнувшись лбом в её колени.
Она опустила руку, осторожно, кончиками пальцев погладив по волосам.
— Встань! — неожиданно суровым голосом произнесла она. — Негоже первенцу Хаоса в ногах валяться! У кого бы то ни было...
Страйф вздрогнул, одним плавным движением поднялся, гордо выпрямив спину. Избегая смотреть ему в глаза, Юля аккуратно расправила складки плаща на его плечах.
— Есть еще кое-что... — привлек он внимание.
— Что?! — отстранилась, тут же нахмурившись.
Чёрный лукаво улыбнулся, зачем-то начал расстегивать воротничок рубашки.
— Дай руку, — попросил он, а глаза хитро заблестели.
— Ты что удумал?
Он взял её ладонь, приложил к груди слева и надавил:
— Слышишь?
Она в недоумении пыталась понять, на что он намекал. Ну обычная кожа, теплая...
«Стоп! Теплая?!»
Она выдернула руку, резко прижала пальцы к его шее, где проходит сонная артерия. Страйф недовольно поморщился, но её волновало не это. Под пальцами... отчётливо и сильно бился пульс.
— Ты сохранил живое тело? Ты — человек?
— Ну не настолько же! — улыбнулся он в ответ. — Но моя оболочка теперь вполне себе настоящее человеческое тело! Идеальный сосуд!
«значит он чувствует боль уже интереснее» — нарушил молчание Кхамер. Даже сквозь мысли она ощутила ехидный сарказм мужа. Этих двоих ещё предстоит заново научить ладить между собой...
Она замотала головой. Ей бы тоже пора привыкнуть, что он, Чёрный, никогда не перестанет выкидывать номера...
— Это никогда не закончится! — воскликнула она и в порыве гнева заколотила кулачками по его плечу. — Сколько ты еще будешь надо мной издеваться, а? Что еще вытворишь?
Страйф молча пережидал её вспышку, не двигаясь, ничего не говоря.
Наконец, она выдохлась, отвернулась, пытаясь успокоиться и восстановить дыхание.
— Зря радуешься человеческому телу, милорд! — недовольно буркнула она. — Плоть уязвима, а сердце умеет болеть так, что сводит с ума!
— Моё под надежной защитой! — Страйф ослеплял искренней улыбкой. — Его мало кому дано затронуть!
— Ты не ответил мне. Всё же — Страйф? Или Аэтрейон? — спросила она, не глядя в его сторону.
Какое-то время он молчал, задумавшись.
— Аэтрейон был... заносчив, — медленно, подбирая слова, наконец, ответил он. — Бесстрашен, любопытен и жаден до знаний — да. Но сноб, гордец и чересчур порывист... За что и поплатился по итогу.
— Но ведь именно Аэтрейон заключил союз с Лордом Порядĸа, — уточнила Юля, развернувшись и переводя взгляд на неожиданно смущенно улыбающегося Донбласа.
— Пожалуй! Но... — Чёрный Лорд изящно склонил голову, с рассеянной улыбкой глядя перед собой. — Аэтрейон ушёл в вечность вместе с последним из братьев. Их вражда окончена. Пусть обретут мир... Оба.
Между бровей пролегла складка, а в глазах мелькнула такая боль, что Юля вздрогнула. Бесповоротная смерть Ариоха —ведь из плена Мечей не вырваться — оставила след глубже, чем казалось на первый взгляд. Всё можно исправить, кроме смерти...
И тут её ударило током осознания того, что... Он вернулся! Столько лет, столько усилий, столько мучений! И вот он здесь — свободный, ставший собой! А то, что было, то, что случилось... Да, безжалостно. Невыносимо. Мучительно. Непростительно... Да гори оно огнем!
— Страйф, — позвала она тихо, но он услышал. Смотрел, наклонив голову вбок, от чего непослушные пряди упали на лицо.
Юля осторожно убрала их, заглянув ему в глаза. И провалилась в их бездонную тьму, вспоминая... Она увидела всё то, что было с ними там, за пределом реальности, вспомнила, с каким трудом пыталась дотянуться до него, не дать раствориться в море вечного Хаоса. Вспомнила, с какой отчаянной обреченностью он был готов остаться за гранью жизни, и с какой безумной надеждой бросился к ней...
«Сколько же всего в тебе намешано...»
— Знаешь, я всегда гадала, почему вас назвали Чёрными, — отстраненно произнесла она. — Сейчас смотрю на тебя и понимаю. Чёрный цвет поглощает всё, любой видимый свет. Так и ты... В тебе смешались все грехи и добродетели разом!
Страйф молчал, не шевелился, только выжидающе смотрел на неё.
— Не умирай больше... Слышишь?! Не смей! Вселенная без тебя пустая... — одними губами произнесла она, чувствуя, как сбивается дыхание.
— Юльк... Моя отчаянная смертная, — так же тихо ответил он, протянув руки.
И она обняла его, прижавшись к плечу, разрешая себе поверить в долгожданное чудо. Все так изменилось! Она уже давно другая... Время, проведенное в Замке, осталось так далеко, будто в какой-то чужой, не её жизни. Но снова пахнет гиацинтами. Снова нежный шёлк под пальцами. Только теперь чувствуется его сбивчивое дыхание, и можно услышать сердце — встревоженное, бьется, как пичужка!
Она поднялась на цыпочки, сильнее прижимаясь к нему, чувствуя, как по щекам покатились горячие слезы. Он здесь... вернулся.
Юля ощущала, как настороженно и осуждающе смотрят на неё Кхамер и Амин, но даже это ушло на второй план. Ведь сама её кровь, её дух — всё то, что делало её собой — обретало давно утраченную целостность, боль от потери которой она прятала в самые глубины души.
«Мы с тобой одной крови, ты и я» — в старой земной сказке был заложен совсем иной смысл. Но отчаянно и изо всех сил цепляясь за плечи Страйфа, она твердила про себя:...мы с тобой одной крови, мы с тобой одной боли...
— Ангел ты или бес... — улыбнулась она сквозь слезы, сминая в руках тонкий шелк рубашки. — Мне и правда всё равно, кто ты... Лишь бы ты был! Слышишь?! Просто будь!
— Прости меня, милая! — шептал он, крепко обнимая и склоняя голову к её плечу. — Я не нашел другого способа. Был жесток. Ко всем нам! Но теперь у меня есть сердце. И оно твое! Всегда...
Юля вздрогнула от непрошенного признания. Знала это, но услышать от него было...тревожно! Неужели Кхамер прав, и им не суждено ужиться мирно?
Почувствовав как окаменели её плечи, Страйф отстранился, вытер слёзы с её щек.
— Я не стану проблемой... Мне всего лишь нужно... Видеть...быть рядом! Юльк...
— Тебе придется принять мой выбор!
— Знаю... — Чёрный сжал её ладони, поднес ближе и с нежностью поцеловал.
Внезапно он резко выпрямился, криво ухмыльнулся, делая шаг назад...
— Подслушивать некрасиво, Ли!
— Я надеялась, ты стал мудрей! —Аэлита вышла из портала рядом с братом, глаза пылали изумрудным пламенем. — Ты понимаешь, что ты сделал? Заимел непримиримого врага, который ни перед чем не остановится, чтобы покарать тебя!
— Как будто до сего момента Великий Дух Разума не был моим врагом! — пожал плечами Страйф, нахмурившись. — Вот только теперь мне есть чем ответить! А ты не рада моему освобождению, сестра?!
— Близнецы?! — голос Амина прозвучал неожиданно громко, чего он сам не ожидал. Все взгляды устремились на него. Парень неуклюже попятился, намереваясь спрятаться за спиной Кхамера.
— Хорошо ж вы истории его обучили! — звонко рассмеялся Страйф. — Он хоть своё происхождение знает?!
— Да я что?! Я как-то не думал даже, что ты и она... Ну... Я лучше помолчу, — Амин сконфузился окончательно, заметив иронию даже во взгляде у отца.
— Этот юноша очень верно продемонстрировал одно: вы не понимаете, что натворили! — Аэлита вскинула голову, окинув холодным взглядом присутствующих. — Ты всегда был беспечен, брат, но что ты наделал сейчас...
— А что я наделал? — перебил он, демонстративно выставил вперед ладони, в которые немедленно легли рукояти Мечей, поставил их остриями вниз, опираясь на эфесы.
— Убери их! — осуждающе хмурилась Аэлита.
— Что не так? Они тебя смущают? Я вот рад, что вернул их!
— Но последствия...
— О, расскажи мне про последствия! — прервал сестру Страйф, саркастичная ухмылка искривила губы. — Может быть, какие-то из них коснулись тебя, ммм? Ты же первая отреклась. От меня! Разрушила единство! Я шёл за тобой! А что сделала ты?!
Сурово сдвинув брови, он двинулся в её сторону. Аэлита, заламывая руки, отступала.
— У меня не было выбора! — сбивчиво прошептала она.
— У тебя был выбор остаться вместе со мной, — его глаза залила тьма, голос напоминал глухое рычание. — Но ты предпочла отречься! Думаешь, я не знаю, что ты участвовала в их создании?! — Страйф вытянул ладонь, в которой держал зловеще звякнувшие кандалы.
Стоило Аэлите потянуться навстречу, брат тут же отдернул руку.
— О нет, — со злой насмешкой изрек он. — Этот трофей мой! Я заплатил за него слишком высокую цену!
— Это был единственный способ сохранить тебя! Иначе тебя бы... Я хотела спасти! — Аэлита дернулась, попыталась взять его за руку.
— Спасти?! — он с силой оттолкнул её ладонь, голос превратился в раскаты грома от едва сдерживаемой ярости. — Посадив меня на цепь?! Ты настолько забыла, что я, сестра?! И чем была ты?! Я — Хаос! Я не имею границ! — слова тревожным эхом вибрировали в воздухе, отражаясь от стен. — А ты решила, что участь пленника это спасение для меня?! — глаза Страйфа вспыхнули кровавыми всполохами. Вокруг волос заплясала огненная корона. Ярости хозяина подпевали злые голоса Мечей.
— Ты — мой брат. Я не могла допустить твоей гибели!
— Выходит, моя сестра, мой близнец, моя половина... меня совсем не знала! — Страйф выставил перед собой клинок, будто вынес вердикт. По лезвию Буреносца замерцали алые руны. Меч вибрировал в нетерпении, готовясь нанести удар.
Аэлита замерла, не дрогнула. Только горько усмехнулась.
— Теперь уничтожишь и меня?
Страйф резко подался вперёд, сестра всё же закрыла глаза, будто смирившись со своей участью, но... он лишь закинул Мечи за спину. По ним скользнули потоки дыма, формируя ножны — и через мгновение растворились, слившись с хозяином.
— Определись со стороной, сестра! — холодно бросил Страйф, отступив. — Если пойдешь против меня снова...не пощажу!
— Как не пожалел нашего младшего брата? Тебе уже не привыкать уничтожать остатки Рода? — черты лица её не изменились, лишь голос стал выше, требовательней.
— Лучше уходи! — а в голосе Страйфа был ледяной холод. — Но мои слова запомни. Я не шутил.
Брат и сестра обменялись тяжелыми взглядами исподлобья.
— Нас всего двое... Ты готов остаться один? — с укором спросила Аэлита.
— Да я и так один! Нет никаких «нас», Ли! — Страйф ответил резко, как хлыстом ударил. — Нет с тех пор, как ты сменила сторону!
— И ты не простишь меня...
— Ты ведь была нужна мне! Я оставил всех без защиты, чтобы вернуть тебя! Но ты от меня отказалась, — Страйф покачал головой и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Аэлита упрямо вскинула подбородок — точь-в-точь как делал её близнец:
— Ты выбрал одиночество, брат. Но когда Мир обратится против тебя... помни, я предупреждала!
Изумрудные глаза, не отрываясь, прожигали его гордо расправленные плечи. Но он молчал, плотно сжав губы. Не сказав более ни слова, Аэлита исчезла в клубящейся прорези портала.
— Тот, кто простил, тот и прощен... — сдержанно произнесла Юля. Пока Чёрный Лорд выяснял отношения с сестрой, она вернулась к своим и сейчас стояла возле сына, обнимая его за плечи. Но внимательно слушала разговор близнецов. — Ты просишь простить тебя, Страйф. Так прости и сам! Она — единственная сестра, что осталась у тебя.
— Ты не понимаешь. Она отреклась — и наш мир рухнул, — упрямая складка пролегла между бровей Страйфа.
— Она отреклась — и мир рухнул, — задумчиво вторила ему Юля. — Или наоборот? Мир рухнул, а она увидела способ удержать хотя бы осколки? Жестоко обошлась с тем, кто был ей дорог, пошла на жертву... Ничего не напоминает?
Страйф обернулся, саркастично изогнув бровь.
— Теперь ты мне намекаешь, что она поступила так же как и я?
— Не намекаю, прямо говорю, — она пожала плечами. — Она предала тебя, кто дорожил ей, чтобы сохранить твою жизнь ценой свободы. Ты предал нас, кто дорожил тобой, чтобы за свою свободу заплатить нашей жизнью! И помянем Ариоха, мир праху его, который жизнями всех ваших павших братьев пытался добиться того, чтобы ты им дорожил!
Страйф хотел что-то сказать, но осекся, покачал головой и усмехнулся.
— Слышу укор в твоих словах!
— Аэлита в чём-то права... Ты и она — последние из вашего Рода. Это чего-то стоит! — но Юля не собиралась сдаваться.
— А ты что притих? — Черный Лорд покосился на хранящего молчание Донбласа. — Что думаешь?
— Что быстрой и легкой смерти нам с тобой теперь не грозит. Духи уже знают о произошедшем... И не останутся в стороне! — ответил он, подходя ближе.
— А ты на это надеялся? — Страйф развел руками. — Вот уж не думал, что ты столь наивен, Дон!
— И что будем делать?
— Наточи Стрелу, Белый Лорд, да поострее! — глаза Чёрного вспыхнули задором и дерзостью. — Теперь никакого почетного плена, либо мы их уничтожим, либо они — нас!
— Отобьемся? — Донблас был настроен скептически.
— Вдвоём-то?! Нет, конечно! — беспечно смеялся Страйф.
На удивление, сдержанный Белый Лорд широко улыбнулся и крепко обнял его за плечи.
— Ты снова здесь, друг мой! Я рад! — воскликнул он и в бархатном голосе переливалась радость.
— Да... Несмотря и вопреки, вернулся! — Страйф не мог сдержать широкой улыбки, похлопав Белого Лорда по плечу. — Но с нас за это ещё спросят!
— Спросят не только с вас, Страйф! — прервала веселье Юля. — Под каток пойдем все...
— Если ты думаешь, что это удивительно — то нет! Но мне есть, что противопоставить!
— Тебе есть. Что на счет моей семьи? - спросила она с вызовом.
— Юльк... — Страйф медленно приблизился к ней, требовательно ловя её взгляд. — Я не зря боролся за свободу! Я теперь силен, милая! И даже не представляешь, на что способен!
В его голосе бурлил такой юношеский задор, что она заслушалась... Он был словно мальчишка, буйный сорви-голова — вырвался на свободу, расправив крылья, ощутив себя всемогущим! Может, так оно и было, но...
— Может, посвятишь нас в свои великие планы, раз уж мы будем в списке смертников по твоей милости? — сдержанно спросил Кхамер. Но в его голосе металлом звучал гнев.
— Посвящу, но не сейчас! — Страйф мотнул головой.
«не надейся что все так просто я не закончил» — мысленно сказал ему Кхамер, буравя взглядом исподлобья.
«и не думал даже мы поговорим» — беззвучно ответил Чёрный, его глаза смотрели куда-то за горизонт. Уголки губ тронула лёгкая улыбка. — Пока... я бы просто прошелся... — вслух добавил он.
— Пройтись? Куда? — Юля положила руки ему на плечо, он не обернулся, глядя вдаль.
— Да просто! По всем тропкам Межреальности сразу! Идти и не слышать бряцание этих треклятых цепей... — он низко склонил голову и тихо рассмеялся.
— Так иди! — с улыбкой сказала она, шутливо подтолкнув его. — Ты заслужил...
Страйф обернулся, с нежностью глядя на неё.
— Я вернусь! — пообещал он, сжав её руки в своих. — Как всегда...
— Прежде чем ты уйдешь, знаешь, что? — Юля уткнулась лбом в его спину. — Ты не один...
Он запрокинул голову, зажмурился, и засвистев какой-то веселый мотив, неспешно двинулся вперёд, открывая портал на Тропу.
Узнав мелодию, Юля заулыбалась.
— Ты обошёл даже мой режим случайного выбора песен! — крикнула она ему вслед, а Страйф только махнул рукой, не оглядываясь.
А она, хитро покосившись на Донбласа, со смехом произнесла:
Ничего на свете лучше нету
чем бродить друзьям по белу свету
тем, кто дружен, не страшны тревоги
нам любые дороги дороги! (с)
— Мне кажется, это намек для тебя, милорд! — подзадорила она Белого Лорда.
Он растеряно посмотрел сначала на неё, потом вслед удаляющемуся Страйфу. И с трогательно-растерянной улыбкой, почему-то виновато оглянувшись на Юлю, поспешил вслед за другом.
... — Нам дворцов заманчивые своды
не заменят никогда свободы! — пробормотала она, глядя, как в в сером тумане Межреальности постепенно исчезают черное облачко и яркий серебристый огонёк. К глазам подкатили слёзы...
— Ну зашибись, они свалили, а мы теперь что?! — нахмурился Амин, глядя на след гаснущего портала. Столько усилий, чтобы освободить Чёрного Лорда, а он взял и спокойно ушёл?!
— А мы... Мы домой, мальчики мои любимые! — усмехнулась Юля, смахивая слезинку с ресниц. — Сентиментальная я стала, как старая портовая... — она осеклась, покосилась на сына, — ...работница!
— Домой? Что, и за ним не побежишь? — Кхамер скрестил руки на груди, голос источал язвительность.
— Нет, не побегу! — она лишь открыто улыбнулась. — Он свободен спустя столько лет! Так пусть ощутит свою свободу полной грудью!
— А он вообще вернется, вы уверены? — спросил Амин. Тревога неприятно холодила кончики пальцев, но он демонстративно выпрямил спину, глубоко вдохнув. Из головы не шло всё произошедшее. А что, если в этом великом противостоянии Высших сил их оставят с грозным противником один на один?
— К сожалению, да! — недовольная гримаса на лице отца отражала всё, что он об этом думал.
— Он вернётся, сын! — с мягкой улыбкой сказала Юля. — Свобода ценна только тогда, когда рядом те, ради кого ею приходится жертвовать. Иначе — это одиночество... А это уже совсем другая история.
Funny how the heart can be deceiving
more than just a couple times
why do we fall in love so easy
even when it's not right?
Where there is desire, there is gonna be a flame
where there is a flame, someone's bound to get burned
but just because it burns doesn't mean you're gonna die
you've gotta get up and try, try, try
(c)
***
Бестелесные голоса, настолько тихие, что были едва уловимы даже в не имеющей конца и края пустоте пространства, переплетались, шепча что-то понятное только им:
— У нас не так много времени, пора начинать! Он уже заявлял о себе и попытался прорваться. Он придет снова. Но будет ли один...
— Не выйдет. Устоят!
— Значит, мы их разделим. Разорвем то, что связывает. В этом сила. Но и уязвимость. Пришла пора обернуть это против них самих!
— Но...
— Наши инструменты готовы, жаждут вступить в бой. Пусть начинают. Жертвы неизбежны. Но иначе...всё будет напрасно...