Старая Земля

Внезапно Элиту стало плохо: морская болезнь напала; он ретировался в каюту, напрочь отказавшись от помощи. Мы с Кольсье продолжили светскую беседу тет-а-тет. Оперевшись на фальшборт, мы смотрели куда угодно, только не друг на друга. И тому было две причины. Первая -не каждый день выпадает возможность плыть куда-то на корабле, и вторая неловкость и взаимное смущение. Я думала о том, что физик наверняка уже давно обо всём догадался, и в то же время сама не могла разобраться в своих чувствах.

Вдоволь наглядевшись на рассекаемую кормой, словно ножницами, белоснежную пену, тёмно-синюю, а местами изумрудно-зелёную толщу холодной воды, в которой иногда мелькали табуны мелкой или устрашающей хищной рыбы, да на хмурое серое небо, я наконец решила завязать разговор на, как мне казалось, нейтральную тему.

-Я хотела бы попросить прощения за Элита... Он... У него просто сдают нервы.
Кольсье помотал головой, мрачно глядя на свои крепкие волосатые руки и небрежно потушил сигару об подол чёрного плаща.

-Нет, я и правда на него не злюсь.

-Но почему? Ведь он так несправедливо наехал на вас.

-Да я и сам хорош.
А в моём возрасте уже неприлично принимать всё близко к сердцу.
Это вы молодые и зелёные. Вам позволена экспрессия.
А старость к чему-то обязывает.

-Вы ещё не стары,-
с усмешкой заметила я, нарочито презрительно окинув его быстрым оценивающим взглядом.
-Я лишь хочу сказать, что всё прекрасно понимаю.
Гениальный человек всегда переживает боль более остро, так как все на свете имеет для него огромное значение.
-А почему вы решили, что Элит гениален?
-Я могу читать мысли.

-А я? Можно ли сказать, что я гениальна?

-Да, отчего же нет? Каждый человек бывает гениальным. В те моменты, когда имеет для этого достаточно сил. Но очень трудно быть таковым всегда, так как можно сойти с ума.

-Что, по-вашему, означает быть гениальным?

-Быть гениальным означает отказаться от стадного инстинкта. То есть не принимать всё то, что говорят и во что верят. Чем меньше глупой веры в человеке, тем он гениальнее.

-То есть, гениальность фактически синоним самостоятельности?

-Можно сказать и так. Но этого мало.

-Что же нужно ещё?
-Самостоятельность не должна быть самоцелью. Она должна быть естественной потребностью, исходящей из способности критически
мыслить. Если личность имеет крайне иную точку зрения, чем большинство, и при этом не боится её обоснованно отстаивать она уже гениальна. Тогда она личность, а не часть стада. Но "гениальность" -слишком вульгарное слово, им часто заменяют результат упорного труда. А это совсем другое. Это относится не к гению, а к творцу.

-Все это чисто ваши размышления, или?..

-Чисто моих суждений у меня нет, как и у вас нет чисто ваших.

На этой многозначительной фразе и закончился наш разговор, так как нас позвал к ужину кок по имени Хён.

Он был молодым пареньком лет 25, среднего роста, со светлыми короткими волосами, голубыми глазами и едва заметной щетиной. Всем своим видом, включая открытые позы, актывные широкие
жесты и подвижную мимику, он демонстрировал позитивный взгляд на жизнь и имел в запасе целый ворох отменных морских историй. Несмотря на то, что Хён явно пользовался своей завидной харизмой, самоуверенностью от него не пахло; он был везде свой парень, везде на своем месте. За это его все и любили.

-Поспешите, пока ужин не остыл! Приготовленные мной блины из морского змея такие же отменные, как и ваши волосы, госпожа! Кстати, где вы их красили?

-Хм...А вы от скромности не умрёте,-
решила я перевести тему.
-Есть куда более интересные способы умереть, уважаемая!

"Это точно" - подумала я и, спустившись в камбуз, обнаружила своих друзей охотно
поглощающими хвалёные блины Хёна. Парень задорно подмигнул мне, будто говоря: "А ты не верила!"
За столом сидели, засучив рукава по самые плечи, мужики лет 30-50, и по-варварски ели морепродукты, в особенности нахваливая зажаренное до хрустящей красной корочки филе какого-то морского чудовища, лежащего посередине стола, сделанного из необработанных досок.

-А что там лежит такое... массивное на огромном серебряном блюде?
-Это морской змей.
Довольно тупые животные, их легко ловить.
Они очень солёные на вкус, но очень вкусные. От соли не удаётся полностью избавиться, даже если оставить мясо отмачиваться на целую неделю. Мясо у них жёсткое жевать можно
хоть целый час. А в целом ничё так, на вкус неплохо...

-Так значит, этих тварей в океанах полно?

-Да каких хочешь хватает. Тут такое дело, или они тебя, или ты их, гы-гы.

Я обернулась, желая увидеть реакцию Кольсье, но его и след простыл. Ещё немного постояв в уголку в смятении, я собралась с духом и отрезала себе кусок хвалёного мяса.

Сказать, что еда была ужасной -ничего не сказать. Солёная, противная, грубая. Кроме того, она ещё и пахла как тысяча грязных мужских носков.

Поэтому я старательно завернула угощение в бумагу, и, стараясь не проблеваться, вышла на палубу и выбросила её за борт. Там как раз уже стоял Элит. Он удивлённым взглядом провёл летящее в воду мясо и подколол:
-Я смотрю, ты веселишься...
А где же твой ненаглядный Кольсье?
-Амалина
О, талант вставлять едкий сарказм везде, куда не просят, вернулся, значит тебе, наверное, полегчало?

-Да, но это, честно говоря, сейчас не помешает мне подохнуть от голода.

-Ну так ты по адресу! Там такааая вкуснотища, мать его, приготовлена, закачаешься.
Сразу про морскую болезнь забудешь.

-Скорее, как раз вспомнишь.

-Что, так всё плохо?

-Отвратительно. Но другим почему-то нравится.

-Хм.... Возможно, твои вкусы, как инопланетянки, могут сильно отличаться от наших.

-Ну так ты идёшь есть?

-Там же наверняка одна только рыба, я прав?

-Ну да. Но я ещё не пробовала блины. Может быть, они съедобные.

-Ты тогда иди, без меня.
-Почему без?

-Я веган.

-Ничего себе. И давно?
-Уже три года. Поначалу было сложно. Да и сейчас, честно говоря, тоже.

-Ради чего же такие жертвы?

-Знаешь... Ты будешь смеяться, но... Я просто захотел попробовать. Проверить свою силу воли. Ну и да... Животных мне тоже жалко.

-Ясно... Ладно, не скучай тут без меня.

Я поплелась обратно в камбуз, откуда доносилась лёгкая веселая музыка и увлечённые споры команды.

-Да говорю же тебе, собственными глазами недавно видел и собственными руками за хвост словил. Жаль, удержать не удалось.

-О чём спор?-

спросила я у Хёна, наливая компот и накладывая себе на тарелку блинчиков.

-Хэнк утверждает, что, сильно напившись на прошлых выходных, ночью выпал за борт, и его за ноги схватил морской змей в три раза больше того, что сейчас у нас на столе. Как он тебе, кстати?

-Кто, Хэнк или змей?

Хён захохотал вголосину, привлекая к себе внимание:

-А ты не промах!
Змей, конечно.

Но если тебе нравится Хэнк, то ему дважды говорить не надо.

-Да ну тебя!-
засмущалась я, отворачиваясь,-

-Я просто не поняла суть вопроса.

И хочу тебе сказать, что твой змей, как бы тебе сказать....так себе!

-Так себе?! Так себе?!

Да ты, я смотрю, у нас леди ледью.

-Чего?
Ну это самый лестный комментарий о моем кулинарном таланте за сегодня.

Так в основном говорили: "Отстой", "Хрень собачья", "Как подошва башмака, который у тебя вместо башки", "Ешь это сам", "Вытягивай голову из задницы, когда готовишь". А ты ничё так, держишься.

Поначалу я впала в жёсткий ступор, а затем мы с Хёном уже смеялись в единоголосье, как старые кореши похлопывая друг друга по плечам.

-Я же говорил, что мясо этой твари отвратное на вкус, как его не готовь. Но есть индивидуумы, например наш капитан Лью, которые это заказывают.

-Xyyx,-
вытирая слёзы и всё ещё трясясь от смеха, произнесла я,-

А то я уже начала бояться, что у меня что-то с вкусовыми рецепторами.
А блины, кстати, хорошие. И пахнут приятно.

-Так всегда: всё незаметное лучше, чем то, что в центре внимания.

-Кстати, а есть что-нибудь вегетарианское?

-Хмм... Сейчас поищу.
Кажется, сегодня утром я делал какой-то салат...

В итоге он притащил какой-то бочёнок к соленьями и щедро отсыпал мне этой консервации. Я
поблагодарила его и поспешила к Элиту.

Поднявшись на палубу, я отметила, что столь красочного заката я не видела ещё никогда в своей жизни.

Казалось, что я оказалась внутри призмы, которая раскладывает свет на цвета. Янтарно-золотая звезда окрасила воду и небо одинаково сказочно, абсолютно смывая грань между ними.

Так что я даже застыла на некоторое время. Элит повернулся ко мне и улыбаясь подошёл.

-О, спасибо, ты где-то всё-таки откопала это для меня,-

сказал и протянул было руку, чтобы забрать тарелку, но я, ухмыляясь, подняла её над головой.
-А волшебное слово?
-Не беси меня
-Нет, не то!

-Хм... Пожалуйста?
-Нет.

-Ты чертовка, которая сводит меня с ума?
-Уже ближе к цели.

-Я люблю тебя!

-Бинго!

-Блять, ненавижу...

-Что ты сказал?

-Да так, ничего... Так ты отдашь эту чёртову тарелку или продолжишь издеваться?

-Ладно, так уж и быть.

Мы бранились, глядя на закат и поглощая соленья, и это было чем-то очень похоже на сбывшуюся мечту.

Мне не спалось из-за качки ия вышла из каюты на палубу. Элит сидел там уже давно в позе лотоса и смотрел на звёзды. Их было немало в эту светлую ночь.

-Какой прелестный вид,-
сказал он, когда я ещё не успела к нему подойти и стояла в трех шагах у него за спиной.

-Да, -

сказала я и присела рядом, вытянув ноги, сложенные вместе, вперёд.

Небо озаряло множество ярких созвездий, три бледных спутника Лея, Тентум и Гварди отзеркаливали приглушённый зеленоватый свет Джа. Элит тем временем продолжил мысль, чем тут же испортил настроение:

-Как будто мы и не находимся чёрт знает где и нас не ожидает чёрти-что.

Я взяла его ладонь в свою руку и слегка сжала её. Он повернул ко мне встревоженное лицо, освещённое бледным светом Гварди. Несмотря на количество, света от этих спутников было не больше, чем от Луны, а может, даже и меньше.

-Давай сейчас не будем о плохом, -
попросила я, заставив себя улыбнуться. И собственной улыбкой поддержав себя же, я заверила его:

Сегодня слишком чудная ночь, как для размышлений. Давай оставим её для чувств!

-Что ты хочешь сказать?-
изумился мальчишка.

-Я хочу сказать, а вернее прямо так и говорю, что я хочу заняться с тобой любовью.

Он мрачно помотал головой, стыдливо опуская глаза.

-Нельзя...

Я просто хочу, чтобы эта ночь стала волшебной. Мы
можем лежать здесь до утра, глядя на небо, слушая плеск волн и... И ни о чём не думая. Мне хочется утешить тебя, дать тебе то, в чём ты нуждаешься. А ты нуждаешься в любви.

Он слушал меня, как заворожённый, от удивления выпячивая глаза. С этими словами я призакрыла глаза, и, склонив голову набок, нежно и едва касаясь поцеловала его в губы. Элит вообще не подавал никаких признаков жизни, то есть вообще не отвечал мне взаимностью, что больно ранило, но я умело скрывала своё разочарование.

Меня это не остановило.

Я обхватила его голову руками и грудью сильнее прижалась к его груди. Так сильно, что услышала, как бешено колотится ЕГО сердце. А моё будто замерло. По спине шли мурашки, несмотря на то что инициатива была за мной. В какой-то момент мне стало нравиться то, что он повинуется мне, хотя это было так странно.

И в момент, когда я решила, что полностью всё контролирую, он вдруг резко обувати мою талию и
повалил спиной на пол, покрывая поцелуями мою шею, скулы, декольте. Я отвечала не меньшей страстью и самоотдачей. Но в непредсказуемости Элиту не откажешь:

-Я не смогу остановиться, если мы зайдём слишком далеко,-
предупредил он,-
нужно прекратить всё сейчас.

-Элит, не сегодня-завтра нас убьют, а ты думаешь о какой-то ерунде!

-Да какая же это ерунда, дорогая моя? -
спросил он, ухмыляясь и горячо обдувая меня воздухом,
-я вообще не думаю, что это всё хорошая идея.

-Замолчи и возьми меня!-
зашипела я, словно дикая кошка.

Мы растянули сье увлекательное занятие на несколько часов, потому как нами управляла не похоть (вернее, не только она), а желание забыться, излечиться, преисполниться, понять друг друга. Мы оба никуда не спешили и не стеснялись своих чувств, что делало незабываемыми эти мгновения...

И хрен бы я когда-нибудь остановилась, если бы не заметила в его отзеркаливающих звёзды глазах самые настоящие горькие слёзы. Я поразилась:

-Ты что плачешь?
- провела я рукой по его щекам.
Элит

-Нет, -

-Глупо отрицать, когда я это вижу,
усмехнулась я.

-Глупо спрашивать, когда ты это видишь,
-заметил он.

-Из-за чего?
Той ситуации с Кольсье?

-Нет.

Просто...Ты этого всего не видела.
Все эти смерти, эта кровь... До конца жизни это будет преследовать меня в ночных кошмарах
Не зная, что ответить, я просто обняла его, сама еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. Но я дала себе слово сделать эту ночь волшебной. Волшебной, а не унылой!

Остаток ночи мы танцевали аргентинское танго. А так как Элит этот танец не знал, мне пришлось вести. Кроме того, танго получилось непростительно сонное и откровенно говоря, никудышнее. Но это не имеет
никакого значения. А затем последовал ослепительно красивый джашимарский танец, чем-то похожий на вальс, но немного динамичнее. После сего мы вернулись в каюту и проспали до самого обеда, спихнув всё на усталость.