4 глава
От лица Карины
Утро. 8:34
Солнце слишком бодро и навязчиво било в глаза, будто пытаясь высветлить все мрачные уголки моей души. Сегодня, наконец, встреча с Виолой. Я всегда звала ее сокращенно, и ей это нравилось — говорила, что так звучит солиднее и таинственнее.
С Винсом мы так и не поговорили. Не то чтобы мы игнорировали друг друга — нет. Мы двигались по квартире как два призрака, вежливо уступая дорогу, обмениваясь дежурными фразами вроде «передай соль» или «ты не видел мои наушники?». Казалось, каждый из нас носил в груди целую речь, заготовленную для другого, но слова застревали в горле, боясь быть неправильно понятыми, боясь сорвать хрупкое, едва наметившееся перемирие.
Собрались мы молча. Он надевал свои черные джинсы и футболку с принтом какой-то редкой группы — его «деловой» костюм для неформальных встреч. Я наскоро заваривала кофе, глядя в окно на просыпающийся город.
— У меня сегодня встреча, — бросил он в тишину, не глядя на меня. — Потом, возможно, к Яру заеду.
— Удачи, — ответила я, и мой голос прозвучал неестественно бодро.
— У меня с Виолеттой планы.
Планы у него, конечно, огонь. Встречи, тусовки, пока я буду выворачивать душу наизнанку перед лучшей подругой, пытаясь понять, как мы дошли до жизни такой.
15:47
Занятия закончились. Я чувствовала себя выжатой лимоном, но мысль о предстоящем разговоре с Виолой придавала сил. Я быстренько скинула потные спортивные вещи, сполоснулась под душем в раздевалке и натянула что-то удобное — просторный свитер и джинсы. Сегодня не до красоты.
16:35
Я уже стояла у ее двери в уютном, пахнущем свежей выпечкой подъезде. Мы решили встретиться у нее — по-старинке, по-студенчески. Поставить чайник, развалиться на кухне и говорить обо всем на свете. Это был наш ритуал. Странно думать, что когда-то мы обе грызли гранит науки: я — юриспруденции, а Виолетта — бухгалтерского учета. Но через время я с радостью сбежала от статей ГК и УК к музыке и танцам, поняв, что законы — не мое. А Виоле, моей спокойной и основательной подруге, ее цифры и балансы, наоборот, нравились. В них был ее порядок.
17:40
Мы уже вовсю болтали, распивая ароматный травяной чай с имбирем и лимоном. Виолетта, сияя, рассказала, что начала встречаться с парнем. Яриком. Оказалось, он музыкант, играет на бас-гитаре в какой-то локальной, но перспективной группе. Я искренне порадовалась за нее — после череды неудачных романов с офисными работниками, она наконец-то нашла кого-то своего, творческого и не зацикленного на графиках и отчетах.
— Ну а ты? — она пристально посмотрела на меня через край кружки.
— Я вижу, что-то случилось. Ты вся какая-то... сжатая. Давай колись, не держи в себе.
Я тяжело вздохнула, отставила чашку и рассказала. Все. Про электронку и виски, про сорокаминутное отсутствие с мусором, про наш скандал, его слова про мое погружение в телефон и мои — про его невыполненные обещания. Говорила долго, сбивчиво, временами голос дрожал от нахлынувших эмоций.
Виолетта слушала, не перебивая, лишь кивая иногда. Когда я закончила, в кухне повисла тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов в форме кота на стене.
— Блин, — выдохнула она наконец.
— Ребята, вы даете. Классика жанра, прям учебный пример. Я ждала совета, осуждения в его адрес, поддержки. Но она лишь покачала головой.
— Знаешь, что я скажу? Не рубите с плеча. Оба. Всем бывает сложно на этом этапе. Не вы первые, не вы последние. Вы же любите друг друга? — я кивнула.
— Вот и ищите компромиссы. А не ждете, кто первый сломается и извинится.
Мы поболтали еще около часа, переведя тему на более нейтральные вещи — работу, общих знакомых, ее нового Ярика. Ее слова крутились у меня в голове. «Не рубите с плеча». Она была права. Мы вели себя как два упрямых ребенка.
19:15
Я поехала домой. В голове был легкий туман от чая и тяжелых мыслей. Войдя в квартиру, я замерла от удивления. В прихожей стояли его кроссовки. Он был дома. Раньше меня.
Из гостиной доносились приглушенные звуки телевизора. Я прошла на кухню, нашла его там. Он сидел за столом с ноутбуком, но взгляд его был рассеянным, он просто смотрел в экран, не видя его.
Услышав мои шаги, он поднял голову. Наши взгляды встретились — два вопросительных, полных неловкости и недоумения взгляда. В его глазах я прочитала то же самое удивление, что чувствовала сама. Словно мы оба поймали друг друга на чем-то постыдном.
Не сказав ни слова, он резко поднялся, захватил ноутбук и, пробормотав что-то невнятное про «надо доделать», быстрыми шагами направился в спальню.
Я осталась стоять одна посреди кухни, чувствуя, как тяжелый камень непонимания снова опускается мне на грудь. Мы снова разбежались по разным углам, как испуганные зверьки. Казалось, один честный разговор с подругой должен был что-то изменить. Но нет. Стена между нами стала только выше.
От лица Винсента
Утренняя встреча была деловой и, на удивление, продуктивной. Мы обсуждали мои будущие проекты с новым продюсером, креативным агентом. Я поделился своей творческой ямой, своим кризисом. И тогда мне в голову пришла идея — если писать свое не идет, почему бы не исполнить что-то чужое, но крутое? Сделать кавер, но в своей, уникальной аранжировке. Не как все.
Идею подхватили. Мы с азартом начали листать плейлисты, вспоминая треки, которые могли бы зайти под мой вокал и стиль. Энтузиазм, которого мне так не хватало последние недели, начал потихоньку возвращаться. Через два часа мы разошлись, договорившись встретиться на студии в ближайшие дни для пробных записей.
Я прыгнул в свой «Порш», и хорошее настроение повезло меня к Яру. Сидели в его гостиной, развалясь на диване. Он, ухмыляясь, рассказал, что начал встречаться с какой-то девочкой. Виолеттой.
Хм... Знакомое имя. Где-то я его слышал. И тут до меня дошло — это же лучшая подруга Карины. Я хотел поделиться этим совпадением, но Яр вырвал меня из размышлений, ткнув в меня банкой пива.
— Че у тебя там с Каринкой? — спросил он прямо, по-дружески бесцеремонно. — А то ходишь тут, как брошенная собака на улице, все лицо в блюзере.
Не было смысла что-то скрывать. Я выложил ему все. Про наш скандал, про ее обиды, про мои претензии. Говорил, заливаясь пивом, смакуя детали и чувствуя, как снова злишься и одновременно винишь себя.
Яр слушал, кивал, а в конце, хлопнув меня по плечу, выдал вердикт:
— Братан, сложна. Но слушай старого Яра: не рубите с плеча. Оба. Она у тебя золото, а ты... ну ты тоже ничего. Разберитесь без истерик.
Мы потусили еще немного, но настроение было уже не то. Его слова «не рубите с плеча» засели в мозгу, как заноза. Он был прав. Мы оба вели себя как последние упрямцы.
Я решил не задерживаться и поехал домой раньше, чем планировал. Карины еще не было. Квартира встретила меня гробовой тишиной. Я попытался поработать за ноутбуком на кухне, но не мог сосредоточиться. Мысли возвращались к ней, к нашему ссору, к словам Яра.
И вот заскрипела дверь, и она вошла. Я поднял глаза и увидел ее — немного уставшую, задумчивую. И в ее глазах я прочитал то же самое удивление, что испытывал сам. Мы не ожидали увидеть друг друга здесь и сейчас. Возникла та самая неловкая пауза, когда нужно что-то сказать, но слова застревают в горле.
Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки от неловкости. Слишком много всего висело в воздухе между нами. Слишком сильные были эмоции. Вместо того чтобы что-то сказать, я совершил трусливый поступок. Резко поднялся, пробормотал что-то про работу и, схватив ноутбук, ретировался в спальню, оставив ее одну в тишине кухни.
Дверь в спальню закрылась за мной с тихим щелчком, который прозвучал в тишине как выстрел. Я вновь убежал от разговора. И от себя самого.