Глава четырнадцатая
Эмили, к моему удивлению и огромному облегчению, наконец-то перестала на меня дуться. Мир, хоть и хрупкий, был восстановлен накануне вечером. После душа и свидания я, казалось, летала где-то в облаках. Она молча перебралась ко мне на кровать.
– Я была не права, – вдруг сказала она, переворачиваясь на бок и посмотрела на меня. Ее глаза были удивительно серьезными. – Вы же теперь в отношениях. Даже если у него была другая машина, он не обязан меня довозить.
Мое сердце сжалось от неожиданности и облегчения.
– Ты действительно не злишься? – уточнила я, не веря своему счастью.
– Действительно, – подтвердила она, и легкая улыбка тронула ее губы.
Я почувствовала прилив тепла и решилась на скользкую тему.
– Послушай, – начала я осторожно, – я видела тебя и Коула в школе. Тебе не кажется, что ты на него давишь?
Ее улыбка тут же испарилась, а брови резко сошлись на переносице. Она приподнялась на локте и посмотрела на меня с вызовом.
– В смысле?
– Возможно, это не мое дело, но… – попыталась я продолжить, уже чувствуя, как почва уходит из-под ног.
– Конечно, не твое, – оборвала она меня, ее голос стал резким, как нож. – Моя личная жизнь – дело только мое и моего избранника. Мне, например, не нравится твой Райан. Он какой-то слизкий. Но я молчу и просто наблюдаю.
От ее слов о Райане меня кольнуло. Слизкий? Откуда она это взяла? Но я не стала спорить, пытаясь вернуть разговор в мирное русло.
– Здесь есть разница, – возразила я, стараясь говорить спокойно. – Я и Райан нравимся друг другу. А ты преследуешь парня, которому ты не интересна.
Эмили громко и недовольно застонала, зарываясь лицом в подушку.
– Я не спрашивала твоего совета – это раз. Два – иногда, чтобы добиться желаемого, нужно быть напористее. И три, давай закроем эту тему на дружественной ноте, пока мы опять не разругались.
Я кивнула, даже не задумываясь. Ссориться снова было последним, чего мне хотелось. А то мы опять с ней разругались бы и не разговаривали, неизвестно сколько времени. Так что я просто погладила ее по волосам, и она, к моему удивлению, не оттолкнула мою руку.
Итак, утро. Мы с Эмили сидели на заднем сиденье папиной машины, и я чувствовала себя значительно спокойнее, чем обычно. Когда мы подъехали к воротам, я увидела его. Райан. Он стоял у своей машины, и, кажется, ждал именно меня. Как только его взгляд наткнулся на папину машину, он выпрямился и пошел мне навстречу. В его движениях была та самая непринужденная уверенность, которая приковывала к нему взгляды.
Я попрощалась с папой, слегка нервничая, и вышла из машины. Райан подошел, протянул мне руку, его пальцы тут же переплелись с моими. Он чуть нагнулся ко мне, и я поняла, что он собирается сделать. Поцеловать. Прямо здесь, у школьных ворот, на глазах у папы.
Мое сердце замерло.
– Не смей целовать меня при отце, – быстро прошептала я, слегка отстраняясь и тут же обнимая его за шею, чтобы отвести его лицо.
Его губы коснулись моего уха, и я почувствовала тепло его дыхания.
– Ну ты большая девочка, – прошептал он в ответ, и в его голосе прозвучали нотки озорства.
– Не настолько большая, тем более для своих родителей, – ответила я, все еще держа его в объятиях. Папа все еще сидел в машине, проверяя телефон, но я знала, что его периферийное зрение работало отлично.
Райан тихо рассмеялся, отстранился, но руку мою не отпустил. Мы так и пошли, сплетя пальцы, мимо папиной машины, мимо других учеников, которые уже начинали оборачиваться и перешептываться.
Коридор третьего этажа был почти пуст, лишь где-то вдалеке слышались приглушенные голоса и скрип кроссовок. Я шла, вместе с Райаном, к своему шкафчику, чувствуя легкое предвкушение. Рядом с ним, на том самом, оклеенном разноцветными плакатами корейских айдолов, стояла невысокая девчонка.
Я быстрым движением распахнула свой шкафчик, бросила в него учебники и, не раздумывая, притянула Райана к себе. Он лишь удивленно приподнял бровь, но не сопротивлялся, подаваясь вперед.
– Привет, – прошептала я, почти касаясь его губ, чувствуя, как его теплое дыхание щекочет мою кожу.
– Привет, – улыбнулся он, и этот теплый воздух опалил уже мои губы.
Я обхватила ладонью его шею, приподнялась на носочки и поцеловала его, растворяясь в моменте. Его губы были мягкими и теплыми, легкий привкус мятной жвачки. Наш поцелуй был нежным, но стремительным, полным тайного удовольствия и легкого вызова.
И тут, совсем рядом, раздался громкий, отрезвляющий щелчок. Шкафчик с айдолами захлопнулся.
– Доброе утро, извиняюсь за нарушенную идиллию. Но я не собираюсь становиться вашей соучастницей. – Голос был низкий и каким-то образом недовольный, даже когда она произносила извинения.
Райан, только что расслабленно улыбавшийся, моментально отстранился от меня, опустив руки. Я повернулась к источнику звука. Черные волосы были аккуратно собраны в высокий хвост, густая прямая челка и две тонкие прядки по бокам. Ее глаза были подведены угольно-черными стрелками, вытянутыми так сильно, что казались максимально вытягивая глаза. Она была одета в черные чулки чуть выше колен, короткую бордовую юбку в складку, белую рубашку и черную жилетку. Она была вылитой героиней одной из тех школьных дорам про богатых наследников и обычных девчонок, которые моя младшая сестра заставляла меня смотреть.
– Ты о чем? – Райан первым нарушил молчание, его голос стал чуть холоднее, чем обычно.
– О том, что ваша маленькая романтическая сцена только что помешала мне. Здесь камеры, между прочим. Не хочу становиться соучастницей. – Она кивнула на потолок.
Я непроизвольно посмотрела вверх. Камеры действительно были. Я никогда раньше не обращала на них внимания.
– Соучастницей чего? – спросила я, чувствуя, как раздражение начинает нарастать.
– Нарушения правил школьного поведения, – отчеканила она, скрестив руки на груди. – И мои плакаты – это не повод для публичных спектаклей.
Райан, чье лицо застыло в выражении, которое я редко видела – смесь недоумения и быстро нарастающего гнева – резко обернулся в ее сторону.
– Свали, Купер, – раздраженно прошипел он, его голос был низким и угрожающим, словно предупреждающий рык.
Она даже не моргнула. Спокойно облокотилась плечом на свой шкафчик, э и ее взгляд скользнул сначала по нему, потом по мне, потом снова по Райану, как будто взвешивая.
– Может, это тебе лучше свалить? – Ее тон был ровным, без единой интонации, что делало ее вызов еще более дерзким.
Райан на мгновение потерял дар речи, его челюсть чуть отвисла. Он явно не ожидал такого отпора.
– Ты вообще умеешь быть дружелюбной? – Спросил он, почти теряя самообладание.
Она медленно подняла брови, в ее глазах, обрамленных острыми стрелками, мелькнула искра чего-то вроде скуки. Ни слова, ни тени улыбки, ни даже намека на изменение выражения лица. Просто молчаливое, вызывающее "нет", написанное в одном этом жесте.
Я почувствовала, как напряжение между ними накаляется, готовое взорваться. Райан, обычно такой собранный, казалось, вот-вот сорвется. Мне это не нравилось.
Я ударила ладонью его по плечу, чтобы привлечь внимание.
– Райан, все хорошо, – проговорила я, стараясь придать голосу как можно больше спокойствия, хотя внутри все кипело. – Скоро начнется урок.
Он провожает меня до самой двери кабинета, где уже начинался урок. Тихий шепот голосов уже доносился из-за неё, создавая фон для нашего маленького мира.
– Ты теперь всегда будешь меня провожать? – прошептала я, едва заметно склонив голову к его плечу, сокращая и без того минимальное расстояние между нами.
Его ладонь продолжала нежно сжимать мою, пальцы ласково переплетались. В груди разливалось тепло. Губы чуть разомкнулись в предвкушении, но я едва заметно качнула головой. За приоткрытой дверью мелькнула тень учительницы. Не здесь. Не сейчас.
– Если ты этого захочешь, – прошептал он в ответ, склоняясь еще ближе. Его теплое дыхание коснулось моей щеки, а кончик носа мягко уткнулся в мой.
– Фух. А я уж подумала, что ты ревнивый маразматик! – прошептала я, едва сдерживая улыбку.
Он тихонько выдохнул смешок, едва заметно склонив голову набок, и я почувствовала легкую вибрацию его груди.
– Так вот какого ты обо мне мнения, – его голос полон нежной иронии.
– Мое мнение о тебе гораздо лучше, чем у многих, – прошептала я, поднимаясь на носочки.
Мои губы едва коснулись его щеки, задерживаясь на мимолетное, но такое важное мгновение. Отстраняясь, я почувствовала, как его пальцы чуть сильнее сжали мою ладонь, словно желая удержать. В последний раз взглянув в его сияющие глаза, я неслышно скользнула в класс. Тихонько прикрывая дверь за собой, но его теплая улыбка, я знала, все еще оставалась там, в коридоре.
Я вошла в кабинет, чувствуя, как краснеют щёки. Кажется, весь класс знал, с кем я пришла, и застал нас с поличным. Головы поворачивались, взгляды провожали меня от двери до самого конца ряда. Шепот пронесся по партам, и я ощутила на себе любопытство, смешанное с лёгким подначиванием.
Гретта, сидевшая на передней парте, чуть приподняла ладонь, когда я проходила мимо. Я негромко, почти машинально, дала ей пять, и мы обменялись быстрыми, понимающими взглядами. Её глаза весело блеснули, а на губах играла улыбка.
Я двинулась к своей парте, где сидела в прошлый раз на этом уроке. И, как по закону подлости, Коул снова был рядом. Он уже успел нарочно придвинуть свою парту почти вплотную к моей. Его фирменная ухмылка тут же расползлась по лицу.
– И почему тебе учительница ничего не говорит, когда ты двигаешь стол? – прошипела я, едва успев опустить тетрадь, прежде чем приземлиться на стул.
Он откинулся на спинку стула, подперев подбородок рукой, и его глаза буквально излучали вызов.
– Я ее любимчик, – небрежно бросил он, растягивая слова.
– Боюсь спросить, в каком плане ты ее любимчик, – язвительно отозвалась я, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы нас не услышала учительница, но достаточно громко, чтобы он понял всю степень моего презрения.
– Боюсь представить, насколько у тебя бурная фантазия, – парировал он, ничуть не смутившись.
Я лишь буравила его взглядом, чувствуя, как злость поднимается внутри. В конце концов, сдавшись, я просто показала ему язык – детский жест, но в этот момент он казался единственно верным способом выразить своё отношение. Коул только усмехнулся в ответ, явно довольный произведенным эффектом.
Половина урока прошла относительно спокойно. Я пыталась сосредоточиться на лекции, но внутреннее раздражение не давало покоя. В какой-то момент, почувствовав на себе взгляд, я заметила, что Коул неотрывно наблюдает за мной. Он даже не пытался это скрыть, его взгляд был прямым и настойчивым.
Я резко повернулась к нему.
– Можешь на меня не смотреть, – прошипела я, стараясь не привлекать внимания. – Вижу твое лицо и сразу вспоминаю унижение моей сестры. Ты вообще умеешь отвечать по-мужски?
Он широко улыбнулся.
– Так что тебя гложет: я, твоя сестра или мое неумение говорить по-мужски?
– Надо же, ты везде получаешься *ты*, – язвительно отметила я.
Он тряхнул головой, его глаза теперь смотрели с какой-то новой, изучающей усмешкой.
– Что тебя не устраивает?
– Что моя сестра помешана на тебе, – слова вырвались раньше, чем я успела их обдумать, – и что ты не умеешь говорить «нет»!
– Не тебе меня учить, – его голос стал жестче, а улыбка исчезла.
– Ну да, – ответила я, понижая голос еще больше, – надеюсь, у тебя хватит ума не рассказывать об этом диалоге ей.
Он посмотрел мне прямо в глаза, и в его взгляде мелькнуло что-то похожее на серьезность.
– Я не трепач. Могла бы просто нормально попросить, – тихо сказал он, отводя взгляд к доске.
Я лишь тяжело вздохнула, понимая, что этот разговор ни к чему не привел, но, по крайней мере, я высказалась.
Чтобы слух стал достоянием общественности, хватали бы одного-двух дней. Но в случае с Райаном и мной, понадобилось всего несколько уроков.
На большой перемене я сидела в столовой с Гретой и Эмили. Мы мирно доедали бутерброды, когда почувствовала, что атмосфера вокруг изменилась. Разговоры стали тише, но взглядов на меня стало ощутимо больше. Я подняла глаза и увидела, как Райан вошел в столовую, направляясь прямиком к нашему столику. Он излучал спокойную уверенность, а его легкая улыбка делала его еще более привлекательным.
Когда он подошел, Гретта и Эмили как по команде замолчали, их глаза забегали между нами. Райан, не обращая внимания на повышенное внимание, просто поставил свой поднос рядом с моим, слегка отодвинув пустую тарелку Греты.
– Привет, – сказал он, и в его голосе прозвучала та самая нежность, от которой у меня внутри все переворачивалось. – Как проши уроки?
Я почувствовала, как мои щеки начинают гореть. Понимая, что любой, кто смотрел на нас, уже все понял, я постаралась ответить как можно более буднично:
– Привет. Нормально, как обычно. Ты еще не ел?
– Нет, только что пришел, – он сел, и его колено едва заметно коснулось моего под столом. – Но мне важнее было тебя увидеть.
Гретта еле слышно хихикнула, а Эмили покраснела и быстро опустила взгляд в свой бутерброд. В этот момент я подняла глаза и увидела, как в дальнем конце столовой Британи, в окружении своих подруг, не отрываясь смотрит на нас. Её взгляд был полон холодной ярости, и я невольно вздрогнула. Слух уже дошел до нее. И это было только начало.
Я знала, что Британи не оставит это просто так. Она считает Райана своей собственностью.
После уроков, когда я направлялась к шкафчикам, чтобы забрать учебники, меня перехватили. Британи и две её подруги стояли прямо посреди коридора, преграждая мне путь. В коридоре было уже довольно пусто, большинство школьников разошлись.
– Ну что, новенькая, – начала Британи, её голос был низким и едким, – быстро ты освоилась, не так ли?
Я остановилась, сжимая ремни рюкзака.
– О чем ты? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Я не собиралась показывать ей свой страх
Британи сделала шаг вперед, и я почувствовала запах её духов, мускуса и сандалы.
– О Райане, конечно. Думаешь, ты особенная, раз он обратил на тебя внимание?
Одна из её подруг хихикнула, а вторая Шерон демонстративно скрестила руки на груди.
– Мы так и не говорили о тебе. Понятия не имею с чего ты так к нему прицепилась. Наверное,он никогда не любил тебя, Британи, – спокойно ответила я. – Если бы любил, он бы не был со мной.
Её глаза сузились, и она резко толкнула меня в плечо. От неожиданности я отшатнулась, чуть не ударившись об шкафчик.
– Не смей мне дерзить! Ты пожалеешь, что вообще пришла в эту школу. Я сделаю твою жизнь здесь невыносимой. Предупреждаю тебя, Шерон с тобой сюсюкаться не будет.
– Как здорово, что твоя собачонка знает команду “Фас”. – Шерон готова была вцепиться мне в глотку, но Британи притормозила ее, перегородив ей путь рукой.
Главное, что мне удалось выстоять и не испугаться. Я посмотрела ей прямо в глаза, пытаясь удержать на лице выражение спокойствия. Мое сердце колотилось, но я знала, что нельзя сдаваться.
– Только не у одной Шерон есть зубки, – только и сказала я клацнув зубами, а затем, обойдя их, открыла свой шкафчик.
Я чувствовала их испепеляющие взгляды в спину, пока не захлопнула дверцу и не поспешила прочь. Угроза была реальной, но я не собиралась отступать.